Легенда о трёхглавом змие

Глава 15

Вторая половина июня, белые ночи. Погода балует – жарко. Уже за полночь, но город не спит. Гуляки слоняются по улицам Питера, эти компании молодых людей собираются веселиться до утра. Множество туристов ждёт развода мостов, который вот-вот начнётся. Кафе, бары и ресторанчики забиты посетителями. Кажется, город сегодня и не уснёт. Чем ближе мы подъезжаем к Дворцовой площади, тем больше встречается людей. Сегодня пятница, возможно, из-за этого народу так много.

Мы оставляем машину на ближайшей мойке, идём пешком. Пробираемся сквозь заграждения, и чем ближе подходим, тем громче становится музыка. Нашу компанию никто не замечает. На площади много полицейских, но Мариан окутал нас туманом, чтобы не привлекать лишнего внимания. Посреди площади установлена сцена, а нарядная и весёлая молодёжь, парни и девушки, танцуют и подпевают известной исполнительнице. Толпы выпускников! Мы переглядываемся.

– Сегодня «Алые паруса», – осеняет Феодору.

Плохо. Любимый праздник выпускников, что ежегодно проводится в Санкт-Петербурге. Концерт, фейерверк и корабль с алыми парусами. Люди считают это романтичным, для меня же красный – цвет крови. Я слышал о празднике, но ни разу на нём не был. Толпы людей – то, чего всегда стараюсь избегать, приключений мне и так хватает.

Несмотря на туман, некоторые подростки замечают нас, девушки весело подмигивают мне и машут, приглашая присоединиться. Юные леди слегка навеселе, а я чертовски привлекателен и прекрасно осознаю это.

Девушки ещё слишком наивны, маленькие, поэтому и видят нас.

«Идеальная добыча», – щёлкает в моей голове, но отгоняю эту мысль. Я не Радим и не стану ему уподобляться. Ненавижу брата! Забрал Ратмира, и теперь мне так одиноко среди толпы. Боль режет сердце.

Радим долгие годы поедал отборнейшие девичьи сердца и поэтому стал сильнее. А я – нет. Ещё одна причина для ненависти. А ещё он сам меня бросил. Мне сильно его не хватает. Больше всего за это и ненавижу!

Человеческие запахи перемешиваются. Пахнет потом, различными духами и даже кровью. Да, в этом хаосе мой острый нюх отчётливо улавливает мелькающие запахи человеческой крови. Обычно я могу слышать за мили, но не сейчас. Здесь и гул голосов, и громкая музыка, для моих ушей – полная катастрофа. Меня как будто загнали в клетку. Не могу сосредоточиться, слишком много юнцов и девиц. Они отвлекают. А кроме того, во мне постепенно просыпается древний голод.

Зачем мы вообще пришли сюда? Мир будто останавливается, звуки приглушаются, и я слышу только множество бьющихся сердец, бег крови по венам. Манящее благоухание воскрешает в памяти знакомый вкус. Я словно в трансе, а вокруг ритмичное биение: бам-бам-бам. Жажду разорвать всех. Я очень голоден! Но кто-то резко хватает меня за руку. Поворачиваюсь. Мариан?! Ах, точно, это он…

Мгновение, и меня отпускает. Я снова на празднике среди молодёжи. Ведущий приглашает всех к набережной – наблюдать появление корабля с алыми парусами. Но мои мысли заполняет Мариан, который всё ещё держит за руку и ничего не говорит. Он всё понимает. Мне стыдно. Я был на грани! Надеюсь, не разочаровал его… Я иногда забываю питаться или спать, ведь нам не требуется делать это так часто, как людям. Достаточно поспать раз в неделю и пару раз поесть. Но главное – мне нужно мясо, любое.

– Давайте тоже посмотрим! – мы с Марианом одновременно оборачиваемся к Феодоре. Она восторженно повторяет: – Давайте? Я никогда не была на «Алых парусах», ну пожалуйста!

– Нет! – отрезает Мариан и отпускает мою руку. Я полностью согласен с ним, надо скорее убраться отсюда. – У нас нет времени.

– Пожалуйста! Из-за пары минут ничего не будет, – упрашивает Феодора. – Радомир!

