– Она сказала, что работает в первой поликлинике. Участковым педиатром.
– Так и есть. Я просто не знал, чем тебе помочь, поэтому позвонил сестре. Она, услышав что нужна помощь медика, схватила свой тревожный чемоданчик с горькими микстурками и противными таблеточками и примчалась на помощь. Тебя что-то смущает?
– Если честно, меня смущает всё. Ты, твоя забота. Вообще то, что ты здесь.
– А где ж мне ещё быть? – решил пошутить Вадим и улыбнулся.
– Чудной ты.
– Почему ты так считаешь?
– Ты очень разный. Я даже не знаю, чего от тебя ожидать.
– А ты чего-то ждёшь от меня?
– О! А ты ещё и с юмором.
– Алиса, – Вадим коснулся её лба рукой, – как ты себя чувствуешь?
– Если скажу, что мне холодно, ты меня кинешься согревать?
Он ответил настолько быстро, что и сам удивился:
– Да.
– И ты не побоишься заразиться от меня?
– И чем ты меня собралась наградить?
– ЗППП не боишься?
– А что аудиторы у нас попадают в группу риска по этим специфическим заболеваниям, передающимся половым путём?
– Аудиторы?
– А кто ж?
– Как ты узнал, что я…
– Не проститутка, – подсказал Вадим, поправляя одеяло на Алисе.
– Да.
– Это было несложно сделать для человека, который работает коллектором.
– Коллектором? Теперь понятно, как ты меня нашёл. Но зачем?
– А какие варианты у тебя?
Алиса улыбнулась и посмотрела в его глаза. В них был озорной блеск. И ещё что-то такое, чего она не видела раньше. Но что это такое, до конца понять не могла.
– Я вначале подумала, что ты меня хочешь наказать.
– За то, что сбежала от меня из ресторана?
– Да.
– И как ты себе представляла эту казнь?
– Я не буду тебе об этом говорить.
– Стыдно своих фантазий?
– В какой-то степени.
Губы Вадима расплылись в довольной улыбке. Но когда он посмотрел на часы, улыбка пропала.
– Алиса, Новый год через полтора часа. Ты позволишь его встретить с тобой?
Настолько неожиданный вопрос вернул её в реальность:
А ведь действительно, сегодня Новый год.
Сегодня самая волшебная ночь в году.
Время загадывать желания!
– Алиса, ты позволишь мне остаться у тебя аж до следующего года?
– А у меня есть выбор?
– Что мне в тебе особенно нравится, что ты умеешь нелепым встречным вопросом ответить на мой собственный вопрос.
– Вадим, только у меня ничего нет к празднику. Даже ёлки. Изначально я должна была сегодня быть у родителей, но планы поменялись, к тому же, здоровье моё подкачало. Я не успела приготовиться к встрече Нового года.
– Это уже не твои заботы. Твоё дело выпить чай и поспать. Я тебя разбужу за пять минут до Нового года.
– Лучше за десять.
– Договорились.
Вадим приподнялся и сразу же коснулся лба Алисы своими губами. Такой непредсказуемый лёгкий поцелуй её смутил.
– Ты чего?
– Температуру проверял. Выпей чай и отдыхай.
– Ладно.
Когда Вадим был уже у дверей, Алиса его остановила:
– Вадим, – он обернулся. – Я хотела спросить, у меня температура сейчас высокая?
Вместо ответа он вернулся и вновь её поцеловал. Но на этот раз в губы. Быстро, нежно. И опять неожиданно.
– У тебя хорошая температура. Выпей, пожалуйста, чай. И поспи. Я буду рядом.
И тихо вышел. Алиса потянулась за чашкой с чаем, приготовленным для неё лично Вадимом. Чай был непривычно сладким. Непривычно слабым. И этой непривычностью вызывал радостную улыбку, идущую от самого сердца.
***
– Никита, а кто она такая?
Он не знал, что ответить Нине. И с ответом не торопился.
– Ты что, не знаешь кто она? Ну хорошо. Задам вопрос по-другому. Ты знаешь, как Вадим с ней познакомился? Где и когда?
– Знаю.
– И чего молчишь? – Нина выжидающе посмотрела на Никиту.
– Я не знаю, как тебе ответить.
– Говори правду, тогда не запутаешься во лжи.
