Птичья песня

Глава 3. Побег

Джей не допил то, что оставалось в кружке, и есть тоже не стал. Оказалось, что перемещаться с помощью магии из центра города запрещено, поэтому нам пришлось вернуться к городской стене и уже за её пределами начать путь через миры. По дороге я, не чувствуя вкуса, воровато жевала булочку, которую прихватила из трактира. Колдун, как и прежде, поводил рукой по воздуху, но без амулета я не видела серебряных искр, и мне пришлось держаться за его плечо.

В этот раз мы не проходили через лес с бабочками, и дорога заняла больше времени.

– Если бы я раньше заметил, что ты идёшь за нами, я бы не стал сокращать путь через бабочек, – соизволил объяснить колдун.

Значит, какое-то время амулет действительно скрывал меня от его взгляда. После этого Джей не проронил ни слова, пока мы не оказались в поле с золотыми колосьями. Девушки продолжали косить, но уже дальше от края. Плащи лежали рядом, светило солнце, а пронизывающий ветер гнал волну по верхушкам колосьев. Чирикали серые птички с полосатыми хвостами. Колдун остановился и взглянул на меня. Так смотрят на муху, которая бьётся о стекло рядом с открытой форточкой.

– Верни плащ и извинись.

– Что?

Он закатил глаза.

– Ты спросила, прежде чем его взять?

Мне этот вопрос совсем не понравился. Он что, будет совать свой нос во все мои дела? Я хотела так ему и ответить, смело и решительно, как и подобает гордой девушке, которая никому ничего не должна, но вместо этого забормотала, оправдываясь:

– Н-нет, но никто не заметил! Я просто положу его на место, и…

– Нет, – отрезал колдун.

– Но я не знаю их язык! – нашлась я.

– Я знаю, значит, теперь знаешь и ты.

Я скрестила руки на груди, но этот жест тоже не выглядел внушительно, и колдун не передумал. Я сняла плащ и медленно двинулась в сторону девушек. Никто из них не отреагировал на моё приближение, кроме одной. Светловолосая, розовощёкая девчонка лет шестнадцати повернулась и грубо спросила:

– Что?

В моей голове как будто открылся файл, соответствующий этому языку.

– Я проходила мимо, замёрзла и взяла на время плащ, – слова выходили как-то коряво, мой язык не был приспособлен под эти звуки. – Я…

– Нельзя так! – воскликнула девушка, вырывая у меня из рук плащ. – Нельзя!

– Извините, – прошептала я.

Другие девушки остановились и наблюдали за сценой. Лица их были хмурыми и враждебными. Я попятилась и побежала к колдуну.

Он ничего не сказал, вновь махнул рукой, и мы шагнули в следующий переход.

Наконец, мы оказались в отеле. Здесь всё ещё царила ночь, но небо едва посветлело. Сколько же времени прошло? На меня навалилась усталость от последних часов. Произошедшее казалось бессвязным дурным сном. Дверь, ведущую в комнату с манекеном, покрывали подтёки, а рядом в кресле сидела сай и периодически брызгала на неё водой из бутылки. Женщина вовсе не выглядела обеспокоенной, скорее, скучающей. При нашем появлении хозяйка гостиницы вскочила.

– Господин колдун! Рада видеть тебя! Вижу, ты получил плату за помощь! Но зачем же ты вернулся?

Она непрерывно кланялась. Я хотела сказать этому проклятому заискивающему существу, что амулет оказался краденым и что из-за неё я теперь не могу вернуться домой, как вдруг меня осенило: я же почти дома. Хотя бы в нужном мире! Просто тихонечко отойти, добраться до номера, взять рюкзак с вещами. Только не разбудить Алину, нет времени на объяснения. Найду вокзал, куплю билет на ближайший поезд и уеду домой!

Может быть, из-за того, что я мало спала, или из-за того, что столько всего произошло за короткий промежуток времени, план показался вполне осуществимым.

– Вперёд! – Джей подтолкнул меня к двери.

Я так задумалась, что без возражений сделала, что он сказал – зашла в комнату с манекеном. Дальняя дверь была закрыта.

– Ну наконец-то! – воскликнула беременная женщина, потянулась и, охая, поднялась с пола.

