Глава 1
Ее звали Бетельгейзе, хотя сама она предпочитала имя покороче – Бетель. Однажды она спросила у мамы, почему ее назвали таким странным и необычным именем. Мама ответила, что это имя придумал ее папа, но узнать у него подробности Бетель уже не могла: с самого рождения она росла без отца.
Когда Бетель стала немного постарше и научилась соображать совсем как взрослая, она поинтересовалась у мамы: где ее папа? Опустив голову и спрятав взгляд, мама ответила, что отец Бетель погиб еще до рождения дочери, когда мама вынашивала маленькую Бетель у себя в животе.
С тех пор прошло еще несколько лет: Бетель выросла и больше не спрашивала про отца, поскольку усвоила, что вопросы о нем всегда вызывали у мамы огорчение.
Бетель вместе с мамой жила в небольшой деревне на границе Страны Благоденствия – во всяком случае, именно так взрослые называли обширную, покрытую лесами, горами и реками землю, где родилась и выросла Бетель. В отличие от происхождения своего имени, которое оставалось для нее загадкой, Бетель хорошо знала по рассказам мамы и других взрослых, почему ее родина получила такое красивое название.
Из поколения в поколение люди передавали друг другу историю о том, как много-много лет назад (так давно, что уже никто не помнил точно, сколько времени прошло) территорию, которая теперь называлась Страной Благоденствия, опустошали бесконечные нашествия жутких чудовищ. Так продолжалось до тех пор, пока к власти не пришел мудрый чародей по имени Кравен. Благодаря магии он остановил набеги чудовищ, после чего провозгласил территорию своего правления Страной Благоденствия. Он велел построить вокруг нее высокую Стену Безопасности, которая вот уже несколько веков надежно охраняла жителей Страны от вторжения чудовищ извне.
И хотя с тех пор прошло много лет, Кравен по-прежнему правил своими подданными, защищая их от угроз из внешнего мира, благодаря чему признательные жители Страны Благоденствия стали называть его не иначе, как Вечным Владыкой Кравеном. Дабы укрепить дух населения и даровать людям спасительную веру, всесильный чародей основал Праведную Церковь, которую с раннего детства посещали все жители Страны.
Как говорили взрослые, вспоминая рассказы старших поколений, за все время правления Вечного Владыки Кравена лишь единицы видели его в лицо или же посещали таинственный чертог, где обитал могущественный чародей. Годами волю и указы Кравена претворяли в жизнь его верные наместники – Праведники, служившие в Церкви, а также грозные Стражники Порядка, многочисленные гарнизоны которых располагались рядом с каждым населенным пунктом Страны Благоденствия, в том числе неподалеку от деревни, где жила Бетель.
Именно туда она и направлялась – в гарнизон Стражников Порядка, построенный возле Стены Безопасности, которую солдаты охраняли от вторжения чудовищ из внешнего мира.
Каждый день, с утра пораньше, Бетель ездила к роднику рядом с деревней. Она набирала чистую ледяную воду в бочонки и отвозила их в гарнизон Стражников. Помогал ей в этом верный помощник – старый конь по кличке Арчи, запряженный в повозку, на которой Бетель доставляла бочонки с водой.
Конь понуро брел по дороге, пролегавшей через густой лес, который отделял деревню от гарнизона. Бетель решила подбодрить любимого коня и стала тихо напевать песню, которую сочинила сама. Она пела неуверенным сдавленным голосом, опасаясь, что ее могут услышать. Впрочем, Бетель понимала, что в глухом лесу слышать ее мог только Арчи: песня юной хозяйки заметно взбодрила старого коня. Он довольно фыркнул и громко заржал, чем вызвал улыбку у Бетель.
Вскоре лес начал редеть, пока совсем не закончился: дорога, став шире, теперь пролегала среди широкого поля, на окраине которого высилась огромная рукотворная Стена Безопасности, много лет назад возведенная из каменных блоков по приказу Вечного Владыки Кравена. Пару раз Бетель спрашивала у мамы и знакомых взрослых, есть ли за Стеной другие страны, или же во всем мире существует только Страна Благоденствия под управлением Вечного Владыки Кравена?
