Всех посадили на кожаный угловой диван, отчим сел рядом с мамой и Алена видела, как он мимолетно одобряюще сжал ее руку. Они сделали заказ и, наконец, дождались появления бабушки.
Даже явление английской королевы выглядело бы менее волнующим. Само понятие «бабушка» абсолютно не подходило для леди, которая явилась их взору. Уже в годах, но совсем не старая, с сеточкой морщин вокруг глаз, умеренно накрашенная и с высокими скулами она совершенно не производила впечатления матери сорокалетнего сына. Костюм из темно-зеленой шерсти с белым кантом, несколько рядов жемчуга на длинной шее, короткое каре, драгоценные перстни на пальцах – буквально все говорило, что перед ними была королева мира старых денег, плоть от плоти наследственных капиталов и богатых семей Кореи.
Девушке даже не пришлось прикладывать моральных усилий, чтобы встать, глубоко поклониться и произнести на корейском «здравствуйте госпожа, меня зовут Алена» – все вышло само собой и совершенно искренне. Перед ней действительно была госпожа, которая железной хваткой держала свое королевство, и теперь она была неимоверно рада тем часам, которые они с мамой провела в магазинах и салоне. Выглядеть достойно – эти слова вдруг приобрели совершенно иной смысл и оттенок.
Выглядеть достойно, чтобы не подвести маму и произвести хорошее впечатление на будущих родственников – эта задача показалась вдруг неимоверно сложной и неподъемной. А вдруг на ее лице написано, что она любит ходить по дому в одной футболке, а вовсе не в шелковых юбках? И не умеет есть палочками! Ее вдруг охватила такая паника, что она прослушала первые слова владелицы ресторана:
– Я очень рада познакомиться с дочерью избранницы моего сына. Очень жаль, что в отличие от твоей мамы, ты не владеешь корейским, потому что я не говорю по-английски.
Замечание была засчитано. И очень хорошо, – лихорадочно подумала Алена, – надеюсь, нам вообще не придется общаться ни на корейском, ни на английском, и это будет наша первая и последняя встреча.
Эта деловая корейская леди подавляла одним своим взглядом и, видимо, эта неуверенность как-то отражалась на ее лице, потому что отчим поспешил разразиться длинной тирадой на корейском. Леди даже не улыбнулась сыну, лишь коротко обронила несколько фраз и все за столом углубились в еду, причем, ее острый взгляд, конечно же, заметил вилку вместо палочек.
Алена жевала через силу, не чувствуя вкуса и тоскливо думала, что впереди горячее и десерт, а значит, ежиться под острым взглядом будущей родственницы предстояло еще около часа. Однако, видимо, сегодня небеса благоволили к ней, потому что госпожа вдруг незаметно кивнула, и к ней тут же бесшумно подошел менеджер с официантом и стал что-то сдержанно объяснять, деликатно наклоняясь к уху. Взгляд хозяйки потемнел, и хотя выражение лица не изменилось, но официант весь побледнел и съежился.
Она от всей души посочувствовала проштрафившемуся бедняге и уткнулась в тарелку, а в следующую минуту с удивлением услышала реплику мамы на корейском. Она, в отличие от нее, учила его больше года и немного знала. Леди подняла брови, с сомнением посмотрела на девушку и коротко возразила. Мама не отставала и в этот момент была удивительно похожа на маленького воробушка, который героически защищает своего птенчика. Наконец, после долгой паузы, госпожа Чхве аккуратно положила белоснежную салфетку на стол и кивнула.
Мама с отчимом заулыбались, и она горячо зашептала дочке на ухо:
– Алена, выручай, у официанта форс-мажор, он не может разобрать, что от него требует пожилая чета, говорящая только по-английски. Он английский знает, но разобрать все равно не может.
– Мама, ты с ума сошла, с чего ты взяла, что мой английский лучше, чем у официанта?
