Они приехали в Полянск

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В коллаже на обложке использованы фотографии:

© GalapagosFrame, alex-181, Mizina / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

Глава 1

Голубая «волга» неторопливо проехала по усыпанной колдобинами сельской дороге и аккуратно затормозила перед новым, буквально несколько дней назад достроенным домом. Открылась дверца водителя и Павел Геннадьевич Милютин уверенным привычным движением выбрался наружу. Плотный седеющий брюнет, приближающийся к пятидесяти, он глубоко вдохнул свежий деревенский воздух и улыбнулся, резче обозначив уверенную линию рта и волевой подбородок. Сделав шаг назад, он подал руку невысокой полной блондинке лет 26–27.

– Мерси, uncle Павел, – поблагодарила она, озорно стрельнув глазками.

– Рад помочь, Марина, – с церемонной иронией поклонился дядюшка Павел.

Пока они обменивались любезностями, передняя дверца справа открылась в свою очередь и статная властная дама твердо ступила на залитую теплым августовским солнцем траву. Нина Агафоновна Милютина не любила, когда муж помогал ей вылезать из машины. Напротив, она сама поспешила пожать руку пожилому импозантному мужчине с короткой седой стрижкой и военной выправкой.

– Ну наконец-то приехали, Александр Христофорович! – улыбнулась Милютина.

Александр Христофорович Витковский взглянул куда-то поверх Милютиной и, формально воспользовавшись протянутой рукой, вылез из машины, не прибегая к Нининой помощи.

Последним выбрался сидевший в центре заднего сидения мальчуган лет четырнадцати с вьющимися льняными волосами и мечтательными голубыми глазами.

– Какой воздух! – расправила плечи Марина, сделав глубокий вдох.

– Красиво, – поддержала Нина Агафоновна.

Ее мягкий, хорошо поставленный чувственный голос неожиданно разнился с ее обликом.

– Ну, ладно, давайте выгружать вещи, – весело сказал Милютин.

Справились довольно быстро. Несколько чемоданов, десятилитровая канистра с водой и две дорожные сумки были благополучно выгружены на крыльцо, блестевшее на солнце свежевыструганным деревом. В воздухе явственно ощущался запах молодой сосны, щедро пущенной на строительство дома.

– Ну, кто будет открывать? – доставая ключи, всё тем же бодрым веселым тоном спросил Павел Геннадьевич.

– Да конечно же, Александр Христофорович, – без тени сомнения заявила Нина.

Витковский молча взял ключи и с легкостью открыл новенький хорошо смазанный замок.

– Ну, заходим, – скомандовал Милютин и семья переступила порог нового дома.

Пока Нина Агафоновна с Мариной готовили обед на электроплитке, Витковский и Милютин распаковали вещи. Витковский, майор ВВС в отставке, сноровисто убрал одежду в шкаф и аккуратно расставил личные вещи. Пока он занимался делом, Милютин слонялся по дому. Внимательно осмотрев все комнаты, он поднялся на чердак.

– Всё обживать и обживать, папа – сказал он, обращаясь к Витковскому.

– Обживем, – невозмутимо произнес майор в отставке.

– А где Егор? – вышла из летней кухни Нина Агафоновна.

– Не знаю. Наверное, пошел поболтаться по деревне.

– Вечно ты ничего не знаешь, – невыразительно недовольным тоном констатировала Милютина.

– Да пусть пацан побегает, – вмешался Витковский.

Нина Агафоновна передернула бровями, но не возразив, вернулась на кухню.

* * *

Первая заметила новоселов Мария Николаевна Симагина. Эта милейшая пожилая деревенская кумушка обожала смотреть в окно в полевой бинокль.

– Удивительно, как это она не завела подзорную трубу или телескоп? – поделился как-то своими соображениями Амфитрион Ферапонтович Редькин. – Редкостная стерва, – вздохнул он.

– Пожалуй, на этот раз ты прав. – нехотя согласилась с ним Пелагея Егоровна Цепкина, на дух не переносившая пьяницу-зятя.

– Кто там, Мария? – поинтересовался муж.

