Маяк потерянной надежды. Исповедь невротика

В одиннадцать вечера он позвонил в мою дверь, стоя у порога с плюшевым медведем в руках. Две минуты я металась по коридору, но потом все же открыла, и вся злость куда-то испарилась. Домой той ночью я не вернулась.

* * *

Через пять дней после того случая мы отправились в запланированную ранее совместную командировку в Питер – для заключения контракта с выгодным партнером. Мое очередное обследование снова ничего не прояснило. По всем показателям я была совершенно здорова, но ситуация так и оставалась нерешенной. Тем не менее, как только я оказалась в аэропорту, все проблемы отошли на задний план. Меня ждало маленькое путешествие с любимым человеком вдали от офиса, постоянной суеты и, самое главное, от его жены.

К этому городу я всегда относилась как-то особенно. Впервые я побывала там на экскурсии, в девятом классе, и запомнила только серое небо, промозглый ветер и бесконечные автобусные поездки. Единственным светлым пятном в этих воспоминаниях был Петергоф – красивый, величественный, со своими многочисленными фонтанами и потрясающими видами.

Во время своей следующей поездки в культурную столицу, спустя десять лет, мое мнение о Петербурге кардинально изменилось. Я часами бродила по городу, наслаждаясь его достопримечательностями и боясь упустить что-то важное. Наступившие белые ночи давали возможность гулять допоздна и возвращаться домой далеко за полночь, при том что на улице все еще было светло. Тогда я поняла, что там есть особая, присущая только этому месту, энергетика, которую не каждому человеку суждено ощутить с первого раза.

И вот я снова оказалась здесь, в одном из самых романтичных городов нашей страны, вместе с человеком, на котором для меня сходился весь мир.

Что я ощущала во время этого путешествия? Состояние абсолютного, непоколебимого и стопроцентного счастья. Когда понимаешь, что тебе не о чем просить Вселенную, потому что лучше, чем сейчас, и быть не может, и думаешь только о том, как было бы замечательно, если бы время остановилось именно в это мгновение.

В этот раз нам очень повезло с погодой: дождей не было совсем, светило солнце, и на улице, несмотря на середину октября, было как-то не по-осеннему тепло. Первую половину дня мы посвятили делам – вели переговоры и обсуждали будущую концепцию новой сети ресторанов, которая имела все шансы стать очень успешной и прибыльной. А после работы были предоставлены друг другу, и уже никто не мог украсть его у меня.

Мы часами гуляли по центру, как все эти влюбленные парочки, которые не ценят своего счастья и не понимают, как это много – просто проводить время вдвоем; обедали и ужинали в уютных кафе, а потом снова шли смотреть красоты города, который стал для нас еще более любимым. Всюду мелькали многочисленные гостиницы, магазины, рестораны и банки. Где бы мы ни были, нам постоянно встречались толпы туристов, желающих увидеть главные достопримечательности. Мы фотографировались на Дворцовой площади, сходили в Эрмитаж, экспозиции которого можно смотреть бесконечно, и катались на прогулочном катере по Неве. А вечером, уставшие, но счастливые, вернулись в отель и уснули только под утро, несмотря на то, что днем нас снова ждали дела.

На второй день, решив все важные вопросы, мы отправились в парк развлечений, расположенный на берегу Финского залива. Я не каталась на аттракционах с тех самых пор, как их убрали из московского Парка Горького. Это была идея Никиты, которую я с радостью поддержала, ведь в таких местах всегда царит атмосфера чудес и праздника.

Мы купили безлимитные дневные абонементы, которые давали нам право кататься на любых аттракционах целый день, и получили билеты в настоящую детскую сказку. Американские горки, карусели, тиры, автодромы и батуты – там было все что душе угодно. Мы бегали от одного аттракциона к другому, ели сладкую вату, фотографировались с клоунами и гоняли на картинге, потеряв счет времени и забыв о цифрах в паспорте.

