– Что с ней сейчас? Она жива? – дракон подался вперед.
– Сейчас ей чуть лучше, но она почти ничего не может вспомнить… Я не знаю, что с ней сотворил Крагонверг, но иногда мне начинает казаться, что это уже и не она вовсе… Если честно, все эти дни я был в отчаянии… – он отвернулся и осторожным движением отер заблестевшие в глазах слезы, после чего срывающимся голосом продолжил: – Поэтому так долго и не шел к тебе и не посылал никого – нечего мне было тебе сказать… она путается и не может вспомнить элементарное… Порой у меня закрадываются сомнения, что я зря ее вытащил… возможно ей было лучше умереть там… потому что это уже и не она вовсе.
– Ты что говоришь? – дракон злобно ощерился. – Не смей такое говорить! Она выжила, и это огромное счастье. Память вернется – и вообще память – это не самое главное. Болезнь это проходящее, ее просто надо вылечить. Разреши мне с ней увидеться. Вдруг я смогу помочь.
– Она не помнит тебя… я говорил, рассказывал, пересказывал наши разговоры о тебе, а она лишь головой мотает: «не помню»… и плачет…
– А вдруг увидит и вспомнит? – в глазах дракона промелькнула надежда.
– Может… – неуверенно пожал плечами он, а потом резко повернулся и, заглянув дракону в глаза, решительно и жестко проговорил: – Я приведу ее к тебе. Сможешь помочь – хорошо. А не сможешь – убей лучше, такой Владетельница быть не может!
– Да я лучше тебя прикончу! – яростно выдохнул дракон, надвигаясь на него.
Но Маграт не отступил, наоборот, в глазах мелькнула ярость и раздражение, и он двинулся ему навстречу:
– Во-первых, сил у тебя не хватит, а во-вторых, если все же хватит, то убив меня, автоматически и ее прикончишь. Чтобы дать ей сил, я надел на нее свой кабалит, который стоит на свертке. Но попробовать все равно можешь. Пробуй!
– Да не хочу я пробовать… – дракон отвел взгляд в сторону, – это я в том смысле, что скорее уж тебя прикончу, чем ее… не смогу я ее убить, она мне дороже жизни.
– Ну вот и славно. Значит, чтобы не убивать, поможешь ей вновь стать достойной Владетельницей и поддержишь и имидж ее, и статус. А то она своим неадекватным поведением скоро его совсем уронит.
– Ну я постараюсь…
– Прекрасно. Тогда надевай! – в руке Маграта появился кабалит.
– И не подумаю… – дракон попятился.
– Если не наденешь, не выйдешь отсюда, ты поклялся до прихода Артеса здесь сидеть, и Къяру я уничтожу!
– Ты не посмеешь!
– Еще как посмею! Надевай!
– Пока не увижу ее, не надену. Может, ты мне лжешь все…
– А если увидишь, наденешь?
– Да.
– Клянешься?
– Клянусь, но только если это будет действительно она, – нехотя проговорил дракон и склонил голову.
– Договорились, – кивнул Маграт и скрылся в арке переходов.
В кабинете, куда вернулся Маграт, его ждала дочь и Артес, который тут же шагнул к нему:
– Ну как?
– Замечательно, – процедил Маграт сквозь зубы и протянул дочери кабалит: – Надевай!
– Отец, зачем? Я же и так покорная Вам… – испуганно попятилась та.
Маграт в раздражении сунул кабалит в руки Артесу: – Если через минуту он не будет на ней, по стене обоих размажу…
Тот с поклоном взял кабалит и, шагнув к Инге, обнял: – Не бойся, я помогу.
Из ее глаз потекли слезы, но вырываться она не посмела и дала надеть и затянуть на себе кабалит. А потом, вскрикнув от пронзившей тело боли, тут же без чувств повалилась ему на руки.
– Решил помочь ей таким образом? – недовольно поморщился Маграт, поняв, что Артес использовал отключающий сознание импульс.
– Она слишком нежна, чтобы терпеть такую боль, – укладывая бесчувственное тело Инги в кресло, тихо проговорил тот. – Кстати, зачем Вам кабалит на ней?
– Чтобы переодеть его на дракона.
– Не понял.
– И не надо! Приводи ее чувство, и я отведу ее к дракону.
