Девушка, мелькнув белым пятнышком, скрылась за деревьями. Солнце жарило немилосердно, что казалось необычным после промозглой ночной погоды. Влад задумчиво докурил, раздавил окурок сапогом и решил осмотреть вторую часть строения – сарайчик. Дверь в него оказалась приоткрытой и немного покосившейся. В стенах зияли широкие щели, около порога устроилась пушистая шапка мха.

Петли взвизгнули, вызвав болезненную пульсацию в голове парня. Внутри было довольно темно – свет падал только из дверного проёма и из щелей. Открывшаяся взгляду Влада комната была маленькой и почти пустой. Узкий и низенький лежак да пыльный столик. Парень нерешительно шагнул в полумрак, под ногой протяжно скрипнула половица. На верёвочках были развешаны пучки засушенных трав, источающие приятный запах, а на столике выстроились неровными рядами разнокалиберные склянки. Убогость и ветхость стен явно контрастировала с обжитостью комнаты. Интерьер выглядел прямой противоположностью дому, где всё было крепким и добротным, но заброшенным. Здесь явно чувствовалась женская рука.

«Необычное место для жилья. Неужели это Лионелла здесь ночует? Судя по тому, что от неё пахло именно этим, – Влад тронул одну из травяных связок, – так и есть…»

Глаза уже привыкли темноте, солнечных лучей, которые падали из дверного проёма и просачивались сквозь щели, хватило, чтобы заметить блеск в дальнем углу. Подойдя, Влад разглядел металлическое кольцо-ручку на люке в полу. «Зачем же я это делаю? Нехорошо лазить там, где не просят, в отсутствие хозяев, – думал парень, приподнимая крышку. – Да и что там может быть, кроме солений, варений или в лучшем случае бочек с вином…» В подполе царила абсолютная тьма, даже ступеньки приставной лестницы пришлось осторожно нащупывать ногой, рискуя сорваться в холод и неизвестность. Влад в очередной раз пожалел об отсутствии фонарика.

Когда он наконец утвердился на полу, запоздало подумал о свечах, оставшихся в доме. «Вернуться, что ли? Нет. Всё равно обращаться с огнивом не умею, только время тратить!» Парень ощупал ближайшую стену, под пальцами шершавился прохладный камень. Десяток шагов вдоль края помещения привели Влада к углу. Таким образом незадачливый исследователь обошёл весь подвал, оказавшийся намного больше по площади, чем возвышающийся над ним сарайчик. Вернулся опять к лестнице, найдя по дороге только два кольца на высоте плеча, судя по всему, держателей для факелов.

Голова начинала привычно болеть. У Влада было ощущение, что с этим ему мучаться постоянно, память тела оказалась сильнее, чем амнезия. Наверное, неприятные ощущения в висках затмили голос рассудка, потому что парень решил оторваться от путеводной стенки и наугад двинулся к центру подземелья, осторожно пробуя пол ногой. Время от времени он оборачивался, чтобы удостовериться – светлый квадрат люка виден и служит ориентиром. К счастью, камень под сапогами был ровным, без выбоин, ступеней и препятствий. Влад считал шаги и когда по его прикидкам оказался на середине помещения, наткнулся на возвышение. Зажмуривать глаза в полной темноте – действие бессмысленное, но ему оно помогло сосредоточиться на сведениях, получаемых с помощью осязания. Посреди подвала располагался каменный параллелепипед, четыре шага в длину, два – в ширину. На боковых гранях прощупывались рельефные изображения, а может быть, надписи. Верхняя плоскость была ровной и гладкой, будто отшлифованной, лишь по краю тянулся неширокий желобок.

Влад почувствовал, что окончательно запутался, ровным счётом ничего не понимает и до чёртиков хочет, чтобы кто-нибудь ему просто объяснил, где он и что происходит. Так как в холодном подполе такого гида не найдёшь, парень, тяжело вздохнув, направился обратно к выходу.

Солнце уже повернуло к закату, исследования заняли гораздо больше времени, чем предполагал Влад. В висках стучало, да и курить снова захотелось. Лионелла не вернулась, дом стоял, окутанный тишиной. Даже птицы замолкли, и парень почувствовал пугающее одиночество.

