Помолчав с минуту, агент с силой ударил кулаком по журнальному столику, чтобы дать хоть какой-то выход переполнявшим эмоциям. Хрустальная пепельница со звоном поехала по гладкому стеклу и остановилась у самого края.
– Не молчи, я жду ответа. И прошу, не ври. Через несколько часов я всё равно буду знать правду.
Лесси подняла голову и наконец встретилась с ним взглядом.
– Да! Знала…
Глава 3.1
За те несколько минут, что сидел понуро, Мэтт пропустил через себя последние двадцать лет жизни.
Когда и почему всё пошло не так? Где допустил ошибку? Не с того начал, не к тому пришёл? И сейчас отвечать за его грехи приходится юной девушке – его дочери, не знающей ничего об отце.
Аген понимал, кто главный виновник в этой истории: он сам, Мэттью Вуд. Именно он совершил нечто такое, что перевернуло жизнь двух женщин и сделало ответственной за их поступки третью. Но нет времени посыпать голову пеплом и биться о стену. Степень вины каждого определила жизнь и вынесла своё наказание. Меньше всего досталось ему, и от этого было особенно горько.
На то, чтобы оставить в прошлом одну женщину и освободить место в будущем для другой, есть всего десять минут – ровно столько обычно уходило на сборы у Мэтта. Что можно узнать за эти минуты, что сказать? Обострить всё настолько, чтобы пройтись по лезвию чувств голой душой, израниться в кровь и провести с собой Лесси?
Простить можно многое, но только не предательство, какими бы вескими ни были причины. Вуду врали шестнадцать лет, лгать сам он не станет.
– Да! Знала. Она приходила в твой дом за неделю до отъезда вашей семьи из Сквима. – Лесси сглотнула образовавшийся в горле ком. – Хотела с тобой поговорить, но ты в это время был в ванной.
Она понимала, что терять уже нечего, так почему бы напоследок не выдать Мэттью правду, не вылить всё, что накопилось.
– И что ты сказала? – продолжал буравить взглядом агент.
В голове Вуда стояла картинка: испуганная девушка с зелёными глазами, сидящая сейчас рядом с матерью на холодном полу магазина, на мушке прицела бандита. Девочка, которую все эти годы должен был любить и защищать отец, но не делал этого потому, что ничего о ней не знал. Впрочем, какие тут могут быть оправдания?..
Он изо всех сил старался не дать закипающему гневу вырваться на свободу. Только не сейчас.
– Что я тоже беременна и мы поженимся, как только вы устроитесь в Вашингтоне, – горько усмехнулась Райт.
Страх начал отпускать, на его место пришли обида и злость. Блондинка больше не теребила блузку; её пальцы, как когти у кошки перед прыжком, вжались в обивку дивана, побелев от напряжения.
– А что ещё я должна была сказать этой шлюшке? Она специально залезла под тебя, мелкая тварь! Понимала, что на трезвую голову ты и не взглянешь на неё!
Райт подскочила с дивана и ринулась с кулаками на Мэттью.
– Я знала, чувствовала, что она никогда не позволит нам быть вместе! Как ты мог?! Я же так любила тебя!
Брезгливо поморщившись, Вуд перехватил её кулаки у запястий и крепко сжал, пока теперь уже бывшая невеста не расслабила пальцы.
«Ну, началось…» Ноздри тонкого носа с силой втянули воздух. Он задержал дыхание, с шумом выдохнул, затем ещё раз глубоко вдохнул и, отодвинув Лесси, словно ненужный предмет, в сторону, подошёл к встроенному шкафу. Ему надо сохранять ясное мышление, нет сейчас времени на скандалы, попытаться абстрагироваться от всего, что будет происходить в этой комнате.
Мэтт специально не смотрел в сторону блондинки, чтобы не видеть, как больно ранят её его слова. «Хватит жалости, пора поставить точку раз и навсегда. Давно надо было это сделать!»
– Так любила, что потом переспала с половиной моих друзей, – усмехнулся он. – Прекрати истерить! Больше тебе не удастся внушить мне чувство вины и долга.
Желваки на чётко очерченных скулах нервно двигались.
