Ты мое искупление

Глава 5

Настоящее время…

Утром, в день вылета, Рафаэль сам заехал за мной на своем большом черном пикапе. Взяв мой чемодан и закинув на заднее сиденье, поскольку размер салона с легкостью позволял это, он помог мне забраться по высокой ступеньке на пассажирское сиденье.

Немного осмотревшись, я увидела современный салон, обтянутый черной кожей с отделкой из красного дерева, придававшей особую солидность. По центру приборной панели находился большой сенсорный экран и еще куча подсвечивающихся кнопок. Из колонок, не громко, играла приятная классическая мелодия.

– Ну что, готова? – заведя двигатель и внимательно посмотрев на меня своими темными глазами, спросил Рафаэль.

– Готова, – ответила я, как можно уверенней, чтобы не показать того волнения, которое я по-настоящему начала испытывать, проснувшись сегодня утром.

Я посмотрела на него, обратив внимание как он сегодня выглядел, в светлых джинсах и серой футболке с треугольным вырезом. На одной руке у него были надеты дорогие часы с коричневым кожаным ремешком, а на другой браслет из бусин черного цвета, сделанных из какого-то необычного камня. Его, карамельного цвета, волосы были небрежно уложены, будто бы он только недавно вышел из душа и несколько прядей спадало на лоб.

Глупо было бы отрицать, что этот мужчина может очаровать многих девушек.

Только я не собиралась поддаваться его чарам и отвернулась к окну, провожая взглядом, пейзажи города.

Я вдруг вспомнила Алекса и наш с ним последний разговор. С того дня, он так и не звонил мне больше. И, в какой-то степени, я могла его понять.

Но я действительно ничего не могла ему дать.

Я выстроила эту крепкую стену, много лет назад и не собиралась ее рушить.

Я привыкла так жить, мне так спокойней и безопасней…

Припарковав автомобиль на стоянке и зайдя в огромный зал аэропорта, мы двинулись к стойке регистрации, когда я заметила, что у него всего один чемодан и дорожная сумка.

– А где твои картины?

– Их доставят на следующий день, другим самолетом. Их слишком много, чтобы безопасно уместить в багажном отделении пассажирского самолета.

Здесь он был прав. Странно, что я сразу об этом не подумала.

Мы быстро прошли регистрацию, через стойку для пассажиров бизнес-класса и пошли к выходу на посадку.

Мы заняли свои места на борту и самолет взлетел, увозя нас в бескрайнее голубое пространство, залитое ярким солнечным светом. И посмотрев в иллюминатор, на удаляющуюся землю, я невольно сделала глубокий вдох.

– Боишься летать? – вдруг спросил Рафаэль и повернувшись к нему, я посмотрела в его глаза и обратила внимание, что в ярком солнечном свете, они отдавали уже каким-то теплым шоколадным цветом.

– Нет.

Он рассматривал мое лицо, будто бы пытаясь понять не вру ли я, а потом спросил:

– Была когда-нибудь в Италии?

– Несколько раз в Риме и Милане. А ты?

– Я объездил почти всю Италию. После школы, я уехал учиться во Флоренцию, в академию изящных искусств.

– Это же первая академия живописи, появившаяся в Европе? Если не ошибаюсь, она была основана еще в 16 веке?

– Все верно, ее основали Вазари, Бронзино и Амманати. Худож…

Но я не дала ему договорить.

– Знаменитые художники-маньеристы того времени! Я познакомилась с их творчеством, еще до того, как поступила в колледж искусств в Сиэтле! Помню, мне очень нравилась с какой эмоциональностью они могли передавать образы в своих работах и как изящно они изображали человеческие фигуры, – произнесла я, вспомнив как когда-то фанатично относилась ко всему, чтобы было связано с живописью и почувствовала, как по лицу невольно начала разливаться улыбка. – А как тебя вообще занесло именно во Флоренцию? В твоей семье, еще кто-нибудь рисует? – решила поинтересоваться я.

– Мой прадедушка, по маминой линии, был итальянцем и известным во Флоренции художником. Когда-то он тоже учился в этой академии. И я с самого детства мечтал когда-нибудь учиться там.

