Глава 15
Аламинта де Шалис
Всё внутри меня буквально возопило об опасности, внутренние резервы наполнились, а инстинкты самосохранения пробудили сознание. К моим губам приставляли что-то холодное. Я резко распахнула глаза, удивив темного, и со всей силы тыльной стороной ладони выбила флакон с неизвестной жидкостью. Он упал совсем рядом, разбившись, а жидкость, заключенная внутри, разлилась по деревянному полу. Я прижалась головой к стене, с ужасом глядя на своего отравителя.
– Ничего, приготовлю еще. Рецепт не сложный, – рыкнул темный, поднимаясь на ноги.
Паники больше не было. Теперь мозг начал анализировать ситуацию, прорабатывая каждую деталь. Я полулежала на меховой подстилке в какой-то комнате с деревянной мебелью и огромной печью. Живот слегка тянуло, но воды не отошли, это радовало. Может, меня успеют спасти? Или придется спасаться самой? Но как, если вокруг маги, а я беззащитная иномирянка?
Медальон!
Я тут же схватилась за шею, пытаясь найти цепочку, но её нигде не было. Почему же я сразу не вспомнила о медальоне? Хотя, если судить по словам Анвэйма, мне не обязательно им пользоваться, чтобы он почувствовал опасность. Он сказал, что это сильный артефакт. Так где же он? И я сейчас не о медальоне, а о его светлости.
– Не это ли ищешь? – спросил Даргерт, усмехнувшись и приподняв артефакт за цепочку, зажатую между пальцев.
– Нет, – дрожащим голосом ответила я. – А что это?
– Кажется, поисковый артефакт с особыми свойствами, – с усмешкой произнес Даргерт, и в этот момент в комнату открылся темный портал, из которого вышагнули всё те же трое незнакомых мужчин. Даргерт подошел ко мне, буквально рывком поставил на ноги и приобнял за талию, бросив медальон на пол у печи.
– Мы перемещаемся. Замети следы.
– Тебе стоило сразу проверить на ней следящие артефакты, – пожурил его темный в белой маске, – тогда все было бы проще. Не забудь о своем обещании, Даргерт. И действуй поскорее. Долго удерживать ни эрлорда, ни делорда не получится.
– Понял, – кивнул Даргерт и утащил меня в портал.
Вышли мы в подвальном помещении с алхимическим столом и множеством стеллажей. Меня оставили на кушетке, а сам темный прошел к столу, закатав рукава. Я бросила взгляд на закрытую дверь.
– Даже не думай убежать. Все закрыто магическими замками, а насколько я успел узнать, ты сейчас без магии. Твой отец провел особый ритуал…
– Да, – согласилась я, хотя разговор с собственным похитителем не доставлял удовольствия, – поэтому ребенку ничего не угрожает. Я больше не испытываю боли, Даргерт! Давай немного подождем?
Мужчина усмехнулся и отрицательно покачал головой. А вдруг дверь все же не заперта? Вдруг магия ребенка спасет меня? Я бросилась к двери и схватилась за ручку: дверь словно была припаяна намертво. Прислонившись лбом к дереву, я вздохнула.
Когда развернулась, охнула, столкнувшись с Даргертом лицом к лицу. Мужчина усмехнулся и поднял вверх веревку, делая непрозрачный намек.
– Прошу, не надо. Я буду паинькой.
– Я уже просчитался с одним зельем. Второе разбить я тебе не дам. Повернись, Аламинта.
Я отрицательно покачала головой, прижавшись спиной к двери, тогда мужчина не стал церемониться, резко развернув меня и буквально впечатывая лицом в деревянную поверхность. Он туго связал мои запястья, после чего усадил на пол и сделал то же самое с ногами. Пол был холодным, сидеть на нем даже обычной девушке нежелательно, а уж беременной…
– Ты совершаешь ошибку, – прошептала я.
– Ты меня вынуждаешь делать это. Хотя я тебя не виню.
