Пустой

Эта книга о том, как важно обжечься, чтобы понять, кто ты на самом деле… Чего ты хочешь от жизни и насколько она тебе дорога. Это о том, что иногда стоит сделать шаг назад, чтобы потом сделать два больших вперёд. Это необычная для меня история. То, что я долго хранила в себе, то, что я боялась выпустить наружу, то, что убило меня однажды. Эта книга не о любви. Здесь мало любви. Кажется, она потрачена ещё на первых страницах. Это об одержимости. Об одержимости другим человеком. Иногда мы теряемся и обстоятельства заставляют нас запутаться в себе. А может быть, мы сами – эти обстоятельства?

Пустота поедает конечности, как гангрена.

Ты меня вырубаешь, как трек, что уже внапряг.

У тебя там болит, я же вижу, что ты иссяк.

Наблюдаю, как ты вместо точек рисуешь пробелы.

Ты рисуешь и все забываешь вокруг.

«Ни черта себе» – я спохватилась на главном.

Я, наверное, год или два, или три не писала,

А ты ворвался вот так, типа «Здравствуй, ДРУГ».

У тебя там болит, я же вижу, не отрекайся.

Ты в ночном полушуме рисуешь мосты, да вуаль.

Ты надетую маску не снимешь..

И не снимай.

Ну а лучше не возвращайся.

И не смущайся,

Что я так к тебе трепетно, может ранимо и, может,

Все совсем это глупо звучит, словно в пальцах вся память.

Меня столько раз, столько раз (!) обещали не ранить,

Правда столько я раз замечала одно и то же.

Это ножик там сзади, мой острый ножик.

«У тебя там болит?» – ну достали. Понавешают мишуры

Среди спален, дверей, обещаний…

Да и хватит с тебя прощаний,

Ты же знаешь, что очень болит.

Ну, а может быть, ты привык

К растерзающим, стоптанным, сдержанным, но а все же воспоминаниям?

Только знаешь, родной, я ведь все понимаю.

Я же вижу – 

У тебя там любовь болит.

– Будешь суп? – заботливо спросила мама, своим ласковым, любящим голосом.

Я промолчала и отвернулась в сторону, искренне не осознав, что она обратилась ко мне.

– Тогда, может, кофе? – с надеждой, что я что-то отвечу, она повторилась, но так и не услышала ответа. – Расскажи мне, дочь. Я же твой самый близкий человек. Я всё пойму.

Но я не смогла дотронуться до этой истории словами. Я лежала, укутавшись в плед на терраске и не хотела разговаривать ни с кем. Моя бедная мама… Она видела, как я выхожу из комнаты, трясясь то ли от страха, то ли от психоза, ступаю на пол синими ногами, еле открываю свои большие, но наполненные болью глаза. Мне стало искренне жаль себя. Противное чувство, но когда оно касалось меня, мне оставалось только жалеть себя. А ещё так же жаль родителей, которые заботливо относились ко мне, укрывая пледом, каждый раз, когда он падает с моей кровати; кота, которого я вышвырнула из комнаты из-за своей злости. Васька… Так его мама назвала, наверное, потому что не хотела заморачиваться с прозвищем для животного, но ей абсолютно всё равно, как его зовут. Ведь она его просто любит и кормит. А он за это убивает мышей, которых боится мой маленький брат, особенно, если проснётся ночью и услышит, как на кухне Васька ест мышь. Мне стало тошно от самой себя, потому что я не хотела обижать никого, ни маму, ни Ваську.

Тогда я просто собрала вещи и уехала в Москву, пока мама была на работе. А по приезду начала писать письмо. «Не можешь говорить – пиши», – как то сказала мама. И я начала писать. Сначала это письмо было адресовано ему. Человеку, который изменил всё. Человеку, который стал для меня местом. Местом, где зимой можно обуть кеды, а летать лучше без крыльев. Местом, в которое я приходила, когда мне было плохо. Местом, в которое я больше никогда не вернусь…

Ну ладно, ладно. Я готова. Я готова открыть сундук воспоминаний и разложить их по книжным полкам. Готова ли я впустить эту историю в мир, вынести её из потайной комнаты, а затем закрыть за ней дверь на замок, выбросив ключи в воду, где их никто никогда не достанет? Да. Я готова оторвать от себя часть этого маленького мира. Я готова расстаться с прошлым, попрощаться с этой частью моей жизни и отдать её вам.