– Хорошо. Ты сама этого хотела. Будет тебе правда. Вчера по дороге в «Эдельвейс», где гулял коллектив нашего банка по случаю предстоящего Нового года, я ради хохмы снял проститутку и привёз её в ресторан. Этой проституткой была Алиса.
Нина ахнула.
– Да, Нина. Ты хотела правду? Получай её! – проехав ещё квартал, он сжалился, и мельком посмотрев на притихшую сестру друга, продолжил. – Но потом у нас с Вадимом возникли сомнения относительно истинного способа добычи средств на пропитание у Алисы.
– Боже! Ник! Ты вообще соображаешь, что ты сейчас говоришь?! Что и кому?! Мой брат остался с ней наедине, а ты мне мозг выносишь такими нелепыми подробностями! Вези меня обратно!
– Ага! Сейчас! Разбежался.
– Останови машину!
– Нина! Успокойся! Куда ты поедешь? Вызволять маленького братика из лап развратной гетеры? Остынь! Что с Вадимом случится? Может, ты считаешь, что больная девушка, что едва шевелится, лёжа в собственной постели, сейчас твоего ненаглядного Крысобоя растлевать будет? Совершать над ним сексуальное насилие? Ты этого боишься?
Нина притихла. Задумалась и растерянно посмотрела на Никиту.
– Ник, я тебя не понимаю. Почему ты такой спокойный? Я ещё чего-то не знаю?
– Нин, а почему ты решила, что должна всё знать?
– Он же мой брат.
– Ага, ты ещё жалость во мне вызови, добавив слёзно, что он твой младший брат. Ну, чтоб я совсем себя сволочью последней почувствовал за то, что бросил твоего родственничка наедине с Алисой! С этой падшей женщиной! С этой развратницей! И вообще, может она того… СПИДом болеет? – он посмотрел на Нину притворно встревоженным взглядом. – А! Что делать будем? В скорую позвоним? Ну, чтоб Алису по всем анализам прогнали. Кровь, моча, кал. Слюна! Или нет! Давай её ментам сдадим? Хотя нет. По статье «Проституция» она же ничего существенного не получит. Нужна другая статья. Всё! Решено! Будем утверждать, что она лично убила президента США. Ну того, кого все наши подозреваемые, замученные в камерах предварительного заключения, сознаются что убили.
– Ты в своём уме?
– А ты?
– Никита, я ведь не посмотрю, что знаю тебя всю твою жизнь, ещё с тех пор, как тебя первый раз в коляске во двор твоя мама выкатила. Вот сейчас возьму и огрею своей сумкой тебя по голове. А сумка у меня тяжелая. Ты меня не нервируй!
– Ударь! И тогда я точно буду знать, что ты психическая и не способна на конструктивный диалог!
– С тобой?
– Да! Со мной.
– И о чём?
– О тебе! О Вадиме. О Вике. Мне продолжить? Или ты поняла, о чём я?
– Поняла, – огрызнулась Нина и отвернулась от Никиты. – Не надо продолжать.
– Вот и славно. В таком случае, не лезь в отношения Вадима и Алисы. Поверь, она гораздо лучше, чем ты о ней нафантазировала с моей подачи. Более того, вся эта нелепая история с лже-проституткой должна была случиться, чтобы Вадим заметил Алису. Обратил на неё внимание. Возможно, в его сознании образ Вики ещё мешает строить новые, нормальные отношения с другими женщинами. И именно поэтому, давай ты не будешь мешать Вадиму, твоему маленькому братику.
Никита замолчал и повернул машину к жилому микрорайону, в котором жила Нина со своей семьёй. Проехав шлагбаум, он с трудом разыскал место для парковки.
– Нин, так мне к Алисе и Вадиму ехать, или ты меня к себе пригласишь Новый год встречать?
Она подняла удивлённый взгляд на Никиту и, подавляя улыбку, произнесла:
– Ладно, пошли к нам. Сына я к моим родителям отвела, так что странная снегурочка детскую психику не травмирует. А остальные гости будут в восторге от тебя. Тем более что сегодня ко мне в гости пришли две незамужние подруги. Ты их и будешь развлекать.
– Двух?
– Двух! А не надо было хамить мне сегодня! Это тебе наказание от меня!
– Две, так две. Хотя я такого раньше не пробовал. Ты же наверняка наслышана от братца, я мужчина весьма скромный. С тонкой душевной организацией. Но если нужно, так уж и быть, постараюсь быть приятным одновременно двум дамам. Только не знаю, как на такое достаточно близкое, я бы даже сказал, бурное интимное времяпрепровождение, посмотрят сами дамы?