Не виню… А если Анвэйм подумает, что меня не украли, а я ушла сама? В замке де Шалиса не осталось никого, кто бы мог подтвердить это. Страж исчез вместе со мной, но что, если Анвэйм лишь на секунду предположит, что мы в сговоре? Нет-нет, этого не может быть. Медальон передает ему, если я в опасности, значит, он в любом случае почувствовал бы насильственность моего перемещения.
Или же нет? Что, если я неправильно понимаю сущность артефакта? Что тогда? Оставит ли он меня здесь, обидевшись на то, что я сбежала? Он горд, к тому же безэмоционален. Он вполне может поверить в мое предательство, тогда мои дела совсем плохи.
Или же нет? Ведь вполне возможно, что Хассаир тоже почувствует, что я в опасности.
– Ожидаешь своих защитников? – словно прочитав мои мысли, спросил Даргерт, продолжая что-то смешивать на алхимическом столе. – Не беспокойся. Они не найдут тебя раньше времени. Пока ни один из них не услышит твой зов, а когда услышит… будет поздно. Ребенок будет мертв.
– Ребенок – возможно, – не стала спорить я, хотя в глубине души я не собиралась этого признавать, – но вместе нам не быть, Даргерт. Я – истинная Хассаира.
– Ненадолго, – хмыкнул Даргерт, – то, куда отправился Хассаир, в скором времени освободит его. Пожалуй, он осложнил мои планы. Новость о вашей пикантной связи была не из приятных. Но, слава небесам, мои влиятельные друзья указали мне, как разрушить эту связь.
– Твои влиятельные друзья? Наваиты? Чем же еще они тебе помогли?
– Много вопросов, моя дорогая. Я не имею права раскрывать наши планы. Но скажу, что без них я бы не справился и мы не смогли бы воссоединиться с тобой.
– Я не собираюсь воссоединяться с тобой! – выкрикнула я, отчаянно пытаясь развязать руки.
– Конечно-конечно, понимаю. Сейчас на тебя влияет связь истинных, ты думаешь, что любишь Хассаира, а не меня. Но это скоро пройдет. Уверяю тебя. Осталось подождать пару минут. После этого ты будешь благодарить меня.
– Никогда, – прошептала я. – Я никогда не буду благодарить тебя за убийство моего ребенка!
– Вспомни, ты сама меня просила об этом. Мне рассказали об истинном предназначении этого ребенка. И вряд ли эрлорд о нем не знает. Получается, он собирается устроить хаос в двух мирах.
Об этом я не задумывалась. Что, если Анвэйм действительно заботится об этом ребенке не потому, что привязался или чувствует ответственность, а потому, что хочет уничтожить миры?
Но даже это не отменяет того факта, что я не верю в предназначение.
– Прошу, дай мне его родить. Тогда мы сможем быть вместе. Остался всего месяц, прошу тебя! Прошу…
– Аламинта… – выдохнул Даргерт и, обойдя алхимический стол, сел рядом со мной. Я потянулась вперед, сама пытаясь быть нежной, лишь бы спасти ребенка. Он погладил меня по волосам, обвел рукой линию подбородка и, запрокинув мою голову, наклонился и прошептал в самые губы: – Прости, моя дорогая, но я обещал им в обмен на помощь, что убью этого ребенка.
Мужчина поднялся и вновь вернулся к столу, продолжив создание новой порции яда, которая должна была убить моего нерожденного ребенка.
– Даргерт, – прошептала я, почувствовав, как увлажнились глаза и капля скатилась по щеке, – неужели ты не понимаешь, что ты просто козел отпущения? Тебя используют как ширму, как прикрытие. Подумай сам: если бы они возложили эту миссию на своего собрата, то это была бы тень на их репутацию. Один наваит, который бы все провернул, непростителен, он наводит на мысли, чему именно учат в ордене, в отличие от сумасшедшего темного, который все и затеял, которому помог наваит-отступник. Ты их прикрытие от эрлорда. Неужели ты не понимаешь, что он убьет нас? Убьет обоих, если ты умертвишь этого ребенка.