Привет. Меня зовут Мария. На самом деле я никогда так не представляюсь. Это слишком официально, а я люблю простоту в общении. Меня зовут Маша и мне двадцать один. Родилась в столице. В прошлом я – стриптизерша. На самом деле я работала не только танцовщицей, но ещё и официантом, продавцом женской и мужской одежды, администратором в салоне красоты… Просто стриптизерша – наиболее подходящее описание меня. Если бы я сказала, что работаю в продажах, смысл моего рассказала сильно отличался бы.

И вот я попрощалась с питерскими друзьями во второй раз, потому что первый раз, когда я приехала на вокзал, не оказалось билетов, будто кто-то свыше кричал: «Останься, дура!». Потом я забыла паспорт, а потом практически опаздывала на вокзал, пытаясь вспомнить, что я ещё забыла. Но всё-таки я уехала, не понимая всех этих «знаков вселенной».

Москва выплёвывала меня с самого начала, как я только вернулась туда. Даже не так. Как только сошла с душного автобуса, который привёз меня из любимого Петербурга. Тогда на меня сразу нахлынули воспоминания о чудесном городе, как о самом комфортном месте на земле. Хоть я практически нигде и не была, я имею в виду где-то за границей, за исключением пару стран, но я точно знала, что Питер мне подходит. Я уже в тот день, в тот час почувствовала эту невыносимую Московскую злобу с тонной безразличия, чуточкой пафоса и ощущением бездны под ногами.

Если хорошенько присмотреться к местным людям, можно отчётливо разглядеть разъярённый оскал за маской добродушия. Мне легко увидеть его даже в человеке, который «о, господи, как я рад, что спустя сто-о-о-о-о-олько лет ты наконец-то, вернулась домой», а по правде говоря хочет отметить мой «долгожданный приезд» на мои без того хреновые накопления и быстрее получить свою долю за квартиру, которую он сдаёт впервые. Тут я ничего не скажу плохого, квартира действительно крутая. С обстановкой у меня никогда нет проблем, везёт с эстетикой окружающего. Я осмотрелась вокруг. Напротив входной двери располагалась кухня. Не большая, но вполне симпатичная. Столик с тремя стульями, кухонная гарнитура. Из окна – вид на парковку. Ничего особенного. За окном тихо и спокойно. Солнечная сторона. Дальше я прошла по длинному коридору, в котором стоял ещё комод и зеркало.

– Ну и видок у меня, – ужаснулась я, глядя в зеркало.

– Да ладно тебе, – отвечал друг, – выбирай лучше комнату.

Я начала гулять по квартире. Первая комната, ближе к входной двери, была небольшой. Вся квартира была в светло-коричневых и темно-коричневых тонах. В комнате стоял диван и компьютерный стол. Ещё сушилка для белья и пылесос. Нет. Идём дальше. В самом конце находилась маленькая комната с огромным окном над кроватью. Кроме кровати в комнате ничего не было. Совсем тускло… Тогда я зашла в зал, где не было двери, а только арка и поняла, где я буду спать. В комнате находились большой стеклянный стол с четырьмя стульями, стенка, телевизор, музыкальный центр, большой диван, полки, картины, шарики… Но больше всего меня впечатлил балкон. Он был просто огромный! На нем располагался ещё один маленький столик и кресла. А окно с балкона показывало ту самую маленькую комнату.

Я улыбнулась, выбрав себе место. Заплатила за квартиру на месяц вперёд, проводила друга и свалилась спать.

Второй день – встреча с лучшей подругой. Здесь я тоже ничего не имею против. Мы отметили мой приезд бутылочкой… «Хмм, ты же обещала не врать».