Пока я пыталась сообразить, как она умудрилась вырваться из лап колдуна, беременная протиснулась между мной и Джеем в коридор и устроилась в кресле сай.

– Вся спина затекла, – пожаловалась женщина. – Я стучу-стучу, кричу-кричу, дверь не открывается, пришлось на пол лечь, отдохнуть.

– А как же колдун? – спросила я.

– А что колдун? Он в меня сначала вцепился этой круглой штукой – вот я напугалась! Чувствую – как душу вынимает!

У меня неприятно кольнуло в груди.

– А потом эта его жемчужина взорвалась, как будто переполнилась.

– Слабый артефакт, – заметил Джей. – К тому же, зеркало не терпит магии внутри себя.

– Я сразу вскочила, хотела убежать, ведь он ещё что придумать мог. Вспомнила, что этот, – она кивнула на Джея, – сказал: у тебя есть всё, что отражается в зеркале. Ну, я скатерть схватила, зеркало накрыла – пускай у него ничего не отражается!

Беременная тарахтела что-то о том, как из дальней комнаты она вышла, а в коридор попасть не смогла, как снова задремала, а я пыталась осознать, что она сказала. Во-первых, по словам сай, это была сверхмощная жемчужина, а не жалкий артефакт. Во-вторых, я же сразу предложила накрыть зеркало тряпкой! Значит… Что же это значит, Екатерина? Я, конечно, иногда птица-тупица, но в целом не безмозглая: когда надо, соображаю быстро.

Хозяйка гостиницы отправила меня за колдуном не для того, чтобы попросить помощи или чтобы отдать ему амулет – ведь он сам сказал, что ему не нужно её барахло. Это я была платой за услуги!

Сай тем временем заискивающе обратилась к колдуну: раз уж он снова здесь, то не мог бы он сделать что-то с беременной женщиной. Та уже опять дремала. С нервным-то сай разберётся сама! А эту даму она даже выпускать из комнаты опасалась, не придумала, что делать, поэтому блокировала ей путь. Разболтает ещё!

Джей склонился над беременной и положил ей руку на живот.

– Ребёнку могли передаться способности, но ей об этом знать не надо. Лучше ей вообще всё забыть. Здесь сильный фон, очень много электричества и волн, а вы будете мешать, – он взглянул на нас с сай. – Останьтесь в коридоре, пока я буду работать с её памятью.

Я не поверила своему счастью. Колдун перенёс беременную обратно в комнату и закрыл за собой дверь. Сай уселась в кресло и увлеклась разглаживанием складочек на своём бархатном платье.

– Я схожу на кухню за водой, – соврала я и направилась в сторону центральной лестницы.

Свернув за угол, я рванула со всех ног. Притормозить пришлось в тёмном зале, куда не проникал свет уличных фонарей. Всё казалось нереальным. Вот же только что я шла здесь и воображала себя персонажем выдуманных историй. На секунду я даже пожалела, что не могу принять участие в том сюжете, в который по глупости влипла. Но нет, не время раздумывать о том, каким бы я была героем сериала. Займусь этим дома.

Я добежала до номера, тихонько открыла дверь. Алина спала. Хорошо, что я не распаковала вещи! Я быстро заглянула в ванную комнату, забрала косметичку и, на секунду задержавшись, схватила ещё и полотенце с золотым вензелем – скромная компенсация за мои злоключения.

Я выскочила на улицу и на бегу накинула свитер – наконец-то тепло! Отель находился в центре города. Небо, бледное на востоке, теснило ночную тьму. На западе висела последняя звезда, и её сияние оттенял тёмный силуэт башни собора, возвышавшегося на центральной площади. Туда я и направилась, рассчитывая найти у главной достопримечательности карту города, а на ней – вокзал.

Свежий прохладный воздух щекотал ноздри. Узкая улочка отклонялась то вправо, то влево. Звук резиновых подошв на мокрой от ночного дождя брусчатке казался чужеродным и слишком громким. Фонари тускло освещали лишь пространство под собой. Город ещё спал. Я несколько раз обернулась, но меня никто не преследовал. Мне вновь показалось, что это всё было лишь дурацким сном, а я зачем-то собрала вещи и убегаю.

