Мой выбор

Глава 5

– Итак, теперь, когда вам уже лучше, кио Хитоми, я хотел бы услышать от вас, что вы помните о себе, – закружил, как примеряющийся тяпнуть хитрый хорек, около меня, сидящей в кресле, Вайс.

Донести до санузла в своем будуаре коварно подсунутую лохушке мне подлыми ушастыми бабами еду я успела. Бежала как никогда в жизни, опережая бурный привет от организма. После псевдоптиц напоил меня чем-то, что напоминало безвкусный густой овсяной кисель, и мне полегчало. Голод не вернулся, и тошнота тоже. И поспешил приступить к допросу. Вот только что отвечать ему – я понятия не имела. Рыжая притворщица от чего-то предостерегала меня. От чего – я не имела ни малейшего представления. Но после этого «заботливого» кормления стервами хорошего не ожидала. Впрочем, я его уже после секс-приспособ в ванной перестала ожидать.

– Простите, но я не помню вообще ничего, – выбрала я самое безопасное. – Не понимаю, где я, кто и зачем.

Логично же, что он должен меня начать просвещать на сей счет? Вроде да. Не факт, что правду скажет, но хоть в общих чертах понятно станет.

– Совсем ничего? – прищурил подозрительно круглые глаза балахононосец. – Ни единого обстоятельства вашей жизни? Ни здесь, ни… где-то еще?

Про где-то еще я помнила, и прекрасно, но свербеж в пятой точке настойчиво намекал, что про это говорить не следует. Или же это произрастало из оброненного блондинкой о рассеивании человеческой личности. И это, насколько мне хватало мозгов понять, было правильным ходом событий для местных. Моя же личность пока признаков рассеивания не проявляла, вся при мне, но вряд ли это стоит афишировать.

– Нет, – взмахнула я ресницами, глядя честнее некуда. Ну, я надеюсь. Не факт, что уже удается совладать с мимикой на новом лице. Или гримасы в стиле кота из Шрэка здесь считают умильными. – Кто те, – заносчивые золотые засранцы, – мужчины, что приходили ко мне?

– Неужели вы и наших Светил не припоминаете? – продолжил подозрительно пыриться на меня киор, будто я чуть ли не преступница. – Мужчин, в чьей постели вы проводили почти каждую ночь последние два месяца?

О-о-о… то есть… ни хрена себе! Да как это… вообще! Я не такая! С двумя? Серьезно? По очереди или… не-е-е-ет! Да мои сексуальные приключения до сих пор до минета-то всего раз доходили, никакого, блин, экстрима, жесткача или даже фантазий о групповушке. Два месяца? Каждую ночь? Ну и шалава ты, прости господи, кио Хитоми! То есть… нет, я не ханжа, каждый делает что хочет и с кем, но блин! Теперь, по всему выходит, в этом теле живу я и ни хрена не готова расхлебывать последствия чьей-то похотливости!

И погодите… Это, получается, и остальных, включая эту истеричку Инсару, Светила тоже вдвоем… хм-м-м… В смысле… это в порядке вещей? В этом мире или конкретно здесь? Почему? У этих Светил по одиночке проблемы? Да плевать мне на это, не о том думать надо, Соня!

Мое зависание не ускользнуло от киора Вайса. Но он счел это признаком пробуждения моей памяти.

– Ну же, теперь припоминаете, кио Хитоми? – Да боже меня упаси от таких воспоминаний! – Вы являетесь их любимицей, и внимание Светил приковано к вам с того момента, как они купили вас у вашей семьи. – Купили? Как козу на базаре? – Два месяца назад они посетили вашу родную провинцию Лашкод, страдающую от жесточайшей засухи, и вернули своей благословенной силой воду в колодцы, горные ключи и родники, уничтожив злонамеренное заклятье подземных Нечистых. Все чествовали и прославляли их. В том числе и ваши близкие вместе с вами. И к вашему счастью, взоры Светил выделили вас в тысячной толпе, и возраст вашего позволения наступил ровно за сутки до этого счастливого события. Ваша семья была готова принести вашу невинность Светилам и просто так, в благодарственный дар за чудо. Но наши Светила всегда славились необычайной щедростью и благородством, так что ваша семья теперь богатейшая в вашей провинции и может гордо заявлять всем, что вы проживаете в дворцовых чертогах на правах избранной, – вещал Вайс, так и расхаживая вокруг меня и цепко вглядываясь в лицо, на коем я очень старалась изобразить озарение вместо отвращения. – Вашему везению люто завидуют все женщины империи, а после удачного прохождения обряда подселения и даже все Проводницы.

