Дух воина. Погранец

Июль 1941 год. Выписка из боевого журнала отряда «Вымпел».

Приказ №1 от 30 июня 1941 года.

В связи с сложной оперативной обстановкой и оккупацией армией Германии территорий СССР. А также в связи с временным отступлением подразделений Красной Армии, считаю необходимым создание отряда специального назначения, с кодовым названием «Вымпел». На основании этого

ПРИКАЗЫВАЮ:

Создать отряд специального назначения.

Определить цели и задачи отряда, а именно: проведение спецопераций на территориях, оккупированных противником, в условиях войны. Разведывательные действия в глубоком тылу противника, агентурная работа, диверсии на стратегических объектах, уничтожение коммуникаций противника, захват высокопоставленных офицеров Рейха, уничтожение живой силы противника. Охрана мирного населения СССР от карательных операций вражеских формирований, проведение операций по уничтожению вспомогательных воинских формирований и организации паники среди личного состава тыловых войск противника. Борьба с пособниками и предателями нашей Родины. Захват и уничтожение техники, вооружения и штабов противника.

Командование отрядом «Вымпел» как старший командир, в данной ситуации, беру на себя, осознавая полную ответственность за свои действия.

На основании Боевого Устава и в условиях ведения войны с Фашистской Германией принимаю в отряд разрозненные группы из разгромленных частей РККА33. Принятые военнослужащие в отряд имеют воинские звания. Все без исключения давали воинскую присягу народу СССР.

Списочный состав отряда:

Командир отряда – лейтенант погранвойск НКВД СССР Б.И. Крылов.

Заместитель командира отряда – старшина погранвойск НКВД СССР Ф.М. Быков.

Медработник (дополнительная специальность снайпер) – военфельдшер Д.П. Бубнова.

Снайпер – ефрейтор А.А. Волков.

Командир взвода (полувзвод) – сержант А.И. Дронов.

Боец отряда – рядовой Т.О. Лыков.

Боец отряда – рядовой А.И. Шишкин.

Боец отряда – рядовой С.Ф. Рыбин.

Боец отряда – рядовой П.К. Курочкин.

Боец отряда (дополнительная специальность санитар) – рядовой И.И. Грунин.

Пулемётчик – ефрейтор Т.Ф. Силаев.

Пулемётчик – О.Т. Чагин.

Пулемётчик – А.П. Аверин.

Разведчик – ефрейтор О.И. Бобыкин.

Разведчик – И.Р. Дроздов.

Разведчик – рядовой погранвойск НКВД СССР Ф.А. Титов.

30 июня 1941 года.

Лейтенант погранвойск НКВД СССР 86-го отряда 3-я застава Б.И. Крылов.

Июль 1941 год. Выписка из боевого журнала отряда «Вымпел».

30.06.1941г.

В связи с необходимостью работы в тылу противника принято решение обучать членов отряда знанию немецкого языка. Ответственная Д.П. Бубнова.

В связи с отсутствием боезапаса к стрелковому оружию принято решение совершить нападение на временный склад немецкой армии. Задание выполнено, боезапас пополнен, временный склад противника уничтожен (потери противника 38 человек, из них офицер 1, унтер-офицеры 3).

С целью захвата техники по оперативной необходимости совершено нападение на тыловую группу противника (потери противника 6 человек, из них унтер-офицеры 2).

В течении 14 дней проводятся интенсивные занятия по обучению членов отряда рукопашному бою, стрелковой подготовке, минно-взрывному делу.

12.07.1941г.

Совершенно нападение на специальный отряд СС Имперской безопасности Германии. Задание выполнено, отряд СС уничтожен (потери противника 34 человека, из них офицеры 2, унтер-офицеры 6).

Июль 1941 год Оккупированная территория СССР. Маскарад.