Хотя, если подумать, не так уж мне и нравилось это путешествие. Я устала ехать в автобусе, устала от бессонных ночей, шума мотора, невольно подслушанных разговоров, сменяющих друг друга городов-близнецов, чужих запахов, чужих языков, непривычной архитектуры и еды, не своих столовых приборов, кофе в одноразовых стаканчиках, от невозможности просто закутаться в плед и посидеть в тишине… Но всё же стоило оставить Алине записку.

Последний поворот – и передо мной вырос собор. Я огляделась в поисках карты. Да, вот она, под фонарём у ступеней, ведущих к высокой двустворчатой двери из тёмного дерева. Я хотела было напрямую пересечь площадь, но пространство казалось огромным и пустым, и моя одинокая маленькая фигура выглядела бы на ней беззащитно. Я прошла вдоль окружающих площадь домов, обходя поставленные друг на друга столики ресторанчиков и мельком заглядывая в витрины, как будто прощаясь.

Поскользнувшись на мокрой брусчатке и чуть не рухнув, я приблизилась к карте. Стекло информационного щита запотело, но разобрать слова можно. Надписи дублировались на английском. Вот красный кружок «Вы находитесь здесь». Я поискала чёрные линии железной дороги. Вот они, а рядом вокзал. Как же повезло, что компьютерные игры научили меня читать карты! Я водила пальцем по улицам, запоминая названия и стараясь примерно рассчитать, сколько времени займёт путь. Сделать бы фотографию на телефон, но ещё слишком темно.

Я в последний раз пробежалась глазами по дорогам, проверяя, что запомнила основные повороты.

– Красивый город.

Хриплый, тихий голос впился в виски. Я вздрогнула всем телом и резко повернулась. Герои моих любимых книг и сериалов в такие моменты говорят «Нет». И я, словно вторя им, прошептала:

– Нет.

Не может быть. Это сон.

И всё же не сон. Джей стоял всего в нескольких шагах от меня. Пятно на руке, о котором я успела забыть, щекотало кожу. Нет-нет-нет. Я бросилась бежать.

Не важно, куда! Метнувшись в первую попавшуюся улицу, я снова поскользнулась, но на этот раз не удержалась на ногах. Вес рюкзака увлёк меня вбок, я ударилась о землю локтем и бедром. Несмотря на боль, я вскочила и побежала, не оглядываясь.

Он уже ждал за поворотом. Увидев силуэт в плаще, я встала как вкопанная. Я просто сплю, вот и всё. Потому что так не бывает.

– Ты, похоже, пока не поняла природу нашей связи, – проговорил колдун, приближаясь.

Я попятилась. Он то ли вздохнул, то ли усмехнулся.

– Вот это, – он поднял ладонь с пятном, как будто в приветствии, – только внешнее проявление. Я всегда буду знать, где ты находишься. Ты сейчас чувствуешь усталость. Мне пришлось воспользоваться твоими силами, я сегодня потратил много своих. Понимаешь?

Я развернулась и побежала. Всего лишь десяток шагов, и моё дыхание сбилось, ноги стали ватными. Я остановилась, борясь с желанием лечь на землю. Кружилась голова. Теперь я поняла. Я согнулась, положила руки на колени и ловила дыхание. Рюкзак сполз мне почти на голову. И что Алина напихала туда, что он такой тяжёлый?

– Мы возвращаемся в отель.

Когда я подняла голову, он уже уходил с площади. Остаться здесь? Закричать? Позвать полицию? Силы возвращались. Я поплелась следом за колдуном. Догнав его, я хотела крикнуть, но получилось едва слышное жалобное бормотание:

– Меня будут искать…

– Поэтому, – раздражённо ответил мужчина, не оборачиваясь, – мы и возвращаемся в отель.

Колдун открыл передо мной дверь и сделал приглашающий жест. Прежде чем зайти обратно в отель-музей госпожи Сай, я оглянулась. Город готовился к пробуждению. Светлело, ночная влага начала испаряться, погружая улочку в молочную дымку. Чирикали первые птицы, где-то вдалеке проехала машина. Я проскользнула в отель.

Мы сели за стол в гостиной, где всего несколько часов назад состоялся ужин. Сай принесла бумагу и ручку.