Ну да ладно, парой бутылочек вина в ресторане, не подозревая, что деньги имеют свойство заканчиваться. Но об этом ли мне переживать? Я ведь вернулась в Москву для того, чтобы заработать много денег, хоть и на тот момент я не знала, куда их девать и вряд-ли отдавала себе отчёт в том, сколько именно денег мне нужно. Работать в офисе, с обычным графиком, стабильной зарплатой и чувствовать себя заключённой? Быть офисным рабом? Нет, это не моё. В таком случае я выбираю стриптиз-клуб, в принципе для этого я и приехала. А что? Я умею красиво танцевать, я свободна, люблю деньги, стройная. Ну и что? Это мой выбор. В Питере было хорошо, но Москва… «Это же деньги» – думала я, представляя, как с первого дня становлюсь богатой. Много кто говорил мне, что здесь можно заработать больше.

Вообще-то, я уже жила в Москве. Скажу больше, я жила в столице с рождения и до пятнадцати лет, за исключением летних каникул, что я проводила у бабушки в Рязанской области. А после мои родители развелись и нам с мамой пришлось уехать в её родные края, где когда-то обитала бабушка. После четырёх, как мне казалось, самых ужасных лет моей жизни в городе С. (буду так называть этот город), я наконец-то исполнила свою юношескую мечту и уехала в Питер.

О, этот прекрасный Ленинградский мир! Совсем другой, не похожий на другие миры. Это то место, где моя душа ловила вдохновение для новых стихов, а руки рисовали. Место, где мне было просто хорошо. Но иногда в нашей жизни так много хорошего, что мы не замечаем его, а стремимся заполучить большего. Последние полгода в Питере я работала стриптизёршей. В двадцать лет я зарабатывала хорошие деньги, но без ума тратила их на ненадобности. Лёгкие деньги легко уходили только потому что мне не хватило ума направить их в нужное дело. Я любила деньги. Я любила их так сильно, что меня беспокоило только количество бумажек в моём кошельке. И никаких личностных качеств. Я готова была идти по головам, чтобы заработать. Просто так. Для роскоши и комфорта.

Итак, вернёмся к началу моего пребывания в Москве. Ведь дальше началась самая настоящая война. И если Гитлер сражался против Сталина, то я боролась сама с собой всеми холодными и горячими оружиями, без всякой там «золотой середины».

Моя первая работа в Москве – это один из лучших клубов столицы. Сколько элегантного вложено в простое и мерзкое слово «стрипуха». Зато запросов – мама не горюй! Здесь пятьсот за макияж, тут – за причёску, стрипы нельзя ни в кое случае, платье дорогое. Девушек в клубе штук семьдесят, одна красивее другой. Я среди тех красоток из клуба вообще себя чувствовала мышью.

Но каково было моё удивление, когда я видела, как эти танцовщицы зарабатывают…

– Детка, ты попала в Москву! – широко улыбаясь меня похлопала по плечу симпатичная, но грустная девушка.

О нет! Нет, нет, не-е-е-т! Я так не согласна зарабатывать. Я не могу. Со мной бы такой не случилось!

И не случилось. Я ушла из клуба в свой четвёртый рабочий день. Шла домой и плакала. В кармане оставалось пару тысяч.

«Я – ничто. Куда мне идти? Чем платить за квартиру? Я жалкая. Мне негде работать». Особенно последний факт почему-то мне впечатался в голову, ведь я приехала именно для того, чтобы работать в клубе. Иначе я и в Питере могла работать продавцом.

Эти мысли обвивали шею, руки, волосы, да что там тело – целый мой мир. Я была несчастна. Нет, не так. Я думала, что была несчастна.

В этот вечер я быстро отключилась после двух бутылок вина. А потом я отключалась так всю неделю, пока деньги не закончились совсем. Заняв несколько тысяч у друзей, я подалась в другой стриптиз-клуб.

На этот раз всё было проще. Дружелюбный лысенький карлик с распростертыми объятиями быстренько наговорил мне комплиментов и взял на работу. Я отработала три дня.

Дело было уже не в интиме. В этом клубе красным крупным шрифтом на каждом шагу написано, мол хрен вам, мужики, а не секс, только приватные танцы!

Дело было во мне. А точнее, в моём отношении к окружающему. А ещё точнее, я хотела больше денег, и получить их быстро и безнапряжно. Видимо, у меня было что-то вроде эмоционального выгорания, когда работа так достаёт, что желание работать вообще пропадает.