– Вы позволите мне сопровождать вас?
– Нет! Тут нас подождешь! И не спорь! – в тоне Владетеля слышалась такая злость, что Артес не стал перечить.
Наклонившись над Ингой, он привел ее в чувство, после чего помог подняться.
– Ты помнишь, что надо говорить дракону? – Маграт испытующе посмотрел на нее.
– Да, – она нервно облизнула губы.
– Ну вот и славно. Потому что рассчитывать тебе придется лишь на собственные силы. Подсказывать будет некому, – Маграт обернулся к Артесу: – Пожелай ей удачи. Она ей пригодится.
Инга тоже обернулась к Артесу, ее испуганный взгляд безмолвно молил, но Маграт не стал терять время на сантименты и, решительно взяв дочь за руку, шагнул с ней в открытую им арку.
Выйдя из арки в зале пещеры, где он оставил дракона, Маграт подвел дочь к нему и, тихо проговорив: – Проверяй! Мне тоже интересно она это или нет. Может, и впрямь я ошибся и это вовсе не она, – отошел в сторону.
Дракон, привстав, наклонил голову и заглянул в глаза стройной черноволосой девушки:
– Здравствуй.
Та широко распахнула влажные от слез глаза, в которых плескался явный страх и побелевшими губами едва слышно проговорила:
– Здравствуй.
Дракон озадачено хмыкнул, потом потряс головой и повернулся к Маграту:
– Внешне она ее копия, а вот взгляд не ее…
– Вот и я про то же, – согласно кивнул головой тот, – у меня такое впечатление, что перед смертью Крагонверг из нее душу вынул…
– Это невозможно, – дракон отрицательно качнул головой.
– А что возможно?
– Думаю… – дракон задумчиво прикрыл глаза, потом резко тряхнул головой: – Кажется, я знаю! Дай мне лизнуть каплю ее крови.
– Ты пробовал на вкус кровь моей дочери? – не ожидавший такого поворота событий Маграт, озадаченно хмыкнул.
– Да, было дело, – согласно кивнул дракон.
Поняв, что отступать некуда, Маграт небрежно пожал плечами:
– Что ж, пробуй, если ты считаешь идентичность крови доказательством, то проверь так. Хотя вот лично мне не верится, что это хоть что-то доказать может… Даже если кровь идентична, голова у нее все равно уже явно не та, – он раздраженно скривился.
– Ты хочешь отказаться от собственной дочери? – удивленно фыркнул дракон.
– Понимаешь, – Маграт шагнул к дракону и, коснувшись рукой морды доверительно произнес: – Моя дочь была умницей, каких поискать, и при этом отважной и смелой чародейкой. А после ее схватки с Крагонвергом стала дебильной истеричкой, позабывшей все на свете… Если у нее так поменялись мозги, я не удивлюсь если и все остальное поменялось. Но в любом случае, проверь, что хотел!
Прищелкнув пальцами, Маграт материализовал в руке нож и подал дракону.
– Пусть сама палец уколет, я не хочу причинять ей даже минимальный вред, – замотал головой тот.
Маграт обернулся к дочери и вручил нож ей. Дрожащими руками та взяла нож, потом нервно кусая губы, ткнула острым кончиком себе в палец и протянула вперед руку, в страхе закрыв глаза.
Вытянув шею, дракон осторожно приблизился мордой к ее руке и кончиком языка коснулся кровоточащей ранки.
Затем озадаченно фыркнув, отпрянул и повернулся к Маграту:
– Это не Къяра. Она очень близка ей по крови, но это не она…
– Ну я так и знал! Этот проклятый Крагонверг подменил мне дочь! Моя дочь не может быть такой! – яростно выдохнул Маграт и, повернувшись к дочери, вытянул вперед руку.
В то же мгновение она, с хриплым криком схватившись руками за шею, повалилась на пол и, корчась и хрипло крича, забилась в судороге у его ног.
– Прекрати! Что ты делаешь? – Дракон попытался приблизиться к Маграту.
Но тот отжал его волной магии к стене, зло выдохнув:
– Не лезь! Я приканчиваю ту, что дерзнула возомнить себя Владетельницей без всякого на то права!
– Постой! Я же сказал: она очень близка ей по крови! Не убивай ее, прошу! – в голосе дракона послышались просительные нотки.