– Я ничем тебе впредь не обязан. Можешь дальше собирать в коллекцию мужей самых перспективных мужчин нашей школы. Я устал от вечной лжи. Поверь, я действительно любил тебя. – Он немного помолчал. – Когда-то давно. Потом это чувство стало другим, но само осознание, что ты сделала, перечеркнуло последнюю надежду, что у нас что-то получится. После стольких лет… твоей лжи.
Вуд принял решение, изменить которое уже никто и ничто не сможет. Но как бы ни было больно, он взвалит всю вину на себя, сыграет в плохого парня. Постарается сделать так, чтобы Лесси возненавидела его за эти несколько минут и ушла сама, громко хлопнув дверью, сохранив остатки гордости. Мэттью не хотел видеть истерики брошенной женщины. Пусть уйдёт первой – так ей будет легче.
– Или считал, что любил.
Она дернулась после этих слов, словно от пощёчины. Из глаз брызнули слёзы.
Мэтт достал из шкафа тёмно-синий, в тонкую полоску, костюм и бросил его на кровать.
– Интересно, где ты была в то время? Почему моя постель оказалась пустой, и я зашёл в следующую комнату, думая, что перепутал спальни? – спрашивал он, одеваясь, не глядя на Лесси.
– Ты правда не помнишь того, что произошло в тот вечер? – Она задавала этот вопрос не в первый раз.
Агент посмотрел в сторону Райт, но не ответил, а лишь пожал плечами и поднял бровь.
– Бедная девушка. Представляю, как она перепугалась, когда поняла мои намерения. – Он задумался на мгновение и покачал головой. – Странно, что Кэт не написала заявление в полицию. Сидеть бы мне сейчас за решёткой, отбывая тюремный срок, тем более что её отец уже тогда был шерифом.
Райт смотрела, как Мэтт натянул носки, брюки и теперь застёгивал пуговицы белой рубашки. Бесстрастное красивое лицо, никаких эмоций. Все движения на автомате, его совершенно не волновало происходящее сейчас в комнате, как будто несколько минут назад они не собирались в долгожданный отпуск.
Теперь уже Лесси переполняли гнев и ненависть. Она вскинула голову:
– Как же! Подала бы! Да она охотилась за тобой с самого приезда в Сквим! Только и ждала удобного момента затащить в постель, стерва сутулая!
Лесси смахнула косметику с тумбочки на пол, вымещая на бездушных предметах душившую злобу. Разноцветные баночки со стуком разлетелись по ковру. Она понимала, что вцепиться в Вуда не получится. Он не позволит сделать этого. Захотелось крушить всё, что попадётся под руку. Изображать из себя обиженную леди больше незачем.
Райт пнула подкатившуюся под ногу баночку с пудрой – кремовый снег покрыл кусок мягкого ворса, дополняя образовавшийся беспорядок, затем для пущего эффекта запустила флакон духов в стену – по комнате разлился терпко-сладкий аромат.
Она перешла на крик:
– Ты тоже хорош! Нажрался так, что не понял, кто лежит под тобой! Лишил девственности другую и не заметил этого! Все вы, мужики, одинаковые!
Лицо Лесси горело. Столько лет скрывать правду, буквально разъедающую душу.
Не брать трубку, если на дисплее высвечивается незнакомый номер. Зажимать уши в ожидании, когда абоненту по ту сторону надоест слушать мелодию вызова. Опасаться писем на электронной почте и текстовых сообщений от неизвестных. Бояться, бояться, бояться…
Хватит, сегодня она даст выход гневу.
– Думаешь, легко было молчать все эти годы? Считаешь, я каменная, у меня нет сердца?
Райт прижала ладони к груди и зарыдала от жалости к самой себе.
– Это ты у нас сволочь бездушная! – Ей не хотелось плакать при Мэттью, показывать слабость, но слёзы сами вырвались на волю, рыдания сотрясали грудь. – Я столько ночей провела, уткнувшись в подушку, пока ты, одолеваемый сновидениями, шептал её имя!
Мэтт с удивлением посмотрел на Райт и пожал плечами. Он не станет её жалеть!
– Не знал, что разговариваю во сне. Странно, но тогда я назвал её Лесси. Вот, значит, почему она удрала, как только смогла столкнуть с себя моё тело.
Вуд поглядел на заламывающую в отчаянии руки блондинку.
