Мор, ученик Смерти

– А мне бы хотелось увидеть настоящего короля, – сказал он. – Бабушка говорила, короли никогда корону не снимают. Даже в нужнике.

Смерть глубоко задумался.

– С ТЕХНИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НЕ ВИЖУ ПРЕПЯТСТВИЙ, – признал он. – ОДНАКО МОЙ ОПЫТ ПОКАЗЫВАЕТ, ЧТО ЭТО СКОРЕЕ ИСКЛЮЧЕНИЕ ИЗ ПРАВИЛ.

Жеребец сменил курс; под ними с молниеносной скоростью мелькала огромная и плоская шахматная доска долины Сто. Благодатная земля с плодородными почвами, бескрайними капустными полями и маленькими, аккуратными королевствами, чьи границы змейками извивались под воздействием коротких, чисто номинальных междоусобиц, брачных союзов, запутанных альянсов, а порой и картографических ляпов, менявших политический ландшафт здешних мест.

– Этот король, – заговорил Мор, глядя на проносящийся внизу лес, – он добрый или злой?

– ДЛЯ МЕНЯ – ВОПРОС НЕПРИНЦИПИАЛЬНЫЙ. НАДО ПОЛАГАТЬ, НЕ ХУЖЕ ЛЮБОГО ДРУГОГО КОРОЛЯ.

– Он приговаривает людей к смерти? – спросил Мор, но спохватился и добавил: – Я не о вас, конечно.

– ПОРОЙ. КОГДА ТЫ КОРОЛЬ, НЕКОТОРЫХ ВЕЩЕЙ ТЕБЕ НЕ ИЗБЕЖАТЬ.

Под ними проплывал город, теснящийся вокруг замка, который был выстроен на скале, геологическим прыщом выпирающей из земли. Смерть рассказал, что эту глыбу, отколовшуюся от далекого массива Овцепикских гор, принесли сюда отступавшие льды – еще в ту легендарную пору, когда Ледяные Великаны развязали войну против богов и ездили по земле верхом на своих ледниках, желая заморозить весь мир. Но в конце концов они отказались от этих планов и погнали свои сверкающие табуны обратно в земли, сокрытые средь островерхих гор близ Пупа. Никто из жителей долин не знал, почему они так поступили; по мнению молодежи Сто Лата – города вокруг этой скалы, – причиной была царящая в здешних краях мертвецкая скука.

Бинки опустился на вымощенную каменными плитами площадку самой высокой башни замка. Смерть спешился и велел Мору заняться торбой.

– Думаете, никто не заметит тут коня? – усомнился Мор на подходе к винтовой лестнице.

Смерть покачал головой.

– А ТЫ БЫ ПОВЕРИЛ, ЧТО НА ВЕРШИНЕ БАШНИ МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ КОНЬ? – спросил он.

– Нет. По такой лестнице коня наверх не затащишь, – ответил Мор.

– А ЗНАЧИТ?..

– А, понял. Никто не хочет видеть того, чего быть не может.

– В ТОЧКУ.

Теперь они двигались по увешанному гобеленами широкому коридору. Смерть полез за пазуху, выудил оттуда песочные часы и всмотрелся в них при тусклом свете.

Часы были сработаны с особым изяществом: граненые колбы с причудливым вытравленным узором были заключены в деревянный, инкрустированный бронзой корпус. Глубокая гравировка гласила: «Король Олерв Бастард».

Песок таинственно поблескивал. В верхней колбе оставались считаные песчинки.

Смерть что-то пробормотал себе под нос и убрал часы обратно в загадочные глубины одеяния.

Мор со Смертью завернули за угол и врезались в стену звука. Они очутились в переполненном гостями зале; пелена дыма и рокота голосов поднималась под самые своды, в тени которых таились флаги. На внутреннем балконе трио менестрелей старательно и безуспешно пыталось завладеть вниманием публики.

Появление Смерти особого ажиотажа не вызвало. Лакей в дверях обернулся к ним, собрался было что-то сказать, но отвлекся, нахмурился и снова задумался о своем. Несколько придворных взглянули в их сторону, и глаза их остекленели, когда чувство самосохранения побороло остальные пять.

– У НАС ЕСТЬ ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО МИНУТ. – Смерть подхватил бокал с подноса. – ДАВАЙ-КА СМЕШАЕМСЯ С ТОЛПОЙ.

– Меня здесь тоже не видят! – заметил Мор. – Но я-то реально существую!

– РЕАЛЬНОСТЬ НЕ ВСЕГДА ТО, ЧЕМ КАЖЕТСЯ, – ответил Смерть. – ВПРОЧЕМ, РАЗ УЖ ЗДЕСЬ НЕ ЖЕЛАЮТ ВИДЕТЬ МЕНЯ, ТО ТЕБЯ И ПОДАВНО. ЭТО АРИСТОКРАТЫ, ЮНОША. В ИСКУССТВЕ НИЧЕГО НЕ ЗАМЕЧАТЬ ИМ НЕТ РАВНЫХ. НЕ ПОЙМУ, К ЧЕМУ В МОЕМ КОКТЕЙЛЕ ЭТА ВИШЕНКА НА ПАЛОЧКЕ?

– Мор, – машинально поправил Мор.

