Czytaj książkę: «7 Петабайт души. 2 часть», strona 7
Глава 6
Два дня пролетели, как один длинный и изматывающий миг. Мы знали, что отключение Потока – это только начало, но именно от этого шага зависела наша безопасность.
Поток был основой многих систем. С его отключением часть техники остановится, а другая просто потеряет связь с центральными процессами. Для нас это означало, что техника, потенциально опасная, больше не сможет быть использована против нас. Но чтобы это произошло, нужно было тщательно подготовиться.
В первую очередь мы активировали материализаторы. Они работали на Потоке, но позволяли создавать всё, что нужно для выживания: еду, воду, запчасти, боеприпасы, даже энергоячейки для техники. Мы буквально за пару дней заполнили склады до отказа.
Затем мы проверили каждый узел, каждую линию связи. Все системы, которые требовали Потока, заменялись простыми аналогами. Где-то это были базовые чипы, где-то автономные модули. Заводы продолжали работать, но их продукция теперь стала проще, без сложных систем управления.
Люди не задавали вопросов. Никто не жаловался. Каждый знал, что это нужно для выживания.
Сообщения от других Красных зон приходили регулярно. Они узнали о нашем решении и начали готовиться к тому же. Это была цепная реакция: один за другим города отключались от Потока, превращая свои зоны в автономные крепости.
Сообщения из других Красных зон приходили одно за другим. Новость о звере разлетелась по всему миру, и то, что казалось внутренним конфликтом, стало глобальной угрозой. Границы между зонами и городами, между Красными и так называемыми безопасными территориями начали стираться.
Люди объединились. Впервые за десятилетия не было "своих" и "чужих". Те, кто жил в Красных зонах, и те, кто оставался в городах, поняли, что теперь у них общий враг.
Мы начали укреплять границы. Каждый выход из зоны стал блокпостом, охраняемым вооружёнными людьми. Простые патрули превратились в организованные военные отряды, оснащённые всем, что можно было найти или создать. Заводы работали без остановки, штампуя оружие, боеприпасы, броню.
В каждом городе, каждой зоне создавались штабы, где распределялись ресурсы, люди и техника. Валкор взял на себя координацию. Его холодная уверенность внушала доверие. Он никогда не кричал, не размахивал руками, но каждый его приказ был понятен.
Третий день начался с тишины, которую я почти воспринял как знак облегчения. Улицы оживились. Люди шли по своим задачам: укрепляли блокпосты, переносили ящики с припасами, обсуждали планы. Всё казалось упорядоченным, будто мы находимся на правильном пути.
Я наблюдал за этим, пытаясь сосредоточиться на мелочах. Каждая деталь казалась важной, каждый человек – частью чего-то большего. Но где-то в глубине оставалось ощущение, что это спокойствие – лишь затишье перед бурей.
В штабе всё было, как всегда: обсуждения планов, распределение ресурсов. Валкор сидел за столом, лениво пролистывая отчёты. Его поведение, как обычно, выделялось среди остальных. Он всегда выглядел так, будто ничего серьёзного не происходит.
– Да будет свет, – вдруг произнёс он с широкой улыбкой. – Сказал электрик и перезал провода.
Я нахмурился, его фраза показалась мне странной даже по его меркам. Но в этот момент раздался протяжный сигнал воздушной тревоги.
Все замерли.
– Началось, – тихо сказал кто-то из офицеров.
Я поднялся, взглянув на Валкора. Он медленно встал из-за стола, улыбка всё ещё не сходила с его лица.
– Мы направляемся в R24, – сказал он, глядя на меня. – Твоя Эйлин… О, я уверен, ты будешь рад её увидеть.
Я ничего не ответил, но почувствовал, как внутри всё напряглось.
– Мы отправимся вдвоём туда отдельно, – продолжил он. – Пусть остальная часть сил займётся наступлением.
Его слова звучали так, будто это был просто очередной шаг в его плане. Но я знал, что для него это всегда что-то большее.