– А ты молодец, не растерялась, присвоила чужую невинность. – Он вновь ухмыльнулся; больше его дешёвыми истериками не остановить. – Как видишь, правда всегда выходит наружу. Интересно, кому ты подарила девственность?
Райт прекратила рыдать и с изумлением уставилась на жениха, как будто впервые разглядела что-то в этом человеке. Она сдвинула брови к переносице, слегка приподняв их и сморщив красивый лоб.
– Какая «правда»?! Что ты валялся в кровати гостевой комнаты пьяный, голый и мог только мычать, отвечая на вопросы? – всхлипнула блондинка. – Меня не было в спальне потому, что отправилась домой принять ванну и надеть бельё, приготовленное к этой ночи! Ты забрал меня от Иден, не позволив переодеться.
Мэттью заправил в штаны рубашку и теперь завязывал галстук. Привыкнув за годы к внезапным сборам, проделывал всё это он быстро.
Лесси раздражало его деланное безразличие. Она отлично знала, что в девятнадцать лет Мэтт с ума сходил от любви и желания к ней.
– Ты хоть помнишь, что я обещала подарить тебе в День всех влюблённых?
Вуд поморщился: он прекрасно помнил. Ещё бы, Мэттью ждал этого момента три года со дня их первого свидания. Именно желание затащить в постель самую красивую и неприступную девушку Сквима толкнуло его тогда на отношения со Снежной Королевой. Любовь пришла позже.
– Конечно! Свою невинность. Но, очевидно, подарок потерялся где-то по дороге от твоего дома к моему.
Глава 3.2
Мэтт пытался оставаться бесстрастным. Он знал: если сорвётся, может просто переломать Лесси кости. Вуд давно не испытывал настолько дикого желания сделать кому-то больно. «Девочка с зелёными глазами на мушке прицела…»
Блондинка не могла видеть, что творится в душе холодного на вид агента; от его гнева Райт спасали железная воля и выдержка, выработанные за долгие годы службы в ФБР.
Она продолжала резать правду:
– Он потерялся гораздо раньше: в тот момент, когда вы с Брюсом решили обмыть его помолвку. Несмотря на то, что я просила тебя не напиваться.
Мэтт понимал –немалая доля вины лежит именно на нём.
– Я впервые пил виски вместе с шампанским. Извини, не думал, что это настолько ударит в голову. – Теперь уже Мэттью пришлось оправдываться, а это не входило в его планы.
– В голову тебе ударило красное платье подруги младшей сестры!
Блондинка скривилась: ей были неприятны воспоминания. Она завидовала и ненавидела Кэтлин все эти годы. Если бы только Вуд знал, почему в её гардеробе так много красных вещей.
Она буквально прошипела в лицо несостоявшегося мужа:
– Оголила ноги чуть ли не до бёдер, знала, что привлечёт метровыми палками мужское внимание. Ты весь вечер пялился на эту бледную мышь!
Он опять удивился. Мэттью плохо помнил ту вечеринку и присутствие Кэт в доме, не то что платье, которое та надела на праздник. Он просил Одри переночевать у подруги, а не наоборот. Ему нравилась умная скромная девушка, которую обожали сестра и родители, нравилась, но не более.
– Рождественский день полон сюрпризов. Столько узнать за одно утро! Сплошной большой привет из прошлого.
Вуд не сводил с блондинки взгляда, не прекращая при этом одеваться.
– Кто стал тем счастливчиком, обладателем приготовленного для меня подарка? Брюс? – вопросительно поднял он бровь. – Поэтому ты выскочила за него замуж через год после нашей помолвки?
Райт злорадно усмехнулась, почувствовав, что в душе Мэтта сейчас кипит ревность, тщательно скрываемая маской безразличия.
– Представь себе, нет! Эйдан! Ты знаешь, что он чуть не с пеленок бегал за мной, добиваясь взаимности. – Она коротко хохотнула. – Видел бы ты его лицо, когда я предложила послушать музыку в подаренном ему отцом новеньком «мерседесе».
Лесси ехидно улыбнулась и расправила складки юбки, идеально сидящей на упругой попке, ошибочно полагая, что признаниями доставляет Мэттью нестерпимую муку.