– ОНА ВЕДЬ НЕ ДОБАВЛЯЕТ НИКАКОГО ВКУСА. ТАК ЗАЧЕМ КОМУ-ТО ЗАПУСКАТЬ В ОТМЕННЫЙ КОКТЕЙЛЬ ЭТУ ВИШЕНКУ НА ПАЛОЧКЕ?

– А дальше что будет? – На этих словах в его локоть врезался пожилой граф, обвел взглядом всех окружающих, кроме Мора, пожал плечами и удалился.

– ИЛИ ВЗЯТЬ ВОТ ЭТИ ШТУКИ. – Смерть пощупал тарталетки, которые проносили мимо. – ВСЕ ПО ОТДЕЛЬНОСТИ НЕПЛОХО: И ГРИБЫ, И КУРЯТИНА, И СЛИВКИ, – Я НЕ ПРОТИВ, ЭТИ ПРОДУКТЫ ИМЕЮТ ПРАВО НА СУЩЕСТВОВАНИЕ, НО ЗАЧЕМ, ВО ИМЯ ЗДРАВОГО СМЫСЛА, ПЕРЕМАЛЫВАТЬ ИХ В ТРУХУ И ЗАТАЛКИВАТЬ В КОРЗИНОЧКИ ИЗ ТЕСТА?

– Что, простите? – не уловил Мор.

– В ЭТОМ ВЕСЬ ЧЕЛОВЕК, – продолжал Смерть. – ЕМУ НА ЗЕМЛЕ ОТМЕРЕНО ТАК МАЛО ЛЕТ, А ОН РАСТРАЧИВАЕТ ИХ НА УСЛОЖНЕНИЕ СОБСТВЕННОЙ ЖИЗНИ. ПОРАЗИТЕЛЬНО. ПОПРОБУЙ КОРНИШОН.

– А где король? – спросил Мор, вытягивая шею и глядя поверх голов.

– ВОН ТОТ, У КОТОРОГО ЗОЛОТИСТАЯ БОРОДА. – Разносчик напитков обернулся, почувствовав хлопок по плечу; пока он растерянно озирался по сторонам, с его подноса ускользнул очередной коктейль.

Взгляд Мора блуждал по залу и в конце концов отыскал стоявшего в окружении свиты человека, который слегка склонил голову, внимая речам коротышки-сановника. Король, рослый, грузный, хранил невозмутимое, терпеливое выражение лица: будь такое у продавца, вы бы у него и старую клячу купили с радостью.

– Он не похож на злого короля, – заключил Мор. – Кому понадобилось его убивать?

– ВИДИШЬ МУЖЧИНУ, ЧТО СТОИТ РЯДОМ? С ТОНКИМИ УСИКАМИ И УХМЫЛКОЙ КАК У ЯЩЕРИЦЫ? – Смерть указал на него косой.

– Да.

– КУЗЕН КОРОЛЯ, ГЕРЦОГ СТО ГЕЛИТСКИЙ. НЕ САМЫЙ ПРИЯТНЫЙ ЧЕЛОВЕК. ЗНАЕТ, КАК ОБРАЩАТЬСЯ С ПУЗЫРЬКОМ ЯДА. ГОД НАЗАД БЫЛ ПЯТЫМ В ОЧЕРЕДИ НА ПРЕСТОЛ, А СЕЙЧАС – УЖЕ ВТОРОЙ. СТРЕМИТЕЛЬНЫЙ ВЗЛЕТ ПО СОЦИАЛЬНОЙ ЛЕСТНИЦЕ, ТАК СКАЗАТЬ. – Смерть вновь покопался в балахоне и выудил часы, в которых за решеткой из шипастого железа струился черный песок. Встряхнул их на пробу. – И ОСТАЛОСЬ ЕМУ ЕЩЕ ЛЕТ ТРИДЦАТЬ – ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ, – вздохнул Смерть.

– Он только и делает, что убивает направо и налево? – Мор сокрушенно покачал головой. – Нет в жизни справедливости.

Смерть снова вздохнул.

– НЕТ. – Он вручил пустой бокал проходящему мимо пажу, который с изумлением уставился на неизвестно откуда появившуюся посуду. – ЕСТЬ ТОЛЬКО Я.

Он извлек из ножен меч с таким же льдисто-голубым, тонким, словно тень, лезвием, как у косы, и шагнул вперед.

– А я думал, вы косой работаете, – прошептал Мор.

– КОРОЛЮ ПОЛОЖЕН МЕЧ, – пояснил Смерть. – ИСКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ, КАК ЕЕ ТАМ, ПРЕРОГАТИВА ВЕНЦЕНОСНЫХ ОСОБ.

Костяные пальцы его свободной руки снова нырнули под балахон и вытащили оттуда песочные часы короля Олерва. К горловине скатывались последние песчинки.

– СМОТРИ В ОБА, – предупредил Смерть. – ПОТОМ БУДЕТ ЭКЗАМЕН.

– Постойте, – жалким голосом попросил Мор. – Это же несправедливо. Разве нельзя ему помешать?

– НЕСПРАВЕДЛИВО? – отозвался Смерть. – А ПРИ ЧЕМ ТУТ СПРАВЕДЛИВОСТЬ?

