История Киева. Киев имперский

После смерти патриарха Пимена (1970–1990) был избран Алексий ІІ. Через год прекратил существование Советский Союз. Наступили новые смутные времена, которые не прекращаются до сих пор…

* * *

Сразу после Переяславской рады Москва (трон и церковь в «симфонии») начала проводить курс на присоединение Киевской митрополии. Значительная часть украинских иерархов осознавала свои права и не хотела лишиться независимости. Для них важно было то, что «патриарх Константинопольский не вмешивался во внутренние церковные порядки в Украине, а Московский непременно начнет встревать». Решительно настроенное духовенство готово было запереться в монастырях и «лучше смерть принять, чем митрополита из Москвы». Наши «братские» соседи стали применять самый лучший прием во все времена – подкуп!

Окончательное подчинение Киевской митрополии Москве закончилось при гетмане Иване Самойловиче. А произошло это так. В 1683 году умер архимандрит Печерский Иннокентий Гизель. Нового Варлаама Ясинского «рукоположению благожеланно удостоил» и выдал грамоту на архимандрию патриарх Московский Иоаким. Так Киево-Печерский монастырь – сердце киевского православия – подчинился Москве. Первым «московским» митрополитом стал епископ Луцкий Гедеон, князь Святополк-Четвертинский, сват Самойловича, дочь которого была за сыном князя. Гедеон, хоть был и древнего рода, но отличался слабохарактерностью, пошел на увещевания гетмана и написал смиренное письмо в Москву о своем подчинении.

Иван Самойлович. Парсуна XVII в.

Выборы митрополита состоялись в Москве 8 июля 1685 года. Так начался долгий период «обмосковления» Киевской митрополии. Через пять лет на Московском соборе были высказаны сомнения относительно «правоверности» киевского духовенства – оно было обвинено в «хлебопоклонстве». По мнению московитов «неправильно» проводилось таинство евхаристии.

Лазарь Баранович – витиеватый поводырь Украинской церкви

Архиепископ Лазарь был более связан с Черниговом, чем с Киевом, но, тем не менее, сыграл громадную роль в духовном воспитании всего народа. Вообще роль таких светочей духа в процессе формирования украинского менталитета была недооценена. Напомню некоторые детали его насыщенной событиями биографии. В 40-х годах ХVII в. Лазарь Баранович становится наставником в Киево-Могилянской коллегии и игуменом Братского монастыря. Это было тяжелое время для студенчества, преподавателей и ректората. Студенты, во-первых, были бедные, как и само учебное заведение, а во-вторых, это был расцвет казацких войн, когда юноше трудно было удержаться от соблазна поменять длинную свитку ученика на пеструю одежду свободного казака и вольную жизнь. По словам ректора Лазаря, коллегия «умалілась, стала яко малий Закхей». Но Баранович был непоколебим к ученикам в своих требованиях необходимости получения знаний, поэтому студенты «тiкали» от экзаменов в классе к испытаниям на поле боя за волю Украины.

Лазарь Баранович, ощущая, что центр воспитания молодежи перемещается в другие, далекие от образования места, покидает любимое учебное заведение и с 1651 года становится сначала игуменом в Киево-Кирилловском, потом в Купятицком и Дятеловецком монастырях.

Московское правительство безусловно понимало, что пока в стране существует самостоятельная церковь, народ будет свободным и независимым. Богатый и влиятельный митрополит Сильвестр, единственный из иерархов, мог, не сдерживая бранных слов, выгнать прочь московских послов и царского воеводу. После его смерти 13 апреля 1657 года украинское духовенство, защищая свою независимость, тем не менее охотно покупалось щедрыми царскими милостями.

Самым влиятельным владыкой того времени стал Лазарь Баранович, чрезвычайно проницательный и умный. Воспитанный в шляхетских польских традициях, получивший образование, скорее всего, у иезуитов, этот властный и очень просвещенный иерарх длительное время управлял украинской церковью.

Лазарь Баранович. Худ. А. Тарасевич, 1693 г.

