Тот, кто живет в колодце

– Спасибо, – наконец смог выдавить он. – Это очень здорово. Правда. Я даже не знал, что такие бывают. То есть… Я, конечно, видел венки со свечками… еще раньше. Но не знал, что они так пахнут.

Она снова коснулась его – на этот раз плеча, но тут же отдернула руку и резко повернулась, вновь обдав его незнакомым химическим запахом.

– Ладно, я побежала. Ничего срочного не нужно? Может быть, из еды?

– Нет, все в порядке, если что-то вдруг понадобится, Кристина купит. Юль… ты что-то сделала с волосами?

Она остановилась, не успев выйти из кухни. И, как ему показалось, затаила дыхание.

– Откуда ты… Как ты догадался?

– Незнакомый запах то ли краски, то ли укладочного средства, – пояснил Влад.

– Я покрасилась. И немного подстриглась. Решила сделать себе подарок на Новый год – новую прическу. Кристина давно советовала мне сменить цвет волос на каштановый и лучше в салоне. Получилось хорошо, по-моему. Жаль, что ты не видишь.

– Жаль, – согласился Влад, не без труда удерживая на губах улыбку. – Но я уверен, тебе идет. Кристина плохого не посоветует.

Юля согласилась, явно не зная, как повернуть разговор дальше, но все еще торопясь уйти. А Владу по-прежнему отчаянно хотелось ее задержать, поэтому он неожиданно предложил:

– Мы с сестрой собирались сегодня поужинать где-нибудь… вне дома. Может быть, присоединишься? В смысле… Если тебе нужно выгулять новую прическу. Или как вы это называете?

Вообще-то ни о чем таком они с Кристиной не договаривались, но Влад был уверен, что та не откажется подыграть. Ему не хотелось приглашать Юлю на ужин вдвоем: она могла принять это как еще одну попытку сменить вектор их отношений с дружеских на романтические. Юля достаточно ясно дала понять, что к такому не готова. Влад не хотел ставить ее в неловкое положение: он знал, что людям трудно отказывать инвалидам. Особенно если инвалидность и есть причина их отказа. Ужин втроем с Кристиной, с которой Юля тоже успела подружиться, не выглядел как приглашение на свидание.

– Честно говоря, у меня уже есть планы, – после небольшой паузы призналась Юля. – В смысле… По выгулу прически.

– Идете куда-то с Галкой?

– Нет… Это… В общем, встречаюсь с новым знакомым. Типа… ужин… Вот…

– Свидание, – подсказал Влад.

– Наверное. А может, и нет. Я пока сама не поняла, если честно.

– Ясно. Тогда в следующий раз.

– А ты нарисовал что-то новое? – неожиданно поинтересовалась Юля.

Они уже вышли в прихожую, из которой просматривалась гостиная и письменный стол. Вероятно, Юля заметила лист бумаги и карандаш на его поверхности.

– Пытался, но пока ничего не приходит.

– Может быть, удастся отпраздновать Новый год без… всего этого.

Влад не разделял ее надежд. Напротив, ему отчаянно хотелось нового приключения. Какими бы опасными те ни были, они оживляли его довольно-таки унылую жизнь и каждый раз неизбежно приводили к тому, что он так или иначе вспоминал что-то новое из забытого дня аварии. Впрочем, теперь, чтобы узнать о тех событиях больше, Владу не требовалось новое убийство в Шелково: у него появилась ниточка, за которую можно подергать после праздников. И это тоже будет интересно.

Он торопливо сменил тему, поинтересовавшись ее планами на Новый год. Юля призналась, что они всегда отмечают одинаково: идут в гости к бабушке с дедушкой, куда приходит и брат их матери – дядя Никита. Планы Влада на новогоднюю ночь тоже нельзя было назвать грандиозными: они планировали отметить вдвоем с сестрой. Если только та не передумает за оставшиеся дни и не присоединится к мужу на большом семейном торжестве.

– Кстати, в тему новогодних подарков, – вдруг вспомнил Влад. – Семка еще верит в Деда Мороза? Или ему уже открыли суровую правду жизни?

