Emil Zola

о шкаф. – Уходи! Я за себя не ручаюсь! Убирайся вон! С этого момента Полина

высшей дипломатии. Несомненно, два фиаско – с Валери и мадам Эдуэн – вселили в него страх нового поражения. Но теперь к его смятению и нерешительности добавились робость перед обожаемой женщиной, непоколебимая вера в порядочность Берты и все то ослепление приводящей в отчаяние любви, которую парализует желание. Назавтра после семейной ссоры Октав, довольный, что сумел заставить молодую женщину принять его подарок, подумал, что было бы разумно

нетерпением ждал, когда на его долю выпадет крупное дело, которое дало бы ему случай выказать в полном блеске его проницательность и энергию. Сын крупного

у нее бывает цвет руанского общества, особенно судейские чиновники.

Медицина остается искусством, ибо в ней отсутствует точность, основанная на опыте: выздоровление всегда зависит от счастливого стечения обстоятельств, от находчивости врача… Мне смешно слушать, как эти люди спорят здесь, выступая от имени непреложных законов науки. Где в медицине эти законы? Покажите их!

Флоран же, как человек слабохарактерный, был слишком прямолинеен, хватал через край всякий раз, когда требовалось проявить власть; мешала ему и горечь долгих страданий, наложившая свое клеймо на его угрюмое лицо парии.

то сдержанный вздох валторны, то певучий голос скрипки. Зрители