Получив рекомендательные письма Хмельницкого и Выговского, он принял от митрополита Гедеона хиротонию 8 марта 1657 года в Яссах. В то время был еще жив старый черниговский епископ Зосима (Прокопович). Баранович, поселившись в Новгород-Северском Спасо-Преображенском монастыре, развернул активную издательскую деятельность и еще два года, вместе с Зосимой, вплоть до его смерти, руководил Черниговской епархией. С перерывами в 28 лет был местоблюстителем Киевской митрополии и, учитывая тяжелое время Руины, мог как-то влиять на события. Его кандидатура выносилась на избрание в митрополиты Киевские, но постоянно выбирали кого-то другого. Часто бывая в Москве, не отказываясь от подарков и привилегий, он вел себя так пордуманно, что долго царь и московские владыки не могли разгадать игру влиятельного иерарха. Во всяком случае Баранович, привыкший к королевским милостям, в 1660 году просит Москву дать ему подтверждение на Черниговское епископство. Там только этого и ждали и грамоту дали, а в ней написали, что он «всякого добра большому государю хотел и во всем его повеление выполнял».

Архиепископ Баранович мог повлиять на выборы нового киевского митрополита. Из Москвы поступило указание, которое требовало, чтобы украинское духовенство было бы поставлено под «благословение», то есть в зависимость от патриарха Московского, но владыка мастерски обошел претензии заезжих воевод. Митрополитом был избран, не без интриг Барановича, Дионисий Балабан, епископ Луцкий, настроенный совсем не в пользу Москвы. Он, в знак благодарности за поддержку, уступил черниговскому владыке три подведомственные ему протопопии, но, самое главное, признал его епархию подчиненной исключительно только патриарху Константинопольському. Однако воеводы, подстегиваемые из Москвы, не хотели признавать Дионисия. Так, в феврале 1658 года окольничий Хитрово, в Переяславе, оставшись вдвоем с Балабаном, расспрашивал его, как тот стал митрополитом и «за кого он бил лбом?» На что получил ответ: «От начала Святого Крещения киевские митрополиты, один за другим, благословение принимали от Константинопольских патриархов на киевскую митрополию». Московское правительство устроило смуту в Украинской церкви, пренебрегая то одним, то другим претендентом. К тому времени только в приходах Черниговской епархии всегда были порядок и согласие. Поэтому в очередной раз украинское духовенство обратилось к Лазарю Барановичу, как к человеку независимому. Но старый хитрец всё рассчитал и, сославшись на болезнь, любезно отказался. Однако Москва уже не могла без украинских иерархов и на очередном Соборе 1666 года появилось трое епископов – Мефодий, Феодосий и Лазарь. На нем рассматривалось свержение Никона, в вину которому ставилась еще и его поддержка независимости Украинской церкви. Снова хитрость помогла Лазарю – он сумел повернуть дело так, что правительство снова осталось ни с чем, в очередной раз подтвердив права на особенности киевской и черниговской кафедр. В подтверждение этого поступило послание из Киева воеводы Шереметева: «Московскому митрополиту в Киеве ни в коей мере быть нельзя».

А после Андрусовского мира восточный сосед прекратил ставить вопросы о Киевской митрополии. И тут победила проницательность епископа Лазаря, предполагавшего, что при отходе Киева к Польше Чернигов становится центром церковного управления, и добившегося от Собора объявления его епархии архиепископией.

В 1668 году на митрополичий киевский престол сел искренний патриот Украины Иосиф Нелюбович-Тукальский, получивший благословение от патриарха Константинопольского. Он отказывался от всего, что связывало его с Москвой. В церквях поминали не царя Алексея, а гетмана Петра Дорошенко. Но это продолжалось недолго. После смерти в 1675 году Тукальского в очередной раз на 10 лет местоблюстителем стал архиепископ Лазарь. Способный всё улаживать Баранович очень много полезного сделал для Украины. Так, были убраны из украинских городов московские воеводы, решения принимались в пользу казаков и их ходатайств и многое другое. Приводил он к присяге и гетманов. Но когда в 1685 году митрополитом Киевским стал властный, не признающий авторитеты Гедеон Четвертинский, влияние Барановича значительно уменьшилось, да и годы брали свое.