Взрослые не смогли ответить на этот вопрос: они как обычно отделались стандартной отговоркой про то, что за Стеной живут опасные чудовища, от которых жителей Страны надежно защищает Стена, построенная благодаря мудрому приказу Кравена. Точно такой же ответ Бетель слышала на проповедях в Церкви, которые ежедневно проводил Праведник Ормальд, отвечавший за поддержание Истинной Веры среди жителей деревни.
В общем, как поняла Бетель, жители Страны толком не знали, что именно находилось за Стеной Безопасности, и не испытывали особого желания это узнать: Стражники Порядка надежно караулили Стену, никого к ней не подпуская. Они выполняли старый приказ Вечного Владыки Кравена, запретившего людям приближаться к границам Страны ради их же безопасности.
Наконец, дорога закончилась у высоких ворот гарнизона, за которым возвышалась Стена. Бетель даже не пришлось натягивать поводья, чтобы притормозить Арчи: старый конь сам остановился возле сторожевой будки, из которой вышел вооруженный арбалетом Стражник в коричневом мундире. Бетель вспомнила, что звали его Конрадом.
На вид этому амбалу с рыжей шевелюрой было лет сорок, хотя Бетель плохо разбиралась в том, как правильно определять возраст человека. Все люди старше тридцати казались ей невероятно взрослыми, не говоря уже о тех, кому было за пятьдесят – Бетель считала их чуть ли не стариками.
– Снова ты? – сказал Стражник Конрад, скривив обветренное лицо в презрительной ухмылке. – Разве это девчачье дело – развозить воду в тяжелых бочках?
Такой вопрос частенько задавали другие Стражники, сменявшие друг друга на посту в сторожевой будке, поэтому Бетель научилась отвечать на их насмешки таким образом, чтобы как можно быстрее закончить разговор.
По какой-то странной и непонятной для нее самой причине, общение со Стражниками вызывало в душе неприятное, тоскливое ощущение, которое трудно поддавалось описанию: Бетель всегда хотелось поскорее убраться из гарнизона и снова увидеть маму.
Вот и в этот раз она постаралась придать лицу равнодушное выражение и холодным голосом ответила:
– Я просто зарабатываю деньги, чтобы помочь маме. К тому же в деревне все равно некому работать: остались одни старики и женщины, а всех парней забрали служить Стражниками в другие гарнизоны. Вам ли этого не знать?
Бетель спрыгнула с повозки и, откинув задний бортик, с трудом подтащила к себе тяжелый бочонок: внутри с гулким звуком плескалась вода. Бетель мельком заметила, как Стражник Конрад внимательно наблюдал за ней с хищной улыбкой. Его взгляд вдруг приобрел странный блеск, от которого по спине у Бетель пробежали мурашки. Она знала, что он видел перед собой всего лишь простую девчонку, ничем не примечательную на вид, одетую в старые штаны с заплатками, грубые башмаки и поношенную накидку, но все равно от его взгляда было не по себе.
– Когда ты станешь постарше, для тебя здесь найдется работенка поинтереснее, – сказал Конрад, облизнув тонкие губы. – Если что, я могу помочь тебе с поиском подходящего занятия.
– Для начала вы могли бы помочь мне вытащить бочонки из повозки. – Бетель с упреком взглянула на Стражника. Она чувствовала себя неловко в его присутствии, но старалась изо всех сил сохранить невозмутимость.
– Смотри-ка, а ты дерзкая оказалась! – хмыкнул Конрад, подходя ближе.
Он закинул арбалет, висевший на ремне, за спину, и схватился за бочонок, после чего с кряхтением поставил его на землю.
– Тяжелый, черт его подери!
Пока Конрад вытаскивал бочонки из повозки, Бетель посмотрела на темно-серую, возведенную из каменных блоков громаду Стены позади гарнизона, которая, казалось, словно упиралась в небо, настолько она была высокой.
