Глава 8
Четырнадцать дней спустя
Я лежала на сыром бетонном полу, уткнувшись в него носом. Стараясь не шевелиться и пытаясь дышать. Но столь простое некогда действие сейчас давалось с трудом. Сквозь тупую боль. Оставалось только надеяться, что мне не переломали рёбра.
Раз за разом я прокручивала в голове события прошедших недель.
Всё начиналось как типичная зарисовка новой жизни красивой, но бедной девушки. Каждый день после тренировок я скакала по вечеринкам. Меняла наряды, которые мне давала во временное пользование Айла. Вещи с чужого плеча. Могу представить, сколько девушек их успело поносить до меня, пока не встречали своих «принцев» с тугими кошельками.
А потом произошла беда. Стук в дверь, которого я ждала и боялась. Визит, после которого моё время истекло. Я больше не могла тянуть.
Прибежала, запыхавшись, в офис своего «агента». Ворвалась в её кабинет, миновав секретаршу. Благо там никого из гостей не оказалось.
– Айла, устрой этот чёртов аукцион как можно скорее, – уперев руки в её письменный стол, я нависла над слегка удивлённой женщиной.
«Слегка» – потому что казалось, её уже неспособно что-то удивить. Она откинулась на спинку мягкого кожаного кресла и молча на меня взирала. Ожидая какого-то рассказа.
– И что же такое случилось?
Желание объяснять свои мотивы отсутствовало напрочь.
– Деньги понадобились раньше, чем я думала. Прошу. Помоги.
Видимо, она прочитала безысходность в моих диких глазах. А я уверена, что иных чувств там больше не осталось.
– Серафима, – сняв очки, прикрыла она на мгновение веки, – слишком рано, тебя заметило мало клиентов. А нам нужно выжать как можно больше денег. В этой игре важна конкуренция.
Я медленно сползла на кресло для гостей.
– Нет времени, – закрыв лицо руками, обречённо прошептала.
– Ладно. Что-нибудь придумаем.
* * *
Услышала шаги и напряглась всем телом. С губ против воли слетел стон. Сжала кулаки, когда начал проворачиваться ключ в дверном замке.
В помещение проник свет. Я поморщилась, но не двигалась. Долго лежать мне не дали. Подняли за шкирку, как котёнка.
– Ну чё, шлюха, настало время по долгам платить, – обдал меня запахом дешёвых сигарет и нечищеных зубов мужчина.
Его слова были наполнены такой концентрированной ненавистью, будто я убила члена его семьи. Откуда взялось столько злобы?
Ему нисколько меня не жаль. Он даже не поморщился, когда проходился кулаками по мне. Хотя, вероятно, всё же щадил. Иначе от меня бы ничего не осталось. Но мне и так хотелось сдохнуть. Только мысли об Анечке заставляли держаться.
– Знаешь, что сделает с тобой шеф за твой проступок? – глумливо интересуется, заглядывая мне в лицо. Переводит взгляд с одного глаза на другой и обратно. Выискивает в них страх.
Качаю медленно головой. Нет. Не знаю. И знать не хочу.
– По кругу пустит, если вздумаешь плохо просить прощения. А если хорошо, может, и сжалится. Будешь обслуживать его, пока не надоешь.
По щеке катится слеза.
Какая же я дура. Во что я вляпалась… Почему выбрала самый короткий и самый грязный путь?
Он выволок меня из этой комнаты. Я вся продрогла. Но уже почти ничего не чувствовала. Оттого всё казалось каким-то нереальным. И страх заморозился вместе со мной. Ощущала себя всего лишь сторонним наблюдателем. Вроде как и не со мной это всё происходит.
Мой конвоир кинул меня, как мешок картошки, на заднее сиденье автомобиля, а сам уселся за руль. Бежать смысла не было. Да и некуда. Всё равно найдут.
Я понимала, что моё суточное заточение в той комнате отнюдь не случайно. Про меня никто не забыл. Лишь нагнетали моё отчаяние. Чтобы молила о пощаде. Испытывала страх и трепет перед человеком, которого обманула. А вместо этого накрыла апатия.
