Матрёшка для испанца

Глава 1

Она впорхнула в гостиную румяная с мороза, на ходу снимая капюшон и расстёгивая коротенькую шубку из соболиного меха с белой пушистой оторочкой. По хрупким плечам рассыпались длинные волосы пшеничного цвета, играющие золотыми бликами в свете яркого зимнего солнца, заливавшего комнату через большие окна.

– Здравствуйте! – произнесло небесное создание. – Что случилось? Ольга позвонила и сказала, что я срочно должна приехать.

– Привет, Мари! Познакомься. Это – Алонсо и Хуан Торрес, наши будущие партнёры, я надеюсь, – широко улыбнулся Борис. – Они из Испании. Я решил, что тебе будет интересно поговорить на испанском. Ты ведь почти два года училась в их стране.

Маша перевела взгляд на мужчин, сидящих на диване.

«А, ну всё понятно»,– подумала она. У отца намечается очередная крупная сделка и ему захотелось продемонстрировать семейное единение.

– Добрый день, – по-испански произнесла девушка. – Я – Мария, дочь Бориса Александровича.

На самом деле её испанский был далёк от совершенства, но всё же учёба в Саламанке не прошла даром.

– О! Вы говорите на нашем языке! Это так приятно! – восторженно воскликнул невысокий коренастый брюнет. – Меня зовут Хуан, – он вскочил с дивана, чтобы поцеловать Машу в знак приветствия.

Второй испанец, постарше, не торопился выказывать радость. Он лишь внимательно рассматривал Марию. Мужчина молча встал. Плавно, но уверено двигаясь, подобно хищнику, приблизился к девушке. Она подняла на него свои огромные светло-голубые глаза, которые в этот момент почему-то стали ещё больше, и натолкнулась на спокойный взгляд гостя.

С точки зрения Маши, Алонсо был нетипичным представителем своей нации. Она привыкла, что испанцы кареглазые, смуглые. Кожа этого потомка конкистадоров была не оливковой, а светлой. Конечно, не такой белой, как у русских, но на порядок светлее, чем у жителей Средиземноморья, которых Мария видела раньше. В графитовых глазах гостя светились серые крапинки, напоминающие блестящие капли расплавленного металла.

«Опасность!» – просигнализировал мозг Маши.

От мужчины приятно пахло дорогим парфюмом. Алонсо был значительно выше своего брата. Когда гость нагнулся, чтобы прикоснуться губами к девичей щеке, холодок пробежал по спине Марии.

– Рад знакомству, – сухо произнёс испанец.

– Ну, теперь, когда все в сборе, мы готовы начать, – широко улыбнулся Борис. А затем, выразительно посмотрев на ноги дочери в капроновых колготках и сапогах на каблуках, добавил:

– Мари, ты бы переоделась.

– А что за веселье намечается? – без энтузиазма поинтересовалась девушка.

– Охота, – небрежно бросил отец.

– Пап, ты же знаешь, как я к этому отношусь! – тут же взвилась Маша. Её щёки покраснели от негодования.

– Сейчас не время для твоих сопливых закидонов. Переодевайся и поехали, – жёстко отрезал Борис.

Алонсо ничего не понял из последних фраз, потому что ни слова не знал по-русски, но по лицу Марии догадался, что та не в восторге от предстоящей затеи.

Днём ранее

– Ну, что скажешь? – спросил Борис Залесский, взглянув из-под кустистых бровей.

– Не знаю, Саныч. Тот, что пониже ростом, как там его, имя такое неприличное…– мужчина нахмурил лоб.

– Хуан, – подсказал ему друг.

– Угу. Хуан готов расстаться с евриками. По глазам видно. А вот брат у него не прост. Хитрый змий. Взгляд такой колкий, цепкий. А ещё секретутка ему всё на ухо что-то «пш-пш-пш», да «ля-ля-ля».

– Она переводчица, Вить, – поправил партнёра по бизнесу Борис.

– А, один хрен! – махнул рукой Виктор. – Не нравится мне его настроение. Надо бы подмаслить.

– Ну, так давай подмаслим! Мы это умеем! Помнишь, как чинушу московского укатали? Все доки мигом подписал. А до этого орал: «Заповедная зона! Заказник!»