Особенно мне запомнился аттракцион «Ракета». От страха я не могла прийти в себя минут десять, но это того стоило – невероятный, сумасшедший выплеск адреналина. Каждый раз, совершая маленькие безумства, я вспоминала о моей отважной Кире и в мыслях ставила галочку напротив еще одного преодоленного мной страха, коих у меня, в отличие от подруги, было предостаточно. Но, к сожалению, самые главные страхи все еще сидели внутри и не спешили выходить наружу.

В тот день я кричала от восторга и хохотала без остановки. У меня не болела голова, и почти не беспокоили перебои в дыхании. Никита был заботливым, ласковым и обходительным. Мы смотрели друг на друга влюбленными глазами и держались за руки, как в первые месяцы наших отношений. Свою прогулку мы завершили колесом обозрения, с которого открывались чудесные виды, захватывающие дух.

Три дня промчались как одно мгновение. В последний вечер Никита пригласил меня в ресторан «Небо и вино». Заведение оказалось очень атмосферным и приятно порадовало своим обслуживанием. Я надела любимое красное платье и черные лодочки на каблуках и осталась довольна своим образом. За ужином Никита преподнес мне бархатную коробочку, внутри которой оказались сережки с бриллиантами. Я завизжала от радости, как ребенок – они были потрясающими. Что и говорить, мне всегда нравились украшения, которые выбирал для меня Никита.

Оставшийся вечер был тихим, уютным и пропитанным счастьем. Обнявшись, лежа на кровати в комфортном номере гостиницы, мы смотрели фильм «Один плюс один». Мы оба любили эту драматическую комедию и пересматривали ее уже не один десяток раз. Я старалась запомнить каждую секунду, проведенную рядом с Никитой. В те минуты для меня существовал только он один, и мне очень не хотелось, чтобы это заканчивалось.

Воодушевившись столь романтической поездкой, я обрела стойкое убеждение, что мы все сможем преодолеть. И теперь мне было страшно даже подумать о том, что я могла потерять этого мужчину из-за своих обид и претензий.

Несмотря на бессонную ночь, утром я проснулась такой бодрой, что готова была свернуть горы. До вылета мы успели еще немного погулять и сфотографироваться на фоне достопримечательностей. Я пыталась отключить голову и самозабвенно наслаждаться последними мгновениями, которые мы проводили вместе. Никита повторял, что не хочет уезжать, и мне казалось, что теперь все обязательно должно измениться.

* * *

В Домодедове, получив багаж, мы уже направлялись к выходу, чтобы разойтись по разным такси. Люди встречали своих близких, обнимались и что-то наперебой рассказывали друг другу.

Неожиданно в толпе встречающих я увидела жену Никиты, хотя точно знала, что она не должна была приезжать. В том, что в зале стояла именно Вера, я не сомневалась: ее профили в соцсетях я посещала, наверное, чаще, чем на собственные. Конечно, мне не следовало этого делать, но бороться с любопытством было выше моих сил. После каждой новой фотографии с Никитой, опубликованной на ее страничке, меня накрывало отчаяние, потому что я не могла такого себе позволить. Ненавидеть эту женщину мне было не за что, но каждый раз, вспоминая о ней, я испытывала дикую злость, хотя разумом понимала, что злиться должна только на себя. Ведь это я спала с ее мужем, а не наоборот.

Я обернулась к Никите, но его не оказалось рядом. Он уже спешил к ней, не сказав мне ни слова на прощание. Просто сделал вид, что мы незнакомы. Он закружил ее в объятиях, и они оба выглядели очень счастливыми.

Внутри меня взорвался вулкан, и я чудом заставила себя устоять на месте. Снова возникло чувство, что мне перекрыли доступ воздуха. Первым моим порывом было сорваться с места, подойти к ним и надавать ему пощечин. Но я продолжала стоять и смотреть – как они в обнимку выходили из здания аэропорта.

Глава 3. Добро пожаловать в ад!

Ничто не обходится в жизни так дорого, как болезнь или глупость.

