В моей душе всё похолодело. Вадим рассказал так быстро и без эмоций, что я растерялась.
– Я тебя отведу в постель. Не возражаешь? – его голос был таким же спокойным.
Промычать силы у меня нашлись. Меня повели в постель. Усадили на кровать. Затем Вадим взглянул на наши бокалы и бутылку с недопитым шампанским.
– Давай выпьем? Тебе перед сном не помешает, а мне сейчас нужно… просто потому что нужно.
– Нервы?
– Да. Удивлена? Думала я ничего не чувствующий чурбан?
– Думала, ты не топишь память в вине.
– А я топлю. Было время, пил по-чёрному.
Я помнила ту историю из его жизни. Помнила, поэтому ничего не спрашивала о причинах его запоя.
Без тоста пригубили шампанское. Вадим долго молчал и смотрел на пузырьки в своём бокале.
– Вадим, мне приятно, что ты пришел и встретил со мной этот Новый год. Спасибо тебе за ёлку, шампанское. За сестру твою, которая смогла приехать и помочь мне. Спасибо за самую необыкновенную Снегурочку. Спасибо за праздник. Ты настоящий Волшебник. Ты сотворил чудо своими руками. Спасибо тебе за это. А давай выпьем за исполнение мечты? Хотя бы маленькой. У тебя ведь есть мечта?
– Есть.
– Тогда давай выпьем за то, чтоб мечты сбывались.
В этот раз отсалютовали бокалами и выпили до дна. Я прилегла на кровать и плотно укрылась одеялом. Вадим сидел на полу и смотрел на работающую гирлянду, что висела на ёлочке, украшенной шоколадными конфетами в разноцветных фантиках.
– Вадим, а что означает татуировка на твоём пальце?
Его взгляд переместился на собственную руку, на пальце которой была наколка «Ж».
– Это аббревиатура. Карательный корпус. Первая буква «К» развёрнута к другой. Буквы стоят спина к спине. Мы с пацанами тоже так стояли, когда отстреливались. Спина к спине.
Он замолчал. И потянулся за бутылкой. Но она уже была пуста.
И что у него за жизнь? А?
О чём не спроси, везде засада! Жуть какая-то.
Всё! Больше ничего не буду спрашивать. А то он опять бухать начнёт.
– Вадим, – тихо позвала я и положила руку ему на плечо. Он поднял на меня пустой взгляд, – Иди ко мне.
Прежде чем встать с пола он несколько секунд на меня смотрел, как будто вспоминая, кто я, где он. И вообще, что происходит вокруг. А потом, ничего не говоря, быстро скинул с себя одежду. Всю. И удивительно просто раздел меня. Никаких прелюдий. И молча. От такого поворота событий я растерялась до такой степени, что не успела возмутиться или запротестовать. Вадим оказался в постели.
Протестовать было поздно. Я лишь попыталась, так скажем, внести инициативу или подкорректировать процесс. И не смотря на то, что Вадим был настроен весьма решительно, мой тихий голос его заставил остановиться.
– Презерватив…
– У меня нет.
Ох, и мужик мне достался! Спросить ни о чём нельзя, опасно болезненное воспоминание взбудоражить.
Презервативов нет.
Хотя это, в свою очередь, характеризует его, как не ходока. Хоть это-то положительный момент.
Я потянулась к тумбочке. Извлекла необходимую вещичку. Вадим уставился на меня. И пока я зубами вскрывала упаковку и опять же зубами аккуратно извлекала содержимое и перемещала языком себе за щёку, его взгляд стал ещё удивлённее.
– Слушай, ты лучше сейчас ничего не говори, – смотря на его расширенные зрачки, попросила я. – Да, у меня в тумбочке хранятся презервативы. Да, я их открываю именно так. Более того, если не будешь на меня так странно смотреть, я его могу сама на тебя надеть. Не прибегая к помощи рук.
– Ух, – выдохнул Вадим.
– Да, я такая. Не святая. Претензии есть? Нет? Тогда рот закрой и ложись на спину.
Он действительно закрыл рот и лёг так, как велела я. Дальше было то, что обещала. А потом то, чего хотел сам Вадим. А хотел он много чего и неоднократно. Поэтому в ту ночь фокус с извлечением презерватива из упаковки Вадим имел возможность видеть ещё несколько раз.
И все же, ночь была волшебной. Вадим оказался очень ласковым и внимательным любовником. Он уверенно пользовался предлагаемыми обстоятельствами. И в результате мне с ним было удивительно комфортно. Просто сказочно хорошо.