Когда прибыли на армейский склад. Главный интендант на складе готов был отдать всё, лишь бы побыстрей избавиться от офицера СС, да ещё из Имперской безопасности. Но мы стесняться не стали. Ещё при жизни, Фишер оказывается сделал заявку на этот склад в начале июля. Заказал он мундиры с символикой СС, камуфлированные костюмы десантников, всего тридцать комплектов. Из стрелкового оружия был сделан заказ на два пулемёта «МG-34», тридцать пистолет-пулемётов «МP-38», тридцать самозарядных пистолетов «Вальтер Р38». Чем Фишер хотел заниматься я примерно представлял, но меня ожидал сюрприз на складе. Фишер заказал оружие в комплекте с ПБС, приборами бесшумной стрельбы. Кроме этого, были заказаны две снайперские винтовки с оптикой и тем же ПБС. Здесь на складе я узнал, что оказывается Германия не изготавливала приборы ПБС, а закупали в СССР, ещё до войны, прибор «БраМит». Серийный глушитель «БраМит» изготавливался в СССР с начала 30-ых годов. Своего удивления я не показал, продолжая кошмарить интенданта. Нам выдали патроны к оружию, в том числе мы получили специальные патроны для стрельбы с прибором ПБС. Дали нам и запасных резинок-вкладышей к этим приборам бесшумной стрельбы. Я брал всё что заказал Фишер ранее, разве что патронов побольше, да дополнительно две снайперских винтовки. Взяли гранат, противотанковых мин, противопехотных мин, несколько ящиков взрывчатки, машинку взрывания «М-40» и две катушки провода. Перешли к продовольственному довольствию. Получили шоколад, сгущённое молоко, тушёнку, консервированные каши, галеты, кофе, чай, сахар и сухие пайки для лётчиков, они получше, чем в других подразделениях. Остановившись после окончания оформления, я понял, однозначно требуется две машины, если не три. Сильно давить на интенданта не стал. Документы, которые остались в наследство от Фишера без моего давления приводили тыловые службы немцев в бледное состояние. К тому же может сложится так, что мне придётся вернуться на эти склады. Бойцы моего отряда просто охренели от количества и качества продуктов, которые грузили в кузова машин. Переодетую Дарью, с новыми документами на Марту Хоффманн и старшину Быкова оставил получать товар на складе, а сам отправился на поиски ещё двух грузовиков. С документами Фишера это оказалось нетрудно. На станции нашёл каких-то армейцев и быстро запряг их под это дело. Сопровождающий лейтенант, даже не пытался возражать. Загрузились и поехали в сторону Волковыска. По дороге избавились от лишних немцев, удавив их тихонечко, чтобы не испортить мундиры, пригодятся. Переночевать пришлось в лесу, не доезжая до города. А с утра нагрянули в парикмахерскую. Наших ребят подстригли, а Дарье покрасили волосы, превратив её в блондинку. Потом нашли портного, кстати подсказал парикмахер, явно еврейской наружности. При разговоре со мной он постоянно дрожал. На подгонку мундиров ушёл целый день. От Фишера и Хоффманн досталось денежное наследство, в размере пяти тысяч рейхсмарок. Так что отобедали в ресторане. Где от нашего присутствия тоже была суета. Видимо не часто заглядывают эсэсовцы в таком количестве. Чтобы спрятать концы в воду, надо было встретить три десятка бойцов Фишера. Вот здесь я поволновался, они могли попросту не поехать с нами. Подсказала Даша. Она предложила направить немецкую машину с настоящими немцами, а мы их встретим на дороге. Получилось неплохо. Не знаю, что там немцы друг другу втирали, но бойцы Фишера приехали. А мы, не заморачиваясь опробовали автоматы с ПБС. Вновь прибывшие были почему-то в гражданской одежде, вот почему оказывается, на них получали мундиры. Только получили мы мундиры и обувь по нужным нам размерам. Умотались за эти пять дней по полной. Отъехали южнее, до села Свислочь, здесь и заночевали. Можно было строить дальнейшие планы, предварительно устроив тайник. Боезапаса было много, мы же не цыгане ездить таким табором. Тайник устроили недалеко от Порозово, в лесном массиве. Одну машину спрятали в лесном овраге в тридцати километрах от тайника, вырыв глубокий капонир, яма такая, что-то типа окопа для солдата. А на двух отправились дальше, был с нами и мотоцикл с коляской. Которым научился управлять Фёдор Титов, в коляску за пулемёт сел Иван Грунин. Первым грузовиком управлял старшина Быков, вторым управлял Лыков. Распределившись, таким образом двинулись на восток в сторону Могилева. Пора было переходить от теории к практике. Я сообщил ребятам о ситуации на фронте. О том что атакуют Ленинград, Смоленск и Киев. Враг углублялся в территории нашей Родины. Весь отряд переживал и рвался в бой. Но я сдерживал их от открытых столкновений. В маскараде эсэсовской формы мы могли проникнуть на любой объект и провести там подрыв.

