Взамен обелисков – кресты

© Ноговицын В.В., 2016

© Издательский дом «Сказочная дорога», оформление, 2016

* * *

Автор благодарит за оказанную поддержку в издании книги Игоря Анатольевича СЕРЁДКИНА, Евгения Ивановича ШАШУРИНА, за техническую помощь в оформлении иллюстративного материала – Дениса Владимировича ТРУБАЧЕВА.

Об авторе

Владимир НОГОВИЦЫН родился в 1962 г. в городе Коряжме Архангельской области. Его творческая биография началась во время срочной службы в Краснознамённом Северо-Западном погранокруге. Были: редакция газеты «Пограничник»; факультет журналистики Ленинградского госуниверситета; многолетняя работа в СМИ. И около двух десятков изданных сборников – поэтических и прозы. «Не надо скромничать. Книга удалась, я даже завидую», – написал автору, прочитав его первую книжечку «У Соли Вычегодской» (1992 г.), известный писатель, лауреат Государственных премий СССР и России Василий Иванович Белов. Он же отозвался о вышедшем в Архангельске стихотворном сборнике «Корни сосны»: «Этой книгой вы стали ближе к Богу. Некоторые стихи мне очень понравились… Желаю вам крепости – душевной и телесной».

В 1997 г. Владимир Ноговицын на Совещании молодых литераторов (г. Клин) принят в Союз писателей России. Кстати, в Союзе журналистов СССР он с 1986 года. С 2008 г. – действительный член Петровской Академии наук и искусств.

Изначально ему близки темы Родины, искреннее чувство уважения к делам предков, корни которых идут из Вычегодского Усолья, из города Сольвычегодска. И особенно близко всё, что касается Великой Отечественной войны. Впервые он прикоснулся к ней в детские годы, которые провёл в Белгородской области, в городе Грайвороне. Слышал воспоминания фронтовиков и тех, кто пережил войну. Были и атрибуты грозного времени – найденные гильзы от патронов и снарядов, солдатские каски…

А сколь много значили для паренька рассказы о знаменитой Курской Дуге, о героях Отечества!

Став профессиональным журналистом, Владимир Ноговицын много пишет о разных войнах. Им посвящена книга очерков, зарисовок и стихов «Чёрно-белая война» (2005 г.), удостоенная диплома второй степени Всероссийского конкурса «Спасибо тебе, солдат» и медали «За верность Долгу и Отечеству». Среди наград писателя и журналиста – медали Котласского Морского Собрания – «За верность Флоту», «110 лет Н. Г. Кузнецову», орден «Русская честь».

А в 2015 г. он удостоен недавно учреждённого знака Министерства обороны РФ «За отличие в поисковом движении» III степени и медали «За заслуги в увековечивании памяти погибших защитников Отечества» Архангельского регионального отделения ООД «Поисковое движение России». За многолетнюю работу по патриотическому воспитанию молодого поколения в 2015 г. ему вручена Почётная грамота правления Союза писателей России.

Признавался он и лучшим журналистом года (2002-го) в Архангельской области. Избирался делегатом 7-го съезда Союза журналистов России. Лауреат ряда журналистских и литературных конкурсов – как региональных, так и всероссийских.

В активе писателя и журналиста – участие в подготовке Книг Памяти и воспоминаний фронтовиков, помощь в установке воинских памятников, сбор материалов о военном прошлом земляков.

Много лет подряд Владимир Ноговицын вместе с поисковым отрядом «Мужество» (г. Коряжма) участвует во Всероссийских Вахтах Памяти на территориях Ленинградской области и Республики Карелия. Результатом экспедиций стала и эта его книга – «Взамен обелисков – кресты». Она посвящена двум датам: 70-летию Победы и 75-летию начала Великой Отечественной войны. В ней ещё чётче слышен неравнодушный голос русского поэта и патриота. Внук солдат, воевавших на Северо-Западном и Карельском фронтах, продолжает дело своих дедов.

Честным словом воюет он за Правду.

А значит, за нашу Родину.

Недопетая песня

Долги мои копятся с каждым годом. И оттого заостряется моя память, как колышек, срубленный из живого древа, который надобно вбить в плотную землю, оставить там вешкой либо знаком чего-то, что надлежит помнить сугубее всего.

Когда с лица нашей планеты уходят старые селения, нехотя валятся вниз, подгнив, а то и испепеляются от поджога праздных злыдней, в душе моей выстревает, взлётывает нечто обострённо-нервное. Всходит осознание, что тут жили и были ратники Великой Отечественной войны. И бились они как раз за этот край, ставший нынче чертополошным захолустьем, глухой окраиной Руси: и тут, и там, и повсеместно. Эти пяди – отчина моих предшественников. Предков по крови и сути. Гордых. Честных. Верующих больше, чем в Господа Бога, в великую русскую Правду. В какой-то степени я носитель той Веры…

Владимир Ноговицын

Недопетая песня

 
Мне бы дедову песню допеть,
Только слов этой песни не знаю.
 
