Начальник дворцовой полиции
полковник Строцкий Роман Аркадьевич».
– Я слышала, его с одного выстрела убили, почти прямо за воротами! Это какой же стрелок должен быть меткий, чтобы на ходу!..
– Да ерунда это все, не бывает так.
– Очень даже бывает! Или на войне в конных офицеров никто не стреляет что ли?
– Ты сравнила, Глаш, всадника и кучера у экипажа, – фыркнул Потап. – На войне другое дело: там и народу больше, хочешь не хочешь, а все одно в кого-то да попадешь – не в человека, так в лошадь. А тут цель только одна.
– Зато большая! Тоже попасть легче.
– Ты же сама только что говорила, что его с одного выстрела застрелили! Причем тут тогда, большая цель или маленькая?
– Тьфу ты, да как ты не понимаешь!..
Элен тихонько отошла от дверей. Подслушивать она не собиралась, но звонкий голос служанки можно было легко различить за пару коридоров от того места, где она стояла. Кроме того, ей стало любопытно, а дворцовая прислуга – самый главный источник новостей даже для тайной полиции, как бы она сама не относилась к сплетням.
Если все эти пересуды правда, получается, преступник очень ловкий стрелок. Не просто удачливый, а очень и очень меткий. Верить всему рассказу, конечно, не стоило. Как минимум в одном история Глафиры уж точно не совпадала с действительностью – выстрелов было два, она сама слышала. И одна из пуль почти попала в сердце извозчику.
Но если целью на самом деле был посол, то еще ничего не кончено. Элен содрогнулась с головы до пят, чувствуя, как по коже побежал холодок. Значит, покушение может повториться и на сей раз оказаться успешным.
Перед глазами мелькнуло и исчезло воспоминание о всаднике за оградой.
Незаметно для себя она вышла на улицу, прошла мимо аккуратных клумб и остановилась на тропинке, глядя на дальние ворота. Главный вход вместе с той подъездной дорожкой наверняка все еще осматриваются, да и охрану вот-вот усилят, коли уже этого не сделали.
Быть может, стоит убедиться в собственных подозрениях, прежде чем посвящать в них господина полковника?.. Сейчас все слишком заняты охраной, никто не придаст значения ее словам, пока вся жандармерия не убедится, что угроза миновала. А потом может быть уже поздно – улики легко уничтожить.
Опасливо оглянувшись, Элен медленно пошла по дорожке к кованой решетке. Несший караул гвардеец внимательно посматривал по сторонам, вышагивая взад-вперед, еще один дозорный встал чуть дальше, не сводя глаз с дороги, как если бы ожидал кого-то. Выждав подходящий момент, Элен аккуратно вышла за ворота и быстро зашагала по траве. Тихий шелест на мгновение выдал ее присутствие, но гвардеец не обратил на него никакого внимания – распустившиеся кроны деревьев как раз потревожил ветер.
Она перевела дыхание, когда обогнула почти половину дворца. О том, каким образом она будет возвращаться, думать сейчас не хотелось – куда больше ее занимал открывшийся перед ней вид. Распустившийся дворцовый сад, в котором она гуляла считанные часы назад, отсюда казался совершенно другим, более мирным и спокойным. Тихо журчали фонтаны, перекрикивались птицы, ветерок играл с листьями и бутонами, и казалось, что за пределами сада все тоже хорошо. Едва заметно улыбнувшись увиденной идиллии, она опустила взгляд и неслышно ахнула.
На все еще влажной после ночного дождя земле четко виднелся след подковы.
Стало быть, она не ошиблась, ей не почудилось. Кто-то проезжал здесь сразу после выстрелов и, раз Василина не видела никого из конногвардейцев, этот кто-то явно не хотел, чтобы его заметили. Она посмотрела в ту сторону, откуда тянулся след. Пару лет назад во время ее первой поездки сюда Натали показывала ей окрестности и привела в овраг. Будучи в стороне от дороги, он легко укрывал от ветров и дождей лесных животных, и у его подножья всегда можно было обнаружить следы лисиц или зайцев.
Повинуясь ей одной понятному наитию, Элен пошла по тропинке, не отводя взгляда от цепочки следов. Местами они прерывались, словно конь сильно нервничал или скакал галопом, но оставались четкими, и следовать по ним было легко.
Когда неясная тропка вывела ее к оврагу, она не удивилась – только осторожно огляделась. Кое-где виднелись обломанные ветки, небольшой кустик был оборван с одной стороны. Внимательно скользнув по нему взглядом, она вскоре отвернулась, ухватилась за ближайшее деревце и стала взбираться, придерживая длинную бледно-голубую юбку.
