Подошёл и опустил на землю округлившийся вещмешок со знаменем и ремень с кобурой.
– Твой автомат, – на землю легло трофейное оружие. – Я ещё подсумок с патронами добавил – у немца взял. «ТТ» в мешке лежит и две обоймы запасные – на всякий случай. Еды в дорогу набрал и записку написал – отдашь её первому же командиру, которого встретишь. Всё – уходи!
Отстранил её руки.
– Времени мало! Они уже скоро будут тут! Нельзя рисковать!
Уже спускаясь вниз с холма, Саша услышала, как за спиною коротко взревел мотор танка. Взревел – и заглох…
Рапорт
«… прибыв в указанное место, мы обнаружили одиночный легкий танк противника, который стоял во дворе бывшей МТС. Вокруг танка находилось несколько тел наших солдат, погибших в результате его атаки утром.
Двигатель танка молчал, и машина с места не двигалась.
Однако стоило только моим солдатам подойти поближе, танковая башня повернулась в нашу сторону, и был открыт орудийный огонь. В результате чего, они были вынуждены отступить.
Танк не двигался с места, ввиду чего я сделал вывод, что он либо повреждён, либо в нём отсутствует горючее.
Из приданных мне артиллерийских орудий по нему было произведено несколько выстрелов. Была повреждена ходовая часть танка (сбита гусеница). Но противник продолжал вести орудийный огонь, повредив одно из орудий.
Обстрел танка был продолжен, мы вывели из строя его пушку, и стрельба прекратилась.
Однако, при приближении моих солдат к подбитой машине, произошёл сильный взрыв, совершенно уничтоживший танк вместе с экипажем. Остатки танка загорелись. При взрыве и пожаре пострадало также и несколько солдат истребительного взвода.
Башня танка была сорвана взрывом. Огнем было уничтожено всё, что в нём находилось. С трудом удалось обнаружить сильно обгоревшие и до неузнавания изуродованные тела членов экипажа – их было два человека.
По моему приказу они были захоронены неподалёку от места боя.
Никаких документов или знамён в танке не обнаружено, скорее всего, они были уничтожены огнем при пожаре. Огонь перекинулся также и на прилегающие постройки, и часть из них сильно пострадала.
Осмотр прилегающей местности также не выявил ничего, что заслуживало бы внимания. Никаких следов, свидетельствующих об отходе сколько-нибудь крупных групп лиц, не обнаружено.
В результате боестолкновения, с нашей стороны имеются потери:
Погиб один офицер – лейтенант Карл Мюллерман;
Один унтер-офицер и трое рядовых солдат.
Пять человек получили ранения различной степени тяжести.
Повреждено одно орудие.
Ранее, в результате атаки этого же танка, на территории МТС погиб обер-фельдфебель Зайдель и семь рядовых солдат. Двое солдат пропали без вести – по-видимому, их тела находились в загоревшихся зданиях и сгорели вместе с ними.
Была уничтожена одна автомашина и один мотоцикл.
Командир отдельного отрядаистребителей танковобер-лейтенант Горст
На третьи сутки Саша встретилась с отступавшим отрядом бойцов Красной армии. Передала записку капитану, который ими командовал. Тот, внимательно её прочитав, потребовал показать знамя, после чего приставил к медсестре двоих бойцов со строгим наказом – оберегать и всячески ей помогать!
А ещё через несколько дней, под покровом ночи перейдя линию фронта, отряд соединился со своими.
Дальше всё было просто – командир батальона – штаб полка – особый отдел… Записка Колесникова оказалась письменным приказом санинструктору Ковалёвой доставить знамя полка в штаб ближайшей воинской части. Подписана она была командиром взвода танков, охранявших штаб разгромленного полка – всё было логично. Так что никаких вопросов к ней ни у кого и не возникло. Она лишь описала всё происходящее в обстоятельном рапорте.
А через несколько месяцев старшина Ковалёва, награждённая за свой подвиг орденом, была отправлена в тыл – «по состоянию здоровья». И вскоре уже укачивала на руках пищащего малыша…
На фронт она вернулась лишь через год, оставив сына на попечение бабушки.
Войну закончила старшим лейтенантом, заместителем командира медсанбата. До Берлина не дошла, но Вену повидать успела.
Была дважды ранена, но оба раза легко.
Демобилизовалась в 1946 году. Вернулась домой, закончила мединститут и всю жизнь проработала врачом в городской больнице.
Её сын – Александр, поступил в танковое училище. Окончив которое, служил в группе советских войск в Германии. В запас вышел в звании полковника.
Несколько раз Саша приезжала к месту последнего боя, искала хоть какое-то упоминание о пропавшем танкисте, но… так ничего и не нашла. Свидетелей этого боя со стороны местных жителей не имелось, а рапорт обер-лейтенанта Горста так навсегда и затерялся в немецких штабных бумагах.
Младший лейтенант Колесников до сих пор числится пропавшим без вести.
А сорванная взрывом башня танка долго лежала неподалёку от въезда на территорию МТС. До тех пор, пока новый директор, прибывший в эти места откуда-то издалека, не распорядился сдать её в металлолом…