 
Мне б прижаться к нему
И уткнуться в плечо головой…
 
 
И, взрослея,
Его я себе наяву представляю,
Как он в избу заходит.
Счастливый. Здоровый.
И – свой!
 
 
Чтоб деревня, не веря тому,
Очумев, зашепталась.
Чтобы наша родня
Повалила увидеться с ним.
 
 
…Может, эта мечта
По наследству мне кровно
Досталась
От отца моего
Всем дальнейшим
Потомкам моим.
 

Прошла пора боёв

Мы ни о чём не спорили тогда,

Делили молча сухари и сало.

Синявинская чёрная вода

Под снегом никогда не замерзала.

………………………………………………….

Но минул срок Синявинских болот,

Остались только гильзы от патронов…

Александр МЕЖИРОВ

 
Прошла пора боёв,
Потерь и стонов.
Повержен враг,
Раздавлен и разбит.
Останутся лишь
Гильзы от патронов
Да память,
Что о многом говорит.
 
 
Она нас не щадила,
Не жалела…
В кругу огромных
Бедствий и невзгод
Приподнималась,
Силилась и зрела,
Чтоб не исчезло всё
В какой-то год.
 
 
Чтоб времени
Отчаянная стылость
Не скрыла,
А как раз наоборот
Всё обострила.
Словно проявилось:
Не минул срок
Синявинских болот!
 

Потерпи, Солдат!

 
Потерпи, Солдат!
Не кричи!
Ты побудь,
Неизвестный Солдат.
Пусть в лазоревой ночи
На полнеба костры горят!
 
 
Сможешь Ты
За всех отдохнуть.
Но сейчас
Не сникай головой
И во флягу свою зачерпнуть
Постарайся воды живой.
 
 
И за эти, за пять минут,
Меж боями, в лесной глуши,
Раны тяжкие заживут,
Груз тяжёлый спадёт с души.
 
 
…И молчит Солдат.
Всё молчит.
И прошли его все года.
И настырней весной журчит
Ручейковая та вода.
 
 
И пускай она унесёт
Горький вкус фронтовых болот
И прихватит ещё с собой
Непомерную нашу боль.
 
 
…Вновь торопится напоить
Всех, кому захотелось жить.
Тех, которые из земли
Первоцветами проросли.
 

Дорога

 
Дорога двигалась покато,
Одна из множества путей.
Ещё призывело с плаката:
«Иди, боец, его убей!»
 
 
Мы одолеем силу вражью! —
Приказ был Родиною дан.
А в стороне по заовражью
Дымился сухостой-бурьян.
 
 
И горечь гари чёрной прытко
Осенний ветер разносил.
У дома хлопала калитка,
Казалось, из последних сил.
 
 
У дома (был он здесь, покуда
Не угодил в него снаряд)…
А ныне – брёвен чёрных груда.
Они, как призраки, лежат,
 
 
Не прогорая, просто шая…
И превращался пепел в мох.
…Россия, малая, большая,
На то глядела, словно Бог.
 
 
Пошли солдаты друг за другом.
Что дальше будет – наплевать.
…А им бы походить за плугом.
Любить и жить. Не убивать!
 

Заграждений проволочных сеть

 
Заграждений проволочных сеть
Из земли выглядывает ржаво.
Будет снова весело галдеть
С каждой ветки соловьёв орава.
 
 
А речушка набирает прыть:
Что ей всевозможные преграды?!
Оживает всё. Не оживить
Вас, в войну погибшие солдаты!
 

Тревога

 
Их туда вело
не чувство долга,
Не об этом
думалось тогда.
Прозвучала
громкая тревога,
Прокричала яростно:
«Беда!»
 
 
Отвернулись
от родни:
«Чего там
понапрасну слёзы
проливать!»
 
 
Скрылись
за ближайшим поворотом
И ушли
спокойно
воевать.
 
 
Вечер был таким,
какой обычно,
Даже лучше —
как навеселе.
И ватага мужиков
привычно
зашагала
по родной земле.
 
 
Каждый шаг их
отдавался глухо.
«Нам врагов разбить —
в один присест!»
И глядела им
вослед церквуха,
На которой
покосился крест.
 

Ошибка

…Я сплю,

положив голову

на Синявинские болота…

……………………………………

По своим артиллерия лупит –

Лес не рубят, а щепки летят…

Александр МЕЖИРОВ

 
Ничего не выдумаешь хуже:
По своим убойно бьют «катюши»!
Гул от установок реактивный,
Души раздирающий, противный…
Над округой страшный слышен вой.
Вместе с ним солдаты наши выли —
Напоследок, до поры живые,
В землю закопавшись с головой.
 