– Это прекрасно, когда твои мечты сбываются, – проговорила я, улыбнувшись ему.

– Ты ведь тоже хорошо рисуешь? Я знаю, твоя тетя рассказывала мне.

После его слов, улыбка сразу ушла с моего лица…

– Рисовала. Я больше этого не делаю.

– Почему?

– Просто мне это не интересно, – ответила я, постаравшись сделать это, как можно безразличным тоном.

Он сразу как-то странно посмотрел на меня, отчего мне стало не по себе, и я почувствовала, как по моему телу побежали мурашки и очень надеялась, что он не заметит этого.

– Хотел бы я разгадать все твои тайны, Шелли. Ты одна сплошная загадка для меня.

Я смотрела в его глаза, будто загипнотизированная и не могла ничего ответить.

«Что со мной происходит, когда он рядом?»

– Мне нравится, как смело ты смотришь в мои глаза, – тихо, почти шепотом произнес он.

После сказанного, я несколько раз моргнула, чтобы вывести себя из непонятного оцепенения.

– Я знаю, что ты делаешь, Рафаэль. Со мной этот трюк не пройдет.

– Не понимаю, о чем ты, Шелли… – ответил он, едва скрыв улыбку, немного наклонившись ко мне. Я почувствовала, едва уловимый приятный запах, похожий на запах геля для душа и по телу сразу побежали мурашки.

Я понимала, что если сейчас не оборву этот зрительный контакт, то может произойти что-то непредвиденное.

– Нам еще много часов лететь. А я ужасно не выспалась,–  ответила я и взяв маску для сна, которую нам предварительно выдала бортпроводница, надела ее на глаза. – Спокойной ночи, Рафаэль, – похлопала я его по руке, дав понять, что разговор окончен и услышала его приятный смех.

***

Через 13 часов самолет приземлился в аэропорту Неаполя, находящегося в 50 километрах от Сорренто.

Забрав багаж, мы сразу направились в офис по аренде автомобилей, находящемуся недалеко от здания аэропорта.

– Устала? – поинтересовался Рафаэль, с какой-то заботой в голосе, когда сел за руль и завел двигатель.

– Нет. Я прекрасно выспалась во время полета.

– Вот и отлично. Значит сможешь полюбоваться красивыми пейзажами, пока мы будем ехать.

И он не обманул…

Действительно по мере нашего движения, картинки сменялись красивыми зелеными равнинами, холмами с густой растительностью, у подножия которых располагались маленькие деревушки или по-настоящему высокими горами, от вида которых захватывало дух.

А, когда мы уже подъезжали к самому Сорренто, то двигались вдоль побережья Неаполитанского залива и вид ярко голубой воды и волн, разбивающихся о камни, вызывал какие-то особенные эмоции внутри меня.

Я посмотрела на Рафаэля, на его красивый профиль, как одной рукой он держал руль, а другой опирался локтем о дверцу, и как ветер из открытого окна трепал его карамельные волосы, и, на какой-то миг, подумала, что пусть даже мое решение о поездке было несколько импульсивным, но это было самое правильное решение за последнее время…

Внезапно, Рафаэль повернулся и посмотрел на меня своими темно-карими глазами, мягко улыбнувшись мне.

Я улыбнулась ему в ответ и отвернулась, продолжая любоваться сменяющимся пейзажем.

***

Рафаэль притормозил на какой-то улице, рядом с трехэтажным домом персикового цвета, с красивыми белыми балкончиками и такого же цвета окнами с реечными ставнями.

У выхода стоял темноволосый мужчина, в светло-бежевых свободных штанах и такого же цвета рубашке, с закатанными рукавами, примерно такого же возраста, как и Рафаэль, а рядом с ним, держа его за руку, маленькая девочка, с заплетенными в две косички, длинными черными волосам, в красивом голубом платье, примерно лет семи.

– Пойдем, я тебя познакомлю, – проговорил Рафаэль, заглушив мотор и расплывшись в заразительной улыбке.

Мы вышли из машины и не успел Рафаэль отойти от машины, как девочка отпустила руку, как я могла предположить, своего отца и кинулась в Рафаэлю в объятья.