Я вздрагиваю от упоминания своего имени. Девушка смотрит на меня с надеждой и улыбается, а я не могу оторвать глаз от места на её шее, где бьётся… пульс. Сглатываю слюну.

– Вот вы когда-нибудь видели этот корабль? – настаивает Феодора, переводя взгляд с меня на Мариана.

– Нет, – шепчу я, лишь бы она отстала. Сейчас единственное, чего мне хочется, – разорвать её. Ещё и Мариан рядом стоит, смотрит, глаз не сводит. Бесят! Только мавка куда-то исчез, что не удивляет. Он, как и я, избегает толпы живых людей.

– Тогда решено, идём. Мы обязательно должны увидеть! Это ведь так романтично, один из самых сказочных праздников в году. Правда, только для выпускников, но от этого ещё более душевный, – Феодора тянет меня к набережной, оставляя Мариана позади, и я не сопротивляюсь. Девушка продолжает что-то щебетать о выпускных, но у меня в мыслях только то, как сильно хочу вкусить её сердце. Гоню это желание прочь!

Мы проходим вдоль набережной, подальше от людей. Толпа ликует вовсю. Старинный корабль с алыми парусами рассекает волны, а в небе взрывается фейерверк. Действительно красивое зрелище, мне нравится. Я заворожённо наблюдаю за красками в ночном небе, и голод медленно отступает.

Феодора сжимает мою ладонь. Её нежные руки привлекают внимание, и я забываю про сверкающие огни фейерверка. Мы стоим, будто сами – пара влюблённых выпускников. Вижу лёгкий румянец на её щеках. Языки пламени щекочут в животе, когда девушка улыбается.

– Посмотрели? – раздаётся сердитый голос Мариана. Он стоит, сложив руки на груди, и буравит нас взглядом, сдвинув брови.

– Да! – весело кивает Феодора. Она крепко держится за меня. Я только сейчас замечаю, что девушка совершенно не боится нас, наоборот – мы ей приятны, как старые друзья. Это расслабляет, и я искренне улыбаюсь. – Мариан, взгляни! Разве не красота? – Феодора указывает на корабль с алыми парусами, что продолжает плыть по реке.

– Ничего особенного, – равнодушно роняет Мариан. Я тяжко вздыхаю.

Могу поспорить, что он не врёт. Он просто не умеет. Его не впечатляет праздник, Мариан сердится. Я чувствую это. Сейчас злится на меня, и не без повода. Но мне вдруг становится всё равно, не хочу отпускать руку Феодоры, не хочу отпускать смертную.

Когда же всё так изменилось и я стал зависим от этой девушки? В ней нет ничего примечательного! Мариан в сотни раз красивее её. И всё-таки…

Во всяком случае, я старался больше не привязываться к людям. Не вышло. Стою и только сильнее сжимаю её кисть, боясь отпустить.

Глава 16

Мы не можем позволить себе веселиться всю ночь. Собравшись и не отвлекаясь больше на вечный голод и Феодору, я осознаю, что мы в выигрыше.

Всё внимание приковано к молодёжи на улицах – пускай празднуют и радуются вступлению во взрослую жизнь. Мы же незаметно проникнем в Зимний дворец. Сейчас он светло-зелёного цвета, всё такой же прекрасный как снаружи, так и внутри. Я застал времена, когда Эрмитаж только строили. В этом здании произошло множество и хороших, и кровавых событий, и люди до сих пор заботятся о дворце. Для них это история, ценность, шедевр архитектуры. С последним я, возможно, соглашусь – здание действительно красивое. Только я избегал этого места много лет. Дворец хранит предостаточно тайн, о которых люди даже и не догадываются. Тут представлены экспонаты, которые лучше обходить стороной. Духи и сущности, живущие в них, могут оказаться опасными, если их потревожить или разозлить.