Мы проехали Барановичи, здесь во всю хозяйничали немцы. От Барановичей двигались к Минску, но после Новоколосово свернули на Литвины, взяв направление на восток. На этой дороге наткнулись на колонну. В составе колонны были пять танков «Т-3», они двигались с ремонта, два «Панцервагена»34, бронетранспортёры, один оборудован крупнокалиберным пулемётом «МG-131»35. Хорошая игрушка, нам такая точно пригодится. Имелись четыре грузовика с боеприпасами для стрелкового оружия, гранатами и снарядами, в том числе для танков. Вот так мы за ними и въехали в почти разграбленное село, названия я не знал. Немцы остановились, возможно, чтобы переночевать. А через пяток минут и мы подтянулись. Колонной командовал обер-лейтенант. Так что построил я его быстро. Обвинив в том, что солдаты Рейха36 ждут технику на фронте, а нерадивый офицер занимается мародёрством вместе с подчиненными. Немцы отбирали кур и поросят у тех жителей деревни, что не успели сбежать. Построили солдат сопровождения в шеренгу. Здесь были тыловые солдаты и взвод охраны. Я для поднятия важности походил вдоль строя, читая нотации солдатикам о высших целях Великой Германии, ну и прочую чушь. У немцев также, как у большевиков большое значение придают идеологической накачке личного состава. А потом мои бойцы расстреляли строй немцев из пулемёта. Приучая своих бойцов делать «контроль», заставил стрельнуть каждому немцу в голову, можно и ножом, но пачкаться кровью не хочется, стирай потом одежду после этого. Хотя старшина Быков задал правильный вопрос.

– Командир, а у них прачечные есть?

Я всерьёз задумался об этом. Ползая по лесам и прочим буеракам, мы непременно будем пачкаться, обрастать волосами и щетиной. А немцы народ аккуратный, выглядят всегда чисто и презентабельно. Осталось распределить призы. Взяли себе «панцерваген» на гусеничном ходу, с двумя передними колёсами и крупнокалиберным пулемётом, плюсом забрали грузовик марки «Мерседес», он был самый новый из всех остальных машин. Перегрузили свои вещи, добавили по максимуму боеприпасы. Меня порадовало то, что был хороший запас патронов 13х64, крупный калибр – это вещь в столкновениях, которые нам предстоят. Остальную технику тупо подожгли, как не кричала моя «жаба», как не обливалась горючими слезами, но нет у меня столько народа для управления техникой. А мотоцикл нужен для разведки. Где и примостились наши разведчики. Бронетранспортёр повёл Грунин, он как-то быстро в нём разобрался. Кстати, он ещё до поджога снял кое-какие запчасти, заявив «запас карман не тянет». В этом месте у нас произошёл небольшой казус. Наша комсомолка Даша Бубнова возмутилась, что бойцы собирают трофеи.

– Такое поведение не достойно звания советского человека, товарищ командир. Это мародёрство, за это под трибунал отдают, – Дарья даже раскраснелась от возмущения.

Вот тебе и здравствуйте. Это что, бунт на корабле? Не учёл я, что в этом времени воспитание комсомольцев совсем не как в моём времени у молодёжи. Бойцы даже приостановились собирать трофеи у убитых немцев. Надо девочке пояснить, да так чтобы в дальнейшем не возникало таких эксцессов и мыслей в её симпатичной головке. Я подошёл к ней ближе.