– Новички, Миня, только въезжают в новый дом.

– Пойдешь знакомиться? – с иронией спросил муж.

– Успеется… – уверенно улыбнулась Мария Николаевна.

* * *

– Павел, надо набрать свежей воды, – обратилась к мужу Нина Агафоновна. – Не стоит откладывать на завтра, а то в канистре уже совсем на донышке.

– Давай я схожу, – вызвался Витковский.

– А не будет ли вам тяжело? – участливо поинтересовалась Милютина.

– Вот вы мне и поможете, Нина, – и его полуквадратное загорелое лицо осветила довольная улыбка.

– Надеюсь, всем можно пользоваться водой? – вежливо спросила Милютина у сидевшей на скамеечке у колодца худощавой седой женщины, лет за шестьдесят, с проницательным взглядом.

– Конечно, – радушно кивнула Таисия Игнатьевна Сапфирова. – Включите вилку – и качайте.

– Александр Христофорович Витковский, – приподнимая шляпу, представился Витковский. – А это Нина Агафоновна. – Фамилию он опустил.

– Очень рада познакомиться, – и Таисия Игнатьевна, представившись, протянула им суховатую ладонь.

– Надолго ли к нам? – светским тоном завязала она беседу.

Милютина вежливо ответила и задала ей несколько вопросов о деревне, автолавке, расписании автобусов. Сорокалитровый бидон почти наполнился, когда к колодцу подъехала с похожим бидоном молодая женщина лет двадцати пяти. Нина Агафоновна повернулась к ней, но вдруг дежурная улыбка исчезла с ее лиц, неожиданно придав ему отрешенное жестокое выражение.

Таисия Игнатьевна замолчала на полуслове и с изумлением наблюдала за этой сценой.

– А ты что здесь делаешь, Ольга? – медленно, словно ворочая валуны, проговорила Милютина.

Таисии Игнатьевне вдруг показалось, что Милютина вот-вот ударит молодую женщину.

Глава 2

Ольга инстинктивно отступила в сторону и в этот момент Витковский шагнул вперед и решительно встал между двумя женщинами.

– Нина, я думаю, что тебе лучше пойти домой, – в голосе Витковского зазвучали стальные нотки.

Нина Агафоновна сжала губы, взглянула на Таисию Игнатьевну и, не сказав ни слова, неторопливо пошла по дороге к дому.

– Извините, Таисия Игнатьевна, – сделал дежурный кивок в сторону Сапфировой Витковский.

Он закрыл бидон и на специальной тележке покатил его прочь от колодца, даже не взглянув в сторону Ольги.

Таисия Игнатьевна опустилась на скамейку, представлявшую собой шаткую дощечку. Сапфирова тактично перевела взгляд в сторону леса, не желая еще более нервировать молодую женщину. Ольга между тем молча дождалась, пока наполнился бидон и отъехала от колодца. Бросив взгляд ей вслед, Сапфирова обратила внимание, что руки девушки слегка трясутся. Подождав еще пару минут, она поднялась, покачала головой и неторопливо побрела в свой садик заниматься цветами.

Примерно минуту спустя Мария Николаевна Симагина отвела полевой бинокль от окна. Она мало что поняла из увиденного и не слышала разговора, но опытнейшей сплетнице не составило труда зафиксировать необычность ситуации.

– Интересно, что скажет Таисия? – слегка наклонив голову набок и изогнув тонкие губы, вопросила она, обращаясь к репродукции «Купчихи» Кустодиева.

* * *

Витковский нагнал Милютину довольно быстро. Несколько шагов они шли молча, потом Нина не выдержала.

– Откуда, откуда она здесь? Какое тут совпадение, слишком… – она замолчала, подбирая эпитет. – Невероятное совпадение, – закончила наконец она.

– Несмотря ни на что надо держать себя в руках, – твердо сказал Витковский.

Он прочистил горло и задумчиво произнес:

– Да он всё равно увидит ее, – почти крикнула Нина Агафоновна.

– Ну, дело твое, – пожал плечами Витковский. – Только держи себя в руках, Нина. Андрея ведь не вернешь, – вздохнув, добавил он.