– Пиши письмо своим родственникам, – сказал колдун, – что ты решила остаться и работать в отеле.

Да кто же в это поверит! Даже если бы это было какой-то невероятной правдой, я бы скорее позвонила, чем стала писать.

– Но зачем письмо?

Он потёр переносицу, провёл пальцем по брови.

– Давай так. Я говорю тебе что-то сделать, и ты это делаешь. Понятно?

Не понятно! Вообще ничего не понятно… Я взяла ручку и зависла над белоснежным листом с золотым вензелем наверху и адресом и названием отеля внизу.

Дорогие мама и папа, пишет вам дочь ваша Екатерина. Я встретила колдуна и случайно стала его служанкой. А может, батарейкой?.. Мама и папа, я заснула, мне снится кошмар. Дорогая тётушка, ты уже давно умерла, но я постоянно слышу твой голос. Твои аристократические советы оказались абсолютно бесполезными в жизни.

Колдун хлопнул рукой по столу. Я подскочила.

– Пиши, как я сказал, одной строкой, – раздражённо сказал он.

Хорошо-хорошо, уже пишу! Я поставила подпись под короткой фразой. Колдун подвинул к себе лист, сложил вдвое, прижал ладонью к столешнице, а пальцами другой руки стал водить рядом, как будто пришивая что-то. Он закрыл глаза и почти перестал дышать. Сай, заворожённо наблюдавшая из угла со сложенными на груди руками, напоминала гигантскую белку.

Наконец, колдун выдохнул и сказал:

– Идём к твоей подружке.

Ещё и впутывать в это Алину? С другой стороны, у меня будет шанс предупредить её, и она сможет обратиться в полицию… Я забеспокоилась, вскочила со стула и тут же села – закружилась голова.

Сай выступила из своего угла и заискивающе сообщила, что у неё есть кое-какие амулеты, источники силы.

– Неси, – буркнул колдун.

Он даже не попытался встать. Похоже, и у него не осталось сил. Неудивительно, учитывая, сколько он прошёл сегодня. Я помотала головой. Вот ещё, сочувствовать ему не хватало!

Сай принесла огромную шкатулку со своими сокровищами. Джей покопался в них и вытащил банальнейший туристический магнит в виде маяка. Удивлённо хмыкнул, отложил. Выбрал несколько жемчужин и небольшой рубин. Ключ на цепочке. Автобусный билет. Тут сай сжала губы, но промолчала. Неужели что-то ценное? Последним в кучку отправился велосипедный звонок.

Колдун отодвинул шкатулку. Каждый предмет он брал в руку и через несколько секунд откладывал. Я пыталась рассмотреть какие-нибудь следы магии, хотя бы одну серебряную искорку, но ничего не видела. Дольше всего он сжимал билетик. Я почувствовала себя бодрее. Больше не клонило в сон и даже есть расхотелось. Вот спасибо, не забыл подзарядить свой запасной аккумулятор!

– Идём, – сказал колдун.

Алина не проснулась, когда мы зашли. Она всегда крепко спала. Сай осталась в гостиной – колдун не разрешил ей сопровождать нас. Через шторы пробивался утренний свет. Колдун что-то прошептал, и Алина, не открывая глаз, села на кровати. На ней была футболка с нелюбимым мною избитым сюжетом: грустный котик держался передними лапками за ветку, а под ним красовалась надпись «Держись!» Я мысленно поблагодарила котика за сочувствие. Может, разбудить Алину и попросить, чтобы она меня немедленно спасла? Но ведь колдун просто выкачает из меня сразу все силы, чтобы я упала в обморок и не мешала ему.

– Пожалуйста, молчи, – сказал он мне, как будто прочитав мысли, – работа с памятью очень тонкая. Мало кто умеет это делать так, чтобы не навредить человеку.

Подразумевалось, конечно, что он один из таких специалистов.

Колдун положил мою записку на прикроватную тумбочку, склонился над Алиной и положил кончики пальцев ей на виски. И вновь эта скучная немагическая магия, без свечей, без крыльев летучей мыши и светящегося в темноте зелья.