И я, недолго думав, придумала себе её величество депрессию. Целый месяц я пролежала на диване с пепельницей и пачкой сигарет. А в шкафчике тихо таились овсянка и кофе. У меня было несколько небольших заработков, чем я могла заплатить за квартиру и купить бутылочку красного, а так же парочка мужиков, которых я кинула на деньги, пообещав интим. Сама виновата.

Кофе – сигареты – кофе – винишко – сигареты. Так весело я прожила месяц. А последние 3 дня своей меланхолии я решила вообще не вставать с кровати. Лежала и курила, курила и лежала. И ленилась. У меня не было никаких оправданий в свою пользу, но честное слово, я чувствовала, что мне не подходит это место.

С чем мне повезло, так это с тем, что со мной иногда была моя подруга. Она поддерживала меня и я не чувствовала себя совсем одиноко. Аня устраивалась на работу, а тем временем я попросила её пожить немного у меня. Так я чувствовала себя немного лучше.

На самом деле, я почему-то думала, что не гожусь больше ни на что, кроме танцев возле шеста. Я – тюфяк. Но больше всего я попросту себя жалела.

Обойдя ещё несколько клубов и поняв, что я больше так не могу и не хочу, я решила вернуться в Питер.

«Я возвращаюсь в Санкт-Петербург и моя жизнь наполнена позитивом, всё становится хорошо» – и как прекрасно было бы остаться с этими мыслями надолго, но…

Денег на билет у меня не было. Всё, что я могла в тот момент – это занять их. Тогда я позвонила подруге и сказала, что хотела бы увидеть её, прежде чем уеду, ведь мы так и не встретились с тех пор, когда я покинула Москву четыре года назад. Она обрадовалась моему звонку. Мы договорились о встрече.

 Я узнала её издалека. Мы обнялись и зашли в торговый центр. Света выглядела веселой и открытой к общению, что не очень характерно для неё. Она говорила о чём-то своём. Болтала постоянно. Я была удивлена, но всё же рада видеть её в таком настроении. Подруга всё ещё разговаривала, не умолкая, отвлекая меня от грусти, а потом попросила примерить платье в магазине.

– Ну какое платье? Да и я не в лучшем настроении, Свет, – отказывалась я, указывая на то, что люблю спортивный стиль.

– Малышка, расслабься! Платья тебя любят.

Я нехотя согласилась, и мы зашли в примерочную вместе. Пока я пыталась застегнуть замок маленького чёрного платья на спине, Света достала из сумки маленький свёрток, ранее мне не известный и посмотрела на меня.

– Давай? – улыбнулась она.

– Не поняла, – внимательно осмотрела я пакетик.

– Тебе понравится.

Я была в подвешенном состоянии. И… Конечно, это просто отмазка.

Винить тут некого. Я ни капли не считаю, что кроме меня кто-то виноват в том, что я сделала.

Это был первый день в моей жизни, когда я попробовала наркотики.

Через полчаса непрерывного разговора с подругой, я не понимала, почему меня не «вставило», я ведь ждала какой-то эйфории, как в фильме «Кокаин» или «На игле». Однако уезжать из Москвы мне уже совершенно не хотелось, а скорее, наоборот – настроение повысилось, улыбка на лице, хочется болтать обо всем и постоянно что-то делать. Я поймала волну, на которой последний час была моя подруга и превратилась в такую же болтушку. В голове появилась куча идей, как можно заработать и для этого не обязательно было садиться в поезд. Правда все мысли были мимолётными и я не успевала остановиться на какой то идее, чтобы потом воплотить её в жизнь. Когда мы прощались с подругой, она сунула мне в карман несколько тысяч и сказала:

– Это на билет. А если захочешь остаться – я буду больше рада.

В этот день я опубликовала своё резюме в пабликах с вакансиями, надеясь, что мне кто-то да предложит работу и легла спать.

Утром я проснулась обычной. Мне не было грустно, не было весело. Обычной, как воздух. Меня не переполняли привычные мне эмоции. А последующие пару дней я смутно помню. Может быть, помнить их нет никакого смысла.

Вскоре моя надежда оправдала ожидания и я получила сообщение об открытой вакансии официантом в новом ресторане при отеле.