– И именно сейчас, когда я только начала забывать!… – Милютина неожиданно осеклась.

Буквально в метре от нее стоял невысокий тщедушный мужчина с редкими пожухлыми волосами и с типичным лиловым носом. В руках у него был какой-то духовой инструмент, похожий на трубу.

– Дудкин Юрий Петрович, – представился мужчина и после небольшой паузы добавил. – Музыкант.

– Здравствуйте, – оторопело поздоровалась Милютина.

– И вам доброго здоровья, – кивнул Дудкин. – Может выпьем за знакомство? – неуверенно обратился он к Витковскому.

– Обязательно, но в другой раз. Я вас приглашу. – решительно отрезал Витковский.

– Буду ждать, – улыбнулся Дудкин. – Я сразу вижу – вы человек слова!

Витковский вежливо попрощался с Дудкиным и поспешно покатил свой бидон, пока у музыканта не появилось новых предложений или вопросов.

– Ужас! На каждом шагу какая-нибудь пьянь! – негромко возмутилась Милютина, когда они отъехали метров на двадцать. – Теперь еще какой-нибудь деревенской кумы не хватает!

– Накаркаешь… – серьезным тоном пошутил майор в отставке. – Да и пьяница пока попался всего один. Интеллигентный, кстати, человек, инструмент, видишь, при нем.

– Пока один. – выделила ключевое слово Милютина. – Невозможно поговорить, чтобы кто-нибудь не услышал. Ладно, я уже успокоилась. Так ты спрашиваешь, стоит ли говорить об этом Павлу? Лучше уж скажем мы, чтобы его не ждал такой же сюрприз. Деревня-то с ноготок, конечно, они еще встретятся.

– Ну, тебе решать, – пожал плечами Витковский. – В конце концов это твой муж. Правда, и мой пасынок… – спохватился он.

Милютина не успела ответить. По дорожке от дома к ним бежал Егор.

– Обедать зовут! – радостно доложил мальчуган, пританцовывая на месте.

– Да что ты говоришь? – улыбаясь, приподнял его Витковский. – И что же нам приготовили?

– Суп, деда, из рыбы. Пахнет очень вкусно!

– Ну, пошли. – поставил Егора на землю дед.

* * *

– Ты руки-то мыл? – с показной строгостью, спросила Марина.

– Да ладно тебе, не приставай! – рассматривая спиннинг, отреагировал Егор.

– Вот микробов наешься, тогда будешь знать, – пригрозила Марина.

– Ничего, у меня пищеварение молодое, выдержит, – гордо помахивая спиннингом, объявил Егор.

– Так, не пререкайся, рыболов! – добродушно сказал Павел Геннадьевич. – Вот же умывальник.

– Так вода холодная, па.

– Тоже мне неженка. Нашей стране мимозы не нужны, верно? – обратился Милютин за поддержкой к майору в отставке.

– Конечно, – расправив плечи, подтвердил Витковский.

– Марш мыть руки! – положила конец пререканиям мать и для пущей убедительности дала ему легкого шлепка.

Обедали с аппетитом. На второе была отварная картошка с тушенкой. На дворе стоял 1992 год, так что консервы были даже очень в ходу.

– Ну, как прогулялись? – похрустывая огурцом, поинтересовалась Марина.

– Неплохо, – опережая Милютину ответил Александр Христофорович. – Погода отличная.

– Встретили кого-нибудь? – продолжила «допрос» Марина.

– Ну а как же! С местными познакомились, колодец-то место популярное.

– Когда на рыбалку-то пойдем? – облизывая пальцы, спросил Егорка.

– Когда ты вести себя научишься! – отрезала Милютина и хлопнула сына по рукам.

– Ну вот, всё ты дерешься! – сделал обиженный вид Егор. – Ну так когда, па?

– Посмотрим, дел пока много, – уклонился Милютин.

– Пошли, прогуляемся, – предложила Марина.

– А куда?

– Ну, не знаю, пройдемся по окрестностям.

– Идите, – одобрила Нина Агафоновна. – Не болтайтесь под ногами.