Да уж, есть чему позавидовать, ничего не скажешь. Родная семья продала невинную девчонку двум правителям-извращугам в безраздельное пользование. Те ее, я так понимаю, мигом развратили, превратив в нимфоманку, у которой по ногам течет, только они до нее дотронутся. И так они ее «любят», что заставили пройти какой-то чертов обряд, под который, я так понимаю, отбирают обычно каких-то специально заточенных теток. И еще толком не оклемалась, как они уже примчались с намерением ее поиметь на радостях, что кони не двинула, видно. Да еще и эти самые тетки ее, судя по всему, ненавидят люто за все про все. Да ошизительное везение. И у самой Хитоми, и у меня теперь. Мне мигом прямо жалко так стало нас обеих. Но себя жальче. Потому что если моей человеческой сущности суждено развеяться в ближайшее время, то я исчезну, и все. Кончилась Соня Самойлова. Еще в жизни ничего толком не повидавшая, кроме разве всякой чертовщины, что другие видеть не в состоянии. Ни любви безумной, ни замужества, ни детей не случилось. Как тут не пожалеть. Но и если каким-то макаром вышло, что, наоборот, сущность Хитоми развеялась, а я остаюсь, то все равно жалко себя. Мне же теперь во всем этом дерьме барахтаться.

– Ну что, теперь-то вы все вспомнили, кио Хитоми? – напомнил мне о своем навязчивом присутствии киор Вайс. – Или же я могу помочь вашей памяти с помощью замечательного зелья.

– Замечательного? – насторожилась я.

– Безусловно, за исключением небольшого побочного эффекта в виде головной боли. Довольно… продолжительной. Что, как вы понимаете, не придаст хорошего расположения духа нашим Светилам.

Ссышь, птиц лупатый? Ага, так и есть. Потому и кружишь тут и тревожно в лицо мне зыркаешь. Задница-то в огне, походу.

– Не нужно зелья, киор Вайс, – осклабилась я в улыбочке. – Я вспомнила уже почти все. Остались какие-то мелочи, и они вспомнятся в ближайшее время.

– Вы уверены? – Наши взгляды столкнулись. А ведь он ни черта мне не верит. Но вот ведь какая штука, и признавать, что что-то (читай все) пошло не так, тоже категорически не желает. Потому как, очевидно, Светилы его по голове за это не погладят, а то и, гляди, отхватят ее.

– Не надо зелья, – отчеканила я, не прерывая зрительный контакт. Откуда мне знать, что ты, гад пучеглазый, не предпочтешь меня насмерть опоить или вон как ту бедолагу рыжую до состояния растения, только бы концы в воду. – Киор Вайс, я бы еще поспала. Благодарю за заботу.

Я приподняла брови и многозначительно указала глазами на дверь, предлагая свалить.

– Я приду завтра прямо с утра, и мы с вами освежим еще вашу память, если за ночь она не станет полной, – прозвучало зловеще.

– Безусловно. – Держи карман шире, как же.

– Снов вам крепких, кио Хитоми, набирайтесь сил. Они вам будут очень нужны. Светила скучали. – Это «скучали» прозвучало пипец как угрожающе. Даже при всем моем уже понимании, какого рода эта скука, почудилось, что под очевидным мне слоем дерьма есть еще нечто. И куда как хуже. Из разряда того, от чего хочется перекреститься, истово шепча «чур меня!».