– Официанты не сдают приемные экзамены в лучший ВУЗ города и не читают Шекспира в подлиннике, – тихо ответила мама, – перестань, там, наверное, американцы, которые жуют гласные, или австралийцы, которые их вообще проглатывают. Ты же вела экскурсии, знаешь их произношение, попробуй. Тем более, тебе надо переключиться, а то сейчас в обморок упадешь от напряжения.
Это было правдой, челюсти уже сводило от напряженной улыбки, и она больше не возражая, живо выбралась из-за стола. Да она бы сделала все что угодно, лишь бы выбраться из под тяжелого взгляда будущей «бабушки». Менеджер, мгновенно разобравшись в ситуации, завязал накрахмаленный белый фартук, собрал волосы в хвост, прицепил кружевную повязку на голову и привел к столику, где в нервном молчании ожидала представительная пожилая супружеская чета.
– Слава богу, девушка. Я надеюсь, вы нас поймете. Нам рекомендовали этот ресторан как самым лучшим англоговорящим персоналом в Сеуле, но я уже готова искать что-то получше, – пожаловалась полная женщина в длинном платье и шляпе.
Супруги действительно оказались из Австралии или Новой Зеландии. Именно от туристов оттуда она слышала эти почти непроизносимые гласные. Немудрено, что официант ничего не понял. В таком темпе и с таким произношением требуется навык, чтобы улавливать смысл слов со специфическим акцентом. Она заговорила, стараясь скопировать обращение официанта, который приносил салат:
– Я прошу прощения за инцидент и готова принять ваш заказ. Вы уже определились с выбором?
На лице женщины расцвела улыбка человека, которого, наконец, поняли, и девушка мгновенно успокоилась и подумала, что все будет хорошо.
– Девушка, у вас прекрасный английский, вы, наверное, из Европы. Понимаете, у моего мужа была операция и ему категорически нельзя ничего жирного. Мы закажем мясо, но это должно быть постное и тушеное мясо, ни в коем случае ни жареное. И никаких жирных и острых соусов – что-то очень легкое. Салаты и вино подберите на ваш вкус, а на сладкое…
Алена едва успевала записывать, автоматически переводя всю речь на русский и думая, что требования у четы явно не для корейской кухни, но это уж пусть выпутываются повара. Широко улыбнулась, приняла заказ и уверенным шагом направилась прочь от столика, понятия не имея, где находится кухня.
Через несколько столиков ее ловко перехватил догадливый недотепа-официант. При ближайшем рассмотрении он оказался ее ровесником, симпатичным корейским парнем с ровной челкой и слегка оттопыренными ушами. Он с облегчением выслушал объяснение и стал взволнованно кланяться и благодарить, отчего она несколько опешила. Потом они быстренько побежали на кухню, где официант передал заказ поварам и те, молча кивнув, продолжили готовить,
А Алена даже притихла и застыла, настолько завораживающим и ошеломительным оказалось царство еды. Больше десятка человек в разных местах парили, жарили, запекали, месили, резали и отбивали. Вокруг все шкворчало, звенело, шумело и журчало. Пар, запахи, звуки – все поражало и казалось волшебным. И до нее не сразу дошло, что давешний официант снова кланяется и бормочет извинения. Оказывается, она должна была и дальше обслуживать этот столик, где взяла заказ, что было вполне логичным. И было гораздо лучше побыть здесь на кухне, чем сидеть и ковыряться в тарелке под пристальным оком монументальной корейской леди.
Удивительно быстро приготовили два медальона из телятины под сливочным соусом, и она торжественно и осторожно понесла первый в своей жизни заказ. Пока благодарная пара расправлялась с ужином, она не утерпела и завернула за столик к будущей родне.
– Все в порядке, я приняла заказ и уже отнесла два медальона под соусом. А сейчас пойду на кухню, потому что там очень интересно, – выпалила очень быстро на русском, поклонилась на всякий случай, и когда уходила, краем глаза успела уловить, как расцвела мама, когда переводила эти слова.