Ни людей…

Ни воспоминаний…

Ни противника…

Ни цели…

Ни оружия…

Ад для солдата.

…Грохот автоматной очереди рядом с ухом. Прижимаясь спиной к какому-то забору, Влад лихорадочно перезаряжал оружие. Напарник вновь вжал спусковой крючок, разорвав вечерний воздух стрельбой… Короткая перебежка до следующего укрытия… Выстрел вслепую… Пуля оставляет выщербину рядом с лицом, бьют по щеке мелкие камешки…

Парень пришёл в себя, разбуженный собственным коротким вскриком:

– Прикрой!

Дремота рассеялась, и вместе с ней ушла такая яркая картинка боя. «Где это было? Когда? И со мной ли? Или просто дурной сон?»

Сумерки застали Влада сидящим на крыльце, жующим веточку в тщетной попытке заглушить голод и тягу к табаку. Он вздрогнул, услышав шорох сзади, из дома. Автоматическим движением откатился в сторону, убирая свой силуэт из дверного проёма. Глухой стук дерева об дерево – и открылась дверь во вторую комнату. На пороге мелькнула высокая фигура. «Конрад», – с облегчением узнал Влад.

– Добрый вечер, – нарочито громко произнёс парень, поднимаясь на ноги.

Маг ответил кивком. А Влад снова вздрогнул. На этот раз шум донёсся от леса – еле слышный шелест листьев под осторожной ногой. По поляне шла Лионелла.

– Ну вот и вся компания в сборе, – пробормотал парень. – Что-то нервы совсем расшатались…

За девушкой бежала огромная собака, что-то держа в зубах. Они остановились, не доходя до плетня, Лионелла забрала у зверя ношу, потрепала по загривку. И в этот момент по спине Влада побежали противные мурашки с холодными лапками – это была вовсе не собака, а волк. Серая вытянутая морда, ласкаясь, прижалась к человеческой руке, клыки клацнули в опасной близости от пальцев.

– Лионелла, осторожно!

Парень рванулся вперёд, но его удержала опустившаяся на плечо рука Конрада.

– Волк ничего ей не сделает. Успокойся.

– Но как же… – гневно начал Влад. И осёкся, увидев, что Лионелла, как ни в чём не бывало, прошествовала к очагу и занялась готовкой. То, что принёс хищник, оказалось заячьей тушкой.

– Что здесь, в конце концов, происходит?!

– Немного терпения. Сначала ужин.

Парень хотел возмутиться, но почувствовал, что желудок не на его стороне, и промолчал. Девушка разожгла огонь в камине, кусочки разделанного мяса исходили жиром на вертеле, распространяя аппетитный запах.

Трапеза прошла в молчании. Все трое были голодны и уплетали жаркое за обе щеки. Лионелла управилась со своей порцией первой, зевнула во весь рот и, улыбнувшись мужчинам, вышла из дома. Её белое платье мелькнуло мимо окна, знакомый скрип сарайной двери повис в вечернем воздухе. Влад удивлённо взглянул на Конрада, но маг проигнорировал незаданный вопрос. Тогда Комольцев озвучил своё непонимание:

– Почему она ушла?

– Лионелла ночью спит, – пожал плечами маг.

– Это понятно, мы все ночью спим…

Конрад непонятно чему усмехнулся. И тут Влад не выдержал:

– Послушай, я, конечно, благодарен за помощь, гостеприимство и так далее. Но ты можешь нормально рассказать, что вокруг творится?! Я безумно устал от всяких недомолвок и многозначительного молчания!

Собеседник сразу посерьёзнел, внимательно вгляделся в лицо парня и побарабанил пальцами по столешнице.

– Я расскажу. Только не перебивай, пока я не закончу. Хорошо?

Утвердительный кивок.

– Я не знаю, откуда ты появился в моём лесу, человек. Вижу, что ты не здешний. Совсем. Скорее всего, из другого мира. Ты обещал не прерывать! У тебя незнакомая аура, и я вижу не все твои мысли. Мне крайне интересно, как ты сюда попал, но исследовательский интерес подождёт. Сейчас есть более важные вопросы. Ты очутился здесь очень вовремя. – Он помолчал, решая с чего начать объяснения. – Эта дубрава принадлежит… оборотням. То есть сами они предпочитают называться волками, «оборотень» – это оскорбительное слово. И именно сейчас им… и нам нужна помощь, которую ты можешь оказать.

