– Да что-то совсем не лезет… – призналась я со вздохом.
– Расслабься ты уже! – бросила Инна, перекрикивая музыку и уверенно наполняя свой бокал. – Боишься, что ли, лицо перед начальством потерять?
Я скривила губы и отмахнулась от нее.
– Ну прям. Где ты тут начальство видишь?! Все наши! Они никогда и не задерживаются на таких мероприятиях.
– Здрасти! – пьяным голосом возразила Инна. – Гендиректор собственной персоной – на месте! Он же час назад как вернулся – и сразу в офис.
Внутри что-то передернуло. Я даже невольно выпрямилась от колючей волны жара.
– Как?.. – растерянно выдохнула я. – Ты уверена?
– Эх ты, правая рука зама, – пожурила она меня, морщась от глотка шампанского. – Стыдно не знать о таких моментах!
Инна переключилась на коллег, что приползли с танцпола после целой партии зажигательных треков. Я же, окончательно потеряв шанс расслабиться, решила не привлекать внимание своим взволнованным видом и спешно удалилась в дамскую комнату.
Поправляя идеальный макияж, я невольно задержала придирчивый взгляд на своем отражении. Волосы, уложенные в объемную прическу, крупными кудрями спускались через одно плечо. Длинное платье в пол, со сдержанным декольте и разрезом от бедра, переливалось блестками благодаря необычной ткани «глиттер» и красиво облегало фигуру с тонкой талией. Кстати идеально-тонкой она стала именно благодаря моему наваждению!..
С этой мыслью панически захотелось сбежать… Прямо в разгар корпоратива, даже не объясняя причин! Но когда вышла из туалета, все же решила еще немного посидеть для приличия, а затем сослаться на плохое самочувствие и уехать. Не знаю почему, но какая-то тревога не пускала меня сорваться вот так! И как оказалось – не зря. Потому что не успела даже подойти к своему столу, как меня настойчиво перехватили!
Абсолютно трезвый и в полной рабочей боеготовности, личный помощник гендиректора сам нашел меня, чтобы сообщить его приказ. Шеф ждал меня в своем кабинете. Прямо сейчас!
Да блин…
Пока ехала до нужного этажа в компании помощника, разволновалась не на шутку. Беспокойство и трепет лихорадили танцем в груди, заставляя пропускать по телу нервную дрожь.
Парень проводил меня до самой двери и проконтролировал, чтобы зашла, а там… ждал он.
Внутри вихрем разнеслись пьянящие и в то же время предостерегающие эмоции. Шеф стоял спиной ко мне, глядя на ночной город через панорамное окно. Тихо закрыв за собой дверь, я пересекла кабинет, бесшумно ступая на своих каблучках.
– Здравствуйте, Евгений Владимирович. Вы вызывали меня… – осторожно выдала я свое присутствие, нервно сцепив ладони вместе.
Он медленно повернул голову и, глянув на меня из-за плеча, вдруг застыл. Хромированные, серые глаза придирчиво и неспешно спустились по моей фигуре, невольно заставляя стушеваться. Ему еще не приходилось лицезреть меня в таком неформальном виде, так что это внимание было вполне обоснованно, но кожу так и жгло от его взгляда!
В какой-то момент внимание шефа резко переместилось на стол. Я машинально проследила за его взглядом, и по моему телу тут же пронеслись мелкие иголочки. Это было заявление. Мое заявление, которое лежало ровно на середине стола!
– Что это значит? – разнесся в кабинете холодно-строгий голос.
Пока я никак не могла решиться на ответ, шеф обернулся, испытывая меня своим взглядом.
– Это значит… что я ухожу из компании, – глухо проронила я, не в силах смотреть в его лицо.
Так и вертелось на языке: «Я ухожу… от вас». Но к счастью, я смогла справиться с этим навязчивым признанием!
Повисло молчание, напрягающее и током проходящее по нервам.
– Я догадался, – услышала я снисходительный сарказм. – Хотелось бы услышать причины. И лучше чтобы они были вескими, Алина Игоревна!
Я подняла взгляд на шефа и, наконец, сделала свободный вдох – что ж, на это у меня имелся ответ!
– От одной компании поступило предложение… – начала я ровным тоном. – И взвесив все, я решила, что… мне не стоит упускать эту возможность.