Овраг был крутым, с одной стороны уходя к дороге пологим склоном, а с другой резко обрываясь. С его вершины вид на дорогу открывался превосходный, и, оказавшись там, Элен прищурилась. Отсюда до главных ворот было совсем недалеко, только безумец решился бы стрелять так близко.
Безумец или тот, кому уже нечего было терять.
Запрокинув голову, Элен окинула долгим взглядом бегущие высоко в небе облака за густыми ветвями. Интересно, что все-таки заставило этого человека пойти на преступление? В таком месте, да еще и на иностранного посла?
Она еще раз пристально посмотрела на дорогу. Где-то у ворот послышался звонкий голос лошади, словно к дворцу подъехала повозка. Странно, но она ничего не услышала – должно быть, задумалась.
Нужно было возвращаться. Следовало найти Романа Аркадьевича и все рассказать – его люди вполне могли искать не в том месте.
Вновь обернувшись к оврагу, Элен неожиданно поняла, что стоит почти на самом краю. Прямо под ней темнел обрыв, она потянулась к росшему неподалеку дереву за опорой, когда поняла, что влажная почва под ногой ускользает вниз, и тихо вскрикнула.
В следующий миг она почувствовала, как кто-то подхватил ее за талию, другой рукой крепко придержав за предплечье, оттащил на несколько шагов. Ее развернули лицом, по-прежнему не отпуская, и перед ее глазами мелькнуло знакомое серьезное лицо со светлым взглядом, смотревшим из-под темного котелка.
– Елена Павловна?
– Виктор Андреевич!..
– Что вы здесь делаете? – устало поинтересовался Виктор.
Элен не нашлась с ответом, лишь сглотнула судорожно и глубоко вздохнула. Сердце в страхе билось в груди, и только крепкая мужская ладонь на ее локте понемногу ее успокаивала.
– Сама не знаю. Хотела убедиться в своих догадках, прежде чем делиться ими с кем-то еще.
– Убедились? – вновь спросил следователь, красноречиво кивнув на обрыв. Элен бросила туда быстрый взгляд.
– Вполне. Благодарю вас.
– Вы точно в порядке? Как вы вообще здесь оказались?
– Прошла мимо стражи у дальних ворот. Торопилась, пока охрану не усилили.
– Надеюсь, у вас была веская причина здесь появиться.
Виктор Андреевич опустил руку, и Элен смогла наконец вдохнуть полной грудью, поглядывая на него из-под ресниц. За все то время, что они не виделись, он почти не изменился – лишь взгляд казался более уставшим. Краем глаза она заметила, как он прошелся по небольшой ровной площадке и остановился рядом, явно ожидая ее объяснений, и окинула его пристальным взором.
– Вы здесь из-за покушения, верно?
– Все так, но всех подробностей я еще не знаю. Смею предположить, вы мне их сейчас расскажете.
Взгляд Виктора потеплел, и ее губы тронула слабая улыбка.
– Не стоит так сильно на меня полагаться – я вполне могу пересказать вам лишь досужие сплетни, не стоящие внимания.
– Насколько мне помнится, слухи – это не по вашей части. Да и привести вас сюда могло только что-то действительно важное.
– От вас мало что можно утаить, – вздохнула Элен. Виктор Андреевич улыбнулся. – Вам уже сообщили, что в посла стреляли?
– Да, дважды.
– Судя по всему, стреляли откуда-то неподалеку, после чего преступник уехал верхом – я видела его из сада, когда он проезжал вдоль ограды.
– Как он выглядел? Мужчина или женщина?
– Не знаю, он был в плаще и за деревьями, я толком не разглядела. Да и вообще подумала, что мне могло показаться – вот и пошла сюда. К слову, внизу следы подков, так что он почти наверняка стрелял отсюда.
– Я знаю. – Виктор Андреевич спокойно кивнул, глядя на ее удивление. – Когда я подъезжал, заметил по пути этот холм. Прекрасное место для выстрела, укромное и тихое. С дороги стрелка не видно, а у преступника был хороший обзор, раз даже ветки ему не помешали. К тому же с высоты лучше просматривается изгиб дороги. А вот за информацию о всаднике благодарю.
– Была только рада помочь, – искренне проговорила Элен.
Виктор лишь коротко усмехнулся в ответ, предложил ей руку и первым начал спускаться.