Маграт тут же, убрал воздействие, послав импульс, отключивший сознание дочери и та недвижно застыла на полу.
– Ты убил ее? – хрипло спросил дракон.
– Нет. Жду… хочу узнать, зачем просишь сохранить ей жизнь.
– Она моя дочь, как и Къяра… Хотя я не понимаю… не понимаю как это возможно… и не понимаю как ты можешь быть отцом Къяры, если она мое дитя… Ты удочерил ее? Да? – тихо проговорил дракон, не сводя напряженного взгляда с распростертого на полу бесчувственного тела девушки.
– Къяра – твоя дочь? Забавно… забавно… Вот уж не ожидал. Ты это давно знал?
– Сразу.
– И как она объяснила это тебе?
– Никак. Просила не озадачиваться этим… наверное из-за тебя. Так ты ее удочерил?
– Какая разница… – Маграт раздраженно поморщился. – Вот чего ты суешь свой нос в ее дела, если она просила в них не лезть?
– Хорошо, не буду.
Маграт шагнул к дочери, склонился над ней, осторожно приподнял голову, потом вновь опустил и повернулся к дракону:
– Значит, говоришь: это твоя дочь тоже?
– Да, – кивнул тот.
– Ну и что же мне с ней делать? Къяра исчезла… эта не пойми откуда взялась… Проклятье…
– Оставь ее. Она не Къяра, но не заслужила смерти.
– Не могу. Я обещался выдать Къяру замуж, поэтому мне за неимением ее самой теперь нужен хотя бы ее труп.
– Зачем?
– Я не могу отказать в обручении с ней, все сговорено было заранее, мой отказ теперь будет равносилен войне.
– А если ты найдешь Къяру?
– Уже нашел, – Маграт поморщился, – звезды и вся магия указывают на нее, – он кивнул на дочь. – Что она Къяра и есть и другой не существует. Если бы не твои слова, ну и ее потеря памяти, я б и не усомнился в том, что это она.
– Расскажи мне, где ты ее нашел.
– Где… Да я сам плохо понимаю где… я взял ее вещь и, сориентировав по ней арку перехода, оказался в подземелье у каких-то каменных врат. Все кругом было в крови. На врата было наложено свежее заклятье, и она бездыханная лежала на их пороге… Я ее забрал и вернулся к себе во дворец… Вот и все.
– Ты возвращался к этим вратам?
– Я пытался, но без нее не смог их найти. А она про них уже ничего не помнит.
– Кстати, с кем она сражалась? Кто такой этот Крагонверг, про которого ты говорил?
– Темный демон из другого мира. Ему нет равных по силе в нашем мире, и он мог превратить его в руины, если бы Къяре не удалось выпроводить его отсюда.
– Так может это все-таки она, только демон изменил несколько и ее сущность, и сознание? – дракон нервно переступил с лапы на лапу и подался вперед: – Позволь мне осмотреть ее еще раз.
– Смотри… – Маграт отошел в сторону. – Только сомневаюсь я, что ты, что новое высмотришь.
Приблизившись к лежащей на полу девушке, дракон склонил голову и осторожно дыхнул ей в лицо потоком поддерживающей магии. Та застонала и открыла глаза. Увидев перед собой его морду, она испуганно сжалась, а взгляд затопил страх.
– Как тебя зовут? – не сводя с нее взгляда, тихо спросил дракон.
– Я не помню… я ничего не помню, – едва слышно выдохнула она и, нервно сглотнув, спросила: – Ты меня теперь съешь?
– Я никого не ем, – отрицательно покачав головой, дракон немного отстранился.
Воспользовавшись этим, она поднялась с пола и встала, отряхивая платье, потом повернулась к нему: – Ты меня знал раньше?
– Все зависит от того, кто ты.
– Я не помню, кто я. Отец, – она указала на Маграта, – называет меня Къярой, но я ничего не помню и не умею, что умела она… да и ты, как я поняла, считаешь, что я – не она.
– Но хоть что-то ты помнишь?