– Ну, я к тому, что, если этот второй такой…

– ПОСЛУШАЙ, – прервал его Смерть, – СПРАВЕДЛИВОСТЬ ТУТ ВООБЩЕ НИ ПРИ ЧЕМ. ТЫ ДОЛЖЕН СОХРАНЯТЬ НЕЙТРАЛИТЕТ. ЗАРУБИ СЕБЕ НА НОСУ. ЕСЛИ ВРЕМЯ НАСТАЛО – ЗНАЧИТ, ОНО НАСТАЛО. ВОТ И ВСЕ, ЮНОША.

– Мор, – простонал Мор, оглядывая толпу.

Тогда-то он ее и увидел. Толпа разошлась на миг, и Мор заметил стройную рыжеволосую девушку, сидящую позади короля в окружении немолодых матрон. Ее нельзя было назвать такой уж красивой из-за переизбытка веснушек и, откровенно говоря, излишней худобы. Но один вид ее вызвал потрясение, которое оседлало мозг Мора и, гнусно хохоча, угнало его куда-то в низ живота.

– ПОРА. – Смерть пихнул Мора острым локтем. – СЛЕДУЙ ЗА МНОЙ.

Он направился к королю, взвешивая в руке меч. Моргнув, Мор двинулся следом. Девушка на секунду встретилась с ним взглядом и тут же отвела глаза – а потом стала медленно поворачивать голову обратно, в ужасе распахивая рот.

Решимость Мора истаяла. Он со всех ног бросился к королю, крича:

– Берегитесь! Вы в опасности!

И мир сделался вязким, как патока. Пространство заполнили сине-пурпурные тени, как галлюцинации при тепловом ударе, а звуки начали стихать, так что в конце концов рев толпы сделался далеким и скрипучим, как музыка, доносящаяся из чужих наушников. Мор заметил, что Смерть, по-свойски вставший рядом с королем, не спускает глаз…

…с балкона для музыкантов.

Мор увидел стрелка, увидел арбалет, а затем и болт, который теперь плыл сквозь воздух со скоростью недужной улитки. Но каким бы он ни был медленным, Мору оказалось не под силу его обогнать. Миновала целая вечность, прежде чем налитые свинцом ноги начали откликаться на команды своего хозяина, но он наконец смог оттолкнуться ими от пола и полететь со всей стремительностью континентального дрейфа.

Вяло барахтаясь в воздухе, он услышал беззлобный голос Смерти:

– У ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧИТСЯ. ТВОЕ ЖЕЛАНИЕ ПОМОЧЬ ВПОЛНЕ ЕСТЕСТВЕННО, НО У ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧИТСЯ.

Словно во сне, Мор плыл сквозь безмолвный мир…

Болт достиг цели. Смерть взмахнул мечом, и тот плавно прошел сквозь шею короля, не оставив никаких следов. Мору, который медленно вращался по спирали в пространстве сумеречного мира, показалось, будто впереди упал какой-то призрачный силуэт.

Это явно был не король, ведь тот так и стоял, глядя в глаза Смерти с выражением крайнего удивления. У его ног лежало темное нечто, а где-то вдали раздавались крики и вопли.

– ЧИСТО СРАБОТАНО, – заметил Смерть. – ОБЫЧНО С КОРОЛЕВСКИМИ ОСОБАМИ ОДНА МОРОКА. ЦЕПЛЯЮТСЯ ЗА ЖИЗНЬ. ТО ЛИ ДЕЛО КРЕСТЬЯНИН: ДОЖДАТЬСЯ НЕ МОЖЕТ МОЕГО ВИЗИТА.

– Кто ты такой, черт возьми? – заговорил король. – Что ты здесь делаешь? А? Стража! Я приказы…

Настойчивые сигналы глаз наконец достигли его мозга. Мор впечатлился. Король Олерв провел на троне немало лет и даже после смерти не разучился себя держать.

– О, – сказал он. – Понятно. Не ожидал столь скорого свидания.

– ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО! – Смерть поклонился. – ЕГО МАЛО КТО ОЖИДАЕТ.

Король огляделся по сторонам. В сумрачном, затянутом дымкой мире было тихо, но снаружи, судя по всему, царила суматоха.

– Это ведь я там лежу?

– БОЮСЬ, ЧТО ТАК, СИР.

– Ювелирная работа. Арбалет, не иначе?

– ДА. А ТЕПЕРЬ, ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО, НЕ БУДЕТЕ ЛИ ВЫ СТОЛЬ ЛЮБЕЗНЫ…

– Кто стрелял? – спросил король. Повисла пауза.

– НАЕМНЫЙ УБИЙЦА ИЗ АНК-МОРПОРКА.

– Так-так. Хитро. Мои поздравления Сто Гелитскому. А я-то налегал на противоядия. Но от холодной стали противоядия нет, верно? Верно?

– БЕЗУСЛОВНО, СИР.

– Трюк старый как мир: веревочная лестница и резвый скакун у подъемного моста, я прав?

– СУДЯ ПО ВСЕМУ, ДА, СИР. – Смерть деликатно подхватил тень короля под локоть. – НО, В КАЧЕСТВЕ УТЕШЕНИЯ, МОГУ ЗАВЕРИТЬ: ЭТОТ СКАКУН НЕ МОЖЕТ НЕ БЫТЬ РЕЗВЫМ.

– То есть?

Застывшая ухмылка Смерти стала чуть шире.