Они пошли обратно тем же путем, каким она шла к оврагу. Не упуская ни одной детали, Виктор осмотрел все вокруг, пока Элен тихой тенью следовала за ним. После зимних событий было странно вновь встретиться вот так, хотя, вероятно, стоило предположить, что полковник Строцкий пошлет за полицией. Однако она не могла не признать, что рада видеть именно Виктора Андреевича.
После вопросов Натальи об их безопасности она наконец ощутила покой – уж Виктор Андреевич наверняка во всем разберется!..
У ограды они неожиданно остановились. Внимательно изучив тропинку, следователь мгновение посмотрел на сад, о чем-то размышляя, затем обернулся на миг и отправился дальше. Ей показалось, что он знал больше, чем делал вид, но с расспросами она решила обождать до поры. С каждым шагом Виктор становился все серьезнее, собраннее и мрачнее.
Ни к чему отвлекать его излишними вопросами, ответы на которые и так вскоре будут известны всем во дворце, справедливо рассудила она.
Повисшую тишину Элен решилась нарушить лишь, когда они оказались у самых ворот. Отдав им честь, гвардейцы пропустили их без единого слова – должно быть, посыльный уже предупредил их о приезде полиции, – и она едва сдержала вздох облегчения, вместо этого виновато поглядев на Виктора.
– Вы на меня сердитесь?
Мужчина чуть повернул к ней голову, смешинки в светлых глазах мелькнули и стремительно погасли.
– У вас острый ум, Елена Павловна, и ваша информация и выводы в прошлый раз оказали мне огромную услугу, – тверже, чем требовалось, начал Виктор. – Но после сегодняшнего не могу не заметить, что порой вы чересчур безрассудны.
– Скорее просто неравнодушна.
– Возможно, однако это неравнодушие вполне может поставить вас в опасное положение. Поэтому настоятельно вас прошу оставить это дело мне.
Она не ответила, опустила голову и недовольно прищурилась. Виктор Андреевич расценил ее молчание как тревожный знак, остановившись и коснувшись ее руки.
– Елена Павловна, пожалуйста. Я учту ваши сведения, но прошу не вмешиваться в расследование.
Элен встретилась с ним глазами, силясь одним взглядом выказать все свое негодование, но в ответ увидела лишь легкую улыбку, отчего разозлилась еще пуще.
– В таком случае желаю вам удачи. Была рада вас вновь увидеть.
– Я тоже. Честь имею.
Резко развернувшись, она пошла по дорожке так быстро, как только могла, фыркнув от обиды. Впрочем, возможно, Виктор был прав, и ей не стоило все делать самой – можно было пойти на место вместе с Романом Аркадьевичем, уж он-то ее бы послушал. Неважно, сама бы она нашла эти следы или в присутствии кого-то из жандармерии или полиции, главное, что появилась ниточка. Тут она действительно поступила необдуманно.
Но во всем остальном он ошибся, особенно по части безрассудства. Спокойствие и логика были ее самыми преданными друзьями, а осторожность и вежливость не раз выручали из самых сложных ситуаций.
И, в конце концов, она ему так ничего и не обещала.
После их неожиданной встречи Виктор поймал себя на том, что улыбается, глядя ей вслед. При воспоминании о горящих ясных глазах становилось теплее, однако мелькнувшая в них при прощании решимость заставила его насторожиться.
Вряд ли она его послушает. Помнится, зимой он просил ее о том же, а в результате обрел негласного помощника, без которого еще долго разбирался бы в мотивах преступления. Ей была лучше знакома жизнь при дворе – возможно, даже лучше, чем Роману Аркадьевичу, однако подвергать ее опасности и вмешивать в новое расследование он не мог.
Чувство вины за гибель Анны Воронцовой минувшей зимой по-прежнему до конца его не отпустило.
Внушительную фигуру Романа Аркадьевича он увидел издалека. Полковник стоял недалеко от экипажа и что-то втолковывал своим жандармам, пока пара гвардейцев снимала с лошадей упряжь. Завидев следователя, гвардейцы поторопились выпрямиться, и полковник обернулся.
– Виктор Андреевич! Не представляете, как вы кстати! – выдохнул Роман Аркадьевич, махнул жандармам, отпуская их, и указал Виктору на дорогу. – Признаться честно, я сомневался, что вы приедете. Слышал, после нашей совместной работы дел в департаменте у вас прибавилось.
– Всего лишь вновь сам взялся за расследования. Илья Алексеевич был этому только рад. Но ваше письмо взволновало и его, и меня.