– Не убьет, – отрицательно покачал головой темный, – я из знатного рода, если ты не забыла. Эрлорд не посмеет развязать войну между Ардахеймом и Фарахеймом из-за моей смерти. Его владения для него превыше всего, превыше собственного счастья. Неужели ты еще не поняла, что он – сам лед? Узнав, что ребенок, которого он пытался спасти, умер, он разозлится, но здравомыслие не даст ему ничего со мной сделать. Он найдет другой способ осуществить задуманное.
Задуманное? Он действительно думает, что за рождением этого ребенка стоит эрлорд? Ему так рассказала Аламинта? Хотя, в сущности, откуда мне знать правду? Если только поверить словам лорда де Шалиса о дурной компании, в которую попала Аламинта.
– Разве он не имеет права мстить за свое убитое дитя?
– Нерожденное дитя, – напомнил мне Даргерт, – это ведь не считается убийством, Аламинта. Закон будет на нашей стороне, особенно если ты скажешь, что по собственной воле сбежала со мной, что тебя держали в пленницах.
– Я не скажу этого…
– Пока – да, но скоро твоя связь с Хассаиром оборвется и ты вновь полюбишь меня.
Я не ответила. Прикрыла глаза и тихо плакала. Я бессильна. Магии во мне нет, руки связаны, медальон тоже потерян. Почему же ни эрлорд, ни делорд не могут меня почувствовать? Что сделал Даргерт? Как же ужасно, когда ты не можешь спасти собственное дитя, пусть даже нерожденное! Сейчас я готова была все отдать, лишь бы он выжил. Пусть бы жил вдали от меня, но лишь бы остался жив!
Вот тебе и сказание о царе Соломоне…
– Готово, – возвестил Даргерт и поднял в руках небольшую пробирку. – Не сопротивляйся, дорогая моя, скоро все закончится.
– Пожалуйста, Даргерт, не надо! Пожалуйста! Умоляю тебя, не надо! – Я буквально забилась в истерике, отползая как можно дальше, пока не оказалась в углу между шкафом и стеной: дальше идти уже было некуда. – Пожалуйста…
– Позже ты еще поблагодаришь меня, – проговорил бывший любовник Аламинты и схватил меня за щеки, заставляя открыть рот и запрокинуть голову.
Я пыталась сжимать зубы, пыталась бороться, толкаться ногами, расшатать шкаф, но Даргерт был крупным мужчиной, к тому же магически одаренным. Он просто заставил меня застыть, молча наблюдая за тем, как склянка с ядом опускается к моим губам.
Нет, не надо!
Анвэйм! Пожалуйста!
Посредине комнаты открылся портал.
Анвэйм Светлый
После одобрения запроса на переход я вышел в портальной комнате Дворца Ночи. По периметру стояли стражи, около двадцати собранных магов, в любой момент готовых начать сражение. Я окинул их безразличным взглядом и устремил взор к тому, кто стоял передо мной, – Дарриа де Фархату, третьему советнику Его Темнейшества.
– Ваша светлость, – склонил он голову без лишней подобострастности. – Какими судьбами во Дворце Ночи?
– Мне необходимо срочно встретиться с его темнейшеством. Не соблаговолите проводить меня к нему?
– Что-то случилось? – нахмурившись, обеспокоенно спросил Дарриа и тут же склонил голову. – Прошу прощения за необдуманный вопрос и излишнюю заинтересованность. Но сейчас мной руководит беспокойство. Его темнейшества нет во дворце около двух часов. Он отбыл по очень важному делу.
Разумеется, спрашивать, по какому именно, было бы неуместно с моей стороны, поэтому я опустил этот вопрос и сразу же перешел к другому, не менее важному.
– Произошедшее я готов обсудить с делордом. Третий советник, сможете ли вы незамедлительно связаться с его темнейшеством и сообщить ему, что я жду его во Дворце Ночи?
– Насколько важен ваш вопрос? – настаивал Дарриа. – Я смогу с ним встретиться и передать ему известия, но ему нужно будет веское обоснование, причина, по которой я отвлекаю делорда от важного мероприятия.