– ЗАВТРА У МЕНЯ НАЗНАЧЕНА ВСТРЕЧА С НАЕЗДНИКОМ В АНКЕ. ВИДИТЕ ЛИ, ГЕРЦОГ СНАБДИЛ ЕГО ЕДОЙ В ДОРОГУ.

Сообразительность у короля хромала, что, впрочем, только подтверждало его соответствие занимаемой должности; на какое-то время он погрузился в раздумья, а потом хохотнул. И лишь теперь заметил Мора.

– А это кто? – спросил он. – Тоже покойник?

– МОЙ УЧЕНИК, – пояснил Смерть. – КОТОРОМУ В БЛИЖАЙШЕМ БУДУЩЕМ СВЕТИТ СЕРЬЕЗНЫЙ РАЗГОВОР, ОБОЛТУСУ.

– Мор, – машинально вставил Мор. Отстраненно воспринимая их разговор, он не мог оторваться от происходящего вокруг. Он ощущал себя настоящим. Смерть казался вполне материальным. Король и вовсе выглядел на удивление живым и здоровым, учитывая обстоятельства. А вот остальной мир превратился в мешанину скользящих теней. Какие-то силуэты склонялись над бессильно распластанным телом и проходили сквозь Мора, не более осязаемые, чем туман.

Заливалась слезами рухнувшая на колени девушка.

– Это моя дочь, – сообщил король. – Мне ведь должно быть грустно. Почему же это не так?

– ЧУВСТВА ОСТАЮТСЯ В ПРОШЛОМ. ВМЕСТЕ С ЖЕЛЕЗАМИ.

– Вот оно что. Да, наверное, так и есть. Она ведь нас не видит, правда?

– ПРАВДА.

– Полагаю, нет никакой лазейки, чтобы…

– НИКАКОЙ.

– Ей ведь королевой быть, и если бы я только мог сообщить…

– СОЖАЛЕЮ.

Запрокинув голову, девушка глядела сквозь Мора. У него на глазах герцог, возникший за ее спиной, утешительно опустил ладонь ей на плечо. Губы его тронула легкая улыбка. Такую улыбку обычно можно увидеть поджидающей беспечных купальщиков на песчаных отмелях.

Ты не можешь меня услышать, сказал девушке Мор. Но не доверяй ему!

Она, сощурившись, смотрела на него. Мор потянулся к ней, и его ладонь прошла сквозь ее руку.

– ПОЙДЕМ, ЮНОША. ВРЕМЯ НЕ ЖДЕТ.

Мор почувствовал, как рука Смерти беззлобно сжала его плечо. Скрепя сердце он развернулся, чтобы последовать за Смертью и королем.

Они вышли из зала сквозь стену. На полпути Мор вдруг осознал, что хождение сквозь стены невозможно.

Эта самоубийственная логика чуть не стоила ему жизни. Каменные плиты уже холодили ему конечности, когда в голове раздался голос:

– ПОСМОТРИ НА ЭТО ПОД ДРУГИМ УГЛОМ. НИКАКОЙ СТЕНЫ ЗДЕСЬ НЕТ, ИНАЧЕ ТЫ НЕ МОГ БЫ ЧЕРЕЗ НЕЕ ПРОЙТИ. НЕ ТАК ЛИ, ЮНОША?

– Мор, – отозвался Мор.

– ЧТО?

– Меня зовут Мор. Или Мортимер, – сердито сообщил Мор, проталкиваясь вперед. Холод остался позади.

– НУ, ВОТ ВИДИШЬ? СУЩИЕ ПУСТЯКИ, ПРАВДА?

Мор оглядел коридор и похлопал по стене, проверяя ее на прочность. Он вроде как прошел сквозь нее, но теперь она казалась вполне твердой. Мелкие блестки слюды подмигивали ему.

– Как у вас это получается? – спросил он. – А у меня как? Это что, магия?

– ЭТО ЧТО УГОДНО, НО ТОЛЬКО НЕ МАГИЯ, ЮНОША. КОГДА НАУЧИШЬСЯ ДЕЛАТЬ ЭТО САМОСТОЯТЕЛЬНО, МНЕ БОЛЬШЕ НЕЧЕМУ БУДЕТ ТЕБЯ УЧИТЬ.

Король, становящийся все более размытым, заметил:

– Впечатляюще, ничего не скажешь. К слову, я, судя по всему, начинаю растворяться.

– ДА, ВАШЕ МОРФОГЕНЕТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ ОСЛАБЕВАЕТ.

Голос короля понизился до шепота:

– Ах вот, значит, что это такое?

– ТАК БЫВАЕТ СО ВСЕМИ. ПОСТАРАЙТЕСЬ ПОЛУЧИТЬ ОТ ЭТОГО УДОВОЛЬСТВИЕ.

– Как?

Голос короля тенью плыл по воздуху.

– ПРОСТО БУДЬТЕ СОБОЙ.

Тут король схлопнулся: он становился все меньше и меньше, и наконец его поле обратилось в крошечную яркую искорку. Превращение закончилось столь быстро, что Мор чуть было его не пропустил. За долю секунды – из призрака в пылинку под шелест слабого вздоха.

Сияющая точка, бережно пойманная Смертью, отправилась куда-то под балахон.