Из-за тумана Мариана мы неуловимы даже для видеокамер, поэтому можем свободно ходить по ночному музею. Главное, не наткнуться на сторожа. Кроме человеческих смотрителей, во дворце полно кошек. Они замечают нас, и некоторые не рады нашему появлению. Понимаю. Они-то знают, кто я такой, и потому опасаются, хотят прогнать. Независимо от масти, кошки – проводники, мистические животные, поэтому и я стараюсь обходить их стороной. Всё это сказки про чёрных кошек, на самом деле все они опасны! Вдруг это и не кошки вовсе, кто знает? Запросто может быть, что ведьма или демоническая сущность приняла облик кота, они вполне способны на такое. Надеюсь, здешние кошки – только лишь хранители Зимнего дворца.

Никто из нас не знает, куда идти, а мавка, как назло, исчез и до сих пор не объявился. Я беру брошюрку с планом, напечатанную для посетителей, мельком изучаю, но нужных сведений там нет. Крестика «меч тут» не нарисовали.

Мариан не разговаривает со мной, всё ещё злится. Феодора держится поблизости, и по учащённому сердцебиению понимаю: девушка нервничает. Я подбадривающе улыбаюсь. Тем не менее она – Богатырка, и сейчас помощь смертной нужна нам как никогда. Нас всего трое, поэтому мы решаем разделиться. Я отправляюсь на второй этаж по роскошной лестнице с красным ковром. Белые стены и огромные колонны декорированы золотой лепниной, кажется, золото тускло блестит отовсюду. Оно притягивает взгляд – как-никак, я дракон.

Разглядываю фрески на потолке, картины на стенах. Большие и маленькие произведения искусства, сотворённые руками смертных. И статуй в залах немало. Среди них скульптуры, от которых меня бросает в дрожь, – они словно живые, только из камня. Как смертный скульптор смог передать так подробно каждую деталь людского тела? Плоть кажется мягкой. А что, если это и не скульптуры вовсе, а некогда живые люди, обращённые в камень? Я видел и такое. Нет, здесь, наверно, не тот случай. Надеюсь, что это обычные статуи.

На всякий случай проявляю крайнее уважение к этому месту, ко всем скульптурам и некоторым картинам, что написаны слишком, на мой взгляд, правдиво.

Много легенд ходит о картинах, что имеют свою сущность. Например, они могут поглотить неосторожных и мучить их, навеки заключив в себе. Были случаи, когда искусствоведы находили на полотне различных персонажей, которых там быть не могло. Ведь они жили гораздо позже, чем художник. Такие произведения считают подделками, но ведь не будь этого персонажа, картину не отличить от оригинала. На самом деле они и есть подлинники, только поглотившие чужую жизнь в дополнение к своей. Бедные создания, что туда угодили.

Жутко. Быть может, таких здесь и нет. Будь мавка рядом, я бы спросил его об этом. Он наверняка всё знает о местных духах и обитателях, а если нет, то узнал бы. Влад ведь любопытный, и мне нравится пугать его страшилками, однако по нему не понятно, ощущает он страх или нет. Я вот испытываю все людские эмоции, хотя и не смертный вовсе. Должно быть, всему виной моя человечность.

Я стараюсь не шуметь и не привлекать внимания, прохаживаюсь по картинным галереям и с интересом разглядываю экспонаты. Оказываю почтение каждому портрету, дабы не обидеть кого-либо. Не хочу испытать на себе их злость. Я здесь не один. Духи наблюдают за мной, выглядывая из-за статуй и старинной мебели, а затем растворяются в воздухе. Они знают, кто я такой, понимают, что могу быть опасным, поэтому трогать не станут. Ну, и я враждебно не настроен.

Мариану сложнее, он выбрал первый этаж, а там – мумии… Веками спят, должны спать. Главное, ненароком не разбудить их и не прогневать. Кто знает, чем это обернётся.

Мариан привык к мёртвым, он и не такое видел. Сейчас я не волнуюсь за друга, не думаю, что тот испугается, случись что. Возможно, поговорит с мумиями, если те проснутся. А вот Феодора отправилась на третий этаж, где выставлены экспонаты со всего света. Искать меч в музее что иголку в стоге сена. Без помощи мы вряд ли справимся, и за оставшуюся часть ночи не обойдём и половины дворца. Потому и нужен мавка. Сам я не хочу обращаться за помощью к духам, но если Влад не объявится, иного выбора не вижу.

