Лада шла по незнакомой весенней улице и с ощущением первооткрывателя, ступившего на неизведанную землю, смотрела по сторонам, улыбаясь собственным мыслям. А мысли эти роились в её голове, толкаясь и теснясь, словно чирикающие воробушки на тротуаре, чью неугомонно-деловитую возню она только что потревожила. Солнце играло бликами на стёклах окон и порой, неожиданно отразившись от них, било по глазам, заставляя щуриться. Но это не мешало Ладе с наслаждением вбирать в себя картины яркого апрельского денька, насквозь пропитанного запахами и звуками. Казалось, сама природа приветствовала её сегодня невероятной весенней вакханалией. Пожалуй, хороший знак для начала новой жизни на новом месте.

Она давно подметила, что небольшие провинциальные городки отличает какой-то особый налёт радости и уныния одновременно. Прозрачная голубизна неба и серая убогость улиц, ленивая нега кошек на подоконниках и неприкаянность бездомных собак на дорогах, а ещё цветущие герани почти в каждом окне да манящий запах пирогов, плывущий из открытых форточек. Всё здесь совсем не так, как в мегаполисах. И ароматы весны навязчивее, и голоса птиц заливистее. Даже трамваи звенят как-то иначе. Есть в этих полусонных городах та непередаваемая прелесть, какую встретишь только в провинции. В уютных двориках, закрытых от посторонних глаз, по-прежнему выбиваются ковры и сушится бельё на верёвках, а по вечерам на скамейках возле подъездов обсуждаются насущные проблемы и последние новости. Причём, события мирового масштаба порой меркнут на фоне любопытных фактов из жизни соседей по дому.

После суетного мегаполиса всё в таком городке кажется не совсем реальным. Старые двухэтажные дома с эркерами и замысловатыми балкончиками напоминают декорации к фильму времён хрущёвской оттепели. Того и гляди, выпорхнет из какой-нибудь арки стайка девушек в облегающих цветастых платьицах с пышными юбками, а следом за ними увяжется парочка стиляг в узких клетчатых брюках и ярких пиджаках.

Лада опять улыбнулась мыслям, порождённым её неожиданной фантазией, огляделась и направилась к широкому крыльцу, над которым красовалась вывеска «Продукты». Тяжёлая дверь со скрипом отворилась, и из неё вышел щегольского вида мужчина в драповом пальто нараспашку. Аккуратно подстриженные тёмные волосы зачёсаны назад, гладко выбритые щёки слегка отливают синевой, вокруг шеи обёрнут мягкий клетчатый шарф в серовато-бежевой гамме.

– Провинция, блин! – сердито проворчал он. – Ненавязчивый сервис!

От неожиданности Лада остановилась.

– Девушка! – обратился к ней мужчина. – Тут есть хоть один приличный супермаркет?

– Не знаааю, – растерянно проговорила она, – я сама первый день в этом городе.

Тот пожал плечами и стал спускаться по бетонным ступеням.

Лада глянула ему вслед, ухмыльнулась и шагнула к двери. Попав в полумрак небольшого помещения, она на миг остановилась. Было неожиданно и даже странно увидеть стоящую за прилавком дородную тётку в накрахмаленном белом колпаке.

– Видала? – в сердцах махнула та рукой на дверь. – Колбаса ему не понравилась. Воняет чем-то! Нормальная колбаса! – она повертела в руках отрез варёной колбасы, осмотрела его со всех сторон, понюхала. – Ничем не воняет! Колбаса как колбаса. Докторская!

– Давайте, я возьму этот кусок, – сказала Лада, и продавщица довольно улыбнулась, поспешив бросить розоватый отрез на весы.

Быстро забегали костяшки старых деревянных счёт, громкими щелчками отмечая каждое движение ловкой руки хозяйки прилавка. Лада с удивлением смотрела на этот уже забытый предмет, рождаемые им звуки выстреливали приветом из далёкого деревенского детства. А энергичная тётка уже предлагала покупательнице другой товар, кивая на флягу со свежим молоком от местного фермера и ванильные булочки из соседней пекарни.