Зигмунд Фрейд

Спустя час я пила коньяк в своей комнате, размазывая по щекам тушь и даже не пытаясь привести себя в нормальное состояние. Мне повезло, что бабушка уже давно спала и не имела чести лицезреть это жалкое зрелище. Я ненавидела себя за то, что в очередной раз наступила на те же грабли и поверила, что все может быть иначе.

Мне до сих пор было сложно понять, как можно говорить такие нежные слова, искренне смотреть в глаза и при этом каждую минуту врать. Я вспоминала, как хорошо нам было вместе в эти дни. Я была так счастлива, и мне казалось, что он чувствует то же самое. Вспоминала его слова: «Никому тебя не отдам», «Ты только моя», «Хочу только тебя», «Мне так хорошо с тобой». Все это было ложью! Я была сама себе противна, но злость хотя бы немного заглушала боль.

Мне вдруг стало все настолько ясно, что теперь я с трудом понимала, как могла так долго жить в иллюзиях. Все мои истерики и бесчисленные обиды только тешили самолюбие этого негодяя и показывали мою слабость перед ним. Он знал, что у меня все равно не хватит сил на то, чтобы покончить с ролью второго плана, которая не могла привести ни к чему серьезному. Но прежде я словно не понимала этого. Каждый раз, пытаясь разорвать нашу связь, я возвращалась, прощала, попадалась на его уловки и верила лживым обещаниям. Потому что мне очень хотелось им верить. И это только придавало ему уверенности в том, что я никуда не денусь. Если бы он действительно любил меня, то давно бы ушел от жены и перестал меня мучить. Но он этого не сделал. Потому что не хотел, и другого объяснения не было. Сколько можно врать самой себе?

В этих отношениях я стала вечно дерганой, нервной, раздражительной. Я всегда находилась в подвешенном состоянии, все эти годы! Я стала непохожа на саму себя – ту прежнюю, жизнерадостную, уравновешенную, девушку, какой я была до встречи с ним. Если бы я в свое время слушала умных людей, все могло бы сложиться иначе. Как же сильно я жалела об этом теперь, когда изменить ход событий было уже невозможно.

Меня охватила такая злость, что единственным желанием было поехать к этой семейной парочке домой и накинуться на него с кулаками.

Я до чертиков устала быть той, с кем всего-навсего хорошо проводят время, а потом возвращаются к жене, которая преданно ждет дома. И я пообещала себе, что с этого дня в моей жизни все будет по-другому. На этот раз точно без него.

Я должна была снова научиться жить так, как жила до встречи с Никитой. Я скучала по настоящей себе – веселой, свободной, независимой и жизнерадостной Алисе, которая не ждет от жизни подачек, а плавно плывет по ее течению и находит радость в каждом дне. У нас не получилось выстроить отношения – Кира была права. Я ведь сама с самого начала знала, что мы не созданы друг для друга, но влезла в эту трясину, и у меня не хватало смелости все изменить. Я шла к этому долгое время, никак не решаясь сделать последний шаг и поставить точку.

Я заслуживала того, чтобы меня любили и делали счастливой, изо дня в день, а не только по праздникам. Я была достойна настоящей любви и мужчины, с которым буду уверена в завтрашнем дне. Если Никите нравятся такие игры, это его дело, но я больше не собиралась в этом участвовать. Сцена в аэропорту стала последней каплей, которая привела меня в чувства и развеяла мираж несуществующей реальности. Только сейчас я наконец поняла, что пыталась в одиночку выбраться из тупика. Он врал мне, врал ей и всегда играл только по своим правилам.

К сожалению, мои подруги оказались правы: все эти годы я отдавала всю себя человеку, который привык любить только себя. Взяв в руки телефон, я набрала сообщение: «Никогда больше ко мне не приближайся», – и быстро отправила, чтобы не позволить себе передумать. Сердце бешено стучало, но я постаралась успокоиться, сделав несколько глубоких вдохов.