Конрад сделал паузу, и Влад решил, что уже можно вставить реплику:

– Слушай, такого не бывает! Что ты мне лапшу на уши вешаешь? Какой другой мир? Какие оборотни?

Маг укоризненно посмотрел на парня и покачал головой:

– Я знаю, что для тебя это звучит невероятно, но тебе придётся смириться с тем, что это правда. Пройдёт немного времени, и ты увидишь всё своими глазами. А сейчас будь добр, задавай вопросы только по существу.

Комольцев унял своё недоверие и возмущение, решив, что если продолжит в том же духе, то Конрад, того и гляди, вообще замолчит. А так хоть какая-то определённость будет.

– Вопросы по существу, говоришь… Хорошо. Ты сказал «им и нам». Кто «они» и кто «вы»?

– Они – волки. Мы – маги. Я и Лионелла. Мы живём в дружбе со стаей, помогаем им, а они нам. Но скоро начнётся большая война, которая грозит уничтожить эту идиллию. Римская инквизиция готовит карательный поход на нас, чтобы извести под корень… нечисть, как они выражаются.

Владу вспомнилась реакция Лионеллы на рисунок, изображающий служителя церкви. Теперь всё стало на свои места: если девушка тоже обладает магическими способностями, то у неё не может быть тёплых чувств к инквизиторам. Парень с изумлением поймал себя на мысли, что о магии думает как о чём-то само собой разумеющемся, а о светловолосой чародейке – как о своей женщине.

Руки Влада прямо-таки зачесались в предвкушении действия, он ощутил, что окунулся в свою стихию. Цель указана, противник ясен, осталось найти средства к его уничтожению. Но прежде чем с радостью соглашаться сражаться в чужой войне, неплохо бы выспросить подробности.

– Насколько я понял, оборотни… э-э… то есть волки, – поправился парень, – обитают здесь давно. Почему же вы ожидаете начала боевых действий именно теперь?

Конрад встал, прошёлся из стороны в сторону, бросил взгляд в сгустившуюся за окном темноту.

– Один из волков был в Риме. Его арестовали за мелкую кражу, посадили в тюрьму, мы не успели вовремя освободить беднягу. В полнолуние мальчишка перекинулся прямо в камере… Его казнили, естественно. Сожгли. После этого инквизиторы засуетились, решив, что наглость нелюдей перешла все границы. Сейчас из-за глупости одного нам всем грозит смерть. По крайней мере, многим. Мы знаем, что на нас готовится нападение, но нет информации о дате начала похода. Ты пойдёшь в Рим и выяснишь, на какой стадии находится подготовка инквизиторов к войне.

Влад скептически хмыкнул, слегка раздражённый приказным тоном Конрада:

– Как же я это узнаю, если не понимаю никого, кроме тебя? Я же не телепат, в отличие от некоторых.

– Это как раз не проблема.

Маг извлёк из кармана и протянул парню кулон – мутноватый, будто с кусочком тумана внутри, серый камень на шнурке. Парень повертел «украшение», осматривая со всех сторон.

– И что?

– С помощью амулета ты будешь понимать всех. Правда, в обратную сторону не действует. Так что тебе придётся выдавать себя за немого. Это не вызовет недоверия. В Рим приходит множество калек и увечных, чтобы поклониться святыням в надежде на исцеление.

Влад с некоторой опаской надел магическую штучку на шею и спрятал под одежду. Никаких новых ощущений не возникло, и парень успокоился. Пока он прислушивался к реакции организма на амулет, Конрад вынес из своей комнаты какой-то свёрток.

– Здесь деньги, оружие и плащ, чтобы скрыть твою странную одежду. Лионелла завтра утром проводит тебя до дороги.

– А почему вы сами не можете дойти до города и всё узнать? – подозрительно спросил Влад. – А если б я здесь не оказался? Так и сидели бы в неведении?