Шеф смотрел на меня так, что нервы звенели от напряжения.
– Как интересно, – бесстрастным тоном заметил он, неотрывно глядя. – И что же это за компания?
Вот тут я и начала теряться.
– Это… новая компания! – поспешила я уточнить. – Вряд ли вы что-то слышали о ней.
– Тогда тем более стоит ознакомиться, чтобы быть уверенным, ведь вы рискуете надежным местом! – непреклонно настаивал он.
Некоторое время я тупо смотрела на шефа, спешно придумывая почву для своего вранья.
– Я обязательно предоставлю вам всю информацию, Евгений Владимирович, – в какой-то момент уверила я, справляясь с волнением. – Только в понедельник утром, если, конечно, вы…
Неожиданно он начал приближаться. Медленно, словно хищник – аж дыхание перехватило, и сердце бросилось вскачь. Мое бедное сердце!.. Только не предавай меня, только не сейчас!
Очень скоро Евгений возвысился надо мной, не делая попыток прикоснуться, но намертво впиваясь глазами.
– Ты не умеешь врать, – констатировал он холодно. – Я спрошу снова, и на этот раз тебе лучше сказать правду!
Я растерянно смотрела на шефа, чувствуя озноб из-за его колючей энергетики. Голос начальника звучал спокойно, но это спокойствие было требовательным и подавляющим.
– Итак, причина? – сдержанно напомнил он.
Мой взволнованный взгляд переместился в сторону. И ведь шеф даже не догадывается, какую правду от меня требует… Такую простую, и в то же время такую сложную для меня! А что если?.. Если просто признаться!
В какое-то мгновение я прикрыла глаза и, сделав мысленный прыжок в бездну, произнесла на одном дыхании:
– Я люблю вас.
Кажется, прошла целая вечность, прежде чем я услышала недоверчивое и хмурое:
– Что?
Взглянув на шефа, я увидела на его лице строгое недоумение и сжала зубы, чтобы не стучали от волнения.
– Я… люблю вас, – повторила я дрогнувшим голосом.
Выражение его лица оказалось как удар хлыстом по обнаженной коже. Оно заставило меня стыдливо опустить голову и сбивчиво добавить:
– И чтобы не создавать проблем ни вам, ни себе… я приняла это решение.
Слушая шумное дыхание своего руководителя, я понимала, что это признание оказалось далеко от той версии, которую он ожидал. Но слова назад не вернешь, и, наверное, если бы я промолчала – обязательно пожалела бы. Когда-нибудь. И сейчас только это и было мне утешением.
– Я подпишу заявление сразу после закрытия года, – услышала я, и воздух вышибло из легких точно от удара.
Шеф отстранился от меня, и кожа покрылась холодными мурашками.
– За каждый день переработки – получите оплату в двойном размере, – снисходительно добавил он, прежде чем прозвучал последний вердикт. – Больше вас не задерживаю.
Болезненный комок подобрался к горлу, а ноги не желали шевелиться. Кажется, я хотела что-то сказать, но боялась, что голос выдаст все мои эмоции. А падать еще ниже совсем не хотелось…
В конце концов, бросила тяжелый взгляд на широкую спину, обтянутую кипенно-белой рубашкой, и на негнущихся ногах направилась к двери.
Глава 2
«Дура! Боже, какая же я дура!..» – сетовала я изнутри, закусывая губы до крови и нервно вытирая слезы. Слава богу, в лифте была одна. А на камеры – плевать. Пусть смотрит охрана, тешится. Если, конечно, отвлечется от своих планшетов…
Остервенело смахнула очередную дорожку – не имела я права плакать. Ведь не ждала ничего в ответ, я же не идиотка!
Нет – идиотка. Потому что где-то глубоко внутри допустила надежду на иной исход. Не такой хладнокровный и жестоко растаптывающий мои чувства!
Громко всхлипнула, не выдерживая накал эмоций, и закрыла исказившееся от плача лицо руками. Дала себе ровно пять секунд и, резко втянув воздух, заставила собрать остатки воли.
Как только вышла из лифта, сразу направилась в туалет. Там поправила макияж и, вопреки всем планам, вернулась на корпоратив. Натянула улыбку, настроилась и присела за свой стол, где меня тут же начали расспрашивать о причинах, по которым вызвали на ковер. Очень натурально отмахнулась незначительным ответом и, выразительно предложив тост, разом перевела разговор в другое русло, залпом осушив свой бокал.