Само собой, ни о каком сне и речь не шла. И не только потому, что за окном белый день. Черт его знает, есть ли тут вообще ночь. Или это чисто фигура речи и погрешности перевода в моей голове. Я же помню эту задержку поначалу, когда до меня не сразу «доходило». Типа переводчик барахлил. Надеюсь, он не работает, как автоматический на том же Гугле. Иначе хрен знает, насколько правдиво я воспринимаю все, что говорят вокруг. Но исходя из того, что уже узнала… что, блин, мне делать? Я НЕ ХОЧУ! Не хочу быть постельной игрушкой для этих золотых Светил. Да у меня от одной мысли, что кто-то из них опять коснется и я перестану собой владеть, тошнота подкатывает. Может, Хитоми, выросшей тут, это подходило и было даже за счастье, но не для меня. Нет! Золотые идолища вызывали у меня только жесткое отторжение, так что эта реакция тела ощущалась полноценным актом насилия над собственной природой. Супер. Ладно. С этим ясность. И что делать-то? Куда мне бежать? И есть ли вообще вариант убежать?

Навернув кругов сто по комнате, прежде чем осознала, что мечусь как зверюга в клетке, я забралась-таки в постель за плотный багровый занавес и вытянулась, решая, как же мне быть.

Естественно, сон не шел, и я то и дело переворачивалась, барахтаясь во всех этих подушках и покрывалах. Промучавшись так около часа, вылезла из своего убежища и поплелась в ванную. За большими окнами уже начало темнеть. Интересно, насколько активна тут ночная жизнь и есть ли у меня шанс побродить незаметно и приглядеться? Изучить, скажем, входы-выходы, наличие охраны и присмотра.

Умывшись, я решила для разведывательной цели надеть платье потемнее. К сожалению, темнее ярко-синего ничего не было, и на нем было столько шитья и камней, что вряд ли существовал шанс не быть замеченной издалека. Никакой более простой одежды кио Хитоми не обзавелась, или же она ей не полагалась. Только эти наряды, явно призванные превратить ее в подобие яркой птички, при этом малоудобные, жмущие и натирающие, надо заметить, но, походу, это никого тут не волновало. И еще одна тонкость. В подобном облачении сложно представить себя сбегающей из дворца и скрывающейся в толпе. Скорее уж в ней выделяющейся. Хотя здешние толпы я не видела, но очень вряд ли, чтобы местные повседневные наряды для всех были такими. Я еще размышляла о том, где и как в случае чего раздобыть нормальную одежду, как со стороны двери послышался тихий скрип. Не придумав ничего лучшего, я шнырнула внутрь шкафа и прикрыла дверь, оставляя небольшую щелку для подглядывания. Кто-то пришел посмотреть на меня? Светилы все же решили вернуться сегодня? Чего бы они крались? Потому как тихие осторожные шаги раздавались уже внутри. Придушить во сне подушкой кто-то решил? Блин, ну и как мне себя защитить? А если у визитера оружие? Эх, надо было в ванной прятаться, там бы хоть секс-игрушками могла отбиваться, они же там все сплошь из золота. Врезать можно от души. Перспектива проломить чью-то голову дилдо из драгметалла отчего-то развеселила меня так, что пришлось рот зажимать. Очень уместное веселье, Соня, самое время. Опустившись, я нашарила хотя бы эти кошмарные туфли по местной моде и взяла по одной в руку. Хоть что-то.

В сумраке, уже заполнявшем помещение, я смогла различить стройный женский силуэт, что, крадучись, приблизился к занавесу над кроватью. Ну и кто же это и зачем? Сто процентов истеричка Инсара.

– Хитоми, малыш, это я. Ты же не спишь? – от раздавшегося в тишине шепота, а главное – однозначно похотливой интонации в нем, я чуть из укрытия не вывалилась. Но куда как больше всего меня изумило то, что я могу поспорить, что это тот же самый мужской голос, который я слышала в коридоре, когда пряталась перед залом, подслушивая. – Ты уже голая и готовая для меня, мм-м?

Чего? Да одуреть просто можно личная жизнь у этой Хитоми была. Ей этих двух золотых извратов мало было, так она еще и с кем-то из бабья местного замутила? Впрочем, откуда мне знать, может, с этой у нее типа по любви. Но все равно… офигеть можно!