– И мне, и Лионелле опасно появляться в Риме. Велика вероятность, что в нас опознают магов – силу трудно утаить. К тому же есть ещё одна сложность. – Конрад помолчал некоторое время, как будто решая, стоит ли говорить. – Ты, наверное, сам обратил на это внимание: я сплю днём, а Лионелла – ночью, и этот сон непреодолим. Добыть информацию в течение такого короткого времени сложно. Да и не отпущу я девочку одну… Что до того, как бы я поступил, не появись ты, Влад, то могу ответить честно. Не знаю. К счастью, теперь можно не ломать голову над этим вопросом. Так ты согласен? – Тёмные глаза словно прожигали насквозь.

Утренний лес красивой сказкой обступил людей, сверкая крупными каплями росы на вырезных листьях дубов, посылая озорные солнечные зайчики в глаза. Влад и Лионелла шли, взявшись за руки, тропы под ногами не было, но девушка опытно выбирала дорогу в обход буреломов и зарослей кустов, поэтому прогулка оказалась на диво приятной. Особенно в таком милом обществе.

Они вышли на обширную прогалину, Лионелла остановилась. Показала на противоположный край поляны, где между ветками виднелось открытое пространство:

– Там проходит дорога, ведущая в Рим. Пойдёшь налево, тут недалеко, за полчаса доберёшься. Только запомни хорошенько место, где выйдешь из леса. Я буду ждать тебя здесь же, на этой поляне, на третий день, утром. Постарайся всё узнать.

Влад молча наслаждался тем, что может не просто слушать голос магички, как музыку, но и понимать, о чём она говорит.

Девушка доверчиво заглянула в глаза своему спутнику и прошептала:

– И будь осторожен… Я буду ждать тебя…

В груди Влада что-то томительно заворочалось, наполняя сердце неожиданной нежностью. Выразить словами это ощущение он не мог, а если б и удалось – всё равно девушка не поняла бы, и парень просто приобнял Лионеллу за талию и поцеловал. Поступки всегда гораздо выразительнее речей.

Глава 1.3

По грунтовой дороге тащились крестьянские телеги с товаром, изредка проносились мимо верховые, поднимая клубы мелкой противной пыли, оседавшей на одежде и забивавшей нос. Влад старался не слишком откровенно глазеть по сторонам, хотя люди выглядели очень колоритно: плащи, шпоры, мечи и прочий дворянский антураж у всадников, невразумительного цвета и вида одежды на бедноте. Конское ржание и мычанье скота. «Не бывает такого у нас, точно не бывает! Или это я с ума схожу? Или это на самом деле другой мир?» Факт возможности путешествия между мирами не укладывался в рационалистическом мозгу Влада, а верить в собственное сумасшествие решительно не хотелось, поэтому автоматически пришлось признать первую версию, как бы невероятно она ни звучала. Конечно, мелькали ещё мысли о сложно наведённой галлюцинации или виртуальном пространстве… Но в итоге Комольцев предпочёл выбрать из всех возможностей наиболее романтичную, средневековую, тем более, что вне зависимости от своего решения пейзаж вокруг не собирался изменяться.

Стены Рима замаячили на горизонте сразу же, постепенно увеличиваясь, заполняя всю перспективу. Поднимались к небу мощные зубцы и башни, подавляя своей величественностью крошечные человеческие фигурки, копошащиеся у их подножия. Дорога втекала в распахнутые огромные ворота, вдоль верхнего края которых блестел край поднятой металлической решётки.

«Средневековье… Определённо. Мечи, лошади, инквизиция, крепости…» – Влад остановился на обочине, не дойдя метров двести до города. Почему-то на ум приходили только нелицеприятные факты об эпохе типа религиозного фанатизма, плохой гигиены и кровопролитных междоусобных войн. Желания идти в Рим изрядно поубавилось, но вспомнив ясно-серые доверчиво распахнутые глаза Лионеллы и её последние слова: «Я буду ждать тебя…», – парень, тяжело вздохнув, направился в пасть ворот.