– Ты не забывай, Борь, то наш, русский, был. Ему известно как угодить, а тут иностранцы. Дело деликатное, – мужчина откинулся на спинку кожаного кресла и задумался.

– Ой, да брось! – поморщился Залесский. – Покажем ему наше русское гостеприимство! Охота, банька, водочка, икорка, катание на лошадях. От такого ещё никто не отказывался. Бабы опять же. Он с виду мужик нормальный.

Друг что-то недовольно пробубнил себе под нос.

– Ладно. Пойду Ольге скажу. Пусть всё устроит, – Борис встал со своего кресла.

***

Мария была отличной наездницей. Она уверенно держалась в седле и любила лошадей. Те ей отвечали взаимностью. Услышав лай собак и крики людей, девушка спешилась, взяла своего коня под уздцы и медленно пошла по тропинке. Меньше всего на свете Маша хотела видеть, как отец и его гости убивают какое-то несчастное животное.

Вдруг позади раздался топот копыт. Девушка обернулась и увидела Алонсо. Испанец нёсся во весь опор, но, заметив Марию, остановился.

– Почему Вы здесь? – спросил он. – Там же загнали кабана! – махнул рукой в ту сторону леса, откуда доносились крики.

– Неужели Вы, и правда, думаете, что так быстро выследили дикого кабана? – грустно улыбнулась Маша.

– Нет? А кого же тогда? – удивился Торрес и спешился с лошади.

– Это один из выращенных кабанов. Его выпустили из хлева специально перед охотой. Отец всегда так делает, когда хочет порадовать гостей, – произнеся последние слова, Мария резко замолчала.

Кажется, она сболтнула лишнее. Если папа узнает, что Маша раскрыла его секрет, то взбесится. Но девушку переполняли эмоции. Она не смогла сдержаться. Сколько раз дочь говорила отцу, что ненавидит охоту! Убийство ради забавы Мария считала омерзительным. Но ослушаться родителя и не поехать на охоту не могла. Тем более, при таких важных гостях.

– Только папе не говорите, – пролепетала Маша, едва дыша.

Испанец подошёл к девушке настолько близко, что она почувствовала на своей замерзшей коже его горячее дыхание. Мария смотрела Алонсо прямо в глаза и боялась, что стальной омут поглотит её.

Мужчина снял перчатку. Погладил Машу по щеке тыльной стороной ладони.

– Не переживай, pequeña (прим. автора: исп. маленькая). Я ничего не скажу твоему отцу.

– Спасибо, – с облегчением выдохнула Мария.

Пару минут они шли молча. Снег хрустел под ногами. Волшебная ледяная пыльца искрилась в пространстве. Морозный воздух проникал через ноздри в лёгкие испанца, вызывая небольшое жжение. Алонсо не привык к низким температурам, которые стояли в середине февраля в России. Он вообще никогда не был в этой загадочной стране зимой. Обилие снега в лесу поражало мужчину. Белое безмолвие казалось чем-то экзотическим, величественным. Могучие вековые сосны вокруг переливались на солнце инеем. Древесные исполины напоминали декорации к фантастическому фильму.

– Ну, каких ещё сюрпризов мне ждать от твоего папочки? – нарушил молчание Торрес, выдохнув изо рта облачко пара.

– А Вы бывали уже в России раньше? – уточнила Маша.

– Нет. Это первый раз. И, надеюсь, последний. По крайней мере, зимой, – хохотнул мужчина. – Не понимаю, как можно жить в таком холоде!

– Ну, раз Вы в первый раз, то дальше по программе будет пир: шашлыки из разных сортов мяса, уха из осетра, водка рекой, разные соленья. Маринованные грибы, огурчики, помидоры. Вареная картошка с укропчиком и маслом, блины с икрой. Потом баня. Сауна. Знаете, что это такое?

Алонсо кивнул, и девушка продолжила:

– А после бани опять водка и похлёбка из кабана, которого вы якобы загнали. Добро пожаловать в Россию, сеньор. Для Вас всё в лучших традициях, – улыбнулась Маша.

