Глава 10. Добрые дела
Ярослав
Я ушёл носить камни, но мышцы болели ещё после вчерашнего захода, и хватило меня не надолго – разве что час помахал лопатой. Потом немного поровнял щебень граблями – тоже то ещё развлечение! – и наконец сдался. Присел на бордюр передохнуть, остыть и высохнуть, чтобы надеть футболку. Позалипал в телефоне. Да не на что-нибудь, а на историю с собственной персоной в главной роли. Настя помогла найти инвентарь, а потом быстренько записала пятнадцатисекундный видос про то, как я вкалываю на "карьере". Оттуда мне удалось попасть на её личный аккаунт – к сожалению, страница оказалась неинформативной. На аватаре – нечто размытое и невнятное, даже лица толком не разглядеть, данных никаких, фотогалерея почти пустая, на стене одни репосты про сбор пожертвований да волонтёрство. Хорошо, что в этом сервисе есть раздел "Фотографии с …", где можно посмотреть все снимки, на которых Анастасия отмечена своими знакомыми! Тут, в основном, студенточки (некоторые весьма ничего, но настоящего интереса во мне не пробуждают), есть несколько фоток на фоне природы. Так-так-так, а эти подружки-то из села Николаевское. Что же это получается, Настюха – деревенская? А по разговору и не скажешь. Впрочем, она ж будущая училка русского и литературы. Наверное, наблатыкалась там в своём универе.
Значит, живёт в общаге. А где у нас общага педа? На другом конце города… И что, она отсюда выходит в семь-восемь, пилит туда два часа и почти ночью оказывается "дома"? Капец, чем дальше в лес, тем больше дров. Интересно, у этой козявки есть хоть немного здорового эгоизма?
Я убрал инвентарь обратно в подсобку, прихватил подарки, которые оставались здесь ещё со вчерашнего дня, и пошёл искать свою самоотверженную надсмотрщицу по территории. Нашёл быстро – она опять гуляла с малышами на площадке, стараясь вовлечь их в какую-то командную игру, но мелкотня постоянно отвлекалась, находя вокруг что-то новенькое. Ничего, сейчас я их заинтересую! Моя грудь была наполнена ожиданием полного и безоговорочного успеха: ещё бы, таких игрушек эти сиротки точно не видали – потому и забывали быстро своих дарителей. Вряд ли кто-то из них раскошеливался на настоящий летающий вертолёт или фирменную барби.
Я протопал на территорию, огороженную чисто символическим заборчиком, с видом победителя. Помахал Настюхе рукой, сел на воспитательский стул на веранде и достал из пакета первый подарок. Дети не спешили подходить, хотя и вытягивали шеи с любопытством, пытаясь разглядеть, чем это я там шебуршу, как дед Мороз. Я тоже не торопился. Аккуратно раскрыл упаковку, достал вертолётик, заложил внутрь батарейки и то же проделал с пультом. Управление было элементарным – ещё проще, чем у моего квадрокоптера, в который я не так уж давно перестал играть. Хотя, кого я обманываю, мы с друзьями и сейчас порой запускаем эту крутую штукенцию у меня во дворе!
Вертолёт после пары неудачных пробных запусков аккуратно взлетел вверх и поплыл по воздуху наружу. Детишки заворожённо следили за жужжащим артефактом, а я управлял им, чувствуя себя почти волшебником. Облетел площадку, сделал кружок вокруг скептически настроенной Анастейши, а потом приблизился к группке мальчишек, восторженно пищавших в сторону вертолёта. Зря я это сделал. Они тут же попытались схватить игрушку – одного долбануло по пальцам лопастями, и он, обиженно заплакав, помчался к Насте. Вертолёт сильно накренился и чуть не упал – уже буквально у земли его таки подхватили детские ручонки и принялись нещадно сминать.
– Эй-эй! – заорал я, мчась наперерез похитителю техники. – С ним так нельзя, это хрупкая вещь!
Мальчишка всё же попытался убежать от меня, а когда не удалось, то бросил вертолётик прямо на камни, огораживавшие жалкое подобие клумбы.
