Мороз пробежал вдоль позвоночника Мэттью; это счастье, что «БМВ» не врезался в их «Вольво». Жизни любимых девочек несколько минут назад могли оборваться. Мысль, что все они находились на волосок от смерти, ударила в мозг. Он прорычал:

– А устраивать нужно тебя, надолго и как можно быстрее.

Мэтт заглянул в машину и резким движением вытащил ключ из стартера.

Опешивший от наглости наркоман схватил вместо руки незнакомца воздух, громко выругался и выбрался из автомобиля. Он был намного выше и сейчас нависал над ним большой разгневанной глыбой.

– В чём дело?! Ты что борзеешь?! – Верзила толкнул Мэттью в грудь. – Пошёл на хер!

Вуд покачнулся, но остался стоять на месте. Второй раз он вот так лицом к лицу стоит в Финиксе рядом с длинноволосым смуглым мужчиной. Мысли упрямо возвращались к Бейну…

Желваки на лице Мэтта заходили ходуном, желание поработать кулаками и дать выход ярости, скопившейся за последние сутки, очень прельщало. Он сжал пальцы, но медленно выпрямил, отсчитывая про себя привычное число «десять».

«Смотреть в глаза, разговаривать спокойно или в тональности объекта», – вызубренная наизусть инструкция всплыла в памяти. Вуд усмехнулся, хорошо же он будет выглядеть в глазах своих девочек, если опустится до тона и слов этого субъекта. Пульсирующая на виске венка выступила синей вьющейся змейкой.

Мэттью растянул губы в улыбке и очень вежливо ответил:

– Я передам ключи твоим родителям. Думаю, – он окинул взглядом дорогой кожаный салон в бежевых тонах, – вряд ли ты сам заработал на такую крутую тачку.

Наркоман осклабился, откинул края расстёгнутой кожаной куртки и поиграл обтянутыми именной футболкой накаченными в тренажёрке, но пустыми бицепсами.

– Ошибаешься, сам купил на свои кровные! – прохрюкал он.

Из салона раздался смех, и кто-то хорошо поставленным голосом громко продекларировал:

– И крови той пролито немало…

Пассажир переднего сиденья с такой же причёской, как у водителя, с растянутым в наглой ухмылке ртом, кивнул заглянувшему в салон Мэтту. Вуд не сомневался, что в словах о крови есть доля правды.

Улыбчивый небрежно развалился в кресле и выплюнул через раскрытую дверь жвачку; она мягкой массой приземлилась у ботинка агента ФБР. Мэттью втянул воздух, пытаясь сдержать гнев.

– Слышь, чувак, не нарывайся на неприятности. Ты знаешь, с кем ты говоришь?

Вуд усмехнулся. Если бы этот постановщик театральных монологов знал, какого труда ему стоило удержаться от желания создать те самые неприятности, меньшей из которых был бы разбитый в кровь нос.

– С обдолбанными в хлам наркоманами, гоняющими по городу на запредельной скорости и представляющими угрозу для общества, – в голове промелькнуло: «Может быть, они и есть те друзья, что подвозили Бейна до ресторана?»

Патлатый снова протянул руки, но на этот раз для того, чтобы вцепиться в лацканы пиджака Мэтт.

– Это ты что ли общество?!

Он сплюнул, попав мутной густой жидкостью на отчищенный до блеска ботинок Мэттью. Агент снова глубоко втянул воздух. «Необходимо установить контакт…» Он усмехнулся, хотелось контакта и очень «тесного».

Из урчащей работающим двигателем машины опять послышался гогот – теперь смеялись оба пассажира.

– Именно я! И не только член общества, но и тот, кто стоит на защите закона. – Вуд понял, что последние слова были лишними.

– Ты что, коп? – громко заржал наркоман. – Так ты моему папаше служишь, а не обществу!

Мэттью резким движением ударил рёбрами ладоней по рукам верзилы; тот выпустил пиджак и от неожиданности, сделав шаг назад, не удержался на ногах и плюхнулся назад в кресло.

Дружный рёв раздался из машины, и теперь все трое обдолбышей выбрались из салона. Мэтт окинул их оценивающим взглядом. Один из них невысокий, но очень плотного сложения крепыш, явно в хорошей форме. Второй – худой с искривлённым носом, лощёный до тошноты и внешне похожий на гомика.

Патлатый продолжал напирать на Вуда:

– Ты что, не понял?! У тебя проблемы со слухом или зрением? – он обернулся взглядом ища своих пассажиров, хохотнул и с вызовом объявил:– Так мы тебе вмиг поправим и то, и другое!

Фэбээровец предпринял очередную попытку договориться:

– Предлагаю всем вам сесть в машину и дождаться приезда полиции. Не вынуждайте меня применять силу.

Двое друзей обходили автомобиль, чтобы оказаться ближе к водителю на случай драки.

– Это мы тебе рожу начистим! – Дружный хохот перекрыл шум шуршащих по подсохшему асфальту колёс автомобилей, не останавливаясь, проносящихся мимо.