Стражники собирали пошлину за вход, лениво переругиваясь со скаредными купцами и отгоняя нищих. Медленно продвигаясь в толпе приезжих, Комольцев подсматривал, какими монетами расплачиваются, и когда в конце концов добрался до солдата, собирающего деньги, протянул пару заранее приготовленных металлических кругляшков. Сделал первый шаг в неприятельский город.

Толпа тут же подхватила его, не дав оглядеться, и понесла вперёд по узким улицам. Когда Влад смог вырваться из людского потока, встать в сторонке и осмотреться, то обнаружил, что добрался до края огромной торговой площади. Разноголосый гомон продавцов и покупателей звенел в ушах, то с одной, то с другой стороны кто-то толкался, а за плащ дёргал мальчишка-попрошайка и монотонно канючил:

– Монетку, добрый господин. Дайте монетку.

Не переставая озираться по сторонам, Влад кинул ему медяк, чтобы отвязаться. Откуда начинать поиски, он решительно не представлял.

Площадь окружали богатые дома, украшенные скульптурами и колоннами, а на противоположной стороне возносился ввысь величественный храм. «Инквизиторы – служители церкви, – начал раскладывать по полочкам разведчик. – Значит, информацию о них наверняка логичнее всего искать в соборе. Может, там проповедь какая будет». Уверенности не было, особенно в последнем умозаключении, но лучшего в голову не приходило. Комольцев, протискиваясь между лотками и прилавками, начал пробираться через площадь. Парню приходилось постоянно отмахиваться от навязчивых предложений купить отрез ткани, глиняный горшок или заморские пряности. Только один раз Влад задержался по своей воле – рядом с палаткой оружейника, где по стенам и на прилавке красовались, поблёскивая закалённой сталью, мечи, кинжалы, сабли и более экзотические виды холодного оружия. Отдельный участок занимали луки и арбалеты, как будто замершие в хищном ожидании цели. Владелец товара бросился было нахваливать достоинства оружия, но быстро понял, что подошедший мужчина – из разряда любопытных зевак, а не денежных покупателей, и потерял к нему интерес.

Врата (менее напыщенное слово к ним не подходило) храма были сплошь покрыты литыми бронзовыми барельефами – ангелы и демоны, фантастические чудовища и люди, замысловатые орнаменты, переплетающиеся причудливыми растительными мотивами. Влад замер перед ними, взглянув вверх, встретился взглядом со слепыми металлическими глазами Бога и поёжился. Казалось, статуя заглянула в сердце чужеземца и увидела там все его замыслы. Из-за приоткрытой створки тянуло сквозняком. Парень нерешительно вступил под взметнувшиеся на огромную высоту своды. К его разочарованию собор был пуст. Только коптили немногие недогоревшие свечи, падали сквозь витражное окно весёлые цветные блики да гулкое эхо шарахнулось прочь от подошв вошедшего. За спиной Влада раздался частый перестук каблучков, и мимо него тенью проскользнула женщина в тёмном платке. Она почти неуловимым жестом перекрестилась и скользнула дальше, в сторону алтаря. Парень автоматически повторил её жест, стараясь правильно запомнить последовательность. «Кто знает, когда пригодится?»

Покинув храм ни с чем, Влад безнадёжно осмотрел колышущуюся массу люда и взъерошил ёжик волос. Откуда-то слева доносился запах еды, он указал на… таверну, корчму… как это правильно назвать? Парень направился сквозь толпу к забегаловке, расталкивая локтями бестолково снующий народ. За пару минут, которые потребовались, чтобы добраться до цели, Влад узнал много новых ругательств, положив начало изучению местного языка. Трактир дохнул в лицо жарким воздухом, насыщенным винными парами, одновременно выплюнув из своего нутра пару еле стоящих на ногах посетителей.

Внутри было тесно и шумно. Влад протиснулся к стойке, но румяный хозяин только вскользь окинул нового посетителя безразличным взглядом и вернулся к беседе с подозрительно выглядящим типом с колючими неприятными глазками.

– …что-то затевают. Видать, облаву проведут.

Разведчик навострил уши, но тут трактирщик раздражённо обратился к нему:

– Чего надо, синьор? Заказывать будете?

– Э-э-э… – замялся Влад, потом ткнул наугад в одну из винных бочек, которые рядами выстроились у задней стены.