– Рафаэль! Я очень скучала! – проговорила она на итальянском, кинувшись ему на шею.

Рафаэль присел, чтобы девочке было удобней его обнимать.

– Я тоже скучал, Джулия. Я привез тебе подарки, – ответил он на идеальном итальянском, без какого-либо акцента и я словила себя на мысли, что в сочетании с его голосом этот язык звучал чертовски соблазнительно.

– Да?! А что?! Ты мне покажешь?!

– Покажу, только поздороваюсь с твоим отцом, – ответил он, повернувшись в сторону улыбающегося мужчины.

Девочка отпустила его и поднявшись он подошел к мужчине, и они крепко обнялись, поцеловав друг друга в щеки, в типичном итальянском жесте.

– Шелли, познакомься с моим лучшим другом Оттавио. Мы с ним вместе учились во Флоренции, – проговорил Рафаэль уже перейдя на английский язык.

– Приятно познакомиться, Оттавио, – сказала я на итальянском и протянула ему руку.

Кажется, Оттавио был удивлен, тому с какой легкостью я проговаривала слова и засмеявшись обратился к Рафаэлю.

– Ты не говорил, что она говорит на нашем языке?

Рафаэль лишь пожал плечами. А Оттавио, не долго думая, подошел и обняв меня, также поцеловал в обе щеки, что невольно вызвало у меня улыбку.

– А это моя дочка, Джулия! – проговорил Оттавио указав жестом, в сторону девочки.

– Приятно познакомиться, Джулия. Я Шелли, – ответила я и протянула руку девочке.

– И мне приятно, Шелли, – сразу ответила девочка, с широкой улыбкой на лице и протянула мне руку.

Я подняла глаза и встретилась взглядом с Рафаэлем и заметила на его лице мягкую улыбку.

Оттавио вызвался сесть за руль и когда мы все вместе сели в машину, Рафаэль на пассажирское, а мы с Джулией сзади, я решила поинтересоваться:

– И куда же мы едем?

– А разве Рафаэль тебе не сказал, где вы будете жить? – спросил Оттавио, посмотрев на меня через зеркало заднего вида.

– Честно говоря, нет.

– Мои родители уехали путешествовать и были не против, чтобы вы пожили на их вилле. Тебе там понравится, Шелли. Я уверен.

– Оу, как неожиданно, – ответила я и находилась в приятном предвкушении.

Ведь я уже настроилась прожить ближайшие две недели в отеле.

– Рафаэль, так что ты мне привез? – спросила Джулия и было видно, как ей не терпелось.

Он повернулся к нам и указав на какой-то светлый пакет, лежавший между нами, который я не заметила раньше и попросил ее открыть его.

Девочка сделала как он сказал, достав оттуда коробку, в которой лежала необыкновенно красивая кукла в лиловом платье, с такими же темными волосами и ярко-синими глазами как у Джулии.

– Вау! Обалдеть! Она очень красивая! – воскликнула девочка, рассматривая куклу. – Спасибо, Рафаэль! – и начала открывать коробку.

– Не за что, принцесса! – ответил он, с мягкой улыбкой и посмотрев на меня, подмигнул.

Я не могла, не улыбнуться ему в ответ.

Мы припарковали машину во дворе виллы, где импровизированным навесом от солнца служил вьющийся виноград, красиво разросшийся по всей металлической решетке, между забором и фасадом дома.

Вилла была построена в неоклассическом стиле, видимо характерным для этой части острова. Ведь я уже видела такие постройки, когда мы только въехали в город. С фасадом, окрашенным в светло-оранжевый цвет и белыми античными колоннами по бокам от главного входа. Окна будто бы утопали в проемах в форме арок, а в некоторых местах их обрамляли красивые зеленые вьющиеся растения, разросшиеся от крыши до основания дома.

И в этом во всем чувствовалась своя сдержанность и благородство, что очень располагало к себе.

Само здание, от дороги было отделено высоким бетонным забором, видимо из соображения безопасности. А прямо перед домом, находился сад с лимонными деревьями, источающий приятный цитрусовый аромат по всей улице.