– В отличие от Кэт я почувствовала не только боль. Мне было очень приятно в объятиях влюблённого парня, – закатила она глаза и облизала губы. – А уж сколько красивых слов он мне нашептал перед тем, как приступить к дефлорации.
Они оба мастерски вели игру.
– Почему ты решила, что Кэтлин чувствовала только боль? Я умею быть нежным. Тебе всегда нравилось заниматься со мной сексом!
Блондинка подобрала с пола расчёску и со всей силы швырнула в Вуда, но тот моментально среагировал и увернулся. Деревянная щётка с треском ударилась о стену в бежевых обоях и разломилась пополам.
– Что ты можешь помнить о том, чего не знал?! Спасибо Господу, что отвёл меня от близости с тобой в тот день! – Голос Лесси сорвался на визг. – Пьяная скотина – вот кем ты был тогда, а не осторожным, нежным любовником!
Мэтт никак не отреагировал на этот выпад. Он совершенно спокойно продолжал задавать вопросы, хотя его мысли сейчас были далеко за пределами спальни:
– Что было потом? Твой первый мужчина и второй муж дал слово молчать?
– Он не только дал его, но и сдержал. – Райт ненадолго замолчала. – А потом я вернулась к тебе в постель и улеглась под бочок. Ты так и не понял, кого лишил девственности, и мы оставались по-прежнему парой. Помолвленной парой! – Она усмехнулась: – Пока я не передумала и не вышла замуж за Брюса.
– Значит, мне не почудился чужой запах во время утреннего секса. Терпела боль, не оттолкнула, как ожидал. Всё для того, чтобы попробовал тебя, не мучил вопросами… А я спрашивал, почему мы оказались в гостевой спальне. Чувствовал: что-то нет так…
– Плохо чувствовал, раз поверил в нелепые объяснения.
Теперь уже слова блондинки делали Мэттью больно. «Всё могло бы быть по-другому! Что я сделал с ней, во что превратил?»
– Почему не Эйдан, почему Брюс? Было всё равно, за кого выходить? – он постарался изобразить безразличную улыбку. – Впрочем, ты могла это сделать с кем угодно. Почти все мужчины Сквима старше десяти влюблялись в красивую подружку Вуда-младшего…
Райт перебила Мэтта, не дав договорить:
– Почему Грей?–усмехнулась она.– Моя небольшая месть за то, что он напоил тебя в тот день. – Блондинка хотела играть первую роль в этой маленькой пьесе. Разрыв так разрыв, но он надолго запомнит всё, что происходит сейчас в этой комнате.
– Тебе не было жалко Меган?
– А кто меня пожалел? Он всё равно не женился бы на ней: беременность не подтвердилась.
Лесси встала, подняла с пола сброшенную ранее сумочку, достала пачку сигарет, вставила одну из них дрожащими пальцами в длинный мундштук, подошла к окну и закурила.
– Да и деньги Брюса, доставшиеся после развода, помогли безбедно прожить несколько лет, пока я раздумывала, выходить ли замуж за тебя.
Она больше не плакала, а получала некое удовлетворение, что наконец смогла всё рассказать. Невыносимо тяжело молчать годами! Не только ей должно быть больно в день их расставания, пусть и он испытает хоть чуточку горечи, что разъедает сейчас её изнутри.
– Почему не вышла? Я не раз делал тебе предложение. – Вуд отмахнул от лица выпущенную в его сторону струйку дыма.
– Страх! Всегда один и тот же страх, что ты узнаешь правду и бросишь меня. Я не смогла бы этого пережить. Намного проще уходить самой.
Райт как будто стала выше за эти несколько минут. Тяжесть обмана и боязнь разоблачения не давили больше на хрупкие плечи. Мэтту было легче расставаться с такой Лесси – гордой, независимой, с высоко поднятой головой, какой была когда-то Снежная Королева.
Он подошёл к бывшей невесте.
– Билеты с твоими документами в ящике секретера. Ты ещё успеешь на рейс. Пусть это будет моим последним подарком.
Мэттью хотел притронуться к её лицу, даже поднял руку, но передумал.
– Прости, что у нас с тобой не получилось, – извинялся он не за сегодняшний день. – Надеюсь, ты без меня не пропадёшь.
Ему было необходимо толкнуть Райт на решительные меры, и он знал, как это сделать.