Когда был готов гарнир, она вновь устремилась к столику, по дороге вспоминая правила – кажется, если вилка и нож на тарелке – посуду можно было забирать. Так и оказалось. Она спокойно убрала тарелки, предупредила, что сейчас принесет остальное, сделала шаг… и столкнулась с парнем в синем костюме. Он придержал ее твердой рукой и не останавливаясь, прошел дальше, сев за соседний столик.
Сердце Алены сделало кульбит одновременно с ногами. Она чуть не опрокинула грязные тарелки на костюм посетителя! Вот был бы позор на невидимые седины бабушки! Слава богу, этот франтоватый парень ее удержал. Глубокий синий цвет костюма с белой рубашкой и черные длинные волосы, закрывающие глаза – вот все, что она могла увидеть в неярком свете ламп. Зато его спутницу рассмотрела лучше – очень красивая женщина, намного старше своего кавалера, но выглядевшая шикарно – длинное платье из изумрудного переливающегося атласа, колье, что–то пушистое на плечах, короткая стрижка и явно дорогая косметика – все буквально кричало о достатке и больших деньгах.
Странная парочка, – мельком подумалось ей, – дама с молодым любовником? Но подробнее на эту тему было думать некогда, она побежала на кухню, торопясь доделать заказ.
Госпожа Ю Су Хи изящно уселась на диван, вынула тонкую сигарету из пачки черного цвета и вопросительно посмотрела на спутника. Тот усмехнулся и достал золотую зажигалку.
– Ты не находишь, что сын, дающий прикурить матери – это слишком?
Су Хи с наслаждением затянулась и также неторопливо выдохнула дым:
– Дорогой, только не надо читать нотаций как твой отец, – она оглянулась вокруг и затянулась еще раз. – Обожаю этот ресторан именно за верность традициям. Сколько себя помню – всегда можно было здесь курить и, надеюсь, это не изменится никогда.
Пока ее сын читал меню, она поспешила добавить, продолжая диалог, начатый еще по пути в ресторан.
– Тан, дорогой, пожалуйста, не отвергай мое предложение! У тебя осталось еще полгода учебы перед университетом, почему ты не хочешь отдохнуть и развеяться?
– Мама, я не нуждаюсь в отдыхе, и наоборот, хочу быть подальше от своих одноклассников хотя бы один месяц каникул, – сын ответил привычно, даже не поднимая головы.
– Почему ты так не любишь общество ровесников? У вас в школе есть очень красивые девочки. Взять хотя бы наследницу «Бэтери Групп»…
Молодой человек легким нажатием пальцев заставил маму прекратить и с легкой укоризной заметил:
– Мам, давай с девочками я как-нибудь сам разберусь.
– С одной ты уже разобрался – улетела в Америку, от тебя подальше, – госпожа Су Хи не сдавалась. – Поедет твой друг, ты разве не хочешь составить ему компанию?
– Джин Хо тоже поедет?
– Да!
– Это меняет дело. – Тан вздохнул, – С ним это может оказаться не таким скучным делом.
Весь это ресторанный шик – диваны, угодливые официанты, тихая инструментальная музыка угнетали и хотелось поскорее вырваться на свет, сесть на любимый байк и прокатиться с ветерком. Пожалуй, только неуклюжая блондинка-официантка с серыми глазами развлекла его на секунду.
– Вот и славно. Отдохнешь, поплаваешь, развеешься, – обрадовалась мама.
– Ты для этого серьезного разговора затащила меня в такое пафосное место? – с иронией спросил сын, обводя взглядом зал. – Тут даже официанты выглядят как прислуга в дедушкином доме – черные низ, белый верх.
– В нашем доме, – мягко поправила его мама, – это и наш дом тоже, дорогой. И не правда, девушка, с которой ты только что столкнулся, была вся в белом.
– Да? Не заметил.