– Нет, ты меня всё-таки вынудишь треснуть тебя сумкой по башке!
– По голове нельзя! – шутливо отгородился Никита руками от возможного удара.
– Оглохнуть от эха боишься?
– Ой, Нинка, как тебя только муж терпит?
– Сама удивляюсь!
Они вышли из машины и, придерживая друг друга, пошли в сторону подъезда.
– Ник, я только не поняла. Зачем тебе нужна была проститутка на корпоративе?
– Если честно, я и сам не понял, зачем подобрал Алису. Понимаешь, когда её увидел, лежащую в снегу, мне её так жалко стало. А потом я невольно обратил внимание, что Вадим, сам того не замечая, заботливо стряхивает с её волос снег. А сам при этом орёт матом. В первую очередь на Алису, которая в тот момент была без сознания. Именно тогда мне и пришла в голову идея забрать Алису с собой. Но для чего конкретно, я не придумал. Это уже потом я подтвердил версию Вадима, что Алиса мне нужна, чтобы продемонстрировать коллегам, что я плевать хотел на сплетни относительно того, что я бисексуал… Вот такая история.
Нина даже остановилась. Тем самым остановила и Никиту.
– Ник, у тебя потрясающая способность! Ты, объясняя, запутываешь ещё больше. Теперь по порядку. Во-первых, почему Алиса лежала в снегу без сознания? Во-вторых, что это за сплетни, о твоей половой всеядности?
– Хорошо. Сейчас всё объясню. Пошли?
И он повёл Нину дальше.
Со стороны их пара выглядела очень забавно. Высокая снегурочка, придерживая хрупкую женщину, что-то старательно разъясняла. При этом голос у снегурочки был совершенно неженским. Да и походка тоже. Многострадальные каблучки туфлей Внучки Деда Мороза пережили за этот вечер столько, что вероятность дожить им до Нового года уменьшалась с каждым метром продвижения в сторону подъезда.
***
Не поняла, это что такое? Неужели ёлка?
Приподнялась с постели и, действительно, обнаружила у себя в комнате ёлку. И не просто ёлку, а празднично украшенную. Вместо игрушек конфеты в ярких фантиках. Конфеты к веточкам ёлки были прикреплены скотчем. И вся эта праздничная красавица была дополнительно украшена работающей разноцветной гирляндой.
Я нерешительно присела на кровать и укуталась плотнее одеялом.
Неужели Вадим?
Кроме него некому. Но как? И зачем?
Я бы, наверное, долго ещё так сидела, но неожиданно почувствовала на себе взгляд и посмотрела в сторону двери. Вадим. Уже без бороды и шубы. Но всё равно, как из сказки. В светлом свитере и джинсах.
Какой же он большой. Интересно, а у него и там размер потрясающий?
Постеснялась я своих мыслей и вернулась к глазам Вадима. Сейчас они добрые.
– Красиво.
– Рад, что тебе понравилась ёлочка.
– Как тебе удалось всю эту красоту создать?
– Было бы желание, а способы найдутся. Тем более что мне сегодня чрезвычайно повезло с нарядом. Ты представляешь, продавец ёлок наотрез отказался брать деньги у Деда Мороза. Сказал, иначе удачи у него не будет в следующем году. А когда я попросил продать мне конфеты, продавщица ларька, что за углом твоего дома, чуть не разрыдалась. Она, правда, немного подвыпившая была и, услышав мою просьбу, просто осыпала меня конфетами. А деньги тоже не взяла. Вот что значит – Новый год! Кстати, может проводим старый год?
– Давай. А как?
– Шампанским.
– Может, мне лучше чаем его проводить?
– Чай как-то не звучит. Давай шампанским? Но понемногу.
– Давай. Только шампанского у меня нет.
– Теперь есть.
– И тоже трофейное?
– Почти. За него пришлось заплатить.
– Тебе везёт, но не во всём.
– Шампанское ерунда, главное, чтоб повезло в другом деле, – и подмигнул мне.
Не стала я дальше развивать эту тему, перевела взгляд на мигающие лампочки. Вадим вышел в коридор, а когда вернулся, в его руках был новогодний напиток и салат «Оливье».
– А это откуда?