***
– А дальше что?
– А утром приготовила кофе. Мы его выпили, лёжа в постели, а потом я проводила Вадима до дверей. Он меня поцеловал на прощание и ушел.
– И ничего тебе не сказал?
– Нет, Танюш. Ничего. Просто поцеловал. И ушёл.
– И с тех пор, ты его не видела?
– Нет. Уже десять дней прошло. А он так и не пришел. Я же с ним встреч не искала.
– И как тут не материться?
– Не знаю.
В тишине мы с подругой допили кофе. Потом она подозвала официанта, расплатилась и мы вышли из кафе.
– Давай я тебя подвезу?
– Не надо, Танюш. Я хочу ещё по парку погулять. Снежинки ртом половить.
Подруга поняла, что мне сейчас просто необходимо побыть одной и, поцеловав меня в щёку, ушла на парковку к своей машине. А я пошла в сторону безлюдной аллеи заснеженного парка ловить снежинки. Ртом.
***
– Вадька! Ну-ка вставай-ка! Хватит дрыхнуть!
– Отвали.
– Я сейчас тебе так отвалю, мало не покажется.
Никита стал поливать Вадима из чайника холодной водичкой. Однако должного эффекта не произошло. Вадим лишь, накрыл ухо ладонью и продолжил лежать на диване с закрытыми глазами.
– Ну ты, Кабан! Тебя только буксиром можно в душ поднять.
– Шел бы ты на хер отсюда.
– И пойду, потому что твоя милая сестрица с меня шкуру сдерёт, если я тебя сегодня в человека не превращу.
– Передай ей, чтобы она катилась ко всем чертям собачьим со своей заботой.
– Сам ей это при встрече и сообщишь. А сейчас живо отправляйся в душ.
– Чего ты ко мне пристал? Изверг! Дай поспать.
– Да как же я тебе дам поспать, когда нам пора сваливать с квартиры.
– С какой такой радости? И вообще, тебе надо, ты и иди.
– Мне-то как раз не обязательно. А тебе надо позарез!
– Мне? Зачем?
– А затем, что Нинка грозилась заявиться сюда. Более того, прихватит с собой подругу свою Тоню. Ты её помнишь?
– Ещё бы! Более прилипчивую девку и представить невозможно.
– Это точно! Так что ты аккуратней в её обществе. Шаг в сторону кровати и однозначно окажешься в зале регистрации актов гражданского состояния.
– Где?
– В Караганде! Не тупи, Вадим. В ЗАГСе. Где ж ещё?
– Нет. Я туда не хочу. По крайней мере, не с ней.
– Об этом и речь! Живо просыпайся и в душ! Нинка с подругой явятся после обеда.
– А сейчас сколько?
– Половина одиннадцатого.
– О, так у нас еще уйма времени.
– Да куда там! Едва хватит на душ. Вставай, Вадим!
– Вот зараза, пристал. Ладно, сейчас встаю.
Вадим медленно встал. И матерясь, побрёл в сторону ванной комнаты. Но прошло буквально полминуты, как он вернулся и рухнул на диван.
– Едрить! Ты чего делаешь?
– Отстань, Ник. Никуда я не пойду. Это моя квартира. Хочу-сплю, хочу-пью. У меня до 14-го законные выходные. Так что никакая сестрица не станет причиной моего похода в душ. Тем более, что после ухода… Как их звали?
– Тёмненькая Вика, а твою я не запомнил, как звали. – Никита подошёл к столику, поднял листок, лежавший на нём, и стал изучать оставленные девушками телефонные номера – Вероника. Её звали Вероника.
– Точно, – Вадим отобрал у Никиты листок, не глядя сжал его, кинул в пепельницу и поджог зажигалкой. Листок загорелся и спустя несколько секунд пламя его полностью поглотило. – Так что в душ я сегодня ночью уже ходил.
– И всё же, Вадим, тебе нужно привести себя в порядок.
– Обойдутся! И так сгожусь.
– В таком случае, прости, но я тебя покидаю!
Никита поднялся с кресла и стал активно собирать свою одежду с пола и одеваться. Натянул свитер, подобрал второй носок.
– Встреча с твоей велико-разумной сестрицей, Вадим, мне никаким боком не улыбается. Быть виновником твоего состояния, я не хочу. А увидев меня в твоей квартире, Нинка не задумываясь, обвинит меня во всех смертных грехах. И в том, что я тебя спаиваю, и в том, что личным аморальным примером беспутной жизни сбиваю с пути истинного такого хорошего парня, как ты. Всё, друг, прости, прощай!