На самом деле Ю Тан слегка слукавил. Он прекрасно заметил испуг в глазах молоденькой девочки, его ровесницы, и даже цвет этих глаз. В ресторане работала официантка из Европы? Немка или шведка? Очень может быть.
– Решено! – радостно подвела итоги переговоров мама. – Я звоню управляющему и говорю, чтобы подготовили каюту.
– Звони,– вяло отозвался сын и подумал, что неделя на круизном лайнере их семейной судостроительной компании его не убьет. Зато долг по общению с внешним миром он выполнит и со спокойной душой засядет за компьютерную программу, над которой бился уже второй месяц.
Вечером, когда все вернулись домой, Алена оказалась героем дня. Ей торжественно поведали, что бабушка осталась очень довольна энтузиазмом новоявленной внучки и даже сравнила ее со своим сыном тридцатилетней давности, который тоже начинал официантом в том самом зале. И главное – если она захочет, то может приходить и упражняться в знании английского и работе официантки каждый вечер, пока находится здесь, в Корее.
Это было неожиданно и, честно говоря, шокировало. Она ни на минуту не поверила, что показала в деле таскания подносов высший пилотаж. Да и английский язык кроме нее в ресторане знали аж три официанта и менеджер зала, как выяснилось после того самого, «австралийского» столика. Персонал у бабушки был высшего класса, тут было не придраться. Зачем ей Алена – вчерашняя школьница, да еще без знания корейского языка? Все эти вопросы она попыталась деликатно сформулировать вслух и отчим неожиданно ее поддержал:
– Я не одобряю предложение своей мамы, Алена. Она не вполне понимает, насколько трудно будет для тебя работать в чужой стране, в чужом городе и чужом коллективе, – отчим говорил очень серьезно. – Ты имеешь полное право отказаться.
Да. Одно дело – небольшое приключение, которое добавило адреналина в, и без того нескучную, жизнь. Другое – ежедневная работа в незнакомой языковой среде. Но почему-то чем дальше она думала над этим, тем больше это предложение казалось все более захватывающим! Работать в солидном ресторане, наблюдать за суперинтересной работой кухни, чувствовать себя человеком, который может зарабатывать деньги…
А может, будущая бабушка прекрасно понимает все трудности и препятствия? Но ей хочется проверить на прочность новую родственницу, а заодно и ее маму, прежде чем окончательно принять их в свою семью? И она специально предложила почти невыполнимую задачу? И Алена может с полным правом отказаться, потому что вряд увидит эту достойную пожилую леди еще раз, и уж точно никаких дальнейших отношений поддерживать с ней не будет.
Но новая мысль буквально обожгла ее. А мама? Мама же останется здесь жить! И что будет думать про нее будущая свекровь и ее родственники? Что ее дочь оказалась белоручкой и даже официанткой отказалась работать? И зарплату ей никто не предлагал, а ведь новая гипотетическая родня прекрасно умеет считать деньги и не упустит случая посмотреть, умеет ли она, дочка своей мамы, работать. Решено! Помочь любимой маме ценой месячного отпуска и ежедневной нервотрепки с чужим языком можно и нужно! Она все равно уедет рано или поздно, а маме здесь жить.
– А это интересно! – заявила Алена с жизнерадостной улыбкой, а мама и отчим с тревогой переглянулись. – Я думаю, что справлюсь.
– Доченька, – вступила в разговор мама. – Ты не должна соглашаться на эту подработку, даже ради меня. Моя будущая свекровь человек сдержанный и весьма своеобразный. Я не думаю, что у тебя получится совмещать отдых с работой.
– Мама, это как раз не проблема. Когда в прошлом году я работала волонтером во французском лагере, это было гораздо интереснее, чем простой отдых.
Мама все еще не верила в ее искренность, поэтому она быстро спросила:
– А как я смогу работать без знания корейского языка?
