История о привидениях для Нормы
Mary Downing Hahn
WAIT TILL HELEN COMES: A GHOST STORY
Copyright © 1986 by Mary Downing Jacob
Published by special arrangement with HarperCollins Publishers LLC.
© Касьяненко М.А., перевод на русский язык, 2023
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
Глава 1
– Вы что, правда церковь купили?
Мы с Майклом ошарашенно выглянули из-за стопок учебников, которыми был завален кухонный стол, где мы делали уроки. Я сочиняла стихотворение для урока английского у мистера Пеловски, а Майкл успешно двигался к концу математического теста из двадцати пунктов.
Мама налила воды в чайник и поставила его на плиту. Её щёки и кончик носа порозовели от мартовского ветра.
– Вам с Молли там понравится, – пообещала она. – Мы с Дейвом всю зиму искали чего-то именно такого. Там есть каретный сарай, где он сможет устроить гончарную мастерскую, а на балконе для хора получится отличная мастерская для меня. Это мечта, а не место.
– Но разве можно жить в церкви? – не унимался Майкл, отказываясь пасовать перед её восторгом.
– Ну, строго говоря, это уже не церковь, – откликнулась мама, – в прошлом году её купили какие-то люди из Филадельфии, которые пристроили к ней жилой дом. Они планировали открыть в самой церкви антикварный магазин, но, обустроив место, поняли, что им всё-таки не нравится жить за городом.
– Это за городом? – Я хмуро поглядела на котёнка, которого машинально нарисовала на полях тетрадки.
Мама улыбнулась и посмотрела куда-то мимо меня, через окно кухни в окно Овертонов[1], расположенное прямо напротив, через дорогу. Мне показалось, что она уже видит себя за мольбертом, пишущей одну из своих гигантских картин маслом, вдали от всего того, что она называла «убивающей душу городской атмосферой». Есть у неё эта жуткая привычка погружаться в свой внутренний мир именно тогда, когда она нам нужнее всего в этом.
– Где именно находится эта церковь? – громко спросила я.
– Где она находится? – Мама налила вскипевшую воду в чашку и добавила мёда. – Она в Хоулвелле, это штат Мэриленд, в холмистой его части. Там красиво. Очень красиво. Замечательное место для того, чтобы рисовать и лепить.
– Но как же мы с Молли? Что будем делать мы, пока вы с Дейвом рисуете и лепите? – вмешался Майкл.
– Ты же обещала, что я этим летом буду участвовать в развивающей программе, – напомнила я, думая о писательских курсах, на которые собиралась пойти. – Это в силе?
– Вот именно! Что с моим Научным клубом? – поддержал меня Майкл. – Я в него уже записался. Мистер Филлипс сказал, что отвезёт нас в Аквариум, в Научный центр и даже в Смитсоновский центр в Вашингтоне!
Мама вздохнула и покачала головой.
– Боюсь, вам придётся откорректировать планы на лето. Мы переезжаем в июне, так что я вряд ли смогу ежедневно возить вас в Балтимор.
– Но я же весь год мечтал о Научном клубе! – Голос Майкла стал выше и тоньше: я совершенно уверена, что он с трудом сдерживал слёзы.
– Там вокруг будут огромные леса, которые можно исследовать, – мягко сказала мама, – только подумай, какой простор для наблюдений за дикой природой и сколько насекомых ты сможешь добавить в коллекцию. За день, который мы там провели, мы с Дейвом успели увидеть енота, опоссума, сурка и уйму белок! – Перегнувшись через стол, мама улыбнулась в надежде, что ей удалось убедить Майкла в прелестях жизни в деревне, вдали от мистера Филлипса и Научного клуба.
Но убедить Майкла было не так легко. Откинувшись на спинку стула, он буркнул:
– Я бы предпочёл остаться в Балтиморе, даже если это значит видеть исключительно тараканов, голубей и крыс.
– О боже, Майкл! – Мама, похоже, рассердилась. – Тебе всего десять лет! Веди себя соответственно!
В тот момент, когда Майкл открыл рот, чтобы ответить, в дверях кухни появилась Хизер, у которой, кажется, был встроенный радар, позволявший чувствовать, где назревает конфликт. Она переводила светло-серые глаза с мамы на Майкла, потом на меня и снова на маму с таким выражением лица, словно надеялась стать свидетелем кровопролития, воплей и жутких сцен домашнего насилия.