– И не говорите, – сокрушенно отозвался полковник. – Ума не приложу, откуда могла произойти утечка информации. После зимы я лично проверял всех своих людей. Да я собственную жизнь готов им доверить, они не подведут.
Виктор Андреевич проводил взглядом лакея, как раз появившегося на лестнице, и подошел к экипажу. На облучке виднелась кровь, в обивке за ним прямо над небольшим окошком темнело отверстие.
– Выстрелы прозвучали почти у самых ворот, – заговорил Роман Аркадьевич. – Должно быть, раньше он не стал стрелять, потому что мои люди дежурили вдоль дороги, побоялся.
– А у самых ворот не побоялся? Ведь стражи могло быть намного больше.
– Согласен, странно. С другой стороны, гвардейцы не стали бы стрелять в ответ – слишком рискованно. А пока они добежали до места, этот лиходей успел улизнуть. К слову, стража прочесала окрестности, но пока безрезультатно.
– А вот у меня как раз есть успехи. Я нашел вот это. – Виктор вытащил руку из кармана и разжал ладонь. Роман Аркадьевич удивленно хмыкнул.
– Револьверный патрон?
– Скорее всего, револьвер системы Смита-Вессона – для кольта калибр мелковат. Должно быть, обронил, когда вытаскивал из барабана.
– У некоторых военных есть такая привычка: вынимать использованные патроны сразу после окончания боя и вставлять новые. Так оружие всегда наготове.
Виктор задумчиво выгнул бровь.
– Значит, мы вновь ищем военного.
– Я бы даже сказал, отставного военного, – поправил его Роман Аркадьевич. – Вот здесь, видите? Патрон потемнел. Так бывает, когда из оружия давно не стреляли. Барабан засоряется, скапливается пыль, ржавчина, да и порох от прежних выстрелов все равно остается, сколько револьвер не чисти – въедается в металл. Поэтому когда в барабан вставляют новые патроны, при соприкосновении с таким металлом на них остаются вот такие следы. Где вы это нашли?
– У оврага недалеко от дороги. Там же есть и следы подков.
Полковник озадаченно нахмурился, посмотрел долгим взглядом на экипаж посла и отвернулся, проведя ладонью по пышным усам. Помедлив, Виктор последовал его примеру, и они медленно пошли дальше.
В версии Романа Аркадьевича его что-то смущало. Если бы преступник обеспокоился количеством стражи на дороге, он бы попросту не стал стрелять. Будь это убийство из политических соображений – Виктор не сомневался, что как раз это предположение не дает Роману Аркадьевичу покоя – то его можно было бы совершить в любом месте, необязательно у порога Государя Императора. Посол только приехал, наверняка бы вскоре выбрался в столицу – а там и застать его врасплох легче. Не говоря уже о том, что можно было устроить покушение, когда посол отправится в обратный путь.
Нет, здесь был точный расчет. Преступник точно знал, что у самых ворот никто не будет его ожидать, выбрал место, с которого его никто не заметит. Он полностью подготовился, даже озаботился лошадью, и, если бы не внимательность Елены Павловны, ушел бы незамеченным.
– Нужно будет осмотреть территорию у дальнего входа, – сказал Виктор. Погруженный в свои мысли Роман Аркадьевич кивнул не сразу. – Следы тянутся из оврага вдоль забора к самой дороге, возможно, там мы поймем, куда он поехал дальше. И стоит опросить стоявших в карауле – вдруг нам повезет, и они что-то заметили. Хотя в этом я не особо уверен.
– Позвольте узнать, почему?
– Потому что они умудрились пропустить вышедшую за их спинами фрейлину. Не удивлюсь, если и всадник смог пройти мимо них.
Роман Аркадьевич фыркнул в усы и весело хмыкнул.
– Дайте угадаю: Елена Павловна что-то заметила и отправилась проверить?
Они вышли с внутреннего двора в парк. Несколько слуг мелькнули впереди с подносами в руках, возвращаясь из накрытой к чаю беседки. Солнечные зайчики прыгали между ветвями, с ближней ветки заливисто пел соловей, а где-то неподалеку слышались приглушенные женские голоса.
– Признаться честно, я рад вас видеть, – внезапно заявил Роман Аркадьевич. Виктор улыбнулся. – Обстоятельства, правда, не изменились, все такие же трагические, и все же я рад.
– Я тоже.
– С вашим назначением проблем не возникло?
– Нет, судебный следователь, все как в прошлый раз.