– А вы когда-нибудь видели чудовищ, которые живут за Стеной? – неожиданно спросила Бетель, и смелость, с которой она задала этот вопрос, стала для нее самой сюрпризом.
Поставив бочонок с водой на землю, Стражник Конрад изменился в лице: нахмурился, недовольно взглянул на Бетель.
– Почему ты спрашиваешь?
– Просто стало интересно. – Бетель пожала плечами. – Праведник Ормальд часто рассказывает на проповедях в Церкви, что наша Страна существует только благодаря тому, что Стражники по приказу Вечного Владыки Кравена охраняют Стену от вторжения чудовищ. Вот мне и стало любопытно: видели ли вы этих чудовищ? А если видели, то какие они?
Она продолжала смотреть на Конрада, давая понять, что не успокоится, пока не получит от него ответа. Он же предпочел отвернуться, снова принявшись вытаскивать бочонки с водой из повозки.
– Видел я их или нет – тебя это не касается, – ответил Стражник. – Нам нельзя об этом говорить. Мы всецело подчиняемся Вечному Владыке Кравену, а он велит нам хранить в тайне информацию о чудовищах из внешнего мира.
– Но почему? – не унималась Бетель. – Лично мне было бы жутко интересно узнать, как выглядят эти чудовища, хотя и немного страшно. Или, может, вы их не видели?
Последний по счету бочонок вдруг вывалился из рук Конрада, когда он вытаскивал его из повозки, и покатился по земле, пока не врезался в сторожевую будку. От падения крышка бочонка отлетела, и из него полилась вода, образовав внушительную лужу у дверей сторожевой будки.
– Чертова девчонка! – вне себя от злости выкрикнул Конрад. – Заткнешься ты или нет? Как же ты мне надоела со своими расспросами!
– Я просто хотела узнать, – испуганно пробормотала Бетель: она не ожидала такой внезапной вспышки ярости у Стражника.
– Проваливай отсюда! – огрызнулся он. – И в следующий раз, когда застанешь меня на посту, будь добра держать язык за зубами!
Конрад вернулся в сторожевую будку, а Бетель забралась в повозку и, легонько подстегнув Арчи, направилась обратно в деревню.
По дороге домой она думала о том, что поведение Стражников, с которыми за последний год ей приходилось общаться почти каждый день, доставляя им бочонки с водой, всегда отличалось грубостью и презрительным отношением. Интересно, чем это было вызвано?
Но еще более непонятным для Бетель казалось то, что другие жители деревни, в том числе ее мама, относились к наглому поведению Стражников куда более покорно, чем Бетель. Похоже, они давно и окончательно смирились с тем, что Стражники не считали их за людей равного достоинства. Бетель часто задумывалась о наступлении того момента, когда и она безропотно примет такое отношение к себе.
Размышляя обо всем этом, Бетель даже не заметила, как добралась до родной деревни. Когда повозка, запряженная Арчи, приблизилась к покосившимся домам на околице, из деревни раздался звук, от которого сердце Бетель замерло в груди.
Глава 2
Над деревней, в которой родилась и выросла Бетель, громко разносился колокольный звон: Праведник Ормальд собирал всех жителей на ежедневную проповедь в Церковь.
Когда Бетель была маленькой, звук колоколов не вызывал у нее ничего, кроме живого интереса: он казался чем-то необычным в скучной и однообразной жизни девочки из захолустной деревеньки на окраине Страны.
Но в последнее время (пожалуй, все началось пару месяцев назад) громогласный звон колоколов, напоминающий о начале проповеди, провоцировал у Бетель желание закрыть уши и скрыться куда подальше. Сделать все, что угодно, лишь бы не идти на проповедь, во время которой Бетель стала испытывать странные, пугающие ощущения.
Но пропустить проповедь она не могла: по приказу Вечного Владыки Кравена ежедневное посещение Праведной Церкви являлось священной и строгой обязанностью каждого жителя Страны Благоденствия, включая маленьких детей и немощных стариков.