– Ничего… темнота… а потом, как отец плача склонился и умоляет очнуться… ну и так что-то всплывает… изредка… как мираж… но я даже понять не могу – это воспоминание или я поверила в то, что мне рассказывали… Вот про тебя он мне говорил… только я все равно не помню, – она осторожно протянула руку и коснулась кончиками пальцев его шеи. – У тебя такая приятная на ощупь нежная кожа. Я трогала тебя раньше?
– Къяра раньше часто ласкала, – дракон кивнул.
Ее рука заскользила ниже:
– А это что? – она нащупала рукой ожерелье.
– Подарок Къяры, колье.
– Колье? – протянула она задумчиво и тут же поспешно добавила: – Постой… не говори ничего… мне кажется, я знаю, о каком ожерелье речь… Такое из красного золота с девятью крупными брильянтовыми подвесками, оно еще так необычно переплетено… три более тонких цепочки, соединенные цельными перемычками, заканчивающиеся подвесками переходят в одну… Я прям вижу его, хотя не вижу у тебя на шее.
– Увидишь, если магическую оболочку просветишь.
– Я не умею это делать… или разучилась… не помню, – она убрала руку и раздраженно помотала головой, – ничего не помню!
– Но про колье ведь вспомнила. Оно именно такое. Смотри! – на шее дракона заискрилось бриллиантовое колье.
– Да! Точно! Такое как мне виделось! – разглядывая колье, с улыбкой проговорила она. – У меня прям картинка: ты в нем… но все равно не помню… ни как ласкала тебя ни что делала… Это так ужасно: ощущать в голове зияющую пустоту, – она прижала руки к вискам, и в ее глазах заблестели слезы.
– Послушай, – дракон обернулся к Маграту, – а может, это все-таки она? Уж больно много совпадений… и нашел ты ее на месте боя по ее вещи, и похожа она как две капли воды, и вспомнила про колье, хоть и не видела его. Может, Крагонверг и впрямь чем-то воздействовал на нее, вот она и изменилась немного и забыла все. А пройдет некоторое время и все восстановится…
– Ну не знаю… – недоверчиво протянул Маграт, – теперь мне уже самому с трудом верится, что это она и что я смогу ее обручить. И кажется мне, ее смерть будет наиболее правильным выходом в данной ситуации. Владетельница не может вызывать чувство жалости! – он решительным жестом вскинул руку.
– Подожди! – дракон шагнул к нему, корпусом перекрывая Ингу. – Ты говорил, что если я ей помогу не уронить имидж и надену кабалит, то не тронешь ее. Так?
– А ты готов надеть кабалит и поддерживать ее статус?
– Когда-то от смерти меня спасла она, теперь видно время пришло платить по счетам, – дракон усмехнулся. – Если поклянешься, что не убьешь и не отречешься от нее, и снимешь с нее кабалит, я его надену.
– Как скажешь, – тихо проговорил Маграт, подошел к дочери и, сняв с нее кабалит, протянул дракону.
Подняв взгляд к небу, Торес заворожено наблюдал как, описав круг над городом, большой серебристо-серый дракон начал медленно спускаться на площадь перед дворцом.
Обдав всех присутствующих мощным потоком воздуха, дракон приземлился и лег посреди площади, давая возможность спуститься двум всадникам, сидевшим на его спине. Первым быстро спрыгнул молодой мужчина с широкой золотой диадемой могущественного мага на лбу, после чего помог спуститься сидевшей рядом с ним девушке в богатом парчовом одеянии, в которой Торес узнал чародейку, разговаривавшую с ним.
Сбежав по ступеням лестницы вниз, повелитель Вериниги приблизился к ней и, опустившись на одно колено, склонил голову:
– Рад приветствовать тебя, Владетельница Лорена и моя нареченная. Здравствуй в веках.
– И тебе здравствовать, – кивнула она в ответ и тут же осведомилась: – Когда церемония?
– К ней все готово. Начнется, как только на то будет твое соизволение.
– Чем быстрее, тем лучше. Я не намерена здесь задерживаться, – холодно проронила она.
– Неужели ты откажешь мне в праздновании этого знаменательного события? – удивленно воззрился на нее Торес. – Наше обручение и твою победу над Крагонвергом необходимо отпраздновать. Вся Веринига, отныне являющаяся твоим пределом, готовилась к этому событию. Ты не вправе обмануть ожидания своих подданных. К тому же твой отказ может быть неправильно воспринят. Ведь обручение с Саресом ты праздновала больше недели.