– Ну, сейчас ребенка трудно оградить от этой правды, но мы с мамой продолжаем убеждать его, что Дед Мороз существует, – улыбнулась Юля. – Полагаю, он догадывается, что это не так, но… ему нравится в него верить.

– Тогда погоди минутку, Дед Мороз велел ему кое-что передать.

Влад ушел в спальню и вскоре вернулся с большим фирменным пакетом «Лего», в котором лежал приготовленный подарок.

Юля, увидев его, удивленно охнула.

– Влад, ты что, пришел в магазин и потребовал найти тебе самый огромный конструктор? – В ее голосе причудливо перемешались детский восторг и взрослая неловкость, с которой она обычно принимала дорогие подарки.

– Обижаешь, – фыркнул он. – Это еще один космический форт с тремя звездолетами. Теперь у Семкиного сюжета расширятся рамки: это будут два враждующих космических форта, которые смогут нападать друг на друга по очереди. Обязательно зайду к нему поиграть в это чудо во время каникул.

Юля сдавленно хихикнула, вероятно, вспоминая, как они втроем играли в Лего в прошлый раз.

– Ладно, надеюсь, у меня получится сейчас пронести это чудо так, чтобы он не заметил его раньше времени. Спасибо, Влад.

– Не за что. Покупать подарки ребенку оказалось особенно приятно, но Семка единственный ребенок в моем нынешнем окружении.

– Повезло ему, – усмехнулась Юля.

– А что ты попросила у Деда Мороза?

Вопрос вырвался сам собой, Влад не планировал его задавать. Но вся эта тема с подарками напомнила ему, что он так и не смог придумать, что подарить ей. А теперь придумать было просто жизненно необходимо.

– А мне как раз еще в шесть лет сказали, что Деда Мороза нет, поэтому «мы купим тебе сейчас эту зимнюю куртку, но это тебе как бы на Новый год». Так что я никогда не писала ему письмо с пожеланиями.

– Но если представить на секунду, что он все-таки есть, что бы ты попросила? – не сдался Влад.

Юля ненадолго задумалась, а потом тихо, с благоговейным придыханием призналась:

– Большое яйцо.

– Яйцо? – удивился Влад. – Какое яйцо?

Она рассмеялась и уже нормальным тоном пояснила:

– Ну не Фаберже, конечно, а шоколадное. С игрушкой внутри, знаешь? Только не обычное, а большое. Каждый раз, когда такое вижу, безумно его хочется, но, как говорит мама, это дорого и глупо. Влад, я пойду, ладно? Мне правда пора. Еще раз с наступающим.

– С наступающим, – эхом отозвался он, прежде чем закрыть за ней дверь.

Шоколадное яйцо. С игрушкой внутри. Нет, он, конечно, подозревал, что будет неуместно дарить Юле что-то из ювелирных украшений, как Кристине, но яйцо?.. Видимо, придется и дальше думать самому.

Влад вернулся за стол, нащупал карандаш, зажал его между пальцев и раздраженно постучал кончиком по столу. С новогоднего подарка мысли перекинулись на Юлины планы на вечер. С кем она собралась на свидание? Когда успела с ним познакомиться?

Карандаш застучал по столу сильнее, более гневно, хотя Влад и пытался убедить себя в том, что личная жизнь Юли его не касается, с этим они определились еще месяц назад. Но почему-то новость о предстоящем свидании все равно выводила его из себя.

Думая об этом, Влад сам не заметил, как грифельный кончик перестал стучать по бумаге, а принялся покрывать ее быстрыми штрихами, которые складывались в новый тревожный рисунок.

26 декабря 2016 года, 18.15

День заканчивался совсем не так радужно, как начинался: блеснувшая было надежда нащупать ниточку в запутанном деле серийных убийств заметно померкла. Установить слежку за Татьяной Гусаровой оказалось сложнее, чем они ожидали: ее не было ни в офисе, ни дома. В итоге пока под наблюдение взяли оба объекта, надеясь, что «ведьма» появится или там, или там, но пока этого не произошло. Конечно, это еще ничего не значило. Она могла отлучиться по делам, ведь работала на себя, а значит, имела возможность в любой день отменить прием и заняться чем-то более важным. Даже если не появится к ночи, будет не конец света: время до двадцать девятого числа есть.

