Но и это было не самым ужасным. Не веря тому, что это происходит на самом деле, Тим уставился на длинную тонкую цепь. Одним концом она была вбита в пол, позади пленницы, но второй…он тянулся к правой ноге девочки, где заканчивался широким кольцом врезанным прямиком в ахиллово сухожилие, в двух сантиметрах от грязной пятки. Ступню пленницы просто проткнули тупым куском металла пол сантиметра в диаметре, после чего каким-то образом заварили его, сделав попытки освободиться без травм практически невозможными.
Глядя то на него, то на слабый огонек свечи, она будто боялась этого неловкого, дружелюбного света. Как дикий зверь, инстинктивно опасается пламени пожара. Вновь негромко заскулив, пленница ухватилась за полу одеяла и с силой потянула обратно. Почувствовала сопротивление, взвизгнула громче. Тим разжал хватку, позволяя ей вновь накрыться с головой. Так лучше. Лучше, чем смотреть во что больная фантазия способна превратить ребенка. К тому же, девочка была абсолютно голой.
– Кто же это сделал с тобой? – Парень смотрел как содрогается темно зеленое одеяльце, слушал стенания, переваривал увиденное. – Ладно, раз гора не идет к Магомеду… Он обошел постель пленницы и ухватил за тот конец цепи, что был врезан в пол. Потянул, чувствуя, как заскрипели подгнившие, вздутые доски.
Предназначенные для удержания тридцатикилограммового ребенка, оковы не могли противиться взрослому сильному мужчине. Собрался с силами и потянул сильнее, упершись ногами в пол, стиснув зубы. Скрип стал сильнее. С таким ржавый гвоздь выскальзывает из гнезда. Наконец звенья негромко бзынькнули, оповещая о капитуляции.
– Малышка. Я тебя здесь не брошу, слышишь? Все теперь будет хорошо. Все закончилось. – Тимоха хотел прикоснуться к подрагивающему комку, но не решился, опасаясь напугать ее еще сильнее. Обошел вокруг, мягко приподнял край одеяла, только чтобы заглянуть бедняжке в лицо. – Идем милая. – Он выдавил самую дружелюбную из своих улыбок, надеясь, что в сложившейся ситуации она не выглядит оскалом.
Девочка не ответила, лишь смотрела на него своими большими, дикими глазами. Чуть наклонила голову набок, как делают собаки, вслушиваясь в слова хозяина. Открыла рот и …снова застонала. Тихонько. Жалобно. Даже этого огарка оказалось достаточно, чтобы убедиться, языка у нее давно не было. Вот почему в темноте Тим принял ее за собаку.
– Ну? Идем – Поднялся, сжимая в правой ладони свернутую в кольцо цепь. На этот раз девочка послушалась, на четвереньках она выскользнула из своего укрытия. Замерла. – Надо тебя одеть что ли. Так не пойдет.
Тимофей огляделся в поисках хоть какой-то одежды. Не обнаружив ничего подходящего, он стянул с себя любимую кожаную куртку. Мягко, чтоб не напугать, отложил цепь в сторону.
– Не бойся, ладно? – Протянул руки к пленнице, собираясь накинуть куртку ей на плечи. Девочка уселась на пятую точку, без тени стеснения демонстрируя усеянный редкими белесыми волосиками лобок. Тим поморщился. Разве это возможно вообще, превратить человека в животное? А может все мы в глубине души звери? Нужно лишь суметь достучаться до того первобытного состояния. Ублюдку Сереженьке это удалось.
Повозившись, все же удалось продеть непослушные руки девочки в рукава. Звонко чиркнув молнией, Тим соединил полы куртки. Конечно же она была ей велика, зато теперь более или менее скрывала болезненную наготу. Идти на своих двоих девочка отказывалась, потому пришлось изрядно подвернуть рукава, чтоб не мешали ей передвигаться. Закончив нехитрые манипуляции, парень поднял импровизированный фонарь. Огарок свечи расплавился почти полностью и мог погаснуть в любое мгновение.
– Идем. – Поддерживая цепь одной рукой, Тимоха позволил девочке двигаться перед собой.