Когда они ушли, Марина проводила напряженным взглядом вышедшего на крыльцо покурить трубку Витковского и повернулась к мужу, допивавшему кофе. Когда она заговорила, голос ее прозвучал отстранено и, пожалуй, даже отчужденно:

– Павел, сейчас мы у колодца встретили Ольгу.

Глава 3

– Ольгу, какую Ольгу? – рука, державшая чашку, застыла в воздухе. – Её?! – чашка со стуком опустилась на стол, слегка расплескав горячий напиток. – Что она здесь делает?

– Я, знаешь ли, её об этом не спросила. Может быть ты, Павел, узнаешь у нее.

– Где ты ее видела?

– У колодца, она приехала с бидоном.

– И что вы… О чем вы говорили?

– Ни о чем. Александр отправил меня домой от греха подальше.

– Верно, верно он сделал, – несколько раз качнул головой Милютин, поддерживая поступок отчима.

– Верно или неверно – сейчас не имеет значения. Важно определиться, как нам себя с ней вести и понять, что она здесь делает.

– Лично я ее сюда не приглашал, – взмахнул рукой Милютин.

– Да и я тоже. – несколько язвительно бросила жена.

Послышались шаги и в комнату вошел Витковский.

– Я могу поговорить с ней, – хрипловато предложил он.

– Да, да – ухватился Милютин. – Это было бы очень кстати.

– Прямо сейчас и пойду, – решил Витковский. – Напомни, кстати, как ее фамилия?

– Смирнова, – сразу сообщила Нина Агафоновна.

– А как ты ее найдешь? – поинтересовался уже взявший себя в руки пасынок.

– Да хоть у этого музыканта спрошу или у какой-нибудь местной бабульки.

– Какого еще музыканта?

– Да был тут один с трубой или с валторной, по пути пристал, – пояснила теща.

– Ну и деревенька, ее возьми, – полуцензурно выразился Павел.

* * *

Не успел Витковский выйти из дома, как буквально нос к носу столкнулся с невысокой довольно дряхлой старушкой в шерстяной кофте поверх платья, несмотря на довольно теплую погоду.

– Эк ты какой бравый! – снизу вверх осмотрела майора в отставке Матрена Тимофеевна. – Из столиц небось будешь?

– Доброго здоровья, – приподнял шляпу Витковский. – Как бы мне тут одну женщину найти? – ушел он от ответа, одновременно переходя к сути.

– Дело-то пустяк, – ухмыльнулась старушка. – Вон в тот дом зайди. – ткнула она корявым пальцем в сторону середины деревянных строений.

– В какой именно, бабушка? – не понял Витковский.

– Эва, бабушка. Матрена Тимофеевна я. А вон в тот самый, что пооблез.

– Спасибо. И кого там спросить?

– Леной хозяйку зовут. Она у нас по сплетням главная. А не застанешь, так Машку Симагину пытай или хоть Таисью.

– А их-то где сыскать? – приноровился к ее говору Александр Христофорович.

– В деревне, милок, не в столицах же. Ну, шагай, шагай, а то мне недосуг праздны лясы-то с тобой точить.

И слегка горбатясь, старушка прошкандыбала по своим делам.

«Час от часу не легче», – подумал Витковский и отправился на поиски хозяйки салатового облезлого домика.

* * *

– Не верю я в такие совпадения! – треснула ладонью по столу Милютина.

– Знаешь, Нина, тут нет смысла гадать. Александр поговорит с ней и всё выяснится.

– Если еще она ему скажет правду.

– Ну-у, – протянул Милютин.

– Гну, – решительно отреагировала жена. – С нее станется. Она ведь уже врала на следствии.

– Это же не доказано.

– Ты еще её выгораживаешь?! Твой сын пьяным сел за руль, а она ни при чём?!

– Ну так же не она его туда сажала!

Нина Агафоновна хотела, по-видимому, что-то сказать, но резкость всё же с языка не сорвалась. Она лишь укоризненно взглянула на мужа и покачала головой. Женщина рассудительная, она взяла себя в руки, ей вовсе не хотелось, чтобы ее слушала вся деревня.