– Друг, – сказал он, глядя прямо на меня. – Это будет… чумачечие путешествие.
Я сдержал желание что-то спросить. Оставалось лишь подготовиться к тому, что нас ждёт впереди.
Колонна бронетехники и транспорта растянулась вдоль горизонта. Шаттлы парили над нами, а солдаты, шагавшие между машинами, держали оружие наготове. Никто не говорил лишнего, но в воздухе витало напряжение.
R24 встретил нас строгими линиями своих укреплений. Высокие стены, блокпосты с турелями, сеть заграждений – всё говорило о том, что город готовится к обороне. Это был не заброшенный город, а технологичный бастион, выдержанный и уверенный в своей силе.
Мы остановились на подступах к городу, готовясь к началу штурма.
– Ну что, Геннадий? – Валкор обернулся ко мне с лёгкой улыбкой. – Готов посмотреть на то, как работают профессионалы?
– А разве до этого было непрофессионально? – ответил я.
Он усмехнулся и жестом показал на передовые машины.
– Вот увидишь.
Первый удар нанесли шаттлы. Они выстрелили ракетами, разрушив несколько укреплений и пробив путь для нашей техники. Земля дрожала, воздух наполнился звуком выстрелов. Танки и бронетранспортёры двинулись вперёд, прикрывая пехоту, которая быстро занимала новые позиции.
Я смотрел, как разгорается сражение, как линии обороны города принимают удар и отвечают слаженными залпами. За каждым действием прослеживался расчёт, за каждой атакой – ответ.
– Красиво, – вдруг сказал Валкор, наблюдая за всем этим.
– Красиво? – я нахмурился.
– Красота в балансе, Геннадий, – сказал он, не отрывая взгляда от битвы. – В том, как два противника стремятся найти слабость друг друга.
– Это люди умирают, – ответил я, чувствуя, как внутри всё сжимается.
– Это война, – произнёс он спокойно.
Сражение шло. К закату наши силы уже продвинулись к основным линиям обороны города. Казалось, что ещё немного – и город падёт. Но Валкор вдруг повернулся ко мне.
– Ну что, дружище, кажется, пора, – сказал он, направляясь к выходу шаттла.
– Пора? – я последовал за ним. – Мы куда?
– Наша Эйлис скучает без нас, – ответил он с улыбкой.
– Пешком? – удивился я, глядя на транспорт, который стоял готовым к отправке.
Он рассмеялся.
– А ты веришь в бога? Вот и я также, но знаю точно: если мы полетим, нас собьют…
Мы спустились из шаттла, и я оглянулся на поле боя. Люди продолжали сражаться, машины двигались вперёд, а мы с Валкором шагали в тени разворачивающейся битвы.
– Ты совсем не торопишься? – спросил я, наблюдая за его спокойным шагом.
– Спешка – худший враг стратегии, Геннадий, – ответил он, даже не обернувшись.
Я смотрел на тех, кто продолжал сражаться, и чувствовал, как внутри нарастает тяжесть. Валкор знал, что делает, но понимал ли он, сколько это стоило другим?
Мы шли вдоль границы города, пока Валкор не остановился у небольшой металлической панели. Она выглядела неприметно, словно часть обычного забора.
– А вот и он, – сказал он с лёгкой улыбкой, проведя рукой по краю панели. – Лаз в мой старый дом.
Секунду ничего не происходило, но затем панель бесшумно отодвинулась, открывая узкий туннель.
– И это… не вызывает у тебя вопросов? – спросил я, глядя вглубь тёмного прохода.
– Нет, – ответил он, уже шагнув внутрь. – Уж если я что-то строю, то всегда с запасом.
Я последовал за ним, чувствуя, как стены туннеля словно сужаются. Воздух здесь был сухим, пахло металлом и пылью. Световые линии вдоль стен зажигались автоматически, освещая наш путь.
– Здесь ничего не изменилось, – сказал Валкор, идя вперёд.