– Товарищ военврач, во-первых, мы находимся в рейде и разговаривать нужно на немецком языке. Мало ли кто нас может услышать. Во-вторых, это не мародёрство, а сбор трофеев. Мародёрство, когда обираешь убитых кем-то. А если сам уничтожил врага, то следует забрать все полезные вещи. Нам никто не принесёт на блюдечке разные мелочи. Снабжением отряда мы вынуждены заниматься сами. А потом, вы в курсе, что в армиях существуют трофейные команды? В том числе в Красной Армии. Как говорится «что с боя взято, то свято». Ещё вопросы по этой теме есть? Отлично. Чтобы вы лучше понимали политику нашей ведущей партии и товарища Сталина, даю вам комсомольское поручение, проводить политбеседы с личным составом, в минуты отдыха. Для этого, вы при любом удобном случае собирает нужную информацию о положении на фронтах, также о том, что творится на оккупированной территории, – я старался говорить спокойным голосом, чтобы Даша не чувствовала себя сильно виноватой, но обязательно прониклась ситуацией.

–Так точно, товарищ командир, – ответила она и отошла.

Бойцы, улыбаясь принялись дальше опустошать карманы убитых фашистов. Я считал, что поступаю правильно. Например, наручные часы. Наши бойцы могли только мечтать о таком полезном дивайсе. В Советском Союзе не каждый мог позволить себе носить наручные часы. А здесь бери и радуйся. Через десять минут мы двинулись дальше.

Июль 1941 год. Выписка из боевого журнала отряда «Вымпел».

18.07.1941г.

Отряд двигается в сторону Могилева. Минск оккупирован войсками противника. Свернули на Бобруйск, требуется разведать обстановку. Оперативная необходимость уничтожать коммуникации противника. Сегодня напали на колонну противника. Уничтожено 5 танков, 2 бронетранспортёра, 4 грузовых автомобиля. Колонна уничтожена (потери противника в живой силе 48, из них офицеров 2, унтер-офицеров 8, механиков танкистов 5).

19.07.1941г

Передвигались по дороге на Могилев. Маскировка переодевания в форму немецких солдат, позволяет двигаться открыто, что сокращает время передвижения. Возле села Ржище железнодорожный и автомобильный мосты через реку Птичь. Принято решение об уничтожении данных мостов, что затруднит поставку ресурсов армии Германии. Задание выполнено. Железнодорожный мост уничтожен. Автомобильный мост уничтожен. (потери противника в живой силе 128, из них офицеров 6, унтер-офицеров 18). Наши потери: легкораненых 4 человека, оказана медицинская помощь. Принято решение переместиться южнее, найти место для временного лагеря и дать отдых бойцам отряда.

Глава 2.

Конец июля 1941 год. 21-я армия Центрального фронта. Особый отдел.

Из протокола допроса рядового А.М. Лизгина, вышедшего из окружения:

Следователь: Вы говорите, что это была разорённая деревня, в 30 километрах от Литвяны?

Лизгин: так точно, гражданин следователь. Мы с сержантом Трушкиным спрятались в яме под досками, когда увидели, что в деревню въезжает фашистская колонна. Немцы выгрузились и пошли по деревне мародёрствовать. Вскоре в деревню въехал мотоцикл и грузовик. Там были солдаты СС. Офицер СС стал ругать немцев. Что говорили я не понял, немецким языком не владею. Потом эсэсовцы построили всех немцев в шеренгу. А офицер СС опять ругался, немецкий офицер пытался оправдываться.

Следователь: Ка вы поняли, что немецкий офицер оправдывается?

Лизгин: не знаю почему я так подумал. Но было видно, что немцы боятся офицера СС. До рядом с ним ходит ещё здоровый верзила, тоже эсэсовец, пулемёт держит как игрушку. А немцы точно боялись. Когда офицер СС подходил они сжимались и руки дрожали, нам было видно.

Следователь: что произошло дальше?

Лизгин: Офицер махнул рукой, и эсэсовцы расстреляли немцев из пулемёта и автоматов.

Следователь: сколько было эсэсовцев?

Лизгин: Офицер, который давал команды. Потом офицер баба. Простите женщина. Ещё четырнадцать разных эсэсовцев. Офицер СС дал какую-то команду, и они стали перегружать вещи и оружие в большой грузовик. Потом они собрали оружие. Потом солдаты СС стали собирать трофеи с убитых немцев. Потом офицер-баба СС, простите женщина, стала возмущаться и выговаривать офицеру СС.