Важнейшей заслугой Лазаря Барановича стало книгопечатание. Он устроил типографии в Новгород-Северском и Чернигове. Он был первым, кто обратил внимание на дар Дмитрия Ростовского. Тот в свою очередь чрезвычайно уважал Барановича и называл его «большим столбом церкви». Проповеди Лазаря собирали множество слушателей. В них он разоблачал проделки латинян, униатов и других отступников православия.

Умер Баранович 3 сентября 1693 года и с большими почестями был погребен в Черниговском Борисоглебском кафедральном соборе. Лазарь Баранович сыграл исключительную роль в истории Украины, об этом не следует забывать!

* * *

Еще один важный момент отечественной истории. Московский дворянин Иван Петров Савелов, постигая науки с юности, поступил в Киевскую Братскую школу, потом стал военным. Весной 1655 года пришел в Межигорье, где принял постриг под именем Иоакима. Спустя два года его посылают в Москву, где он подает челобитную Алексею Михайловичу, на которую царь накладывает резолюцию: «Государь пожаловал… на милостыню собольими на сто рублей». Через полгода этот же старец Иоаким просит у самого царя подводы, ибо «ныне данные деньги закончились, а одежда подралась. Царь Государь, смилуйся!» Резолюция: «Во 1657 году, апреля в 16 день, Государь пожаловал, велел тое монастырскую потребу сослать с капитаном Офанасьем Раздеришиным и дать подводки, на чем можно тое рухлядь поднять. А на одежду дать ему Савелову десять рублей в Приказе». В конце того же года монаха Иоакима (Савелова) вытребовали на послушание в Москву. Тогда же особой грамотой он был направлен в Иверский монастырь. Как бы то ни было, этот межигорский монах через 17 лет стал патриархом Московским и уделял много внимания Киевской митрополии, которую задумал присоединить к своей патриархии. Особенным его расположением пользовались насельники Киево-Межигирской обители, которым патриарх, по вполне понятным причинам, ни в чем никогда не отказывал. 28 февраля 1687 года монастырь получил ставропигию, что способствовало его обогащению.

Сарматское княжество, управляемое украинскими гетманами

Как уже говорилось, период в истории Украины во второй половине ХVII века получил очень характерное название – Руина.

В начале 1663 года гетман Правобережной Украины Дорошенко вместе с крымским ханом окружил польское войско коронного гетмана Яна Собеского возле Подгайцев. Но татары отступили, и будущий польский король спасся лишь благодаря временному соглашению с гетманом. Дорошенко понимал, что для получения независимости своих сил недостаточно и нужна помощь турецкого султана. Договор с ним поддержала казацкая рада возле Корсуня. На ней от султана Мехмеда IV гетману вручили булаву, бунчук, стяг, охранные грамоты Порты.

В фильме «Пан Володаевский» мы видим осаду Каменец-Подольского громадной армией турок и его сдачу. События, сыгравшие важную роль в истории Украины и определившие ее судьбу на десятилетия, происходили следующим образом. В августе 1672 года Мехмед IV во главе трехсоттысячной армии турок и казаков осадил город и неприступную крепость. Число защитников не превышало 1500 человек. Был порох и 400 пушек, но мало пушкарей, да и те неопытные. Турки взяли Новый замок и подвели мину в скалу под Старым. Через 10 дней осады, 28 августа, поляки сдали крепость к ликованию всей Османской империи. Падение этой твердыни вызвало ужас у всего христианского населения, от украинцев до армян. Польша была вынуждена заключить 18 октября 1672 года в городе Бучаче унизительный и позорный договор, согласно которому Турция забирала себе Подолию, а на Брацлавщине и Южной Киевщине образовывалось украинское «Сарматское княжество» под управлением гетмана Петра Дорошенко, вынашивавшего грандиозный план объединения и независимости Украины.