Испанец засмеялся. Ему с первого взгляда понравилась эта нежная девочка. Когда она появилась в гостиной, то напомнила Алонсо встревоженную лань. А после того, как мужчина заглянул в глаза златовласки, то практически сразу же утонул в их чистой лазури. И нет, плотского влечения Мария у испанца не вызвала. Скорее, наоборот, в его душе всколыхнулось что-то очень трепетное, щемящее. Торрес точно не знал, сколько лет юной русской красавице, но выглядела она не старше восемнадцати.

– А утром наступит жуткое похмелье, – не унималась Маша, – это когда голова похожа на чугун. Возможно, Вы проснётесь не один, а с какой-нибудь длинноногой красоткой. На завтрак Вам подадут пышные оладьи с яблоками, мёдом и сметаной, но Вы не захотите их есть. Вы будете пить брусничный или клюквенный морс. Он покажется Вам божественным нектаром. Может, выпьете пару чашек травяного чая. Потом будет прогулка на санях. Вас повезут в монастырь у озера. Вы же католик?

Алонсо коротко кивнул. Программа пребывания в России становилась всё интереснее и интереснее.

– Так вот. Там, в монастыре, Вам выдадут белые рубашки. В купели Вы смоете с себя все грехи, которые накопили до этого дня. Удобно, правда?

– Но ведь мороз же! Абсолютно невозможно купаться! – изумился испанец, зябко поёжившись.

Маша засмеялась.

– Это сейчас Вы так говорите, а потом не захотите выглядеть слабаком перед другими мужчинами. К тому же открою небольшую тайну: купель там с подогревом. После омовения будет обед в монастыре. И Вам покажется, что это самая вкусная еда, которую Вы когда-либо пробовали: горячие щи в глиняных горшочках, томлёные в настоящей русской печи. Гречневая каша с белыми грибами, также приготовленная в печи. Пирожки, дышащие жаром. Пирожки обязательно попробуйте! С капустой, с семгой и ещё с яблоками. Это будут самые лучшие русские пирожки в Вашей жизни.

– Мария, ты так хорошо знаешь, что будет. Видимо, часто бываешь на таких мероприятиях, – Алонсо пристально посмотрел в небесно-голубые глаза, которые сейчас светились от ярких лучей солнца.

– Просто я, как тот кабан. У меня нет выбора, – пожала плечами девушка и обречённо опустила голову.

Алонсо еле поборол желание обнять Марию и крепко прижать к себе. Она была такая молоденькая, такая хрупкая, а эти глаза… Они были похожи на два бездонных озера, на дне которых расплескалась грусть, смешенная с безысходностью. За свои тридцать пять лет испанец повидал много богатых женщин. Все они, как правило, были испорчены деньгами. Но в Марии, несмотря на достаток, в котором она росла, сохранилось что-то человеческое, чистое. Торрес чувствовал это, а он редко ошибался в людях.

Глава 2

В подмосковной усадьбе Залесских дым стоял коромыслом. Обслуживающий персонал сновал туда-сюда. Кто-то разделывал тушу кабана, кто-то топил баню, кто-то встречал вновь прибывших гостей. Борис любил устраивать пышные застолья. Часто друзья семьи оставались ночевать в его доме, а на утро веселье продолжалось.

Маша старалась избегать подобные тусовки. Её характер был полной противоположностью отцовского. Девушке не нравились шумные компании и алкоголь, которым всегда сопровождались такие вечеринки. Мария предпочитала уединение общению с громогласными гостями. Но сегодня ей приходилось сидеть за столом, который ломился от еды, и улыбаться присутствующим.

Когда Борис Залесский пригласил испанцев к себе в гости, они даже не подозревали, что русский устроит кутёж с размахом. В зале пели и танцевали ряженые цыгане. Вышколенная прислуга беспрестанно подносила новые блюда.

В отличие от брата, Алонсо совершенно не заинтересовали красивые девушки, которые появились в доме Бориса «из ниоткуда». О том, что длинноногие феи не родственницы и не друзья Залесских, а призваны, чтобы развлекать одиноких гостей мужского пола, сеньор Торрес понял по плотоядным взглядам, которые бросали на него и Хуана чаровницы. Алонсо окончательно убедился в этом, когда одна из девушек, не раздумывая, согласилась пойти в баню с братом.