Нет, шататься по залам в поисках реликвии – бессмысленная затея! Надо найти Феодору. Несмотря на то, что она Богатырка, всё же – смертная девушка, которая одна бродит по ночному музею. И я почему-то волнуюсь за неё. Это чувство меня пугает, а я не должен испытывать страх. Братьям это не понравится.

В отличие от утерянного Меча Богатырей, девушку я найду сразу, как только учую её запах. Он уже прочно въелся в мою память. В музее хватает ароматов, не успевших выветриться после предыдущих посетителей. Я сворачиваю в один из коридоров и принюхиваюсь, пытаюсь сосредоточиться на Феодоре. По какой-то причине не могу учуять девушку и поздно замечаю, что и остальные запахи исчезли, как и звуки.

Я остаюсь в мёртвой тишине, даже местные сущности попрятались. Плохо. Зловещая тишина – верный спутник Радима. А сейчас слишком тихо. Сердце замирает, напрягаюсь, пытаясь почувствовать брата, но тщетно. Я крадусь дальше по коридору, аккуратно ступая и не издавая лишних звуков. Мне необходимо слиться с тишиной.

– Ра-адо-о-мир, – раздаётся протяжный голос Феодоры. Его звучание нежнее обычного и переходит в пение. – Ра-а-адо-ми-ир! Ааа-аа-аа! Иди ко мне! – приятная мелодия нарушает тишину, заполняя всё пространство. – Ааа-аа-аа! Радомир, ступай ко мне-е-е-е! Я жду тебя, мой Радомир! Ты нужен мне, ступай ско‑о‑оре-е-е-е… Аааа! Ааааа!

Чудесная мелодия завораживает, и я иду на звук, хотя желанный голос Феодоры он напоминает уже довольно смутно. Мне лестно слышать такой призыв. Райское пение становится громче. Через просторный зал с огромными окнами я прохожу в Висячий сад Эрмитажа, где двери распахнуты, а манящие звуки всё ближе.

Я под ночным небом, со всех сторон окружённый стенами Малого Эрмитажа. В другое время мог бы насладиться красотой этого места. Но не сейчас. Будь я смертным, оказался бы в крайне опасной ситуации. Висячий сад заполнен птицедевами. Я должен быть польщён. Существа с головой юной девушки и большим телом сыча поют мне сладкие песни. Обычно они распевают на небесах, а люди, услышав чарующие мелодии, теряют рассудок и волю. Птицедевы опасны даже для меня.

– Ааа-аа-аа! Ааа! Ра-адо-омир, Ра-адо-омир, – голоса расслабляют и успокаивают. Хочется отпустить все тревоги и остаться здесь, с ними, слушать сладкие оды целую вечность. Райские звуки окружают меня, чувство страха исчезает, я полностью доверяю птицедевам. Но вдруг их пение резко стихает. Почему они смолкли? Хочу, чтобы продолжали, хочу снова слышать их голоса, сливающиеся в чарующую мелодию.

Одна из них садится прямо напротив меня. Она внимательно смотрит на меня, и на мгновение её человеческие глаза вспыхивают ярким блеском. Как у филина, заметившего добычу…

– Радомир, пойдём с нами, ты нужен нам! Ты нужен своим братьям!

Так и думал, посланники моего старшего брата. Вот как он это делает? Даже птицедевы прилетели за мной. Плевать, что их послал мой брат. О, пусть эта птица властвует надо мной, я не против! Если она будет петь, я готов на что угодно!

– Радомир, ты очень нужен Радиму, брат тоскует по тебе, он нуждается в тебе, – продолжает птицедева, мило улыбаясь. Она такая красивая! Голову украшает диадема, лицо с такими чудесными очертаниями, каких не бывает в этом мире, а глаза голубые-голубые, и густые чёрные локоны падают на пернатое тело.

– Мы прилетели передать, что брат любит тебя! Вы должны быть вместе! Ты просто обязан отправиться с нами! Мы споём тебе песню, что окрылит тебя, и вместе полетим к твоим братьям!