На проповедь собирались все жители деревни.
Колокола прозвенели еще раз, и Бетель знала, что до третьего, последнего по счету звона, осталось пять минут: за это время она должна была успеть забрать маму и отправиться вместе с ней в Церковь.
Подстегнув неповоротливого Арчи, Бетель направила повозку к прачечной, где работала мама. Пока Бетель набирала в роднике воду и отвозила ее в гарнизон, мама Бетель целый день до позднего вечера стирала на прачечной вещи и белье Стражников.
Впрочем, не только Бетель и ее мама были заняты тем, что обслуживали Стражников: почти все жители деревни так или иначе занимались обеспечением нужд гарнизона, будь то приготовление еды, починка обуви или пошив одежды. Существование деревни сводилось к поддержанию комфортной жизни Стражников Порядка.
И всех это устраивало. Все с этим смирились.
Мама уже ждала Бетель на крыльце прачечной, недовольно качая головой.
– Опять опаздываешь, – привычно проворчала мама. – Наверное, снова зазевалась по дороге?
Бетель посмотрела на уставшее, но такое родное и красивое лицо мамы. Даже когда сердилась, мама все равно оставалась для Бетель самым любимым человеком на свете. К тому же она знала, что мама никогда не умела сердиться по-настоящему: пройдет совсем немного времени, и она снова ласково обнимет дочь.
Мама подошла к повозке, и Бетель протянула ей руку, чтобы помочь взобраться. Ладонь у мамы была шершавой, с потрескавшейся кожей – сказывалась постоянная стирка одежды Стражников, сшитой из грубой ткани, в холодной мыльной воде.
После того, как мама устроилась в повозке рядом с дочерью, Бетель подстегнула Арчи, и тот послушно двинулся к Церкви. Старый конь, казалось, наизусть знал все дороги в деревне и наверняка мог бы передвигаться по ней с закрытыми глазами.
По сторонам от повозки торопливо шли другие жители деревни, спешившие на ежедневную проповедь в Церковь: одетые в простые, изрядно поношенные одежды старики, женщины и немногочисленные мужчины средних лет – все как на подбор с понурыми, унылыми лицами, не выражавшими ничего, кроме абсолютной покорности.
Такое же выражение читалось на лице мамы, хотя иногда она все же улыбалась, пусть и на короткое мгновение. Впрочем, такие моменты, когда мимолетная радость озаряла мамино лицо, в последние недели случались все реже: Бетель с тревогой стала замечать, как мама словно усыхала на глазах. Взгляд ее стал тусклым, кожа на лице приобрела странный пепельный оттенок, а голос будто истончился.
Больше всего на свете Бетель боялась, что ее мама превращается в оцепеневшую.
Так в Стране Благоденствия называли людей, которые постепенно лишались жизненной энергии: они медленно и необратимо теряли зрение, слух и обоняние, их речь становилась невнятной и спутанной, а движения – замедленными. Все функции организма неумолимо угасали, и в конце концов оцепеневший превращался в живого мертвеца.
А затем жителей Страны Благоденствия, превратившихся в оцепеневших, забирали Стражники Порядка.
Именно это происходило в тот момент, когда Бетель вместе с мамой проезжали мимо дома старого сапожника по имени Кланц, который мастерил и чинил обувь жителям деревни, а также Стражникам из гарнизона, столько лет, сколько Бетель себя помнила. Теперь же четверо Стражников на носилках вытаскивали Кланца из его дома, служившего одновременно мастерской.
Бетель с ужасом заметила худое, истощенное тело добродушного бородатого старика, каким раньше был Кланц. Он неподвижно лежал на носилках и смотрел куда-то вдаль невидящим взглядом мутных, словно бесцветных глаз. Тем временем Стражники затащили его в черную карету, запряженную четверкой лошадей.