Хуан был холост и безбашен, жаждал женского тела. Торрес-старший смотрел сквозь пальцы на забавы младшего брата. Сам же Алонсо не искал забвения в сексе и вообще не спешил сближаться с женщинами. Он всё ещё скорбел о своей жене, которая умерла два года назад.

Его больше устраивало общество Марии. Они сидели рядом, и испанец время от времени спрашивал у девушки про тот или иной деликатес русской кухни. Алонсо наблюдал за Машей весь вечер. Она казалась ему инородным элементом на этом празднике жизни. Скромная тихая девушка совершенно не вписывалась в атмосферу весёлой вакханалии, царящей в доме её отца.

– Уф! Русская баня, это что-то! – Хуан плюхнулся на стул. – Представляешь, меня били веником, а потом я нырял в ледяной пруд. Такой экстрим!

– Ну, с лёгким паром, – Борис поднял запотевшую рюмку водки, подавая пример гостям. Алонсо сдержанно улыбнулся. Торрес-младший тут же опрокинул свою стопку.

– А русские женщины – это вообще высший класс! – восторженно продолжил Хуан. – Эльвира сделала мне массаж, а потом такой офигенный минет, что я просто улетел.

– Рад за тебя, – хмыкнул Алонсо.

– Иди тоже попробуй, не пожалеешь. Только Эльвиру не трогай, она – моя на сегодня.

Торрес-старший бросил на брата скептический взгляд. Разница в возрасте между ними была восемь лет, а ментальная пропасть бесконечная. Как Хуану только в голову могло прийти, что Алонсо захочет воспользоваться услугами женщины, которую только что поимел его брат?

От бани испанец не отказался, но не пожелал взять с собой ни одну из свободных дам.

– Ну и как Вам русская баня? – поинтересовалась Маша, когда распаренный Алонсо вернулся за стол.

– Очень расслабляет, – улыбнулся испанец. – Я как будто заново родился.

– В пруд ныряли?

– Мария, можешь обращаться ко мне на «ты». Я, конечно, старше тебя, но не то, что бы очень, – подмигнул девушке Торрес.

Она залилась румянцем и отвела взгляд. Что-то было в этом испанце такое, что волновало Машу и заставляло смущаться.

– Так нырял? – повторила девушка свой вопрос, перейдя на «ты».

– Ага, – кивнул мужчина, отрезая кусочек блинчика с икрой.

– И как ощущения?

– Бодрые, – хохотнул гость. – Сначала думал, сердце остановится, потом привык.

– Мари, есть разговор, – строго произнес отец.

Девушка молча вышла за ним из зала. Борис завёл дочь в ближайшую комнату.

– Похоже, Алонсо запал на тебя, – с ходу огорошил Машу Залесский. – Уж не знаю, что этот испанец в тебе нашёл, вокруг полно первоклассных тёлок, готовых с ним пойти на раз, но он глаз не сводит с тебя. Так что, будь добра сделай всё, как надо.

– Ты это о чём? – Мария не хотела верить намёкам отца.

– Если он тебе что-то предложит, не отказывайся. Моя компания очень заинтересована в деньгах Торреса.

– Ах, твоя компания! И ты готов подложить меня под него из-за чёртовых денег?! Как будто у тебя самого их мало! – разозлилась Маша.

– Заткнись! – Борис схватил дочь за горло. – Если ты мне похерешь дело, я тебя с голой ж*пой на мороз выставлю. Поняла? Ни копейки больше от меня не получишь. Пойдешь поломойкой на завод или сразу на панель. И тогда красавчик Торрес покажется тебе манной небесной.

Девушка судорожно хватала воздух ртом, чувствуя, как пальцы отца сжимаются на её горле.

– Ты далеко не красавица, «ни сисек-ни писек», как говорят у нас среди мужиков. Поэтому радуйся, что хоть кто-то обратил на тебя внимание.

– Но у меня есть Денис! – горячо возразила Мария. – А как же наши отношения?

– Думаешь, я реально поверю в эту чушню? Да все в округе знают, что твой Денис пачками имеет тёлок в Москве. Не знаю уж, что там вас связывает, но точно не отношения мужчины и женщины. Я терплю его в своём доме только потому, что он сын моего друга. Так что давай, соберись! Сейчас от тебя многое зависит. И… Мари, улыбайся!