– Аааа! Ааа! Аааа! – прекрасные голоса сливаются в хор. Я полностью согласен с птицедевой, ведь тоже тоскую по братьям и безумно жажду их увидеть. Хочу быть нужным и любимым. Хочу, чтобы её слова были правдой. Я наслаждаюсь этим пением, закрываю глаза и проваливаюсь в эйфорию.

Птицедевы взлетают и начинают порхать вокруг меня. Чувствую, как райская музыка берёт надо мной верх. Она подхватывает меня, я словно парю вместе с ней. Отрываюсь от земли, готовый улететь, куда захотят эти милые создания.

– Ааа-аа-аа! Ааа! Ра-адо-ми-ир! Ра-адо-ми-ир! Полетим с тобою в небеса, там тепло и хорошо! Братья ждут тебя! Аааа! Радо-оми-ир! Наш любимый Радомир!.. Аааа! Ааа!

Глава 17

Рычащий, грубый звук трубы прерывает райское пение птицедев. К тому времени мы успеваем подняться на пару метров от земли. Труба всё громче, и тот, кто на ней играет, фальшивит. Я вспоминаю, что эти существа не переносят резких звуков, боятся. Птицедевы начинают в панике разлетаться. Они выпускают меня, и я падаю обратно на клумбы висячего сада.

Больно ударяюсь о землю. Чары рассеиваются, я постепенно прихожу в себя. Та птицедева, что разговаривала со мной, ещё какое-то время порхает поблизости, не решаясь подлететь ко мне из-за громкого звука трубы. Ничего не добившись, она улетает в небо.

Это было опасно, чертовски опасно!

Брат действительно нуждается во мне, но это – не братская любовь и не «соскучился». Он жаждет обрести могущество, возродить трёхглавого дракона. Если Радим меня заполучит, то полностью поглотит мою сущность. Ну уж нет! Мы должны срочно найти этот Богатырский Меч! Мне нужен этот артефакт!

Я всё ещё на земле, перевожу дыхание. Труба замолкает, прислушиваюсь: какие-то шорохи, ветер колышет деревья, где-то загудел автомобиль… Раз снова звучит жизнь, то опасность миновала. Смотрю на своего спасителя: мавка! Влад вернулся! Я вскакиваю и обнимаю парня, а тот обнимает меня в ответ.

– Спасибо, – шепчу ему. – Ты вовремя.

Влад молча кивает. Он выглядит равнодушным, как и всегда, но я ощущаю его внутреннюю уютную теплоту. Мавка отстраняется, он не любитель прикосновений и долгих объятий. Чувствую себя эгоистом, потому что не желаю, чтобы он отходил, но и удерживать силой не стану.

– Нужно найти Мариана и Феодору как можно скорее.

Мавка закатывает глаза в ответ. Не хочу, чтобы Мариан знал, что я поддался чарам птицедев. Стыдоба! Я ведь могущественное существо и должен защищать Мариана, в конце концов, я – дракон!

– Пожалуй, не стоит упоминать об этом происшествии.

– Птицедевы тоже служат Радиму? – Влад игнорирует мой намёк и спрашивает как ни в чём не бывало.

– Вряд ли, скорее он упросил их помочь. Птицедевы – потомки райских существ, они не должны быть злыми, – неуверенно говорю я, глядя в небо. Ловлю себя на мысли, что снова хочу услышать их пение.

– Ага, я видел, не злые. Просто иногда прилетают на землю и своим пением случайно сводят людей с ума, – с сарказмом произносит Влад. Мне нечего возразить. – Иди за мной.

Мы возвращаемся во дворец, проходим через несколько залов. Влад точно знает, куда идти, он приводит меня к Мариану. Какое облегчение, и Феодора тут! С ними всё хорошо. От радости сердце пропускает удар.

– Где вы были?! – вскрикивает девушка. – Мы тебя обыскались! Мариан не чувствовал тебя!

– Возникли некоторые трудности, – мнусь я, стараясь не смотреть на Мариана, – но мне удалось разобраться с ними. Что-нибудь нашли?

– Да, – невозмутимо подтверждает Мариан. Он выглядит равнодушным, но я чувствую на себе его холодный взгляд. – Меча Богатырей здесь нет, духи поведали, что вместо него – бутафория. Поговаривают, оригинал давно выкупил коллекционер. Его усадьба находится в Ленинградской области, будет удачей, если оружие там.