– О, Хизер! Где ты была? – обернулась к ней мама. Её голос вновь был полон энтузиазма. – Представляешь себе? Мы с твоим папой нашли для нас новый дом, за городом. Здорово, правда? – Ослепительно улыбнувшись Хизер, она потянулась, чтобы обнять её.
С кошачьей ловкостью Хизер увернулась от маминых объятий и посмотрела в окно.
– Это папин дом будет, – объявила она, не глядя на нас.
– Господи, я, кажется, забыла поставить запеканку в духовку! – Мама бросилась к холодильнику, вынула оттуда смесь баклажанов, сыра, помидоров и булгура и сунула её в духовку в тот самый момент, когда из открытой Дейвом задней двери в кухню влетел порыв зябкого мартовского ветра.
Обняв и поцеловав маму, он взял на руки Хизер.
– Как поживает моя девочка? – пророкотал он.
Хизер обхватила его руками за шею и застенчиво улыбнулась.
– А они здесь передрались! – сказала она, бросив взгляд на нас с Майклом.
Дейв вопросительно глянул на маму, та улыбнулась и покачала головой.
– Мы просто обсуждали переезд за город, и только. Никто тут не дрался. – Мама включила холодную воду и начала промывать листья салата.
– Я не люблю, когда они дерутся. – Хизер плотнее обхватила Дейва за шею.
– Пошли, Майкл. – Я встала и начала собирать учебники и тетради. – Давай, внизу доделаем.
– Ужин будет готов примерно через полчаса! – прокричала мама нам вслед, когда мы уже спускались на цокольный этаж.
Стоило нам выйти из зоны слышимости для всех, я резко обернулась к Майклу:
– Ну и что делать будем?
Майкл плюхнулся на старый диван перед телевизором.
– А что тут поделаешь? Поезд ушёл. Молли, они уже купили эту церковь, и мы туда переезжаем. Это конец.
Схватив подушку, он запустил ею в другой конец комнаты, чуть не сбив одну из маминых картин – огромную, написанную крупным планом головку подсолнуха.
– Зачем ей было выходить за него замуж? Всё было так хорошо, пока не появились они с Хизер!
Я шлёпнулась рядом, кивнув в знак согласия:
– Это они всё испортили.
Я покосилась на лестницу, желая убедиться, что Хизер не прокралась вниз шпионить за нами, и проговорила:
– Хоть бы Хизер была нормальным ребёнком! Она ведёт себя так, будто ей два года, а не семь. И она злюка, она ругается и врёт, делая всё возможное, чтобы поссорить нас с Дейвом. Почему все они всегда на её стороне – даже мама?
– Ты же знаешь, как Дейв говорит. – Майкл скорчил строгое лицо, передразнивая Дейва, его голос стал глубоким и важным: – «Хизер – очень впечатлительный и ранимый ребёнок. И она пережила большое горе. Вы с Молли должны быть добры с ней».
Я застонала:
– И сколько ещё нам её жалеть и проявлять терпение? Я понимаю, что это должно быть ужасно – видеть, как твоя мать гибнет в огне, и быть не в состоянии ничего сделать. Потому что ты совсем малышка, но ей тогда было всего три года. Ей пора бы уже как-то справиться с этим.
Майкл кивнул:
– Готов спорить, что, если бы Дейв отвёл её к психологу, ей бы давно полегчало. У моего приятеля Мартина младший брат ездил к какому-то мозгоправу в Тоусон, и ему это очень на пользу пошло. Он играет в куклы, рисует картины и лепит всякие штуки из глины.
– Ты же знаешь, что Дейв думает о психологах, – вздохнула я, – я слышала, как он говорил маме, что они только зря голову людям морочат.
Майкл встал и включил в телевизоре Спиди-гонщика. Поглядывая одним глазом на экран, он вновь погрузился в свою математику, а я осталась сидеть и рисовать кошек. Дописывать стих не хотелось совсем.
Через некоторое время я окликнула Майкла:
– Помнишь то кино по телику, про маленькую девочку, творившую всякие ужасы со своими врагами?