Оттавио провел нас в дом, показав где находится открытая залитая светом гостиная, расположенная на пару ступенек ниже. Оформленная в характерном для Италии стиле, со светлой венецианской штукатуркой на стенах, ажурной лепниной на потолке и кованой люстрой, свисающей вниз. Посреди комнаты, напротив мраморного камина, стоял большой бежевый диван. А у стены, по обеим сторонам от камина, располагались два резных серванта из светлых пород дерева.

Гостиная выходила на выложенную камнем террасу с видом на залив, на которой стоял небольшой круглый столик со стеклянной столешницей и два плетеных кресла рядом с ним. И от завораживающего вида на морскую гладь, буквально захватывало дух.

По правой стороне гостиная плавно перетекала в кухню, оформленную в нежно-голубых оттенках, с каменными столешницами на острове, стоящим по центру и остальных рабочих поверхностях.

Потом он повел нас вглубь дома.

– А вот здесь расположены гостевые комнаты, – проговорил он, жестом указав на двери.

– Вы же будете спать в разных? Я правильно понял?

– Конечно! – Сразу ответила я, удивившись его вопросу.

Он повернулся в сторону Рафаэля, с играющей улыбкой.

– Слово дамы закон, – ответил тот, разведя руками.

Оттавио пошел вперед, а я скрестила руки перед грудью, посмотрев на Рафаэля испепеляющим взглядом.

– Что? – одними губами проговорил он, сделав вид, что не понимает, почему я так на него посмотрела.

– А вот здесь ванна. Она для обоих комнат и в каждой есть свой вход, – проговорил Оттавио, открыв дверь, расположенную по центру от дверей в комнаты. – Дальше по коридору, есть хозяйская ванна.

Когда Оттавио с Джулией уехали, я начала раскладывать вещи, в выбранной мной комнате, с видом на сад. Небольшое помещение, было оформлено в том же стиле, как и сам дом. С высокой двуспальной кроватью из темной породы дерева. Над изголовьем которой, располагалась репродукция с каким-то мифологическим сюжетом.

Здесь было уютно и очень приятно находиться.

Я открыла дверь, ведущую в ванну, одна стена которой, там, где находился душ, была отделана натуральным светло-серым камнем, разной формы, со светлыми прожилками в виде вкраплений маленьких камней. А на полу лежала белая мраморная плитка.

Быстро приняв душ и переодевшись в легкий белый сарафан, в мелкую голубую полоску, я пошла в гостиную.

Я хотела выйти на террасу, когда услышала шум со стороны кухни и увидела там Рафаэля, бравшего что-то из холодильника. Он также, уже успел переодеться в белую хлопковую футболку и светлые свободные льняные штаны.

Его волосы были влажными после душа, и я словила себя на мысли, что с удовольствием сейчас зарылась бы рукой в эти волосы и была уверена, что они будут очень мягкими на ощупь.

«О чем ты думаешь, Шелли?! Остановись!» – кричал мой внутренний голос.

– О чем задумалась? – вдруг услышала я голос Рафаэля.

– Так…кхм…ни о чем, – ответила я, замотав головой, с трудом скрыв волнение в голосе и направилась к нему.

– Я решил немного перекусить свежим салатом. Присоединяйся.

– С удовольствием.

– Может хочешь чего-нибудь выпить? Я могу открыть вино. У родителей Оттавио отличный винный погреб, и они разрешили нам воспользоваться им.

–Да, пожалуй, я бы выпила вина.

Пока Рафаэль ходил за вином, я вернулась в свою спальню и взяла свой блокнот для записей, чтобы сделать список предстоящих дел и тем самым отвлечь себя от ненужных мыслей…

– Ты собираешься сейчас работать? – спросил Рафаэль, вернувшись с бутылкой красного вина и взяв в руки штопор, начал открывать ее.

– У меня не так много времени. Ты дал мне всего две недели и нужно все четко распланировать.

– Да, ты права. Времени не так много. К тому же, мне еще нужно написать, как минимум, три картины. Завтра доставят уже готовые и все материалы для работы над новыми, – ответил он, достав бокалы из шкафа и разлив вино, протянул один мне.

Я взяла бокал из его рук и поставила рядом.

– Тогда, тем более, мне нельзя терять времени, поскольку придется заниматься всем самой, пока ты будешь работать над картинами.