Но у Соболева появилось дурное предчувствие. Если Гусарова уехала куда-то на все новогодние праздники, значит, они ошиблись на ее счет. А это в свою очередь значит, что у них нет ни одной зацепки. И скорее всего, остановить убийство, которое должно произойти через пару дней, они не смогут.

Такие невеселые мысли крутились у него в голове ближе к концу дня, когда по внутреннему телефону позвонили с проходной и сообщили, что к нему пожаловал посетитель.

– Это тот… слепой, – старательно понижая голос и наверняка закрываясь рукой, чтобы говорить строго в трубку, сообщил молодой дежурный.

Слухи о слепом предсказателе, сотрудничающем с полицией, уже бродили по отделению и вызывали у всех живейший интерес. По поводу которого Соболев не испытывал никакой радости.

– Пропустить? – поинтересовался дежурный, поскольку капитан пока молчал.

Соболев покосился на Петра Григорьевича, с которым делил кабинет, и буркнул:

– Нет, я сам подойду.

Если Федоров пришел с новым рисунком – а в глубине души Соболев очень на это надеялся, – обсуждать его при коллеге будет не очень удобно.

В тесном холле проходной Соболева ждал неожиданный сюрприз: рядом с Федоровым стояла какая-то незнакомая девушка. Обычно его сопровождала Юля Ткачева, работавшая у него помощницей, однажды он явился в сопровождении той самой Аглаи, в миру Татьяны Гусаровой, а кто эта красотка, Соболев не знал.

– У тебя новая подружка? – хмыкнул он вместо приветствия, подходя к Федорову и машинально протягивая руку для рукопожатия. – Ну ты и ходок…

Федоров руку, конечно, проигнорировал: не увидел. Соболев слегка смутился, сообразив это, и тут же скрестил обе руки на груди, покосившись на новую спутницу Влада.

Та была красивой. По-настоящему красивой, гораздо привлекательнее и юной Юлии с невинным и всегда немного испуганным взглядом, и ухоженной, знающей себе цену Татьяны. Незнакомка цену себе тоже знала, и та была очень высока. Гораздо выше, чем Соболев когда-нибудь смог бы себе позволить, что вызвало непрошеный укол зависти, переросшей в раздражение. Ну что они все находят в Федорове? Впрочем, ответ напрашивался сам собой: тот был молод, объективно привлекателен и неприлично богат.

– Ты разве не знаком с моей сестрой Кристиной? – тем временем нарочито вежливо поинтересовался Федоров. – Она вот тебя знает.

– Мы разговаривали по телефону, – улыбнулась его спутница. – В сентябре.

Соболев почувствовал себя неловко. Сестра, точно! Он же видел ее на фотографии, но не признал сразу: то была фотография из Интернета, на ней Кристина была со сложной прической и при полном макияже, а сейчас она выглядела более естественно и, как ни странно, моложе и симпатичнее.

Раздражение сразу улеглось, Соболев примирительно улыбнулся и попытался пошутить:

– Не узнал, богатой будете.

Она усмехнулась в ответ, оценив его попытку.

– Ты чего пришел-то? – Соболев поспешил сменить тему.

– Я кое-что нарисовал сегодня, – признался Федоров, слегка поворачиваясь к сестре.

Та тут же достала из сумки, висевшей через плечо, сложенный в четыре раза лист бумаги и протянула его Соболеву.

– Посмотри, – предложил Федоров. – Знаешь это место?

Развернув рисунок с легким волнением, Соболев с удивлением уставился на колодец, стоящий, судя по всему, то ли посреди леса, то ли на его опушке. Во всяком случае, деревенских домов на заднем плане было не видать, только деревья торчали.

– Он отрицательно качает головой, – неожиданно озвучила Кристина.

Соболев вскинул на нее удивленный взгляд, но секунду спустя до него дошло, что он действительно помотал головой, не узнав место на рисунке, а Федоров этого, соответственно, не увидел.