У меня из глаз потекли слёзы. Это же Алина, которая следила за мной столько лет. Заботилась обо мне, решала мои вопросы. Кто же теперь будет мне помогать? Я всхлипнула и тут же зажала рот рукой, но колдун не обратил внимания. Я откуда-то знала, что он не делает ничего плохого, словно через тонкую связь между нашими ладонями передавались отголоски чувств. Я только боялась, что Алина забудет обо мне.

Колдун отошёл от кровати. Мне показалось, или его руки дрожали? Алина улыбалась. Не замечая нас, она взяла записку, прочитала, кивнула и, как ни в чём не бывало, легла и заснула по-настоящему.

Джей мягко взял меня за локоть и увлёк в коридор. «Только не забывай меня», – прошептала я Алине.

– Не забудет. Она думает, что ты здесь работаешь. Уверена, что сама помогла тебе принять это решение. Она передаст записку твоим родителям, и магия распространится на всех, кто о тебе спросит. Её на много человек не хватит, но у тебя ведь мало знакомых?

Я расценила это как оскорбление. Да с чего он это взял! Не дожидаясь ответа, колдун пошёл обратно в столовую. Там он объяснил сай, что нужно сказать группе про исчезнувшую туристку, чтобы не тратить на них магию, доставшуюся Алине.

Наконец, он решил, что пора уходить, и махнул в воздухе рукой. Я вытащила из-под стола рюкзак, подошла к колдуну, готовясь шагнуть в неизвестность, к головокружению, жаре и ветру, холоду и золотым колосьям. Про бабочек я предпочитала не думать и надеялась, что мы снова их как-то обойдём.

Джей странно посмотрел на меня.

– Что ты взяла?

Я пожала плечами:

– Там мои вещи.

– Что ты отсюда взяла?

– Ничего!

Колдун закинул голову и прошептал в потолок: «Боги!» Когда он заговорил, в его голосе отчётливо звучали грубые нотки:

– Если тебе надо объяснять всё медленно и разборчиво, хорошо, объясняю. Правило первое: ты делаешь то, что я тебе говорю. Правило второе: ты мне не врёшь. С моральными установками у тебя не очень, так что врать мне не надо не потому, что это плохо, а потому что я узнаю. Понятно?

Понятно, что он не имеет права так со мной разговаривать из-за какого-то пятна на руке. Я промолчала.

– Доставай.

Я поставила рюкзак на пол и выудила полотенце. Надо было прятать лучше! Сай захихикала, но тут же спохватилась и забормотала извинения. Джей развернул полотенце и указал на золотой вензель.

– Вот это сделано специально для таких, как ты. Три года неудач, неплохо, да? А для тебя так вообще смертельно.

Я опустила голову и сжала губы от обиды. Колдун не только видел насквозь всё, что я старалась скрыть, но ещё и кидался язвительными фразами.

Джей протянул полотенце сай, и та, прижав его лапками к груди, разразилась фейерверком благодарностей, не забывая кланяться. Я больше не могла видеть в ней человека. Это была самая настоящая белка, суетливая и наглая. Жаль, что старичок из автобуса её не видел – у него бы вышел отличный рисунок.

– За мной, – приказал колдун.

Я неохотно положила руку ему на плечо, и мы шагнули в переход.

Глава 4. Новый дом

Третье всего лишь за одну ночь путешествие через миры уже не казалось чем-то фантастическим. Хоть амулеты сай и придали сил, я была настолько вымотана впечатлениями и тревогой, что не смотрела по сторонам.

Когда мы добрались до мира колдуна, то не стали возвращаться в трактир. Мы вновь прошли через арку городской стены, пересекли речку с каменным руслом и сквозь лабиринты улочек вышли к широкой реке, которая делила город на две части. В прошлый раз я попала сюда ранним утром, теперь же день близился к середине, и воздух нагрелся. Хотелось снять свитер, но майка выглядела бы странно. Свитер хотя бы по форме походил на блузы, а джинсы – на узкие брюки, которые носили некоторые обитатели этого мира.