– Три медных, – равнодушно бросил хозяин, подставляя кружку под кран. Бледно-жёлтый цвет напитка не вызывал аппетита, но отказываться было поздно.

Влад потянулся к поясу и… нащупал лишь аккуратно обрезанные верёвочки, на которых раньше висел кошелёк. Тут и представилась возможность ввернуть запомненные словечки. Трактирщик, ожидающий плату, уже начал проявлять нетерпение, а его подозрительный собеседник охотно предложил:

– Выкинуть этого бродягу?

Вокруг начали скапливаться зеваки, отвлёкшиеся ради бесплатного развлечения от своих тарелок и кружек. Большинство из них, судя по возгласам, поддерживали сторону тавернщика. «Первый контакт – и сразу так облажаться! Надо ноги уносить, пока они целы», – угрожающее настроение завсегдатаев открыто читалось в захмелевших глазах.

– Деньги, синьор! – красная ладонь хозяина заведения требовательно протянусь к Владу.

Парень отрицательно замотал головой и поспешил к дверям, но ему на плечо легла чья-то рука. Влад решил, что оборачиваться бесполезно и опасно для здоровья, сразу ударил локтем назад, целя противнику в солнечное сплетение, и рванул к спасительному выходу на всех парах. Толпа азартно взвыла, качнулась наперерез бегущему, парня тут же сбили с ног. Он перекатился, стараясь не запутаться в плаще, уворачиваясь от сапог, заехал кому-то пинком в пах, другому в коленную чашечку, но ситуация была безвыигрышной. Что-то тяжёлое с размаху опустилось на затылок, мир вокруг потемнел, и только чудом Владу удалось не потерять сознание. Хотя он тут же пожалел, что не удалось. Удары сыпались со всех сторон, доставая самые чувствительные точки организма.

– Прекратить! Разойдись, сброд! – новые голоса прорвались к помутнённому слуху Влада. Он не сразу понял, что избиение прекратилось.

Его грубо вздёрнули на ноги, перед глазами возник дюжий молодец в форме городской стражи. Остальные блюстители порядка уже бодро охаживали кулаками и дубинками кучку особо рьяных драчунов, которые не захотели утихомириться сразу. Влад закашлялся, сплюнув кровь, и выругался по-итальянски. Первый языковой урок определённо был усвоен крепко.

– Ты ещё и ругаешься, мразь?! – солдат с размаху двинул парню в челюсть, и тот наконец-то уплыл в блаженное бессознательное состояние.

Под щекой было холодное, жёсткое и шершавое. Камень. Влад со стоном разлепил веки, точнее хотел, – левый глаз не открывался, его залепила кровяная корка. Всё тело в голос жаловалось на плохую жизнь и на то, что владелец его не бережёт. Парень с трудом припомнил предшествовавшие события и застонал снова, на этот раз от осознания собственной глупости. Надо же было вляпаться из-за такого пустяка! Идиот!

– Хватит уже скулить, – произнёс за спиной брюзгливый голос.

Влад с трудом принял сидячее положение и посмотрел в ту сторону правым глазом, одновременно пытаясь соскрести запёкшуюся кровь с левого. Сухонький старичок, опершись спиной на стену, примостился в углу тесной камеры. Из-под кустистых седых бровей посверкивали хитрые глазки.

– Что, досталось? – почти заботливо спросил он. – Ты уж который час так валяешься. Я грешным делом подумал, что и вовсе не очнёшься. Меня Фабио зовут. А ты?

– Влад…

От движения челюсть прострелило вспышкой боли, и слово прозвучало невнятно. Парень начал осторожно ощупывать себя, определяя, нет ли переломов.

– Приезжий, что ль? Имя чудное. Француз? – Старичку, видимо, не особенно требовался собеседник, не дождавшись ответа на вопрос, он продолжил добродушно. – У меня бабка была француженка, царство ей небесное. Как же ты, бедняга, под облаву-то угодил? Не повезло. Ничего, помурыжат и выпустят, авось…

Фабио близоруко прищурился:

– У вас во Франции все так одеваются? Чудно… – повторил он своё любимое слово, ощупывая взглядом камуфляж и сапоги Влада.