Маша опустилась пыльным мешком на диван. Боже! Отец заставляет её переспать с испанцем. За деньги! Кровь стучала тысячами молоточков в висках. Как папа может так поступать с ней, единственной родной дочерью? Девушке стало обидно до слёз.

Она всегда боялась отца, старалась угодить ему во всём, никогда не перечила, зная крутой нрав Бориса. А ещё пыталась заслужить его любовь. Странно звучит? Да. Но Залесский не проявлял особой нежности к дочери. Борис был полностью увлечён бизнесом. Его интересовала только прибыль. Иногда Мария удивлялась, как с таким чёрствым дельцом может жить Ольга? Видимо, вторая жена отца очень сильно любила его.

Маша готова была пойти на всё, лишь бы папа посмотрел на неё с одобрением, обнял и поцеловал. Но то, что он сказал ей сейчас, было просто за гранью. Даже отмазка про Дениса не подействовала.

Мария с детства дружила с парнем, однако их, действительно, не связывали романтические отношения. Девушка относилась к Денису, как к брату. С Дэном они весело проводили время. Ходили на концерты, в кино, в театры, в музеи и по магазинам. Парень отлично разбирался в последних тенденциях моды, в искусстве, музыке и вообще был для Маши лучшей подружкой.

Невольным свидетелем перепалки дочери и отца стал Алонсо. Он шёл в туалет и случайно услышал нервный разговор на повышенных тонах. Сразу же узнав женский голос, испанец остановился. Мужчина ни слова не разобрал из того, что говорили на русском, но по интонациям понял: для девушки ничего приятного не будет. Как только из комнаты вышел Борис, Алонсо постучал в дверь. Не дождавшись ответа, зашёл. Он увидел Марию, которая сидела на диванчике, сгорбившись и уставившись в пространство невидящим взглядом. По её щекам катились слёзы.

– Эй, что случилось? – тихо спросил испанец.

Маша встрепенулась и, наспех утирая мокрые дорожки на лице, выдавила из себя улыбку:

– Всё хорошо, – девушка старалась избегать взгляда гостя.

Алонсо подошёл и присел на корточки около неё:

– Не надо меня обманывать. Если девочка плачет, значит, ничего не хорошо, – испанец поднял пальцами подбородок Маши и заглянул ей в глаза.

Мария замерла. Неужели то, что говорил отец – правда? Неужели этот мужчина хочет её? Как и все девочки, она представляла в мечтах свой первый раз. Алонсо вполне годился на роль сильного и нежного любовника, но всё должно произойти по любви, а не потому, что у какого-то мужчины возникло мимолётное желание, и её отец хочет денег. Это было так унизительно. С другой стороны, она не могла подвести папу, потому что он её возненавидит. А Маше так хотелось, чтобы отец ею гордился.

– Pequeña (прим. автора: исп. маленькая), что бы ни случилось, оно не стоит твоих слёз, – прошептал Алонсо и взял девушку за руку.

Он почувствовал её холодные тонкие пальчики в своей большой горячей ладони. Мария сидела с заплаканными глазами, которые из-за слёз приобрели цвет глубокого моря. Её губы были чуть приоткрыты и небольшая грудь прерывисто вздымалась.

Алонсо потянулся к Маше. Он хотел поцеловать её в щёку, но по какой-то неведомой ему самому причине коснулся девичьих губ. Они были нежные, с привкусом мёда. Мария не оттолкнула испанца. Она покорно замерла в ожидании продолжения. Вот сейчас этот чужой мужчина повалит её на диван, справит своё удовольствие и завтра, может, даже не вспомнит об этом. Алонсо отшатнулся от девушки, как от огня.

– Прости, – пробормотал он.

– Всё хорошо, – еле слышно ответила Маша.

– Нет, не хорошо, – выдохнул Торрес.

Мысли Алонсо метались, как в лихорадке. Что он творит? Она же на пятнадцать лет младше его! Совсем ребёнок! Да ещё и дочь потенциального бизнес-партнёра!

Мужчина встал, нервно взъерошил волосы рукой. «Слишком много водки для одного вечера. Пора уходить с вечеринки», – подумал он.

Девушка сидела, боясь пошелохнуться. Она была похожа на овечку на заклании.

– Пойдём, – протянул ей руку испанец. – Тебе надо умыться.