Большинству прохожих было с нами не по пути. Приходилось лавировать среди людей в разноцветных одеждах, идущих навстречу. Очевидно, после многих лет в заточении Джей чувствовал себя неуютно в толпе. Мне же становилось всё интереснее. Я проследила взглядом за женщиной на велосипеде, которой прохожие привычно уступили дорогу. Надо же! Может, тут царит не мрачное средневековье, как я решила поначалу? Велосипед был трёхколесный, спереди одно колесо средних размеров, а сзади – два поменьше, а над ними – коробочка для багажа. Очень даже неплохо! Никогда не могла понять, почему у детей отбирают трёхколесный велосипед и сажают на неудобную конструкцию, на которой нужно большую часть времени посвящать тому, чтобы удерживать равновесие.

Вдоль мостовой на другом берегу реки выстроились магазины и жилые дома крупнее и новее, чем в центре. Хоть я и боялась потерять колдуна из виду, всё же то и дело оборачивалась, чтобы рассмотреть окрестности. Хотя чего бояться, ведь если отстану, колдун вернётся и потащит меня за руку. Я остановилась, чтобы оглядеться как следует. Река текла между холмов, которые грядами толпились слева, а правее плавно теряли высоту и переходили в зелёную равнину. На одном из холмов слева, на полпути к вершине стоял замок, а выше – смотровая башня. Под замком раскинулись домики с красными крышами, и где-то среди них затерялся утренний трактир. Вдоль берега реки стояли более новые кирпичные дома.

– Рина!

Я вздрогнула и обернулась. Так меня ещё никто не называл!

Вопреки моим ожиданиям, колдун не вернулся за мной, чтобы тащить за руку, а сообщил, что если я потеряюсь, то буду ночевать на улице.

– Я буду звать тебя Риной. Екатерина – слишком длинно.

Мог бы хоть для вежливости спросить, не против ли я. Хотя я вроде бы была не против – всё лучше Катюхи. Я вспомнила про Алину, удержала готовый вырваться всхлип и поплелась за колдуном. Мы свернули на боковую улицу, которая начинала пологий подъём на холм, застроенный аккуратными особнячками. Здесь царила сонная безлюдная тишина. Жители то ли ушли в центр, то ли занимались домашними делами.

Улица не петляла, а чинно и плавно загибалась вокруг холма, иногда разветвляясь на две. По обеим сторонам тянулись двух- и трёхэтажные дома, разнообразно украшенные на вкус хозяев лепниной, колоннами и даже гаргульями. Аккуратные садики изо всех сил старались поразить воображение, каждый стремился показать свой уникальный характер. Тут остриженные в шарообразную форму кусты самшита и раскидистые гортензии с ещё не раскрывшимися зонтиками цветов обрамляют узкие дорожки, а здесь всё засажено ельниками. У фонтанчика стоит статуя девушки, задумчиво касается рукой пряди волос. В высокой живой изгороди, отделяющей участки друг от друга, шумно перекрикиваются птицы.

Колдун выглядел чужеродно в этом месте – ссутулившийся, бледный, сухой, как старая книга, которую достали из древнего сундука и ещё не успели смахнуть пыль с обложки. Куда же мы направляемся?

На очередном повороте нас ждал Робин с большим мешком у ног. Он-то как раз вполне походил на обитателя особняка – высокий, крупный, с горделивой осанкой и широкой улыбкой человека, покорившего весь мир и заслужившего бокальчик вина у камина. Значит, Джей поселится у друга, пока не найдёт себе жильё. Я вновь переключилась на сериальное восприятие, забыв, что я не сторонний наблюдатель, а участник, и мне тоже надо где-то жить.

– У тебя что, работы нет? – буркнул Джей, приблизившись к другу.

– Ты теперь моя работа, – широко улыбнулся тот. – Серьёзно! Ты подумай, в город вернулся опасный колдун, которого так рано не ждали. Многие уже в курсе. Мне приказали следить за тобой.

– Кто приказал? – нахмурился Джей.

– Всё расскажу, давайте сначала зайдём в дом.

Трёхэтажный особняк был до самого верха увит диким виноградом, закрывшим даже окна. Я тут же усомнилась в своём выводе о принадлежности этого жилища Робину. Если дома здесь всем своим видом показывали характер, то этот ясно говорил, что он гостям не рад. Ощетинившись заросшей изгородью в сторону соседних домов, он выкинул ветви кустов к тротуару, будто желая оттолкнуть зазевавшихся прохожих, не сообразивших перейти на противоположную сторону дороги.