Сапожник Кланц был не первым оцепеневшим, которого за свою недолгую жизнь видела Бетель. Она хорошо запомнила тот день, когда совсем маленькой девчонкой впервые узнала о существовании оцепеневших. Позже она спросила у мамы, почему некоторые люди полностью лишаются жизненной энергии? Мама ответила, что никто не знает наверняка причину этого странного изменения, но относиться к нему стоит спокойно и смиренно, ведь так велит Истинная Вера, дарованная жителям Страны Благоденствия мудрым и справедливым Вечным Владыкой Кравеном.
Еще позже, когда Бетель стала почти взрослой и начала вслушиваться в проповеди Праведника Ормальда, она узнала, что у Церкви есть особая точка зрения на причину появления оцепеневших. Церковь считала, что такие люди были недостаточно праведными – то есть, не до конца и не искренне верили в Вечного Владыку Кравена, в его мудрость, справедливость и бесконечное величие. Расплатой за слабую веру становилось преобразование неправедного человека в оцепеневшего: он медленно и неуклонно лишался жизненной энергии до тех пор, пока не превращался в некое подобие живого мертвеца.
Бетель боялась, что именно такое изменение начало происходить с ее мамой. И это казалось несправедливым и нечестным, ведь мама исправно посещала ежедневные проповеди в Церкви и в своих разговорах с Бетель ни разу не дала повода усомниться в том, что она искренне верит в Вечного Владыку Кравена.
Как же стало возможным, что мама все равно превращалась в оцепеневшую?
Или, может, Бетель все это только кажется? Вдруг изменения в состоянии мамы – всего лишь временный недуг, и скоро она пойдет на поправку? Бетель очень хотелось в это верить. Она надеялась, что скоро мама почувствует себя лучше, и к ней вернется былая энергия. Сейчас же казалось, что ей едва хватает сил на то, чтобы передвигаться.
Словно подтверждая мысли Бетель, мама вдруг сказала тихим, поникшим голосом:
– Бетельгейзе, как же сильно я сегодня устала.
Дом сапожника Кланца остался позади. Бетель обернулась и увидела, как черная карета Стражников, в которую погрузили тело Кланца, движется по пыльной дороге к выезду из деревни, направляясь в сторону гарнизона.
– Мама, а что будет с ним дальше? – спросила Бетель. – Куда Стражники отвозят оцепеневших?
– О Кланце позаботятся, – ответила мама лишенным красок голосом. – Стражники Порядка всегда заботятся о тех, кто стал оцепеневшим: так велит им Вечный Владыка Кравен.
Бетель решила больше не расспрашивать маму. Она выглядела слишком уставшей для разговоров, да и особого смысла в беседах о порядках, заведенных в Стране Благоденствия, все равно не было, поскольку Бетель уже давно усвоила, что все ответы взрослых, в том числе и ее мамы, сводились к одному: во всех делах нужно выполнять волю Вечного Владыки Кравена, и тогда не придется ни о чем беспокоиться.
Повозка Бетель остановилась на центральной площади за пару минут до того, как прозвучал последний звон колоколов, предупреждавший жителей деревни о начале ежедневной проповеди.
Бетель помогла маме спуститься с повозки. Мама неторопливой, шаркающей походкой направилась в Церковь вместе с другими прихожанами, в то время как Бетель задержалась на площади, чтобы привязать Арчи к стойлу, возле которого уже стояло несколько других коней.
Закончив с этим делом, Бетель непроизвольно взглянула на огромную статую Вечного Владыки Кравена, которая высилась посреди площади перед Церковью. Бетель испытывала внутренней трепет всякий раз, когда смотрела на каменную фигуру высокого человека в мантии с опущенным капюшоном, полностью закрывавшим лицо.
Никто не знал, как на самом деле выглядит Кравен, поэтому на статуях, воздвигнутых в честь Вечного Владыки во всех городах и деревнях Страны Благоденствия, его лицо всегда пряталось за большим капюшоном.
Правая рука изваяния тянулась к небесам, а левая рука раскрытой ладонью словно обводила пространство перед собой. Когда-то давно мама объяснила Бетель, что поза и жесты Вечного Владыки символизировали силу, мудрость и благодать, которые он получал свыше, и щедро делился ими со своими верными и послушными подданными.