Голова резко закружилась, но постепенно все выровнялось перед глазами. Как раз в этот момент заиграла знакомая и очень зажигательная песня. Не сомневаясь ни секунды, я встала из-за стола и, лишь раз покачнувшись, уверенно направилась к танцполу.
Музыка проходила вибрацией через кожу, а цветные огни игриво скользили по платью, в котором я очень активно двигалась. Кажется, что никогда в жизни я не чувствовала себя такой раскрепощенной, как сейчас! Пьянящая энергия блуждала по венам, вызывала эйфорию и даже помогала забыть про острую боль, что пульсировала в груди. Ее просто не было. Сейчас не было…
Я возвращалась к столу только для того, чтобы снова выпить. Плевать на все! Сегодня я отдыхаю и освобождаю душу, а плакать буду уже завтра.
Последнее, что я еще четко помнила – медленная музыка, под которую я плавно двигалась, прикрывала глаза, кайфуя от мотива, задевающего самые сокровенные струны души. Несмотря на располагающую атмосферу и обилие пар вокруг, я упорно танцевала одна. Ко мне то и дело подходили коллеги-мужчины с предложением присоединиться, но я капризно отгоняла всех, не разрешая никому нарушать мое комфортное одиночество. Бесцеремонно отворачивалась и продолжала свой понятный только мне танец, все больше замечая, как все вокруг начинает плыть.
Не помню, в какой момент меня поймали чьи-то сильные руки, но я почему-то не стала сопротивляться. Не открывая глаз, позволила себе положить голову на чью-то широкую твердую грудь и хотела в тот момент только одного… чтобы меня не отпускали! Чтобы обо мне позаботились, защитили и отвезли домой.
А чужие руки и не отпускали. Только в какой-то момент куда-то повели, а потом вдруг я перестала чувствовать пол под ногами и невольно напряглась. Однако ощущая надежную опору, я, в конце концов, расслабилась. Может, это был пьяный бред, может, равнодушие, но я доверилась неизвестности, в которой и уснула…
* * *
Жуткая головная боль, сухость во рту и тошнота – вот что жестоко разбудило меня этим утром. Первое, что поняла – лежу с головой под одеялом и что я… голая.
Осторожно выползла из своего укрытия, пытаясь припомнить обстоятельства прошлого вечера, и вдруг застыла, сонно оглядываясь в просторной незнакомой спальне. Довольно дорогой спальне, судя по обстановке и роскошной мебели из массивного дерева.
Нет… похоже уже было далеко не утро, так как солнце щедро лилось в комнату через приоткрытые шторы!
– Твою налево… – прохрипела я, усаживаясь в чужой постели и опасливо прикрываясь одеялом.
Почти сразу заметила на прикроватной тумбочке слева бутылку воды и таблетки от моей «болезни», которые кто-то так заботливо оставил. Пропустив легкое подозрение, кинулась к бутылке и почти наполовину осушила ее, даже не удосужившись воспользоваться стаканом. Таблетки трогать не стала. Как-нибудь сама переболею, мало ли…
Осторожно поглаживая чувствительную голову, хмуро пыталась напрячь свои мозги после алкогольного отравления. Болезненно защемило в груди, когда в мыслях жестоко воссоздался последний разговор с мужчиной, в которого я посмела влюбиться! А тут еще и эта беда на мою голову…
Когда я вообще позволяла себе так пить?! Теперь придется расплачиваться унизительным положением, ведь я разрешила кому-то увезти меня в свое логово и… О боже… даже думать не хотелось, что кто-то воспользовался моим состоянием. И однозначно этот кто-то – из коллег!
Но тогда где же была Инна? Почему она даже не попыталась это пресечь?.. Глупо было обвинять подругу, но в душу закралась обида.
Так противно стало внутри, до тошнотворного позыва. Сокрушенно опустив голову на колени, я дала себе несколько секунд перевести дух, как вдруг услышала, что дверь в комнату открылась.
По телу пронеслись иголки, а желудок провалился куда-то вниз, ведь сейчас мне предстояло встретиться со своей проблемой лицом к лицу! Я тут же выпрямилась, спешно откинула волосы, а когда в комнату зашел тот самый негодяй, который не постеснялся увезти меня с корпоратива – потеряла дар речи.