Следователь: и что вам показалось странным?

Лизгин: Гражданин следователь, она говорила на чистом русском языке. Вот как мы с вами. А главное говорила, что недостойно звания советского человека, собирать вещи с убитых.

Следователь: так и сказала, что не достойно звания советского человека?

Лизгин: так и сказала. Вот мы и подумали, что возможно это переодетые, ненастоящие эсэсовцы.

Следователь: а что сказал офицер СС на возмущения женщины?

Лизгин: Он, улыбаясь спокойно ей пояснил «что с боя взято, то свято». Точно так, слово в слово.

Следователь: Вам не показалось, что это предатели? И что переоделись они в форму врага, чтобы спасти свою жизнь?

Лизгин: не знаю, гражданин следователь. Действовали они дружно и слаженно, это было заметно. Было их меньше раза в два. Однако немцев перебили. А предатели или нет? Ничего такого сказать не могу. Не знаю. К тому же они раздали кур и поросят жителям, которые ещё оставались в деревне. А ведь до этого немцы только забирали живность.

Из протокола допроса сержанта И.И. Трушкина вышедшего из окружения:

Следователь: Вы подтверждаете слова рядового Лизгина?

Трушкин: Подтверждаю. Всё так и было.

Следователь: Вы участник Финской компании и сейчас с первых дней войны. Как человек опытный, что можете сказать об этой группе эсэсовцев?

Трушкин: думаю, что они все военные и не простая пехота. Команды подают знаками.

Следователь: что значит знаками?

Трушкин: когда эсэсовцы немцев расстреляли. Их командир показал знаками руки, те, что сидели на мотоцикле трое, сразу поняли и разбежались по деревне. А ещё я обратил внимание, что офицер СС всё время осматривается вокруг и слушает, даже когда говорит с кем-то. Как хищник, у меня такое впечатление сложилось. Хотя они все лишних движений не делают, видно, что у них дисциплина строгая. Даже не закурил никто, хотя может они все некурящие. Мне довелось видеть наших ребят из ОСНАЗА, вот с ними бы я и сравнил этих переодетых. Уж очень похожи по своей серьёзности. Двигаются молча, между собой не разговаривают, а также знаками объясняются, будто глухонемые.

Следователь: значит, вы считаете, что это специально подготовленный отряд?

Трушкин: Вне всякого сомнения. Я не знаю, как объяснить, но это чувствуется. Хотя есть среди них менее опытные бойцы. А главное не помятые они, чистые. Все побритые и подстриженные. Как будто только на войну вышли. Вот это меня удивило.

Из докладной следователя лейтенанта госбезопасности Топоркова А.А.:

«При допросе военнослужащих, вышедших из окружения, появилась информация об отряде, действующем в тылу немецкой армии. Принадлежность отряда неизвестна. Бойцы отряда владеют немецким и русским языком. Отряд хорошо экипирован. По непонятным причинам занимается ликвидацией солдат и офицеров немецкой армии. В особом отделе Центрального фронта данных о таком отряде нет. Со своей стороны считаю, что данную информацию следует взять на заметку. А группы выполняющие задания разведки предупреждать о возможности появления такого отряда. Следует собирать информацию для выяснения принадлежности отряда к Красной Армии или к Гитлеровской Германии…».

Июль 1941 год. Оккупированная территория СССР. Отряд «Вымпел».