Мы остановились у задних дверей какого-то здания. Меня вытащили из автомобиля, сильно сжимая предплечье. Попытки вырваться ни к чему не привели. Мужчина встряхнул лишь сильнее, отчего закружилась голова и я едва не потеряла сознание. За минувшие сутки мне давали только пить воду и посещать туалет. Спасибо и на этом.
Но упасть в беспамятство никто не позволил. Взамен желаемого обморока, минутного забытья я получила пощёчину его мозолистой ладонью.
– Сука, ещё раз дёрнешься, убью, – летит следом угроза. Я сжимаюсь, опасаясь следующего удара. Но он уже потерял ко мне интерес.
Когда двери здания распахнулись, я поняла, что меня привезли в какой-то ночной клуб. Басы музыки ударяли по барабанным перепонкам, многократно усиливая головную боль. Начало подташнивать.
Со стороны мы, наверное, выглядели как наркоманка, перебравшая с дозой, и выпроваживающий её секьюрити. Он вел меня за руку, а я еле перебирала ногами. Поэтому на нас почти не обращали внимания. Подобное здесь, скорее всего, не редкость.
Вместе с музыкой клуб пронзали яркие прожекторы, молниями разбивая танцпол. Заведение казалось смутно знакомым. Может, видела у кого-то на фотографиях в инстаграме. Такой, в который пускают, только если ты имеешь в нём членство. Чтобы хвалиться в узком кругу своей привилегированностью.
Я оступилась и едва не упала, пока мы поднимались по ступенькам, как увидела входящего в клуб Сабурова.
На лестнице, в тени, я даже не надеялась, что он меня заметит. Но неожиданно он поднял голову и посмотрел прямо на меня. Зрительный контакт длился не дольше секунды. Я даже не поняла, узнал он меня или нет. Даже думать не хочу, как я сейчас выгляжу.
Снова дёрнули за руку, и я не успела опомниться, как лестница закончилась, а перед носом выросла дверь.
Ну окликнула бы я его. Позвала на помощь.
Наверняка ради меня он палец о палец не ударил бы. Один раз он мне уже не «помог».
* * *
За дверью меня ждал мой первый и, вероятно, последний клиент. Последний, потому что весьма сомнительно, чтобы кто-то снова предложил бы мне работу в эскорте.
Айла меня подготовила к первой ночи. Всё тело, кроме головы, избавили от волос. Я стала такой гладкой, что захотелось купить трусы с начёсом. Холодно, блядь. Нет, я и раньше удаляла волосы в зоне бикини, но не настолько глубоко. Теперь же, глядя на себя голую, я будто бы видела ребёнка.
В спа-салоне мне сделали скрабирование, а после массаж. Пожалуй, это стало самой приятной частью того дурного дня.
Дорогой комплект шёлкового белья, подаренный Айлой, смотрелся чудесно. Я разглядывала себя в зеркале в полный рост, и сердце щемило от тоски. Странное ощущение не прошло и после того, как выпила алкоголь. А потом ещё и ещё.
Мужчина заплатил весьма солидную сумму за то, чтобы избавить меня от тонкой перегородки, исчезновение которой разделит мою жизнь на до и после. Айла не говорила, кто он. А я не спрашивала. Просто тихо молила бога, чтобы этим мужчиной оказался Сабуров.
Я тысячи раз прокручивала в памяти тот ужасный вечер в клубе, куда меня привёл младший брат Ратмира.
Но, помимо унижения, я испытала тогда и странное удовольствие. Оно въелось в мой мозг и глубоко проникло в тело. Я никак не могла освободиться от возбуждения, которое накатывало на меня каждый раз, стоило вспомнить произошедшее в тёмной комнате.
Стыдно признаться, но я множество раз думала о Ратмире, когда удовлетворяла себя в душе. Что со мной не так? Почему, воссоздавая его образ, я возбуждаюсь, а между ног становится горячо, вязко и влажно? Ведь он унизил меня…
Сама себя ненавидела за эту странную слабость. Но поделать с собой ничего не могла. Отгоняла мысли о нём, но они назойливо возвращались вновь и вновь. Репеем цеплялись за меня. Чем больше отдирала их от себя, тем больше о нём думала.