– Добрый день, – писал мне мужчина, – открыта вакансия официанта. Смена с семи утра до трёх дня. Можно оставаться до одиннадцати вечера, тогда и зарплата больше. В Москве проживаете?

– Да, – отвечаю я.

– Отлично. Давайте договоримся на вторник в семь. Можете сразу выйти на стажировку.

Работа официантом? Ну что ж, я уже работала, может там не плохо, но всё же оставила сообщение не отвеченным.

Я написала Свете. И она приехала развеять мою скуку. Знаете, что у неё было?

Маленький красный пакетик с изображением чёртика, сквозь который было отчетливо видно белый порошок.

Скрутка купюры, трек, вдох.

Десять минут. Я снова вмазалась.

И мне хорошо.

Я так люблю всё, что со мной происходит. Мне так радостно от того, что мне хорошо. Я сейчас же я отвечу этому мужчине на сообщение о работе. Конечно, я приду на собеседование, а почему бы и нет? А можно сразу на стажировку? Да? Отлично, спасибо, ждите меня.

Свет, ты уезжаешь? А может ещё дёрнем? А ты оставишь мне немного? О, спасибо, ты такая щедрая!

Привет, сон. Поспала 2 часа, странно, я думала, что прошло часов десять.

Вижу, как Аня не довольна моим новым увлечением.

– Ань, да ничего страшного, у меня не будет никакой зависимости, ты о чём? – нервно смеюсь и закуриваю пятую за две минуты сигарету, потому что курить под этой отравой хотелось вдвое больше.

Подруга не выносит запах дыма и покидает комнату, махнув на меня рукой:

– Фу, Маша.

Новое утро. Состояние – будто меня били всю ночь, а потом я бухала. Или наоборот. Наступила в тарелку с макаронами под кроватью. Не уследила за кофе, пришлось мыть плиту. Ударилась локтем об дверь.

Зарядка. Завтрак. Кофе. Ничего не помогает. Вчера же хорошо было, почему сейчас всё так странно? Что я делаю не так?… Минуточку, где мой волшебный пакетик? Он точно способен привести меня в чувства.

Ещё раз ударившись, на этот раз лбом, о шкаф, я подхожу к полке, где вчера его спрятала.

«Не смотри на меня, дьяволёнок», – мысленно смеюсь над изображением пакета.

Скрутка купюры, трек, вдох.

Пара минут. Чтобы поймать приход, нужно немного подождать.

Почему в квартире так грязно? Я сейчас уберусь, ведь как говорится, что на столе – то и в голове. В моём случае – в квартире.

С невероятным энтузиазмом я танцевала с пылесосом, стирала носки, которые достала из-под кровати, разгребла все тарелки. Стало приятно дышать.

Идеальная чистота. Совсем другое дело. Вот ощущаются свежие мысли, да? Задаю сама себе вопросы, как поехавшая. А если бы не наркотики, этот бардак царил бы в квартире? Снова отмазки. Нет усталости, нет аппетита. Прекрасно, ещё и похудею. Чистая квартира, ясный ум. Вечер. Спать. Мне плохо это удаётся в последнее время, но всё же примерно за час я засыпаю.

Наступил тот день, когда мне надо было ехать в ресторан на собеседование. Надела блузку, джинсы и улыбку.

Ресторан находился в центре Москвы. Я забила себе путь в навигаторе и отправилась в центр на электричке. На ресепшене меня встретил симпатичный молодой человек и предложил присесть в лобби-бар, чтобы подождать менеджера.

– Ты на официанта? – спросил он.

– Да.

– Жаль. Я думал на ресепшн.

Я ничего не ответила. Затем пришёл ещё один мальчик с рыжими волосами.

– Меня зовут Денис, – он протянул мне руку, – Привет.

– Привет, – ответила я, – Маша.

Как оказалось, это был официант. Он показал мне, где я могу переодеться, после чего я вышла в зал.

Опыт работы официантом у меня был, как я уже говорила, так что первый день не предоставил мне трудностей, хоть и радости особой не принёс. Я заработала триста рублей чаевыми и отправилась домой, пообещав вернуться, хотя сильно сомневалась в этом, да и менеджеру я наврала, что у меня есть вторая работа. Я оставила себе время подумать, возвращаться ли мне в ресторан, но это на случай, если я не найду более высокооплачиваемую работу.