– Нам удалось выяснить адрес, – Феодора довольно показывает бумажку. – Всего каких-то два часа езды, и мы на месте!

– Надо передохнуть, поесть, и можно выдвигаться, – Мариан мельком взглядывает на меня. Чувствую, как он напряжён. – Здесь были птицедевы, – добавляет наш друг. Он не спрашивает – знает. Я всё равно киваю в ответ.

– Птицедевы? – интересуется Феодора.

– Потомки райских птиц. Существа с женской головой и телом сыча, – поясняю я. – Всё в порядке, всё обошлось.

– Отлично, тогда я знаю хорошее кафе. Тут недалеко, и работает оно круглосуточно, – Феодора будто поняла мои чувства, недоверчиво смотрит на меня, но переводит разговор: – Можно считать, что первая часть плана прошла успешно, ведь так? Идёмте, я покажу кафе!

Я выдыхаю с облегчением: никто не стал расспрашивать в подробностях о птицедевах. Мы выходим на улицу. Рассвет близко. Праздник давно кончился, но на площади ещё гуляют. Весь недолгий путь до кафе Феодора восхищённо перечисляет события ночи. Мариан нашёл девушку, когда потерял связь со мной. Он почувствовал присутствие птицедев, но выйти на меня не смог. Оказывается, прошло часа два, не меньше. Как же долго я слушал пение коварных существ!

– Представляешь? Мариан общался с духами и показал их мне! Я разглядела их, когда он коснулся меня рукой. Видела призраков дворца! Там была дама в таком роскошном платье… И до чего интересная женщина! Мы разговаривали с духами, пытаясь выяснить что-то полезное, но они ничего не знали про этот меч. Только один из них, кот, который не кот, вспомнил легенду о мече. Вот он и рассказал про коллекционера! Тот выкупил меч незаконным способом и, по слухам, хранит в загородной усадьбе со всей остальной коллекцией!

– Что за кот? – уточняет мавка.

– На вид обычный чёрный кот, только очень большой. Ну а когда Мариан надавил на него, он стал и вовсе огромным, опасным котярой, и когти у него, к слову, будто из железа. Кот встал на задние лапы, как человек, и разговаривал с нами! Представился Баюном и сказал, что всё знает, но говорить о артефакте не желал. Мариану пришлось отдать коту металлический браслет в обмен на сведения о Богатырском Мече. Баюн, как выяснилось, любит поболтать, а ещё так мило мурчит!

Феодора с восхищением описывает свои приключения, бойко жестикулируя. Кажется, Богатырка совсем не устала за ночь, настроение у неё приподнятое, чего не скажешь обо мне.

Кафе находится в полуподвальном помещении. В это время тут нет никаких посетителей. Современный интерьер мне нравится: здесь царит интимный полумрак, с потолка свисают элегантные светильники, а на стенах тускло мерцают плазменные экраны. Мы занимаем один из деревянных столиков. И мой чуткий нюх улавливает запах плесени. Здание старое. Затхлый подвальный запах портит первое впечатление.

Я очень голоден, поэтому заказываю себе три самых больших мясных стейка. Молоденький официант приносит литр воды в графине, и я залпом её выпиваю. Парень смотрит на меня, широко раскрыв глаза.

– Принесите ещё, пожалуйста, – вежливо просит Мариан, официант кивает и уходит.

Ребята заказывают еду: горячие блюда, различные закуски и напитки. Мавка, как всегда, берёт только клубничный молочный коктейль. Мариан выбирает стакан виски и мясо по-французски, а Феодора – какой-то овощной салат и апельсиновый сок. Удивительно! Как вообще можно есть одни овощи? Она что, на диете? Нам быстро приносят кушанья, и я жадно ем мясо. Недурно на вкус, жаль, что мало…

Мы обсуждаем план поездки в усадьбу и предполагаемые трудности, с которыми можем столкнуться. Влад, как всегда, не участвует в разговоре, но внимательно слушает, попивая коктейль через трубочку.