На мгновение я замешкался, но сейчас не время делать из похищения Светы тайну мирового масштаба. К тому же Дарриа был посвящен в некоторые нюансы отношений между мной, леди Аламинтой и Хассаиром. Я оглянулся, красноречиво давая понять Дарриа о ненужных свидетелях. Темный кивнул и образовал между нами обширный купол тьмы.
– Я вас слушаю, ваша светлость.
Я убедился в непроницаемости купола и только после этого, смотря в глаза темному, ответил:
– Леди Аламинта похищена.
Дарриа переменился в лице. Казалось, с него слетела маска безразличия. Коротко кивнув, он огляделся.
– Думаю, не будет идти речь о гостеприимстве и не стоит предлагать вам подождать нас в гостиной?
– Разумеется. Я останусь здесь. – Огляделся, позволив себе скептицизм. – В окружении этих доблестных магов.
Третий советник кивнул, после чего снял купол и шагнул в портал. Видимо, он отдал мысленный приказ стражам, так как те восприняли происходящее как должное, не сдвинулись с места и даже позы не сменили. Я чувствовал себя отвратительно. Беспомощным. К чему мне моя безграничная сила, когда я не могу найти одну-единственную девушку? Иномирянку, которая пробудила во мне эмоции.
Нет, я не мог позволить так просто драгоценным минутам утекать сквозь пальцы. Если Хассаир с помощью особой магической связи способен её найти, то почему я нет? Да, я не проклят, однако той магии, что течет во мне, должно хоть на что-то хватить.
Я отпустил часть от себя, словно сбросил груз. Темные стражи тут же выставили щиты, но светлая магия их даже не коснулась, она растеклась вокруг меня картой нашего мира, видимой лишь мне. Это чертоги. Я прикрыл глаза, пытаясь ощутить место, куда вела магия ребенка. Она была такой же родной, частью меня. Я пытался найти её, но она все время ускользала. Она, словно игривый щенок, кусалась, привлекала внимание, но в последний момент не давалась в руки для ласки. Я пытался приструнить её, велел идти к ноге, но она была слишком непослушной, слишком озорной.
Это бессмысленно! Так я никогда её не найду. Можно облететь на драконе все земли и на меньшем расстоянии я смогу почувствовать магию ребенка, но вот так, искать камень в горах, это практически нереально.
Не смогу найти Свету, навеки её потеряю. Сейчас я отчетливо представил, каково это – быть рядом с ней, чувствовать её тепло, видеть её улыбку, ощущать её недовольство. Каждый день.
Мне нравилось разгадывать её эмоции. Все в ней было настолько гармонично, что рядом с ней я сам обретал гармонию. Душевный покой – такой, каким его представляли другие люди: с эмоциями, но настолько нежно-меланхоличными, что это вызывало чувство умиротворения. Раньше мой душевный покой был в отсутствии эмоций, но сейчас меня одолевают ярость, злость и… страх. Он сильнее всех, он словно блокирует мои собственные силы.
Или нет? Я всегда пытался отказаться от эмоций, так как слишком тяжело чувствовать их, слишком невыносимо становится от двуличности людей, но что, если именно в них и кроется сила? Эмоции…
Чертоги вновь раскинулись передо мной. Теперь я действовал интуитивно – пытался почувствовать не только магию, но и найти эмоциональный отклик. Разве не это мои способности? Я чувствую эмоции других, так почему не могу почувствовать эмоции одного-единственного человека в такой нужный для меня момент, не зря ведь я буквально слышу эмоции? Света для меня закрытая книга, но что, если её эмоции будут настолько красноречивыми, что если попробовать настроиться на неё, используя в качестве проводника нерожденного ребенка, чьи эмоции для меня открыты, то все получится?
Во мне всё всколыхнулось – словно что-то с другой стороны потянуло меня вперед. Я резко распахнул глаза и на интуитивном уровне открыл портал.