Я не пила алкоголь. Вообще. Ну просто не видела смысла в том, чтобы один день пить, а следующих не очень хорошо чувствовать себя. А по честному, я не умела пить. Либо я бухаю, не видя границ, либо не пью вообще. Импульсы. Поэтому лучше без алкоголя.

Прошло две недели с того времени, как мы со Светой уходили в туман у меня на кухне, но моя подруга уже не давала мне наркотиков. Она больше не приезжала ко мне в три часа ночи и не привозила «подарков», чтобы мне стало хорошо. А на мой вопрос, может ли она меня ещё разок угостить, она ответила:

– Мань, наверное пока не получится. Я на мели.

И я поняла, что я сама могу делать себе «хорошо». Наверное, именно так люди и становятся наркоманами. Сначала нас угощают, потом отказывают и мы начинаем искать выходы сами.

Я начала покупать. Собственноручно гробила свою жизнь мелкими дозами.

Грамма амфетамина мне было достаточно на четыре-семь дней. Я нюхала одна, в квартире, кайфовала, слушала музыку… Когда меня попускало, я доставала из потайного кармашка свёрток с другими наркотиками – для сна. Удивляюсь, как это я не подписала фломастерами свои смерти. А что, если совсем потерять голову, можно было бы и по этикетке понимать… Интересно, тогда уже можно было называть меня наркоманкой?

За неделю пустой траты времени, которую я провела на диване, я так и не нашла работу, которая меня заинтересовывала бы. Я позвонила в V. (так я буду называть ресторан, в который я ездила на собеседование) и сказала, что готова выйти в смену завтра.

– Окей, – ответил менеджер Василий.

На следующий день Василий знакомил меня с персоналом.

– Это Саида, – говорил он, проводясь взглядом по поварам, – это Саша, это Антон…

В V. Была открытая кухня. То есть зал для гостей и место, где готовят повара, разъединяет большая барная стойка. Наверное, это прикольно, наблюдать за тем, как готовят твой завтрак.

На кухню зашёл высокий молодой парень и поздоровался со мной, менеджер представил его, но я не запомнила имя. Наш ресторан славился завтраками, да и не только. Меню было не очень большим, средненьким. Но как говорится, лучше мало, но вкусно, чем много и несъедобно! А мне нравилось то, что не приходилось скучать, ведь всегда можно поговорить с поварами и узнать секрет вкусного супчика.

Проработав неделю в V. под наркотиками, я нашла общий язык с коллективом и в общем-то практически выучила меню, но уходить собиралась совсем скоро, потому что работать официантом я не жаждала. Мне нужны были большие деньги, а официантом… Да нет, в общепите не плохо можно заработать на чай, но официантом я могла работать и в Питере. Я ведь приехала за деньгами, верно?

Василий дал мне распечатку меню на изучение. Два дня я сидела дома, а точнее летала по квартире.

– Маш, может уже хватит? – говорила Аня, – ты начала тратить на это свои деньги!

– У меня нет зависимости! – отговаривалась я.

– Да что ты! Она появляется очень быстро. Все так говорят сначала.

– Ань, угомонись, я не собираюсь делать этого всегда.

– А тогда зачем тебе это сейчас? Ты знаешь вообще, что это за яд?

Но я ничего не хотела слышать. Я просто делала себе очередную дорожку. И вдыхала.

– Всё, у меня больше нет, – говорила я, – завтра иду на работу и там мне негде будет взять.

И я шла на работу на следующий день, проснувшись в четыре утра.

Почему так болит шея? Ужас просто! Спать хочется невыносимо… Я поставила чайник и пошла на балкон покурить, укутавшись в плед. Очень холодно. Чувствую себя совсем не нормально. Хочется забить на всё и лечь спать. Закурила. Подышала в окно. Ещё темно. Выпила кофе, не помогает проснуться. Посидела на кухне, выпила ещё чашку, покурила. На завтрак уже не оставалось времени. Быстро оделась и вышла. По пути на электричку, купила ещё кофе в «Макдональдс». Мой любимый. Еду там я не люблю, даже не потому что она вредная или калорийная, а потому что мне не вкусно. Но капучино очень!