Возле села Ржище мы взорвали два моста железнодорожный и автомобильный. Поначалу шло всё хорошо, использовали маскарад эсэсовцев. Но что-то не понравилось лейтенанту, который заговорил с рядовым Лыковым. Лыков пробовал отговориться короткой фразой, немец выхватил оружие и завертелось. На нашу удачу наш богатырь Тимофей Силаев держал на прицеле основную групп охраны своего крупнокалиберного пулемёта. Немцев перебили. Бойцы неплохо усвоили уроки стрелять и двигаться, в том числе в перекатах и движении. Тем не менее ранили четверых. Ранения не опасные, лёгкие, но, если вовремя не оказать помощь могут быть непредсказуемые последствия. Начнётся заражение и всё, человека можно списать и антибиотиков нет. То ли не изобрели пока что, то ли не начаты промышленные изготовления лекарства. Точной информации у меня не было, как и самих антибиотиков. Приказал Бубновой и раненым отойти от моста и ждать в укрытии, там она их и перевяжет, более внимательно осмотрев раны. С остальными принялся за минирование. Провозились дольше чем нужно. Не удивительно, ребят надо учить. Сделав подрыв обоих мостов, допросили оставшегося в живых немца. Выяснилось, что фронт не так уж далеко. И днём в этом месте интенсивное движение, а сейчас раннее утро. Немцы здесь двигаются чаще в дневное время. Дарья доложила, что ранения неопасные. Но надо бы сделать привал, чтобы она смогла зашить раны. Шёлковая нитка у неё была припасена. Свернули на второстепенную дорогу, на село Горлец. Село объехали лесной дорогой. Через три часа сделали привал, и наша комсомолка обработала раны. Лыкова ранили в бок, Рыбина и Чагина в предплечье, Курочкин получил неопасную рану в бедро. Я принял решение найти село в какой-нибудь «дыре» там отлежаться и подумать.

На реке Ореса нашли неплохое место, домик лесника. Это в тридцати километрах западнее Села Синегово. Здесь полно всяких мелких речушек. Форму немцев сняли, переодевшись в нашу, которая была чистая и починена. Используя мелко ячеистую сеть, изъятую у местных рыбаков, стал учить бойцов делать маскировочные костюмы типа «леший»1. Сеть мы не отобрали, так как рыбаков не было. Здесь и решили отдохнуть. Распределил дежурство на «фишке»2, об осторожности забывать не стоит. А мне надо было подумать. Тактика приходить в наглую к немцам, в мундирах СС, могла обойтись нам дороже. Потерял я хватку. В моей прошлой жизни давно не работал «нелегалом», вот и расслабился. Здесь у нас пока что нет поддержки государства. Отправил старшину и разведчиков осмотреть местность, заодно разведают, где есть немцы и как далеко фронт. Старшина вернулся через сутки. Я особо не беспокоился, мы так и договорились. Дал ему время на выяснение обстановки до двух суток. По дороге разведчики потрясли немецкого интенданта, при нём была карта. Которую мы с Быковым рассматривали, разложив на столе. С каждым днём знание немецкого языка у бойцов отряда улучшалось.

– Немцы здесь рядом совсем. В посёлок Любань немцы организовали гетто. Евреев там постреляли прилично. Гарнизон небольшой в пределах роты. Фронт уже у Бобруйска, отсюда километров сто, если по прямой, то меньше. Партизанского движения не наблюдается, так что немчура себя чувствует победителями, не беспокоятся. Сейчас немцев беспокоит другое. Бобруйск заняли ещё в конце июня, а сейчас наши начали наступление. Может остановят немца? Нам сейчас лучше отойти или затаиться. Думаю, пересидим здесь с недельку, чтобы ребята с ранами немного в себя пришли, – докладывал старшина.

Я согласился с Быковым, точнее с облегчением принял его предложение. Бойцов надо было обучать. По сути, у моста мы завалились на пустяке, плохом знании языка врага. Войну я не выиграю, если начну лезть в каждую дырку, как затычка. Я на самом деле не верил, что один человек может повлиять на ход истории. А ещё я знал, что из наступления наших под Бобруйском ничего не получится. Расколотят немцы Красную армию и пойдут дальше, к Москве. Но настроение в войсках Вермахта стоит использовать. Мне был нужен план.

Нам не хватало разведывательных данных. Оставив в домике рыбака раненых и Бубнову с Волковым, я в составе десяти человек выдвинулся на восток. Из техники мы взяли грузовик и мотоцикл. Бронетранспортёр замаскировали в лесу. Бубновой и Волкову дал приказ, выходить на оживлённые коммуникации и стрелять в мотор автомобилей, проходящих колонн. Задача была несложная, тем более выстрел с глушителем. Цель не сложная, выводить из строя технику, а если появиться возможность убивать офицеров Вермахта. Строго настрого приказал в бои не ввязываться. Сделали выстрел, может два и сразу отошли. Для Волкова была задача натаскать Бубнову в снайперской стрельбе и скрытному перемещению в тылу врага.