– Чёрт! – я подлетел к игрушке, но та уже была испорчена: отлетела пластмассовая часть штырька, на который нанизаны лопасти. Вот и кончилась игра…
Настя тоже подошла ко мне, но вместо того чтобы сказать: "Я же говорила!" – вдруг осторожно коснулась моей головы и мягко погладила её:
– Не расстраивайтесь, они ещё слишком маленькие для таких игрушек…
– Точно! – подскочил я, сам не свой от этих странных прикосновений, из-за которых выворачивало наизнанку. – Мне нужны дети постарше…
Мы с Настей стояли так близко друг к другу, что, наклонись я чуть-чуть – и мог бы коснуться губами её головы. Сам не понимаю, откуда такие мысли. Зачем мне её целовать? Это просто смешно и никому из нас не нужно, но идея такого эксперимента прочно засела в голове: интересно, что бы я почувствовал и как бы она отреагировала? Однако, в любом случае, подобные опыты не следует ставить прямо тут: Анастейша точно не обрадуется, если я начну приставать к ней прямо на виду у воспитанников и персонала детдома.
Девчонка пожала плечами:
– Без проблем. Тут всяких детей хватает. А вертолёт не поломан?
– Поломан, но я надеюсь, его можно починить.
– Хорошо. Тогда скажете мне, когда почините – я отведу вас к старшим. Только… не рассчитывайте особо ни на что – те ребята ещё сложнее в общении, чем маленькие. У них там то ли армия, то ли мафия – я не разберу. Мне тяжело с ними.
Вот оно что! Ну вот наконец и поле для меня. Уж я-то в иерархии всегда был на самом верху, и теперь наконец смогу подняться выше моей надзирательницы.
Тут Настя ахнула, глянув в сторону веранды. Я тоже обернулся и обнаружил татаро-монгольское нашествие на мои дары. Детишки бесцеремонно копались в пакете, доставая оттуда всё то, что я должен был вручать им (а может, и не только им – что-то и другой группе оставить), и тут же устраивали драку за игрушки. Один мальчик долбанул другого автоматом, а две девочки тянули говорящего котика в разные стороны, и он уже всерьёз подумывал разорваться на части. Мы с Настей кинулись на подмогу игрушкам, но спасти удалось немногое. Однако самым большим сюрпризом для меня оказалось то, что, как только страсти вокруг подарков утихли, они резко стали никому не нужны. Уже через какие-то десять минут я заметил валяющуюся на траве Барби, закопанного и забытого в песочнице котика. Автоматом тоже никто не играл – дети предпочитали изображать войнушку при помощи палок, найденных под деревом.
– Зачем же они распотрошили пакет? – недоумённо спросил я у Насти.
Она пожала плечами:
– Так почти всегда бывает: новые игрушки интересны первые пять минут – из-за самой своей новизны, а привязываются малыши почему-то к самым простым вещам вроде палок и камешков.
Тут к ней подбежал мелкий пацан и показал сидящего на крошечной пухлой ладошке красного жучка с чёрными пятнышками.
– Божья коровка! – умилённо восхитилась она. – Здорово, Тимош, знаешь такую песенку: "Бо-жья коровка, улети на не-бо – там твои дет-ки кушают котлет-ки!"
Мальчик улыбнулся и попытался повторить стишок. Подоспели и другие – внимательно рассмотрели Тимохину добычу и тоже пошли искать жуков в траве.
– А я хотсю кузнетсика поймать, но не полутсяется! – сообщила нам одна расстроенная девочка.
– Да, для этого сачок нужен! – подтвердила Настя, тем самым подкинув мне отличную идею. Что ж, вертолётики их не впечатляют – посмотрим, как работают игрушки попроще…
Мы вышли ещё раз прогуляться после ужина на сон грядущий. Было ещё светло, но на город уже начала опускаться вечерняя прохлада. Настя еле заметно поёжилась и потёрла ладошками плечи.
– Как ты добираешься в общагу? – спросил я её.
– Откуда вы знаете, где я живу? – удивилась она.
– Навёл справки. Это несложно, с современными средствами связи…
– Я стараюсь заметать следы.
– Все не заметёшь. Так что насчёт транспорта?
– Автобус, выбор не велик.
– Давай я тебя подвезу.
– Ни за что! Чтобы я села в тот самый автомобиль, который перегородил дорогу нам с Веней и подкинул потом столько забот…
– А что это, кстати, за пацан на инвалидном? Родственник твой?
– Нет, подопечный.
– Ещё один? Сколько можно?!