Захватив Каменец-Подольский, турки приступили к привычному своему занятию – сбору дани. В городе было проведено жестокое «девширме» (сбор мальчиков). У родителей отобрали 800 ребятишек для пополнения рядов янычар. Особым развлечением для захватчиков стала погоня за красивыми девушками и молодицами. Их отлавливали для гаремов султана, визиря и паши.

Около ста телег ценного имущества было вывезено в Турцию. Сам Мехмед IV с большими почестями прибыл в захваченный Каменец. Для полного триумфа в кафедральном соборе XVI века, переоборудованного в мечеть, перед довольным турецким владыкой провели обрезание восьмилетнего мальчика, демонстрируя тем самым полную победу ислама на подольской земле. Жителям оставили три церкви: православную, католическую и армянскую.

Рассказы об этих событиях произвели страшное впечатление на Москву. При этом сообщалось, что султан, татарский хан и Дорошенко намереваются идти походом на Москву. Это была не просто угроза – подобной Каменцу твердыни на их пути не было. По сообщению киевского воеводы князя Козловского, было только три крепости – Киев, Переяслав и Остер, да и то с малыми гарнизонами. На украинское население надежды было мало, так как им очень насолили московиты. «Лучше с басурманами, – говорят они», – доносил перепуганный воевода. Митрополит Иосиф Тукальский беспрестанно звал Дорошенко в Киев, сообщая о его слабой защищенности и обещанной поддержке мещан Подола. Сам Дорошенко называл себя подданным султана и воеводой Киевским. Правда, в городе постоянно пытались починить крепостные сооружения. Там, где осыпался вал – крепили лесом. Но это был Сизифов труд…

Царь Алексей Михайлович созвал на думу бояр, духовенство и дьяков и объявил о замыслах султана идти весной на Киев и Сиверскую Украину. Назначили чрезвычайные сборы со всех поместий и вотчин, по полтине со двора, а с горожан «десятую деньгу». И если султан двинется на Киев, то он сам, великий государь, пойдет на него. Для этого приказали построить в Путивле царский дворец.

К этому времени и подоспело известие о Бучачском мире, то есть Москва осталась одна. Нужно было договариваться с Дорошенко. Гетман, понимая безысходное положение царя, вел умелую игру, рассчитывая получить под свою булаву всю Украину, но ошибся. Московский двор во все века отдавал предпочтение слабовольным и покорным украинским правителям. Несмотря на протесты широких масс казаков, объявивших Дорошенко гетманом и Левобережья, там в 1669 году гетманом поставили Демьяна Многогрешного. Так что план Дорошенко о воссоединении Украины не был достигнут. Он остался гетманом Правобережной Украины под покровительством Турции, которая продолжала борьбу с Польшей. Всё это сулило бедствия местному населению. Украинцы возвращались в свои прежние поселения за Днепром, но московский воевода, опасаясь их непокорности, переселял их дальше, в глубь царства. За три-четыре года богатые и многолюдные города Ладыжин, Умань, Брацлав, Черкассы, Корсунь опустели. Трагические события сломали Дорошенко, вынудили отказаться от планов воссоединения и вернуть булаву народу, избравшему его, что в начале 1676 года под стенами Чигирина он и сделал.

4 августа 1677 года 120-тысячная турецко-татарская армия под командованием Ибрагим-паши подошла к Чигирину. Вместе с ними был и сын славного гетмана Юрко Хмельниченко. Он, величая себя князем Сарматским, прислал требование, чтобы ему подчинился «стольный город Чигирин». Но через 3 недели турки и самозванный князь бежали, оставив под городом тысячи трупов янычар. На следующий год турки жаждали реванша. 9 июля визир Кара-Мустафа с большим числом солдат осадил Чигирин, но только через месяц смог его взять и, сильно разрушив, покинул. Беды Украины этим не ограничились – Хмельниченко с татарами остался на западной стороне, заняв Немиров, Корсунь и другие города.