На кухне все оставалось по-прежнему. Старуха так и не удосужилась подняться на ноги, но перестала причитать и теперь лежала, молча уставившись в потолок. Тимур нетерпеливо ждал возвращения приятеля, прокручивая в голове возможные последствия. За окном стало светлее, похоже, луна все же сумела отвоевать право на жизнь и теперь наверстывала упущенное по-первости время. Она заглядывала сквозь грязные стекла, отбрасывая рассеянное бледное свечение на край стола.
– Что б я сдох… – Тимур рассматривал странное четвероногое создание, показавшееся на пороге. Услышав его слова, наряженная в куртку приятеля девочка замерла, испуганно попятившись. Появился Тим. Пленница тут же прижалась к его колену, словно только он один сейчас оставался ее заступником. – Чего она?
– Бог знает сколько времени над ней измывались. Любой бы спятил. – Тимофей грозно зыркнул на старуху. – Тебя бы тварь теперь на цепь посадить, да мараться неохота. Тимур?
Впервые за этот вечер он назвал друга по имени. Не Тима, не братка. Тимур. Это значит разговор будет серьезным.
– Тимур? Не знаю, как будем выбираться. Но я ее здесь не брошу. – Он смотрел прямо в глаза и этот его взгляд…такого Тимур еще не видел.
– Вот значит, как это бывает.
– Что?
– Ты бы видел сейчас себя со стороны. Герой блин. Я такое только в кино видел. Про войну. С такими глазами обычно огонь на себя вызывают. – Тимур привычны лыбился, в глубине душим все же оставаясь серьезным.
– Иди ты. – Беззлобно парировал Тим.
– А ты ее прямо так, на цепи по улицам водить будешь? – На это он уже не ответил. Лишь неуверенно пожал плечами.
Глава 6
Решив не высовываться из дома до рассвета, парни расположились на кухне. Благодаря взошедшей луне здесь было немного светлее, чем в остальных комнатах. К тому же, потрескивающие в буржуйке поленья успокаивали, создавали призрачную видимость уюта. Если можно чувствовать себя уютно в доме, где много дней пытали пленницу. Присутствие старухи пугало девочку, потому Тимур отволок почти не сопротивляющуюся хозяйку в дальнюю комнату.
Тим занял невысокий табурет, пододвинув его ближе к печурке. Пленница расположилась подле него.
– Как только солнце взойдет, пойдем в поселок. И пусть уже органы разбираются. С гребанным Сереженькой. – Тимур выудил еще пару поленьев и ловко приоткрыв раскаленную дверцу забросил их в объятия вечно голодного пламени. – Тамара точно на развод подаст, когда узнает.
– Не подаст. Ты девочку спасал. Не подаст. – Тимофей буравил глазами дощатую стену напротив, о чем-то упорно размышляя.
– Только как я здесь оказался, спаситель блин. Мы же в … – Его жалобы прервал негромкий рокот двигателя и скрип тормозов. Было похоже, будто где-то неподалеку проехал автомобиль. – Слышал?
Можно было не спрашивать, по вмиг напрягшейся фигуре приятеля было очевидно – он все слышал. Минуту парни прислушивались, вылавливая каждый шорох с улицы. Ничего. Тимур даже подошел к окну и попытался рассмотреть что-нибудь, но кухня выходила на темный подлесок.
Бах!
Звук донесся из сеней. Будто кто-то с силой приложился к запертой двери, попытавшись открыть ее привычным толчком. Не получилось. Плотно установленная подпорка не позволила двери приоткрыться даже на сантиметр. На несколько секунд зависла тягучая, напряженная пауза.
– Эй! Чего закрылась?! Это я! – Грубый мужской голос доносился с улицы, отбивая неровную дробь в узком темном коридорчике.
– Кто это? – Шепотом, едва шевеля губами спросил Тимур. Приятель пожал плечами. Откуда ему знать? Потом скосил глаза на сжавшуюся в дрожащий комок пленницу. "Смотри" кивнул он головой. Она этот голос узнала и ничего хорошего это не сулило.
– Сережа? – Ответа этот вопрос не требовал. Каждый из них и так его знал.
– Открывай старая! Не выводи! – Сереженька споро демонстрировал свой неуравновешенный характер. Интонации стали злыми, каждый слог он выплевывал на запертую дверь, словно пытаясь прожечь гнилые доски.
