Лаура и ее оригинал

Ноги мои никогда не доставляли мне ни малейшей радости. Вообще я категорически возражаю против двуногости.

Мыслию отделаться от мысли - что за роскошное самоубийство, какая сладостная самоликвидация!

Автор может быть серьезно и даже безнадежно болен и тем не менее продолжать свой отчаянный бег на короткую дистанцию, соревнуясь с судьбой до последнего, до финишной черты, и, несмотря на все свое стремление победить, все‑таки проиграть. Ему может воспрепятствовать случайное обстоятельство или чье‑нибудь вмешательство, как это произошло с Набоковым за много лет перед тем, когда его жена выхватила у него из рук черновик «Лолиты», который он уже нес на сожжение в печку для сора во дворе.

Услаждайся разрушением, но не задерживайся подолгу у своих развалин

...умирает не от заурядного какого-нибудь недуга, а от рака забвения...

В конце концов она перестала мне досаждать — как когда-нибудь перестанет и сама жизнь

Her exquisite bone structure immediately slipped into a novel – became in fact the secret structure of that novel, besides supporting a number of poems.Весь ее изящный костяк тотчас вписался в роман – даже сделался тайным костяком этого романа, да еще послужил опорой нескольким стихотворениям.8

У меня есть и была всего одна девушка в жизни, предмет ужаса и нежности, к тому же предмет всеобщего сочувствия тех миллионов, которые читают о ней в книгах ее любовника. Говорю «девушка» — не женщина, или жена, или девка. Кабы я писал на родном языке, я бы сказал fille. Уличное кафе, летнее воскресенье в полоску: Il regardait passer les filles — в таком вот смысле.

А там вздымались волны желания, недавний любовник откидывался назад в полуобмороке...

Не верю, что спинной мозг является единственнымили даже главным проводником сумасбродных сообщений, получаемых моим головным мозгом. Нужно побольше об этом разузнать — о странном моем ощущении, будто существует какой-то тайный, что ли, ход по которому моя воля передает команды туда-сюда, и даже не по нервным путям собственно, а по их теням.