– У меня стипендия тысяча восемьсот. А ещё кушать что-то надо.
– Да неужели? А я думал, ты принципиально не прикасаешься к деньгам, чтобы не испачкаться, а питаешься солнечным светом!
– Было бы здорово, но я, к сожалению, живой человек из плоти и крови.
– Я те дам, к сожалению! Очень даже к счастью, я привидений с детства боюсь!
Настя улыбнулась, но не рассмеялась. А мне хотелось услышать её смех.
– Ладно, не парься, я не на той машине. Батя сказал на ней не ездить, пока не уляжется шумиха в соцсетях. Может, и вообще продаст.
– Спасибо, но я с вами ни на какой не поеду.
– Да почему, блин?! – во мне против воли поднималась волна гнева. Чем я этой пигалице так не угодил? Извинился за своё поведение уже тыщу раз, и веду себя по-человечески – чего ей ещё надо? Стиснул зубы, постарался сохранить вежливый тон: – Я тебе слово даю, что ничего такого не задумал и вовсе не собираюсь тебя как-то расстраивать.
– Тогда зачем это?
– Просто мне хочется… сделать для тебя что-то. Ты, вот, постоянно для других что-то делаешь, и тебя не смущает, что они все тебе по гроб жизни обязаны останутся.
– Что за глупости…
– А как ещё, если ты пытаешься научить детей… ну, это…
– Принимать любовь и заботу.
– Во-во.
– Я считаю, это мой долг, раз есть такая возможность и понимание. Они ничего лично мне не должны.
Ааа, как же она бесит своей святостью!
– Ну вот, значит, и ты мне ничего не будешь должна. Просто поехали. Сделай доброе дело, позволив мне сделать своё.
Уголки её губ еле заметно дёрнулись, она шепнула себе под нос что-то вроде "Хитрец!" – но пошла со мной и села ко мне в машину.
Глава 11. По дороге в общагу
Настя
Машина, на которой теперь ездил Ярослав Дмитриевич, конечно, тоже была очень шикарной, по моим меркам. Иномарка, просторная, и такие комфортные кресла, что не хочется с них вставать и чувствуешь себя если не королевой, то как минимум принцессой.
– Да расслабься ты! – внимательно посмотрев на меня, сказал водитель. – Никто тебя тут не съест.
А я бы и рада, но, как ни стараюсь, не могу поверить в благие намерения сына мэра. Ну нереально это – чтобы он впечатлился моим альтруизмом! Вот если бы я у него на глазах бутылку текилы залпом выпила или станцевала стриптиз со шпагатом – другое дело. Мне кажется, что юноши вроде него чем-то подобным в девушках впечатляются, но никак не добротой или терпением. Однако, разумеется, нет смысла это с ним обсуждать: вряд ли он выскажет вслух свои истинные намерения.
– Я обязательно расслаблюсь, – лживо пообещала я. – Дайте мне время.
– Окей, – он широко улыбнулся, кажется, поверив, что это возможно.
Водил Ярослав Дмитриевич, конечно, ужасно. Разгонялся резко и тормозил, визжа шинами.
– Вы могли бы ехать поспокойнее? – не выдержала я.
– Да это самый спокойный стиль езды, на который способна эта малышка! Я вообще ей воли не даю, сдерживаю постоянно!
– В таком случае это последняя моя поездка на ней. Высадите меня, пожалуйста, я дальше на автобусе поеду. А то поседею раньше времени.
– Ну ты скучная! – фыркнул парень. – Ладно, сиди, я с ней договорюсь…
Он действительно постарался ехать аккуратнее. Всё равно разгонялся не к месту, а через пару секунд тормозил, но было уже не так страшно, и разрешенную скорость мы не превышали.
– Еду, как дед! – ухмыльнулся Ярослав Дмитриевич. – Кто бы из друзей увидел – не поверили бы.
– Я ведь не просила меня везти – это вы настояли…
– Да понял я, понял, Анастейша. К тебе на драной козе не подъедешь, а право за тобой поухаживать ещё нужно заслужить…
– Вы всё неправильно поняли!
– Нет? Так что, пойдёшь со мной на свидание? – его глаза азартно сверкнули.
Нет, я точно в последний раз еду с ним на его машине!
– А это тут причём?! Чем говорить глупости, лучше за дорогой следите!