– К сожалению, я даже подходящей городской легенды сейчас не могу припомнить, – добавил он. – Хотя мы перечитали их немало. Но колодец нигде не упоминался.

– Вам нужно его найти, – уверенно заявил Федоров. – Думаю, это имеет отношение к следующему убийству.

Конечно, за обсуждение таких деталей текущего расследования с посторонним человеком могли и по шапке надавать, но Соболев успокаивал себя тем, что рассказал Федорову не так много, а в основном тот сам обо всем догадался. Как и Велесов, он еще в октябре заметил некоторое сходство между убийством в Грибово и трупом молодого мужчины на кладбище, а уж после истории с лагерем и вовсе легко сложил два и два, предсказуемо получив четыре. Теперь Соболев предпочитал считать его гражданским экспертом, привлеченным к расследованию. Главное, чтобы никто не узнал, что он всерьез консультируется с экстрасенсом.

– Оставить себе могу? – поинтересовался он, махнув рисунком.

– Да, мы сделали копию, – разрешила Кристина.

– Если найдешь это место, возьми меня с собой туда, – попросил Федоров.

Ну, или правильнее сказать: распорядился, потому что тон его не очень-то походил на просительный.

– Может быть, я нарисую что-нибудь еще.

– Угу, – без особой конкретики отозвался Соболев, чтобы в будущем трактовать свой ответ так, как ему самому будет удобнее. – Спасибо за сигнал, будем проверять. А куда подружку-то свою обычную дел? Или ей надоели эти мутные истории?

– Если найдешь колодец, дай знать, – повторил Федоров недовольно, явно не желая отвечать на вопрос о Юле.

После чего снова повернулся к сестре и предложил ей вернуться к машине.

Она бросила на Соболева еще один взгляд, но тот не смог понять его посыл: в нем читалось то ли недовольство, то ли любопытство. После брат и сестра скрылись за дверью.

– Видать, разладилось что-то в Датском королевстве, – решил Соболев и снова посмотрел на рисунок. – И где же тебя искать-то, а?

Глава 4

26 декабря 2016 года, 20.20

Если бы они не договорились встретиться у подъезда ее дома и поехать в ресторан уже вместе, Юля, скорее всего, никуда не пошла бы. Но днем во внезапном порыве безрассудной храбрости она не только назвала новому знакомому свой адрес, но еще и номер телефона, поэтому, припарковавшись у подъезда, тот позвонил и сказал, что ждет ее.

Юля пообещала, что сейчас спустится, сбросила вызов и прижала смартфон к груди, прикрыв глаза. Сказать, что она нервничала, значило ничего не сказать, ее буквально колотило от волнения. Наверное, права была Кристина, когда посоветовала ей ходить на свидания почаще, дабы это превратилось в привычную рутину и перестало пугать.

Впрочем, предстоящий ужин, вероятно, и не был свиданием. По крайней мере Роб, приятель Влада, столь нагло коверкающий его сокращенное имя, пригласил «поесть за одним столом», чтобы Юля могла подробнее рассказать про свой город.

Они случайно встретились днем в очереди за кофе. Юля как раз вышла из салона, где ее волосам придали новые цвет и форму, а заодно весьма симпатично уложили их. Ей так понравился новый образ, что стало безумно жалко сразу натягивать на эту красоту зимнюю шапочку и топать домой. Однако гулять по улице без шапки в конце декабря, даже скупого на снег, оказалось не очень здорово. Поэтому, порядком подморозив уши, Юля нырнула в приветливо открывшиеся перед ней двери нового торгового центра.

Строили его уже давно, но заработал он меньше месяца назад, в первых числах декабря, с явным прицелом на предновогодний шопинг. Большинство торговых площадей еще пустовало, но полы, стены, потолки и витрины уже работающих магазинов сияли ничуть не меньше, чем в том шикарном московском торговом центре, в который они ездили с Владом за подарком Кристине. Людей пока было мало, особенно в рабочий день, но новенькая кофейня на первом этаже уже соблазняла ароматами свежесваренного кофе и выпечки.