– Вечером тебя ждать?
– Если будешь без сестрицы, звони, приеду. Кстати, хочу тебе напомнить, мы планировали сегодня ночное заведение под названием «Трясина» посетить. Помнишь?
– Конечно! Тех жгучих брюнеток у барной стойки, которые хвастались, что работают в «Трясине», забыть сложно. Тем более, они нам обещали незабываемое зрелище. Я всё помню.
– Значит, идём?
– Я ж сказал, конечно.
– Отлично. Только, ты давай тут без меня на спиртное не налегай. Чтоб к вечеру «Oblico Morale» было на достойном уровне.
– Я постараюсь.
– Постарайся. И ещё, сестру свою всё же впусти в квартиру. И не нервируй её. Она у тебя хоть и мелкая, но напакостить может по-крупному.
– Ты что, её боишься?
– Признаюсь, да.
– Напрасно. Ничто не заставит меня ни одной бабе подчиниться. Пусть это будет хоть кто. Тем более, моя сестрица.
– Хоть кто? – удивился Никита, – Мне кажется, ты не совсем честен.
– Ты о чём это?
– Да о той истории, что приключилась в канун Нового года… Об Алисе и всём, что с ней связано.
– А что с ней связано? Ничего такого не произошло.
– Мне-то можешь не врать. Я-то первого января по твоей роже всё про вас понял.
– И что ты понял?
– Да зацепила она тебя мощно. Уже почти две недели прошло, а ты о той ночи мне ничего не рассказываешь. Да ещё и в грубой форме запретил к Алисе на пушечный выстрел приближаться. И даже на произношение её имени наложил запрет.
– А ты, я вижу, весь такой послушный? – озлобился Вадим и раздражённо потянулся за сигаретами, чтобы закурить, лёжа прямо в постели.
– Я-то надеялся, ты остынешь и сам всё расскажешь. А ты нет. Молчишь, как партизан. И даже вскользь не упоминаешь о той ночи. Даже когда пьян в хлам, говоришь о чём угодно, только не об Алисе.
– О женщинах я вообще трёп не люблю.
– Врать не надо. О жгучих брюнетках из «Трясины» ты готов говорить, а об Алисе – нет.
– Да что ты всё, Алиса, да Алиса! Заладил, как попугай! Что тебя интересует? Было у меня что или нет? Ну было! Что с того? Тебе-то что за радость в подобных делах ковыряться?
– Подожди! У нас был уговор. Подкатываешь ты, если у тебя срывается, право хода переходит ко мне. Был такой уговор? Был! Но ты о нём забыл! Или нарочно делаешь вид, что ничего не помнишь. И теперь, если ты к Алисе больше не питаешь былой симпатии, то я со своей стороны не вижу препятствия в твоём лице!
Никита сделал шаг на выход из комнаты. Вадим вскочил с дивана и встал преградой у двери.
– Стой! Ты куда?
– Не понял, – удивился Никита, – Как куда? Домой. Я ж говорю, сестра твоя сейчас придет. Да ещё и не одна, а с подругой. А я ни первую, ни вторую видеть сейчас не хочу. Поэтому ухожу.
– Ты точно только домой идёшь?
– А куда ж ещё? – но внезапно Никита сопоставил предыдущий разговор про Алису, и на его губах появилась довольная улыбочка. – Подожди… а ты подумал, что я к Алисе пошёл?
– Ничего я не думал!
– Думал, – погрозил пальцем Никита, как бы говоря: «не надо лгать». – Ещё как думал. От этого и вскочил с дивана, как ошпаренный. Что, и теперь будешь мне в уши заливать, что Алиса всего лишь малозначащий эпизод?
Вадим обтёр лицо руками, глубоко вздохнул и посмотрел на выжидающего Никиту.
– И всё же, Ник, ты к ней не ходи. Как друга прошу. Как брата.
Удивился Никита, услышав просьбу. Удивился и машинально сделал шаг назад, чтобы присесть в кресло.
– Но только и ты тогда будь откровенен со мной. И расскажи, что у вас произошло? Почему уже почти две недели я тебя трезвым не могу застать.