Набеги продолжались всю осень и зиму, а на лето ожидали похода на Киев самого султана. Москва опасалась этого, но и в Константинополе тоже жаждали мира, ощущая бесперспективность и затяжной характер войны. Начались переговоры через молдавского правителя. Его посланник передавал, что султан желает мира и «требует только части Украины, где бы жить Юраське Хмельницкому», далее он продолжал: «Турки рады были бы, чтоб его не было. Вся беда от него: по его словам, турки ждали, что казаки только заслышат о нем, так все к нему и пойдут; но теперь ничего этого нет. Когда я ехал сюда и заезжал к нему, то видел, что он беспрестанно пьян и безумен». Нужно отметить, что недалекий и слабохарактерный Юрий Хмельницкий сразу после смерти отца стал марионеткой в руках различных политических сил. Гетманом Юрия провозглашали в 1659 году в Переяславе, но через четыре года под давлением он отказался от булавы и постригся в монахи под именем Гедеон. В 1673 году его захватили татары и отправили в Константинополь, где Юрий пребывал архимандритом в одном из греческих монастырей. Султан решил использовать прославленное имя для своих целей.

Юрий Хмельницкий. Худ. Д. Б. Боначина, нач. XVII в

Только Бахчисарайский мирный договор 13 января 1681 года остановил московско-турецкую войну. Южная Киевщина, Брацлавщина и Подолия оставались под властью Турции. Татары получили полное право кочевать по южным степям Украины. Державы согласились не заселять земли между Бугом и Днестром. Москва обязалась ежегодно выплачивать крымскому хану «казну». Столь позорное соглашение бояре долго праздновали.

С 1672-го по 1699 год в Немирове и в других городах спешно строятся мечети и укрепляются бастионы. Особенно турецким поселенцам нравился Шаргород, который они называли Кучук-Стамбул, то есть Маленький Стамбул (сейчас это Винничина). Нужно отметить, что, несмотря на объявленное равенство вероисповеданий на захваченных землях, лучше всего было евреям. Они пользовались особой защитой турок. Это стало необходимым после того, как султан в 1685 году в последний раз назначил Хмельниченко гетманом на Правобережной Украине с резиденцией в Немирове, столице Сарматского княжества. Юрий вел себя безобразно. Об одном случае рассказывает «Летопись Величко»: Юрий подвергал евреев казни за малейший проступок. Богатый еврей Аарон женил своего сына, не испросив разрешения у гетмана. Последний велел привести купца к себе. Но тот успел скрыться. Тогда по приказу гетмана была «живая облуплена» жена Аарона (содрали кожу). По указу возмущенного султана, не исключено что и за щедрое подношение пострадавшего, «сарматский князь» был вызван в Каменец на очную ставку с Аароном. Суд был короткий. За жестокость Хмельниченко приговорили к смерти. По одним данным, он был задушен на городской площади и сброшен с моста. Но бытует другое мнение, что его живым, зашитым в мешок, сбросили с того же Турецкого моста в Смотрич.

Святой Димитрий Ростовский

В декабре 1651 года в Макарове у реестрового казака Саввы Григорьевича Туптало-Савича и жены его Марии Михайловны родился сын Даниил.

Восхищаясь жизнью и деятельностью той или иной знаменитости, задаешься вопросом, почему именно он прославился, стал особо почитаемым? Откуда появились силы для подвижничества и знания для творческой деятельности? Кроме Божьего вдохновения необходима соответствующая среда, и в первую очередь родительское благословение. Савва Григорьевич, родившийся там же, где и его жена Мария Михайловна, отличался особой набожностью, что благотворно сказалось на сыне и трех дочерях, впоследствии также принявших монашеский постриг. Когда Даниилу исполнилось 10 лет, мать научила его читать и писать. Тогда в Украине женщины были образованны. Отец, «честь и слава Запорожского войска», в эту смутную эпоху почти постоянно находится в гуще сражений за Отчизну. Сначала он был записан в реестр Войска Запорожского в качестве рядового казака Макарьевской сотни Киевского полка, а вскоре избран сотником.