Юля остановилась перед первой попавшейся зеркальной поверхностью и поправила слегка растрепавшиеся от ветра волосы, да так и замерла, глядя на свое отражение.

Свое ли? Новая стрижка, новый цвет волос, новый цвет глаз, к которому она пока не привыкла, – на нее словно смотрела какая-то другая девушка. Примерно такое же ощущение возникло у Юли в тот день, когда Кристина нарядила ее в свое платье. Почему раньше она не замечала, что очень даже симпатичная? Дело в волосах? В одежде? Цвете глаз? Или в том, что уже почти четыре месяца никто не говорил ей, что надо бы похудеть?

Она не знала наверняка, но ей очень хотелось продлить этот волшебный момент, когда она ощущала себя кем-то другим, возможно, героиней какого-то фильма. Поэтому она и направилась к кофейне: в кино все постоянно покупают и пьют кофе. Перед прилавком каким-то образом успела собраться очередь в пару человек, но Юле это было только на руку: появилось время изучить внушительный список предлагаемых напитков.

– Девушка, подскажите, как тут кофе? Вкусный?

Вопрос прозвучал у нее над ухом в тот момент, когда она размышляла, стоит ли попробовать лавандовый раф или ограничиться чем-то более привычным. Голос мужчины показался смутно знакомым, поэтому Юля обернулась и посмотрела на него, вместо того чтобы просто пожать плечами и честно признаться, что она тут тоже впервые.

– Юля? – удивленно нахмурился обратившийся к ней мужчина.

Как именно он ее узнал, она не представляла, ведь сама себя узнавала с трудом, да и его вспомнила не сразу.

– Роб? Какими судьбами вы здесь?

Оказалось, что семья Роба занимается отельным бизнесом и сейчас присматривается к покупке построенной, но так и не введенной в эксплуатацию гостиницы – башни, торчащей посреди города.

– Меня послали ознакомиться с проектом, с его текущим состоянием, а заодно посмотреть город, – сообщил он с улыбкой, но не забыв изобразить страдание. – Позволишь угостить тебя?

Удивленная и слегка растерянная Юля согласилась и неожиданно для себя все-таки заказала непонятный напиток под названием «лавандовый раф». Роб сделал выбор в пользу классического капучино, но попросил приготовить его на миндальном молоке.

Он уточнил, не торопится ли она, а после принялся расспрашивать о Шелково. Юля не торопилась, а потому послушно отвечала, с каждой минутой все больше ощущая киношность ситуации: вся такая красивая Она, случайная встреча в кофейне с Ним – человеком, собирающимся купить ни много ни мало, а целый отель, на котором застройщик успел повесить претенциозные пять звезд. Просто какое-то начало мелодрамы или на худой конец романтической комедии… От этого слегка кружилась голова.

Десять минут разговора пролетели незаметно. Роб успел выпить кофе, посмотреть на часы и досадливо поморщиться, признавшись, что теперь торопится уже он. Тогда-то и появилось предложение встретиться вечером за ужином, чтобы Юля смогла рассказать больше.

– Это сэкономит мне кучу времени и денег на сборе информации, – признался Роб. – Поэтому ужин за мой счет.

Первым порывом Юли было отказаться. Она всегда настороженно относилась к незнакомцам, наслушавшись всяких страшных историй. Да и сама в последний раз умудрилась влипнуть в свидание с – как выяснилось позже – наркоторговцем. К тому же ей казалось странным встречаться с кем-то другим, когда ее сердце все еще тосковало по Владу.

Но ответить «нет» она не успела. Словно кто-то вдруг толкнул в плечо и гневно поинтересовался, чего она опять тупит. Все-таки перед ней был не совсем незнакомец, а какой-то приятель Влада. Даже если у них не самые радужные отношения, вряд ли тот будет общаться с опасными преступниками. И какой смысл сидеть дома, тоскуя по человеку, который не относится к тебе серьезно? Роб, скорее всего, тоже из тех мужчин, что едва ли могут всерьез увлечься девчонкой из Шелково, но кому и когда это мешало поужинать? Хотя бы и для того, чтобы «прокачать» умение спокойно ходить на свидания. Да и причину для встречи он обозначил практически деловую…

Так и получилось, что они обо всем договорились, и Юля сдала все свои контакты еще до того, как допила раф, который оказался приторно сладким. Роб лучезарно улыбнулся, пообещал позвонить, как только подъедет к ее дому, и исчез в направлении выхода на парковку, а Юля осталась бродить по коридорам торгового центра, где и присмотрела спонтанно приобретенный для Влада подарок.