– В Вашингтоне полно холостяков, может, удастся кого-нибудь окрутить. Жаль, что пропадёт второй билет. Да и к свадьбе, всё организовано… Найди какого-нибудь придурка – и завтра всё-таки станешь миссис.
Блондинка хмыкнула в ответ, держась из последних сил. Что ж, не настолько она плоха, чтобы искать мужа по дороге. Он у неё уже был, и не сомневалась, что будет снова. Свой спектакль ей хотелось закончить на мажорной ноте. Есть человек, который её любит по-настоящему и никогда не предаст.
Лесси взяла телефон с подоконника, зашла в записную книжку и, отыскав нужный номер, нажала кнопку вызова. Ей ответили через несколько секунд.
– Эйдан, твоё предложение по-прежнему в силе? Ты всё ещё хочешь? – Она глубоко затянулась, прежде чем выговорить следующие слова: – Забери меня… Да, у Мэттью, в его квартире.
Услышав ответ, Райт зажмурилась, но через секунду открыла глаза и сказала решительным голосом:
– Нет, в этот раз навсегда!
Все заняло не больше пятнадцати минут. За это время Вуд успел полностью одеться. Он вышел в коридор и снял с вешалки чёрное кашемировое пальто.
Блондинка проследовала за Мэттом. В голубых глазах опять блестели слёзы. «Вот и наступил последний момент, бесполезно просить не уходить… Нужно отпустить и идти дальше, но как больно!»
Он обулся и отставил длинную чёрную ложечку в угол – подальше. Агент подошёл к входной двери, но решив, что всё-таки должен проститься, остановился и обернулся.
– Ты приняла правильное решение. Эйдану под силу сделать тебя счастливой. Ему есть что предложить.
– Я знаю! – Блондинке не хотелось слушать из его уст что-либо о Муре.
Вуд усмехнулся. Он отлично выучил Лесси и знал, о чём она подумала. Перед Мэттом стояла та, с кем он встречал Рождество уже на протяжении многих лет. «Шестнадцать потерянных лет. Кто мне их вернёт?»
– Ну что, дорогая, целоваться на прощание, думаю, нам не стоит. Пожелай мне удачи, и чтобы к моему возвращению духа твоего в квартире не было. Ключи оставишь у консьержа.
Агент заметил, что Райт шарит рукой вокруг в поисках чего-нибудь, чем можно побольнее запустить в него, и потянул за дверную ручку.
– Да, чуть не забыл: с Рождеством тебя! – рассекла лицо кривая горькая усмешка.
– Иди к чёрту! – со злостью смотрела блондинка в спину бывшего жениха.
Он ответил, не оборачиваясь:
– И тебе приятного отдыха! – Мэттью уже выходил за дверь, чтобы захлопнуть её за собой кончиком начищенного до блеска ботинка.
Он вызвал лифт, достал из кармана брюк брелок с ключами и нашёл нужный номер в айфоне. Ему ответили после первого же гудка.
– Алан, здравствуй! Спасибо, но, похоже, свадьба не состоится. Да, есть причины. Нет, холостяком не останусь: я возьму в жёны девушку с приданым.
Услышав ответ, Мэтт улыбнулся, но тут же вновь стал серьёзным. Обменявшись любезностями, он наконец смог перейти к главному вопросу:
– Скажи, что ты знаешь об ограблении ювелирного на… Да, интересует. Можешь считать, что я его уже отгулял. Кто там главный, кто руководит операцией? Нет, не против.
Мэттью свободно выдохнул, услышав то, о чём сам собирался просить, и продолжил:
– Мне нужна моя команда и толковый человек помоложе, владеющий в совершенстве какими-нибудь восточными единоборствами, желательно профи с отменной реакцией. Я знаю, спасибо за комплимент, но необходим лучший из лучших.
Дверцы лифта распахнулись, выпуская Вуда в просторное, полутёмное помещение подземного гаража. Он качнул головой, соглашаясь со словами собеседника, и надавил на кнопку брелка большим пальцем. Одна из машин мигнула фарами и мяукнула, раздался щелчок открываемого блокиратора дверей.
– Устроит. Сколько ему лет? Двадцать один… стажёр… Чайтон Ридж. Буду ждать, пусть подъезжает как можно быстрее. – Мэтт кивал невидимому собеседнику, одобряя услышанное.