Через час мой телефон зазвонил, но я уже заранее знала, что все произойдет именно так, и, наверное, где-то в глубине души даже надеялась на это. Но четкое осознание того, что стоит мне единственный раз взять трубку, как все начнется по-новому, придавало решимости. Сердце обливалось кровью, но пришла пора сделать спасительный выбор между ним и собственной жизнью, поскольку то, что со мной происходило, стало напоминать кошмар наяву. И я выбрала себя.

На этот раз я не собиралась сдаваться, чего бы мне это ни стоило. Я уверенно нажала на кнопку сброса и занесла его номер в черный список. На душе стало немного легче, хотя обида продолжала душить и не позволяла думать ни о чем другом. Я понимала, что ад только начинается, а боль еще не скоро отступит. И я не ошиблась.

Пока я с остервенением удаляла с ноутбука совместные фотографии, меня неожиданно накрыла такая волна ужаса, совладать с которой я была не в состоянии. Я даже не поняла, как все случилось, и пришла в себя, только когда уже оказалась на полу, судорожно глотая воздух ртом.

Сначала появилось ощущение, что я куда-то проваливаюсь – лечу с огромной скоростью и не могу остановиться. Потом я перестала чувствовать пальцы на руках и ногах, следом онемели губы. Я попыталась крикнуть, но не смогла произнести ни звука. Страх парализовал каждую мою клеточку, ни на миг не выпуская из своих цепких лап.

Постепенно, наблюдая за своим состоянием и замечая все новые симптомы, я начинала понимать, как люди сходят с ума. Перед глазами все плыло, и я уже почти не различала очертаний комнаты. Сознание путалось и отказывалось слушаться. Все тело обливал холодный липкий пот, меня трясло, как от озноба. Ком в горле не давал нормально дышать, сильно сдавило грудь и закололо в области сердца. Оно так сильно стучало, что казалось, будто вот-вот остановится.

Посреди этого хаоса сознание внезапно пронзила мысль, что я умираю. С каждой секундой дышать становилось все труднее. Мне начало казаться, что у меня отказывают легкие. Я попробовала сделать глубокий вдох, но он получился сдавленным, и это вызвало еще больший ужас. Я хотела подняться, чтобы доползти до телефона, но тело словно больше мне не принадлежало.

«Боже, неужели это и вправду конец?!» – проваливаясь в страшную бездну, я все сильнее поддавалась панике. Сил сопротивляться происходящему не осталось. Я больше не могла себя контролировать и решила сдаться.

Позже я, видимо, отключилась, поскольку, когда через какое-то время руки и ноги уже начали мне повиноваться, я абсолютно не помнила, когда перестала ощущать эти жуткие симптомы, как мне казалось, приближающейся смерти и начала возвращаться в реальность.

Я кое-как поднялась с пола и добрела до ванной, чтобы умыться, а всю оставшуюся ночь воевала с дыханием, но победить в этой схватке так и не смогла.

До утра я не сомкнула глаз. Сил не было, но сон все равно не шел. Я прокручивала в голове Никитины слова, вспоминала последнюю ночь, проведенную вместе, и по-прежнему не могла поверить, что этих отношений в моей жизни больше не будет. Я понимала, что воспоминаниями делаю только хуже, но не могла заставить себя подумать о чем-то другом. Несколько раз в голове проскакивала мысль сдаться и вернуть все в привычное русло. Я готова была ползти к нему на коленях и молить о том, чтобы он просто был рядом, прижал меня к себе и сказал, что я «его девочка» и что «все будет хорошо».

Но сразу напоминала себе, что надо держаться, и представляла сцену в Домодедове. Это немного отрезвляло. Мне требовалось набраться сил, чтобы отказаться от этой мучительной зависимости. Я чувствовала, что все делаю правильно, но перестать о нем думать не получалось. Напрашивался вопрос: если эти отношения только разрушали меня, то почему их завершение вызвало столько страданий?

Череда мыслей ненадолго отвлекала меня от кошмара, который происходил с моим телом, но затем я снова поддавалась паническим ощущениям.