Маша безропотно подчинилась.

Гостиная была наполнена музыкой и громкими голосами не совсем трезвых гостей. Они танцевали, шутили, смеялись. Глядя на царящее веселье, Маша почувствовала себя как никогда чужой в родительском доме.

– А где Денис? – спросила она у отца.

– Я велел ему ехать домой.

– Почему?

– Мы же уже всё обсудили. Негоже парню мельтешить рядом с тобой под носом у испанца, – Борис посмотрел на дочь тяжёлым, даже немного злым взглядом.

Маша поджала губы и отошла в сторону. Что же будет дальше? И как это будет? Торрес просто скажет в какой-то момент: «Пошли?» Мимолётный поцелуй испанца понравился девушке. Из-за шока от приказа отца, Мария не смогла в полной мере насладиться короткой лаской. Да и мужчина почему-то резко передумал. Не захотел продолжать. Может, Алонсо будет таким же осторожным и нежным в постели?

Но узнать об этом Маше в ту ночь не пришлось. Когда гости стали расходится кто по домам, а кто по спальням, Торрес-старший вежливо поблагодарил хозяев за прекрасный вечер, пожелал всем спокойной ночи и удалился в свою комнату. Один.

Глава 3

Утром, как и ожидалось, Хуан проснулся с диким похмельем. Испанский организм оказался не в состоянии нейтрализовать такое количество водки, которым накануне напоили молодого человека русские.

Когда Маша спустилась в столовую к завтраку, Торрес-младший с жадностью поглощал холодный брусничный морс. Рядом с Хуаном сидела его вчерашняя зазноба – Эльвира. Девушка была похожа на кошку, которая съела миску сметаны.

Алонсо же чувствовал себя намного лучше брата. Мужчина был бодр и свеж.

– Доброе утро! Как спалось? – застенчиво улыбнулась Мария гостям.

– Привет! – ответил Торрес-старший. Хуана хватило только на то, чтобы кивнуть в знак приветствия.

– Всем доброе утро! – в комнату зашёл Борис. – Сеньоры, после завтрака вас ждёт экскурсия в монастырь. Мари, переведи.

Маша бросила взгляд на Алонсо, стараясь подавить улыбку. Все происходило ровно так, как она и говорила испанцу вчера.

– Я, пожалуй, вернусь в кровать. Что-то мне нехорошо, – произнёс Хуан.

– Нет-нет! Отказы не принимаются! – громогласно возразил Залесский. – Тебе, сынок, просто опохмелиться надо, – добавил со знанием дела хозяин дома.– Оль, принеси-ка нам водочки, – обратился к жене.

Невысокая миловидная женщина поднялась со своего места, чтобы выполнить распоряжение мужа. Очень быстро на столе появился запотевший графин и несколько рюмок.

– Тааак, ну, давайте, за здоровье! – поднял стопку Борис.

Алонсо вежливо отказался, а Хуан застыл в нерешительности.

– Бери, бери, сынок. Похмелишься – легче станет. Я знаю, что говорю, – настаивал Залесский.

Молодой испанец опрокинул рюмку с обжигающим напитком. Скривился и быстро запил морсом, который заботливо подала ему Эльвира. Через минут пятнадцать «лекарство» подействовало. Торрес-младший почувствовал себя гораздо лучше. «А русские знают толк в водке», – подумал Хуан. Наивный! Если бы он только догадывался, что путь к алкоголизму начинается именно с опохмела.

***

Гнедая тройка резво неслась по дороге, пролегающей между заснеженными полями. Маша, Ольга, Алонсо, Хуан и Эльвира сидели в санях. Следом за ними ехали Борис с Виктором и ещё пара друзей Залесского. Мимо пролетали сонные деревни, редкие купола церквушек блестели золотом в лучах зимнего солнца. Испанцы крутили головами по сторонам и иногда фотографировали на телефон сельские красоты. Иностранцам казалось, что они попали в сказку.