* * *

Добравшись до салатового домика, Витковский осторожно подергал калитку, стараясь не опираться на покосившийся забор.

– Cнимите кольцо, – неожиданно раздался голос у него за спиной.

Витковский быстро обернулся. Рядом с ним улыбалась женщина неопределенного возраста, вокруг пятидесяти, цвет ее прически отдаленно напоминала окраску дома.

– Надо же, а я и не заметил кольцо, – смутился майор в отставке, поднимая резиновый круг – открыть калитку.

– Ничего, – радостно расширила улыбку женщина. – Я же вижу, что вы тут новенький, да и не деревенский, я думаю. Елена, – представилась она, и вздохнув добавила, – Образцова.

Сообразив, что на территорию его не приглашали, Александр Христофорович опустил кольцо на деревянный зубец забора. Он собрался было в ответ представиться, но Образцова опередила его:

– А вы только сегодня приехали? Поздравляю вас с новосельем. Приходите ко мне в гости, буду очень рада.

– Спасибо, спасибо. Вы к нам непременно тоже. А вот я у вас, знаете ли, хотел спросить…

– Да-да, – поощрительно вновь улыбнулась сплетница.

– Мне бы пообщаться с такой молодой женщиной с русыми волосами, зовут ее Ольга Смирнова.

– Смирнова, Смирнова, – задумалась Ленка (так все местные звали ее за глаза). – А ну, как же! – Её незатейливое лицо озарилось ясностью удачно сработавшей памяти. – Есть, есть такая. В бывшем доме Дочкиной остановилась.

– А где это?

– Да второй дом от леса. Дочкину же убили несколько лет назад, – будничным тоном добавила Ленка.

Витковский сглотнул и не спеша переварил ценную информацию.

– Вы мне очень помогли, Елена, – галантно приподнял он шляпу.

– Да вы заходите, как вас, кстати, зовут?

– Александр Христофорович, – представился Витковский. – Я, если можно, в другой раз, мне со Смирновой поговорить нужно.

– Да, да, заходите всей семьей, расскажите о себе, а то мы, в сущности, о вас ничего не знаем, – простодушно огорчилась сплетница.

Майор в отставке еще раз заверил Образцову в совершеннейшем почтении и отправился на поиски Ольги.

Второй от леса дом он обнаружил без труда. Калитка была открыта и Александр Христофорович зашел на участок. Дверь в дом тоже оказалась незапертой и он, подойдя к ней, громко спросил, есть ли кто-нибудь дома.

Ольга наводила порядок в сарае. Услышав голос, она вытерла руки о рабочее полотенце и поспешно вышла во двор.

– Вам кого?

Витковский обернулся и тут она его узнала.

– А, это вы. Я была уверена, что кто-нибудь придет. Присаживайтесь, – указала она на деревянную скамеечку без спинки, одиноко притулившуюся рядом с домом.

Витковский осторожно опустился на шаткую дощечку. Ольга осталась стоять, прислонившись к стене.

– Как вы поживаете? – неуверенно проговорил он, не зная, с чего начать.

– Неплохо, но вы ведь не тем пришли.

– Верно, Ольга, я… мы не понимаем… Короче говоря, мы хотели бы узнать, как вы здесь оказались.

– И только-то, – полуусмехнулась Смирнова. – Андрей говорил мне, что здесь отличное место и вы собираетесь или даже выкупили уже участок под застройку. Мне захотелось пожить в деревне, и я вспомнила его слова. А здесь действительно чудесно, Александр Христофорович. И я уверена, Андрюше бы тоже тут понравилось, если бы он был жив, – вздохнув, добавила она.

Глава 4

Авдеева ждала Ермолкина недолго – всего десять минут. Когда прокурор наконец появился, молодая журналистка уже лакомилась мороженым с вишневым сиропом.

– Прошу прощения, буркнул прокурор.

– Ну, что вы, лучезарно улыбнулась Авдеева. – Я понимаю, служба.

Покосившись в сторону соседей, Ермолкин счел за лучшее сделать вид, что не понял иронии. Он устроился поудобнее в фирменном кресле и, поколебавшись, заказал себе кофе за семьдесят копеек.