«Кости вроде целы, а остальное заживёт». Плащ и оружие исчезли, но, к несказанной радости парня, сигареты не заинтересовали стражников и продолжали мирно лежать в кармане. В ответ на назойливые вопросы сокамерника он лишь нечленораздельно промычал, вспомнив легенду.

– Немой, что ли? – почему-то радостно воскликнул Фабио. – Эти стражники вовсе совесть потеряли! Убогих в тюрьму тащить!

«Убогий?! – мелькнула обиженная мысль. – А сам-то какой? Песок сыпется! И словесным недержанием страдаешь!»

– Ладно, я, – словно в ответ на раздумья парня продолжил сокамерник, – я – шулер. Меня прям во время игры и загребли. Выручку всю отобрали, гады! – погрозил он в пространство морщинистым кулаком. – А если ты немой, то как имя назвал? – внезапно осенило Фабио.

Но разобраться с противоречием старик не успел: дверь узилища отвратительно заскрежетала, и на пороге появился упитанный солдат с багровым носом пьяницы-стажиста. Громким (таким, что в голове Влада загулял болезненный отзвук) басом рявкнул:

– На выход! Оба!

Серая ряса экзорциста дымным пятном маячила напротив оконного проёма, несказанно раздражая коменданта тюрьмы.

– Проверять всех задержанных из-за одного перевёртыша? – возмущался комендант. – За этим и приказали облаву устроить? Так наверняка нет больше оборотней в городе. Что они, совсем ненормальные? Спрятались давно в своём лесу…

Священник отрицательно покачал головой, пропустил сквозь пальцы гематитовые бусины чёток, пытаясь сосредоточиться и заглушить злость на недалёкость светских властей.

– Не спрятались, синьор Кардаччи, они так просто не уйдут. Нелюди будут мстить за своего. Поэтому нам надо найти их быстрее. И обезвредить.

– Ага! Так и поймали! Почему это вы, монсеньор Лоренцо, считаете, что оборотни будут среди нищих и прочего трущобного сброда? Никогда не приходило в голову, что они вполне могут оказаться и среди уважаемых граждан? А дворян так просто на допрос не притащишь.

– Надо будет – притащим, – безразлично бросил экзорцист.

От этого невозмутимого голоса коменданта прошиб пот. Он угрюмо замолчал, прикусив язык, а то так недолго и самому на дыбе очутиться.

Влада вели по длинному полутёмному коридору, из редких окошек под потолком косо падали медные лучи солнца. «Значит, уже вечереет. Долго я без сознания был», – он старательно запоминал дорогу и интерьеры. Пару раз, когда особенно замедлял шаг, стражник грубо подталкивал его в спину, ругаясь под нос. Фабио тащился рядом, наигранно охая и причитая, и изредка косил в сторону охранника хитреньким глазом.

Они поднялись этажом выше по огромной лестнице и вошли в просторный, залитый светом кабинет. За столом, заваленным бумагами, («Где-то я подобное видел совсем недавно? Надеюсь, сейчас речь не об Эксперименте пойдёт?» – сострил Влад про себя) развалился в кресле атлетически сложённый мужчина в богатой одежде. Он только скользнул взглядом по задержанным и уткнулся в какой-то листочек. Поодаль, около подоконника, застыл человек в облачении священнослужителя. Его резкий профиль на фоне солнечного неба казался заблудившейся ночной тенью.

Священник медленно повернулся к вошедшим и кивком отпустил охранника. Презрительный изгиб губ и ярко-чёрные внимательные глаза.

– Назовите ваши имена.

Влад удивился, что вопрос задал не хозяин кабинета, сидящий за столом. Однако предаваться размышлениям было некогда.

– Я Фабио, святой отец, – угодливо склонил голову старик.

Инквизитор повернул голову к Владу. Тот не отвечал.

– Твоё имя?

– Святой отец, он убогий, его Влад зовут, – опять встрял Фабио. – Но он не говорит почти. Отпустите вы больного человека. Он, наверное, святыням приехал поклониться, а вы его в тюрьму…

– Молчать, – холодно оборвал священник, и шулер, поперхнувшись словами, тут же сник и даже отступил на шаг назад.