Я не понял, что он имел в виду, пока мы не вышли в техэтажи. Высокие потолки, громоздкие механизмы, трубы и машины, которые когда-то обеспечивали жизнь города.
Но внимание привлекли не они.
Впереди стояли машины с установленными стволами, их объективы медленно повернулись к нам, как только мы вошли. Я невольно замедлил шаг, чувствуя, как напряжение проникает в каждую клетку тела.
– Валкор, – начал я.
Но он даже не обернулся. Продолжая идти, он лишь бросил через плечо:
– Спокойно. Усё схвачено.
Я смотрел, как стволы машин поворачивались, следя за каждым его движением, но не стреляли. Когда я прошёл следом, то почувствовал себя так, будто пересекаю тонкую грань между жизнью и смертью.
– Видишь? – сказал он, когда мы миновали их. – Помнят, помнят, кто батька!
Я ничего не ответил, но внутри меня всё кипело.
В центре комплекса стояло здание, возвышающееся над всеми другими. Валкор шёл к нему, не сбавляя шага.
– Здесь она, – сказал он.
Мы вошли внутрь. Лифт встретил нас холодным светом, двери закрылись, и кабина начала подниматься.
Я смотрел на зеркальные стены, ловя своё отражение.
– Слишком просто, – сказал я, нарушив тишину.
– Да неужели? – театрально ответил Валкор, разведя руки. – Столько подготовки, Геннадий! Это всё для тебя.
– И что ты собираешься делать? Против зверя с голыми руками? – спросил я, глядя на него.
Он усмехнулся, махнув рукой, как будто это был пустяк.
– Да не бзди! – ответил он. – И не я, а мы! Вот он ты какой – как главный, так ты, а как сражаться, так я!
Его слова звучали, как шутка, но я видел, что за ними скрывается что-то большее.
Двери лифта открылись, и я понял, что наши настоящие ответы ждут за ними.
Мы вышли в центральный зал. Его обстановка почти не изменилась за последние три дня: те же металлические колонны, мерцающие панели и слабый гул систем. Я уже хотел двинуться вперёд, но внезапно из бокового коридора выкатился знакомый силуэт.
С3-17.
Его лампочки не горели привычным светом, но я сразу узнал этот голос:
– Нарушители!
Я невольно остановился.
Валкор поднял руку, жестом показывая, чтобы я не двигался. Я замер, пытаясь понять, что происходит. Почему он не идёт? Почему мы стоим?
Из-за робота вышла Эл. Но это была не та Эл, которую я знал. Её движения стали медленными, механическими, а голос, когда она заговорила, был металлическим и безжизненным:
– Семнадцатый, ты прибыл добровольно. Я уважаю твою капитуляцию и дарую тебе быстрое уничтожение.
Я почувствовал, как внутри всё похолодело.
– Зверь, – едва выдохнул я.
– Зверь! – Валкор шагнул вперёд, разводя руки, как будто встретил старого друга. Его голос стал наигранно весёлым. – Да ты похудел! И волосы отрастил! Ну, шикарно выглядишь, что сказать!
Эл, а точнее Зверь, шагнула ближе, её глаза вспыхнули ярче.
– Моё имя Трио, – произнесла она, её голос был ровным, но в нём ощущалась угроза. – И ты, Семнадцатый, это знаешь.
Я не мог оторвать взгляд от неё. Внутри всё кричало, что мы попали в ловушку. Попасть в руки Зверю – это худший сценарий, который я мог представить.
И тут С3-17, который всё это время молча стоял, вдруг активировал свои лампочки. Они зажглись, замигали в хаотичном порядке, и робот коротко произнёс:
– Эй! Зверь!
Эл повернула голову к нему, её лицо оставалось безэмоциональным, но в глазах мелькнуло лёгкое непонимание.
– Кусь! – воскликнул робот и вонзил в её ногу своей рукой что-то похожее на ключ.
Эл замерла. Её тело дёрнулось назад, как будто она получила разряд тока. Глаза вспыхнули другим цветом, на мгновение став совершенно пустыми.