– «Дурная кровь»?[2]
– Ага, оно самое. Ну, в общем, мне иногда кажется, что Хизер похожа на эту девочку, Роду. Может, она нарочно сожгла свою маму – как Рода подожгла уборщика?
Майкл ошалело уставился на меня поверх очков.
– Ты, Молли, свихнулась. Ни один трёхлетний ребёнок на такое не способен. – Тон у него был такой, словно он академик, объясняющий что-то младенцу, а не десятилетний мальчик, говорящий с двенадцатилетней сестрой.
Понимая, как смешно должны были звучать мои слова, я сама рассмеялась, сказав:
– Я же пошутила.
Но это было не так. Было в Хизер что-то, от чего я чувствовала себя неуютно. Как бы я ни старалась, у меня не получалось вызвать у себя хотя бы тень симпатии к ней – не то что полюбить, как всё время требовала от нас мама. Я не могла даже жалеть её или сочувствовать ей и не ощущала ничего, кроме неприязни.
Честное слово, я старалась. Когда Хизер только переехала к нам, я делала всё, что могла, чтобы стать ей хорошей старшей сестрой, но она ясно дала понять, что не желает иметь со мной ничего общего. Когда я пыталась расчесать ей волосы, она вырывалась и жаловалась маме, что я делаю ей больно. Когда предлагала почитать ей, она зевала после одной-двух первых фраз и говорила, что этот рассказ скучный или дурацкий. Однажды я совершила ошибку, позволив ей поиграть со своими старыми барби – теми, которые я хотела сохранить для собственных детей на память: она обрезала им волосы, играя в салон красоты, и порвала их лучшие платья. А ещё она порвала целую семью бумажных кукол, которых я для неё сделала, и явно получала удовольствие, по очереди отрывая им головы прямо у меня на глазах. А потом она брезгливо выкинула их в мусорное ведро и просто вышла из комнаты.
А хуже всего то, что она врала про нас с Майклом, рассказывая, будто мы её мучили, когда оставались наедине. Дейв верил ей практически всегда, а иногда верила и мама. За полгода, прошедшие с тех пор, как мама и Дейв поженились, у нас дома поселилось жуткое напряжение. И, по моим наблюдениям, именно Хизер несла ответственность за большинство конфликтов. А теперь нам предстоит переезд в заброшенную сельскую церковь, где от неё вообще не будет спасения. Чего ж удивляться, что я совершенно подавлена?
Я покосилась на Майкла, всё ещё погружённого в математику. Моё незаконченное стихотворение было почти невидимо посреди рисунков с кошками, которыми была плотно покрыта уже вся страница. Я грустно уставилась на него, потеряв всякое желание писать о единорогах, радугах и воздушных замках. Вырвав лист из тетради, я скомкала его и, запустив этим шариком в Спиди-гонщика, пролетавшего по экрану на своей крошечной машинке, принялась писать стих о реальной жизни. Вышло что-то жутко печальное про одиночество, несчастье и страдания непонятого и нелюбимого существа.
Глава 2
В первый день летних каникул Дейв с толпой друзей погрузили все наши пожитки в арендованный грузовичок и двинулись к нашему новому дому, в штат Мэриленд, в городок Хоулвелл. Дейв вёл грузовик, Хизер с очень довольным видом сидела с ним рядом, а мама и мы с Майклом ехали следом на нашей старой машине. Позади нас тащился ещё один автомобиль, ещё более потрёпанный, чем наш: в нём ехали друзья Дейва.
За развязкой дороги стали постепенно сужаться и петлять вверх-вниз по холмам, объезжая фермы и въезжая в леса, смыкавшиеся вверху, как туннели. Машина подпрыгивала на корнях и шишках, а мама восхищённо показывала нам пейзажи вокруг.
– Смотри, какой амбар! – восклицала мама, проезжая очередную развалюху. – Это же идеальная натура для рисования!
И пока мы с Майклом бормотали себе под нос что-то про то, что в истории живописи запечатлены уже тысячи подобных амбаров, она уже переключалась на какой-то новый объект: изогнутое старое дерево, верёвку с развешанным на ней тряпьём, вышагивающую по двору стаю гусей – и снова преисполнялась восхищением.