– Что с ним произошло? – спросил Мор.

– ОН ОДИН ЗНАЕТ. ПОЙДЕМ.

– Бабушка говорит: умереть – что уснуть, – добавил Мор с забрезжившей надеждой.

– НЕ ЗНАЮ. НЕ ДОВЕЛОСЬ ИСПЫТАТЬ НИ ТОГО НИ ДРУГОГО.

В последний раз Мор окинул взглядом коридор. Массивные двери распахнулись, и из зала хлынули придворные. Две пожилые дуэньи пытались утешить принцессу, но она решительно шагала вперед, и они подпрыгивали позади нее, как пара суетливых воздушных шариков. Очень скоро вся троица свернула в другой коридор.

– УЖЕ КОРОЛЕВА, – одобрительно заметил Смерть. Ему всегда импонировал стиль.

Разговор между Смертью и Мором продолжился только на башне.

– ТЫ ПЫТАЛСЯ ЕГО ПРЕДУПРЕДИТЬ, – сказал Смерть, убирая торбу Бинки.

– Да, сэр. Простите.

– ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА ЧИНИТЬ ПРЕПЯТСТВИЯ СУДЬБЕ. КТО ТЫ ТАКОЙ, ЧТОБЫ РЕШАТЬ, КОМУ ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ, А КОМУ УМЕРЕТЬ?

Смерть неотрывно следил за выражением его лица.

– ТОЛЬКО БОГИ ИМЕЮТ НА ЭТО ПРАВО, – добавил он. – ЛЮБЫЕ ИГРЫ ДАЖЕ С ОТДЕЛЬНО ВЗЯТОЙ СУДЬБОЙ МОГУТ ПОГУБИТЬ ВЕСЬ МИР. ТЫ ПОНЯЛ?

Мор уныло кивнул.

– Вы отправите меня восвояси? – спросил он.

Смерть втащил Мора на круп Бинки, позади седла.

– ИЗ-ЗА ПРОЯВЛЕННОГО МИЛОСЕРДИЯ? НИКОГДА. ВОТ ЕСЛИ БЫ Я УВИДЕЛ, ЧТО ТЫ ЭТИМ НАСЛАЖДАЕШЬСЯ, ТОГДА ДРУГОЕ ДЕЛО. НО ТЫ ДОЛЖЕН ОВЛАДЕТЬ ТОЙ РАЗНОВИДНОСТЬЮ МИЛОСЕРДИЯ, ЧТО ПОДОБАЕТ ТВОЕМУ РЕМЕСЛУ.

– И в чем же она заключается?

– В ОСТРОТЕ КЛИНКА.

* * *

Дни сменяли друг друга, но Мор не знал наверняка, сколько прошло времени. Хмурое солнце мира Смерти регулярно прокатывалось по небу, но визиты в царство смертных как будто не подчинялись строгому расписанию. Личного присутствия Смерти заслуживали не только монаршие особы и знаменательные битвы; в большинстве случаев этой чести удостаивались простые люди.

Альберт подавал на стол, постоянно улыбаясь себе под нос и чаще всего молча. Изабель в основном оставалась в своих покоях или же объезжала верхом на пони черные вересковые пустоши за домом. Со стороны вид ее фигуры со струящимися на ветру волосами был бы куда более впечатляющим, если бы она была лучшей наездницей, пони был бы покрупнее, а волосы ее струились бы естественно. Волосам некоторых людей это дано, а некоторых – нет. Волосам Изабель это было не дано.

Когда Мора не привлекали к исполнению того, что Смерть именовал ДОЛГОМ, он помогал Альберту, занимался садом или конюшней или пропадал в обширной библиотеке Смерти, с невероятной скоростью поглощая все подряд без разбора, как свойственно тем, кто впервые открывает для себя магию письменного слова.

Основу библиотеки составляли, разумеется, биографии.

Они имели одну характерную особенность. Они писали себя сами. Книги умерших, ясное дело, были заполнены от начала и до конца, а еще не родившиеся довольствовались пустыми страницами. Те же, кто пребывал в промежуточном состоянии… Отмечая то место, где кончался текст, и считая появившиеся впоследствии строки, Мор выяснил, что некоторые книги обновляются со скоростью четыре-пять абзацев в сутки. Почерк был ему незнаком.

Однажды он все-таки набрался храбрости.

– ЧТО ТЕБЕ НУЖНО? – изумленно вопросил сидящий за резным столом Смерть, крутя в руках нож для бумаг в форме косы.

– Отгул, – повторил Мор. Комната начала угнетать его своими габаритами, а сам он, стоя посреди ковра размером с поле, чувствовал себя совершенно беззащитным.

– ЗАЧЕМ? – спросил Смерть. – К БАБУШКЕ НА ПОХОРОНЫ ТЕБЕ ТОЧНО НЕ НУЖНО. Я БЫ ЗНАЛ.

– Просто хочется, ну, это, прогуляться, познакомиться с новыми людьми, – объяснил Мор, стараясь держаться уверенно под немигающим синим взглядом.

– НО ТЫ И ТАК КАЖДЫЙ ДЕНЬ ЗНАКОМИШЬСЯ С НОВЫМИ ЛЮДЬМИ, – возразил Смерть.