– Я попросил, чтобы Оттавио помог тебе. Хотя бы побыл твоим гидом. Пока я буду занят.

– Это было бы очень кстати. Спасибо.

– Не за что. Мне нравится с каким энтузиазмом ты сразу подошла к делу, – проговорил он и отпил вина, не отрывая от меня взгляда своих темных глаз.

– Я просто перфекционист в своей работе и привыкла делать ее с полной отдачей, – ответила я и повторила действие за ним.

Вино было немного терпким, но приятным на вкус, с насыщенным фруктовым ароматом.

Он внимательно посмотрел на меня и на его лице начала появляться улыбка, а потом он поднял бокал и проговорил:

– За то, чтобы у нас все получилось!

Я улыбнулась ему в ответ и также подняла свой бокал.

После обеда, каждый из нас разошелся по своим комнатам, занимаясь своими делами.

Я еще раз прошлась по списку дел, поискала кое-какую информацию в интернете и ответила на несколько писем от моей помощницы.

К вечеру почувствовав ужасную усталость из-за разницы во времени, я не стала больше себя мучать и решила лечь спать пораньше, не забыв перед сном выпить таблетку снотворного.

Глава 6

Проснувшись рано утром, под звуки пения птиц из открытого окна, я потянулась на кровати и на моем лице невольно заиграла улыбка.

Сегодня предстояло решить очень много вопросов, но я чувствовала необъяснимый прилив сил и мне просто не терпелось приступить к делу.

Встав с кровати и посмотрев на часы, я увидела, что еще только 5 утра и еще достаточно рано, чтобы будить Оттавио и просить его приехать за мной. Видимо еще несколько дней придется, привыкать к разнице во времени.

Решив, что заснуть мне все равно уже не получиться, не накидывая халата, в одном черном шелковом пеньюаре с полупрозрачным кружевом, я направилась в ванну.

Я открыла дверь и моему взору открылась картина, от которой у меня буквально перехватило дыхание. Я увидела Рафаэля, который только вышел из душа и завязывал полотенце на поясе. Успев обратить внимание на его мокрое обнаженное тело и капелькам воды, медленно стекающим по торсу вниз. Несколько мокрых прядей волос упали ему на лоб, с которых капала вода и все это зрелище выглядело слишком соблазнительно.

Он заметил меня, застывшей в дверном проеме, не в силах пошевелиться.

– Доброе утро, Шелли! – произнес он, с играющей улыбкой на лице, осмотрев меня с ног до головы.

Все, что я могла сделать в тот момент, это захлопнуть дверь и прислониться к ней спиной, запрокинув голову к потолку, услышав его смех за дверью.

Зажмурив глаза и приложив руку ко лбу, я выругалась про себя, за свою неосмотрительность.

Теперь картина полуобнаженного мокрого тела Рафаэля не будет выходить у меня из головы.

Боюсь даже представить, чтобы было, открой я дверь хоть на минуту раньше.

Немного придя в себя, я схватила со стула халат, накинула его и направилась в хозяйскую ванную.

Приведя себя в порядок и переодевшись в легкое шифоновое светло-голубое платье, я последовала на кухню, где уже вовсю орудовал Рафаэль, успев заварить кофе, нарезать фруктовый салат и поджарить гренок из белого хлеба.

«Ну просто мужчина мечты…» – с иронией подумала я про себя.

– Я уже думал ты не выйдешь, – произнес он, с той же играющей улыбкой, увидев меня.

– С чего бы мне не выходить? – ответила я, делая вид что не понимаю о чем он и направилась к шкафчику, чтобы взять стакан и налить в него воды.

– Ты будто бы никогда не видела голого мужчину, – произнес он, когда я уже стояла к нему спиной и наливала в стакан воду из кувшина. Моя рука немного дрогнула, отчего вода пролилась на столешницу, и я почувствовала, как к лицу начал приливать жар.

В этот момент я была готова его просто придушить, но собрав все свои силы в кулак, повернувшись, ответила с полным безразличием:

– Просто я думала, что там никого нет.

– Я так и подумал… – ответил он, не сводя с меня своего пристального взгляда.