А потому, когда в номере отеля оказался другой мужчина, я испытала дикое разочарование. Такое сильное, что от досады я едва не заплакала.
Но пришлось взять себя в руки.
Поверх комплекта белья Айла накинула на мои плечи короткий шёлковый халат и заставила обуть аккуратные туфельки.
– А что мне нужно делать? – спрашиваю свою наставницу, пока она оценивает намётанным глазом мой образ.
– Ничего. Он заплатил за твою невинность и не ждёт от тебя каких-либо умений, – улыбнулась она, поправляя мои волосы.
И оставила меня одну.
Мужчина, купивший мою девственность, появился буквально спустя мгновение.
Я услышала, как пищит входная дверь, оповещая о том, что в номере гость. Мужские ботинки утопали в ворсе ковра. А я молилась, чтобы это был Сабуров. Но интуиция подсказала – не Ратмир.
Когда увидела того, кто должен был лишить меня девственности, всё во мне взбунтовалось. Восстало против.
Неужели я и в самом деле рассчитывала, что явится Сабуров или кто-то похожий на него?
Напротив меня стоял молодящийся старик. От него за версту разило дряхлостью и похотью. Из ворота распахнутой рубашки виднелись седые волосы и посветлевшие татуировки. Такие встречаются у бывших сидельцев. Ясно, откуда у него деньги на восемнадцатилетнюю дурочку. Белая ткань обтягивала живот, перетянутый ремнём.
Но самое странное, что при всей его напускной суровости он выглядел как старая, напудренная климактерическая бабушка. Гормоны сыграли с ним злую шутку.
Я так и сидела, изучая его остекленевшими глазами. Не находя в себе сил проявить искусственное радушие. Улыбаться, как учила Айла.
За те тридцать секунд, что я разглядывала его, перед глазами пронеслась вся моя жизнь. Будущая жизнь. Я пыталась представить, что он ко мне притрагивается. Представить, что смогу как-то потом жить после этого. Что это лишь начало. Сколько ещё таких будет у меня?
Как наяву я увидела собственное будущее. Знала, что не справлюсь со всем тем дерьмом, которое хотела впустить в свою жизнь ради денег. И прибегну к помощи стимуляторов. Алкоголя или наркотиков. Пока моя личность полностью не сотрётся. Останется только оболочка.
Я не хочу такого исхода.
– Что, козочка, так вылупилась на меня? – спрашивает, а сам присаживается рядом. Кладёт руку на плечо и стягивает с него ткань. Сухие пальцы оставляют раздражение на коже. А я даже не могу пошевелиться.
Состояние сродни коматозному. Всё ощущаю, всё понимаю, но не могу двинуться с места. А внутри себя ору что есть мочи.
– На, выпей, – милостиво предлагает бокал шампанского.
Дорогого. Весёлые пузырьки устремляются вверх, пробираясь наружу. И мне хочется освободиться вместе с ними.
– Извините, – поднимаюсь на ноги и отскакиваю от дивана, – произошла какая-то нелепая ошибка. Я здесь случайно. Мне нужно идти.
– Сядь, козочка, – хлопает он по месту рядом с собой, – никакой ошибки нет. Я видел твои фото. И заплатил кругленькую сумму за тебя.
– Нет-нет! Вы не понимаете, это ошибка!
Несу пургу. На губах нелепая улыбка. А в глазах дикий страх.
Мне нужно выбраться отсюда любой ценой.
Проблема только в том, что я уже успела распорядиться деньгами, которые выпросила у Айлы. Но об этом я подумаю позднее.
Вижу по его лицу, что его начинает бесить моё поведение. Раздражать.
– Сядь, я сказал, – голос меняется.
От изменившегося тона по спине бегут мурашки.
– Или ты отработаешь каждую копейку из тех, что я за тебя заплатил. Или тебя даже родная мать не узнает. Поняла?
Я киваю. Быстро. Нервно. Но его угрозы не возымели действия. Только сильнее хочется убраться от него подальше.