– Геннадий, к третьей симуляции! – громко выкрикнул Валкор, оборачиваясь ко мне. – В камеру Синхронизации, живо!
Я стоял в оцепенении, не понимая, что происходит.
– Двигайся! – закричал он.
И тогда до меня дошло. Он нашёл способ перенести сознание Зверя, чтобы удержать его. Перенести в меня.
Я бросился вперёд, даже не успев осознать, что делаю. Мои ноги несли меня к указанному месту, а в голове крутились только слова Валкора.
– Геннадий, не надо! – донёсся до меня голос Эл. Я обернулся и увидел, что она снова в сознании. Зверь отступил, а её глаза были полны ужаса. – Не делай этого!
Я остановился на мгновение, но почувствовал, как кто-то схватил её за плечо.
– Беги, Гендос, беги! – крикнул Валкор, крепко удерживая её. – Я сдержу его!
Я сорвался с места, слыша, как за спиной раздаётся шум. Звуки битвы, их голоса – всё смешалось. Но я знал, что должен двигаться вперёд.
Модуль захлопнулся, оставив меня в полной темноте. Воздух показался вязким, как будто его вовсе не существовало. Но дыхание вдруг стало неважным. Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, но вместо этого понял, что уже не вижу разницы между закрытыми и открытыми веками.
Знакомое чувство.
В голове мелькнуло воспоминание: это место я знал слишком хорошо. Когда-то я уже был здесь, в абсолютной тьме, в этом безграничном одиночестве. Триллионы лет по ощущениям, проведённые в пустоте. Но я больше не тот человек.
Тьма вокруг начала менять форму. Я увидел слабый свет впереди, и из него возник силуэт. Человек. Я.
– Геннадий, – произнёс он голосом, который был моим собственным, но с каким-то холодным оттенком. – Наконец-то мы встретились.
Я замер. Сердце на мгновение сжалось, но тут же отпустило.
– Ты и есть Зверь, – сказал я.
Его лицо исказила странная усмешка. Он шагнул ко мне, а затем резко схватил за горло. Я почувствовал, как меня подняли в воздух.
Но боли не было.
Не нужно было дышать.
И тогда до меня дошло. Это не реальность. Это мой разум. Моя территория.
– Ты выбрал не то поле боя, дружок, – сказал я, оказываясь позади него, будто его хватка ничего не значила.
Зверь развернулся, замахиваясь, но прежде чем его кулак достиг меня, его сбил поезд, вынырнувший из пустоты. Стальные вагоны проносились мимо, оставляя его изувеченное тело на рельсах.
Но Зверь не умер. Чёрная липкая масса начала собираться в центре комнаты, медленно принимая его прежнюю форму.
Когда он обернулся ко мне, мы уже стояли на шахматной доске. Я находился выше, смотрел на него сверху. Он казался маленькой фигуркой, пешкой, которую я двигал своим пальцем.
– Как? – произнёс он ровным голосом, не выражая эмоций.
– Да, бывал тут. – ответил я, улыбнувшись.
Смахнув доску, я увидел, как он падает вниз, исчезая в пустоте. Но и это не остановило его.
Мы снова оказались в белой комнате. Он стоял неподвижно, его глаза горели холодным светом.
– Что за иллюзии? – спросил он, но на этот раз в его голосе прозвучала слабая нотка удивления.
– Иллюзии? – я усмехнулся. – Это моя игра, а ты лишь гость.
Я шагнул ближе.
– Ты не больше, чем атом, – сказал я, глядя, как его форма начинает сжиматься.
– Я не сдам позиции, – ответил он, но голос его стал слабее.
– Нет, ты исчезнешь. Потому что здесь, в моём сознании, у тебя нет силы.
Зверь уменьшался, пока не исчез совсем.
Тьма рассеялась. Я открыл глаза, и первым, что я увидел, была открывающаяся дверь камеры.
Дверь камеры открылась со скрежетом, и я сделал шаг наружу. Мои ноги были тяжёлыми, как будто я провёл там не несколько минут, а вечность. Воздух в зале показался прохладным, но это ощущение быстро сменилось напряжением, когда я огляделся.