Купив продуктов на первое время, Лада возвращалась домой. К сожалению, в магазине не оказалось ни свежих овощей, ни любимого ею пармезана. И вообще, одно дело катить тележку по супермаркету и привычно выбирать всё, что видишь, и совсем другое – брать товар непосредственно у продавца, стоящего за прилавком. Что-нибудь обязательно забудешь. И сейчас Лада соображала, что же всё-таки она не купила. Ну, конечно же, соль! Вот вам и повод познакомиться с соседями. Однако не может быть, чтобы у тётушки не было дома запаса соли. Просто надо повнимательнее осмотреть содержимое шкафов на кухне.

Неожиданно волна грязных брызг обрушилась на Ладу, заставив её вскрикнуть. Мимо промчался лихой велосипедист и скрылся в ближайшей подворотне. Ничего себе! Неужели он не видит, что человек идёт? Лужу-то и объехать можно было!

– Провинция, блин! – всплыли в голове слова незнакомца, и Лада невольно улыбнулась, стряхивая с себя тёмные брызги, хотя ужасно хотелось заплакать. Хорошо, что на ней сейчас лёгкая куртка, а не драповое пальто. Попробуй отстирать его после такого! Посмотреть бы в глаза этому хулигану да сказать ему пару слов.

– Не повезло тебе, девонька! – сочувственно проговорил поравнявшийся с ней встречный прохожий. – Тут главное – вовремя в сторону отскочить.

Она вздохнула. Что же тут поделаешь? Реалии новой жизни всё настойчивее напоминают о себе. Придётся привыкать. Лада сама приняла решение переехать в этот город и теперь пойдёт до конца, как бы ни сложилось. Не всем ведь в столицах жить. Сразу вспомнились слова Андрея, брошенные ей вслед.

– Поезжай в свой Мухосранск, предательница, и не надейся, что я приму тебя, когда приползёшь обратно, – кричал он, пока она шла к лифту, катя за собой тяжёлый чемодан. – Это не ты от меня уходишь, это я тебя прогоняю! Запомни мои слова!

А что он сделал для того, чтобы остановить её? Не сам ли подтолкнул к этому шагу? Честно говоря, он никогда не понимал Ладу, даже и не пытался. А зачем? Главное – она его понимала и в итоге положила свою жизнь на алтарь его любви к бывшей жене. Преданной собачонкой служила ему, безропотно снося все нелепые мужские капризы. До той поры, пока не поняла, что у неё нет будущего рядом с Андреем. И когда из нотариальной конторы пришло письмо о завещанной ей квартире в неведомом Загоруйске, Лада сразу решила, что судьба даёт ей шанс начать новую жизнь. Пусть в провинции, пусть хоть у чёрта на рогах. Она до такой степени увязла в этих непростых отношениях, которые не давали ей никаких перспектив, что однажды поняла: либо рвать сейчас, либо продолжать медленно опускаться на самое дно отчаяния. Её сорокалетний рубеж уже маячит где-то на горизонте, ещё чуть-чуть, и на жизни можно будет ставить крест. На полноценной семейной жизни, о которой мечтает любая женщина. Чтобы и дети, и муж, и пироги по воскресеньям.

Лада снова вздохнула. Ну вот, настроение испорчено окончательно. Нет, не станет она сейчас думать о прошлом. Не хватало ещё истязать себя глупыми воспоминаниями. С неё довольно. Сегодня она шагнула в новую жизнь. И с чего же её начать? Однозначно, с квартиры! Там, несомненно, нужно многое поменять. Шторы, например, или старые стулья. Что-то предстоит отправить на свалку, а что-то можно и использовать. Хотя, если честно, она была приятно удивлена, войдя туда впервые сегодня утром. Судя по документам, тётка умерла уже полгода назад, а в квартире чисто так, словно в ней прибирались буквально вчера. Но не видно, чтобы там кто-то жил. Никаких личных вещей нет, даже зубной щётки в ванной. Вообще никаких следов проживания людей Лада не обнаружила. Ключ ей вручил нотариус вместе с пакетом документов. Может, кто-то из соседей присматривает? Надо бы с ними познакомиться.