Июль 1941 год Оккупированная территория СССР. Маскарад.

Мой план был прост начать громить штабы Вермахта, используя маскарад эсэсовцев. Въехав в Бобруйск, мы узнали, что здесь находится штаб 10-ой моторизованной дивизии Вермахта. Контрнаступление Красной Армии внесло некоторую нервозность в настроение солдат Рейха. Наше появление оказалось, как нельзя кстати. Никто не удивился тому, что появилась команда Гестапо. Штаб расположился в одном из зданий, бывших райкомов КПСС3. Я решил действовать дерзко, махнув удостоверением на входе в здание штаба, тут же начал разнос немецких офицеров. Попав в кабинет командующего дивизией, встретил меня генерал-лейтенанта Конрад фон Кохенхаузен. Это офицер выше среднего роста, склонный к полноте. Круглое лицо и проявляющийся второй подбородок, хотя толстым его было не назвать. Сверкнув своими документами, я потребовал объяснения от командующего. Разговор ведётся на немецком языке.

– Объясните мне, генерал, почему вы допустили контратаку русских. Расслабились? Или быть может вы устали и вас пора заменить? – я старался не стоять на месте, а всё время перемещался по кабинету.

Сходство моё и Фишера было, но чем чёрт не шутит. Вдруг этот генерал знал лично Фишера.

– Послушайте, штурмбаннфюрер, кто вам дал право врываться ко мне и кидать такие обвинения? – генерал был ошеломлён моим появлением.

Из его обращения я понял, что генерал и мой протеже не встречались. Генерал попробовал взять трубку пытаясь куда-то позвонить. Я резко прервал его попытку, вырвав у него телефонную трубку.

– Мне даны полномочия навести порядок и выяснить. Может здесь присутствует предательство Фюрера? Вы думаете спрятаться за спину Гудериана? Я вас разочарую. Мне дано личное распоряжение Рейхсфюрером СС Гиммлером и полномочия от Рейнхарда Гейдриха. Я прибыл сюда разобраться, почему наши генералы проваливают план Генерального штаба, который утвердил сам Адольф Гитлер. Если потребуется я и на Гудериана надену наручники. Сдайте оружие, генерал, вы задержаны.

Это был тонкий момент, офицеры штаба могли запросто встать на сторону своего командующего и тогда начнётся стрельба. А мне этого не надо. Генерала нужно было везти с комфортом, я приказал взять шикарный автомобиль «Хорьх» с открытым верхом. Кроме всего прочего машина была внедорожником, имела три ряда сидений и колёсная база 6х6. То, что доктор прописал. Мои ребята увели растерянного генерала, я же приступил к обыску в его кабинете. Сложили оперативные карты в портфель. Выгнав всех из кабинета, я дал команду заминировать кабинет генерала. Установили взрывчатку и поставили на растяжку «Ф-1»4, что должно сработать как взрыватель. Из кабинета генерала двинулись в комнату шифровальщиков. Взял под арест лейтенанта и унтер-офицера. На скорую руку собрали документы, оставив такой же заряд, как и генеральском кабинете. На всё про всё у нас ушло сорок минут. Усевшись в машины, мы тронулись в сторону аэродрома. «Хорьх» вёл водитель генерала. Мы расположились в машине генерала. Водитель генеральский унтер-офицер, рядом с ним сел старшина, второй ряд сидений заняли лейтенант и унтер-офицер связи, в третьем ряду сел я, генерал и Федя Титов. Так мы и поехали. Впереди мотоцикл, за ним легковая машина, замыкал колонну грузовик. Чтобы генерал не дёргался, я заявил ему, что он вылетает в Берлин. Пусть там объясняется перед руководством Вермахта.