Вадим сел на диван. Никита молча ждал. Прошла минута. Другая. Вадим вновь закурил. И не поднимая глаза на друга, тихо заговорил:
– Алиса… она ведь не просто Алиса. Она – Алиса Юрьевна Аксёнова.
– И? Что в этом такого? У каждого есть и отчество, и фамилия.
– Ты не понял. Она дочь Юрия Викторовича Аксёнова. Зам. начальника регионального отделения Центробанка.
– Ух ты…
– Это если очень культурно. А вообще, когда до меня дошло, кто такая Алиса, я высказался куда грубее. Благо, Алисы на тот момент уже не было рядом, и мой комментарий она не услышала.
– Да, уж. Хорошего мало. Такая девочка для простых смертных недосягаема. Её папаша в миг лишит и работы, и вообще любой перспективы трудоустроится в крае по профилю, если узнает, что ты с её дочкой обошелся не должным образом.
– Во-первых, в этом плане за мной греха нет. У нас с Алисой было всё по взаимному согласию. А во-вторых, меня даже не столько наличие у Алисы могущественного папаши огорчило, сколько общество некоего Леонида. Я с ним в новогоднюю ночь столкнулся в квартире Алисы. Она его, правда, выпроводила, но по его взгляду было ясно, он вернётся… Он, то ли бывший, то ли жених временно отстранённый от этой должности. Я забил номер его автомобиля в нашу базу данных и мне открылись новые подробности жизни Алисы. Этот Леонид, сын влиятельного банкира города. Семьи Алисы и Леонида коммерчески связанны общими проектами. Но об этом я узнал совсем недавно. Когда сделал другой запрос, так скажем, в базу данных неофициальной информации. Информации, о которой не трубят в СМИ.
– И что, этот Леонид просто ушёл, когда увидел тебя в квартире Алисы?
– Просто ушёл. Но прежде успел сказать, что я – явление временное, а он с Алисой одного поля ягоды. Это уже позже я осознал, насколько эта фраза точна. Алиса и Леонид из одного измерения. Ровня друг другу. Я никаким боком не подхожу ей. Даже если буду только эпизодическим приключением, я – явление временное. А Леонид – Принц из её сказки.
– У-у, как ты себя накрутил, – посочувствовал Никита, наблюдая, как Вадим закурил очередную сигарету. – Это поэтому за эти дни ты перетрахал баб больше, чем за несколько лет? Воспоминания об Алисе пытаешься вытеснить?
Вместо ответа Вадим сделал глубокую затяжку. Вскоре струя дыма вырвалась через его ноздри. Он посмотрел на Никиту, взглядом разгневанного Дракона.
– Ясно, – равнодушно произнёс Никита и встал с кресла. – Ну, давай-давай. Не перетоптанных тобой баб ещё много в нашем городе. А когда они кончатся, спроси у себя, на кой хрен ты столько времени потратил, чтоб понять – лучше Алисы нет. Не было и не будет в твоей грёбаной жизни. Всё! Прощай, до вечера, – он уже сделал пару шагов к двери, но остановился и повернулся к Вадиму, – Ты б мусорное ведро вынес до прихода Нины. А то она, если увидит его содержимое, усомнится в твоей святости и непогрешимости.
– Не понял. Ты сейчас о чём?
– О презервативах.
– А… Ну ладно. Вынесу.
– И в душ сходи! – крикнул Никита уже из коридора.
Через несколько секунд дверь за ним захлопнулась.
А Вадим докурил и… закурил снова.
Мусор он так и не вынес. И в душ не пошёл.
***
Визит Нины был недолгим. Её подруга Тоня, зайдя в квартиру, сразу засуетилась накрывать стол. Нина брату сделала жест кулаком, чтоб вёл себя прилично. Вскоре у неё зазвонил телефон. И она, даже не допив чай, извинилась, и начала собираться домой.
– Ой, простите, мне срочно нужно домой. А ты Тоня оставайся. Чай попейте. А то Вадим уже одичал без женского общества. Да, Вадим? – потрепала Нина небритый подбородок брата.
Вадим лишь буркнул в знак согласия и равнодушно посмотрел на сестру.
– В таком случае, не провожайте меня.
Вадим не видел подбадривающий жест сестры, которым она семафорила Тоне быть поактивнее с её братом. Но ему ничего и видеть не нужно было. Он и так всё прекрасно понимал. Понимал, для чего сестра привела подругу. И почему так внезапно покинула их в разгаре чайной церемонии.
Ему было всё равно.