– Ну же, ласковый котеночек, ты хочешь быть хорошенько вылизанной? – продолжила ворковать визитерка низковато и хрипло.

Вдруг что-то абсолютно невидимое в темноте коснулось моей шеи и защекотало по коже. Что-то явно живое. Я не боюсь всего того, что испугало бы до смерти большинство людей. Лярвы, мавки, лешие, мяцкаи, домовые – существа злобные и пофигистичные к людям – для меня ежедневная обыденность. Но вот пауков и прочую ползучую погань на дух не выношу. Настолько, что с визгом вывалилась из шкафа, пытаясь стряхнуть это с себя, прежде чем успела остановить свою инстинктивную реакцию.

– Какого хрена ты так шумишь? – зашипели на меня от кровати. – Хочешь спалить нас с потрохами, идиотка?

Я, ошалев, уставилась на стоящую у постели рыжую. Вполне себе ходячую и с очень даже осмысленным взглядом. И голос у нее был именно тот, что я слышала. Низковатый, хриплый, с закрытыми глазами опознаваемый скорее как мужской.

Глава 6

– Ты кто такая? – потребовала я, все еще продолжая шарить по шее и волосам в поисках щекотавшей меня живой гнуси одной рукой, воинственно потряхивая туфлей в другой.

– Зависит от того, кто ты, – ответила рыжая, ухмыльнувшись.

– Это что еще значит?

– То и значит. Ты все еще Хитоми или уже нечто большее? – презрительно блеснув в полумраке на мое средство самообороны наглыми огромными зенками, она стала обходить меня, не приближаясь, пока не добралась до светильника на тумбе в углу и цокнула по нему ногтями. Вспыхнул свет, не яркий, но достаточный, чтобы ее получше рассмотреть.

Красивая, если даже не сказать сногсшибательная, особенно теперь, когда больше не изображает бесчувственное, условно живое полено. И чует мое седалище, опасная.

– С чего бы мне тебе отвечать? – прищурилась я подозрительно.

– А разве между возлюбленными должны быть секреты? – Это ее «возлюбленные» прозвучало с таким нескрываемым цинизмом, что я тут же поняла – брешет, как дышит.

– Черта два вы с ней были любовницами, – ткнула я в незваную гостью туфлей.

– Мы с ней, да? Были? – ухмыльнулась рыжая нахалка довольно.

Поймала! Вот блин!

– Говори, чего надо, или проваливай! – решила сделать морду кирпичом. Откуда мне знать, что она не провоцирует меня проболтаться еще больше, чтобы сдать потом этим золотомордым или псевдоптицам.

– Я свалю, а ты останешься дожидаться, когда Светила явятся сюда и нашпигуют тебя своими х… детородными органами везде, куда войдет?

– Тебе завидно? Может, я дождаться не могу этого никак, – огрызнулась я, но щека невольно дернулась.

– Серьезно? Ну ладно, тогда мне остается тебя только придушить. – Она мягко ступила по ковру в мою сторону.

– Чего? – сдала я назад.

– Не «чего», а «почему». Чтобы меня на сдала, во-первых, и из милосердия – во-вторых. Потому как все равно тебе туда дорога и очень скоро, – пояснила рыжая бестия невозмутимо и снова сделала шаг.

– Это еще почему? – я попятилась.

– Скинешь платьишко – расскажу, – шагнула она еще ближе.

– Что, блин?! – обалдела я так, что и отступить забыла. – Ты рехнулась?

– О, да ладно, тебе жалко, что ли? Ты мне покажешь, что я хочу, я тебе расскажу все, что знаю. – Она издевается? Или всерьез?

– Ты что, из этих? По девочкам?

– Само собой, куколка, – охотно закивала поклонница нетрадиционной любви. – Как и полагается настоящему натуралу. Стопроцентному, что тот хлопок. Так что, дашь на дашь? Давно хотел на сиськи этой куклы посмотреть.

– А… – Я открыла рот. Закрыла. Моргнула пару раз и выпалила: – Докажи!

– Что доказать? – Рыжие брови взлетели почти до корней волос. – Что я натурал? Или что обожаю пялиться на сиськи?