Аламинта де Шалис
Что произошло дальше, я не успела уловить: меня ослепил белый, сияющий свет. Даргерта отбросило в противоположную сторону так стремительно, что склянка выпала из его рук и разбилась о каменный пол. Я смогла облегченно вздохнуть, все еще жмурясь от яркого света. Неужели Анвэйм пришел?
– А ты кто еще такой?! – донесся до меня голос Даргерта.
– Тот, кому ты не вовремя перешел дорогу, – прозвучал мужской, слабо различимый голос.
– Да как ты…
Голос темного оборвался хрипами. Меня сковал страх, словно морозный холод прошелся по коже. Я попыталась открыть глаза, но белый свет все еще слепил, я видела лишь смутный силуэт мужчины в лучах белого света, не больше. Незнакомец шагнул в открывшийся портал, и ослепляющий свет пропал. Я начала быстро моргать, поэтому пропустила момент, когда в комнату открылся новый портал, из которого вышагнул уже знакомый мне мужчина.
– Анвэйм… – прошептала я, все еще не до конца восстановив зрение, но буквально почувствовав его приближение.
– Как ты? – выдохнул он, опустившись передо мной. – Нигде не болит?
По щелчку пальцев путы спали, а я наконец вернула себе зрение и встретилась взглядом с эрлордом. Обеспокоенное лицо повелителя Света выражало всю гамму эмоций, сейчас даже подумать было нельзя, что этот мужчина – сам лед. Анвэйм был рядом, так заманчиво близко, что у меня перехватило дыхание, а глаза сами собой увлажнились. Он здесь, он рядом, он нашел меня!
– Анвэйм… – прошептала я, буквально задыхаясь от переполнявших меня чувств.
Мужчина бережно притянул меня к себе и накрыл мои губы своими в соленом и одновременно невообразимо сладком поцелуе. Он целовал сначала нежно, а после, наоборот, с каким-то остервенением, вымещая все скопившиеся в нем переживания, будто пытался найти подтверждения, что я живая, невредимая. Я вцепилась дрожащими пальцами в лацканы пиджака, стараясь быть как можно ближе к нему, словно он единственный остров спасения в бескрайнем океане отчаяния и боли. Казалось, нас обоих затопило безумие, захлестнувшее и отказывающееся нас отпускать. Его губы были единственным, что я способна была ощущать после пережитого страха.
Он был моим якорем, который удерживал меня в безмятежной гавани.
После бесконечно долгого мгновения мужчина отстранился и погладил меня по щеке. Вторая его рука уже лежала на животе, подпитывая ребенка необходимой магией света. Я неотрывно смотрела в льдистые глаза, чувствуя, как по щекам текут слезы.
– Не плачь, – прошептал Анвэйм, стирая мокрую дорожку, – я рядом. Теперь все будет хорошо. Теперь я не позволю причинить тебе вред. – Опомнившись, он добавил: – И ребенку.
– Спасибо, – проговорила одними губами.
Мы смотрели друг на друга и, казалось, видели впервые. Те минуты, что я пережила вместе с Даргертом, казались мне вечностью. Даргерт…
Я отстранилась и заглянула через плечо эрлорда: на полу, у шкафа, лежал Даргерт с разорванным горлом. Меня тут же затошнило от увиденного зрелища, и я резко отвернулась.
– Он мертв. И не причинит тебе больше вреда.
– Он действовал не один, – проговорила я, и Анвэйм кивнул.
– Я понимаю. Не беспокойся: те, кто причастен к этому, еще понесут наказание. Теперь же нам надо выбираться отсюда. Тебя должен осмотреть целитель.
Мужчина обнял меня и помог подняться на ноги, продолжая удерживать. После чего подхватил на руки, чему я была только благодарна: ноги буквально не держали после пережитого. Маг открыл портал.
– Анвэйм, – остановила я его, – ты видел того, кто убил Даргерта?
– Надеялся, что его видела ты, я ощущаю лишь магию, – проговорил он задумчиво. – Но не сейчас. Не волнуйся, замок осмотрят, как и найдут следы порталов. Пока единственная твоя забота – здоровье твое и малыша, хорошо?