Пока ехали по городу я всё ломал голову. И что мне делать с этим генералом? По-хорошему надо его к нашим переправлять. Но как это сделать? Мысль крутилась, а я пытался оформить её в решение. Самолёт? Хороший вариант. А кто будет управлять? Я сам? Нужен пилот. Как только выехали за черту города, проехав последний блокпост5. Я велел свернуть в разрушенный пригородный посёлок. Присмотрев нужные развалины, увёл туда водителя, приставив к его голове пистолет спросил, где находится временный лагерь военнопленных. Водитель, напуганный до полусмерти, обещал показать дорогу. Такой лагерь был в трёх километрах и почти по пути к аэродрому. Мысль сформировалась в моей голове. Поискать в лагере лётчика и отправить его с генералом за линию фронта. Лагерь был небольшой на триста военнопленных, и лётчики там были, даже два. Приказав коменданту привести мне пленных, заявил, что забираю их в связи с оперативной необходимостью. Комендант не возражал, даже был рад, лишь бы гестаповцы побыстрей свалили. А вот расписку он с меня взял. Я отказываться не стал, написал, что пленных забрали по распоряжению Рейндхарда Гейдриха. Забрав пленных, мы двинулись к аэродрому. Это был небольшой аэродром, выполняющий функцию площадки подскока. И самолёты на нём были, но готовым к полёту только один разведывательный самолёт, трёхместный «Шторьх». Отличный самолётик. Может лететь со скоростью в 150 километров в час. На такой скорости его сбить очень сложно. Истребитель, просто прицелиться не успевает, скорость не позволяет. Я посмотрел на часы, время близилось к вечеру. Генерала посадили в самолёт со скованными руками. Следовало решить кого из связистов забрать, а кого оставить. Решил, что всё же пусть везут лейтенанта. Забрав его документы, загрузили в самолёт. Чтобы обслуга аэродрома нам не мешала всех загнали в домик и там встали на охрану три наших бойца. Я отвёл пленных к хвосту самолёта, теперь следовало обрадовать их таким важным поручением. Заговорил с ними на русском.

– Как чувствуете себя, братишки? – задал я ошеломляющий для них вопрос.

Они оба уставились на меня, ничего не понимая. Смотрели так, будто с ними заговорил не офицер СС, а стол или скамейка.

– Что, товарищи лётчики, языки проглотили? – вопрос задал спокойным тоном.

– Ты наш что ли? – наконец то вымолвил один из них.

– Конечно. Это всего лишь маскарад. Представьтесь, товарищи лётчики, – предложил я им.

– Лейтенант Горелов, сбит три недели назад, – отрапортовал один.

– Старший лейтенант Седых, сбит неделю назад, – доложил второй.

– Разберётесь с управлением этого аппарата?

– Да, конечно, разберёмся, – хором ответили они.

– Тогда слушайте приказ. Доставить пленного генерала и офицера связи за линию фронта к командованию Красной Армии. Я дам вам оружие, держите под контролем пленных, смотрите сами их не пристрелите. Кроме этого, с вами отправляем карты и важные документы 10-ой моторизованной дивизии. Приказ вы получили от командира отряда специального назначения «Вымпел».

– А кто командир, товарищ? – спросил Седых.

– А это тебе знать не положено. Неизвестно долетите вы или нет, а вопросы задаёшь неправильные. В случае если вас собьют, пленных и документы уничтожить, – ответил ему и посмотрел пронзительно, как я умею.

Получилось очень хорошо. Аэродром охраняли взвод охраны, да были там ещё три лётчика и два техника. Всех пустили в расход. С собой мы забрали только связиста, планируя в дальнейшем допросить подробней о ситуации на фронте. Почему мы поголовно убивали пленных немцев? Ну во-первых, нам их девать некуда. Во-вторых, чтобы поставить солдата в строй надо дать винтовку, научить стрелять и в окопы. А вот чтобы выучить специалиста – это очень непросто. Уже через час мы пылили по дороге в сторону рыбачьего домика. Меня радовал автомобиль генерала, хорошая техника. А ещё радовался тому, что во всей этой кутерьме никто из моих бойцов не пострадал. Кроме этого, я сохранил жизнь генералу Конраду фон Кохенхаузену. Попав в плен, он доживёт до победы и вернётся в Германию после плена. В моей истории он покончил жизнь самоубийством в декабре 1941 года. Но я этого не знал, да и не думал о нём, кроме того, чтобы его вовремя доставили Советскому командованию.