Вход в сад преграждала кованая калитка не выше метра высотой, которая скорее служила украшением, нежели защитой от непрошеных посетителей. К ней зачем-то были прикреплены два почтовых ящичка – один снаружи, другой изнутри. По обеим сторонам от калитки на невысоких постаментах располагались мраморные львы. Один сидел, гордо выпрямившись, а второй безмятежно спал, положив голову на лапы. Мрамор, некогда белый, зарос мхом и покрылся слоями грязи.

– Тринадцать лет, – прошептал Джей и погладил по голове сначала одного льва, потом другого. На его усталом лице появилось подобие улыбки.

Он провёл руками над калиткой, и та скрипнула в ответ.

– Всего-то? – удивился Робин.

– Это только один уровень, – ответил Джей. – И через него пытались проникнуть.

Над дорожкой, ведущей к дому, нависали ветви, образовывая узкий коридор. Робин придерживал каждую, пока я не перехватывала её. Сад был недружелюбен и всячески старался насолить, подставляя подножки в виде корней, цепляясь руками-ветками за волосы и свитер, пытаясь стащить с плеч рюкзак.

Джей сорвал плети винограда и плюща, облепившие дверь тёмного дерева. Освободив небольшое пространство, он приложил обе руки к поверхности. Он молчал и не шевелился. Я выглянула из-за спины Робина, чтобы посмотреть, не мелькнёт ли искорка. Тот прошептал:

– Очень мощная магия.

И тут я пошатнулась и схватилась за его плечо, чтобы не упасть. Из меня снова утекали силы. Робин всё понял и поддержал меня, но я отстранилась. Мне не нравилось его молчаливое пособничество моему пленению вкупе с бездеятельным сочувствием. То ли помогает, то ли не помогает! Я скинула рюкзак на землю, а сама гордо осталась стоять.

Наконец, дверь щёлкнула. Дом как будто выдохнул, а растения в саду ослабили напряжённые ветви.

– Тут ничего не изменилось! – восхищённо сказал Робин, заходя вслед за Джеем.

Перед этим он попытался взять мой рюкзак, но я оттолкнула его руку. «Екатерина, настоящим леди не пристало таскать тяжести!» – укоризненно пропел в моей голове голос тётушки. Я отмахнулась, приподняла рюкзак и тут же пожалела, что отвергла помощь. Сил у меня стало гораздо меньше, и рюкзак казался наполненным камнями. Но ничего не поделать, чувство собственного достоинства имеет свою цену. Я потащила рюкзак по земле, приподняв его, только чтобы втащить на ступеньки.

Внутри не было и следа той запущенности, которая царила снаружи. Пахло осенью, а в коридоре валялся красно-жёлтый лист, будто только что упавший с дерева.

– Он бы ещё сто лет так простоял, – с оттенком гордости сказал Джей. – Я его перед уходом заморозил.

– Значит, знал, что тебя схватят.

– Я надеялся скрыться. Думал, если поймают – в худшем случае дадут несколько лет тюрьмы. На зеркальный зал я, сам понимаешь, не рассчитывал.

Мы стояли в холле, справа наверх бежала лестница и упиралась в ограждённую деревянной балюстрадой площадку. Вглубь дома вёл коридор. Я отчего-то решила, что дверь слева скрывает кладовку или гардероб, но Джей открыл её и бросил мне:

– Твоя комната.

Его голос звучал так, словно он всё ещё злился на то полотенце.

Я затащила рюкзак внутрь и огляделась. Комната оказалась просторной, больше, чем номер в отеле. Несмотря на открытые шторы, в помещении стоял полумрак. Одно окно выходило в одичавший сад, второе – на узкий промежуток между стеной дома и не менее заросшей живой изгородью, отделяющей от соседей.

В углу стоял комод, вдоль стен расположились узкая кровать, стол и стул. На потолке висела шарообразная лампа, но проводов и выключателя, как и розеток, я не заметила. За узкой дверью в углу скрывалась ванная комната с унитазом, раковиной и неким подобием душевой кабины, представлявшем собой медный таз с высокими краями и лейку на длинной ноге. Я ужасно обрадовалась, что они тут кроме велосипеда уже изобрели водопровод и канализацию. Однако моя радость оказалась преждевременной – я покрутила вентиль над краном, но воды не было.

