Минута, другая,
Иголка и нить,
И больше глаза ты не сможешь открыть.
Смотрящий уже
Притаился и ждёт,
Когда в Башне Батлин
Семейство уснёт.
– Что мы знаем вообще о семье Визанских? И Башне Батлин? – Ребров листал старую подшивку с пожелтевшими листами бумаги, которые готовы были рассыпаться в его руках.
– Расположено на северо-востоке от города, километрах в пятидесяти, – Кудряшов в это утро выглядел уставшим и не выспавшимся. – Поместье довольно обширное, с трёх сторон окружённое болотами. Обнесено высокой стеной, которая находится под охраной, я звонил в фирму, которая монтировала Визанским охранную сигнализацию, там всё серьёзно. В город ведёт только одна дорога. Короче пробраться к ним на участок незамеченным будет весьма трудно.
– Но возможно?
Кудряшов пожал плечами и зевнул.
– В девятнадцатом век сюда перебрался некто Серафим Николаевич Батлин, – проговорил вдруг лейтенант Варданян. Он сидел над потрёпанным томиком летописей Неллина, который взял в библиотеке. – Титулованная особа, кстати, барин или может граф какой. Ему пожаловали земли в Ленских топях, рядом с будущей железнодорожной станцией Петра. Тогда Неллин ещё представлял собой кучу хибарок, жмущихся к лесу, и жили здесь в основном дровосеки. Этот Серафим Батлин привнёс в строительство города весомый вклад, а некоторое время считался даже управителем.
– Безумно интересно, – саркастически проворчал Ребров и закрыл свою ветхую папочку. – Чем нам это помочь может?
Варданян всплеснул руками.
– Просто интересно. Особенно эта башня его, в честь которой и было названо поместье.
– Башня как башня, – раздражённо отозвался Кудряшов. – Видел я её. Раньше служила как сторожевая или наблюдательная вышка, потом как водонапорная. Сейчас не знаю, подо что её Визанские приспособили.
– Достопримечательность, – улыбнулся Варданян. – Можно сказать историческая…
– Когда Визанские заселились туда? – перебил их Ребров. – И кто-нибудь что-нибудь знает про эту семью? Кроме основных сведений. Отшельники какие то…
Шабин, который сидел в углу с бокалом чая, поднял руку.
– У меня жена немного сдружилась с Анной Визанской. Постоянно вместе ездят по магазинам.
– Почему их в городе редко видят?
– Ну… – Костя покачал головой. – Вадим Визанский какой-то знаменитый писатель или вроде того. Любит затворнический образ жизни, они поэтому и переехали в округ БТ-2, сюда в Неллин. Подальше от больших городов, суеты и людей. Пишет очередной бестселлер. У них две маленькие дочки лет по семь, Настя и Олеся. Я их видел разок, милые девчушки.
– А что, – вставил Кудряшов. – Я бы тоже не отказался жить в таком поместье. Лес, озеро, природа, экологически чистая зона, тишина, благодать. Раз в месяц выбраться за продуктами в город, сходить в кино или клуб и обратно в царство неги и покоя. Чем не жизнь.
– Этот Вадим вообще нормальный? – вдруг спросил Ребров. – А то писатели имеют склонность ко всяким… странностям.
Шабин посмотрел на Кудряшова, тот на него.
– По телефону голос казался вполне адекватным, – ответил Глеб. – На новость о Смотрящем отреагировал серьёзно, пообещал смотреть в оба и тщательно проверять охранную систему.
– Ты им позванивай, – устало пробормотал Ребров, обращаясь к Кудряшову. – Не заметят ли что.
Глеб кивнул.
– Каждый день. – Уточнил Шериф.
Первого декабря в южной оконечности городского парка нашли молодую девушку с пробитой головой. Она выгуливала свою собаку, мелкого тойтерьера, когда на неё напали. Визгливый лай кобелька по кличке Пятачок перебудил всю округу.
«Смотрящий» «Опять он!» «Изверг»
Раздавались шепотки и гул в набежавшей толпе. Не смотря на то, что взбудораженные жители сбежались довольно быстро, маньяк успел закончить своё кровавое художество. Аккуратно сшил веки нитками и чёрной краской на обнажённом животе девушки нарисовал всё тот же закрытый глаз. Лист бумаги с надписью «Я рядом…» он прибил гвоздём прямо посредине её лба.
А уже второго декабря город облетела очередная страшная новость. В поместье Батлин произошло массовое убийство.
Рано утром в полицейский участок позвонил Вадим Визанский и срывающимся голосом сообщил о том, что ночью в их дом пробрался неизвестный и убил сначала двух его дочек, а потом и жену. Дежурный не смог удержать в себе такую сногсшибательную новость и позвонил жене. Вскоре уже о подробностях нападения знал весь город.
Вадим, допоздна засидевшись в кабинете за работой, услышал шум и пошёл посмотреть, что там происходит. Открыв дверь в спальне, он увидел, как некто душит Аню в её постели. Схватив первое, что попалось под руку, это оказалась массивная кочерга, Вадим ударил убийцу по голове. Удар был настолько силён, что убийца скончался на месте.
Через полчаса после звонка Визанского в участок, Ребров со своей бригадой и каретой скорой помощи подъезжали к Башне Батлин. Старинный, каменный особняк в викторианском стиле. К левому фронтону дома лепилась причудливая башенка высотой метров пятнадцать и крышей, напоминающей тюрбан индийского факира. Лейтенант Варданян украдкой от Реброва сделал снимок на свой фотоаппарат.
Когда майор через распахнутую дверь зашёл в просторный холл, он увидел Визанского. Вадим сидел на диване с застывшим взглядом и безуспешно пытался вытянуть из потухшей сигареты дым. У него был шок. Ребров распорядился вколоть ему что-нибудь успокоительное. Истерики сейчас были бы не к месту. Санитары и врачи окружили полуживого мужчину на диване.
Спальня девочек, дочерей Вадима и Анны, находилась на втором этаже. Ребров пошёл туда первым делом, а потом долго стоял, засунув руки в карманы плаща напротив стены, и смотрел на нарисованный закрытый глаз. Во всю стену. Над кроватью одной из малышек. Нарисован глаз был кровью.