– Это как раз не самая большая проблема, – в разговор вступил отчим. – Самое важное – многочисленные тонкости работы официанта, которые нужно выучить, чтобы не попасть впросак. Я даже не знаю, чем руководствовалась моя мама, предлагая тебе это рискованное дело. Она прекрасно знает, что ты прилетела в Корею лишь на месяц, а за это время хорошего официанта не выучить.
– Я думаю, госпожа Чхве решила проверить, не являюсь ли я белоручкой, и смогу ли осилить за столь короткий срок хотя бы элементарные слова на корейском, – напоследок блеснула девушка своими умозаключениями, и мама с женихом вынуждены были согласиться.
Милые домашние посиделки, уборка посуды и долгие прощания «молодых» на время приглушили тревогу, но после того, как она легла в постель, сомнения набросились с новой силой. Зачем поддалась жалости и согласилась на это странное и неожиданное предложение? Неужели это было импульсивным и спонтанным решением и завтра она пожалеет об этом? Что заставило дать положительный ответ?
Стоп! Алена рывком села на кровати и уставилась в ночную темноту за окном. За весь этот суматошный, бестолковый, полный удивительных открытий день она даже не вспомнила про Майкла. Не смотрела телефон, в надежде увидеть знакомый номер, не проверяла входящие СМС, не говоря уже об интернете. А еще несколько дней назад его предательство жгло изнутри и не давало спокойно спать. И в Корею то она прилетела только за тем, чтобы забыть его предательство. И что, как не работа официанткой в корейском ресторане справится с этим лучше всего? Решено! Лучшее лекарство от разбитого сердца – это работа!
Она не представляла, насколько была права. Теперь вся жизнь была расписана по минутам. С утра отчим вез их с мамой на процедуры в салон, где головы и лица умасливали, массировали, очищали и питали. После обеда в кафе они мчались в какое-нибудь красивое место. За две недели смогли обойти самые популярные улицы Каннама, прошлись по берегу реки Хан, вволю покатались в метро, забрались на телебашню, несколько дней осматривали огромный и ошеломляющий дворцовый комплекс Кенбоккун, с удовольствием прогулялись в парке Ханган, и даже смогли забраться на гору НамСан.
И потом с гудящими ногами и головой, полной впечатлений, Алену везли в ресторан бабушки, и там она полностью погружалась в совершенно другой, удивительный мир корейской кухни.
Это было лучше всех языковых лагерей вместе взятых. Она обслуживала столики с иностранцами, а повара и остальные официанты понимали только по-корейски, поэтому ей пришлось выучить наизусть почти все меню. Уже через неделю девушка могла внятно объяснить на кухне, что нужно приготовить, не прибегая к помощи менеджера или давешнего официанта, с которым подружилась. Когда он узнал, что они ровесники, то немного успокоился и даже перестал каждый раз кланяться как припадочный.
Оказывается, общаться запросто здесь могли только ровесники, родившиеся в один год. Если собеседник был хотя бы на год старше, его следовало называть уважительно и обращаться соответствующе. Поэтому при знакомстве собеседники сразу называли свой год рождения. Это было непривычно, но Алена не собиралась лезть со своим уставом в чужой монастырь и ей здорово помогала его помощь.
Ее рабочий вечер начинался с того, что она переодевалась у своего шкафчика, поднималась в кабинет бабушки и кланялась ей чуть ли не в пояс. В душе она удивлялась, почему это не несет для нее никакого негативного оттенка и как в такой короткий срок можно было заразиться всеобщим корейским вирусом – кланяться всем, кто старше? Получив сухой кивок в ответ, уходила и встречалась с будущей родственницей только на следующий вечер, и все повторялось точно также.
Все остальное время Алена судорожно пыталась запомнить кучу совершенно разных вещей – сервировку столовых приборов, порядок подачи блюд, несколько десятков наименований основных фирменных блюд по-корейски и столько же названий соусов и гарниров к ним. Иногда казалось, что ее бедная головушка не выдержит этого наплыва информации, и домой она возвращалась абсолютно уставшая. Но зато ночью засыпала крепким здоровым сном предельно вымотанного человека.