Я начала копаться в рюкзаке, чтобы сменить свитер на что-то полегче. Первой попалась красная клетчатая рубашка, которая выглядела в этом мире ещё более неуместно, чем джинсы с кедами.

– Рина! – нетерпеливо позвал колдун.

Я бросила раскопки и вышла из комнаты, на ходу надевая рубашку. В конце коридора обнаружилась большая светлая кухня. Здесь растения пощадили окна, и через грязные стёкла открывался вид на веранду и широкий внутренний двор, покрытый высокой колосящейся травой, мелкими деревцами и окружённый всё той же недружелюбной зелёной изгородью.

Слева располагались плита с раковиной, справа – шкафы и полки, а посередине стоял круглый стол, на который Робин выкладывал из мешка еду. Джей бросил свой пыльный плащ прямо на пол и остался в тёмной, не менее пыльной рубашке, коричневых узких брюках и высоких сапогах, которые без слоя пыли скорее всего оказались бы чёрными. Плащ Робина аккуратно висел на спинке стула, а сам мужчина был в чёрных брюках и светло-голубой рубашке с широкими рукавами.

– Рина? – удивлённо спросил Робин и ухмыльнулся.

Я вопросительно взглянула на него – что смешного?

– Это птичка такая, ринка. Может, заметила в золотом поле? Маленькие, серые, похожи на воробьёв, но с полосатыми хвостами. Прячутся в колосьях.

Я только вздохнула в ответ. В этом мире моя птичья сущность отчаянно пыталась вырваться наружу. Внезапно на меня навалилось осознание, что я не дома. Со всеми перемещениями и переходами я совсем забыла, что я не в выдуманном временном приключении, куда случайно проникла сквозь монитор ноутбука. Это не сон, а самая настоящая катастрофическая ситуация. Я обессиленно рухнула на стул. Гора продуктов на столе напомнила, что я давно не ела. Амулеты сай искусственно приглушили голод и жажду, которые теперь вернулись. Однако есть никто не предлагал, поэтому я обхватила себя руками и ссутулилась. Может быть, Робин заметит, какая я несчастная, и даст мне хотя бы вон то яблоко?..

Джей достал из полки кружку и наполнил её водой из-под крана. Неужели только в моей комнате нет воды? Колдун медленно делал глоток за глотком, как будто снова привыкая к жидкости. Я поняла, что мне и воды не предложат. «Где же ваши манеры, господин колдун?» – подумала я с тётушкиными интонациями. Интересно, насколько в моём положении разрешается проявлять самостоятельность? А то полотенце не возьми, плащ не трогай! Я решительно поднялась, прошла мимо Джея, достала себе кружку из той же полки и покрутила вентиль. Воды не было. Я открутила до упора – ничего. Почувствовав спиной взгляды, я обернулась. Надо бы спросить, что я делаю не так, но я и без того чувствовала себя преглупо.

– А как у неё с магией? – поинтересовался Робин.

– Никак, – ответил Джей и поболтал остатками воды в кружке. Его голос уже не был таким хриплым.

– Но и клятва сработала, и амулет?..

– Потенциал есть у всех, но она из мира с угасшей магией. Это как…

Робин кивнул и подхватил:

– …как ждать от жителя пустыни, что он сразу поплывёт, впервые зайдя в озеро.

– Именно. Но научиться он может, – он с сомнением посмотрел на меня. – Если увидит воду.

Он коротко провёл рукой по крану. Полилась вода.

– Видишь что-нибудь?

Воду я прекрасно видела, но он имел в виду другое. Я прищуривалась, наклоняла голову и даже попробовала посмотреть одним глазом, но ничего не разглядела.

Джей прикрыл глаза, только чтобы не видеть мои жалкие попытки, вздохнул и снизошёл до объяснений:

– Вода, свет, плита – всё работает от магии. Поэтому нет ни труб, ни проводов. Я просто открываю и закрываю проход для воды, а вентилем регулирую интенсивность и температуру.