– Мне надо в ванную комнату. На минутку. Пожалуйста, – молю его, а сама, не дожидаясь ответа, скрываюсь за дверью уборной.
Здесь я оставила свой рюкзак, как пришла. Из-за бессонницы я решила взять с собой снотворное. Дурочка. Даже лекарство не помогло бы мне заснуть рядом с ним.
Осталось только придумать, как заставить его их проглотить.
Ополоснула холодной водой своё лицо. Из отражения зеркала на меня смотрела бледная испуганная до чёртиков девчонка. Спрятав пузырёк со снотворным в кармане халата, вышла к нему.
– Простите, – хлопаю ресницами, строя из себя невинность, за которую он заплатил, – это мой первый раз. Я очень нервничаю.
Мужчина успокаивается. Улыбается. Оглядывает меня с головы до ног. Ощупывая глазами.
Знаю, что выгляжу сногсшибательно. Тонкий серебристый шёлк мягко ласкает кожу, очерчивая кружево бюстгальтера и небольшую грудь. Открывая вид на бесконечно длинные ноги.
Он сглатывает слюну и тянет за ворот рубашку. Старичку явно недостаточно воздуха.
– Пошли в спальню, хватит тянуть, – едва не захлёбываясь, приказывает он.
– Пожалуйста, давайте выпьем ещё шампанского, – присаживаясь рядом с ним, касаюсь его руки и смотрю на него глазами трепетной лани.
Он бывалый бандит, но даже ему сложно устоять перед просьбой красивой девчонки, которую он жаждет.
– Я сделаю всё, что вы попросите, – добиваю его, произнося это мягким тоном.
В блеклой радужке вижу отражение его желаний. Как будет склонять меня ко всяким непотребностям. Чувствую пятой точкой, что в его возрасте не так-то просто получить удовольствие без сексуальных извращений.
– Ну наливай, – откидывается он на спинку дивана.
Я нагнулась, так чтобы ему была видна моя задница, обтянутая кружевом. И пока он пялился на неё, вылила четверть пузырька в его бокал. Очень надеюсь, что лошадиная доза вскоре его вырубит.
Выпила залпом своё шампанское. Он же с явной неохотой допил содержимое бокала. Морщась.
– Что за мерзкое пойло, – вынес он вердикт приготовленному мной коктейлю.
Обычно снотворное действовало спустя полчаса. И мне нужно было как-то его занять, чтобы не тянул свои короткие пальцы в мои трусы.
Но старичка вырубило быстро.
Это могло бы стать идеальным преступлением.
Я перетащила его тело в постель. Сняла с него одежду, раскидав её по комнате, имитируя бурную страсть. Выбросила размотанный презерватив в урну. Ну и что, что пустой.
Порвала дорогущие шёлковые трусики, испачкав ластовицу в смазке, заботливо предоставленной Айлой. И оставила их под его подушкой.
Одна проблема – я не учла, что в гостиничном номере на каждом углу напичканы камеры.
Потом, позднее, мне раскроют глаза, что это не только для того, чтобы такие извращенцы, как этот старый хрыч, дрочили на хоум-видео. Но и для того, чтобы в будущем агенты могли шантажировать глупых кур. Подобных мне. Особенно если вдруг им повезёт выйти удачно замуж за осла, не подозревавшего о прошлом куколки-жены.
Глава 9
Меня бросили к ногам Айрата. По крайней мере, именно так к нему обращались его подчинённые. Головорезы.
В номере отеля он называл совсем другое имя. Я тогда ещё ничего не знала о нём. Не подозревала, что он опасный бандит, за плечами которого множество смертей. А то, что с ним сделала природа, наградив повышенным количеством эстрогенов в крови, сбило меня с толку. Показалось, что за этой холёной внешностью старой бабушки может скрываться мягкий человек.
Я крупно ошиблась.
Айрат сидел, злобно взирая на меня с высоты кожаного дивана, окружённый ещё парочкой прихлебателей.
Мне вдруг стало понятно, что живой отсюда я не выберусь. А как ещё он может смыть с себя позор, что я навлекла на его голову?