– Ладно, извини, я неудачно пошутил. Я помню, что ты сказала о своих чувствах ко мне, точнее, об их отсутствии. Но – ты мне нравишься, говорю честно и открыто, без всяких подтекстов. Ты думаешь, наверное, что я только деньги способен ценить и внешний блеск, но – ценно то, что редко, а я таких самоотверженных девушек, как ты, вообще не встречал, и не потому что общаюсь с одними фотомоделями – это миф, который не соответствует действительности. Я в универе учусь – может, и нечасто на парах бываю, но на студенческих тусовках – регулярно. И там разные девушки бывают. Очень разные. Бывают и интересные, в плане каких-то мыслей или увлечений, но всё равно это всё – только о себе. Никто не считает себя обязанным помогать другим людям. Типа, каждый сам за себя, закон джунглей и всё такое.
Меня до глубины души удивила эта пространная речь. Неужели он в самом деле способен на подобные мысли и чувства? Да ну, бред, не может быть! Просто он не такой дурачок, каким кажется сначала – придумал это всё, чтобы… вот тут ступор. Не знаю, чтобы что. Взять с меня нечего. Единственное, что приходит в голову: он закусил на всю эту историю с публичным порицанием и исправительными работами в детдоме и решил так изощрённо мне отомстить: влюбить в себя, а потом жестоко бросить. Звучит бредово и так… по-киношному, но других вариантов нет. Хорошо, что я вне опасности: ни за что не западу на подобного эгоиста и бездельника, даже если он останется последним мужчиной на Земле.
– Спасибо, – скромно ответила я.
Спокойствие и вежливость – два самых непобедимых оружия на свете.
Ярослав Дмитриевич ухмыльнулся:
– Ответного комплимента мне не видать, да?
– Комплимента?
Вот наглец!
– Ну, что-нибудь в духе: "Я тоже не ожидала, что ты умеешь ценить такие вещи".
– Вы большой молодец, со всем справляетесь сами – даже с комплиментами себе.
– Язва! – воскликнул он восхищённо и засмеялся.
– Рада, что смогла вас повеселить.
– На самом деле, это не такая уж незначительная заслуга. Мало, кто мне язвит. В основном все льстят и подстраиваются.
– И вам это нравится.
– Почему ты так думаешь?
– Иначе вы бы это прекратили.
– Да как? Это же они…
– Очень просто! Объяснить на словах, а если не помогает, поссориться. Может быть, даже тряхнуть за грудки. Ну, друзей мужского пола, я имею в виду.
– Ты серьёзно?
– Конечно! Я бы не выдержала, если бы все мои друзья были неискренни со мной.
Ярослав Дмитриевич задумался на несколько секунд.
– Да, может быть, ты права. Ну, они не то чтобы врут в лицо, но заметно сглаживают – это бесит иногда…
Я понимающе покачала головой.
– Остановите здесь, пожалуйста.
– Почему? До общаги ещё два квартала.
– Не хочу, чтобы кто-то из знакомых увидел… Будут расспрашивать, распускать нелепые сплетни…
Ярослав Дмитриевич притормозил, но покачал головой:
– Блин, я не понимаю, ну хоть убей! Ну ладно, я сам тебе не нравлюсь, но прослыть моей девушкой – разве это не круто?
Глаза закатились сами собой:
– Я не тщеславна.
– Ты хочешь быть незаметной, – извратил он мои слова. – Боишься людей?
– Что за глупости!
Тоже мне, психолог выискался…
– Сама посмотри, только с детьми общаешься. А всех остальных избегаешь.
– Потрясающие выводы, для знакомства без году неделя!
– Смотри, злишься – верный знак, что я прав.
– А вы радуетесь, когда чужой человек вам диагнозы ставит без просьб с вашей стороны?
– Ладно, не обижайся, я просто хотел в гости напроситься…
– Поздно уже для гостей.
– Ага! Тогда я утром заеду!
Вот приставала… Типа, поймал. Сейчас я его осажу… Он ведь по-любому до обеда спит.
– Хорошо, приезжайте в семь. У меня в это время завтрак, а потом я на работу еду, к Вене.
– Замётано! – молодой человек скалился так счастливо, что у меня в животе похолодело: а вдруг и впрямь приедет?!
– Вообще-то я пошутила!