Не выдержав этого взгляда, я выпила воду и подошла к раковине, чтобы взять тряпку и вытереть разлившуюся воду, как услышала:

– И…классный пеньюар…

Непроизвольно я сделала резкий глубокий вдох и взяв тряпку в руку, сжала ее с такой силой, что даже услышала хруст своих пальцев.

«Он, что нарочно меня провоцирует?» – подумала про себя и не став ничего отвечать вытерла воду со столешницы.

Какое-то время мы завтракали в полной тишине, после чего он произнес:

– Через пару часов должны доставить картины и материалы для работы и мне сразу нужно будет приступить к делу. Вчера вечером я созванивался с Оттавио и мы договорились, что в десять утра он заедет за тобой, чтобы побыть твоим гидом по городу. И если ты не против, сегодня вечером он пригласил нас к себе домой на ужин.

– Не думаю, что это хорошая идея, ведь я приехала сюда для работы, а не для того, чтобы ходить по гостям.

– Ты права. Но никогда не помешает немного отвлекаться. Я уверен, что тебе понравиться.

Не дав ответа, я вдруг захотела задать, один мучающий меня вопрос:

– Рафаэль, так почему ты все-таки решил сделать свою первую выставку именно в Италии? Из-за прадедушки?

Он ответил не сразу, будто бы задумавшись о чем-то, начав ковырять вилкой в салате.

– Да. Возможно, чтобы отдать ему должное. А вообще Италия всегда была для меня особенной страной. Здесь я получил образование, здесь я нашел настоящих друзей. Именно здесь я решил двигаться дальше и посвятить свою жизнь искусству. В этой стране я всегда подпитывался какой-то необъяснимой энергией. Я люблю ее людей, их темперамент и страстность, с какой они подходят ко всем делам, – на какой-то момент он запнулся и подняв глаза на меня, продолжил: – Знаешь…ты очень на них похожа…своей эмоциональностью и прямолинейностью.

Я внимательно посмотрела в его темные глаза, пытаясь уловить в них хоть какой-то намек на лесть или сарказм, в том, что он сказал обо мне. Но, кажется, он был абсолютно серьезен.

Я сглотнула и непроизвольно облизала пересохшие губы.

– Ты совсем меня не знаешь, Рафаэль… – тихим голосом, произнесла я, опустив глаза в тарелку.

– Я бы хотел узнать тебя поближе, – произнес он и подняв глаза я увидела его пристальный взгляд.

– Зачем тебе это?

– Нам ведь предстоит еще две недели жить бок о бок и как-то терпеть друг друга, – ответил он и я заметила, как уголки его губ дрогнули.

– Я постараюсь быть как можно более незаметной.

– Думаешь у тебя получиться? – спросил уже не скрывая улыбки.

– Не волнуйся, Рафаэль. Твоему спокойствию ничего не угрожает, я умею быть незаметной, – ответила я, начав подниматься. – Когда приедет Оттавио, я буду у себя. Увидимся вечером, – взяла тарелку, чтобы поставить в посудомойку и сразу направилась из кухни, услышав в след:

– Хорошего дня, Шелли.

***

Через несколько часов в комнату постучали и вошел Оттавио.

– Ну, что ты готова?

– Готова, – ответила я и взяла сумочку, закинув туда свой блокнот для записей.

На выходе из дома, мы встретились с Рафаэлем вносящим упакованные картины в дом и в этом ему помогал какой-то молодой парень, зашедший сразу за ним.

– Уже уезжаете? – решил поинтересоваться он, посмотрев сначала на Оттавио, а потом на меня.

– Да, – ответил Оттавио.

– Надеюсь, вернешь ее в целости и сохранности, – произнес Рафаэль, посмотрев на Оттавио с играющей улыбкой.

– А что, будешь переживать? – спросил Оттавио, видимо решив подыграть ему.

– Конечно…

Не удержавшись, я закатила глаза, и чтобы прекратить их игру, проговорила:

– Может мы уже поедем?! – чем вызвала смех у них обоих.

«Прям как дети…» – подумала про себя.

– Ну, что куда мы едем? – спросил Оттавио, когда мы сели в его белый ретро Alfa Romeo с откидным верхом.