Один важный и несомненный плюс в этом был – она совершенно не вспоминала о Майкле и той ужасной ночи в лагере. А если вспоминала – то уже отстраненно, как будто это было давно и не с ней. Было просто некогда, дни проносились один за другим, она стала выносливее, даже слегка похудела и там, где на руках был легкий девичий жирок, появились небольшие, но крепкие мускулы.
Конечно была масса других плюсов – она больше не чувствовала себя нахлебницей у богатых родственников, кожа от салонных процедур стала мягкой и нежной, а нарядов, купленных на распродажах, с лихвой хватало на весь будущий учебный год в университете. Внушительный чемоданчик с качественной косметикой, подаренный отчимом, радовал глаз, а волосы были изумительно шелковыми и блестящими.
Но главный сюрприз ее ожидал после двух недель непрерывной работы в ресторане. Когда Алена в очередной раз пришла поклониться госпоже Чхве, та, сняв очки в тонкой золотой оправе, внимательно ее оглядела и произнесла большую тираду на корейском, которую тут же перевела ее секретарь.
– Менеджер очень хорошо отзывается о тебе, Алена. Ты заслуживаешь благодарности, потому что оказалась аккуратной, способной и ответственной ученицей. Подойди сюда.
Она показала на большой плоский монитор. Там во весь экран среди глубоких синих вод плыл огромный белоснежный красавец-лайнер. Несколько открытых палуб, бассейны, водяные горки, огромный кинозал на свежем воздухе, площадки для мини-гольфа, дорожки для бега – Алена, затаив дыхание, смотрела на эту красоту.
Роскошный круизный лайнер для богатых и знаменитых. Такие обычно показывали в разных западных сериалах, которые Алена смотрела на английском, ради тренировки языка. А бабушка внимательно наблюдала за ее реакцией.
– Билеты на ближайший рейс стоят несколько тысяч долларов, да и они давно распроданы, но у тебя есть возможность поработать на этом милом кораблике всю следующую неделю. Ну и отдохнуть, если получится.
Бабушка позволила себе еле заметную улыбку, и Алена сразу поняла, что времени на отдых будет немного. Но зато это будет КРУИЗНЫЙ ЛАЙНЕР! Когда она еще сможет попасть на такой корабль? Да, никогда! Особенно в ближайшие лет десять.
– Согласна! – поскорее выпалила она на корейском, боясь, что бабушка передумает. Но та приняла ее согласие с тем же спокойствием, с каким нанимала на работу.
Это будет шикарным завершением ее полуотдыха–полуработы в Корее и настоящей наградой за тяжелые подносы и грязные тарелки! И впечатлений хватит на всю пасмурную осень и слякотную питерскую зиму!
– Ничего себе подарочек на день рождения! А могла бы и билетик на круиз купить единственной внучке, чтобы та тарелки не драила!
Мила как всегда язвила, а Лиза была в восторге:
– В Корее никто ничего даром не получает – там надо трудиться и доказывать свое право на подарки. Работать на таком лайнере, наверное, и берут не каждого.
– Я встречу свое совершеннолетие в бассейне с коктейлем в руке, а вам пошлю классное селфи, чтобы завидовали!!
В конце реплики Алена поставила смайлик с ехидно высунутым языком.
Дальше время полетело еще быстрее. Директор по набору персонала для ресторанов лайнера был старый знакомый госпожи Чхве, когда-то, сто лет назад, проходивший после колледжа стажировку в ее ресторане. Но, несмотря на это знакомство, Алена выдержала вполне профессиональное собеседование на двух языках – французском и английском, а вот незнание корейского стало большим минусом. Однако будущая должность предполагала обслуживание исключительно англоязычных туристов, которых было предостаточно. Поэтому, после долгих переговоров ее взяли на недельный испытательный срок. Тур по островам был коротким, и длился ровно пять дней, и все стороны вполне удовлетворил такой достаточно маленький риск.
