Жду Юленьку, сидя на потёртой скамейке под липами. Скоро её социология закончится, и моя радость покажется на ступеньках института. Щурюсь от солнца: перепрыгивая с ветки на ветку, оно спускается вниз по деревьям, чтобы скрыться в тени кустов. Вместе с прохладными сумерками на меня снисходит спокойствие.
Вот и она! Фиолетовая куртка, стройные ножки в джинсах. Копна светлых волос ловит последние лучи заката, становясь почти рыжей. Улыбаюсь.
Как обычно, спускается по лестнице с подружками, мило болтая. Прощаются поцелуйчиками. Все симпатичные – эх, где мои двадцать! – но, уж конечно, Юля – лучшая.
Подружки уходят вверх по улице – к автобусной остановке, а Юленька идёт ко мне. Минует маленький парк, не смотря в мою сторону. Я неторопливо встаю, одёргиваю куртку и следую за ней.
Мне всегда нравилось, как ходит моя радость. Здесь и уверенность в себе, и женственность, и внезапные порывы юного восторга: я жива, я красива, я дышу и люблю жизнь! Чем-то твоя походка напоминает мамину, но у той уже остались только уверенность в себе и знание, «как правильно». Надеюсь, любимая, ты не станешь такой! Но я знаю, что не станешь.
Когда полгода назад ушёл твой отец, мать неделю ходила с синяками под глазами и движениями истерички. А то и вовсе из дома не показывалась. А ты училась, всё как обычно, разве что меньше улыбалась. И даже с приставучим Павликом!.. Своими цветами этот пацан достал даже меня. А ты всегда с таким достоинством их принимала, и в то же время не подпускала его ближе, в отличие от клуш, что любят использовать влюблённых наивных мальчиков. Ты очень сильная и правильная, я знаю.