– Да, я знаю, просто, ну, все как-то быстро заканчивается, – сказал Мор. – В смысле неплохо было бы пообщаться с теми, кому осталось пребывать на этом свете дольше пары минут. Сэр, – добавил он.

Смерть побарабанил пальцами по столу – звук смахивал на мышиную чечетку – и вновь смерил Мора пристальным взглядом. Он заметил, что в юноше как будто бы стало меньше локтей, держится он попрямее, а кроме того, научился использовать слова вроде «пребывать». Спасибо библиотеке.

– ЛАДНО, – проворчал он. – ХОТЯ МНЕ И КАЖЕТСЯ, ЧТО ЗДЕСЬ У ТЕБЯ ЕСТЬ ВСЕ НЕОБХОДИМОЕ. ВЕДЬ НАШ ДОЛГ ТЕБЕ НЕ В ТЯГОСТЬ, ПРАВДА?

– Нет, сэр.

– ТЕБЯ ХОРОШО КОРМЯТ, У ТЕБЯ ЕСТЬ ТЕПЛАЯ ПОСТЕЛЬ, СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ, А ТАКЖЕ ОБЩЕНИЕ С РОВЕСНИКАМИ.

– С ровесниками, сэр? – переспросил Мор.

– Я ГОВОРЮ О МОЕЙ ДОЧЕРИ. КАЖЕТСЯ, ВЫ С НЕЙ ЗНАКОМЫ.

– О. Да, сэр.

– В НЕЙ МНОГО ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ТЕПЛА, СТОИТ ТОЛЬКО ПОБЛИЖЕ ЕЕ УЗНАТЬ.

– Не сомневаюсь, сэр.

– И ТЕМ НЕ МЕНЕЕ ТЫ ПРОСИШЬ ДАТЬ ТЕБЕ, – заключительное слово Смерть произнес с оттенком гадливости, – ОТГУЛ?

– Да, сэр. С вашего позволения, сэр.

– ЧТО Ж, ХОРОШО. ДА БУДЕТ ТАК. У ТЕБЯ ЕСТЬ ВРЕМЯ ДО ЗАХОДА СОЛНЦА.

Смерть раскрыл увесистую книгу учета и, вооружившись пером, вернулся к записям. Время от времени он прерывался, чтобы пощелкать на счетах.

Через минуту он поднял взгляд.

– ТЫ ВСЕ ЕЩЕ ЗДЕСЬ, – отметил он. И кисло добавил: – ХОТЯ ВРЕМЯ ПОШЛО.

– Э-э, – замялся Мор, – а окружающие смогут меня видеть, сэр?

– НАДО ПОЛАГАТЬ, ДА, – ответил Смерть. – ЧЕМ ЕЩЕ Я МОГУ ТЕБЕ ПОМОЧЬ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ТЫ УЙДЕШЬ В ЗАГУЛ?

– Ну, сэр, есть кое-что, сэр, я, кажется, не знаю, как добраться до мира смертных, сэр, – в отчаянии забормотал Мор.

С глубоким вздохом Смерть выдвинул ящик стола.

– НА СВОИХ ДВОИХ.

Мор понуро кивнул и поплелся к двери. Потянув за ручку, он услышал покашливание Смерти.

– ЮНОША! – Смерть кинул ему какую-то вещь.

Мор машинально поймал ее, и дверь со скрипом отворилась.

Дверного проема как не бывало. Вместо пушистого ковра под ногами расстелилась грязная мостовая. Яркий дневной свет лился на него как ртуть.

– Мор, – поправил Мор, обращаясь уже ко всей вселенной.

– Что-что? – переспросил оказавшийся рядом лоточник. Мор огляделся по сторонам. Его окружала переполненная людьми и всякой живностью рыночная площадь. Чем здесь только не торговали: от иголок до (при посредничестве бродячих пророков) видений спасения. Общаться было возможно, только перейдя на крик.

Мор похлопал лавочника по спине.

– Вы меня видите? – требовательно спросил он.

Торговец, критически прищурившись, оглядел Мора.

– Вроде как вижу, – ответил он. – По крайней мере, кого-то очень на тебя похожего.

– Спасибо, – с невероятным облегчением сказал Мор.

– Не за что. Я изо дня в день тут много кого вижу. За погляд денег не берут. Тебе шнурки не нужны?

– Вроде нет, – ответил Мор. – Где мы находимся?

– А ты будто не знаешь?

Парочка стоявших у соседнего прилавка людей глубокомысленно разглядывала Мора. Его мозг заработал на максимальных оборотах.

– Мой наставник часто бывает в разъездах, – искренне сказал Мор. – Мы прибыли вчера вечером, но в повозке я задремал. Зато сейчас у меня свободное время.

– А-а, – протянул лавочник и заговорщически склонился вперед. – Ищешь, где бы поразвлечься, да? Могу все устроить.

– Для начала хотелось бы понять, где именно я нахожусь, – сказал Мор.

Торговец не поверил своим ушам.

– В Анк-Морпорке, где ж еще, – объявил он. – Это же с первого взгляда ясно. И с первого вдоха тоже.

Мор повел носом. Воздух в городе был особенный. Возникало ощущение, будто этот воздух видывал виды. А еще с каждым вдохом все яснее становилось, что вокруг – тысячи других людей, и почти у каждого имеются подмышки.