И вот теперь она спустилась на первый этаж, вышла из подъезда и неуверенно замерла на крыльце, точно не зная, ни где припарковался Роб, ни как выглядит его машина.

Стоявший прямо на проезде громоздкий внедорожник – Юля не все логотипы знала и с маркой не смогла определиться – мигнул фарами и подъехал ближе к крыльцу. Тонированное стекло на передней двери со стороны пассажира плавно опустилось примерно до середины: достаточно, чтобы на водительском месте можно было разглядеть Роба.

– Привет, запрыгивай, – велел он, и стекло тут же поползло вверх.

Юля забралась на пассажирское место и смущенно улыбнулась.

– Добрый вечер.

– Хорошо, что ты не знаешь моего отчества, а то, чувствую, сейчас поздоровалась бы как с учителем в школе, – хмыкнул Роб. – Давай сразу на «ты».

Юля кивнула, хотя его тон не предполагал ни согласия, ни отрицания – это было просто распоряжение.

– Кстати, это для тебя, – Роб едва заметно кивнул на заднее сиденье.

Обернувшись, Юля обнаружила на нем неприлично огромный пестрый букет. Таких ей еще никогда не дарили, даже на значимые дни рождения вроде восемнадцати или двадцати лет, поэтому глаза сами собой расширились от удивления, но внутри что-то неприятно царапнуло.

Разве цветы так дарят? Пусть даже это не романтический жест, а банальный знак внимания от человека, для которого даже такой большой букет ничего не стоит…

Но Юля быстро нашла оправдания для Роба: не мог же он ехать с таким огромным букетом в обнимку? Машина слишком большая, чтобы с водительского места дотянуться до заднего сиденья, а на улице слишком холодно, чтобы скакать с нежными цветами вокруг нее…

– Спасибо. Красивые.

Роб кивнул, завел двигатель, и машина стремительно тронулась с места.

Оказалось, что Роб до конца не определился, в каком именно ресторане хочет поужинать, поскольку ничего не знал ни об одном из местных. Совета он решил спросить у Юли. Та тоже не очень-то хорошо в них разбиралась, поскольку была только в одном, не считая простенькой пиццерии, едва ли подходящей для такого ужина. Помня о том, что Влад с сестрой тоже собирались поужинать вне дома, она предложила опробовать новый для себя вариант, в который Влад обычно не ходил: ей не хотелось случайно пересечься. Роб против эксперимента возражать не стал, сказав, что это только пойдет на пользу его исследованию Шелково.

С каждым новым мгновением Юля чувствовала, как волнение и напряжение покидают ее. С Робом оказалось необычно легко. Казалось, что они давно знакомы, а не встретились только что (короткое пересечение в московском торговом центре не считалось). Он шутил и флиртовал, и Юле даже удалось несколько раз достойно пошутить в ответ, она сумела перенять его легкий игривый тон. Переход на «ты» прошел вполне естественно: с Робом она не чувствовала такой дистанции, как первое время с Владом, хотя они были примерно одного возраста. Но что-то было в нем такое, что располагало.

По мнению Юли, Роб не был таким симпатичным, как Влад. Заметно ниже его ростом и шире в плечах, он стриг темные волосы в короткий «ежик» и одевался, на первый взгляд, более демократично или просто более молодежно: джинсы, свитер, куртка. Возможно, стоила его одежда ничуть не меньше, чем вещи Влада, но Юля не умела определять такое на взгляд. В машине он носил очки, но стоило им сесть за столик, как он тут же снял их и положил рядом, слегка помассировав переносицу.