Я кивнула, положив голову мужчине на плечо и прикрыв глаза. Мы шагнули в портал.
Мы вышли не во дворце Седьмого Великого лорда, как я ожидала, а где-то на равнине. Справа высилась огромная, необъятная, бескрайняя стена, состоящая из слепящих бело-синих искр. Я вопросительно взглянула на Анвэйма.
– Это граница?
– Да, – подтвердил Анвэйм. – Она пропускает магию лишь одного рода в одну сторону, поэтому я не хочу рисковать и переносить нас порталом сразу в Жемчужный дворец.
Так вот почему он прибыл первый раз за мной на драконе, а не перешел сразу порталом – надеялся забрать меня обратно на драконе, чтобы не рисковать из-за смешанной магии матери и дитя. Подождите-ка, в каком смысле Жемчужный дворец? Я слегка оттолкнула мужчину, и эрлорд поставил меня на ноги, но не спешил начинать разговор.
– Ты забираешь меня в Жемчужный дворец? – спросила я глухо. – Без вещей, без подготовки, после такого потрясения? Мне было бы сейчас намного легче дома, немного отлежаться и прийти в себя. – Он молчал, а я констатировала: – Ты опять все решил за меня.
– Я не могу иначе, – проговорил он, неотрывно смотря на меня. Протянув руку, эрлорд погладил меня по щеке и продолжил: – Не могу. Только если ты будешь рядом, под защитой в Жемчужном дворце, я могу быть спокоен. Я не собираюсь рисковать твоей жизнью. Это будет последний раз, когда я о чем-то тебя прошу.
Я бы могла согласиться на все безропотно в благодарность за то, что пришел на помощь. Успел бы он, если бы не тот светлый незнакомец, что прибыл буквально на полминуты раньше? Дело не в этом. Дело в том, что я должна отстоять свое право принимать решения самостоятельно.
– Просишь? – переспросила я. – Не приказываешь?
Я знала, что ответ ему дался нелегко, ведь он правитель, который привык повелевать.
– Прошу.
– И отступишься, если я откажусь?
Анвэйм отстранился, посмотрев в сторону границы. Я взяла его руку в свои, заставив вновь посмотреть на меня, и заглянула в глаза. И я не заблуждалась насчет его ответа, ведь откажись я – заберет силой. Но нужно было хотя бы мнимо отстоять свои права.
– Я пойду с тобой, но не бесправной игрушкой, суррогатной матерью или кем ты меня там считаешь. Я пойду с тобой лишь в том случае, если ты действительно выступаешь защитником, а не тираном.
Мы бесконечно долго обменивались взглядами. Странно, но я уже привыкла к тому морозному холоду, который возникал каждый раз, когда я смотрела в его глаза. Сегодня я видела, что под этой коркой льда кроются такие эмоции, о которых другие даже не слышали.
– А ты считаешь меня тираном? – неожиданно спросил он, будто эта фраза его особенно уязвила.
– Неужели ты никогда не задумывался о том, как выглядят твои поступки? Они направлены на защиту ребенка, но при этом мои чувства всегда за гранью твоего понимания.
Вновь молчание. Долгое, от которого кожа покрывается инеем. Мужчина шумно выдохнул и отвернулся.
– А он? – спросил он. – Он для тебя кто?
Я безошибочно поняла, о ком говорил эрлорд.
– Мой суженый? – спросила я, не до конца уверенная в правильности ответа.
Анвэйм усмехнулся и покачал головой. Посмотрев мне в глаза, он твердо произнес:
– Я буду для тебя защитником. Для тебя и ребенка. До тех пор, пока тебе это будет нужно.
Его слова на самом деле значили намного больше. Они давали мне намного больше. Раньше он говорил "до родов", теперь – "до тех пор, пока тебе это будет нужно". Это подкупало. Я первая шагнула через стену, лишь краем глаза увидев, как на темной стороне в это же время открылся портал – темный, из которого шагнул растерянный Хассаир.