– Вам здесь непременно понравится! – твердила она, по-прежнему надеясь, что после очередного повторения мы с ней наконец согласимся.
Через несколько часов мама обернулась к нам и сказала:
– Ну, вот мы и на месте!
Съехав с дороги вслед за арендованным грузовиком, она указала на маленькую белую церковь.
– Разве она не прекрасна?
Да, она была действительно очаровательна. Как бы дорог мне ни был наш городской дом, стоящий в одном ряду с другими такими же, я не могла не признать, что мама с Дейвом выбрали отличное место. Небольшое здание стояло на обочине в тени двух огромных клёнов и выглядело островком мира и спокойствия. Колокольни у здания не было, но это, несомненно, была именно церковь. С одной стороны к ней примыкала пристройка, гармонировавшая по стилю с основным зданием, а с другой – каретный сарай, в котором Дейв планировал устроить гончарную мастерскую.
Позади шелестел густой тёмно-зелёной листвой лес, а с другой стороны грелось в лучах утреннего солнца кукурузное поле. Чуть дальше на лугу паслось стадо коров, смотревших на нас большими внимательными глазами.
– Гляди-ка! Это, видимо, местные жители пришли знакомиться! – хмыкнул Майкл, указывая мне на коров.
Я растерянно оглядывалась по сторонам и спросила:
– А где другие дома? – всё ещё надеясь, что просто их не заметила.
– Примерно в миле отсюда есть ферма, – ответила мама.
– Но ты же говорила, что мы переезжаем в Хоулвелл! – возмущённо воскликнула я.
– Ну, в нашем почтовом адресе именно так и указано, – пожала она плечами, рассматривая себя в зеркало заднего вида и поправляя волосы. Думаю, ей было несколько неловко от того, что она – будь то случайно или нарочно – ввела нас в заблуждение, заставив подумать, что мы, по крайней мере, сможем найти здесь новых друзей. – До города отсюда всего несколько километров, – добавила она извиняющимся тоном.
– Ты говорила, тут есть библиотека! – раздражённо воскликнул Майкл, наклоняясь ко мне. – Я думал, это значит, что она в паре кварталов от нас или что-то вроде того!
– Вы сможете ездить в Хоулвелл на велосипедах. Это совсем рядом. – Мама открыла дверцу машины и приготовилась вылезать. – Я предупреждала, что мы переезжаем за город.
Прежде чем мы успели что-то ответить, на подъездную аллею позади нас, подняв вверх клубы белой пыли, въехали друзья Дейва. В тот же момент из грузовичка вылезли и направились в нашу сторону Дейв и Хизер. Я не могла не отметить, что Дейв выглядел несколько напряжённым, а Хизер повисла у него на руке так, словно хотела помешать ему подойти к маме. Первый наш день в Хоулвелле, похоже, не задался.
– Давай, Джин, – обратился Дейв к маме. – Пора браться за дело!
– Я сам отнесу свои вещи! – воскликнул Майкл, выпрыгивая из машины.
Я была уверена, что он боится, как бы кто-нибудь не уронил его коллекцию насекомых или не перепутал книжки.
– А ты, может, присмотришь за Хизер? – Дейв подтолкнул девочку ко мне, не обращая внимания на её сопротивление. Как обычно, почти всё лицо её было скрыто прядями упавших на лоб волос, из-под которых меня сверлил хмурый взгляд.
– Я могу тебе чем-то помочь? – обернулась я к маме в надежде получить от неё какое-нибудь важное поручение, но она, как обычно, встала на сторону Дейва.
– Своди её на прогулку, – ответила мама, похлопывая меня по плечу. – Вон в той стороне есть очаровательная тропинка через лес. – И она махнула рукой вправо от церкви. – Она ведёт вниз, к ручью. Вы можете походить по воде или ещё как-то развлечься.
– Только слишком далеко не уходите, – добавил Дейв, пытаясь высвободить пальцы из руки Хизер.
Понимая, что выбора у меня нет, я попыталась взять девочку за другую руку, но она вырвала её с таким видом, словно я пыталась ущипнуть её.
– Ну-ну, милая, иди с Молли. – Дейву наконец удалось освободиться. – У папы сейчас много дел. Вы с Молли прекрасно погуляете.