– Делать что? – Тимур вновь начинал паниковать. Округлившиеся глаза превратились в два наполненных тревогой блюдца, сердце колотилось сильно, не ровно.
– Впустим его. – Тим словно желал встречи с этим извергом. Фигура напряжена, взгляд исподлобья, злой. Да, так оно и было. Еще мгновение и он самолично отопрет дверь, позволив ублюдку войти внутрь. Разве хорошая это идея? Нет.
– Помнишь, что бабка говорила? Он же мент. Вдруг у него ствол с собой. – Тимур взывал к разуму приятеля. Безусловно, было бы неплохо поквитаться с подонком за все, что он сделал с девочкой. Но не подохнуть пытаясь. – Бежать нужно Тим. Через окно уйдем.
– Иди. Я рискну.
– Дурак. А с девочкой что? Я один ее выводить буду? Уверен, что справлюсь? – Это сработало. Тимоха опустил взгляд. Пленница на четвереньках подползла к нему и всем дрожащим от ужаса телом прижалась к ноге. Он чувствовал исходящие от нее вибрации. Понимал, что теперь он за нее в ответе. – Идем. С другой стороны, можно выбраться.
Парни бросились в дальнюю комнату, где уже начала шуметь старуха. Громко затопав по дощатому полу, они влетели в помещение, едва не сбив хозяйку с ног. Похоже, она собиралась выйти. Завидев их, она издала противный визг, повалилась обратно.
– А ну лежать старая! – Цыкнул на нее Тимур. – Даже не дергайся.
Но та и без того, предпочитала не нервировать непрошенных гостей, позволивших себе слишком много вольностей. Попятившись, она сползла с края продавленного дивана и забилась в угол где-то у стены. Так лучше. Не обращая на нее внимания, Тим начал дергать проржавевший запор, силясь раскрыть оконную раму.
– Ну же. Ну…давай. – Механизм, не использовавшийся уже лет двадцать, давно перестал подавать признаки жизни. Тем временем, в сенях что-то происходило. Сережа почуял неладное и теперь уже не просто требовал, он всеми силами рвался внутрь. Удары сыпали на хилую дверь со скоростью крупнокалиберного пулемета. Не нужно было видеть, чтоб понять, долго она не продержится.
– Чего ты мнешься. Быстрее. – Тимур подгонял товарища, прекрасно понимая, что тот делает все от него зависящее.
Удары вдруг прекратились. Парни замерли в нерешительности. Секунда, две, три…тишина. Неужто Сережа сдался? Послышался рокот заведенного двигателя. Он вернулся в автомобиль.
– Уезжает? – Тим не верил, что все закончилось. Но слух его не обманывал, автомобиль и правда удалялся.
– Да…похоже на то. Я слышу, он завел автомобиль.
Но что-то было не так. Звук, который должен был уже исчезнуть, раствориться в шелесте листьев или завывании ветра, не исчезал. Казалось, будто он становится сильнее.
– Что-то не так…
В следующее мгновение мир будто дал трещину и провалился в тартар. Раздался оглушительный треск, хруст переламывающихся досок и…оглушительный в замкнутом пространстве сеней шум двигателя. Он не уезжал. Он лишь использовал свой автомобиль, в качестве тарана.
***
Тимур что-то кричал, но разобрать слова в разразившемся шуме было невозможно. Мотор взревел вновь, перемалывая подконтрольными безумному разуму колесами обломки досок, превращая их в щепки, круша и перемалывая. Еще несколько секунд и он будет внутри. Не теряя времени, Тим схватил с пола расшатанный табурет и швырнул его в неподдающееся окно. К беснующейся какофонии добавился звук разбивающегося стекла.
– Иди! – Тимофей указал на зияющий оскал опустевшей оконной рамы, ощерившейся десятком острых как бритва осколков. Не раздумывая, тот бросился вперед, к спасительной свободе. Одежда цеплялась за остатки стекла, словно дом не хотел отпускать их, до последних мгновений. Преодолевая преграду, Тимур вывалился на другую сторону, грохнувшись в рассыпанные по земле осколки.