Проблема с рабочей визой решилась приглашением в ресторан начальника отдела по работе с иностранцами МИДа Кореи. После обильного ужина он быстро проникся будущим семейным счастьем госпожи Чхве и моментально оформил временную рабочую визу для «прекрасной внучки» такой достойной леди.
Все шло отлично, и круиз по тропическим островам Корейского пролива должен был стать главным итогом суперактивного отдыха в совершенно незнакомой доселе стране. И еще. Отпраздновать свое 18-летие в бассейне или в волнах океана – не это ли было самым лучшим началом совершеннолетия? А день рождения Алены выпадал именно на лето. Ей всегда это казалось несправедливым – обычно в это время все подруги разъезжались в разные стороны, но в этом году летняя дата стала просто подарком небес!
Она твердо решила, что временная работа станет последним аккордом в деле стирания из памяти несчастливой любви и дверью в новую жизнь, свободной от любовных переживаний и страхов.
Серия 3
В назначенный день отчим и мама отвезли ее в морской порт Инчхон, и уже спустя пару часов она поднималась на борт плавучего туристического рая, который должен был стать домом на пять дней. Ее окружали корейцы молодого и среднего возраста, одетые скорее практично, чем красиво, и она безошибочно определила, что данный трап был подан исключительно для персонала, и если будет идти туда же, куда и все – не ошибется. И действительно – добравшись до рецепшена одной из нижних палуб и отдав свои документы, она удостоилась вежливого кивка и ключей от каюты.
Нумерация кают и палуб была крайне проста – палубы шли как этажи дома – с первой в самом низу до восьмой верхней. Три верхних палубы были заняты теми самыми бассейнами, горками, кинотеатром и дорожками для гольфа, которые она видела на сайте. Там же находились рестораны, где предстояло работать. Следующие два этажа предназначались для пассажирских кают, казино, баров и магазинчиков. Нижние три палубы отводились персоналу, а на первой – грузовой стояли машины тех туристов, которые предпочитали передвигаться по островам исключительно на колесах.
На выданной карточке было написано 3С, что означало каюту в середине корабля, без иллюминатора. Внутри уже оказалась смуглая девушка в джинсах и рубашке, раскладывающая вещи. Увидев Алену, она вытянула палец и сказала на плохом английском:
– Ты не кореянка!
– Да, я русская, – та была несколько обескуражена таким приемом.
– Да неужели! – ответила девушка на чистом русском языке и настроение Алены сразу улучшилось. – Я из Казахстана, надеюсь, мы с тобой уживемся. Не дергай меня по утрам, не бурчи про порядок и все будет нормуль.
– Отлично. Я сама с порядком не в ладах, – Алена села на свою койку. Она была достаточно широкой, что уже обнадеживало, да и сама каюта была просторной – в ней даже умещались столик и два шкафчика.
– Дай угадаю, – продолжила соседка, – ты же не из танцевальной группы, да?
– Нет, конечно.
– Я так и думала, – их обычно селят друг с другом и в одном крыле. Они же у нас творческие личности, им с барменами жить не пристало, – передразнила она неведомую актрису
– А ты бармен?
– Ага, и еще бариста, до кучи.
– А я просто официантка.
– Учишься в Сеуле и решила подработать на каникулах? – предположила соседка.
– Нет, я из Питера, – пришлось в нескольких словах объяснить свою ситуацию. – Меня зовут Алена.
– Мама выходит замуж за богатого корейца, – задумчиво повторила соседка, – это здорово. – А я сама зарабатываю себе на хлеб уже пять лет, и меня зовут Айгуль.
Айгуль оказалась настоящей рабочей лошадкой. Она работала баристой в кафе днем и барменом в двух барах по очереди по ночам. Зарабатывала достаточно для того, чтобы снимать квартиру, развлекаться и еще отсылать деньги домой родителям. Этот пятидневный круиз для нее тоже был своеобразным отдыхом, как и для Алены, и уже одно это делало их ближе.