В глазах чародейки на мгновение мелькнула растерянность, но почти тут же ее губы тронула легкая усмешка:
– Какие у тебя точные данные… Не думала, что ты столь пристально следишь за событиями моей личной жизни.
– Стоит ли этому удивляться, Владетельница? По-моему, принятие твоей Власти однозначно влечет пристальное внимание к твоей персоне, когда любое твое деяние не может пройти незамеченным.
– Что ж, учту, – она едва заметно кивнула и протянула ему руку.
Коснувшись губами кончиков ее пальцев, он поднялся с колена и, сделав приглашающий жест, подставил под ее руку свою:
– Добро пожаловать в свой придел, Владетельница. Надеюсь, тебе понравится у нас.
– Я надеюсь на это тоже, – тихо проговорила она и легко оперлась на его руку, давая понять, что готова следовать с ним.
Всю долгую церемонию обручения Торес не сводил напряженного взгляда с могущественной чародейки, ставшей его супругой, пытаясь воскресить в душе тот трепет, который испытал при первом их разговоре, пораженный ее бесстрашием, отвагой и уверенностью в своих силах. Однако чувства не возвращались. Рядом с ним стояла хоть и красивая, но абсолютно холодно-равнодушная женщина, не вызывающая у него никаких эмоций и явно не испытывающая ничего сама.
Во время пира он, пытаясь произвести на нее впечатление, заставил до смерти биться две группы гладиаторов. Потом приказал исполнять смертельно-опасные трюки акробатам, канатоходцам и жонглерам мечами, во время которых тоже не обошлось без смертельных исходов. Но ничего ее не трогало, и она сидела с безучастным видом, взирая на происходящее.
– Тебе не нравится? – тихо спрашивал он, после каждого выступления, демонстрируемого ей.
– Нет, отчего же. Очень мило, – натянуто улыбалась она и отводила взгляд.
Торес терялся в догадках, пытаясь понять, как он мог так обмануться в ожиданиях. Но у него оставалась надежда, что возможно ночь, проведенная с ней, сможет что-то изменить. Правда он опасался отказа и заранее заготовил длинную пламенную речь о нерушимости традиций и том, что брачные узы, не скрепленные подобным образом, не могут быть прочным залогом его преданности ей. Однако долгие убеждения не потребовались. Владетельница лишь в первый момент напряженно замерла, услышав его приглашение пройти с ним в спальню, и в ее глазах промелькнул то ли испуг, то ли недовольство, но тут же согласно кивнула, тихо проронив:
– Да, конечно, а как же иначе…
Сопровождающий ее маг, проводил их до дверей спальни и с поклоном осведомился, где ему будет позволено ее ожидать. Не оборачиваясь, она бросила ему через плечо: «тут жди» и прошла в спальню.
– Ты не хочешь отпустить своего мага, чтобы он отдохнул? – с удивлением глядя на нее спросил Торес. – Почему?
– Мне может что-то понадобиться… – раздраженно поморщившись, тихо проговорила она и отвернулась.
– Неужели ты сомневаешься в том, что любое твое желание будет моментально исполнено?
– Я ни в чем не сомневаюсь, но хочу, чтобы он ждал меня у дверей! – она обернулась к нему, и Торес впервые увидел ярость в ее взгляде.
– Я не против. Пусть ждет, – пожал он плечами.
Ярость, полыхавшая в ее глазах, моментально потухла и, удовлетворенно кивнув, она шагнула в сторону ложа, украшенного гирляндами цветов.
Торес двинулся следом и, обняв сзади за плечи, нежным поцелуем коснулся шеи, потом нащупав застежку на плече ее платья, расстегнул. Платье из тяжелой расшитой золотом парчи соскользнуло с плеч, и он с удовольствием приник к ним губами. Затем развернул к себе и осторожным движением развязал пояс, дождавшись, чтобы платье упало к ее ногам, бережно подхватил на руки и уложил на шелковые простыни брачного ложа. Ее тело было великолепно. Торес видел многих женщин, но подобное совершенство видеть ему еще не доводилось. Нервно сглотнув, он несколькими быстрыми движениями сбросил с себя одежду и лег с ней рядом. Из-под полуопущенных ресниц она внимательно смотрела на него, при этом лицо ее было совершенно бесстрастно и не выражало никаких эмоций. Торес порывисто прижал ее к себе и впился ей в губы долгим страстным поцелуем. Она не пыталась вырваться, но и не ответила на его пылкие объятия. Через некоторое время, после того как он овладел ей, Торесу стало казаться, что обнимает он ничего не чувствующее, безжизненное существо.