Я открыла свой блокнот с записями и продиктовала один из адресов, который нашла в интернете и уже успела созвониться с арендодателями.

***

Мы побывали по трем адресам из моего списка сегодня, поскольку по двум, пришлось долго ждать владельцев, ведь время сиесты никто не отменял. А для любого итальянца это святое, как сказал Оттавио, посмеиваясь с меня, когда я начала злиться и была уже на грани все бросить.

К, сожалению, ни одно из помещений не подошло, для размещения выставки с тем количеством картин, который хотел выставлять Рафаэль. И их расположение было не совсем удачным, находясь вдалеке от пешеходных улиц.

Я немного переживала, ведь осталось не так много времени, а возможных помещений всего два. Но, на одно из них, судя по фото в интернете, я возлагала большие надежды. Оставалось надеяться, что завтра, после осмотра, мои надежды оправдаются.

Совершенно измотанная от летней жары, я зашла в дом, после того как Оттавио подвез меня, а сам поехал домой, чтобы помочь жене с предстоящим ужином.

Прежде чем пойти к себе в комнату, я направилась на кухню, чтобы выпить воды.

Зайдя на кухню и налив себе в стакан воды, я поднесла его к губам, когда услышала звуки со стороны гостиной. Я прошла чуть вперед, чтобы большая каменная колонна, визуально отделяющая кухню и гостиную, не загораживала мне обзор и увидела Рафаэля, расположившегося напротив выхода на террасу. Он сидел на стуле, напротив мольберта и рисовал.

Это было совершенно завораживающее зрелище, наблюдать за художником в процессе работы. Помню, как любила, вот так сидеть в сторонке и наблюдать за своей тетей за созданием очередного шедевра.

Но наблюдать за работой Рафаэля было чем-то совершенно иным…

То, как умело, и в тоже время, изящно он проводил кистью по холсту и вносил какие-то коррективы своими длинным пальцами, необъяснимым образом вызывало у меня мурашки по всему телу.

Не знаю сколько времени я так стояла, но я просто не могла оторвать от него глаз.

– Уже вернулась? – вывел меня из задумчивости голос Рафаэля, и я поняла, что он заметил, как я наблюдала за ним.

– Кхм…да, только что… – прочистив горло, ответила я.

– Как все прошло? Есть результаты? – спросил он, взяв тряпку со стола и начав вытирать ей руки.

– Пока нет. Вся надежда на завтрашний день.

– Ясно. Сколько у нас времени до ужина?

– Оттавио ждет нас к семи. Так, что несколько часов еще есть.

– Отлично. Тогда, пожалуй, еще часок поработаю.

– Хорошо. Я буду у себя в комнате.

 ***

Пока Рафаэль работал, я успела принять прохладный душ и хорошенько взбодриться, предусмотрительно сделав это в хозяйской ванной, закрыв при этом дверь на замок. Я уложила волосы крупными локонами и надела короткое красное платье на запах в мелкий белый горошек, а на ноги черные босоножки на низком ходу.

До ужина оставалось еще около часа, когда я решила выйти и подышать на террасу.

Проходя через гостиную, в которой уже никого не было, я обратила внимание на незаконченную картину Рафаэля. И не смогла удержаться, чтобы не подойти и разглядеть ее поближе.

Он использовал определенную технику нанесения мазка, которая называлась пастозной или другим языком фактурной. Когда смотришь на картины, написанные в такой технике, создается впечатление объемности изображения, ведь мазки наносятся в несколько слоев и нужно ждать, когда нижний слой мазков высохнет и не смешается с верхним.

Мне всегда нравился такой стиль живописи, пусть сама я рисовала раньше в другой технике.

– Я искал тебя, – услышала я голос за спиной и повернувшись увидела Рафаэля, уже переодевшегося в темные джинсы, отлично сидевшие на его длинных ногах и белоснежную футболку, на фоне которой, его темные глаза казались еще черней. Волосы были уложены в небрежную прическу, так свойственную ему, что бесспорно ему очень подходило.

Он осмотрел меня с ног до головы и мягко улыбнувшись, произнес:

– Тебе очень идет этот цвет.