 
Перепутал впрямь координаты
Кто-то там! А эти – виноваты?!
И спастись, видать, напрасный труд.
Вот и рвут без устали подмётки
Наших миномётов установки
И бойцов – своих! – на части рвут.
И не в переносном смысле, точно,
Тех людей живых разносит в клочья.
Их в муку в два счёта перетрут.
 
 
Будет долгий им заказан отдых
В данных расстояниях окопных.
А пока – и кровь, и жуткий ад.
В той невыносимой круговерти
Не хотелось бестолковой смерти,
Без понятья: кто в ней виноват?
 
 
…Стало там спокойнее и тише
Сквозь десятилетья мирных лет.
А война, она ошибку спишет.
Виноватых не было и нет.
Коль живой вернулся, ты – в почёте,
Настоящий воин и герой.
Остальным – лежать навек в болоте,
Так и есть: в земле лежать сырой…
 

Мёртвое болото

 
Названье дали – Мёртвое болото.
В Карелии, под Кестеньгой оно.
На километров несколько всего-то,
Но в нём погибнуть многим суждено.
 
 
Не сочинят им громких эпитафий.
И не поставят памятников тут.
Лишь в пропись похоронных биографий,
Возможно, населённый впишут пункт.
 
 
…Там разошлись пожизненно врагами
Бойцы двух армий, выбившись из сил.
И у бредущих дальше под ногами
Болотный мох,
                   как мог,
                             весь путь мягчил.
 

Провода

 
Тянутся столбы высоковольтки.
Видишь, ярок солнечный закат,
Высветил, усилив в сотни крат,
Подвиги, не знавшие про сроки.
 
 
Солнце задвигается в зенит…
Лес вокруг окрасился кроваво.
И живых, и всех ушедших слава
Тут, как электричество, звенит.
 

Осколок

Кукушка куковала на рассвете,

 

А лесом шла железная страда…

Сергей ОРЛОВ

 
Был поход по лесу долог.
Наконец настал привал.
Я в лесу нашёл осколок,
Тот, который убивал.
 
 
Он лежал в ладони – ржавый,
Злой, неистовый металл.
И сегодня я, пожалуй,
Очень много испытал.
 
 
И сегодня много понял,
Сбросив годы, как мешок…
А осколок жёг ладонь мне,
А ещё мне душу жёг.
 
 
Убивающий когда-то
Сразу в сердце, наповал…
Понял я того солдата,
Что здесь раньше воевал.
 
 
…Лет с войны прошло немало.
И, очнувшись ото сна,
Вновь кукушка куковала.
А в лесу была весна.
 

Можжевельник

 
Зелёный можжевельный куст
Взошёл на бруствере окопном,
Над протяжением болотным
Под сенью белоночных люстр.
 
 
И там же проволочный ряд
С ним по соседству оказался,
К нему колючками прижался
В том месте, где упал снаряд.
 
 
Над фронтовой передовой,
Средь позже выросшего леса,
На фоне ветхого железа —
Как будто выживший…
Живой!
 

Чёрная тоска

Ползли полки под пули в рёв пурги,

Колючее железо прогрызая,

От Чёрной речки до пустынной Мги

За пядь земли болотной умирая.

………………………………………………

А за Чёрною речкой

В красном зареве Мга…

Сергей ОРЛОВ

 
На Чёрной речке – чёрная тоска.
И кажется, тоскливей не бывает.
И вместе с ней куда-то облака
Под ритм теченья в Вечность убывают.
 
 
Кружатся над водою мотыльки —
Пригрело солнце, видя жизнь другою.
А мне опять представились полки,
Погибшие вот тут, у нас, под Мгою.
 
 
Кусты озябло от дождя дрожат.
Опасность есть: сильней бы не полило!
А всюду там солдатики лежат:
Не лес – большая общая могила.
 
 
А речка эта будет долго течь,
Плутать себе в болотах и чащобах.
…Не хватит слёз. И слов не хватит, свеч,
Чтоб помянуть всех. И оплакать чтобы.
 

Фотография

 
Фотография деда
От времён постарела:
Потускнела от света;
Словно лист, пожелтела.
 
 
Знак беды и печали,
В перегибах картонка.
…Всю войну его ждали,
А пришла похоронка.
 
 
…Птицы низко летали,
Жизнь творилась на свете.
Как трава, подрастали
Безотцовщиной дети.
 
 
И, надеясь на милость
(Возвратился же кто-то!),
Бабка молча молилась
На икону и фото.