Я пыталась успокоить себя тем, что такое состояние мог вызвать банальный стресс, но самовнушение помогало слабо. Паника накрывала волнами, как бы я ни старалась с этим справиться. Мне было по-настоящему страшно.

СПРАВКА

Паническая атака (классификация психических расстройств по МКБ-10: F41.0) – внезапный приступ резко выраженной тревоги (паники), который не ограничен какой-либо особой ситуацией или комплексом обстоятельств и, следовательно, непредсказуем.

Основные признаки панической атаки:

1) случаются внезапно, без какой-либо видимой причины;

2) не связаны с заметным напряжением, проявлением реальной опасности или угрозы жизни;

3) достигают максимума в течение нескольких минут и длятся по меньшей мере столько же;

4) характеризуются как минимум четырьмя симптомами из числа нижеперечисленных:

– учащенное и усиленное сердцебиение;

– повышенная потливость, холодный липкий пот;

– дрожание или тремор;

– сухость во рту;

– затруднения в дыхании (сдавленное или ускоренное дыхание);

– ощущение удушья и нехватки воздуха, невозможности вдоха или выдоха;

– чувство сжатия, сдавленности в грудной клетке;

– боль, покалывание, дискомфорт в груди;

– тошнота;

– боль и дискомфорт в животе;

– головокружение;

– чувство неустойчивости, предобморочного состояния;

– ощущение нарушения равновесия, готовности потерять сознание;

– дереализация: впечатление, что окружающие предметы, обстановка, а также все происходящее нереально;

– деперсонализация: ощущение, что собственное «я» отдалилось от тела и находится не здесь; восприятие себя как бы со стороны, ощущение того, что вы не в состоянии в данный момент времени управлять собой;

– страх потерять над собой контроль, сойти с ума;

– страх смерти;

– приливы (бросание в жар) или чувство озноба;

– онемение конечностей;

– тревога, страх и ужас;

– чувство обреченности или угрожающей опасности;

– негативные, тяжелые мысли;

– отсутствие концентрации внимания, спутанность мыслей, невозможность сосредоточиться;

– тахикардия, одышка;

– мышечное напряжение;

– ощущение покалывания в конечностях или по всему телу;

– внутренняя дрожь;

– учащенный пульс;

– боль или ощущение дискомфорта в области сердца;

– ощущение кома в горле;

– нарушение походки;

– нарушение слуха и нечеткость зрения;

– судороги в руках или ногах;

– слабость;

– невозможность уснуть;

– сдавленность в горле.

* * *

Вымотавшая всю нервную систему бессонная ночь давала о себе знать. Меня до сих пор продолжало трясти, и я никак не могла собраться с мыслями. Как бы я ни старалась трезво оценить ситуацию, эмоции не позволяли это сделать. Хотелось отключиться от всего происходящего, чтобы только не чувствовать этой боли, обиды и страха. Головой я понимала, что справлюсь и с этим, но сердце бешено стучало, а тревога не отступала ни на минуту. Когда я, наконец, увидела на дисплее телефона номер Киры, моей радости не было предела.

– Ты просто не представляешь, как я счастлива тебя услышать! – чуть ли не прокричала я в трубку. – Кажется, я схожу с ума.

– Собирайся, через двадцать минут буду у тебя!

Моя подруга всегда была такой – умела отбросить эмоции и начать обстоятельно разбираться с проблемой. А я была готова бежать куда угодно, лишь бы не оставаться наедине со своими мыслями.

На кухне завтракала ничего не подозревающая бабушка.

– Доброе утро!

– Доброе утро, Алисочка! А что с настроением?

– Просто не выспалась. Не обращай внимания, бабуль.

Мне и самой бы очень хотелось не обращать на себя внимания. Не хотелось ровным счетом ничего: ни есть, ни пить, ни улыбаться.

Когда я села к Кире в машину, сразу испытала облегчение от одной только встречи с близким человеком.

– Рассказывай, что случилось? – сходу поинтересовалась подруга, и я подробно обрисовала ей картину моих ночных приключений.