– Что ты парень! – не позволила смутить себя я. – Скидывай свое платье первым!

– Хм-м-м… Знаешь, в других обстоятельствах я бы на ура воспринял твое предложение раздеться друг для друга и уже ослепил и поразил тебя в самое сердце видом своего великолепного стояка, но сейчас… с этим некоторые затруднения.

Что-то наглости поубавилось, как я погляжу.

– Ничего, я и без демонстрации полной боеготовности обойдусь. Хватит и простого предъявления наличия э-э-э… оборудования. Мимолетного причем.

– Мое, как ты изволила выразиться, оборудование мимолетным взглядом не охватить, куколка. В обычное время.

– О, да хорош! Я же вижу, что ты просто ищешь отговорки.

– Ничего подобного. Не отговорки, а пытаюсь подготовить тебя к шоку.

– Поверь, я одинокая девушка, но не наивная и не монашка. И я смотрела порно. Тебе не удивить меня.

– Поспорил бы, да это будет нечестно. Дело в том, безымянная нахалка, что вотпрямсчаз мне тебе нечего предъявить.

– Так и знала, что ты врешь! – торжествующе ткнула в его… ее сторону каблуком туфли.

– Я не вру. В доказательство могу обеспечить тебя качественным оргазмом в кратчайшие сроки и без участия члена.

– Тоже мне доказательство! Этим без участия члена и я себя могу обеспечить, – отмахнулась я, прежде чем прикусила язык.

– Да-а-а? Покажешь?

– Ты вот это вот зачем все делаешь? Это какой-то фокус, чтобы мне подставу устроить, да? Креативненько, хвалю. Не то что тупость с подсовыванием жратвы, которую мне еще нельзя после обряда. Но если ты закончилО, то топай восвояси.

– Эй, я не какое не оно, – насупился… посетитель неопознанного пола. – Меня зовут Мартин. И гнать меня не в твоих интересах, ведь ты ни черта не Хитоми, которой тут жизнь была в кайф и пределом всех мечтаний.

– С чего взял?

– Все тебе расскажи, – ухмыльнулся… Мартин, а я подняла бровь, давая понять, что придется уж. – Эй, ну у меня на эту телку… в смысле… нравилась она мне. Тут все ничо такие, трахабельные, Светилам же самый смак подбирают, но она самая тут свеженькая была и не такая ссученная или на золотые члены намертво подсаженная, как та же Инсара. Короче, я как только тебя в коридоре увидел, то просек, что не так что-то. Понаблюдал и понял, что ты не она. И что с тобой эти киоры накосячили, как и со мной.

– А они с тобой накосячили?

– Алло! Я нормальный половозрелый и сексуально активный парень девятнадцати лет от роду, который передергивал по пять раз на дню, запихнут в тело рыжей девки! Это ли не косяк, по-твоему? Это еще и при том, что от рыжих меня не вставляет. Не говоря уже о том, что не догадайся я сразу корчить из себя хреново дерево, мне уже самому бы вставить попытались. Учитывая, что я лучше сдохну, чем подставлюсь под член, закончиться это для меня должно в лучшем случае смертью на месте. Так что кончай тут стоять и пялиться на меня подозрительно, выдумывая попытку подставить. Это я сейчас рискую куда как больше тебя. Так что вознагради меня и покажи сиськи.

– Отвали, полудурок!

– Не ломайся! Блин, они даже не твои на самом деле!

– Ты рискнул своей конспирацией и явился ко мне исключительно за этим? Нужны сиськи – вали в ванную и разденься перед зеркалом.

– Я, по-твоему, извращенец на всю голову?

– Нет?

– Нет! К тому же эти я уже видел. И пришел я узнать, как ты относишься к идее свалить отсюда.

– Сразу положительно. Но я даже еще не знаю, где нахожусь и куда можно сбежать. Ни одежды нормальной, ни знаний, ни денег местных… – А похотливые золотые членоносцы явятся уже завтра по мою… тело.