– Спасибо, – ответила я, странным образом почувствовав себя ужасно неловко, от его оценивающего взгляда.

– Как насчет того, чтобы не брать машину, а прогуляться пешком до дома Оттавио?

– Я не против. Погода замечательная и вечером уже не так жарко.

– Отлично. Тогда можем уже выходить.

***

Оттавио встретил нас вместе с молодой симпатичной женщиной, с плачущим полугодовалым ребенком на руках.

– Шелли, познакомься это моя жена Паола, а пытающийся что-то нам сказать маленький человечек на ее руках, моя младшая дочка Мари.

– Приятно познакомиться, Паола, – ответила я, мягко улыбнувшись.

– И мне приятно, Шелли. Проходите в столовую, – пытаясь перекричать ребенка, проговорила она, с дружелюбной улыбкой.

Я пошла немного вперед и обернулась назад, в то время как Рафаэль поздоровался с Паолой.

– Ну привет, красавчик! Давно ты к нам не приезжал.

– Вообще-то не так давно. Сразу после появления на свет, этой маленькой принцессы, – ответил Рафаэль и после того как поцеловал Паолу в обе щеки, погладил малышку по голове и оставил поцелуй на ее макушке.

Мы расположились за столом, приступив к вкусному ужину состоящий из традиционного итальянского овощного супа минестроне и вкуснейшей итальянской пасты, в сливочно-грибном соусе.

Оттавио открыл бутылку вина и разлил по бокалам.

– А где, Джулия? – поинтересовался Рафаэль у хозяев дома.

– Сегодня утром заезжал мой папа и забрал ее к себе с мамой в Рим, погостить, – ответила Паола.

– Как всегда, на летних каникулах. Я помню.

Я с удовольствием наслаждалась вкусной едой и компанией, когда решила узнать чуть больше о людях с которыми мне предстояло общаться еще не один день.

– Так значит вы вместе учились? – спросила я, посмотрев сначала на Рафаэля, а потом на Оттавио.

– Да. К тому же, мы жили в одной комнате, в студенческом кампусе, – ответил Оттавио, с широкой улыбкой.

– И как вам было, жить вместе?

Не успел Рафаэль ответить, как Оттавио опередил его.

– Ооо, ну, когда я увидел, что он стал любимчиком почти всех преподавателей, и я считал, что в этом скорее заслуга его знаменитого прадедушки, честно говоря, он начал меня немного раздражать. И я был почти уверен, что со временем он зазнается и дружбы у нас не получиться.

– А что в итоге?

– Ну вообще Оттавио немного привирает, это он был любимчиком, а я скорее составлял ему небольшую конкуренцию, – вмешался в разговор Рафаэль, взяв бокал и отпив из него.

– Рафаэль, ну признай уже наконец. Многие сразу заметили твой талант и то, с какой легкостью у тебя все получалось. С какой увлеченностью ты подходил ко всему. Пусть даже в какие-то моменты ты и раздражал меня поначалу, но я искренне восхищался тобой.

Слушая их, я вдруг вспомнила свои студенческие годы и то как преподаватели говорили, что у меня необыкновенный талант и сравнивали меня с молодым Рембрандтом, за умение максимально натурально передавать человеческие эмоции на холсте.

– Кажется я полностью соглашусь с тобой, Оттавио. У него определенно большой талант, – призналась я и встретилась взглядом с темными глазами.

– А ты давно знакома с Рафаэлем, Шелли? – вдруг спросила Паола.

– Нет. Рафаэль знаком с моей тетей, она тоже художник, только в основном специализирующийся на скульптуре и через нее он вышел на меня, чтобы я помогла ему с организацией выставки.

– Да, но Шелли тоже художник и из слов ее тети, я понял, что очень даже способный, – произнес Рафаэль, внимательно посмотрев на меня.

Я совсем не ожидала, что он затронет эту тему. Кажется, этим он хотел, вывести меня на признание. Но меньше всего мне сейчас хотелось говорить обо мне и вспоминать куда моя любовь к живописи в итоге меня привела.

– Я была художником. Вернее, я окончила колледж как художника-реставратор, но это всего лишь корочка об образовании и сейчас моя жизнь никак с этим не связана.