Он распахнул дверь серого автомобиля, не отнимая трубки от уха, сел на сиденье водителя и сразу же вставил ключ в замок зажигания.
– Алан, с наступающим Рождеством тебя! – Агент улыбнулся, прежде чем добавить новость, в которую сам ещё не мог до конца поверить: – И можешь меня поздравить: я только что стал папой.
Вуд выруливал по серпантину, стремясь как можно быстрее покинуть стоянку. Он заулыбался, представляя лицо девочки, глядящее с экрана плазмы, и ответил на традиционный, задаваемый свежеиспечённым отцам вопрос:
– Наверное, крупная. Всё-таки уже шестнадцать лет.
Следующие слова Мэттью говорил ошарашенному собеседнику, посчитавшему, что подобное неожиданно даже для одного из самых непредсказуемых агентов отдела:
– Спасибо, но подробности потом. Я на связи.
Отключив и бросив на переднюю панель машины телефон, Мэтт опустил до конца стекло двери и установил на крышу мигающий маячок, после чего вдавил педаль газа в пол. «Форд» стремительно рванул вперёд, ловко лавируя между автомобилями. Сейчас каждая минута на счету, от его действий зависела жизнь дочери и почти незнакомой женщины, приходящей к нему во сне на протяжении шестнадцати лет. Наверное, только сегодня он понял, насколько дорог ему её образ.
Мэттью вспоминал, при каких обстоятельствах видел Кэтлин в последний раз десять лет назад.
Тогда он уже закончил со всеми делами в Финиксе, куда был откомандирован вместе с тремя другими стажёрами; местному отделению потребовалась помощь не засвеченных лиц для поимки «крота».
Мэтт зашёл в крупный супермаркет, на ходу переворачивая кольцо печаткой внутрь, оставляя на виду широкий ободок лжеобручального кольца. Он проделывал этот трюк довольно часто, чтобы избежать соблазнительных взглядов девушек, пытающихся заигрывать с красивым мужчиной. Хотя разве всех это сдерживало?
Пришёл сюда Вуд с определённой целью: купить подарки к Рождеству сестре, родителям и своей только что пережившей развод девушке. Флирт и, как правило, следующий за ним секс не входили в его планы на вечер.
Праздничное настроение витало в воздухе вместе с лёгким запахом карамели и апельсинов. Красиво наряженная ёлка искрилась миллионом огней. Из мам с детьми, желающими рассказать Санта-Клаусу о своём заветном желании, выстроилась небольшая очередь. Мэттью улыбнулся: когда-то он и сам верил в чудеса.
Он поднялся на эскалаторе на второй этаж, подпевая про себя весёлой рождественской песенке, раздающейся из динамиков. Вуд шёл по широкому проходу между бутиками, среди улыбающихся, нагруженных разноцветными пакетами людей, не обращая внимания на сидящую на скамье у стеклянного ограждения брюнетку со спящим на руках ребёнком, пока не почувствовал на себе пристальный взгляд.
Он обернулся и всмотрелся в красивое бледное лицо. Карие, цвета молочного шоколада глаза показались знакомыми. Это были её глаза, девушки из сна… Мэттью приветливо улыбнулся, брюнетка же продолжала пристально глядеть в его лицо, не выказывая никаких эмоций.
Он подошёл ближе и не нашёл ничего более умного, как спросить, заранее зная ответ:
– Кэтлин?
– Я думала, ты меня не узнаешь. Столько лет прошло.
Если бы Паркер только знала, что всего ночь назад он в очередной раз во сне занимался с ней сексом.
«О да, забудешь тебя!» – усмехнулся Мэтт своим мыслям.
– Как видишь, узнал. Что ты тут делаешь? Пришла с родителями за покупками? Не знал, что ты живёшь в Финиксе. – Он посмотрел на спящую, уткнувшуюся носом в грудь Кэт девочку примерно лет пяти, краем глаза разглядывая старую знакомую семьи. – Это твоя сестра?
«А у неё появилась грудь, да и ноги больше не кажутся тощими палками».
Кэтлин в смущении опустила глаза и покраснела. Ох уж этот румянец. Вуд успел забыть, как нравилось ему вызывать его на юном лице подружки сестры.