– У меня достаточно хорошее зрение, чтобы не пользоваться очками в повседневной жизни, но недостаточно хорошее, чтобы водить без них машину, – пояснил он, хотя Юля ни о чем не спрашивала.

Огромный букет, подаренный Робом, они, конечно, взяли с собой, поскольку Юля боялась, что цветы замерзнут в машине, и теперь он украшал их стол, заставляя любоваться собой и непроизвольно улыбаться.

Юлина улыбка слегка померкла, когда Роб заказал к ужину бутылку вина. Влад, конечно, тоже никогда не отказывал себе в удовольствии выпить пару бокалов, но его всегда возил водитель, а Роб сидел за рулем сам.

– Ой, да перестань, – отмахнулся тот, когда она осторожно высказала свое удивление. – Немного вина под сытный ужин никак не влияют на навыки вождения. Не просто же так в большинстве стран есть допустимое количество алкоголя, которое можно употребить перед вождением. Туда прекрасно пролезают и пара кружек пива, и пара бокалов вина. У нас народ просто меры не знает, вот и держат норму на нуле.

– Не боишься, что тебя поймают на этом? – удивилась Юля. – Все-таки у нас не заграница, за такое, наверное, и права могут отобрать?

– О, на этот случай у меня есть дежурная индульгенция, – усмехнулся Роб.

Когда она непонимающе нахмурилась, он сделал характерное движение пальцами, каким обычно обозначают деньги. По всей видимости, Роб имел в виду, что всегда может сунуть гаишнику взятку.

Это снова неприятно царапнуло, заставляя непроизвольно сравнивать: водитель Влада Игорь всегда ездил и парковался с соблюдением всех правил и, насколько знала Юля, этого требовал сам Влад. Конечно, причиной тому могла быть страшная авария, после которой Влад едва выжил и остался инвалидом. Но Юлю ответ Роба все равно покоробил, и она задумалась о том, как бы не ехать с ним обратно на машине. В конце концов, от ресторана до ее дома идти было минут двадцать, не больше.

Робу довольно быстро удалось отвлечь ее от этих мыслей. Пока они ожидали заказанные блюда, он принялся снова расспрашивать о Шелково: куда здесь можно пойти, много ли таких торговых центров, как тот, в котором они встретились, имеются ли парковые и зоны отдыха, какие развлечения город предлагает в разное время года. Юля честно старалась отвечать максимально подробно, хотя не на все вопросы знала ответы. В Шелково она жила, училась и работала, а не отдыхала, развлекаясь разными способами. Но кое-какие места и достопримечательности все равно знала и в целом представляла транспортное сообщение с Москвой, интересовавшее Роба ничуть не меньше.

Роб внимательно слушал, даже набирал какие-то заметки в смартфоне, а когда им наконец подали горячее, неожиданно хмыкнул и заметил:

– Да, городок симпатичный для провинции, но мне совершенно непонятно, ни с каким прицелом здесь отгрохали такую гостиницу, ни почему Славик вдруг сюда переехал. Он ведь здесь живет, правильно я понимаю?

– Ты имеешь в виду Влада? – улыбнулась Юля, вспоминая реакцию того на имя «Славик». – Да, он мой сосед.

Она намеренно не стала ничего говорить о причинах переезда Влада, ответив только на второй вопрос. В конце концов, она не обязана эти причины знать.

– Так вот как вы познакомились: столкнулись в подъезде?

– Можно и так сказать. – Юля непроизвольно поежилась, вспоминая их знакомство и все, что ему сопутствовало. – Хотя на самом деле, когда мы столкнулись в подъезде, то не обратили друг на друга внимания. Уже потом Влад помог мне в одной неприятной ситуации… А потом в еще одной…

– О, как загадочно звучит, – рассмеялся Роб. – Да, Славик у нас такой: обожает спасать попавших в беду дам. Наверное, у него где-то в роду затесались рыцари. Значит, потеря зрения никак его не изменила.

– Да, наверное, – пробормотала Юля, снова чувствуя неприятный укол.