Когда Бетель зашла в полутемное помещение Церкви, вдохнув тяжелый запах благовоний и потных тел сгрудившихся здесь людей, из колокольни донесся громкий звон, возвестивший о начале проповеди.
Бетель села на скамью рядом с мамой, украдкой взглянув на нее. Как и другие жители деревни, собравшиеся в Церкви, мама с покорным выражением на осунувшемся лице ожидала того момента, когда на кафедру возле алтаря взойдет человек, голос которого Бетель знала с раннего детства.
Глава 3
Человека, который озвучивал волю Вечного Владыки Кравена, звали просто – Праведник Ормальд. По закону полагалось, чтобы в каждом городе или деревне Страны Благоденствия присутствовал свой Праведник, отвечавший за просвещение жителей и поддержание у них Истинной Веры в Вечного Владыку Кравена.
В школе, где все дети Страны учились всего три года (этого было вполне достаточно, чтобы худо-бедно научиться считать, писать и читать), учитель объяснил Бетель и другим ученикам, что Праведники, как и Стражи Порядка, обладали уникальной способностью связываться с Кравеном внутри сновидений. Таким необычным образом они получали от Вечного Владыки новые указания и исполняли его волю.
Большая часть жителей Страны Благоденствия не могли напрямую общаться с Кравеном в своих сновидениях: этой способности обучали лишь избранных, которые затем становились Стражниками или Праведниками.
Уделом простых людей наподобие Бетель, ее мамы и других жителей деревеньки являлось послушное исполнение воли Вечного Владыки Кравена, о которой сообщал на ежедневных проповедях Праведник Ормальд.
Он взошел на кафедру и обвел взглядом свою паству: в Церкви собрались все немногочисленные жители деревни. В основном это были женщины, старики и небольшое количество малышни. Мужчин в деревне осталось не так уж и много, поскольку мальчиков, как только им исполнялось пятнадцать лет, забирали в Стражники и отправляли в далекие гарнизоны – охранять Стену от нашествия чудовищ из внешнего мира.
Праведник Ормальд как обычно был одет в длинную черную рясу, украшенную золотыми пуговицами с драгоценными камнями. Как и перстни на его пальцах, они служили неопровержимым доказательством власти и богатства, которыми обладал Ормальд в отличие от всех остальных жителей деревни, влачивших куда более скромное существование. Каждый раз, глядя на драгоценные камни в пуговицах и кольцах Праведника Ормальда, Бетель думала о том, что у ее мамы не осталось даже дешевого серебряного колечка: пришлось заложить его в ломбарде, чтобы выручить деньги на покупку новых башмаков для Бетель.
Тем временем Праведник Ормальд растянул узкие губы в притворной улыбке, которая сделала его дряблое лицо еще более морщинистым.
– Я приветствую вас, праведные жители Страны Благоденствия! – сказал он торжественным голосом, от которого у Бетель почему-то всегда бежали мурашки по спине. – Прежде, чем начнется наша традиционная ежедневная проповедь, сегодня я бы хотел обратить ваше внимание на очередной пример неправедного поведения среди благочестивого населения нашей славной деревни.
По рядам собравшихся прихожан прокатился тихий шепот, отголоски которого дошли до того места на скамье, где сидели Бетель и ее мама: жители деревни всегда с болезненным интересом воспринимали любую информацию, касавшуюся неправедного поведения кого-нибудь из земляков. Посещая Церковь с раннего детства, Бетель усвоила, что в обязанности Праведника Ормальда входило не только поддерживать Истинную Веру среди населения, читая проповеди, но и демонстративно наказывать тех, кто вел себя недостаточно праведно.
– Сеймур, здесь ли ты? – обратился Ормальд в зал. – Я попрошу тебя выйти ко мне.