– Ты всё так же краснеешь по любому поводу? – Он продолжал ощупывать оценивающим взглядом её ладную фигурку.
– А ты всё так же заставляешь смущаться и трепетать сердца бедных девушек под твоим бесцеремонным взглядом.
– Каким-каким взглядом? – слегка приподнял бровь и улыбнулся Мэтт. «Ты уже не заикаешься, разговаривая со мной, и даже показываешь зубки».
Вуду не было стыдно за своё поведение, вернее, он даже не задумывался об этом.
– Таким! – ещё гуще покраснела брюнетка и закусила губу.
У него потянуло в паху. Теперь он смотрел на красивые пухлые губы, вспоминая, какими они были на вкус в его сне. От затылка и вдоль позвоночника прокатилась жаркая волна и ударила в живот.
«Вот только эрекции мне сейчас и не хватало, – усмехнулся он и посмотрел в пол, пытаясь снять возбуждение. – Здравствуй, Кэт!»
«Сделай так, чтобы моё желание сбылось. Всё, что я хочу получить на Рождество – это… ты!» – лилась откуда-то из-под потолка песня в исполнении Мэрайи Кэри, и Мэтт в этот момент был полностью с ней солидарен, по крайней мере, его нижняя часть.
Кэтлин не замечала жадного взгляда Вуда, продолжая с любовью смотреть в лицо спящей рыжеволосой девочки.
– Нет, это не сестра. Это моя дочь, Лилибет, – ответила она на предыдущий вопрос.
Он только теперь разглядел тоненький золотой ободок на хрупком пальце красивой кисти левой руки. «В своих снах я сплю с чужой женой! Докатился…»
– И давно ты замужем? – Мэттью почувствовал, как что-то неприятно кольнуло в сердце.
«Да что это со мной?! Неужели мне не всё равно, что произошло с Паркер за эти годы?» Мэтт не мог объяснить, что творится с ним, списав это на ночные эротические сновидения, причину которых не понимал сам. Почему именно Кэт? Отчего столько лет? «Интересно, так ли ты хороша в реальности?»
– Давно. Как только узнала, что забеременела. – Брюнетка по-прежнему прятала взгляд.
– Но тебе ведь всего двадцать три, ты же ровесница Одри.
Мэттью ещё раз внимательно посмотрел на ребёнка, пытаясь определить его возраст.
– Девочке по виду лет пять – значит, ты родила в восемнадцать, – с недоумением и даже неким осуждением глядел он на юную маму.
Кэтлин опять опустила глаза.
– Ну, знаешь, как это бывает: любовь с первого взгляда, пьяная вечеринка, незащищённый секс – и вот результат. – Она с осторожной нежностью заправила непослушную бронзовую прядку за маленькое розовое ушко малышки.
В груди Вуда опять что-то ёкнуло. Ему захотелось почувствовать её тонкие пальцы в своих волосах. «Как в моём сне…» Он тряхнул головой.
– Я ни о чём не жалею! – быстро добавила Кэт и тяжело сглотнула; её щёки из розовых стали пунцовыми.
– А не думала вместо столь раннего замужества отдать ребёнка в приёмную семью?
Мэттью знал, что так поступали многие девушки, имевшие несчастье забеременеть в последних подготовительных классах школы, но не решавшиеся на аборт; слишком юные, чтобы быть готовыми к появлению в их жизни малыша.
Паркер подняла лицо и одарила парня разгневанным взором.
– Это желанный ребёнок от любимого мною человека!
– Прости, – извинился он и попытался перевести разговор в другое русло: – В кого у неё такие рыжие волосы? Ты всё так же любишь рыжих?
Мэтт взъерошил собственную бронзовую копну и рассмеялся:
– Не смущайся, я же не мог не заметить, что ты была влюблена в меня.
Он пытался шутить, но, видно, рядом с Кэтлин его чувство юмора становилось столь плоским, что площе некуда.
Девушка вскинула взгляд на лицо Вуда; на миг в нём промелькнул интерес и какая-то доля надежды. Но блеск в глазах пропал почти сразу же, стоило ей заметить золотую полоску на запущенном в волосы пальце.
– Говори тише. Разбудишь, – кивнула на девочку Кэт и указала взглядом на кольцо: – Ты тоже женат?