Значит, помогать «девушке в беде» – это обычное поведение Влада, зря она надеялась, что оно говорит об особом к ней отношении. Странно, но это огорчило даже сейчас, когда, казалось бы, с его отношением к ней и так все прояснилось. Но, вероятно, до сего момента где-то в глубине души все еще жила надежда. Похожая на веру Семки в Деда Мороза.

– И в каких вы отношениях? – осторожно уточнил Роб. – Мне стоит ждать от него вызов на дуэль после нашего ужина?

Его тон, конечно, звучал шутливо, но Юле показалось, что ее ответ по-настоящему важен ему. Или ей просто хотелось так думать?

– Нет, не стоит, – улыбнулась она и немного смущенно добавила: – Я подрабатываю у него помощницей. По хозяйству и когда ему нужны поводырь и… глаза.

– Тебя это смущает? – удивился Роб. – Не стоит, это честная работа. Мы все как-то подрабатывали, пока учились. Меня вот папа заставлял работать в своих гостиницах. И не менеджером отеля, а на всех подряд позициях обслуги: я носил чемоданы, был посыльным, иногда помогал горничным, иногда – на кухне, но даже это нравилось мне гораздо больше, чем ресепшен. Потому что вечно чем-то недовольные гости – это тот еще треш.

– Серьезно? – удивилась Юля. – Ты был посыльным и носил чемоданы? Убирал номера?

Это как-то совершенно не укладывалось в ее представления о том, как растут дети в богатых семьях.

– Я у родителей единственный ребенок, мне как бы наследовать всю эту отельную империю, – пояснил Роб. – Папа еще на старте начитался каких-то умных иностранных бизнес-книг о том, что любое дело нужно знать изнутри, чтобы руководить им. До самой мелкой шестеренки. Так что, когда в начале нулевых он занялся отелями, во-первых, сам все процессы изучал, во-вторых, меня заставлял изучать их на собственном опыте. Тогда я это ненавидел. Мне хотелось гулять и спускать поднятые им в девяностые деньги на бухло, девок, тусы с друзьями и легкие наркотики. Но сейчас я папаше благодарен, потому что прекрасно понимаю, как работают разные отели, и мне нравится ими управлять. А ты чем хотела бы заниматься по жизни? На кого учишься?

– На бухгалтера, но мне совершенно не хочется им быть, – честно призналась Юля, с трудом подавив тяжелый вздох.

– А зачем же ты тогда на него учишься? – удивился Роб.

– Затем, что не поступила туда, куда хотела, – насупилась Юля. – А у мамы была возможность пристроить меня в местный колледж на эту специальность.

– Ясно. – Роб улыбнулся. – А если бы поступила, кем бы была?

Юля пожала плечами. Ее баллов ЕГЭ не хватило ни на одну из специализаций, связанных с туризмом, в том вузе, который она выбрала, а так пошла бы учиться на любую. Она собиралась пересдать экзамен на следующий год, чтобы получить более высокие баллы, но в последний момент испугалась еще одного провала и пошла в колледж, как советовала мама.

– Я хотела работу в туристической сфере, – наконец сформулировала она так же, как когда-то ответила Владу на аналогичный вопрос. – Чтобы уехать куда-нибудь, где много солнца и есть море. А там… даже не знаю, чем бы я хотела заниматься. Чем угодно, наверное.

– Тогда как насчет работы в отеле в Испании? Четыре звезды, первая линия. Правда, в пиковый сезон на море ты сможешь только смотреть или в лучшем случае купаться утром или вечером вместо сна и в редкий выходной, потому что работы очень много.

Юля вскинула на него удивленный взгляд, пытаясь понять, что означает улыбка на его лице. Может ли это означать то, что она подумала?

– Ты предлагаешь мне работу? – осторожно уточнила она.

– Ну, скорее, стажировку, поскольку у тебя нет ни опыта, ни соответствующего образования. Как у тебя с языками? Объясниться на английском хотя бы можешь? Или, чем черт ни шутит, владеешь испанским?

Она моргнула, все еще сомневаясь, серьезно ли он спрашивает.

– Объясниться на английском могу, по-испански знаю только «грасиас»… А у тебя что, есть отель в Испании?