Первое, что я увидел, – Валкор. Его тело было впечатано в стену, словно куклу, брошенную с невероятной силой. Металлическая поверхность вокруг него была смята, и он медленно пытался выбраться, хрипло дыша.
Перед ним стояла Эл.
Я замер. Её плечи были опущены, но весь её облик казался напряжённым, как будто она только что преодолела что-то невероятное.
– Эл! – крикнул я, заставив её обернуться.
Её глаза встретились с моими. На долю секунды она оставалась неподвижной, а затем сорвалась с места.
Я шагнул ей навстречу, и в следующее мгновение её руки обхватили меня. Объятия были крепкими, почти отчаянными.
– Ты жив, – произнесла она, её голос звучал срывающимся шёпотом, словно она не верила в это до конца.
– Ты тоже, – ответил я, чувствуя, как напряжение последних часов отступает.
Мы стояли так несколько секунд, пока реальность не начала возвращаться.
– Валкор, – произнёс я, обернувшись.
Эл отпустила меня и посмотрела на то, что осталось от его величия.
– Он жив, – сказала она, кивнув в его сторону.
Валкор, хотя и выглядел ужасно, всё же сумел высвободиться из вмятины. Он пошатнулся, но удержался на ногах.
– Ну что, как прогулка? – спросил он, вытирая кровь с губ. – Надеюсь, ты хорошо его отпотсознанил.
– Справился, – ответил я коротко.
Он улыбнулся, чуть пошатнувшись, но по-прежнему сохраняя свой издевательский тон.
– Вух. Я точно больше никуда не пойду. Выходной.
Эл смотрела на него с холодной решимостью, но затем её взгляд снова смягчился, когда она повернулась ко мне.
– Ген, – сказала она, её голос снова стал тёплым. – Ты спас нас.
Мы ещё не успели осознать происходящее, как двери зала распахнулись. Девять фигур вошли внутрь, их шаги были синхронными, а лица скрыты за зеркальными масками. Они двигались бесшумно, но от их присутствия по залу словно пробежал холод.
Совет.
Я почувствовал, как внутри всё сжалось. Даже после всего, что произошло, их авторитет всё ещё давил. Они остановились в нескольких метрах от нас, и один из них выступил вперёд.
– Валкор, – произнёс советник голосом, лишённым эмоций, – за свои деяния ты будешь арестован.
Валкор, который едва держался на ногах, опёршись на колени, медленно повернул голову к ним.
– О, не стоит благодарности, – сказал он, махнув рукой в их сторону.
Советник не обратил внимания на его насмешку.
– Твой план привёл к гибели более миллиарда людей, – продолжил он. – Твои действия нарушили баланс мира.
– А теперь он будет восстановлен? – Валкор выпрямился, слегка пошатнувшись, и снова усмехнулся. Его взгляд упал на Эл, и он подмигнул ей. – Не переживай, наплодятся ещё. В три раза больше, точно вам говорю.
Я почувствовал, как напряжение нарастает. Его слова звучали легко, но мне было понятно, что он понимал: это конец его игры.
Один из советников обернулся ко мне.
– Геннадий, – произнёс он, его голос был чуть мягче, но всё ещё холоден. – Мы осведомлены, что ты был частью этой игры. Ты, как и Эйлис, были использованы. Мы признаём, что вы не имели злого умысла.
– И что теперь? – спросил я, не отводя взгляда от Валкора.
Советник ответил не сразу, но его слова были полны решимости:
– Валкор манипулировал всеми вами. Его действия не могут остаться безнаказанными.
Они сделали шаг вперёд, и из одного из их устройств вспыхнул луч, который окружил Валкора. Его тело замерло, словно его остановили в одном движении.
– О, как банально, – успел произнести он, прежде чем его голос затих.
Его тело застыло, лишённое возможности двигаться, говорить или даже моргнуть. Гравитационная подушка подняла его в воздух, и Совет двинулся к выходу, унося его с собой.