Одно радовало. Сестра с подругой принесли еду. Вкусную домашнюю еду. Пирожки, котлеты, салаты и это был достаточный аргумент, чтобы не захлопнуть перед их носом дверь в квартиру.
Теперь же, когда сестра ушла, Вадим внимательно посмотрел на Тоню. Среднего роста, немного пухленькая. Губки бантиком. Глаза голубые. А волосы тёмно-русые ниже плеч. Относительно симпатичная девушка. Улыбчивая, общительная. Судя по принесённым пирожкам, хозяйственная.
Когда чай был допит, Тоня отправилась мыть посуду. Мыла, а сама что-то веселое о погоде рассказывала.
И чего ей с мужиками не везёт?
– Тоня, – тихо обратился Вадим и поднялся со стула. Два шага и он рядом с девушкой, которая от его голоса застыла, так и продолжая держать под струёй тёплой воды вымытую чашку. – Тоня, да брось ты это мытьё. Пошли лучше в комнату.
Он уже стоял позади девушки, но так и не знал, куда деть свои руки. Тоня повернулась и смущённо посмотрела Вадиму в глаза. Он в глаза не смотрел. На её плечи, грудь. Но не в глаза. Руки сами коснулись её тела.
– Пошли? – повторил он приглашение.
Она пошла. Вадим за ней. Только прежде чем выйти из кухни, он извлёк из холодильника бутылку с недопитой водкой и приложился к сосуду. Несколько больших глотков, бутылка вернулась на законное место в холодильнике. А Вадим, обтерев губы тыльной стороной ладони, равнодушно пошёл в комнату, утолять другую потребность. Ему сейчас было всё равно, что он делает. Ему просто хотелось забыться.
***
– Алло, Вадим. Ну ты как? Готов? Я за тобой заеду через сорок минут.
– Не надо заезжать, – невнятно попросил Вадим.
– Ты что, опять бухой? Вадим! Ну какого хрена! Мы же договаривались! Так! Я к тебе сейчас приеду и мы поговорим.
– Ник, не надо приезжать.
– Нет, я приеду.
– Не приезжай, я не один.
– А… с кем? – Вадим не ответил. – С Тоней? – уточнил Никита, и по молчанию друга понял, что с ней. – Ну ты вдвойне кретин. Вместо того чтобы проблему решать, ты всё усложнил. Как проспишься, позвони. Но не раньше!
И отключил телефон. А Вадим потянулся за очередной сигаретой. И курил до тех пор, пока в комнату не вернулась из душа Тоня. Вадим ей ничего не сказал, лишь откинул одеяло и жестом пригласил к себе. Тоня поправила сползающее на груди банное полотенце и присела на расстеленный диван.
– Вадим, тут такое дело… Я сейчас случайно увидела в мусорном ведре…
– Да, Тоня. Я не святой. А разве когда-нибудь я утверждал обратное? Ложись, раз пришла.
– Нет. Я так не хочу.
– Хочешь… Хочешь. Я же вижу, – повторил Вадим и беспрепятственно снял полотенце с девушки.
***
– О чём ты думал? Я же тебя предупреждал! Тоня опасная девушка.
– Ну, дурак. Каюсь. Казнить-то меня зачем?
– А тебя никто не казнит! Тебе только недвусмысленно намекают жениться. Вот и всё! Ты же мне на прошлой неделе говорил, что Тоня тебе подходит больше, чем Алиса? Теперь получай свою драгоценную Антонину в жёны!
– Да мало ли, чего я по пьяному делу болтал! Нельзя же из-за этого меня взять и женить на этой Тоне! Я её вообще не люблю. А то, что у нас было… так извини, мне тогда совершенно без разницы было с кем.
– Тебе-то да! Но не Тоне. Вернее, она пошла на это осознанно. А ты импульсивно. Под действием алкоголя и кропотливо выращенных комплексов и угрызений. Вот и результат! Ты хотел решить проблему, ты её решил! Молодец! Теперь у тебя не болит голова, как забыть Алису. Теперь все твои мысли, как избежать свадьбы с Антониной.
Вадим обхватил голову руками и взвыл.
– Только не вздумай опять запить! Иначе сдам наркологам. Или что хуже, твоей ненаглядной невесте.
– У меня нет невесты! – огрызнулся Вадим.
– Тешься этой мыслью. Тешься. А в это время Тоня с Ниной по свадебным салонам бегают. Платье выбирают.
– Слушай, ты достал уже! Не буду я на ней жениться.