– Не хочу я с ней никуда ходить, – заныла Хизер срывающимся пронзительным голосом. – Я хочу остаться с тобой, папочка. Мне тут не нравится.
– Хизер, я всё сказал. Не заставляй папу с тобой препираться.
– Пойдём, Хизер. – Я направилась в сторону тропинки, и Хизер, ещё немножко поканючив, наконец двинулась вслед за мной.
Мы молча вошли в прохладу под сенью деревьев. Листья мягко шелестели у нас над головами, а солнечный свет струился между ветвями, мелькая то тут, то там по прихоти ветра. Бабочка размером с мою ладонь порхала перед нами, и я порадовалась, что с нами нет Майкла. Если бы он это увидел, он бы непременно схватился за сачок и пополнил ею свою коллекцию.
– Смотри, Хизер, – показала я на бабочку, которая села на лист и на мгновение замерла, – какая красивая!
– Обычная гусеница с крыльями, – буркнула девочка, едва глянув в сторону бабочки.
Больше я не пыталась заговорить с ней на всём пути до ручья. Он был довольно мелким – примерно по колено или чуть больше. Вода весело журчала по камням между пологими берегами. Ходить по такой воде, должно быть, совершенно восхитительно. Сев, я разулась.
– Пойдёшь ко мне? – спросила я Хизер, зайдя в прозрачную воду.
Она покачала головой и пошла дальше по тропинке вдоль берега. Пожав плечами, я плескалась с ней рядом, наслаждаясь тем, как холодная вода щекочет мои колени, поднимаясь выше там, где ручей сужается, а берега становятся круче.
Так мы шли минут пять, пока не упёрлись в заграждение из ржавой колючей проволоки, на котором висел знак «Проход запрещён». У противоположного берега ручья в воде стояло стадо коров. Они подняли на меня глаза и пошевелились. На мгновение мне показалось, что они собираются напасть на меня и забор их не остановит, так что я выкарабкалась на берег, где была Хизер.
– Это же всего лишь коровы, – сказала она так, словно думала, что я принимаю их за быков. – Они тебя не тронут.
– Я знаю, – кивнула я, пытаясь придать своему голосу больше уверенности, чем ощущала на самом деле. – Пойдём назад к церкви?
Она смерила меня одним из своих обычных презрительных взглядов.
– Ну, дальше-то всё равно нельзя пройти? – И она выразительно осмотрела забор и коров, по-прежнему наблюдавших за нами с противоположного берега.
Всё ещё держа в руках кроссовки, я пошла вслед за Хизер. Но, дойдя до тропинки, по которой мы пришли к ручью, она не свернула на неё, а пошла дальше по берегу. Здесь было красиво, тенисто и прохладно, и я, увлёкшись наблюдением за парой стрекоз, не особо обращала внимание на Хизер. Когда она в какой-то момент резко затормозила, я от неожиданности налетела на неё сзади, чуть не сбив с ног.
– Что случилось? – спросила я у неё.
– Смотри. – Хизер обернулась ко мне и показала на покосившуюся ограду, почти скрытую в зарослях травы и кустов. – Что это там?
Несмотря на полуденный зной, я почувствовала, как мурашки побежали у меня по спине.
– Это кладбище, – еле слышно выдохнула я.
Оно было совсем небольшим, а трава на нём была такой высокой, что почти скрывала надгробия, так что лишь каменные ангелы то тут, то там воздевали к небу свои мраморные крылья да пара крестов торчала из зарослей. Несомненно, это было самое жуткое место, какое я когда-либо видела, и мне хотелось опрометью убежать назад к церкви, но Хизер уставилась на него как зачарованная.
– Боишься? – спросила она, поднеся ко рту большой палец.
– Разумеется, нет, – отрезала я, не желая показывать Хизер свою слабость, и повернула назад, на ведущую к церкви тропинку. – Давай посмотрим, чем там мама с папой заняты. Они, наверное, нас уже потеряли.
– Через кладбище срезать ближе получится, – ответила Хизер, сверля меня своими светлыми глазками.
– Это, наверное, частная территория, – предположила я. – Нас могут наказать за вторжение.
Но Хизер лишь улыбнулась и проскользнула через дыру в ограде.
– Давай, Молли, – позвала она, приглашая меня следовать за ней.