Я приехала на работу, переоделась, поднялась в зал, подготовила его для гостей. Спустя два часа работы, ко мне подошёл Василий и сказал:

– Давай ка я спрошу тебя меню. Ты же учила?

– Да, – честно ответила я.

Мы сели в лобби-баре и Василий начал меня спрашивать. Честно сказать, правильно я не рассказала ничего. Да что же со мной? Я ведь учила.

– Маша, ну как так?

– Не понимаю. Может, волнуюсь…

– Не волнуйся. Давай ещё раз.

Но и во второй раз я снова мало что сказала.

– Давай ка ты подучишь, а в следующий раз мы повторим.

– Окей, – согласилась я.

Что же происходит? Почему я не рассказала меню? Видимо, мне надо нормально выспаться, иначе чувствую я себя совсем ужасно.

В перерыве на работе я выходила покурить на задний двор, под арку. Чаще всего одна, но не была против поболтать с кем-то, если кто выходил в это время. Как-то, помню, вышла закурить, взяла сигарету, по карманам ищу – зажигалки нет. Зашла в ресторан, увидела того высокого парня, чьё имя я не запомнила, а так как идти наверх мне было попросту лень, одолжила у него зажигалку. Мой рабочий день был небольшой – всего лишь до трёх дня, так как все официанты разбиты на смену. Кто-то с семи до пятнадцати, кто-то с пятнадцати до одиннадцати вечера. Вскоре я ушла домой, забыв отдать зажигалку повару.

Новый день. Снова без сна. Я извиваюсь в кровати, чтобы хоть немного поспать. Завтра работать, а сон навещал меня последний раз двое суток назад и больше никак не хотел возвращаться. Достаю свёрток «для сна», леплю кружочки на зажигалке, беру бутылку, которую уже пора выбросить, в комнате музыка, сейчас не очень громко – я не ругаюсь с соседями, но для фона – обязательно, иначе я бы умерла от скуки. Засыпаю…

Злостный будильник в четыре утра. Встать с кровати куда  тяжелее, чем изредка желание – наложить на себя руки. Время не позволяет выпить десять чашек кофе, но пять минут для крепкого вполне сойдёт. Несправедливо, вставать в четыре, но так и не успеть собраться. Хотя кто мне виноват?

– Это ты сама, по своей же глупости не даёшь организму покоя! – ругаю я себя в зеркало.

Сборы на работу. Всё как обычно. Ещё один кофе по дороге на станцию. Из Макдональдса. Мой любимый, с нежной пенкой. Утром всегда есть что-то хорошее. Электричка, полная людей. Успела присесть – повезло. Счастливые полчаса сна по дороге… Могли бы быть! Но уснуть мне никогда не удавалось. Музыка и мысли ни о чём. Ещё двадцать минут пешком до ресторана и я приступаю к работе. На ресепшене – сонный администратор, улыбаюсь ему, иду переодеваться. Привожу в порядок зал, ещё кофе от не менее сонного, чем я, бармена, приветствую менеджера и остальных рабочих, которых вижу. Первый гость, второй, третий, автоматически просыпаюсь, аврал окончен, можно перекурить.

Вот я курю на заднем дворе. Не устала, но хочу спать. Состояние «Хочу спать» уже можно было приписать мне как постоянное состояние. Слышу, как открывается дверь и выходит молодой повар, одолживший мне зажигалку. Здоровается со мной и с улыбкой вспоминает, что я не вернула ему её. Я достаю её из кармана и отдаю. Он берет зажигалку и невольно поглядывая на неё, вертит в руках, я замечаю довольно странный взгляд в мою сторону. Ах, ну как же… Он увидел на ней следы от моего вечернего свёртка «для сна» и конечно же, узнал, что это за коричневые точки.

– Маааш, – улыбается, – ты куришь?

– Бывает. – отвечаю, пожав плечами.

– Хулиганишь, значит.