– Похоже, мне не хватает воздуха в этом городе, пока он тоже находится здесь, – я попыталась улыбнуться.

– Да уж… Чего-нибудь хочешь? Может, вина?

– Нет, боюсь, что может стать еще хуже. Лучше чай.

– Ты права, лучше чай. Нужна трезвая голова!

– Сегодня уже нет такого ужаса, как вчера. И надеюсь, со мной такое больше не повторится. Никогда не забуду эту жуткую ночь. Врагу не пожелаешь, честное слово. А помимо того, что со мной творится физически, мне хочется удавиться от той душевной боли, которую я испытываю от расставания с Никитой.

– Да и черт с ним, с этим Никитой! Может, все эти сложности для того, чтобы, когда ты встретишь свое, по дурости не оттолкнула бы и смогла объективно оценить. Я уверена, что у тебя будет самый достойный мужчина – тот, кого ты заслуживаешь! Сейчас нужно набраться сил, чтобы выстоять, а потом все будет легко и просто.

– Все это понятно, но вот именно то, как пережить этот период, я пока и представляю с трудом…

* * *

Как только я, попрощавшись с Кирой, зашла в подъезд своего дома, мне снова стало трудно дышать. Что со мной происходит, и, главное, когда наконец прекратится весь этот ужас, я не понимала.

В дверях меня встретила бабушка:

– Алиса, детка, ты какая-то бледная и вообще сама не своя. У тебя что-то случилось?

Я собралась с последними силами и натянула на лицо улыбку:

– Нет, бабуль, все хорошо! Просто плохо спала сегодня. Пойду отдыхать.

– Конечно, полежи. Ты с этой работой совсем не отдыхаешь!

Сложнее всего было находиться в одиночестве, поскольку в голове мгновенно появлялись стаи страшных мыслей. Но я боялась повести себя неадекватно и напугать бабушку, поэтому старалась взять себя в руки и прогнать панику, но ничего не выходило.

«Скоро все наладится, – повторяла я про себя. – Завтра поеду к врачу, и мне обязательно помогут».

Мой невролог наконец-то вернулась из отпуска. Ей я могла полностью довериться.

Утром я проснулась по будильнику и начала собираться к врачу. Внезапно меня снова накрыло: губы онемели, я перестала их чувствовать, руки тряслись, а сердце снова бешено колотилось. Меня бросало то в жар, то в холод. Это длилось полчаса. Я не смогла сесть за руль и вызвала такси – с этим срочно нужно было что-то решать!

По пути в больницу позвонила Кира:

– Привет, ну как ты сегодня? Отпустило?

– Нет. Похоже, все не так просто, как я думала. Тревога только усиливается, из-за этого я не могу ни на чем сосредоточиться и мыслить логически. Я бы не смогла поехать на работу в таком состоянии. Хорошо, что все-таки взяла больничный. Сейчас еду к врачу. Наверное, не надо мне было увлекаться коньяком в ту ночь. Может, поэтому меня так переклинило.

– Позвони, как только что-нибудь узнаешь…

В кабинете врача мне стало немного спокойнее.

– Что случилось? Головные боли уменьшились?

– Да, но теперь у меня возникла другая проблема: постоянное необоснованное чувство тревоги, раздражительность, бессонница, боли в груди. Сегодня ночью был настоящий апокалипсис. У меня и раньше случалось нечто подобное – когда я вам писала, но гораздо безобиднее. К тому же терапевт в поликлинике меня успокоил тем, что это просто ВСД. Но теперь я точно знаю, что такие симптомы не нормальны, и мне очень страшно.

– Терапевты любят ставить всем подряд вегетососудистую дистонию. На самом деле это не диагноз, а синдром, и нужно понимать, чем он был вызван. Ваши обследования показывают, что с организмом все в полном порядке, а значит, это, скорее всего, психологическая проблема. Я предполагаю гипервентиляционный синдром и панические атаки. Поэтому советую вам обратиться к психотерапевту. Это больше по его части.