Я смотрел на это молча. В голове крутились вопросы, но ни один из них я не смог бы сейчас задать.
– Всё закончено, – произнесла Эл, стоя рядом со мной.
Я не ответил, но внутри всё ещё чувствовал, что это не конец.
Когда мы с Эл поднялись на крышу, я на секунду остановился. Перед нами раскинулось небо, звёздное и глубокое, с лёгким холодным ветром, который ласково пробегал по лицу. Это был момент спокойствия, которого, казалось, не существовало в нашем мире. Шаттл стоял неподалёку, его обшивка тускло поблёскивала под светом ламп.
Эл посмотрела на меня, её глаза блестели, но не от напряжения – скорее, от какого-то неожиданного тепла.
– Ну что, куда теперь? – спросила она, чуть наклонив голову.
Я улыбнулся, посмотрев вдаль, туда, где горизонт сливался с небом. Эта мысль сидела во мне уже давно, но только сейчас она показалась мне достижимой.
– Знаешь, я всегда мечтал о доме, – сказал я, с лёгкой улыбкой, чувствуя, как мои слова наполняют воздух. – Настоящем. Где тихо, где нет войны, где можно просто жить. Может, ферму свою сделаем? Простую, без всей этой суеты. Будем растить что-нибудь, да и себя тоже.
Эл улыбнулась, и её улыбка согрела меня. Это была не просто поддержка – я почувствовал, что она разделяет моё желание.
– Звучит идеально, – ответила она тихо. – Мне нравится.
Я почувствовал, как внутри стало легче, и это ощущение продлилось ровно до того момента, пока сзади не раздалось характерное тарахтение колёс.
– Меня забыли! – раздался громкий, слегка обиженный голос С3-17. Я обернулся и увидел, как наш вечный напарник выкатывается на крышу. Его объективы сверкали, а голос звучал возмущённо. – На корабле всегда нужен кок. Кто будет готовить, если не я?
Я рассмеялся, хотя за этот день смеялся, кажется, впервые. Эл лишь покачала головой, но в её глазах блеснуло что-то тёплое.
– Ну ладно, закатывайся, – сказал я, махнув рукой в сторону шаттла.
Робот бодро закатился внутрь, а мы с Эл заняли свои места. Я сел за управление, чувствуя, как всё напряжение спадает. Руки привычно нашли пульт, пальцы пробежались по кнопкам, и двигатель тихо загудел. Шаттл плавно поднялся в воздух, а город остался где-то внизу, со всеми его страхами и битвами.
– Даже не верится, что всё это наконец кончилось, – сказал я, глядя на экран с видом на ночь.
Эл ничего не ответила, но я почувствовал, как она мягко дотронулась до моего плеча. Это был момент спокойствия, который я хотел сохранить как можно дольше.
И тут что-то громко щёлкнуло, а из задней части шаттла с лёгким хлопком вылетела спасательная капсула. Я услышал, как Эл резко выдохнула.
Эл с недоумением смотрела на консоли, а затем обернулась в сторону С3-17.
– Маленький проказник опять что-то нажал, – сказала она. – Его здесь даже нет!
– Вечно с ним проблемы, – проворчал я, разворачивая шаттл, чтобы подойти ближе.
– Думаешь, он сбежал? – спросила она.
–С него станется, – ответил я, выдохнув.
Я всё ещё не мог поверить, что даже сейчас, когда мы хотели просто уйти в спокойствие, С3-17 успел устроить новую головоломку. Шаттл завис над водой, и я на мгновение закрыл глаза, чувствуя, как груз усталости снова возвращается. Кажется, наша новая жизнь обещает быть далеко не скучной.
Экран вспыхнул. Тусклый, мерцающий свет заполнил комнату, как будто сам воздух наполнился статическим электричеством. На экране появился Валкор. Его лицо – всё та же насмешливая, уверенная улыбка. Я уже знал, что сейчас будет, но всё равно почувствовал, как внутри всё напряглось.