С этими мыслями она вошла в небольшой уютный дворик и внимательно огляделась. Он имел форму квадрата. Слева дом образовал собою угол, с правой стороны стоял соседний дом. А между ними, за невысоким редким кустарником, был виден штакетник забора. Похоже, жильцы устроили тут себе небольшой огородец. Перед кустами между двух берёз росла старая липа, широко раскинув во все стороны свои руки-ветви. Набухшие на них почки намекали на грядущее буйство зелени. На скрипучих качелях заливисто хохотала девчушка лет семи, парнишка постарше стоял рядом и раскачивал её. И этот беспечный смех тоже звучал предвкушением чего-то хорошего. На скамейке под деревьями сидел седобородый старичок и читал газету. Оторвав от неё взгляд, он козырьком приложил ладонь к глазам и внимательно посмотрел на незнакомку. Лада поздоровалась с ним, тот кивнул в ответ. На душе отчего-то потеплело. Теперь это её двор. И первая её личная квартира номер одиннадцать на втором этаже. Она подняла глаза на свой балкон с толстыми фигурными балясинами. Представила, как по утрам станет пить там кофе, усевшись в плетёное кресло, которое она обязательно купит с первой же зарплаты. Вот только бы работу найти поскорее. Лада улыбнулась своим мыслям и направилась к подъезду.

Войдя в квартиру, она увидела чёрную дорожную сумку, стоящую посреди прихожей. На вешалке висело мужское пальто и уже знакомый клетчатый шарф. Лада опешила.

– Вы кто? – спросил её неожиданно появившийся в прихожей мужчина, с которым она недавно столкнулась возле магазина. – Что вы тут делаете?

Теперь он был в строгом костюме тёмно-серого цвета, светлой рубашке и при галстуке. И в самом деле, щёголь! К тому же, не такой уж он и молодой, как показался ей в первый момент, лет сорок будет. Лада на миг замешкалась, от изумления не зная, что сказать.

– А ведь мы уже встречались сегодня! – удивлённо вскинул брови мужчина. – Вы меня преследуете? И вообще, как вы сюда попали, голубушка?

– Не обольщайтесь! Мне нет нужды вас преследовать, – усмехнулась Лада, приходя в себя. – У меня к вам этот же вопрос: как вы оказались в моей квартире? – спросила она, расстёгивая куртку.

– В вашей? – удивился незнакомец. – Позвольте, но я снял эту квартиру на два месяца через агентство по найму жилья. Сегодня мне там вручили ключ и дали этот адрес.

– Это какое-то недоразумение. Я хозяйка этой квартиры и никому её не сдавала. Я и сама только сегодня приехала. Звоните своему агенту и как-то решайте этот вопрос.

– Вы хотите сказать, что я здесь не поселюсь? А предъявите-ка мне свой паспорт, я прописку посмотрю, – раздражённо сказал мужчина, приглядываясь к грязным пятнам на её одежде. – Может, вы просто аферистка. Или работаете заодно с агентством. Придумали мошенническую схему и выкачиваете деньги с жильцов сверх тарифа.

– С какой стати я должна вам что-то доказывать? Звоните в агентство, или я вас выставлю за дверь.

– А попробуйте! – мужчина усмехнулся.

– Ну что ж, тогда я вызываю полицию, – решительно проговорила Лада и взялась за телефон.

– Хорошо-хорошо, – поднял вверх руки незнакомец, – сейчас я позвоню.

Пока он разговаривал по телефону, хозяйка унесла на кухню купленные продукты и разложила их по местам. Потом поспешила в ванную, чтобы сменить залитые грязью брюки.

– Извините, – сказал мужчина, когда она вернулась в комнату, – риэлторша говорит, что неувязочка какая-то вышла, сейчас она приедет.