– Я понял. Но сказанного не воротишь.
– Вы же понимаете, что в 7 меня уже не будет?
– А то! Не волнуйся, папкины охранники тебя всю ночь караулить будут.
О, Боже! Идиот, маньяк, прилипала…
– Я… я… к подружке пойду ночевать! – на глаза навернулись дурацкие слёзы.
– Насть… – Ярослав Дмитриевич взял меня за руку – так мягко, бережно. – Да не бойся ты, конечно, я шучу… Какие, к чёрту, охранники? Думаешь, он мне командовать своими людьми позволяет?
Молодой человек говорил негромко, почти ласково, но мне от этого ещё сильнее хотелось бежать. Я высвободила руку и задёргала дверь – не открывается. Ярослав щёлкнул замками – и она поддалась. Я тут же попыталась выскочить наружу, но запуталась в ремне безопасности, и пока распутывалась, водитель тоже вышел. Обогнул машину, встал рядом, отрезая путь к бегству:
– Ты сердишься? Не сердись, пожалуйста. Я правда не хотел тебя пугать!
Мне бы ответить, сказать бы, что нет, не сержусь, и вообще, отстаньте от меня, но дурацкие слёзы встали комом в горле и мешали говорить. Я попыталась прорваться и уйти, но Ярослав вдруг обхватил меня своими большими руками – не грубо, а так, будто обнять хотел – и забормотал совсем уж просительным тоном:
– Ну прости, Насть! Я просто играл с тобой… согласен, дурацкая игра… я больше не буду, обещаю! И завтра не приду утром, и не буду ночью караулить. Увидимся в детдоме в три, как обычно, да?
Я кивнула, потому что дар речи не только не вернулся, но, кажется, сбежал ещё дальше от этих трепетных объятий. А мажору этому несносному и того было мало – он вдруг наклонился и чмокнул меня в щёку. Нахал! Я еле удержалась, чтобы не влепить ему пощёчину. Нет, грех был, пожалуй, маловат для пощёчины, хотя так тоже нельзя – без спроса… в общем, просто оттолкнула его и пошла прочь всё так же молча, совершенно растерянная и смущённая.
Глава 12. Сталкер
Ярослав
Я не собирался нарушать данное Насте слово, честно. Потому что и её не хочу напрягать, и самому мне хочется быть хорошим рядом с ней – вот так странно она на меня действует.
И чтобы сдержать слово, я отправился в самое привычное для себя вечером место – бар. Позвонил друзьям, позвал с собой, накатили для начала пива, а потом Русу пришла гениальная идея спросить про мою отработку – и тут меня прорвало. Я принялся во всех подробностях описывать друзьям, какие дети в приюте и как они там живут, какая разруха царит в этом заведении и что за люди работают… и вижу по лицам приятелей, что им – ну вот ни шиша не интересно всё это выслушивать. Но они старательно держат внимательную мину, лишь изредка кривясь и бросая по сторонам скучающие взгляды.
– Вам похрен, да? – спросил я без всяких эмоций.
– Да нет, бро, всё норм! – заверил Рус.
– Чё ты заливаешь? Я же вижу…
– Чувак, да брось, это важно… – сказал так, что и дурак бы понял: врёт.
Я молча смотрел на них секунд десять, понимая, что статус моего отца для них важнее, чем мои качества как человека и товарища. А потом Тим как бы нехотя подтвердил:
– Ну, вообще-то, про детдом – да, не особо зачётно…
– Так имейте смелость сказать открыто! – потребовал я, начиная злиться. – Уже бы полчаса как не слушали эту мутоту!
– Для тебя же это важно… – растерянно пробормотал Рус.
– Ну и что? Вам когда Ромка начинает про свой экстрим-самокат рассказывать, вы его быстро затыкаете!
– Так то Ромка…
– А я не заслужил честности?
– Блин, Яр, ты извини, но ты совсем зажрался! – возмутился Тим. – Мы и так уже охренели тебе угождать…
– Да не надо мне угождать! Говорите как есть…
– Чего это вдруг? – нахмурился Рус.
– Хочу знать правду, как вы ко мне относитесь.
– Ты свой чувак и классный парень! – ненатурально заявил Дем.
Мне стало тошно, захотелось на свежий воздух. Я вышел покурить, Рус увязался за мной.
– А где, кстати, Ромка? – спросил я его.