Евгений Владимирович остановился ровно напротив кровати, блуждая по мне напряженным и оценивающим взглядом. Я же в недоумении смотрела на него в ответ, безуспешно пытаясь сообразить, что происходит?..
Шеф был одет строго, в белую рубашку и идеально выглаженные черные брюки. Наверное, от этого и создавалось четкое ощущение нерушимой субординации.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он вдруг не самым участливым тоном.
Опустив от смущения взгляд и прикусив щеку, я глухо отозвалась:
– Не очень…
– Тебе не стоит иметь такой неосторожный подход к алкоголю, – сухо заметил он. – Потому как это вредит не только здоровью, но и здравомыслию.
Я не знаю, что больше задело меня в его словах… Но это позволило мне очнуться и наконец осознать всю абсурдность ситуации!
– Зачем вы это сделали?.. – выдохнула я, впившись в него укоризненным взглядом. – После того, в чем я вам призналась, как вы могли?!
Взгляд шефа стал тяжелым и хмурым, прежде чем он холодно ответил:
– Развею твои подозрения по поводу моей примитивности, но боюсь, я уже не в том возрасте, да и не в том положении, чтобы пользоваться девушкой в невменяемом состоянии!
Я недоверчиво смотрела в серые глаза, судорожно сжимая в руках одеяло.
– Ничего не было, Алина, – сообщил он таким твердым тоном, что мне даже стыдно стало за свои обвинения.
– Но как тогда… Почему я здесь, в таком виде?.. – поспешила привести я веские доводы.
– Я посчитал нужным взять на себя ответственность и позаботиться о твоем благополучном возвращении домой, – тут же ответил он бесстрастным тоном. – Однако в твоем состоянии мне не удалось добиться хотя бы адреса, а если бы даже помогли безопасники – ключей при тебе я также не нашел.
Я перевела напряженный взгляд в пространство, прикидывая, что нигде не вижу своей сумочки, и, должно быть, она осталась на вечере! А там, в скрытом кармане, я и хранила ключи от квартиры. Так что вывод напрашивался сам собой… пока все сходилось.
– Что же касается одежды… – непреклонно продолжал мой руководитель. – Я не зря говорил о вреде алкоголя, потому что ночью тебя не раз выворачивало.
Прикусив губы, я опустила голову и отчаянно зажмурилась, сгорая от стыда. Черт возьми… хуже нарочно не придумаешь!
– Не стоит переживать, – услышала я снисходительный голос. – Это вполне естественные последствия, а платье уже вернули из химчистки.
Справляясь с тяжелой лавиной, раскатившейся в груди, я грустно усмехнулась и взглянула на шефа из-под ресниц. Кто сказал, что романтика умерла? Она просто сдохла! Под гнетом современных проблем общества, стереотипов и стечения обстоятельств. И сейчас я бы все отдала, только бы не видеть это холодную снисходительность в его глазах, только бы не знать, что он видел мой позор.
– Спасибо… мне очень неудобно, – произнесла я еле слышно, нервно теребя пододеяльник. – Простите, что заняла ваше время.
– Тебе не за что извиняться, – тут же возразил он строго. – Я понимаю твою неловкость, но меня редко что может смутить или удивить. Да и вообще, в такой момент лучше бы чтобы кто-то был рядом!
Я смотрела на избранного моим сердцем мужчину, и оно сжималось до боли в грудной клетке. Несмотря на его попытку меня успокоить, все равно любая участь казалась лучше, чем предстать перед ним в таком состоянии…
– На столе тебя ждет завтрак, – сдержанно сообщил Евгений Владимирович в какой-то момент, и я невольно покосилась на стол в конце комнаты, где стоял большой поднос. – После водитель отвезет, куда скажешь.
– Спасибо, – проронила я безжизненным голосом, робко взглянув на шефа.
Он почему-то не спешил уходить. Некоторое время задумчиво смотрел на меня, будто что-то решал, а затем вдруг начал обходить кровать.
Возвысившись надо мной и игнорируя растерянность в глазах, шеф плавным движением поднял мое лицо за подбородок. Скользнув по нему хмурым и придирчивым взглядом, он будто оценил мое состояние по цвету кожи или по кругам вокруг глаз, прежде чем так же неожиданно отстранился.