Едва он успел это сказать, как в дверь позвонили. Оказалось, это пришла соседка, благообразного вида старушка в накинутом на плечи кружевном полушалке.

– Вы уж нас простите, – начала она с порога, – это дочь моя, Татьяна, всё устроила, она в агентстве работает. Звонила сейчас, уже едет сюда. Взяла, оказывается, у меня ключ без спроса, да и вселила жильца. Я-то знаю, что законная наследница вот-вот должна объявиться. Вас ведь Ладой зовут? – обратилась она к новоявленной хозяйке.

Та кивнула в ответ.

– А я Мария Петровна, – представилась старушка, простодушно глядя на новую соседку, – живу в квартире напротив. Злата, бывшая хозяйка, всегда хранила у меня запасной ключ на всякий случай, вот он по сей день и остался. Сейчас Татьяна приедет и всё уладит. Вы уж простите, ради бога! Кто ж знал, что так выйдет-то?

– А красивенько получается! – вступил в разговор незнакомец. – Вы со своей дочерью сдаёте чужое жильё? Без ведома хозяев? Наживаетесь на чужой недвижимости, а теперь прощения просите? Да вас под суд отдать надо!

Соседка с мольбой во взгляде повернулась к Ладе. Та лишь рукой махнула.

Приехавшая вскоре Татьяна, холёная дама лет сорока пяти с цепким взглядом слегка раскосых чёрных глаз, объяснила, что у неё не было в наличии свободного жилья, потому и воспользовалась пустующей квартирой. Она умоляла Ладу оставить жильца хотя бы до завтра, а потом она что-нибудь придумает.

– А почему бы вам не оставить его у себя? – дерзко спросила Лада. – Я сама ещё не разобралась с этой квартирой, не осмотрелась, можно сказать, а вы мне сразу жильца подсунули. С какой стати?

– Не выгонять же сейчас человека на улицу!

– А я-то тут при чём? И почему на улицу? Гостиницы в городе есть, наверное? – не уступала хозяйка.

– Понимаете, он приехал в командировку и задержится здесь надолго, поэтому квартира удобнее. И дешевле.

– Ох уж эти провинциальные сюрпризы! – проворчал мужчина, надевая своё пальто. Вздохнув, он ловко накинул на шею шарф и, подхватив сумку, обратился к Татьяне:

– Отвезите меня в любую гостиницу. Но к утру, будьте любезны, найдите нормальное жильё!

Глава 2
Скелет в шкафу

Закрыв дверь за нежданными гостями, хозяйка выдохнула. Что это было? И к чему бы? А чудненько начинается её новая жизнь! Сама не понимая, зачем она это делает, Лада подошла к кухонному окну и выглянула во двор. У подъезда она увидела красную иномарку, в которую садились Татьяна и незнакомец. Интересно, а какое у него имя? Уж точно не Ваня или Вася. Скорее всего, какой-нибудь Эдуард или Альберт. У него ж на лбу написано, что он хозяин жизни. Такие Ванями-Васями не бывают.

Вот автомобиль тронулся и вскоре исчез за углом дома, а Лада ощутила что-то вроде сожаления. Только что здесь были люди, пусть и незнакомые, а значит, была какая-то жизнь. Теперь же новоявленная хозяйка вновь осталась одна в замкнутом пространстве старой трёхкомнатной квартиры, и жизнь как будто замерла. Странно, но до этого момента Лада не чувствовала одиночества, с любопытством погружаясь в незнакомую реальность. А что же теперь? Нет, раскисать никак нельзя! Она обвела хозяйским взглядом своё жилище, решая, чем ей заняться в первую очередь, и вспомнила, что собиралась перекусить. Поставив чайник на плиту, достала из холодильника колбасу. Развернула, понюхала. Колбаса как колбаса. И чего он там капризничал, этот аристократ? Ей в своей жизни приходилось и похуже питаться.

Только она взялась за бутерброд, как в дверь позвонили. Пришла соседка.