Вадим улыбнулся и поставил угощения на тумбочку.
– Салат я добыл в гастрономе. Там же, где и шампанское.
– Ух, – выдохнула я – а я уже подумала, что это ты его приготовил.
– Я мог бы его приготовить и сам, но в моём распоряжении не было столько времени.
– Так ты и это умеешь?
– И это тоже.
Мы символически выпили за уходящий год. Ближе к двенадцати я попыталась покинуть постель, но Вадим не позволил мне это сделать.
– У тебя постельный режим.
– Так ведь… Новый год и всё такое.
– «Всё такое» будешь делать, когда выздоровеешь, а пока лежи в постели.
И что он имел в виду?
Ничего не поняла. Да в общем-то, я и себя сейчас не понимала. С одной стороны, встречаю Новый год с абсолютно незнакомым мне человеком. А с другой стороны, до сих пор не верю, что Вадим сейчас со мной. Ведь он мог быть где угодно. А он со мной. Ничего не требует. Ничего не обещает. Просто он рядом. Тихо, спокойно, как будто так и должно быть. Как будто мы долгое время шли к этой ночи. Правда, шли порознь. Даже не подозревая о существовании друг друга.
Хотя где-то на уровне подсознания я всегда понимала, что Лео – это не тот человек, с которым мне будет хорошо и спокойно. Солидно и престижно – да. Но не более. А ведь так хочется раствориться в том мужчине, которого подарила тебе судьба. В том мужчине, который разделяет с тобой одно пространство. Разделяет его и в то же самое время формирует его. Одно единое пространство для двоих, в котором такая жгучая смесь желаний, страсти и обоюдной одержимости.
И в какой-то момент понимаешь, что всё!
Ничего другого не нужно. Только б это сохранить. Только б это приумножить.
И нужен только этот мужской взгляд.
И нужен взгляд только этого мужчины.
Он очень дорогого стоит.
Любуясь Вадимом, чертами его лица, его глазами, конечно, я захотела узнать, о чём сейчас его мысли.
– О чём думаешь?
Улыбнулся. Но не ответил. Подлил шампанского. И передал мне бокал.
– За тебя, Алиса. Выздоравливай.
– Теперь-то конечно, выздоровею.
По телевизору президент начал поздравительную речь. Мы с Вадимом его слушали, а сами смотрели друг другу в глаза. Начался бой курантов.
Сумасшествие?
Я знаю.
Но как же мне сейчас хорошо. Просто чудо, как мне сейчас хорошо.
Не могу с полной уверенностью сказать, кто из нас первым потянулся навстречу. Но ещё до Нового года наши с Вадимом губы коснулись друг друга. Мои глаза закрылись, и я почувствовала, что полетела.
Большие тёплые руки обняли меня и бережно прижали к мужскому сердцу. Я слышала, как оно рвётся из оков грудной клетки.
Или это моё сердце так бешено колотится?
Да и какая разница.
Поцелуй, начавшийся под бой курантов, не закончился после того, как наступил Новый год. Не закончился даже когда под окнами стали взрываться фейерверки, салюты и просто петарды.
Меня Вадим долго не выпускал из объятий. Его губы касались моих губ. Иногда натиском, иногда отступая до уровня едва уловимого невинного прикосновения. Теряясь в потоке удовольствий, я сама того не замечая, запустила руку под свитер Вадима. И нащупала там, как бы правильней выразиться. Короче, очень рельефное мужское тело. Груда мышц.
Нащупать-то я нащупала. А представить воочию, что рядом со мной не просто мужчина, а настолько мощный, я бы даже сказала, усовершенствованный в физическом плане представитель действительно сильного пола… Тут моё воображение оробело. Мне безумно захотелось Вадима раздеть.
Но как это сделать?
Потянуть его свитер вверх?
Вадим сам поймёт, для чего я это делаю, и снимет одежду.
Но моя рука так и осталась на кубиках его пресса. Я лишь позволила себе продвинуться по ложбинке от пупка вверх до солнечного сплетения и обратно вниз. Потом медленно убрала руку и обхватила Вадима за шею.
– Алиса, – его голос был таким тихим, что я не сразу поняла, что он вообще говорит, прерываясь между кроткими поцелуями то в губы, то в щёки мои, – Алиса… Где же ты раньше была?
– А что, я уже опоздала?