Лавочник скептически осмотрел Мора, и от его внимания не укрылись ни бледное лицо, ни хорошо скроенная одежда, ни удивительная, какая-то напружиненная манера держаться.

– Слушай, давай без обиняков, – сказал он. – Могу объяснить, как дойти до отличного борделя.

– Я уже пообедал, – наобум брякнул Мор. – Лучше скажите, далеко ли до места под названием… кажется… Сто Лат?

– Миль двадцать в сторону Пупа, но для такого парня там развлечений не найдется, – зачастил торговец. – Мне ли не знать – ты предоставлен сам себе, ищешь новых впечатлений, мечтаешь об эмоциях, о романтике…

Мор тем временем развязал кисет, полученный от Смерти. Он был полон золотых монет, мелких, как пайетки.

Перед его мысленным взором снова возникло бледное, обрамленное копной рыжих волос лицо молодой девушки, которая каким-то образом ощутила его присутствие. Невнятные ощущения, преследовавшие его последние дни, внезапно обострились до предела.

– Мне нужен, – твердо сказал он, – самый быстрый конь.

* * *

Через пять минут Мор заблудился.

Этот район Анк-Морпорка назывался Тенями; накопившиеся здесь проблемы можно было решить лишь двумя способами: либо с помощью правительственных дотаций, либо – что предпочтительней – с помощью огнемета. Его нельзя было назвать убогим, потому что это стало бы огромной натяжкой. Тени вышли так далеко за пределы убожества, что, совершив нечто вроде эйнштейновского обращения, обрели величественную чудовищность, которую носили как медаль за архитектурные достижения. Они были шумными и душными и пахли как пол в коровнике.

Это был не столько городской район, сколько отдельная экосистема, напоминающая вышедший на сушу коралловый риф. Его населяли люди – точнее, гуманоидные аналоги омаров, кальмаров, креветок и прочих морских тварей. И акулы.

Понурив голову, Мор блуждал по извилистым улочкам. С высоты птичьего полета каждый мог бы заметить, что в сутолочном движении за его спиной назревает тенденция к сближению группы мужчин с преследуемой целью и что вероятность выживания у Мора с его золотишком примерно такая же, как у трехлапого ежа посреди шестиполосной автострады.

Должно быть, уже очевидно, что никаких жителей в Тенях и быть не могло. Там водились обитатели. В поисках хорошего торговца лошадьми Мор время от времени пытался завязать с кем-нибудь из них разговор. Обитатели, как правило, бормотали в ответ что-то неразборчивое и поспешно убирались восвояси, поскольку любой, кто хотел прожить в Тенях дольше трех часов, быстро обзаводился чрезвычайно развитым чутьем и не стал бы околачиваться рядом с Мором, точно так же как крестьянин не встал бы в грозу рядом с высоким деревом.

Наконец Мор добрался до реки Анк, величайшей из рек. Ее течение замедлялось и тяжелело от ила, вынесенного с равнин, задолго до встречи с этим городом, а к тому времени, когда она добиралась до Теней, по ее глади мог бы прогуляться даже агностик. Утонуть в Анке трудно, а вот задохнуться – проще простого.

Мор с сомнением посмотрел на реку. Вроде как она двигалась. И в ней виднелись пузырьки. Вероятно, это все-таки была вода.

Со вздохом он отвернулся от Анка.

И увидел троих мужчин, будто исторгнутых стеной. В любом рассказе появление таких мрачных тупорылых головорезов сулит герою столкновение с некой угрозой, хотя и не слишком серьезной, потому как по законам жанра бандиты должны быть застигнуты врасплох самым неприятным для себя образом.

Они ухмылялись. Получалось это у них хорошо.

Один из бандитов, вытащив из-за пазухи нож, принялся описывать лезвием в воздухе небольшие круги. Он начал медленно подступать к Мору, пока двое других оставались на месте, оказывая аморальную поддержку на расстоянии.

– Кошелек, – просипел бандит.

Мор потянулся к висевшему на поясе кисету.

– Погоди-ка, – сказал он. – А продолжение?

– В смысле?

– В смысле – кошелек или жизнь, – уточнил Мор. – У вашего брата, у грабителей, обычно именно такие требования. Кошелек или жизнь. Я в книжке читал, – добавил он.

– Пожалуй, пожалуй, – допустил грабитель. Ему показалось, что инициатива ускользает из его рук, однако он вышел из положения с блеском: – С другой стороны, я могу затребовать и кошелек, и жизнь. Двух зайцев разом, так сказать. – И он искоса взглянул на своих подельников, которые мерзко захихикали в ответ.

– Раз так… – С этими словами Мор покачал в руке свой кисет, готовясь зашвырнуть его подальше в Анк, пусть даже и существовала вероятность, что он просто отскочит от речной поверхности.

– Эй, ты чего творишь? – завопил грабитель. Он метнулся было вперед, но тут же прирос к месту, видя, что Мор угрожающе замахивается.

– Видишь ли, – рассуждал Мор, – для себя я так понимаю. Раз уж вы все равно меня убьете, кошелек мне особо ни к чему. Так что решать вам. – В доказательство своих намерений он достал из кисета одну монетку и запустил ее в реку, принявшую сей дар с неприятным чавкающим звуком. Грабители вздрогнули.