Я застыла на месте. Мне хотелось думать, что я ослышалась. Заметив панику в моем взгляде, она добавила:

– Не стоит бояться психотерапевтов. Они помогают нормальным людям, которые оказались в ситуациях, с которыми психика не справляется. Ведь нужно истреблять корни болезни. Одними таблетками сложно добиться желаемого эффекта.

Доктор выписала лекарства и протянула мне рецепт: «“Адаптол 500 мг”: по 1 таблетке 2 раза в день в течение 1 месяца; «Анаприлин (пропранолол) 40 мг»: по 0,5 таблетки 3 раза в день в течение 3 недель”.

СПРАВКА

Симптомы гипервентиляционного синдрома (ГВС):

– одышка;

– чувство пустоты вдоха (ощущение невозможности сделать полноценный вдох);

– мышечная слабость;

– непереносимость душных помещений и запахов;

– сухой кашель и боли в грудной клетке;

– страх и необоснованная тревожность;

– ком в горле;

– учащенный пульс;

– нарушения мочеиспускания;

– помутнение сознания;

– колющая, ноющая, сжимающая или стреляющая боль в сердце;

– скачки давления;

– чрезмерная потливость;

– посинение стоп, кистей;

– ухудшение слуха, шумы в голове;

– головная боль;

– изменения работы сердца, фиксируемые на ЭКГ;

– головокружения;

– тошнота и рвота;

– запоры или диарея;

– боль в животе;

– непереносимость некоторых продуктов;

– чувство холода или жара;

– неустойчивость походки;

– предобморочное состояние и потеря сознания;

– наблюдение дежавю;

– утрата личности, выраженная в мыслях пациента касательно его перевоплощения (деперсонализация);

– утрата реальности, выраженная в ощущении нахождения в нереальном мире: фильме, сказке и т. п. (дереализация);

– чрезмерно бурная реакция на любую ситуацию;

– жжение, покалывание, ощущение мурашек по коже;

– онемение конечностей и частей тела;

– ощущение наступающего паралича;

– стеснение в грудной клетке;

– судороги, тремор;

– онемение;

– ощущение жжения;

– снижение концентрации внимания и ухудшение памяти;

– нечеткость зрения, расплывчатость, туман в глазах, потемнения;

– вздутие живота;

– сухость во рту;

– расстройства в сексуальной сфере;

– снижение трудоспособности, слабость, утомляемость;

– повышение температуры тела;

– нарушения сна, бессонница;

– напряжение и раздражительность;

– депрессия, ощущение паники, апатия.

ГВС может являться составной частью клинической картины панической атаки.

* * *

Вернувшись домой, я первым делом залезла в интернет и начала штудировать статьи и форумы о панических атаках. Чем больше я читала, тем страшнее мне становилось. Но была и хорошая новость: от этого еще никто не умирал: «Кажется, что симптомы панической атаки настолько страшны и мучительны, что это может грозить смертью. В действительности это не так, и, несмотря на страдания, которые они вызывают, умереть от панической атаки нельзя».

Я вычитала, что «если впустишь себя в этот порочный круг», то все – пиши пропало, поэтому твердо решила взять себя в руки и бороться. Главное – не сдаваться и не унывать. Мы еще посмотрим, кто кого победит!

Через час меня накрыл очередной приступ паники, и мой позитивный настрой исчез без следа, словно никогда и не появлялся.

Я знала, что мне будет очень плохо, и обещала себе идти до конца. Но я и представить не могла, что со мной случится на этот раз, – что приступ обернется кошмаром наяву и я медленно, самым что ни на есть реалистичным образом, начну умирать, по-настоящему. Третьи сутки без сна, навязчивые мысли, боль в груди и неотступающий страх – такое состояние становилось для меня привычным.

Через несколько дней я отправила бабушку в санаторий, чтобы она не наблюдала весь этот ужас, ведь я даже не могла знать, что будет происходить со мной дальше. Никита пытался дозвониться до меня с разных номеров, и от его настойчивости становилось только хуже. Он присылал сообщения, что нам «обязательно нужно поговорить», потому что он не сможет без меня жить, и другую подобную чепуху. Но все это я слышала уже не раз, а потому мужественно не брала трубку и ничего ему не отвечала. Хотя хранить горделивое молчание давалось мне невероятно сложно.