Он усмехнулся и окончательно меня перестал целовать. Посмотрел мне в глаза, улыбаясь, и прижал вновь к себе.
– Не опоздала. Как раз успела…
– А успела куда? – не унималась я, хотя и находилась в эйфории после его поцелуев, от этого и задавала свои дурацкие вопросы на автопилоте.
– Ко мне.
– Я к тебе? Ведь это ты у меня в гостях. Это ты ко мне пришёл.
– Да. Но, как я мог не придти? Я же знал, что тебе нужен.
– Знал?
– Надеялся, – тихо произнёс Вадим. – Ведь нужен?
– Очень.
Теперь и я смутилась от своих слов. Невольно мой взгляд заскользил по лицу Вадима, затем перешел на его шею, и только теперь я обратила внимание на шрам. Конечно же, я помнила про него, но как-то до этой секунды сегодня его не замечала.
Робко ладонь моя потянулась к изуродованной линии кожи. Вадим заметил направление моего взгляда и стал наблюдать за моими действиями. А пальцы мои уже приблизились к шраму и, не касаясь, зависли над ним.
– Тебе не будет больно, если я прикоснусь к шраму?
– Больно не будет.
Я коснулась и медленно провела по шраму сверху вниз до самого ворота свитера. Там мои пальцы остановились. А шрам не закончился и скрылся под одеждой.
– А шрам у тебя большой?
– Большой. Показать? Не испугаешься?
– Покажи.
Не придав предупреждению должного значения, я упивалась своей находчивостью и предвкушала оголение мужской фигуры. Но радость моя продлилась недолго. Вадим выпустил меня из своих рук и стал медленно снимать свитер вместе с майкой через голову. И тут перед моим взглядом предстал истинный масштаб травмы Вадима.
От шеи шрам спускался, на грудь и, как змея, сползал до самого бедра.
– О-о. Что с тобой произошло?
Услышав мой подавленный голос, Вадим попытался одеться. Но я не позволила это сделать и перехватила его одежду. А после так и вовсе отобрала и закинула куда-то себе за спину. Сама же неотрывно смотрела на шрам гигантского размера. Но с каждой секундой всё больше терялась в догадках причин его появления.
– Как же такое появилось на тебе?
– Отдай одежду.
Вадим был раздражён. Я этого не поняла сразу и вместо того чтобы выполнить просьбу, приблизилась ближе и провела по шраму пальцами. Сверху вниз.
– Если тебе нужна одежда, возьми её сам. Можешь даже и мою забрать.
Вадим застыл. А я дошла до конца шрама.
– Я никогда раньше не прикасалась к такому красивому телу. Можно я ещё на тебя немного посмотрю? И потрогаю. Я даже подумать не могла, что ты такой красивый.
– Алиса, прекращай меня смущать. Отдай одежду.
– Забирай. Только пока не одевайся. Хорошо?
– Алиса. Ты…
Но его фраза оборвалась на половине, поскольку губы мои прикоснулись к его шраму, что начинался на шее. И медленно поцелуи пошли вниз.
Продвижение далось с большим трудом. Но только для Вадима. Я-то получала удовольствие. А с Вадимом была беда. Он сжался и, продолжая смущаться, начал от меня отодвигаться. В результате, когда я дошла до окончания шрама, Вадим почти лежал. А я была почти на нём.
– Алиса, иди ко мне.
Вадим меня оторвал от моего занятия и притянул к своим губам. Но ещё до поцелуя успел сказать:
– Мне велено регулярно проверять твою температуру – и лишь спустя бесподобный страстный поцелуй, когда он выпустил меня и, перекатив, оказался сверху, тихо признался, – Не знаю, выздоравливаешь ты или нет, но я однозначно продолжаю тобой заболевать.
Мне было приятно, но промолчать я не могла:
– Люди не любят болеть. И обычно спешат выздороветь.
– Ты права. Но мы говорим о разных видах заболеваний. Ты о телесных, а я о других.
– О психических?
– О душевных.
– А… Это радует. А то я уже начала переживать, что психом тебя делаю.
– И психом тоже. Но в первую очередь… – он замолчал и зажмурился.
А когда открыл глаза, в них появилось что-то такое, что меня насторожило. И улыбка с губ моих пропала.
– Вадим, что с тобой? Тебе плохо?
– Всё хорошо. Извини, если испортил момент.