– Он с батей к родственникам поехал, ага…
– Ясно.
Я чувствовал натянутость, неестественность происходящего, а когда Рус отошёл в сторону туалета вместе с роскошной сисястой брюнеткой, забыв телефон на столе, то на него пришло сообщение от абонента Ромыч:
"Ну что, вы едете со мной в "Малибу" или…" – дальше нельзя было прочитать на заблокированном экране, но главное я понял: Ромыч не отправился ни к каким родственникам – он просто отказался ехать со всеми на встречу со мной и ждал, когда парни от меня отделаются.
Неприятное чувство усилилось. Захотелось срочно покинуть прокуренное помещение и уехать… домой или ещё куда-то, где меня искренне принимают. Или даже не принимают, но – искренне. Только вот – куда?
Девушки, что пытались подкатить ко мне в баре, вызывали ещё больше недоверия, чем друзья. Одна из них в очередной раз подсела за наш столик, так что её обнажённое бедро коснулось моего:
– Привет, красавчик! Угостишь коктейлем?
Я отодвинулся немного:
– Только пивом.
Она махнула рукой:
– Пивом так пивом! Гиннес?
– Он самый! – я подвинул к ней свой почти нетронутый стакан, а сам вылез с другой стороны – как раз навстречу возвращающемуся Русу.
Он показательно поправлял ремень на брюках, а мне сказал:
– Ну ладно, я погнал, бро! Пора домой.
– Чё так рано? – поинтересовался я.
– Да завтра на учёбу надо, батя бесится, что загибаю…
– А, ну давай.
– А ты? Тут остаёшься?
Ага, чёрта с два!
– Не, думаю в "Малибу" сгонять…
Рожа у Руса перекосилась на мгновение, а потом вернулась в нормальное состояние. Ничего, успеет Ромыча предупредить и поедут куда-то в другое место…
Похоже, мне срочно нужны новые друзья…
Почему-то я не стал закатывать скандал. Вроде и неприятно, но – не хочется ссориться. Этим всё равно ничего не исправить, и к тому же – скучно. Поэтому я просто расплатился за пиво и, заказав в такси услугу "трезвый водитель", поехал… к педовской общаге. Не караулить, нет, но поймать то особое ощущение, которое охватывает только рядом с Настей. Она меня не принимает, но зато ничего не изображает. У неё всегда все эмоции на лице написаны, и в те краткие мгновения, когда неприязнь ко мне вдруг сменяется удивлением или даже сочувствием – я ощущаю себя необыкновенно. Как будто выиграл приз на спортивных соревнованиях. Хотелось увидеть её поскорее.
Но пугать нельзя. Пообещал ведь.
Припарковал меня таксист отлично – с видом на главный вход. Я удобно устроился на переднем пассажирском сидении и стал ждать. Было ещё не очень поздно – полночь или начало первого. Во сколько она там выходит на работу? В полвосьмого? Столько я, конечно, не высижу, но потом уже не смогу её увидеть до трёх.
Интересно, если я исправлюсь, мы с Настёной сможем стать хотя бы друзьями? Потому что она права – дружить с людьми, которые не могут правду в лицо сказать, – это зашквар. А вот она может – эта зараза за словом в карман не лезет. Зато уж если полюбит кого – то по-настоящему. Не так, как те девицы в баре, которые готовы за айфон перед любым ноги раздвинуть…
С этими путаными, слегка пьяными мыслями в голове я незаметно задремал.
Проснулся уже в восемь и сразу выругался: ушла, как пить дать! Проспал. Но в прочем пробуждение было приятным. Вчера меня угнетало осознание отсутствия настоящих друзей, а после ночи вдруг отпустило. Проснулся с ясностью и лёгкостью на душе, как младенец. Если гнойник вскрыт и вычищен, то дальше начнётся исцеление. Главное – новой заразы туда не насажать. Но я-то теперь знаю, как выбирать людей.