В комнате повисло молчание. Человек за столом хмыкнул, вскинул глаза на инквизитора и устало спросил:

– Монсеньор Лоренцо, вы ещё долго? Целый день уже здесь торчим! Без обеда! Нужны эти двое вам или нет? Определяйтесь уже. Мобилизуйте их, что ли, для своего крестового похода! До послезавтра как раз успеете научить мечом махать! А если нет, то я отпущу бродяг на все четыре стороны.

При упоминании похода Влад встрепенулся. Маловероятно, что в Риме инквизиция готовит сразу две военных операции. Значит, речь идёт об атаке на оборотней.

Лоренцо утомлённо потёр виски, зло сверкнул глазами на коменданта. «Вечно эти светские лезут не в своё дело и путаются под ногами!» Что-то не давало ему покоя в этом задержанном, словно докучливая соринка под веком – вроде и мешает не сильно, а всё видится как сквозь пелену слезы, нечётко, неверно, расплывчато. Точно ведь человек, не нечисть, только… А что «только» инквизитор и сам не мог сказать. Одежда странная – так это не преступление… Волосы отстрижены – так может болел недавно…

– Старик мне не нужен, сеньор Кардаччи.

Вошедший охранник, повинуясь жесту коменданта, вывел престарелого мошенника за дверь. Перед священником остался один заключённый, пока безымянный. Лоренцо прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Сказывался целый день непрерывной работы, он не видел настоящей сущности человека, не желающего отвечать на вопросы. В затылке устроился сгусток ноющей боли, глаза ломило, как от чересчур яркого света.

Влад лихорадочно искал пути спасения. Когда парень услышал, что поход начнётся послезавтра, это произвело эффект удара дубиной по голове. «Лионелла должна меня встречать в тот же день! Они не успеют подготовиться. Нужно как-то сообщить раньше! Но даже если я сумею найти дорогу через лес сам, нужно сначала из города выбраться! А как это сделать, если вокруг вооружённые стражники?» – мысли, спотыкаясь и толкая друг друга, стремились непонятно куда.

Усталые глаза священника уставились на Влада.

– Открой рот, – не терпящим возражений тоном сказал инквизитор.

От такого необычного требования Влад настолько опешил, что даже подчинился.

– Хм, язык на месте… Почему же ты не можешь говорить?

Священник вновь потёр виски кончиками пальцев, опустил веки, постоял в неподвижности минуту. Когда он вновь взглянул на Влада, в ладонях мелькнули чёрные блестящие бусины, губы беззвучно шевельнулись. В грудь пленника мягко толкнула волна воздуха, тёплая, царапнувшая, как кошачья лапка, и свет, возникающий как будто непосредственно в мозгу Влада, ослепил изнутри. Парень пошатнулся, взвыв от нового приступа головной боли. К счастью, молоточки, стучащие по вискам, почти сразу поутихли. В ушах зазвучал негромкий шёпот, словами мёртвого языка призывающий божественную силу. Глазные яблоки покалывало тонкими ледяными иголочками. Влад рискнул приоткрыть веки и посмотреть на инквизитора.

Тот перебирал длинными пальцами гладкие грани чёток, в зрачках мелькали странные отсветы. Или это у Влада в глазах рябило?

– Не могу, – тряхнул головой Лоренцо. – Не понимаю. Сеньор Кардаччи, я забираю его к нам. Он явно подпадает под юрисдикцию Святого Трибунала. То ли колдун, то ли одержимый. Не могу разобраться.

Комендант тюрьмы оторвал недовольный взгляд от бумаги, которую «читал» в течение последних нескольких часов. Зыркнул раздражённо в сторону силуэта в серой рясе.

– Монсеньор Лоренцо, при всём уважении лично к вам и инквизиции вообще, – в интонациях читалось, что таких чувств к священникам старый служака отродясь не испытывал, – я не позволю вам вот так без объяснений накладывать лапу на моих задержанных! Для перевода арестованного в тюрьму Ватикана необходимо хотя бы обвинение предъявить! – Кардаччи зло скомкал лежащий перед ним листок и бросил себе под ноги.