– Помоги! – Тим окликнул товарища, готового стремглав бросится прочь. Подхватил перепуганную пленницу на руки, в очередной раз удивившись насколько же она мала. Худенькая и почти невесомая, она утопала в необъятной куртке с чужого плеча. – Возьми ее! Иначе изрежется вся!
Он аккуратно передал содрогающееся от ужаса тельце в руки товарища и только после этого сунулся сам.
– Сереженька! Скорее! – Старуха вдруг опомнилась. Страх покинул ее, оставив в полумертвом теле лишь стремление угодить вернувшемуся мужчине. Позабыв обо всем на свете, она в один прыжок преодолела преграждающий ей путь диван и бросилась на Тимоху. Скрюченный артритом пальцы превратились в острые когти, которыми она впилась в ногу беглеца. – Сережа!!!
Парень был уже почти на свободе, когда неожиданно сильная старуха потянула его обратно. От неожиданности он потерял равновесие и начал заваливаться обратно. Взмахнув рукой, ухватился за деревянную раму, чувствуя, как осколок стекла глубоко впился в ладонь.
– Уведи ее! – Бросил он, перед тем как исчезнуть в зияющей пасти оконного проема. Неуверенно кивнув в пустоту, Тимур подхватил обвивающую ногу пленницы цепь, как это делал раньше его приятель и стремглав бросился прочь, в сторону выделяющегося своей темнотой даже на фоне ночного неба пролеска. Только там, в темноте, он наконец почувствует себя в безопасности. Поскуливающая при каждом движении пленница последовала за ним.
***
Убедившись, что приятель не сделает глупость и не полезет обратно, Тим отвернулся и сильно пнул визжащую старуху в лицо. От удара голова ее сильно дернулась в сторону. Хватка ослабла, и парень легко выдернул штанину из корявых лап. Странно, но ненависти он сейчас не испытывал. Только пугающее безразличие и опустошенность. На другом конце комнаты возник плечистый, высокий силуэт. Мужчина на мгновение остановился, после чего прошел внутрь, позволяя полной луне осветить его лицо.
Короткая стрижка под ежик, стальной взгляд голубых, чуть глубоко посаженых глаз, тонкий нос и сжатые в плотную нить губы. Гладко, до синевы выбритый подбородок давал понять, что человек этот привык к порядку. Строгая выправка и колючий взгляд выдавали в нем сотрудника органов с многолетним стажем. Возможно военного. Вошедший остановился посередине комнаты, не обращая внимания на скулящую в стороне старуху. Она не имела для него значения.
Тиму страшно захотелось закурить, он даже попытался привычно сунуться за сигаретой, но вспомнил, что пачка осталась в кармане куртки, а та уже далеко. По крайней мере, он на это надеялся.
– Так вот ты какой…Сереженька. – Тимоха смачно плюнул под ноги. – А я вот, жду тебя. Мамаша так много про тебя рассказывала. Только забыла упомянуть, что ты тварь последняя и гребаный извращенец в придачу. Но, это у вас семейное.
– Она мне не мать. – Говорил он отрывисто, грубо. Как лает хорошо натасканный сторожевой пес. – Где девочка?
– Какая девочка? Здесь вон только бабушка. Не подойдет?
– Где она? – В глазах зажглись пугающие огоньки. Тим мог поклясться, что видел, как они изменили цвет с голубого на бледно бордовый. Чушь какая-то.
– Что ж я, сутенер? Бери что есть и не выеживайся. Тем более, вы вроде не родственники. Или тебя именно это и не устраивает? Ах ты извращенец. – Тим тянул резину, позволяя Тимуру как можно дальше увести девочку. Видимо понял это и похититель. Злобно оскалившись, он продемонстрировал ряд ровных, белых на столько, что прибавилось света, зубов. О таких всегда мечтал сам Тимофей, но вредные привычки всегда ставили крест на любых мечтах о голливудской улыбке.
Разговоров больше не будет понял Тим, когда мужчина пошел на сближение. Расстояние в полтора метра он преодолел стремительно, как идущий на посадку истребитель. Тим приготовился к драке. Мышцы напряжены, подбородок прижат к груди, кулаки сжаты. Все как учил его тренер по боксу в шестом классе. Эх…не нужно было бросать тренировки, сейчас бы пригодилось.