– Что-то не так? – он отстранился и вопросительно посмотрел на нее.
– Все так, – тихо проронила она в ответ и после небольшой паузы добавила: – Просто подобное не приносит мне удовлетворения…
– Скажи, что доставит тебе удовольствие. Я сделаю.
– Видимо, я вообще не способна его получить. Поэтому не озадачивайся и продолжай.
Однако продолжать Торесу уже расхотелось. Он сел на край кровати и стал задумчиво смотреть в переплет окна. Лежавшая рядом безумно красивая женщина почему-то больше не манила его.
– Ты хотела не задерживаться здесь, – после некоторого раздумья негромко проговорил он, – так вот: если твое желание не изменилось, то я не смею тебя задерживать более, и не буду возражать, если после торжественной церемонии прощания ты завтра покинешь Веринигу.
– Да, это было бы необычайно кстати. У меня много дел, – тут же откликнулась она и отвернулась, натягивая на себя атласное одело, лежащее сбоку.
Утром Владетельница отказалась от завтрака, торопя его провести торжественную церемонию прощания как можно скорее. Торес не стал упрямиться. Разочарование, смешанное с неудовлетворенностью грызли изнутри, побуждая побыстрее избавиться от ее присутствия.
Они вышли на дворцовую площадь, где ее ждал дракон. На почтительном расстоянии от него толпилось множество любопытствующих зевак.
Повинуясь знаку Тореса, охрана стала оттеснять к краю площади толпу, и тут от нее отделился седовласый старец и с поклоном что-то сказал одному из охранников. Тот подозвал начальника отряда, который сразу же направился к ним.
– Повелитель, – начал он, преклонив колени, – маг Леонгард просит дозволения поговорить с Владетельницей до ее отлета. У него к ней важное дело.
Торес обернулся к ней:
– Соизволишь поговорить?
– Кто это?
– Старейший маг, живущий в Вериниге, отшельник, обычно избегающий любого общения. Не знаю, что это его заставило вдруг изменить своим привычкам.
– Я тороплюсь, – она недовольно нахмурилась.
– Настолько, что не можешь уделить ему и пару минут? Тебя даже не интересует, что за дело привело его к тебе? – не смог сдержаться он от недоуменного вопроса.
– Пару минут я могу выделить, но не больше, – поморщилась она.
Торес сделал разрешающий жест, и старец приблизился и опустился перед ней на колени. А потом, низко склонившись, взял в руки подол ее платья и прижал к губам:
– Я счастлив, что ты смогла победить, Владетельница, – срывающимся голосом проговорил он, – я молил об этом небеса, но до сих пор не могу поверить, что тебе это удалось. Скажи: что ты сделала с ним?
– Какая разница: что? Главное, что его больше нет, – Владетельница грозно свела брови. – И вообще, по какому праву ты задаешь мне это вопрос?
– Я понимаю, что вряд ли вправе, – он поднял голову и заискивающе попросил: – Но может, ты хотя бы ответишь: пригодился ли тебе амулет, и если нет, то не могла бы ты вернуть его? Он очень дорог мне как память о Рафе.
– Нет, не могла бы!
– Почему?
– Потому что не желаю! – гневно выдохнула она и, резко выдернув подол платья из его рук и не прощаясь, устремилась к дракону. Ее маг последовал за ней и помог сесть ему на спину, после чего дракон взлетел, стремительно унося ее прочь.
– Ничего не понимаю, – старый маг проводил ее растерянным взглядом, – он абсолютно бесполезен… с его помощью можно лишь убить меня… а я и так признал ее власть.
– Ты знаком с ней? – Торес заинтересованно посмотрел на него.
– Да, повелитель. Перед ее боем с Крагонвергом мы долго беседовали.
– А она спрашивала: кто ты…
– Не может быть, – Леонгард недоверчиво качнул головой.