Одно радовало, о моей выходке, о том, что именно произошло в номере, знали только Айла и он. И конечно, его приближённый, который без проблем поднял на меня руку. Ублюдок. Поэтому мизерный шанс, что меня не убьют, оставался.
– Ну чё, шеф, что делать с этой шмарой? – спрашивает мой конвоир, трепля меня за шкирку.
Мне дурно. Голова раскалывается. Хочется, чтобы меня уже оставили умирать где-нибудь в тёмном углу. Но только больше не трогали. Не прикасались.
От этой боли по щекам непроизвольно текут слёзы.
– Пожалуйста, выслушайте меня, произошла нелепая ошибка. Я не хотела вас обманывать, поверьте.
Вру. Кроме лживого языка мне нечем защититься. И некому помочь.
– Знаешь, что я сделаю с тобой, перед тем как отдам на корм рыбам? – заглядывает мне в глаза мой палач, пока его подручный не позволяет опустить голову.
Очень хочется проигнорировать вопрос. Но моё молчание лишь злит его. За что мгновенно получаю удар по губам.
Боль отрезвляет.
Я отрицательно качаю головой, чувствуя солоноватый вкус крови во рту.
Он улыбается. Как пиранья. Между зубов большие зазоры. И как я не заметила этот недостаток раньше, в гостинице?
– У меня много людей, у которых давно не было женщины. Порадую их тобой, и радовать буду до тех пор, пока ты под одним из них не сдохнешь.
Всё оказалось хуже, чем предполагал конвоир, запугивая меня. Никто не даст мне шанс вернуть долг. Даже лёжа под Айратом на лопатках.
На какое-то мгновение образ Ратмира стёрся из памяти. А сейчас мозг вновь активно заработал, и его имя щекотало язык. Я ощущала, как внутри двигаются шестерёнки, отдаваясь мурашками по коже головы.
– Выметайтесь, – приказывает Айрат всем, кроме конвоира. Оставшись втроём, старик обращается уже только ко мне, – попробуй оправдаться перед смертью.
Но я хотела жить. Именно в это мгновение, глядя на Айрата, я осознала, что на многое готова пойти, чтобы спастись.
– Понимаете, я девушка Рустама Сабурова, – произношу, захлёбываясь страхом, фамилию и вижу по глазам – она ему известна, я цепляюсь за неё, как утопающий за соломинку, – мы с ним поспорили. Он не верил, что я не решусь на нечто подобное. Но я обратилась к Айле. Возможно, она что-то напутала. Это Рустам должен был купить ночь со мной. А с вами… с вами я так поступила, потому что испугалась, что он не простит меня.
Я врала вдохновенно. На одном дыхании. Придумывая на ходу и понимая, что этот же рассказ, но с именем Ратмира, не прокатил бы.
– Что ж, жалко, что он уже никогда этого не узнает.
Ни хрена ему не жалко.
Я судорожно думаю, какую ещё ложь состряпать. Всё что угодно, лишь бы выбраться отсюда живой.
– Я видела здесь его старшего брата – Ратмира Сабурова, я уверена, что он заплатит мой долг. Его брат очень любит меня.
Ложь. Ложь. Ложь. Она выливается из меня как из рога изобилия. Но я знаю, что моя судьба на хрен никому не интересна. А это значит, что лишь я сама могу вытащить себя из могилы.
Видя возможный исход, я уже не считаю, что побег был такой уж плохой идеей. И если визит сюда Ратмира даст мне шанс сбежать, я им воспользуюсь.
Айрат задумался.
Потирает подбородок, размышляя. Прикидывая, что ему может предложить Ратмир. Ведь речь не просто о возврате денег. А о том, что сам Ратмир Сабуров будет у него в должниках. А это дорогого стоит.
Я потом, попозже подумаю, как избежать смерти уже от руки Сабурова. Потом, если представится шанс.
– Пригласи сюда Сабурова. Посмотрим, лжёт ли эта потаскушка или нет.
Минуты с того мгновения, как конвоир скрылся за дверью, тянулись мучительно долго.