Мы болтали в арке. Он рассказывал о своих «приключениях», о чем то ещё, не важном, и о том, что тоже иногда курит. Мы общались так легко и непринуждённо, будто знаем друг друга достаточно давно. Возможно, он хорошо умеет преподнести себя и найти общий язык с другими. Я сама такой человек, найду подход к любому. Я люблю общение, не всегда, но больше люблю, чем нет. Я подняла глаза на парня. По внешности он тоже был мне симпатичен, хоть и не отличался выразительной внешностью. Высокий, стройный брюнет, с красивыми чертами лица и зелёными глазами, обладающий природной харизмой, что можно понять при первой встрече, а ещё, что он совершенно не умеет этим пользоваться. Реагирует на все спокойно, никаких эмоций. Хотя, уже слишком много выводов для первого разговора.

– Напомни, как тебя зовут? – спрашиваю я невзначай и тушу сигарету.

– Сергей.

– Меня зовут Маша, если что.

– Я помню, – улыбнулся он, – Я на самом деле больше люблю курить траву, – вдруг добавил он, когда я уже собиралась уходить.

– Я тоже её иногда курю, – остановилась я, – расслабляет.

– Хм. Интересно попробовать Одинцовскую травку. – «Одинцово» – так назывался район, где я жила, – Давай я угощу тебя своей, а ты меня своей.

– Как-нибудь можно. Ты можешь приехать ко мне на выходных. Кстати, я собиралась печь банановый пирог, – похвалилась я, улыбнулась и пошла в ресторан.

Мы договорились встретиться через день.

На следующий день мой старый друг пригласил меня в гости. Я взяла с собой Аню и мы поехали. Подруга не стала ничего курить и пить, а я немного покурила с друзьями, так чисто, расслабиться. Ну сами понимаете. Мы не успевали на электричку, поэтому остались у моих друзей.

Утро в чужой квартире. Я ненавижу проводить ночь в другом месте, если это не мой дом. Мне трудно засыпать и просыпаться там, где неуютно, а неуютно мне почти везде. Мне снова так хреново, так хреново, я хочу спать и не могу уснуть. Или я вообще ничего не хочу? Голова отказывается думать и ужасно болит, давление идет просто на каждую клетку. За это я не люблю отходники, от чего бы они не были.

Смс. Это Сергей. Пишет, что заедет в гости. О чёрт, может, не сегодня? Я и забыла о его предстоящем визите. Я не в себе и с кем-то общаться нет желания. Нет сил и желания, чтобы даже спросить «Как дела?»

Но тут он говорит, что у него есть, чем меня угостить. Хм, я знаю, что на отходниках это лечит. Ладно, приезжай.

Я собираюсь домой. Кофе по дороге – традиция. Жду электричку. Пол часа. Час. Да твою же мать! «Обеденный перерыв». А как же, пора привыкнуть к своему постоянному «везению». Сон на вокзале. Сон в электричке. Сон на диване, не раздеваясь. Просыпаюсь от вибрации на телефоне. Дисплей показывает кучу сообщений. Кажется, я проспала. А, нет, он всё ещё ждёт моего ответа. Уже приехал. Давно приехал. Пишет, что гуляет по моему району.

– Будешь арбуз? – пишет он.

– Нет, спасибо.

Я посмотрела в зеркало и увидела помятое подушкой лицо. «Хорошо, что это не свидание» – быстро промелькнуло в моей голове. Но если честно, мне было плевать, как я выгляжу. Я встретила Сергея в домашних штанах и помятой майке, полусонная.

Мы болтали, пили. Я кофе, он пиво. И курили траву.

Весь вечер мы проболтали в кумаре. Я не пыталась ему понравиться, он тоже не собирался выделиться, это было не к месту, нам просто было легко. Спросил, во сколько последняя электричка.

– В пол первого ночи, – ответила я.

Он посмотрел на часы:

– Время уже двенадцать. Что ж, я, наверное, пойду, – Сергей начал собираться, – приятно было пообщаться.

– Взаимно, – совсем не взаимно ответила я, надеясь, что сейчас я лягу в кровать и просплю весь следующий день.

Нет, он не был мне противен или как то не приятен. Просто я чувствовала себя не лучше всех по одной простой причине – у меня отходняк, мать его!

Вскоре он покинул мою квартиру. Я сходила в душ и уже собиралась закончить этот день сладким сном в своей кроватке, но телефон снова зазвонил.