– Считаешь, у меня есть резон придумать это?
– Но ведь тогда получается, что это не она…
– Похоже на то, – Торес мрачно хмыкнул. – Жаль, что я не узнал об этом раньше. Сейчас это уже не проверить, раз она улетела…
– Хотите предъявить претензии Лорену?
– Смысла нет. Я признал их протекторат, и все условия соблюдены, – Торес поморщился. – Хотя очень любопытно, где сейчас настоящая чародейка, повергшая Крагонверга, и с чего это вдруг она решила вместо себя прислать замену.
– Я могу постараться это выяснить.
– Если выяснишь, щедро награжу, – пообещал Торес и, стремительно развернувшись, зашагал в сторону дворца.
Леонгард гадал весь день, но карты, по которым он гадал, упрямо молчали. Сломленный бесполезными поисками он обессилено откинулся на спинку кресла, и вдруг в голову ему пришло неожиданное решение. Если карты молчат о местонахождении Къяры, возможно, они подскажут местонахождение его амулета, и хоть это что-то прояснит.
Амулет нашелся быстро. Информационная сфера над Уртскими горами хранила его образ и показывала, что он до сих пор именно там.
Озадаченно хмыкнув, старый маг поспешил к себе в кладовку и, недолго покопавшись там, нашел кольцо магических переходов с программируемым направлением. Оно было очень старо и почти полностью разряжено, но один переход должно было выдержать.
Запрограммировав его на местонахождение своего амулета, старый маг переодел его с одной руки на другую и не раздумывая шагнул в открывшуюся арку.
Магический переход вывел его в какую-то пещеру, и старый маг удивленно застыл в арке, не решаясь шагнуть и закрыв переход, остаться в неизвестном месте без надежды выбраться обратно. Перед ним зиял большой пролом, открывающий неглубокую нишу в стене. Леонгард внимательно огляделся, ища глазами среди разбросанных обломков свой амулет, и взгляд его упал на рисунок на полу ниши. Не веря своим глазам, он потряс головой, а потом стремительно вышел и закрыл арку перехода. Подойдя к нише, он присел и стал внимательно разглядывать каменные узоры пола:
– Так вот куда ты его затащила, девочка… умно… ничего не скажешь… и похоже для этого ты пожертвовала жизнью, раз на твоем драконе теперь путешествует другая, обручаясь под твоим именем. Но до чего же все-таки подл Маграт… ни перед чем не останавливается, лишь бы власть свою поганую удержать… не достоин он такой дочери… ведь даже через память о ней переступил не задумываясь… не оплакал даже. И как его только земля носит после такого? – он сокрушенно покачал головой, потом тяжело вздохнул. – Хотя пусть правит, задери его демоны, пусть… Власть – дело именно таких подлых тиранов… Другим ее не удержать. Тебя вот только жалко, девочка… Ой как жалко… ведь какой заступницы мир лишился… И ведь не вернуть тебя уже никак… Хотя почему не вернуть? Это же не могила… Почему бы и не попытаться?
Он решительно встал и, шагнув в нишу, вскинул вверх руки, хрипло выдохнув заклятье, которое учили все маги, даже не ведая: представится ли случай произнести его и хватит ли у них на это смелости.
Пол ушел у него из-под ног, и старый маг завис в мерцающем магическом облаке.
– Что желаешь? – раздалось у него над ухом.
– Хочу, чтоб ты возвратил в мир Къяру, но так, чтобы отец ее не узнал. Не достоин он ее.
– Ты просишь невозможное. Откажись! – мерцающее облако потемнело, а в голосе хозяина колодца послышалось раздражение.
– Почему невозможное? Она мертва? – старый маг решил не отступать.
– Нет, но ее жизнь принадлежит мне.
– Это ее плата?
Леонгард рассчитывал получить положительный ответ и попросить заменить ее жизнь своей, но к его удивлению хозяин колодца надолго замолчал, а потом тихо выдохнул:
– Нет, но это ничего не меняет.
– Почему?
– Потому что она моя гостья, но как только отсюда выйдет, то умрет.
– Значит, я прошу не возвратить ее, а спасти. И даровать ей в миру здоровья и долгих лет жизни, но только вдали от ее отца.
– Ты просишь слишком много…
– Я готов заплатить любую цену.