– Я вас слушаю, Олег Константинович, – отделяя ложечкой кусочек подтаявшего мороженого, обратилась к нему девушка серьезным, чуть ли не почтительным тоном.

– Я пригласил вас, Кира, потому что мне нужна помощь, – слегка хрипловато начал Ермолкин.

– В качестве представителя прессы, надеюсь?

– Ну уж точно не в качестве детектива, – отрезал прокурор и, слегка усмехнувшись, добавил:

– Кто вы там были, вице-Холмс?

– Вице-Ватсон. Спасибо, что повысили, Олег Константинович.

– Не за что. Надеюсь, вы помните печальные события прошлого лета? – переходя на серьезный тон, добавил Олег Константинович.

– Вы имеете ввиду убийства в Полянске?

– Да, но не только. В первую очередь я говорю о случаях браконьерства и о самоубийстве сержанта Куролесина в камере, точнее, так называемого самоубийства, с моей точки зрения. Обвинение в браконьерстве, Кира, отнюдь не повод лишать себя жизни.

Ложечка замерла на полпути.

«Однако, он прав», – подумала Авдеева, но ничего не сказала, ожидая продолжения.

Ермолкин перешел к сути не сразу. Пару минут он задумчиво помешивал сахар в чашечке. Отпив глоток, он наконец заговорил:

– Хорошо бы, Кира, тиснуть статейку в «Лужском листке» на тему браконьерства.

– А о каких конкретно фактах пойдет речь, Олег Константинович?

– Четыре случая только за последние пару месяцев и не только в Полянске. Это то, что нам известно, а ведь возможно и даже наверняка, ряд эпизодов еще не выявлено. Также и в остальные сезоны браконьеры давали о себе знать.

– Вопиюще, – прокомментировала журналистка.

– Так вот я убежден, что Куролесин был не главный в группе браконьеров и последующие продолжающиеся случаи подтверждают мое мнение.

Авдеева уже доела мороженое и теперь слушала с интересом.

– Итак, – продолжал размышлять прокурор. – Радиус, охватывающий места, где находили тушки животных, – тут Ермолкин споткнулся, неспособный выкарабкаться из своей мудреной фразы. – … В качестве эпицентра имеет Утёсово. – коряво закончил он.

– Вы меня заинтриговали, – заполнила паузу Кира.

– Я на это и рассчитывал, – улыбка Ермолкина была похожа на бармалеевскую.

– Что вы конкретно от меня хотите? – спросила девушка.

– Во-первых, как я уже говорил, хорошо бы дать материал – и поострее – на тему непрекращающихся случаев браконьерства, вопиющих, как вы сами выразились. И обязательно надо покритиковать работу милиции, особенно утёсовской.

– Это я могу, но… Видимо требуется что-то еще?

– Верно, я хочу, чтобы вы поехали в Утёсово с целью собрать материал для статьи о работе местной милиции, естественно, с моей подачи.

– И на чем я должна сделать акцент?

А никакого акцента не надо, – удивил девушку Ермолкин. – Я хочу, чтобы вы составили собственное мнение о местных кадрах, я на вас влиять не собираюсь. Если нужно, я поговорю с вашим редактором.

– Надеюсь, не понадобится, Олег Константинович, но спасибо. Что ж, не скрою – задание интересное.

– Держу пари, не ожидали?! – уже более добродушно улыбнулся Ермолкин.

– Когда вы хотите, чтобы я поехала? – отодвигая кресло от столика, спросила журналистка.

– В ближайшие две недели, если вы свободны.

– Я вам позвоню, – поднялась Авдеева. – До свидания, Олег Константинович.

– До свидания Кира и спасибо!

На этот раз прокурор в продолжении всего разговора вел себя корректно.

Когда Авдеева ушла, Ермолкин не спеша допил кофе, достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и записал несколько фамилий: Юганов, Дроздов, подумав, добавил – Сосновский. К последней фамилии он приставил вопросительный знак, затем стрелочку и в скобках дописал фамилию Вавилов.