Если бы не пистолет, мирно лежащий рядом с бедром Айрата, я бы попробовала от него улизнуть. Но сдохнуть раньше времени совсем не хотелось.
Стыд накрывал волнами, смываемый страхом. И всё же быть униженной и опозоренной Сабуровым не так страшно, как умереть в процессе бесконечных изнасилований.
Дверь распахнулась.
Я вздрогнула. Резко обернулась.
Узнала ботинки конвоира.
Не понимаю, где нашла силы. Но я как угорелая вскочила с места и дёрнулась к двери.
Хотела сбежать, но угодила в новый капкан. В Сабурова.
Глава 10
Его руки сжимают мои предплечья. То ли спасая от падения, то ли преграждая путь к побегу. Я поднимаю испуганные глаза, страшась того, что могу обнаружить во взгляде Сабурова. Но смотреть на него всё равно что на бетонную стену. Эмоций ровно столько же.
Едва успела почувствовать его тепло и согреться от человеческой близости, как меня дёрнули за гриву. С силой. Назад.
Падаю, инстинктивно хватаюсь за голову, ощущая адскую боль.
– Куда собралась, сука? – зло заглядывает мне в глаза и тянет за волосы конвоир.
Вижу, как в меня летит его тяжёлый кулак. Жмурюсь. Группируюсь, пытаясь успеть прикрыться руками. Раздаёт хлопок, но не от соприкосновения с моим телом.
Спустя мгновение осторожно открываю один глаз. Потом другой. Надо мной нависал Сабуров, держа кулак конвоира. Тот недоуменно на него смотрел.
Я настолько жалкая, падшая, что мне становится стыдно. За себя, за то место, где я в итоге оказалась. И за то, что свидетелем моего ада становится Ратмир. Я так самодовольно полагала, что без труда смогу найти деньги. Обойдусь без него. Справлюсь сама. А выяснилось, что в этом промысле я совершенно ни на что не гожусь.
– Отпусти моего человека, Ратмир. Мне конфликт ни к чему, – звучит голос Айрата.
Напряжённый. Испуганный. Словно чует, что упускает контроль. Обезьяна пригласила льва в клетку.
Я не отрываю взгляда от лица Сабурова, пытаясь понять, какие эмоции могут скрываться за этой маской. Но улавливаю лишь презрение, скрытое в уголках губ. К конвоиру. И ко мне.
Ратмир пропускает слова Айрата мимо ушей и сжимает пальцами зажатый в тиски кулак, пока кости не начинают хрустеть. Конвоир забывает про меня, падает на колени от боли. Скулит, как побитая собака.
– Ты меня сюда позвал наблюдать за избиением детей? – слышу раздражённый вопрос.
Господина отвлекли от важных дел. Падишаху, должно быть, сосали в другой ложе девицы поопытнее меня.
– Присядь, сынок, – миролюбиво указывает Айрат на свободное место напротив. Ему нет дела до корчащегося от боли приближённого. Останавливая Сабурова, он переживал исключительно за свою шкуру.
Голос звучит заискивающе. Совсем иначе, нежели при обращении ко мне. Я для него всего лишь мусор. Существо, с которым можно даже не считаться.
Другое дело – Сабуров.
Ратмир отпускает конвоира. Он не смотрит на меня, а я жадно слежу за каждым его шагом. За тем, как он легко управляется со своим огромным телом. В его движениях сквозит сила и мощь.
От него исходит аура опасности. Это чувствует и Айрат.
Старик в его присутствии весь скукожился. Как печёное яблоко, забытое в духовке. И стал ещё более жалким, чем вчера в номере гостиницы.
Когда Ратмир занимает предложенное место, я оказываюсь сидящей на полу. Прямо между ними. В жалкой, унизительной позе.
– Она утверждает, что твой младший брат неровно к ней дышит. Вот решил проверить, может, нужна тебе.
Ратмир переводит взгляд на меня. Злой.
Я назойливая муха, что кружит рядом с его носом. Кожей чую, как ему хочется меня прихлопнуть.
Но он смотрит в упор. Взвешивая. Оценивая. Гадая, в какие игры я играю.