Я смотрела, как она бежит по траве, не обращая ни малейшего внимания на надгробия.
– Наступить на могилу – плохая примета! – прокричала я ей вслед.
Остановившись у каменного херувима, Хизер погладила его по щеке, а затем закружилась, исполняя странный танец, то скрываясь за надгробиями, то вновь выныривая между ними.
– А Молли трусиха, – напевала она. – Молли трусиха!
– Ты спятила! – крикнула я, повернулась спиной к кладбищу и кинулась наутёк, вздрагивая от прикосновений ветвей к моим волосам и спотыкаясь о корни деревьев.
Добежала до церкви я задыхаясь, а сердце моё колотилось так, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Заметив, как мама вошла в боковую дверь, я бросилась следом за ней, догнала её в зале и вцепилась ей в руку так крепко, что она чуть не выронила коробку, которую несла.
– Молли, что случилось? – Мама поставила коробку на пол и посмотрела мне в глаза. – Где Хизер? Что-то произошло?
Я покачала головой, всё ещё не в силах перевести дыхание.
– Там кладбище за церковью, – махнула я рукой в сторону леса. – Кладбище!
– Разумеется, – кивнула мама. – Оно расположено на нашем участке.
– Оно принадлежит нам? У нас есть собственное кладбище?
– Ну, не совсем так. – Мама нахмурилась. – Ради бога, Молли: ты ворвалась сюда и перепугала меня чуть не до смерти только из-за того, что увидела кладбище?
– Вы ничего про это не говорили! Вы не предупреждали, что нам достанется целая толпа покойников, закопанных у нас на заднем дворе! – Я расплакалась, и мама обняла меня.
– Покойники у нас во дворе? – В зал со стороны комнат вбежал Майкл. – Мама, о чём это она?
– Судя по всему, вы нашли кладбище. – В дверях позади Майкла показался Дейв. Он улыбался так, будто я совершила какой-то очень умный поступок.
– Почему ты нам не сказала? – Я отстранилась от мамы, вытирая глаза уголком рубашки. Мне не хотелось, чтобы Дейв заметил, какой я ещё ребёнок.
– Я не думал, что это заслуживает отдельного упоминания. – Дейв подмигнул маме. – Зато сама посуди: разве можно придумать более тихих соседей? Никаких шумных вечеринок, никакой громкой музыки, никто не явится одолжить чашку сахара или газонокосилку. Держу пари, что они даже разговаривать с нами не станут! – Он обнял и поцеловал маму, и они хором рассмеялись, а я почувствовала себя совсем глупо.
– А могилы там старые? – спросил Майкл, протискиваясь между мной и мамой и явно торопясь поскорее лично взглянуть на кладбище.
– Эй, ловите его! – воскликнул Дейв, перехватив его. – Ты ещё не закончил обустраивать свою комнату, а Молли так вообще даже не начинала. Так что отправляйтесь работать, а кладбище потом посмотрите.
– Это нечестно! – запротестовал Майкл. – Молли всё это время играла с Хизер, а я и так работал. Почему мне даже на минутку нельзя погулять выйти?
– Кстати, а где Хизер? – спросил Дейв так, будто только что заметил, что я одна.
– Последний раз я видела её, когда она отплясывала на могилах, – ответила я. – Думаю, она до сих пор там.
И я, не оглядываясь ни на кого, вслед за Майклом направилась в комнату, которую мне предстояло делить с Хизер. Закрывая за собой дверь, я услышала, как с противоположной стороны в дом вошла Хизер.
– Молли меня бросила, – заныла она пронзительно. Её голос было отлично слышно через закрытую дверь.
Вздохнув, я приготовилась выслушать очередное нравоучение Дейва и стала распаковывать книги и расставлять на полки возле кровати. Я отметила, что эта комната была лучше и просторнее, чем та, где я жила в Балтиморе, так что мне бы очень понравилось тут, если б не мысль, что мне придётся жить в ней вместе с Хизер.
Из окна между нашими кроватями были видны горы, но, подойдя поближе, я осознала, что кладбище находится совсем рядом и отчасти скрыто из виду лишь высокой самшитовой изгородью. Неужели у меня получится здесь уснуть, зная, что оно так близко?