Сам не зная зачем, он подтвердил её ошибочное предположение:
– Да, уже пару лет.
Мэттью поморщился. Брюнетка не могла заметить этого, так как продолжала рассматривать его руку.
– На Лесси? – почти прошептала вопрос она.
– На Лесси. На ком же ещё? Не так-то просто вырваться из её кошачьих лапок.
Мэтт по-идиотски улыбался, совершенно не чувствуя радости от только что произнесённой лжи. В груди образовался неприятный давящий комок. Он не мог понять, на кой чёрт вообще это сказал.
– Кэтлин!
Они вместе обернулись в сторону позвавшего её высокого шатена.
– Идём. Рита уже всё купила, можем отправляться домой.
Он заметил рядом с Кэт парня.
– Ты не познакомишь меня с твоим другом? – Мужчина подошёл ближе.
– Мэттью, – первым протянул руку Вуд и пожал крепкую ладонь незнакомца.
– Джон. Я муж…
– Мой муж, – широко улыбаясь, повисла на руке шатена девушка, не дав тому договорить. – Милый, наконец-то! Ты не возьмёшь Лилибет? У меня спина что-то затекла.
Мэтт мельком увидел чуть вздёрнутый носик девочки и пухлые, надутые губки. Она проснулась, оказавшись на руках у отца, и захныкала, не открывая глаз:
– Мамочка, я пить хочу! Джон противный…
Кэтлин тут же напряглась, стараясь закрыть своей фигурой лицо девочки, и заторопилась:
– Ну, нам пора идти. Приятно было поболтать, Мэттью. Передавай привет Одри и Лесси.
Она потащила оглядывающегося на Вуда мужа к эскалатору, взяв его под руку, обещая дочери купить сок в кафе, расположенном на первом этажа торгового центра, а Мэтт остался стоять у перил, продолжая сверху смотреть им вслед.
«Всё, что я хочу получить на Рождество – это ты… малыш!» – Мэрайя наконец допела песню.
Вуд не мог себе объяснить, отчего так горько от этой встречи, почему он завидует счастливому отцу семейства, мечтая оказаться на его месте.
Через несколько часов, по прилёту в Вашингтон, он впервые предложил Лесси выйти за него замуж и завести ребёнка. Ему тоже хотелось семьи, хотелось счастья…
Глава 4.1
Даже сейчас, через столько лет, Вуд чувствовал неприятный осадок разочарования, оставшийся в душе после той встречи. Он ударил кулаком по клаксону, заставляя водителя маленького синего «фиата», идущего впереди, нервно дернуть руль и вильнуть в сторону встречного автомобиля, уступая дорогу.
Обозлённый шофёр проводил машину безумного федерала фигурой из четырёх сложенных пальцев, но Мэттью в этот момент было плевать на любые жесты.
– Как же я сразу не догадался?! Вот тебе и «гордость отдела». Не смог раскусить обмана девушки. Было же понятно, что Кэтлин нервничает, пытается скрыть от меня лицо девочки… Заметь я тогда, какого цвета её глаза, тотчас бы догадался, что это моя дочь.
Нарушая правила, агент проскакивал на только что зажигавшийся красный свет, если видел, что успевает завершить рискованный манёвр. Костяшки нервно сжатых на баранке руля пальцев побелели.
Мимо проносились сигналящие наглецу автомобили. Названия и номера улиц мелькали на указателях, стремительно меняясь одно на другое. Полосы дорожной разметки слились в одну сплошную линию, а праздничное разноцветье свечения гирлянд – в мерцающее пятно.
Он никогда не торопился так, как в этот раз. Готовое выскочить из груди сердце отмеривало метрономом гулкие удары.
– Держитесь, девочки! – Мэтт продолжал говорить вслух, обращаясь к закрепившемуся в голове образу рыжеволосой дочери. – Я не позволю каким-то козлам навредить вам.
Вуд наконец выскочил на нужную улицу и затормозил у железного, собранного из секций забора, сжигая резину покрышек, оставляя чёрный след на асфальте. Машину с маячком тут же пропустили внутрь заграждения. Поставив «форд» на ручник, он резко остановился возле собравшихся в небольшую группу полицейских. Распахнув дверь, Мэттью буквально выскочил из автомобиля и направился к обозначенному оранжевым скотчем участку.