– Вот почему тебе нужно необычайно высоко оценить то, что подвернулся я, уже разнюхавший все и придумавший гениальный план побега, и одарить меня, показав…

– Тебе точно девятнадцать? По мне, больше на тринадцать тянешь.

– Девяносто три дня в чужом теле в окружении красивых баб без единого шанса передернуть! – с предельным трагизмом в голосе, произнес Мартин. – Будь ты парнем, ты бы поняла всю глубину моего отчаяния.

– Я понимаю.

– Фигня! Тогда почему ты еще не голая? – Нет, ну до чего же оборзевший мерзавец.

– Потому что отношусь ко всему серьезно? – предложила ему вариант. – Поговорим уже? По делу?

– Не понимаю, чем отсутствие одежды может помешать серьезной деловой беседе, – пробурчал Мартин и, смирившись, видно, с моей неуступчивостью, принялся наклоняться, приседать, махать руками и вертеть головой, явно разминая шею. – Зараза, как же все затекает сидеть в этом гребаном кресле. Как насчет массажа моих ягодиц тогда?

– Запросто! – Я продемонстрировала ему каблук туфли, что так и держала в руке.

– Противная баба!

– От бабы и слышу, – фыркнула я.

– Будешь так себя вести, и я брошу тебя здесь.

– Не бросишь. Я тебе нужна для чего-то. Ты же не из милосердного порыва обломать меня в групповухе со Светилами рискнул сюда прийти.

– Хитоми была милой девушкой, а ты…

– К делу давай, пока нас не застали и не изменили твою сексуальную ориентацию под давлением укорачивающего на голову аргумента.

– Хрен там! – Мартин плюхнулся в кресло и обиженно сопел с минуту. Нет, может, и жестко я с ним, но достал же.

– Короче, общие вводные данные таковы: нас перетащили с помощью обряда так называемого Подселения в этот мир, который местные зовут Вагмара.

– Зачем?

– За надом! Не перебивай!

– За каким надом? – Нет, ну реально сначала хотелось бы знать, зачем все это, а потом уж где.

– Блин, упертая! Я пришел к выводу, что таскают они из нашего мира людей, точнее, их сущности, у которых есть какие-то магические способности. Чтобы эти их Светила могли… ну типа питаться ими. Вот у тебя какие были магические ништяки там дома?

– С чего взял, что они у меня были? – подозрительно прищурилась я.

– Вот ты, капец… тугая! – закатил глаза Мартин и цыкнул зубом. Вот же черт, я как-то одномоментно перестала видеть в нем девушку. Все в нем: поза, гримасы, это цыканье и манера выражаться – были откровенно пацанскими. – Знаешь, у меня по жизни правило – «девочки вперед», особенно в сексе, но для тебя сделаю исключение. У меня был дар телекинеза. Типа. А вот сестра все поджигала. Небось поэтому ее в эту рыжую вытащить и пытались. – Его голос дрогнул, и по лицу пробежала болезненная судорога.

– Так ты тут вместо сестры?

– Думаю так. Какой-то псих на заправке попер на своей тачке прямо на Аньку. Последнее, что помню, как толкнул ее со всей дури на колонку – и бам! Лишь бы не убилась. Она у меня прям тихий ужас какая неуклюжая. Вообще одну никуда не отпустишь. То навернется на пустом месте, то лоб расшибет, то подпалит что-нибудь опять же, а сама в слезы… – В голосе Мартина зазвучала тревога и настоящая тоска, и у меня защемило в груди. У меня же тоже там осталось горюшко бедовое, не воспаление легких или цистит схватит, так заморит себя диетой какой. – Короче, мне обратно надо, сама понимаешь.

– Обратно? – опешила я. – Ты как себе это представляешь? Если тебя машина сбила, а меня задушил псих крылатый!

– Крылатый? Косплейщик, что ли?

– Какой, к хренам, косплейщик! Мой, как ты обозвал это гадство, дар в том, чтобы видеть всякие странные вещи. – Ну да, например, излучающие разного цвета, а точнее, воздействия предметы. Поэтому я терпеть не могла всевозможные антикварные лавки, набитые и просто вещами с «историей», и откровенно воняющими… ну, будем звать это магией, и вообще старые дома, где частенько фонило от самих стен. – И существ.