Хорошего мало, если в доме окажутся люди или какие-нибудь сущности, подосланные моим братцем. Мариан убеждает не тянуть, а выезжать немедля. Днём у нас преимущество – возможно, Радим не отправит за нами новых покойников. Я с Марианом полностью согласен, а вот Феодора морщится, предлагая передохнуть. «Нельзя вступать в бой уставшими», – говорит она. Точно! Ведь смертной нужен сон, чтобы восстановить силы.

Сам я спать пока не хочу, уже спал на днях. Наблюдаю за девушкой. Она так охотно и оживлённо разговаривает с нами, будто своя в доску и знаем друг друга давно, а не познакомились всего пару дней назад. А ведь она была похищена в качестве приманки и к тому же знает, кто мы. И совсем не боится. От этого так уютно на душе… Феодора увлечённо расспрашивает Мариана о существах, с которыми мы можем столкнуться. Слушаю их болтовню и расслабляюсь. Хотел бы я, чтобы вот так было всегда! Только Ратмира не хватает.

– А вы вообще видели этот меч? Как он выглядит? Кто-нибудь может его зарисовать? – спрашивает Феодора.

– Да, видели, – отвечает Мариан. – Меч Богатырей ковался из особого железа, а закалён огнём из реки, что течёт под Калиновым мостом. Таких сделали всего три экземпляра. Не знаю точно, сколько из них сохранилось до наших дней. Изначально была задумка создать оружие, способное уничтожить змия.

Феодора задумчиво хмыкает.

– То есть, меч может убить Радомира и его братьев?

– Нет, но может разделить их, если более сильный брат поглотит остальных. Для этого надо пронзить одно из сердец, – продолжает Мариан. Вот только он недоговаривает.

–Может и убить, если одновременно пронзить все три сердца дракона. Впрочем, это единственный способ убить нас, – говорю я.

Мариан смотрит на меня злобно: эту тайну раскрывать смертным нельзя. Сам не понимаю, как это я проболтался.

– Но на деле это трудновыполнимо, – недовольно произносит Мариан и допивает свой виски. – В бою змий – опасный монстр. Он огромен, с тремя зубастыми головами, что извергают адское пламя, его чешуя – броня, которую не пробить обычным мечом. Сложно и до одного сердца добраться, что уж говорить о трёх! Держи совет, Феодора, раз решила затесаться в нашу компанию. Если увидишь огненного змия во всей красе, беги и не оглядывайся. Если Радим поглотит Радомира, то возьмёт верх и над Ратмиром. Таким образом, он будет управлять трёхглавым драконом, страшнейшим чудовищем из Царства Мёртвых, который не пощадит никого на своём пути.

На какое-то время мы все замолкаем. Злюсь на себя за слабость и человечность, что мне достались. Будь я справедливым и сильным, как Ратмир, или злым и безжалостным, как Радим, не пришлось бы бояться, что кто-то насильно меня поглотит. Не по себе и от слов Мариана: Феодора действительно может оказаться лицом к лицу со мной, когда я буду в обличье дракона. Под воздействием Радима я сам вырву её хрупкое сердце! Не могу допустить этого теперь, когда она доверяет нам, не могу её потерять.

– Если он поглотит тебя, ты не сможешь отделиться от братьев? – спрашивает Феодора. Мне не нравится этот вопрос, он слишком личный.

– Мы можем разделиться добровольно, когда все за. Тогда меч не нужен, – я тщательно подбираю слова. – Но Радиму нет дела до наших желаний, он хочет единоличной власти. Поскольку брат стал сильнее, сопротивляться я не смогу… Это уже не будет моим осознанным решением. Как-то так.

– Такое уже бывало? Чтобы он подчинил вас?

– Да, было время. Очень давно, больше тысячи лет назад, мы были грозным монстром, сжигающим деревни и города. Мы воровали юных дев и поедали их сердца, – признаюсь я нехотя. Прислушиваюсь. Сердце Феодоры забилось сильнее.

– И что ты чувствовал тогда? – Феодора смотрит на меня с любопытством и ждёт ответа. Меня напрягают такие вопросы: они напоминают, что я чудовище, опасное чудовище. С вызовом смотрю Феодоре прямо в глаза. На её щеках появляется румянец, и она первая отводит взгляд.