Мария радостно улыбалась. Такие прогулки ей нравились. Алонсо любовался девушкой, которая была одета в светлую дублёнку с меховыми отворотами, длинную серую юбку до щиколоток, шерстяные варежки и унты. На голову Маша повязала посадский платок. Он очень шёл юной красавице. Румяные от мороза щёки, вишнёвые пухлые губы, большие голубые глаза и ни грамма косметики на её лице пленили испанца. На фоне типичных пейзажей глубинки Мария являла собой классический образец русской красоты. Именно такими представлял себе женщин из далёкой холодной страны сеньор Торрес.

– Ты похожа на бабýшку! – восторженно произнес Алонсо.

Маша заливисто засмеялась и переспросила:

– На «бабýшку»?

– Да, на куклу. Такую цветную, из дерева, в платке. Я в аэропорту видел, – пояснил испанец.

– Аааа! – снова захохотала Мария. – На матрёшку! Слово «бабушка» – означает другое. Это abuela по-испански. А кукла – матрёшка.

Алонсо тоже засмеялся.

– Хорошо. Матрёшка, – повторил с сильным акцентом мужчина.

Они подъехали к монастырю. Величественное белокаменное здание с резными башнями и голубыми куполами, украшенными золотыми крестами, поразило иностранцев. Мужчины смотрели во все глаза на произведение зодчества шестнадцатого века.

Как только гости слезли с саней, во дворе появился настоятель монастыря. Мужчина в чёрной рясе тепло поздоровался с Борисом. По всему было видно, что Залесский часто посещает данную святыню. К Маше подбежали две собаки. Радостно виляя хвостами, дворняги обнюхали девушку и начали крутиться около неё.

Мария знала, что на территории монастыря живут эти сиротки. Поэтому позаботилась о лакомстве для них. Девушка вытащила из сумки пакет с кусочками шашлыка, который остался после вчерашнего застолья, и угостила пёсиков. В мгновение ока проглотив мясо, собаки ещё интенсивнее завиляли хвостами.

– Ты любишь животных, – заметил Алонсо, который уже успел поздороваться с настоятелем.

– Да, – кивнула Мария. – Очень. Они гораздо лучше людей.

Испанец ничего не ответил, но подумал, что девушка права на сто процентов. Они отправились осматривать монастырские угодья. Ожидаемо, Маше досталась роль переводчика. Пока настоятель рассказывал испанцам об истории святыни, Борис с Ольгой и друзьями пошёл к купели.

– Это просто потрясающе! – выдохнул Алонсо после окончания экскурсии.

– Рада, что тебе понравилось, – улыбнулась Мария и, повинуясь какой-то неведомой силе, зачерпнула ладошкой снег из сугроба, слепила шарик и бросила его в испанца.

Мужчина удивлённо моргнул и застыл на месте. Девушка повторно метнула снежок в Алонсо. Маша не испытывала неловкости, ведь она осталась во дворе один на один с испанцем. Хуан, Эльвира и настоятель ушли далеко вперёд. Видя недоумённое выражение лица иностранца, Мария прокомментировала:

– Это называется «снежок». Зимой в России всегда играют в них, – оправив третий снежный шарик в испанца, Маша засмеялась и побежала по тропинке. Но уже через несколько секунд ей на плечо приземлился комочек снега, который бросил Алонсо.

Девушка развернулась и ответила на вызов. Весёлая перестрелка продолжалась недолго. В какой-то момент испанец догнал Машу и повалил её в сугроб. Заливисто хохоча, Мария барахталась в снегу. Алонсо придавил её своим сильным телом и пристально посмотрел в глаза. Маша замерла, почувствовав на холодной коже лица обжигающее мужское дыхание. В антрацитовом взгляде испанца горел огонь, который можно было интерпретировать только одним образом. Детская игра в снежки в итоге оказалась совсем недетской.

Торрес усилием воли подавил желание поцеловать приоткрытые вишни губ, которые манили его вопреки всякой логике. Но испанец понимал, что место для подобного проявления эмоций совсем неподходящее. Алонсо не был набожным, однако воспитывался в католической семье, где очень трепетно относились к вере. Поэтому поцелуи на территории святыни были недопустимы с его точки зрения.