– Не будешь? А ответь, мой друг любезный, в тот день ты полностью контролировал своё поведение?
– Нет, конечно!
– То есть ты понимаешь, что Тонечка может заявить, что ты её осчастливил, и она теперь ожидает рождение ребёнка от тебя.
Вадим вновь обхватил голову руками и резко стал массировать затылок.
– Так, – протянул Никита, – Значит понимаешь, что такая радостная новость тебя вполне может ожидать? Что ж, хоть это-то радует. Не совсем мозг пропил. Теперь давай думать, что предпринять в связи со сложившейся ситуацией.
***
Четыре недели спустя
– Не будь бараном! – молил Никита, глядя на Вадима, который стоял перед ним в шикарном костюме. – Эти две курицы решили тебя женить, и ты пляшешь под их дудку. А ещё говорил, меня не подчинить! А сам? Да, мало ли чего они там придумали! Пусть справку предоставят, что она беременна от тебя, а не от кого другого.
Вадим не сопротивлялся. Не оправдывался. Не защищался. Он молча слушал обличительную речь друга. Точно так же покорно на прошлой неделе он выслушал признание Тони. Затем был длинный монолог сестры о роли мужчины в процессе воспитания ребёнка.
Как совершенно верно предположил Никита, Тоня сообщила Вадиму, что ждёт от него ребёнка. Ни о каком аборте речи не шло. Да и Вадим о нём не упоминал. Он просто слушал Тоню, а потом разрешил ей остаться у него на ночь. Правда, в этот раз к ней не прикасался. Она сделала несколько попыток сократить дистанцию между ними, но Вадим не шелохнулся в её сторону. Он позволил уснуть в его постели, а сам посреди ночи встал и ушёл спать в кресло. Хотя сон к нему в ту ночь так и не пришел.
Было много мыслей. Эмоций. Претензий к себе. И только к себе.
– Ладно! – гаркнул Никита, осматривая друга в примерочной, – Хочешь залезть в эту петлю? Лезь! Мешать не стану. Может, ещё успеешь очнуться, и тогда я постараюсь тебя вытащить из этого дерьма. Но только если ты меня сам об этом попросишь! Сейчас я с тобой не вижу смысла разговаривать! Ты вообще без эмоций! Хоть бы наорал!
– На кого?
– Да на меня хотя бы!
– Но ты же не виноват. Виноват только я.
– Ой, вот только не надо режим жертвы включать! Или это на тебя так речь Нины повлияла? Как она может уговаривать, я знаю. С её цыганскими замашками, ей бы в отделе кредитования работать. Любому может навязать кабалу! А это кабала! Жить с человеком, которого не любишь, это дебилизм. Полное отсутствие удовольствия и максимум притворства. Оно тебе надо? И не надо мне сейчас заливать про ребёнка! Ребёнок тут совершенно не причём! Даже если Тоня беременна от тебя, это не повод жениться. Это повод задуматься, что ты можешь и должен сделать для своего ребёнка. Чем обеспечить, что предоставить. Скажешь, любовь и ласку? Ни хрена! Этого ты дать не сможешь. Поскольку находясь в браке с нелюбимой женщиной, никакой любви и ласки ты ребёнку не дашь. Ты сначала возненавидишь Тоню, а потом и ребёнка. Может, ты хочешь заверить меня, что сможешь полюбить Тоню со временем? Ну, давай, живи ради этой нелепой мечты. Живи и влюбляйся. А я посмотрю, надолго ли тебя хватит? Влюбишься, я публично признаюсь, что урод конченный, который мешал тебе своими дебильными советами. Но только не верю я в такие сказки. Не верю.
– А во что ты веришь!? В то, что Алиса меня полюбит!? – взорвался наконец Вадим, – В то, что её папаша не будет против моей кандидатуры? В то, что её супер упакованный жених, это блондинистое чмо, не будет стоять у меня на пути? В это ты веришь? В это!? Нет, ты мне ответь! Я слушаю! Мои слова для тебя детский лепет. Чушь собачья! А сам-то ты, что мне предлагаешь? Быть наивным идиотом и добиваться Алисы? Этого ты от меня хочешь? Ну, отвечай!