Низкорослый и тщедушный на вид мужчина по имени Сеймур, который работал кожевником, поднялся со скамьи, расположенной в трех рядах от места Бетель и ее мамы. С понурым видом он поднялся к кафедре, за которой стоял Праведник Ормальд, в то время как молодой послушник Церкви водрузил на стул посреди центрального прохода плоский прямоугольный предмет, накрытый серой тряпкой из мешковины.
– Я вижу, что ты стыдишься своего поступка, Сеймур, – строго сказал Праведник Ормальд, когда провинившийся мужчина, опустив голову, встал возле кафедры. – Подойти к стулу и покажи всем то непотребство, которое скрывает ткань. Слава Вечному Владыке, что среди нас есть множество праведных людей, которые всегда остаются на страже Истинной Веры и готовы по зову сердца доложить мне об этом. Благодаря Тамаре, соседке Сеймура, мы узнали о непотребстве, которым втайне ото всех занимался наш земляк.
Сеймур, все так же пряча взгляд, на негнущихся ногах подошел к стулу и, чуть помедлив, снял тряпку с прямоугольного предмета. Бетель услышала, как охнул весь зал, когда взору прихожан открылось то, что скрывала ткань.
На стуле стояла большая картина, на которой неумелой рукой был нарисован простой пейзаж: луг с распустившимися цветами, а над ним – пронзительно-голубое небо с застывшими барашками облаков.
– Ты нарисовал это, Сеймур? – грозно спросил Праведник Ормальд.
– Да, – дрожащим голосом ответил Сеймур, и Бетель с замиранием в груди увидела, как по его щекам покатились слезы. – Я виноват, и каюсь в этом.
Праведник Ормальд обратил свой взгляд на притихших прихожан.
– Сеймур совершил поступок, порицаемый Вечным Владыкой Кравеном. Как известно, Истинная Вера гласит, что настоящая добродетель каждого жителя Страны Благоденствия заключается в скромности и смирении, а всякое творчество тому вредит. – Ормальд с презрительным видом указал на картину. – Рисование, пение, сочинительство, лицедейство или танцы – все это ненужные занятия, которые отвлекают нас от благочестивых дел. Творчество не несет в себе ничего, кроме сумятицы, а потому должно быть навсегда нами отвергнуто. Так велит Вечный Владыка Кравен, и во имя Истинной Верой, дарованной нам свыше, мы должны исполнять его волю.
Праведник Ормальд кивнул послушнику, и тот по команде протянул Сеймуру жестяную банку и кисточку.
– Ты знаешь, что делать, Сеймур, – властным тоном проговорил Ормальд. – На первый раз я тебя прощаю. Но если ты вновь совершишь подобный проступок, то за твое наказание возьмутся Стражники Порядка. Думаю, тебе хорошо известно, что это означает.
Сеймур охотно закивал, давая понять, что полностью осознал свою вину. Бетель показалось, что у всех жителей деревни, собравшихся в Церкви, перехватило дыхание в тот момент, когда он взял банку и обмакнул в нее кисточку.
Сеймур больше не сдерживал слез, когда штрих за штрихом наносил черную краску на картину, закрашивая вначале небо, а затем и прекрасные цветы на зеленом лугу. Вскоре все полотно было покрыто черной краской, и Бетель в очередной раз с ужасом осознала, что не только Сеймур рисковал, когда втайне от всех рисовал картину…
Когда послушник убрал из прохода стул с закрашенным полотном, а Сеймур с опустошенным видом вернулся на свое место, Праведник Ормальд торжественным голосом начал свою ежедневную проповедь:
– Сегодня ночью во время сна мне явилось новое откровение Вечного Владыки Кравена, и я готов поделиться с вами этим удивительным знанием!
Он развел руками, словно ожидая приветственных оваций, но вместо них собравшиеся в Церкви люди лишь прилежно кивнули головами – таков был порядок, заведенный много лет назад. Жителям Страны Благоденствия не позволялось проявлять слишком бурных эмоций (к ним, без всякий сомнений, относились аплодисменты), поэтому скромных кивков головой было достаточно для того, чтобы выразить почтение и послушание.