– Ну, как оно, Геннадий? – начал он с ехидцей. – Тяжёлый денёк, да?
– Валкор?! – я непроизвольно шагнул ближе к экрану, чувствуя, как внутри всё кипит. – Какого чёрта? Ты же… ты…
– Я же что? – Он рассмеялся, проводя рукой по своим седым волосам. – Думаешь, я позволил бы себе рисковать собственной шкурой? Брат, серьёзно? Мы же об этом говорили. Ты всё время у меня под носом держал разгадку, но связать два плюс два так и не смог.
Я нахмурился. Эл сзади сделала шаг вперёд, её взгляд был настороженным, но молчаливым. Валкор продолжил, его голос звучал почти с насмешкой:
– Я говорил это уже миллион раз. Это был всего лишь аватар. Сама симуляция. Неужели никто из вас так и не заметил? Название комнаты – Симуляция-3. Моё имя? Семнадцатый. Сложно, да?
Я моргнул, а потом… понял. Лицо буквально обожгло осознанием.
– Симуляция 3… Семнадцатый… – выдохнул я, чувствуя, как внутри всё встаёт на свои места. – Ты, гад, всегда был рядом. С3-17… Это был ты?!
Робот! Вечно болтающий, постоянно создающий хаос, этот ходячий анекдот… Всё это время он был его отражением? Я почувствовал, как мой мозг пытается оттолкнуть эту мысль, но она вгрызлась в меня, как зубами.
– О, молодец, догадался наконец! – протянул Валкор, аплодируя себе на экране. – Да, это был я. Всегда рядом, когда нужно. Подсказываю, направляю, иногда просто мешаю. Признайся, ты же скучал бы без меня?
– Скучал? – я ощутил, как что-то вспыхивает внутри. – Ты тварь… ты специально два месяца подряд кормил меня этой дрянью из пакетика в лаборатории! Ты, наверное, находил это чертовски забавным, да?!
Его лицо на секунду застыло, но затем он громко расхохотался.
– Ген, Ген, Ген… Если бы ты не потреблял ульгеатин в нужных дозах, твоё сознание было бы как тряпка при встрече со Зверем! – Он вскинул руки, будто объясняя элементарную вещь. – Ты бы не выдержал. А так… ты теперь – крепкий орешек, готовый к настоящим испытаниям.
– Ты… ты полный псих! – воскликнула Эл, поднимая руку к виску, будто пытаясь удержать себя от выброса эмоций. – Как ты вообще мог всё это просчитать? Десятилетие?! Ты хоть понимаешь, насколько всё это… безумно? А если бы я не встретилась со Зверем первой? Если бы Мара не сказала тогда ту самую фразу?!
Валкор махнул рукой, как будто её слова были незначительной помехой.
– О, Эл, у меня было столько времени. Сотни лет, чтобы создать план в плане планов. И давайте признаем, я чертовски хорош в этом. – Его взгляд остановился на мне. – А ты, Гена, был моим главным проектом.
Я слушал его разглагольствования, и внутри всё переворачивалось. Но слова, которые он бросил Эл, заставили её замереть.
– Помнишь фильтр, который ты сама решила установить? – сказал он, обращаясь к Эл. – Ты выбрала его, чтобы облегчить себе жизнь, а я просто чуть-чуть помог. Добавил пару улучшений. Генетическая модификация, переработка. И теперь ты на 32% человек. Живи, радуйся, плодись! С Гендосом, конечно. – Он подмигнул мне. – Нарожаете троих, не больше. Но этого хватит, поверь.
– Ты изменил её… ещё тогда? – спросил я, чувствуя, как внутри всё сжимается.
– Конечно, – небрежно ответил он. – Но не переживай, Ген. Всё, что я сделал, было исключительно на благо. Ты что, думал, я оставлю это на волю случая? Да вы сами по себе ничего бы не сделали.
– Она сама выбрала этот путь, – отрезал я, не в силах удержать гнев. – А ты просто воспользовался этим.