Немного отойдя от Вадима, Никита развёл руками и произнёс:
– И все же Тоню ты не полюбишь. Для этого тебе нужно забыть Алису. А этого ты сделать не сможешь! Ведь я тебе уже несколько дней об Алисе даже не намекал. Ты сам о ней заговорил! Ты сам о ней постоянно думаешь. Вадим, мне тебя жаль. И вообще, не хочу я больше тебе помогать выбирать этот грёбаный новый костюм для свадьбы. Потому что не хочу я видеть, как ты ножом по своим яйцам, со всего маху! Ясно? – Вадим не ответил. – Ну, надеюсь, что хоть в этот раз тебе всё стало ясно. И ты опомнишься.
Никита развернулся и не спеша вышел из зала мужских костюмов.
***
За пару дней до похода в ЗАГС с целью подачи заявления, у Вадима зазвонил телефон.
– Алло.
– Слушай, Вадим, ну извини, что был так резок в прошлый раз. Извини. И в знак примирения предлагаю сегодня нам с тобой немного посидеть в каком-нибудь тихом местечке. Согласен?
– Конечно, Ник. Где встретимся?
– А давай к восьми в «Трясину» подъезжай. Должны же мы всё-таки попасть туда. Как ты думаешь?
– Отличное предложение. Буду в восемь.
– Договорились.
После работы Вадим приехал в «Трясину». У бара его ждал Никита.
– Привет.
– Как жизнь?
– Нормально, – равнодушно произнёс Вадим и присел рядом с Никитой.
– Ты за рулём?
– Да. Пить я не буду.
– И правильно. Я так смотрю, Тоня на тебя положительно повлияла, ты после той ночи с ней больше не пьёшь.
– Да уж. Куда там больше пить? После таких запоев дар речи может пропасть. Столько начудил. Аж самому тошно.
– Сочувствую. Но я тебя предупреждал. Ты же поступил по-своему.
– Что я тогда вообще соображал? Действовал даже не на автопилоте.
– Я понимаю. Тебе просто попала возжа под хвост. Вот ты и куролесил. И я дурак, тебя не уберёг. Ты прости, что тогда оставил тебя в квартире одного.
– Ты-то тут причём? Я сам себя загнал в этот капкан.
– Нет! Я тоже виноват.
Так у них вечер и тянулся. Пока у Никиты не зазвонил телефон. Он быстро переговорил, а когда отложил телефон, смущённо посмотрел на Вадима.
– Слушай, я тут с такой девочкой познакомился. Просто сказка! И представляешь, она работает в «Трясине».
– Кем? – удивился Вадим.
– Ну… – замялся друг. – Ну, в общем… Да какая разница?!
– Э, нет. Подожди. Ты что, – Вадим окинул зал со столиками и внимательно посмотрел на сцену, на которой две брюнетки в экзотических перьевых нарядах отжигали жгучие танцы. – Ты с кем-то из тех брюнеток пересёкся?
– Нет! Но ты в правильном направлении мыслишь. – Никита расплылся в улыбке и сделал глоток виски из своего бокала. – Она танцовщица. Классная. Такая гибкая! Просто мозг сносит.
– Ну что ж, уж лучше танцовщица.
– Чем кто?
Вадим не ответил. А впрочем, Никите и не нужен был ответ. Он выпил ещё и нагнулся ближе к уху Вадима.
– Слушай, у них тут приват-кабинки есть. И там танцовщицы приват танцы для клиентов танцуют. Я попробовал. Это бомба! Рекомендую.
– Нет уж, спасибо.
– Да что ты упираешься? Это ж совсем без пошлости. Она когда танцует, её трогать нельзя. Как бы она на тебе не скользила, к чему бы ни прикасалась, а ты к ней не имеешь права. Такие правила. Представляешь?
– Ну и что?
– Э, не скажи! Знаешь, как сложно? Хочешь, проверь?
– Я же тебе сказал, не хочу.
– Я так и думал, что ты не сможешь.
– Причём тут «не сможешь»!? Не хочу.
Спустя полчаса, Никите всё же удалось развести «на слабо!» и Вадим отправился в одну из приват-кабинок.
Он удивился, когда ему повязали на глаза шелковую повязку.
– Не переживайте, это так предусмотрено для танца. Танцовщица во время танца сама снимет. Это всё для того, чтобы Вы смогли сконцентрироваться на музыке и прикосновениях. Позже, когда девушка снимет повязку, она начнёт танцевать у шеста. Ну и конечно же, потом на Вас.
Вадим глубоко вздохнул и дал отмашку о начале представления. Сам же удобнее разместился на диванчике.