– Слушай, давай договоримся: найдешь ее три раза, вернемся к этому твоему желанию, а не найдешь, отправишься восвояси и думать забудешь о своих несбыточных мечтаниях.
– Это нечестно!
– Еще как честно! Ежели и вправду именно она так нужна тебе, то ты без труда отличишь ее от десятка ей подобных, а коли не отличишь, – хозяин колодца усмехнулся, – то сможешь получить то, что выберешь, и при этом я даже не потребую с тебя платы… Ну соглашайся, пока я добрый!
В мозгу у Леонгарда промелькнула мысль, как можно справиться с подобным заданием, и он покорно склонил голову:
– Хорошо, я согласен.
– Что ж пошли, провожу к ней.
Леонгард неожиданно для себя почувствовал под ногами твердую опору, а сквозь рассеивающийся мерцающий туман прямо перед ним стала проступать широкая тропинка, убегающая вдаль.
Тропинка привела его в цветущий сад. За деревьями, на полянке сидела Къяра и, весело смеясь, играла с пушистой белкой, скачущей вокруг нее.
– Развлекаешься, моя чаровница? – раздалось рядом с ней негромкое.
– Здравствуй, хозяин дорогой. Счастлива слышать тебя. Чем порадуешь? – Къяра запрокинула голову, прижала руку к губам и послала вверх воздушный поцелуй.
– Ах, чаровница моя дорогая… До чего же ты очаровательна… Может, еще и в любезности мне не откажешь?
– Все, что захочешь.
– Сыграй с моим гостем в прятки. Коли выиграешь – отпущу его, а найдет тебя – заставлю жизнью расплатиться.
– А кто твой гость?
– Не спрашивай. Все равно не отвечу и не покажу его тебе. Скажи лучше: выполнишь мою просьбу?
– Я уже пообещала. Только странные у тебя правила игры. Это кто ж меня искать станет, если за то, что найдет, ты его жизни лишить задумал? Или он о правилах не знает?
– Самое главное, что ты о них знаешь и, надеюсь, не станешь ему подсказывать.
– Да уж постараюсь.
– Вот и славно. Белкой обернись.
– Как скажешь, – проговорила Къяра и тут же вместо нее на полянке появилась вторая белка, похожая на первую как две капли воды, а потом с деревьев стали спрыгивать одна за другой десятки белок и тут же затеяли веселую возню на полянке.
– Ищи, – раздалось над самым ухом Леонгарда.
Еще пока Къяра была в своем обличье, Леонгард почувствовал, что его амулет находится у нее и облегченно вздохнул. С такой подсказкой найти ее было делом нехитрым. Протянув руку, он быстро вытащил из рыжей кучи малы пушистую игрунью, хранившую внутри его амулет:
– Вот она.
– Угадал… – послышался разочарованный голос хозяина колодца. – Что-то ты, чаровница моя любимая, плохо прячешься. Ну ладно, может, следующий раз у тебя лучше получится. Давай-ка бабочкой обернись.
В то же мгновение пушистый зверек в руках Леонгарда стал невесомым, и, сверкая переливающимися крыльями, прочь с его ладоней сорвалась легкокрылая красавица. А со всех сторон к ней летели уже сотни таких же бабочек, закруживших ее в воздушном хороводе.
От их обилия у Леонгарда зарябило в глазах.
– Пусть замрут, и я укажу, которая из них она, – тихо попросил он.
Бабочки моментально разлетелись во все стороны и замерли. Кто на деревьях, кто на цветках, кто на веточках кустов.
Оглядевшись, Леонгард шагнул к бабочке, сидевшей на красивом голубом цветке и осторожно, взял в руки, стараясь не задеть нежные трепещущие и переливающиеся крылья.
– Вот она.
– Верно… Ты меня разочаровываешь, чаровница моя. Ну да ладно, у тебя еще раз остался. Постарайся, чтобы он не отыскал тебя хоть сейчас. Зорянкой обернись.
Бабочка на ладони Леогарда взмахнула крыльями и маленькой красногрудой птахой взлетела с его руки, моментально скрывшись в ветвях густых деревьев. И вся округа тут же наполнилась веселым щебетом, и красногрудые птички, как всполохи пламени, замелькали в зелени то тут, то там.