– О, не будь таким строгим, – Валкор отмахнулся, словно я жаловался на мелочь. – Ты же понимаешь. Если бы я не вмешался, ничего бы не получилось. Она не смогла бы чувствовать по-настоящему. А теперь, посмотри на неё! Человек. Почти. И она это знает. Более того, она… – он сделал паузу, ухмыльнувшись, – любит тебя.
Эл шагнула вперёд, её взгляд был острым, как лезвие. Она смотрела прямо на экран, где всё ещё мерцал Валкор, его улыбка всё такая же наглая и уверенная.
– А теперь объясни мне, – начала она, её голос был полон гнева и недоумения. – Как ты решил, что война, столько смертей и ужаса – это лучший план? Почему нельзя было просто объяснить всё сразу? Выманить Зверя, подготовить Гену, дать ему выбор? Почему нельзя было сделать это тихо, без этой бойни?
Валкор на мгновение застыл, а затем театрально вскинул брови и откинулся назад, как будто её вопрос его действительно шокировал.
– О, Эл! – протянул он, сложив руки перед собой. – Ты правда думаешь, что всё могло быть так просто? Позволь мне объяснить.
Он подался вперёд, словно рассказывал секрет, который никому другому не доверял.
– Видишь ли, твой фильтр – он не просто инструмент для обработки эмоций и мыслей. Это ещё и фаервол для Зверя. Его слабое место. Благодаря ему я смог ослабить ТРИО до предела, так, что он даже не заметил. – Он усмехнулся. – Я знал, что ты, Эл, пожертвуешь собой ради Гены. Ты бы бросилась в интеграцию без сомнений. И я знал, что Гендос, когда начнёт паниковать, подключится сам. Всё было рассчитано. После тебя Зверь был не в состоянии восстановиться. Это было идеально.
Эл открыла рот, чтобы что-то сказать, но он поднял палец, останавливая её.
– А насчёт войны… Она была неизбежна, дорогая. Совет давно уже сошёл с ума. Это была только вершина айсберга. Я просто немного ускорил процесс. Мир уже был на грани. Моё вмешательство только дало всем ясность.
Я почувствовал, как внутри меня закипает гнев.
– А по-моему, это ты сошёл с ума! – бросил я, глядя прямо в экран.
Валкор рассмеялся, его смех был лёгким, почти добродушным.
– Спасибо, Гена! Я тоже тебя люблю! – ответил он с широкой улыбкой.
Эл закатила глаза, но её лицо оставалось напряжённым. Она сделала ещё шаг вперёд, словно пытаясь пробить взглядом экран.
– Но как? Как ты смог просчитать столько комбинаций событий? – её голос дрожал от смеси злости и недоумения. – Это невозможно.
Валкор вдруг полез за кадр и вернулся с… деревянными счётами. Он поднял их, с гордостью потрясая ими перед камерой.
– Как? Очень просто, моя дорогая, – сказал он, сверкая глазами. – Я изучил астролябию!
Я замер, не зная, смеяться или злиться. Эл опустила голову и потерла виски, явно не веря в происходящее.
– Это же… – начала она.
– Абсурд? – подхватил он. – Конечно! Но вы же знаете, в этом вся суть. Абсурд – это моя сила. Без него всё это было бы скучно.
Я покачал головой, чувствуя, как гнев начинает уступать место странному чувству… облегчения? Он был ненормальным, бесспорно. Но он был нашим ненормальным.
– И что теперь? – спросил я наконец.
Валкор посмотрел прямо на меня, его улыбка стала почти серьёзной.
– Теперь, Гена, вы живёте. А я… буду рядом. Всегда. – Он подмигнул. – Если что, зови.
Экран потух, оставив нас в звенящей тишине. Эл посмотрела на меня, её взгляд был полон эмоций, которые я не мог расшифровать.
– Это… было странно, – наконец сказала она.
– Это Валкор, – ответил я, пожав плечами. – По-другому он не умеет.