Испанец быстро встал. Протянул руку, чтобы помочь Маше подняться. Отряхнувшись от снега, молча зашагал по тропинке, ведущей к зданию монастыря. Внутри Торреса шла борьба с самим собой. Впервые с момента смерти жены он ощутил влечение к женщине. Но это неправильная женщина. Мария не годилась на роль любовницы. Она слишком юна и чиста для потребительского отношения. А ничего другого Алонсо не мог предложить ни Маше, ни какой-либо другой девушке. Испанец всё ещё любил Летисию и был уверен, что никто и никогда не сможет занять место безвременно ушедшей жены в его сердце.

В стремлении остудить голову и приступ неуместного вожделения, Алонсо переоделся в хлопковую рубаху в специально отведённой комнате. Не раздумывая дважды, нырнул в студёную воду купели. Тело моментально пронзили тысячи иголок. Лёгкие сковал спазм от нехватки кислорода. Русские закричали что-то, когда испанец хотел выйти из холодной воды.

– Три раза! Ты должен окунуться три раза! – перевела Мария. Она стояла на ступеньках деревянной лестницы, которая спускалась в купель. В другой ситуации Торрес сделал бы вид, что ничего не понял. Но сейчас, когда перед ним возникла девушка, облачённая в тонкую белую сорочку, из-под которой виднелась пара стройных ног, испанцу как никогда захотелось снова нырнуть обратно. И плевать, что воспаление лёгких теперь ему гарантировано.

Выполнив ритуал с тремя погружениями, Алонсо бегом взметнулся по лестнице. Борис тут же набросил на иностранца полотенце. Затем протянул ему рюмку водки.

– Чтобы согреться, – пояснил Залесский. Сам он стоял обнажённый по пояс и, казалось, совсем не мёрз. На груди Бориса на толстой золотой цепи висел большой крест. Может, вера согревала мужчину? А может, некоторое количество спиртного, что он уже успел употребить.

«Сумасшествие какое-то! – подумал Торрес. – Эти русские просто камикадзе!»

Алкоголь обжёг горло и горячей волной прошёлся по венам.

– Закуси! Закуси! – приговаривал Виктор, подавая гостю солёный огурчик. Друг Залесского тоже не боялся холода. Одетый в одно полотенце и плавки, мужчина спокойно жевал бутерброд с икрой.

Алонсо не понимал, что ему говорят. Эта поездка в Россию – самое безумное, что когда-либо случалось с ним. Тряска от холода моментально исчезла, когда в поле зрения испанца попала Мария.

Она грациозно спустилась по ступенькам в купель. Идеально прямая спина, волосы, пушистым облаком рассыпались по хрупким плечикам. Девушка спокойно входила в воду. Действо напоминало какой-то сакральный обряд. Ладно русские мужики, они сильные, как медведи, лопают водку литрами и ничего не боятся. Но вот это эфемерное создание, похожее на весталку или нимфу, бесстрашно погружающееся в ледяную воду с головой произвело на Алонсо неизгладимое впечатление. Потрясло до глубины души.

Дальше стало ещё хуже. Окунувшись три раза, Мария начала выходить из купели. Мокрый тонкий хлопок белой сорочки облепил аккуратную девичью грудь, точёную талию, плоский живот и округлые бёдра. Ничего более эротичного Торрес не видел в своей жизни. Он успел даже разглядеть темнеющие под тканью острые соски, которые окаменели от холода. Увиденное запустило недвусмысленное шевеление в паху испанца. Это вообще нормально? Ведь он же не единственный, кто наблюдает за Марией? Рядом с Алонсо находилось ещё пятеро мужчин, включая отца девушки.

Но на самом деле никто не смотрел на Машу. Друзья Бориса были заняты разговорами. Хуан, Ольга и Эльвира зашли в помещение монастыря ещё до того, как Мария совершила омовение в святом источнике.

В обеденном зале с низкими белёными сводами вкусно пахло едой. Гостям подали щи и тёплые пирожки с разными начинками. Алонсо не до конца понял, привели ли их с Хуаном в ресторан при монастыре или просто угощают, потому что Борис находится в хороших отношениях с настоятелем. В сущности, это было не так уж важно для испанца. Он радовался, что здесь тепло.

Иностранцам понравилась необычная еда. Особенно пирожки и гречневая каша с белыми грибами, тушёная в глиняных горшочках. Маша пила рубиновое вино, от которого щёки девушки раскраснелись, а взгляд заблестел. Разговоры за столом велись приглушённым тоном, видимо из уважения к святому месту.