Будто в ответ на эту светлую мысль, из высокой, наполовину стеклянной входной двери выпорхнула моя заноза… в совершенно непривычном виде. Платье, волосы распущены и, кажется, даже глаза немного накрашены. В это было трудно поверить, но перепутать Настюху с кем-то другим я не мог – это точно была она. Хорошенькая. Женственная такая, что при одном взгляде зубы ломит…
Она топала рядом с каким-то тощим задротом в очках и вещала ему о чём-то с улыбкой, совсем не глядя в сторону моей машины. Странное, нехорошее чувство зашевелилось у меня в груди. Холодное, острое, жгучее… Захотелось окликнуть девушку, подойти, дотронуться. Обозначить физически, что она моя, хотя это и неправда. Но отогнать ботаника было необходимо, несмотря на то, что он не пытался прикоснуться к Насте.
Чёрт, сейчас обругает и прогонит – и получится совсем не то, что я хочу, а наоборот… но выбора нет. Я уже взялся за ручку двери, как вдруг пути моей козы и этого недоделка разошлись – она направилась к автобусной остановке, а он – в другую сторону.
Передо мной встала новая дилемма. Поехать за ней или домой? Увидел ведь, как хотел. И даже получил удовольствие от этого зрелища. А преследовать девушку, которая меня даже в гости не приглашала, – это зашквар и попахивает одержимостью. Я же не какой-нибудь чёртов сталкер… С другой стороны, интересно ведь, куда это она так нарядилась. Неужели к инвалиду? Хорошо бы разобраться. Я поколебался не дольше десяти секунд, а потом решительно повернул ключ зажигания и тронулся в сторону остановки.
Я вам скажу, преследовать автобус – та ещё морока. Постоянно нужно искать место для парковки, да ещё так, чтобы искомая пассажирка тебя не спалила и не свалила незаметно на одной из остановок. Тянулась эта нудная слежка бесконечно: кажется, эта коза – любительница мотаться в разные концы города на общественном транспорте. Но всё когда-нибудь заканчивается. Настя вышла из автобуса недалеко от отделения полиции, где мы с ней повстречались в первый раз. Я тогда был не очень-то вежлив с ней – тут и похмелье виновато, и моя злость на двоюродного брата, но учитывая тонко чувствующую душу этой девчонки, понятно, почему она так сторонится меня. Считает, что я законченный козёл. Что ж, тем важнее мне наладить контакт с её любимыми детьми… эта малявка явно предпочитает дела словам.
Я припарковал машину во дворе десятиэтажного панельного дома – простецкого такого, ещё советских времён, но вокруг было чисто, скамейки покрашены, цветы посажены под окнами. Настя вошла во второй подъезд и пробыла там чёртову уйму времени. Организм мой уже вполне проснулся, захотелось поесть, попить и умыться. В самом деле, это глупо – торчать вот так под чужими окнами. Я решил, что дам девчонке ещё пятнадцать минут – и поеду домой. Но она вышла через восемь. Гордо катя перед собой инвалидное кресло с тощим, перекошенным мальчиком в нём. Возраст неопределённый: может, одиннадцать, а может, и семнадцать. Одет прилично, причёсан, но ноги и руки – палочки, пальцы скрючены, мимика лица неестественная. Юноша задирал голову, стараясь смотреть на свою сиделку, и в глазах его светилось восхищение. Настя тоже склонялась к нему, улыбалась, говорила что-то ласково – не разобрать, что именно, но тембр голоса пробирал до печёнок. Тёлки из бара не умеют брать такие ноты, даже некурящие. Настя как будто сердцем разговаривает… Блин, как странно это всё – эти мысли и чувства – как не похоже на меня…
Опять хотелось вылезти из машины, подойти, обнять… только уже без злости – мальчишка мне не соперник – но я сдержался. Подождал, пока они отойдут подальше, и осторожно, прячась за деревьями, двинулся следом. Без особой цели, просто решил немного понаблюдать за ними. Голод и жажда забылись, мне было просто приятно смотреть на девушку и её заботу о подопечном.
Мы миновали ещё пару дворов, а потом Настя с мальчиком вышли на узкую дорожку вдоль небольшой улочки, которая вела как раз в сторону отделения полиции. Я двигался поодаль, за кустами, но прекрасно видел их. И видел, что в какой-то момент Настя встала, как вкопанная – ни вперёд, ни назад. Подобрался поближе. Девушка дёргала коляску за ручки, но та не поддавалась, застряв одним колесом в деревянном поддоне, который кто-то положил на тротуар поверх непросыхающей лужи, в качестве моста.
Как назло, вокруг – ни души. Что ж, похоже, настал момент открыть своё присутствие…