Зазвучала красивая мелодия. Через пару секунд, Вадим почувствовал присутствие кого-то. Цоканье каблуков подсказывало, куда перемещается танцовщица. Её рука нежно прикоснулась к его плечу. Вадим уловил новый аромат. Ненавязчивый. Цветочный. По его подбородку неожиданно скользнуло прикосновение. Затем ещё одно. Аккуратно на бёдра Вадиму присела та, кто пока не видна. Но она ощутима. Её движения неясны. О них можно только догадываться. Плечи Вадима ощутили прикосновения. Затем грудь. А бёдра и не переставали чувствовать раскачивания чужих бёдер.
Танцовщица легко поднялась, и лишь на мужском плече осталась её рука. Девушка зашла Вадиму за спину и медленно избавила его от повязки. И нежно провела по его шее кончиками тонких пальцев.
Обойдя диванчик, прошла к шесту.
С этого момента Вадим мог её рассмотреть. Рыженькая. Длинноногая. На лице небольшая маска. Но даже она не мешала понять, лицо у девушки красивое. А тело тем более. Она была одета в нечто, что было похоже больше на пеньюар. Туфли на высоком каблуке. Девушка была очень гибкая. Она, чётко улавливая ритм, танцевала, а Вадим начал расслабляться. Пока на его глазах была повязка, он был скован и совершенно не получал удовольствие.
Только опасения и дискомфорт.
Теперь же было всё очень красиво. Ему было приятно смотреть на сексуальную девушку, которая танцевала у шеста только для него.
Она танцевала и постоянно держала зрительный контакт с Вадимом. Всё для него. Все её движения. Все её призывы. И вот она вернулась. Изгибаясь, то касаясь, то вновь отстраняясь. Вадим залюбовался её телом. Её эротичными движениями. Она вновь на его бёдрах. Но не смотрит в глаза. Медленно расстёгивает рубашку на Вадиме. Распахивает её. Но сразу же женские ручки перемещаются ниже и расстегивают ремень на брюках.
Он бы взвыл. А толку? Заставить себя не реагировать на молодое зовущее тело было невозможно. Он и реагировал. Хотя и подавлял своё влечение. Руки из последних сил оставались на месте. Внезапно шелудивые женские ручки коснулись обнажённой мужской груди.
– Так. Стоп, – всё же произнёс Вадим и встретил взгляд танцовщицы.
Она обворожительно улыбнулась. И коснулась на секунду кончиком пальца носа Вадима.
– А я уже подумала, что придётся тебя изнасиловать.
Руки Вадима, мгновенно обхватили девушку за талию и не позволили встать. Он её узнал. Даже несмотря на наличие маски и парика.
– Алиса?
– Да, – прозвучал спокойно женский голос. – А ты, видимо, расстроился, что это всего лишь я?
***
Я думала, он меня сломает. Схватил так, что ткань моего шелкового платьица от напряжения заскулила. Как, впрочем, и я.
– Алиса.
– Всё-таки расстроился?
– Но как такое возможно?
Я улыбнулась. И только теперь хватка Вадима ослабла. Одной рукой он потянулся и стянул с меня парик, а заодно и маску. Выражение его лица трудно было описать. Но я поняла, он рад. Глаза блестели, как агаты. А руки вновь на моей талии. Даже бёдра Вадима перестали быть скованными, но только они. То, на чём я сидела, твердело и вызывало влекущий спазм приблизительно в том же месте у меня самой.
– Алиса, я не верю.
Не ожидал он моего боевого настоя. Одна секунда и его щека получила пощёчину. Ещё секунда и второй досталось то же самое.
– Ты что делаешь? – растерянно спросил Вадим, но так и не отпустил меня.
– Это тебе за второе января. И за третье. А это за четвёртое. И за пятое.
Да, я его била. А на что он рассчитывал?
– Что я такого сделал в эти дни?
– Ты мне не позвонил. Ты ко мне не пришёл.
– Так ведь я и не обещал.
– А это тебе за то, что не обещал.
И вновь мои ладони смачно прошлись по его щекам.
Не имея возможности локализовать мои руки, он прижал меня и уткнулся мне в грудь. Бить его стало труднее. Но всё ещё возможно. И я била. Щеки его поменяли цвет на пурпурный. Я не унималась, но только до тех пор, пока не осознала, что Вадим подозрительно затих.
Испугалась.
Изо всех сил постаралась отстраниться от его лица. И в ужасе заметила на его щеках слёзы. Скупые, но слёзы. Он постарался их быстро смахнуть. Чтоб даже следа не осталось.