И больше ничего не говоря, он поднялся с постели и потянулся за бутылкой с шампанским. Разлил по бокалам и протянул один из них мне.
– Между прочим, мы с тобой до сих пор не выпили за Новый год. А он уже наступил. С новым годом, Алиса. С новым счастьем.
– С новым годом, – приняв бокал и дождавшись звона от встречи с другим, медленно выпила до дна. – С новым счастьем.
Но в голосе моём уже не было былого веселья. Почему-то вспомнились разные события ушедшего года. От этого стало ещё тоскливей.
Как же права моя мама, мне срочно нужно остепениться. Иначе, я так и буду совершать маленькие и большие глупости. И ещё хорошо, если без последствий.
А ведь могу и по-крупному влететь. И что тогда?
К родителям на поклон всё равно не пойду. У подруг сострадание и поддержку уже стыдно искать. Стыдно…
Вот и сейчас. Спрашивается, что я делаю? Видно же, что Вадим и сам не знает, зачем ко мне пришел. Не знает, что делать со мной. А я его, похоже, больше смущаю, чем привлекаю.
Всё! Хватит. Пора останавливаться.
– Позволь мне выйти.
– У тебя постельный режим, – напомнил Вадим, но все же не стал препятствовать.
Я встала с постели.
– Да-да. Я помню. Но мне всё равно надо.
И я вышла в коридор, зашла в ванную комнату, включила душ. Долго сидела на краю ванны. Потом вымыла руки. Лицо. И сама того не заметив, скинула с себя халат, майку, шортики и залезла под душ.
Спустя какое-то время услышала тихий стук в дверь.
Очень удивилась. Но потом подумала, вдруг просто решил уйти, но совесть не позволила не проститься.
– Иду!
Равнодушно выключила воду, вытерлась и, после того как оделась, спокойно вышла.
И тут меня чуть Кондратий не хватил.
Передо мной стоял Лео. Позади него Вадим. Уже в майке.
Упс! Вот так картина.
И я тут вся такая… мокрая.
– А…
– С Новым Годом, – размеренно произнёс Лео и мельком посмотрел на Вадима, – С новым счастьем.
– Спасибо. И тебя с Новым Годом.
– Я тебе телефон привёз, – Лео протянул мой летавший накануне телефон.
– Стоило ли так утруждаться?
Но телефон всё же забрала.
– Юрий Викторович просил тебе передать, что Лидия Михайловна очень беспокоится в связи со сложившейся ситуацией.
– А она в курсе, почему я не приехала с тобой к ним?
– Истинную причину она не знает. Я ограничился лишь общими фразами. Надеюсь теперь, в связи с новыми обстоятельствами, – Лео лишь едва заметным кивком указал в сторону Вадима, – и ты проявишь мудрость и не будешь усугублять ситуацию, излагая подробности нашей временной размолвки.
– Временной? – у меня аж дыхание перехватило.
Мало того, что Лео не сомневается в нашем бурном досуге с Вадимом, так он ещё и выгоду в этом для себя увидел. Типа 1:1, ничья. Обнуление счёта. И можно дальше жить, как жили? Удивительная находчивость!
– Ты вообще понимаешь, что говоришь?
– Алиса, не стоит всё так драматизировать.
– Драматизировать? Леонид, – я намеренно выбрала его самый нелюбимый вариант имени, – Ты, наверное, ещё не понял всей ситуации, но это, – я подошла к Вадиму, – это Вадим.
Вадим не шелохнулся. Внимательно смотрел на Лео и ничего не говорил. Ни мне, ни Лео.
– И что? Как бы его не звали – Лео пальцем ткнул в грудь Вадиму, – он явление временное. Конечно, тебе обидно, что я в своих поступках не святой. Но ведь и ты из того же теста, что и я. Сколько их было до меня? И что ты всех их любила? Ты их хотя бы всех помнишь? Смешно. Секс не причина для знакомства. Мы с тобой прекрасная пара. Тогда зачем нам всё усложнять и создавать проблемы? Давай мы сейчас товарища твоего попросим уйти и всё спокойно обговорим. Без лишнего свидетеля, нашей почти семейной сцены.
Вадим посмотрел на меня. Глаза злющие. Как в первые часы нашего знакомства. У меня без малого ноги подкосились.