В руке оскалившегося крепыша блеснул кастет.

– Мэттью, оставь их! Нам нужно ехать! – громкий женский крик резанул по натянутым как струна нервам Вуда.

Он оглянулся. Кэтлин нарушила приказ и вышла из «Вольво», испуганно осматриваясь по сторонам в поисках поддержки.

– Я сказал тебе: не покидай машину! – Мэтт рыкнул от злости. Что за женщина?! Она хоть когда-нибудь слушает других? – Вернись назад и изнутри заблокируй замки!

Но было поздно: лощёный в несколько прыжков оказался перед Паркер, перекрыв собой дверь.

– Ба, да у нас тут комплект – три по цене одного! Какие тёлки! Чур, мне рыженькую! –заглянул в салон и, радостно присвистнув, прогнусавил он, затем рванул на себя заднюю дверь и потянулся к Лилибет: – Детка, иди сюда!

Кэт закричала, вцепившись руками в чёрную куртку похотливого наркомана; тот, не оглядываясь, ударил локтем, попав в грудь женщины. Она охнула и кулём осела на дорогу.

Всё произошло за несколько секунд. Водитель «БМВ» с размаху заехал отвернувшемуся на мгновение Мэтту кулаком в бровь. Кожа лопнула, кровь из рассеченной брови тонкой струйкой потекла в глаз. Агент не почувствовал боли – его с головой накрыла ярость.

Он зарычал, в миг позабыв обо всех инструкциях и правилах. На его глазах ударили Кэтлин и угрожали дочери. Не имело значения, что сейчас сделают с ним, за своих женщин он мог порвать любого. Мэттью двинул патлатого в челюсть с такой силой, что содрал кожу на косточках кулака. Верзила пошатнулся, с недоумением глядя в залитое кровью лицо Вуда, не понимая, что только что произошло и почему подкашиваются ноги.

Свёрнутая на бок челюсть громко хрустнула, острые зубы разрезали мякоть щеки и сомкнулись на языке. Кровь брызнула из перекошенного рта, окрашивая кулак Мэтта в красный цвет. Наркоман, пускал кровавые пузыри и мог только сипеть:

– Сука…

Второй отморозок попытался ударить Вуда кастетом в нос, но тот успел отклониться, и рука плотного наркомана попала в бок федерала. Острая боль пронзила грудь. Холодный металл упёрся в рёбра. Мужчина услышал треск собственных костей. Он, не раздумывая, ответным ударом впечатал кулак в кадык. Здоровяк захрипел, пошатнулся и, закатив глаза, рухнул рядом с машиной, ударившись при падении головой о высокое колесо. С нападавшими было покончено в несколько секунд.

Вуд обернулся к «Вольво».

У распахнутой задней двери, за бордюром газона, катались два человека. Кэт успела подняться. Она стояла, согнувшись, и молотила шпилькой скинутой туфли упавшего парня.

Клубок из тел выпрямился. Взлохмаченная, раскрасневшаяся Лилибет оседлала опрокинутого на спину лощёного. Она намертво вцепилась руками в волосы обидчика и била его головой о мокрую землю.

К маме с дочкой присоединилась наблюдавшая за происходящим пожилая женщина в длинном сером плаще. Она принялась колошматить зонтом по прикрытой разорванной штаниной волосатой ноге наркомана, вопя при этом истошным голосом, выкрикивая нецензурную брань.

Мэтт усмехнулся. С третьим налётчиком его девочки справились сами. Он обернулся к длинноволосому, похожему на Бейна. Верзилу накрыл болевой шок, он защищал лицо ладонями. Перепачканные тёмные волосы намокли, спутанными прядями свисая на грудь.

Агент почувствовал запах крови. Яростное желание драться, рвать и метать не отпускало; если бы перед джипом сейчас действительно стоял гаваец… Пусть он решил отпустить Кэтлин, но если бы на прощание можно было проучить того счастливчика…

Мэттью скрипнул зубами. Он дорого отдал бы сейчас за возможность оказаться в спортзале рядом с грушей.

Резким ударом кулака снизу Вуд врезал наркоману под дых, злорадно прошипев:

– Рост не имеет в драке значения! – и уронил обмякшее тело противника назад, в открытый настежь проём машины.

Длинноволосый поскуливал от боли, мечтая о приезде полиции. Подонок смотрел вслед умеющему постоять за себя незнакомцу, не понимая, почему тот несколько раз назвал его чужим дурацким именем?

Мэтт, превозмогая сильную боль в рёбрах, подтащил второго за ноги и, приподняв, забросил лицом вниз на заднее сиденье.

– Полежите тут, пока я вам третьего дружка притащу, – сообщил он, захлопнув двери автомобиля, и направился к «Вольво», смахивая с глаза сгустки крови.