Как оказалось, первый день на лайнере был подготовительным, без туристов. После вполне обильного завтрака весь персонал выстроили в несколько рядов на верхней палубе и объяснили основные правила работы. Кого здесь только не было! И официанты (в ряды которых предстояло влиться Алене), и повара, и бармены, и крупье казино, горничные, артисты, работники прачечной, технические служащие – все внимательно слушали общие правила поведения на борту.
Так как она все равно не понимала корейского, то в это время разглядывала голубую гладь бассейна, предвкушая, как окунется в нее с головой. Но до этого было еще далеко. Еще предстояло пройти инструктаж отдельно для официантов и поваров, и по пути в ресторан Айгуль вкратце объяснила основные правила для всего персонала: клиент всегда прав, все конфликтные ситуации должны разрешаться только с помощью менеджера, и никаких отношений с клиентами. Последнее правило было жестким и нерушимым, а многочисленные камеры в разнообразных местах не оставляли иллюзий по поводу возможных романов.
– Девочки из танцевальной группы обычно пытаются кокетничать, да и на ночных танцполах всякое бывает, – подмигнула соседка. – Но тут главное не спалиться, чтобы тебя не уволили и не занесли в черный список, – со знанием дела добавила Айгуль, – а уж серьезных отношений или какого-либо продолжения тут не может быть в принципе. Ты же в курсе, как в Корее важно разделение на социальные классы?
Алена была не очень в курсе, но романов на лайнере точно заводить не собиралась – ей бы еще прошлый забыть! Инструктаж в ресторане был более профессиональным и конкретным – обязанности официантов были многочисленные, но четкие. Утром и в обед нужно было обслуживать шведский стол, между ними работать в кафе, а поужинать туристам предлагалось в нескольких ресторанах. Между этими большими кусками рабочего дня было от силы часа два на отдых, но это время она планировала использовать на полную катушку.
Полдня Алена трудилась как пчелка. Ей поручили не сложную, но крайне муторную работу – постелить белые скатерти на столы всех кафе. Через три часа руки буквально отваливались, а сама девушка падала без сил. Зато она с удовольствием осмотрела огромный холл в золотых тонах, в который спускался полностью прозрачный лифт. Повсюду были мягкие кресла и диваны, многочисленные столы и стулья, а по периметру холла на нескольких уровнях располагались многочисленные кафе, магазины и бары. Посидеть с чашечкой кофе можно было где угодно – на палубе, глядя в необъятные морские дали, внутри кафе, в бассейне с видом на горки и даже в большом кинотеатре.
Для туристов это было мегаудобно, зато Алена уже внутренне содрогалась, предчувствуя, как она будет таскать посуду из всех многочисленных укромных уголков лайнера. Да уж. Изнанка шикарной жизни была не такой уж и радужной, но жаловаться было грех.
В одном из кафе на седьмой палубе она пересеклись с Айгуль, которая осваивала кофейный аппарат. Они с удовольствием выпили чашечку ароматного кофе, а потом Алену с таинственным видом позвали на шестую палубу.
– Наши туристы начинают подъезжать прямо сейчас. По программе у них ужин, потом они всю ночь будут развлекаться. Завтра лайнер до обеда будет плыть, а после – причалит к одному из островов. А теперь мы можем посмотреть, чьи пожелания будем выполнять все это время.
И Айгуль широким жестом подвела Алену к бортику. Они выбрались на палубу вовремя. К причалу стали приезжать машины, одна роскошнее другой, а из них стали выбираться молоденькие мальчики и девочки. Нет, были и супружеские пары, и пожилые люди, и даже родители с детьми, но преобладала молодежь, и когда из очередной шикарной машины вылезла длинноногая красотка в крошечных шортиках и блестящей блузке, а шофер в форме вытащил из багажника три больших розовых чемодана, Алена вопросительно посмотрела на Айгуль.