* * *

Пятый день подряд я молча лежала на диване, как в какой-нибудь отечественной мелодраме, и совершенно ничего не хотела делать. Я понимала, что надо взять себя в руки и начать шевелиться, но никак не могла себя заставить. Сил не было. Ни моральных, ни физических. Если бы Никита действительно меня любил, он бы не дал мне уйти и выбрал бы меня. Но он этого не сделал. Он всегда выбирал только себя!

Я переместилась в кровать и постаралась уснуть, но сон не шел. Я вновь и вновь прокручивала в памяти нашу последнюю командировку, и с каждой секундой мне становилось только хуже. Наконец, я разрыдалась так, что в какой-то момент мне показалось, что так я долго не протяну: болело все тело; мне так хотелось позвонить ему и попросить приехать. Так хотелось, чтобы он побыл рядом, чтобы все снова стало хорошо, как раньше… Но я понимала, что должна выстоять.

Через неделю Никита перестал звонить и приезжать под окна. Он просто исчез из моей жизни, как будто его в ней никогда и не было.

Я листала наши фотографии в телефоне и целыми днями плакала. Всего несколько дней назад я была такой счастливой, в прекрасном городе, рядом с любимым мужчиной! А теперь мне казалось, что хуже, чем мне сейчас, быть не может.

Я скучала по нему так сильно, что хотелось биться головой об стену, чтобы избавиться от этих становящихся навязчивыми мыслей.

У меня было жуткое настроение. Я никого не хотела ни видеть, ни слышать и даже не собиралась вытаскивать себя из дома. Но Кира все еще не теряла надежды привести меня в чувства.

– Не накручивай себя еще больше. Посмотри какой-нибудь смешной фильм, отвлекись, давай прогуляемся где-нибудь. Он не стоит того, чтобы ты из-за него болела! Ты и так достаточно настрадалась, тебе не кажется? – подруга пыталась меня вразумить по телефону.

– Ты права, но я не могу думать ни о чем другом.

– Так будет не всегда, скоро все обязательно наладится! Если, конечно, ты сама этого захочешь и перестанешь себя терзать. А сейчас ты занимаешься каким-то мазохизмом, извини за прямоту.

Дежавю. Все это я слышала каждый раз, когда предпринимала очередную попытку выбросить Никиту из своей жизни.

– Ты понимаешь, что он тебя не любит? Прими это как факт. Это жестоко, но это тебя отрезвит. Хватит верить его словам, которые ничего не значат! Сколько раз ты уже на этом обжигалась?!

Я включила телевизор, но, как назло, не нашла ни одной хорошей комедии. Зато показывали мелодраму «Дневники памяти», и я благополучно прорыдала весь фильм. Мне было горько и жалко себя. Я отдавала этому мужчине всю свою душу, а взамен получила разбитое сердце и подорванное здоровье.

Я проклинала тот день, когда устроилась на работу в нашу компанию. Если бы я этого не сделала, мы бы никогда не встретились и всего этого кошмара со мной бы не происходило. Какого черта я с самого начала ввязалась в эту историю?!

* * *

К концу второй недели больничного мое физическое состояние немного улучшилось, чего нельзя было сказать о моральном. Впереди меня ожидало новое испытание – первый рабочий день.

Вначале мне казалось, что возвращение к привычному ритму жизни поможет мне скорее прийти в себя. Но, как только я увидела в коридоре Никиту, внутри все сжалось, а на глазах выступили слезы. Мне хотелось зарыть голову в песок и спрятаться от собственных чувств. Как ужасно было понимать, что человек, который меня не любил, мог вызывать во мне такие сильные эмоции и мгновенно выбить меня из колеи одним своим появлением. Я думала, что немного пришла в себя за время больничного, но наша встреча доказала обратное.