– Каких это? – оживился Мартин.

– Всяких, сказала же. Которые не люди. Лярву вон из квартиры сестры выкидывала. В ее день рождения. Семья со мной после этого практически не общается. Так что так себе дар, я тебе скажу. Но благодаря ему я точно знаю, что душил меня никакой не ряженый придурок. – Да, теперь, когда мое сознание окончательно прояснилось и первая паника и растерянность прошли, я вспомнила крылатого ублюдка точно. Особенно странную жидкую черноту, видимую даже ночью, что как-будто полилась из его глаз под моим уже угасающим взглядом. И с полной отчетливостью дошло, что там, дома, я не выжила после такого.

– Интересно, а наш с Анькой тоже был какой-нибудь эдакий? – задумался на пару секунд Мартин. – Они их небось специально за нами посылают. Но не суть. Мне все равно надо назад. Оставлять все как есть я не собираюсь.

– Некуда возвращаться, алле! Мы там умерли! Хочешь витать бесплотным духом?

– Я точно не хочу и дальше быть девкой, которую хотят поиметь. Быть бабой – отстой. А красивой бабой – отстой в миллионной степени. У меня от одних зырканий местных стражников чесаться все начинает. О перспективе, что кто-то реально ко мне с хреном своим сунется, и думать не хочу, блевать тянет и убивать. Жестоко, с особым цинизмом и последующим глумлением над трупом.

– Ну-ну, зато мне тут со своим «покажи сиськи» мозг проел, – хмыкнула я насмешливо.

– Эй, не равняй член с пальцем! Вам должны нравится подкаты! Вы же девчонки и тащитесь, когда вас все вокруг хотят, слюной капают и перед сном на ваш образ передергивают.

– Фу, ты прекратишь уже? Кому это «вам»? Инстасамкам каким-нибудь это и нужно. Девушкам в своем уме нравится совсем другое!

– Что? – подался Мартин вперед.

– Может, мы об этом поговорим, когда выберемся отсюда?

– Ловлю на слове! – ткнул в меня пальцем похотливый хитрец. – А сейчас слушай сюда: шаг первый – мы добываем себе нормальное шмотье и лавэ. Взять его можно только у местных стражников. Поэтому ты их отвлечешь, а я прометнусь в их жилые комнаты и стащу нужное. Одежду и их кошельки.

– Отвлеку? Как?

– Ну, скажем, прибежишь к ним в одной то и дело сползающей простыне и закатишь истерику, что у тебя паук на стене или еще какая-нибудь хрень пугающая, и потребуешь, чтобы они все явились и уничтожили ее. Никакой мужик в своем уме не откажет прыгающим перед ним сиськам и вряд ли будет смотреть по сторонам.

– Ты просто больной с этими сиськами, знаешь? И если ты уж так уверен в безотказности приема, то почему не ты отвлекаешь, а я ворую?

– Ты воровала раньше? Или ориентируешься во дворце? Если тебя застанут с этими уликами в руках, что будешь делать?

– А ты?

– Воровал ли я? Пф-ф-ф! Куколка, перед тобой главный шоплифтер своего района! Я на спор с пацанами чего только из магазинов не выносил! – Повезло же мне связаться с криминальным озабоченным дарованием, прости господи! – И где комнаты стражи – я знаю и видел, где там что. И мое чертово кресло позволит спрятать краденое. Еще вопросы?

Ладно, убедил, мерзавец.

– Когда выходим на дело?

– Как только Светила свалят от Инсары и все тут уснут.

– А они… – я аж подзависла и глянула в сторону двери. – У нее сейчас?

– Я бы сказал, что в ней, скорее всего, – хохотнул похабно Мартин. – И, по моим многодневным наблюдениям, шпилить они ее будут еще около часа, если не подпотратились магически сегодня. А если чё-нить колданули, то пойдут на второй круг и все часа три. А завтра Инсара будет неходячая, и ее киоры будут откачивать. Если откачают. Так что у нас еще куча времени на потрепаться и подготовиться морально.