Отлично понимаю, что выгляжу крайне паршиво сегодня и мне не защититься красотой. Она надёжно спрятана в ссадинах, царапинах, кровоподтёках. О том, что я грязная и после заточения источаю вовсе не благоухание роз, даже думать не хочется.
Меня поймали вчера вечером, сразу по окончании тренировки, выходящей из спортивной школы. Потёртые кроссовки, свободные джинсы, свитер и куртка. Обычная девчонка-спортсменка.
Надеялась, что проступок сойдёт с рук. Забудется.
Айле наврала, что всё прошло нормально. Не вдаваясь в подробности. Должно быть, на момент нашего последнего с ней разговора она ещё не нашла доказательств моей лжи. А увидев запись, не сообщила о том, что мне стоит опасаться тёмных переулков и мужчин, похожих на зеков из сериалов с центральных каналов.
И я не ждала подвоха. Не думала, что остановившийся перед носом чёрный фургон заберёт мою свободу.
– Я не интересуюсь похождениями брата. Понятия не имею, кто она такая, – ровно отвечает Сабуров.
Не признаёт наше знакомство. Делает вид, будто никогда раньше не встречал меня.
Он лжёт. Конечно. Проще всего ему встать и уйти. Продолжить коротать свой вечер, как и все вечера до меня.
Какое ему может быть дело до девчонки, упавшей на его глазах ниже плинтуса. На самое дно.
Я так и сижу на полу, как комнатная собачонка. Таких заводят, когда становится скучно. И я так же трясусь от озноба и страха.
Дикая усталость пробирается в тело, и лишь зашкаливающий в крови адреналин не даёт провалиться в забытие. Но до чего хочется свернуться на полу калачиком, пока взрослые дяди решают мою судьбу.
– Так и думал, что эта шлюха врёт, – Айрат переводит взгляд на меня. В нём обещание медленной и мучительной смерти.
Опускаю веки. Я сделала всё, что могла, и, кажется, моя жизнь мне уже не принадлежит. Она в чужих руках. Меня не отпустят отсюда. Я не сумею сбежать.
Оставалась лишь крохотная надежда, что Ратмир сжалится надо мной.
– Чем она тебе насолила? – спрашивает он у Айрата. Но чувствую, как продолжает смотреть в мою сторону.
– Украла мои бабки и сбежала, – пространно отвечает.
– Сколько?
Айрат называет сумму, вдвое превышающую ту, что он заплатил Айле. А мне из неё досталась и вовсе четверть.
Старый хитрый лис.
Неожиданно Ратмир подаётся ко мне. Ловит прядь волос и тянет на себя, будто за поводок. Чтобы избежать новой боли, я подползаю ближе. Вновь оказываясь у его ног, как в тот злопамятный вечер.
Намотав мои волосы себе на руку, он приподнимает моё лицо. Заглядывает в глаза. Лишь с этим прикосновением я ощущаю его ярость. Она перетекает из него в меня. Сильная. Живая.
Смотрю испуганно. Теперь мне действительно страшно. До этого момента страх был как тупая боль. А теперь он жгучий. Острый.
Так наивно было полагать, что он меня защитит. А ведь он может предложить вовсе не лучшую альтернативу тому, что уготовил для меня Айрат.
– Я куплю её у тебя, – предлагает спокойно и сухо.
А я слышу обещание и угрозу.
Молчу. Сглатываю слюну.
– Зачем она тебе? Какой с неё толк? – Айрат задаёт наводящие вопросы. Щурит глазки, пытаясь заглянуть глубже, чем позволяет гость.
Все в этой комнате понимают, что Айрат отдаст меня лишь за деньги. Но разве моя жизнь столько стоит? Тем более что ни для Ратмира, ни для его брата я ничего не значу.
Айрат ещё не решил, чего хочет сильнее. Наказать меня. Угодить Сабурову. Поиметь с него денег. Или оставить в должниках.
Каким бы ни оказался исход диалога, долг Сабурову я смогу возвратить не скоро. И не знаю, смогу ли когда-нибудь…