Сейчас он кого-нибудь из нас прибьёт. Скорее всего, меня. Только за что? За то, что Лео на меня ушат дерьма вылил, а я не оправдываюсь. Так я никогда не оправдываюсь. Взбрело в голову Вадиму с Никитой, что я проститутка, я же не билась головой о зёмлю, объясняя, что работаю в госучреждении. А одежда моя, результат необдуманного сюрприза для этого змея по имени Лео. Да и сейчас. Чего ради мне доказывать, что я не шалава? Хочется Лео меня очернить, пусть демонстрирует, сколько в нём гнусной пошлости.
Помню ли я всех своих бывших?
Очень хорошо помню. Каждого.
Помню, как встретились, сколько с каждым надежд разбилось. Помню, при каких обстоятельствах расстались. Сколько потом слёз пролила из-за каждого.
Больше всего, конечно из-за первого. Потом все остальные лишь уходили в никуда по проторенной дорожке.
А Лео говорит «ты их хотя бы всех помнишь»? Какая наглость.
И как я могла в нём всё это уродство не видеть раньше? Эх, Лео, Лео… Зарядить бы тебе промеж глаз. Во мне сейчас столько обиды, что кажется, одним ударом могу в нокаут отправить.
– Вадим, – я взглянула на Лео, – проводи незваного гостя. Лео, не беспокойся, родителям я не расскажу, из-за чего у нас размолвка произошла. Уходи.
– Я уходить должен!? – взбеленился Лео и сделал шаг ко мне. Но дотронутся до меня так и не смог, поскольку его руку Вадим выкрутил, и теперь Лео невольно выполнял то, что молчаливо от него хотел мой новый визави. – Всё! Всё. Я понял. Ухожу. Руку отпусти.
Вадим его выпустил и встал между мной и ошарашенным Лео.
– Алиса, постарайся не усугублять ситуацию, – голос Лео был почти деловым. – Я тоже не на всё могу закрыть глаза.
Дверь за ним с грохотом закрылась.
– Как он появился в квартире? – спросила я, смотря себе под ноги.
– Я его не впускал, – как отрезал Вадим. – Он сам открыл дверь. Своим ключом.
– Своим?
Не сразу осмелилась посмотреть Вадиму в глаза. А когда смогла, на меня смотрели почти черные глаза.
И такие гневные!
– Своим. У него ключи от твоей квартиры.
– Я ему их не давала, – почему-то вырвалось у меня. – Наверное, у родителей моих взял.
Вадим проигнорировал моё предположение. Равнодушно прошел мимо меня на кухню. Я окончательно растерялась.
И что он думает, я буду оправдываться?
За что?
За наличие у меня прошлого?
Осталась стоять в коридоре. Вадим на кухне. Мы бы так и стояли, но у меня в руке зазвонил телефон.
– Алло.
Звонила мама. Очень расстроилась, что я к ним не приехала. Потом сообщила, что Лёнечка (её любимчик) выпросил у них ключи и поехал со мной налаживать отношения. Интересовалась, помирились ли мы? Ещё что-то рассказывала о том, что женщина должна быть мудрой и всепрощающей. Дальше мой мозг отключился, потому что мимо меня решительно прошел Вадим. В комнате он собрал свои вещи и стал одеваться.
– Хорошо, мама. Я позже тебе сама позвоню. Всех с Новым Годом. Всё, пока, – откинув телефон на тумбочку, быстро вошла в комнату. – Вадим.
Он, не переставая одеваться, посмотрел на меня.
Не знала я, что ему сказать.
И он молчал.
Оделся. Даже шубу свою красную Дед Морозовскую надел. И сделал шаг на выход из комнаты. Но остановился. Я невольно стала преградой у него на пути.
– Ладно, – сделала я шаг, отступая в коридор. – Насильно держать не стану.
Он вышел в коридор и стал обуваться.
Не могла я смотреть, как он выходит из моей квартиры. Но и переступить через гордость и удерживать его, было выше моих сил. Молча развернулась и пошла на кухню.
Всё!
Ничего не хочу.
Пусть уходит. Оправдываться мне не в чем. Уговаривать остаться – это уже перебор! А если его какие-то собственные тараканы из моего дома гонят, я им мешать не стану.
Дверь тихо захлопнулась.
Вот и всё.
Конец.
Положила пакетик чая в кружку, залила его кипятком и подошла к окну, чтобы увидеть уходящего Вадима.
Прошла минута, он не появился. Вторая. Третья.