В 1660 году семья Туптало, уже возглавившего Киевскую сотню, переехал в Киев и перевез туда семью, они поселились «на плацу неидысь Салтановским» у Флоровского женского монастыря. По желанию сына Савва Туптало отдал Даниила в Киево-Братский училищный монастырь, в котором ректором был выдающийся ученый и проповедник Иоанникий Голятовский. Даниил 9 июля 1668 года принял постриг под именем Димитрий в Киево-Кирилловском монастыре. Этот очень важный обряд совершил игумен Мелетий Дзика, патриот, сторонник гетмана Дорошенко и митрополита Иосифа Тукальского. Таким образом, Димитрий под влиянием отца примкнул к духовенству, самозабвенно берегущему независимость Украинской церкви. Патриарх Никон, их московский сторонник, был уже смещен. Его преемник Иоаким вел политику подчинения Киева Московскому патриархату, не признающему митрополита Иосифа, в окружение которого попал новопостриженный Димитрий. Опальный иерарх в Каневе посвятил Димитрия в иеродиаконы.

Киевский сотник Савва Туптало в то время находился в войске гетмана Дорошенко. Отцу святителя принадлежала мостовая пошлина от переезда через реку Ирпень у местечка Мостыще. Савва Туптало скончался в день Богоявления на 103-м году жизни. Погребен он в Троицкой церкви при Киево-Кирилловском монастыре, рядом с супругой.

Прошло шесть лет, и уже архиепископом Черниговским Лазарем Барановичем святитель был произведен в иеромонахи и быстро получил известность как талантливый проповедник.

Гетманом Украины стал Самойлович, которому очень импонировал молодой ученый монах. Он, вместе с митрополитом Киевским Гедеоном Четвертинским, получил из Москвы Макарьевские (Успенские) Четьи-Минеи и передал их св. Димитрию для написания «Жития святых», который посвятил этому всю свою жизнь. Дальнейшая работа велась под покровительством ревнителя православия, гетмана Ивана Мазепы. Первая часть на хорошем литературном языке поступила в 1688 году в типографию Киево-Печерской обители. Для Димитрия было настоящим наслаждением запереться в келье и писать. Великий труд был окончен 9 февраля 1705 года.

В июле 1693 года в Кирилловском монастыре, где находился прах его матери (†1689), святой произнес свое знаменитое «Слово на день Св. Троицы». Через четыре года Димитрий становится игуменом древней обители, где он принял постриг. Но его вновь забирают в Елецкий Черниговский монастырь, а оттуда в Новгород-Северский. Такие перемены отразились на здоровье 50-летнего монаха, который хотел только покоя и творческого созидания на духовном поприще. Петр I, восхищенный его проповедями, планировал поставить Димитрия в митрополиты Сибирские. Посетив в Москве больного святителя, царь понял, что до резиденции в Тобольске он не доедет. Поэтому поставил его на должность митрополита Ростовского и Ярославского, там святитель провел последние 7 лет жизни. Утром 28 октября 1709 года его нашли почившим на коленях во время молитвы. При епископе Арсении Мациевиче (впоследствии принявшем мученическую смерть по приказу Екатерины ІІ) тело Димитрия Ростовского было найдено нетленным, а 22 апреля 1752 года он был причислен к лику святых.

Димитрий Ростовский. Парсуна XVIII в.

Древнейший христианский миф о Киеве-Иерусалиме, воскрешенный в начале ХVIII века Димитрием Ростовским и Феофаном Прокоповичем, через полтора столетия перешел в религиозную литературу и дал начало выражению: «Киев – Иерусалим земли русской». Незабываемые ландшафты, вся история и топография города шли навстречу желанию народа видеть образ Киева-Иерусалима, здесь тоже были Золотые ворота, пещеры, Нижний (Подол) и Верхний город, Андреевский спуск, как Голгофа для многих страдников Средневековья и тому подобное. Паломник Климентий Фоменко писал: «Иерусалим приблизительно равен „старому Киеву“ в древних границах этой части Киева, т. е. от Десятинной церкви до „Золотых ворот“ и от памятника св. Ирины до „сенной площади“ включительно». Суть всех великих городов – обилие святых мест, поэтому многие завоеватели пытались если не уничтожить, то хотя бы нивелировать если не тело Города, то его Дух.