Главарь шайки посмотрел на кисет. Потом на свой нож. Потом на лицо Мора. И, наконец, на своих дружков.

– Прошу прощения, – сказал он, и троица сбилась в кучу.

Мор прикинул расстояние до конца переулка. Не вариант. Во всяком случае, вид этой троицы говорил, что догонять добычу у них тоже получается хорошо. Зато в логике они были не сильны.

Главарь повернулся в сторону Мора. Еще раз бросил взгляд на своих подельников. Оба решительно кивнули.

– В общем, так: тебя мы убьем, а с золотом – уж как получится, – заявил он. – А то ведь ты и других научишь.

Его подельники вытащили ножи.

Мор сглотнул.

– Это будет не слишком благоразумно, – выдавил он.

– С чего это?

– Ну, во-первых, мне это не принесет никакой радости.

– А ты и не должен радоваться, ты должен… умереть. – Грабитель подступал все ближе.

– Не думаю, что мне уже пора умирать, – сказал Мор, делая шаг назад. – Уверен, что меня бы предупредили.

– Ага, – сказал главарь, которому это уже порядком надоело. – Так ведь тебя и предупредили, разве нет? Ох же ж ты навоз слоновий!

Мор только что сделал еще один шаг назад. В стену.

Главарь злобно посмотрел на поглотившие Мора твердые камни и в сердцах отшвырнул нож.

– Ну, *** мою лысину, – проговорил он. – ***ый волшебник. Ненавижу ***ых волшебников!

– Тогда не надо их ***, – пробормотал один из его приспешников, без труда озвучивая три звездочки.

А третий, до которого все доходило с небольшой задержкой, заметил:

– Эй, да он же сквозь стену прошел!

– И зачем мы за ним тащились битый час? – бубнил второй. – Ну и молодец же ты, Плешивый! Говорил ведь я тебе: волшебник он, только волшебник здесь в одиночку шататься станет. Разве я не говорил, что он на волшебника похож? Я так и сказал…

– Да у тебя, известное дело, язык без костей, – прорычал главарь.

– Я своими глазами видел, как он сквозь вон ту стену прошел…

– Ах так?

– Да, так!

– Прям сквозь стену, видали?

– А у тебя, значит, умишко острый?

– Да вот не жалуюсь!

Одним змеиным движением главарь выхватил из грязи свой нож.

– Такой же острый?

Третий грабитель бросился к стене и отвесил ей несколько пинков; за спиной у него послышалась возня и какие-то влажные булькающие звуки.

– Стена как стена, – заключил он. – Самая обыкновенная, зуб даю. Эй, ребята, как это у него получилось? Ребята?

Он споткнулся о распластанные тела.

– Ох.

Хотя мозги у него ворочались медленно, одну важную вещь он осознал моментально. Он стоял в глухом переулке, в Тенях, и стоял там один. Грабитель припустил во весь дух, и даже успел пробежать вполне приличное расстояние.

* * *

Смерть медленно шел по плитам зала жизнеизмерителей, осматривая плотные ряды занятых своим делом часов. За ним следовал верный Альберт с раскрытым фолиантом в руках.

На них могучим серым водопадом обрушивался шум.

Он рождался на полках, где, уходя ряд за рядом в бесконечную даль, отмеряли время жизни смертных песочные часы. Это был тяжелый шум, глухой шум, шум, лившийся унылым заварным кремом на яркий пудинг души.

– ХОРОШО, – наконец сказал Смерть. – ПОЛУЧАЕТСЯ, ТРОЕ. СПОКОЙНАЯ НОЧЬ.

– Это, значит, тетушка Хэмстринг, снова настоятель Лобсанг и принцесса Кели, – доложил Альберт.

Смерть осмотрел стоявшие на ладони трое часов.

– ПОДУМЫВАЮ ОТПРАВИТЬ НА ДЕЛО ПАРНИШКУ.

Альберт сверился с фолиантом.

– Ну, с тетушкой проблем не возникнет, а настоятель – человек опытный, – сказал он. – А вот принцессу жалко. Всего пятнадцать лет. С ней может быть непросто.

– ДА. ПЕЧАЛЬНО.

– Хозяин?

Смерть стоял с третьими часами в руках, задумчиво наблюдая за игрой света на стекле. Он вздохнул:

– СОВСЕМ ЮНАЯ…

– Вы хорошо себя чувствуете, хозяин? – с тревогой в голосе спросил Альберт.

– УНОСИТ ВРЕМЕНИ ПОТОК ВСЕХ…

– Хозяин!

– ЧТО? – Смерть вздрогнул и вернулся в реальность.

– Вы переутомились, хозяин, вот в чем дело…

– ЧТО ТЫ НЕСЕШЬ, ДРУГ МОЙ?

– Вы какой-то сам не свой, хозяин.

– ГЛУПОСТИ. ЧУВСТВУЮ СЕБЯ КАК НИКОГДА ХОРОШО. ТАК О ЧЕМ МЫ ГОВОРИЛИ?

Альберт пожал плечами и вернулся к записям.

– Тетушка Хэмстринг – ведьма, – продолжил он. – Она может рассердиться, если отправить к ней Мора.

Все, кто так или иначе связан с магией, по истечении своего песка имеют право быть обслуженными лично Смертью, а не довольствоваться его мелкими подручными.