Мама Бетель, как и все остальные, опустила голову в коротком поклоне, а затем неодобрительно взглянула на дочь, когда заметила, что Бетель замешкалась с тем, чтобы вовремя кивнуть головой, приветствуя слова Праведника Ормальда. Бетель виновато улыбнулась маме: она всякий раз забывала, что во время речи Ормальда полагалось периодически кивать головой в драматических паузах, которые делал Праведник.
Тем временем он продолжал свою проповедь:
– Сегодня ночью Вечный Владыка Кравен сообщил мне, что благодаря его безграничной мудрости и невероятной силе Страна Благоденствия находится под надежной защитой от вторжения опасных чудовищ из внешнего мира, а мы все – благочестивые и праведные граждане Страны – продолжаем жить в мире и процветании.
Бетель вопросительно взглянула на маму, ожидая увидеть на ее лице если не полное изумление от слов Праведника Ормальда, то хотя бы легкое удивление: дело в том, что точно такую же речь Ормальд с регулярным постоянством произносил каждую неделю, всякий раз выдавая свои слова за очередное «новое откровение» Вечного Владыки Кравена. Но по какой-то непонятной причине мама, как и другие жители деревни, не обращали на это внимания и слушали речь Ормальда с таким видом, будто она действительно была дня них поразительным откровением.
Однажды Бетель спросила у мамы, почему та не помнит, что на прошлой неделе Праведник Ормальд уже произносил такую же проповедь? Мама очень удивилась, услышав вопрос Бетель, и начала искренне уверять дочь, что проповеди Ормальда никогда не повторяются, и каждый день он сообщает жителям деревни новую волю Вечного Владыки Кравена.
Такой же точки зрения придерживались другие жители деревни, когда Бетель как бы невзначай интересовалась у них на эту тему.
Даже немногочисленные дети и подростки, которые, казалось, слушали Праведника Ормальда вполуха, тоже уверяли Бетель, что его проповеди всякий раз несут в себе новую информацию.
В конце концов Бетель просто надоело утверждать обратное. Она покорно ходила на проповеди вместе с мамой, молча удивляясь тому, как ловко Ормальду удается выдавать одни и те же слова за некое «новое откровение».
Вот и сейчас Праведник Ормальд продолжал говорить то, что Бетель уже слышала множество раз:
– Для того, чтобы наша жизнь оставалась стабильной и благополучной, Истинная Вера велит нам соблюдать простые правила. Каждый праведный житель Страны Благоденствия, если он не хочет превратиться в оцепеневшего или стать жертвой чудовищ из внешнего мира, должен смиренно выполнять свои рабочие обязанности, а также ежедневно посещать Церковь и слушать проповеди. – Праведник Ормальд на мгновение замолчал и, дождавшись одобрительных кивков, снова заговорил: – Именно это вы и делаете, дорогие праведные! Вы послушно работаете во благо процветания Страны Благоденствия, и посещаете мои проповеди, во время которых я сообщаю вам волю, мысли и наставления Вечного Владыки Кравена. Мы остаемся под его защитой, поэтому у нас все хорошо, стабильно и надежно. Главное, что мы должно помнить: покорность, праведность и скромность – вот основные столпы, на которых держится наша любимая родина, наша Страна Благоденствия. Но для того, чтобы так продолжалось всегда, и наши дети, и дети их детей, оставались под надежной защитой Вечного Владыки Кравена, мы должны быть едины! Мы все должны быть похожи друг на друга, как прутья в пучке хвороста – только так никто не сможет нас сломить! Один Кравен, одна Вера, одна Страна!
Праведник Ормальд воздел правую руку к потолку, а левой рукой обвел всех сидящих в зале, повторяя тем самые позу и жест статуи Кравена, установленной посреди площади перед Церковью. Прихожане вновь склонили голову в покорном согласии с Ормальдом. На этот раз Бетель, поймав предупреждающий взгляд мамы, успела вовремя кивнуть, хотя по непонятной для нее причине испытывала странное гнетущее чувство от слов Праведника Ормальда.