Вуд с трудом стащил дочь с поверженного противника. Глаза девочки горели, ноздри раздулись. Она сумела извернуться и, дотянувшись до наркомана ногой, пнула в живот напоследок:

– Будешь знать, как хотеть малолеток, сморчок гундосый!

Он приподнял тощее тело за воротник и потащил к «БМВ». Женщины отправились следом. Они не сводили полыхающих яростью глаз с перемазанной грязью «добычи». Мэттью ухмылялся: нет ничего страшнее дам в гневе.

Наконец Кэт подняла взгляд на Вуда и ужаснувшись увиденным громко вскрикнула:

– Ты весь в крови! – и, достав дрожащей рукой платок, кинулась к нему, пытаясь дотянуться до рассеченной брови. – Нужно её остановить!

Мэтт придержал Кэтлин вытянутой рукой.

– Ничего страшного, не мешай! Закину его в машину и займусь раной.

– Папа, брось его, я подержу. Приложи платок… – В голосе Лилибет послышались слёзы: – Папа!

Он обернулся к дочери:

– Вот только рыданий ваших не хватало! – Вуд перехватил воротник куртки негодяя другой рукой, отметая любые возражения. – Закончу – и делайте со мной, что хотите.

Он заметил, как задрожал острый подбородок девочки, сердце сжалось от нежности.

– Лилит, не вздумай! Привыкай, что живёшь рядом с федералом. Мне поддержка твоя нужна, а не слёзы… – Вуд, покачав головой, попросил: – Лучше помогите и откройте дверь.

Он приостановился и подтянул наркомана повыше.

– Говнюк хоть и дохлый на вид, но тяжёлый.

Кэтлин кинулась открывать. Она так и не надела туфлю и подпрыгивала на одной ноге, изредка касаясь голой ступнёй холодного асфальта. Капрон был порван, множество стрелок расползлось по чулку до колена.

Паркер проследила за взглядом Мэттью и только теперь заметила, как выглядят её ноги. Краска стыда моментально залила и без того раскрасневшееся лицо. Он невольно улыбнулся: кое-что не в силах изменить ни годы, ни обстоятельства.

Рёв сирен огласил воздух. Сразу несколько патрульных машин с визгом притормозили рядом с борцами с бесчинством на дороге. Из бело-синих «Фордов» повыскакивали припоздавшие стражи порядка. Полицейские прямиком направились к Мэтту, на ходу расстёгивая кобуры. Они даже не взглянули на припаркованный в неположенном месте джип. Вуд шагнул навстречу защитникам правопорядка.

Последовал приказ:

– Ноги на ширину плеч! Руки за голову!

– Я агент ФБР, вот моё удостоверение, – попробовал объясниться Мэттью, потянувшись к внутреннему карману пиджака.

Пистолеты взметнулись в воздух.

– Руки за голову! Или мы вынуждены будет открыть огонь!

Пожилой офицер, не опуская оружия, приблизился к Мэттью.

– Сынок, не создавай себе и нам проблемы!

Вуд вернул руки на место. Полицейский потребовал повернуться спиной, надавил на затылок, вынуждая пригнуться. Он упёрся лбом в холодный металл «БМВ».

– Вот так-то лучше, – приговаривал страж порядка, – а теперь опусти руки за спину.

Агент молча выполнил приказ, понимая бесполезность сопротивления, и почувствовал, как на запястьях защёлкиваются наручники. Офицер обыскал его на предмет оружия. Мэтт усмехнулся. Табельный пистолет остался в Вашингтоне, и сейчас он этому был рад.

– Вы забыли зачитать мои права, – Вуд пытался выяснить свой статус на данный момент.

Полицейский развернул его лицом к себе.

– Вас пока никто не арестовывает, – он опустил взгляд на убранные за спину руки Мэттью, – это вынужденная мера предосторожности.

Вуд понимал, что страж порядка выполняет отданный сверху приказ, и не протестовал. Незачем накалять и без того взрывоопасную обстановку. Он видел три пары различного цвета глаз, с испугом наблюдающих за происходящим.

Наконец женщины пришли в себя и загалдели:

– Что вы делаете?! – Лилибет в грязной, с оторванными пуговицами одежде, чего не могли не заметить полицейские, шагнула к отцу, но была остановлена его взглядом с покачиванием головы.

– Он тут ни при чём! – возмущённо кричала Паркер в одежде в не менее неприглядном виде, чем у дочери.

– Отпустите его! – потребовала Лилит, оставаясь на месте.

– Он защищался, я всё видела! – Возмутилась пожилая женщина, сделав несколько шагов вперёд и настаивая, чтоб у неё взяли показания.

Но с ней никто не собирался разговаривать. Мэтта грубо толкнули в направлении одной из машин.

– В участке разберёмся! – Сразу всем пообещал офицер.

– В чём дело? – На ходу поинтересовался агент, начиная понимать, что творится что-то неладное. – Почему не задерживаете остальных? – обернулся он к полицейскому.

Тот отвёл в сторону взгляд и тихо прошептал:

– Не повезло тебе, парень…