Наверное, опоздала. И он уже далеко от моего подъезда.
Обидно. И тут не успела.
Положила в чай сахар и присела на стул. Долго размешивала. Ложка звякала, гоняя кипяток. Потом и это занятие меня стало угнетать и я, обхватив лицо руками, зажмурилась.
В кои-то веки, забылась по-настоящему. Наотмашь. А в результате, всё равно пустота.
Слёзы попросились наружу. Но я их не пустила.
Надоело.
Провалитесь вы все пропадом!
Одним махом снесла кружку со стола. Та грохнулась на пол. Разлилась, но, зараза, не разбилась. И тут у меня, не как у всех нормальных людей.
Обидевшись на то, что не разбилась, я подобрала кружку и выкинула её в мусорное ведро.
Пол мыть буду завтра. Всё! А теперь спать!
Хватит с меня этого новогоднего веселья. Надо сворачивать подобное празднование, пока я ещё чего не решила разгромить.
Выругалась и пошла спать.
Однако в мои планы бесцеремонно вторгся Вадим, что всё это время был в прихожей.
– Не смог я уйти, – тихо произнёс он, увидев меня.
Я взвизгнула. А когда смогла спокойно дышать, поинтересовалась:
– Что так? – облокотившись о стену спиной и смотря Вадиму в глаза, задала вопрос без надежды получить правдивый ответ.
– Не смог и всё.
Он стоял напротив меня.
Такой большой, как вселенная.
– Что, не хватило торжественности момента? Ну извини, баяна в доме нет, отходную играть не на чем. И нет настенных часов, в которых с твоим уходом сдохнет кукушка.
На все мои колкости Вадим ничего не ответил. Только сделал в мою сторону шаг и медленно прижал своим телом к стене. От такого контакта у меня даже дыхание на какое-то время прервалось.
– Ты мне можешь объяснить, зачем я остался?
– Я тебе? Я тебе ничего не должна!
Я не смотрела на него. Вернее, смотрела, но не в глаза. Куда угодно, только не в глаза. Не хочу видеть, как он разглядывает мои глаза, в которых ещё стоят слёзы.
– Ты, – всё же продолжила я – Ты мне тоже ничего не должен.
Не знала я, как себя с ним вести!
Хочу его побить.
Но такого огромного мужика разве возможно побить?
Его же даже не обхватишь за шёю, чтобы попытаться задушить. А задушить почему-то хотелось.
И чего он только не ушел?
Сейчас бы рыдала в подушку и всех мужиков обзывала последними словами. А теперь что? Дышать через раз и мыслями биться об стенку?
– И всё же, зачем ты остался?
Вадим пожал плечами.
– Мне сестра велела за тобой присматривать,– в своё оправдание промямлил он и этими словами меня ещё больше взбесил.
– Ах, сестра?! Тогда конечно, оставайся! Это ж такая уважительная причина. Гораздо важнее моих желаний.
– А чего хочешь ты?
– Поздно задавать мне такие вопросы. Я уже ничего не хочу, – и, вздохнув, добавила. – Хочу только спать. Одна. В своей постели. И что б меня никто не бесил.
– Я постараюсь тебя не бесить.
– Сожалею, но тебе это вряд ли удастся.
– Может, попробуем? Я буду нем, как рыба.
– И такой же скользкий, – я не спрашивала. Я утверждала.
– Почему же скользкий?
– Ты мне нормально не ответил ни на один вопрос. Всё время о чём-то умалчиваешь.
– Задавай свои вопросы.
– Сейчас?
– Да.
Я растерялась и, продолжая быть прижатой к стене его телом, все же нашла в себе силы и спросила:
– Как на твоём теле появился шрам?
– Он появился в результате контакта с раскалённой кочергой, которую держал в своих руках один… нехороший человек, у которого были криминально-мазохистские замашки. Нанося ожёг на моё тело, он пытался получить важную для него информацию. Я молчал, шрам мой рос. Потом я потерял сознание и от меня на какое-то время отстали. Позже подоспела подмога, и я обрёл свободу. А тот нехороший человек умер. В тот же вечер. Ему тоже были заданы несколько вопросов, но спрашивающий не был так же терпелив и не получив ответы, выпустил в него несколько пуль… Вот такое лихое было время в стране. Много лет прошло. А я до сих пор не люблю вспоминать ту ночь в подвале загородного коттеджа… Ещё вопросы будут?