– Я не понимал, кто я. Восхищался своей силой и могуществом, наслаждался близостью братьев. Боготворил Радима и всё, что он делал, – подытоживаю я. – Это был кто-то другой. Хоть наши сердца и бьются в унисон, когда мы – одно целое.

– Вы ели юных девушек? – с опаской уточняет Феодора.

– Хм-м-м… Только их сердца. Они вкусные и придают нам особую силу, передают жизненную энергию человека. Можно есть и юношей, но те не такие вкусные, – я пожимаю плечами, а Феодора округляет глаза. – Но после того как мы разъединились, я больше так не питался, честно! Ратмир – тем более, он ярый защитник слабых людей.

– В нашем мире любопытные долго не живут, – между делом бросает мавка. Его осуждающий взгляд падает на Феодору.

– В прошлый раз нас спас Богатырь. Ну как спас… разъединил мечом. Он вышел сразиться с огненным змием и пронзил одно из сердец, центральное сердце Радима. – Наблюдаю за девушкой и её реакцией. Несмотря на волнение, что от неё исходит, я доверяю ей. Для меня важно, чтобы хоть один живой человек во всём мире принял меня таким, какой я есть. Феодора внимательно слушает. – Богатырь был нашим хорошим другом, моим и Ратмира с Марианом. Народ до сих пор рассказывает о нём легенды. Жалко, что люди так мало живут.

– Мы как раз его меч ищем, – уточняет Мариан.

– А что стало с Радимом?

– Когда его сердце восстановилось, он исчез, сбежал, – продолжает рассказ Мариан. – Прошло больше тысячи лет, и вот он появился вновь. Сильнее, чем раньше. Каким-то образом он обрёл контроль над мёртвыми, и это одна из загадок, что нам предстоит разгадать.

– В этот раз нельзя допустить, чтобы он сбежал, – подытоживаю я. Мариан кивает в ответ.

– Почему он такой? Разве змий не должен охранять мост, ведущий в Царство Мёртвых? – недоумевает девушка.

– Мост – метафора, он не стоит где-то в определённом месте. Напоминаю – это я. Через меня можно попасть в Царство Мёртвых и наоборот. Если постараться, я также могу открыть проход к Калинову мосту, ведущему через огненную реку. Но это лишнее.

– Так есть он в действительности или нет? Их два или один? А Калинов мост – что он такое? – растерянно спрашивает Феодора.

Мавка теряет терпение.

– Глупая смертная! Сколько можно повторять: Мариан – проход в Царство Мёртвых, он и есть мост между мирами! Ух, бестолковая…

– Как же тогда закалили меч? Ты сказал, это сделали огнём из реки, что течёт под Калиновым мостом, – Феодора краснеет от досады.

– Неужели тебя интересуют такие мелочи?

– Да, что за вопрос!

– Материал, из которого изготовили мечи… все три меча… впрочем, неважно. Это было давно. Так вот, материал тот из Царства Мёртвых, а мечи закалили моей истинной кровью. Она огненная, как лава. Согласно легендам, моя кровь и есть раскалённая река. Нечего на меня так смотреть! У меня два обличья, человеческое и… не очень. Они довольно схожи. Но лучше тебе меня не видеть. Всё-таки легенды – это легенды. В них только малая часть правды.

– И он хочет тебя убить? Это, вообще, возможно?

– Радим нам не доложил, чего хочет на самом деле, – неуверенно вмешиваюсь я, но Мариан, похоже, решил не темнить:

– Теоретически да, уничтожить можно всё в этом мире. Если он убьёт меня, то завеса между мирами рухнет и два мира сольются воедино, чего нельзя допустить.

– Он хочет объединить два мира и править… – задумывается Феодора.

– Вряд ли ему это позволят. Многовато таких желающих, жадных до власти, – улыбается Мариан. – Тем не менее мы должны помешать Радиму, что бы он там ни задумал. Ладно, Богатырка, хватит вопросов, голова от них кругом. Нам пора ехать. Лучше найти меч до захода солнца.