– Попьёте со мной чайку, Мария Петровна? – спросила Лада, явно воодушевлённая этим визитом, и пригласила гостью на кухню. – Мне очень хотелось бы с вами поговорить. У меня возникло множество вопросов.

Соседка как будто даже обрадовалась возможности хоть с кем-то поболтать и с удовольствием приняла приглашение. Лада усадила старушку к столу и стала разливать по чашкам чай, исподволь разглядывая свою гостью. Худощавая, невысокого роста женщина с правильными чертами лица. Глаза её, добрые и внимательные, участливо смотрели на Ладу. Седые волосы аккуратно зачёсаны и собраны в завиток на затылке. В целом Мария Петровна производила очень приятное впечатление.

Лада хотела многое выяснить у неё: где находится приличный супермаркет, и как туда добраться, какие предприятия есть в Загоруйске, и сложно ли найти работу, да и, вообще, куда тут можно выйти. Но разговор как-то сам собой зашёл о Ладиной тётушке. Старушка вынула из кармана запечатанный конверт и робко протянула его.

– Вот, Злата письмо оставила, – проговорила она, словно смущаясь чего-то.

– Мне? – удивилась Лада.

– Да. Тут написано: «Моей наследнице Ладе Вострецовой».

Лада повертела конверт в руках. Его явно уже вскрывали и вновь заклеили. Она вопросительно посмотрела на старушку.

– Это Танька, – смущённо сказала та и опустила глаза. – Простите, бога ради. Недоглядела. Больно уж она у меня своенравная да любопытная, везде свой нос суёт.

– Значит, вы тоже знаете, что там написано?

Старушка робко кивнула.

– Хорошо, – сказала Лада, отложив конверт в сторонку. – В смысле, хорошо не то, что прочли, а что честно сознались в этом. Расскажите мне о тёте Злате. Я её только на фото видела и совсем ничего о ней не знаю. Они с бабушкой из-за чего-то поссорились, да так серьёзно, что бабуля даже запретила мне вспоминать о ней. Однажды в мой день рожденья к нам какая-то гостья приехала, мне лет пять тогда исполнилось, но бабушка даже на порог её не пустила. Помню, я сильно огорчилась. Побежала к окну, хотела посмотреть, кто же там был. И увидела яркую рыжеволосую женщину. Она положила большую куклу на скамейку возле палисадника и ушла. Почему-то я решила, что это была тётя Злата.

– Да-да, если рыжеволосая да кудрявая, так это она, – закивала Мария Петровна. Обрадованная тем, что её больше не попрекают за вскрытый конверт, старушка быстренько переключилась на историю своей бывшей соседки.

Злата Вострецова появилась в этом доме вскоре после того, как овдовел прежний хозяин одиннадцатой квартиры Семён Петрович Круглов. Примерно лет около сорока тому назад. Он был директором местного радиозавода, а Злата работала у него секретаршей. Жена его долго болела, а когда скончалась, он, спустя отведённое для траура время, привёл в дом молодую жену. Детям его это, конечно, не понравилось, хоть они уже и жили отдельно от родителей. Сын с той поры перестал навещать отца, а дочь с мужем и вовсе куда-то уехали. Семён Петрович был уже немолод, даже старше своей новой тёщи оказался. Таисия Михайловна, мать Златы, иногда навещала их, привозила свежие продукты из деревни. Официально жениться Семён Петрович не спешил, то ли детей своих взрослых стеснялся, то ли ещё чего. Да и Злата, видимо, на этом не настаивала. Похоже, не сильно верила в прочность их союза. Но в квартире этой хозяин её прописал, всё законно. Прожили они так около года, и вдруг с мужем Златы случилась беда. Инсульт. А она как раз тогда беременна была. Пришлось ей за парализованным мужем ухаживать. Но вскоре он умер. Молодая жена отвела похороны, на которые не явились ни сын покойного, ни дочь, и вскоре уехала в деревню к матери. А когда вернулась, сказала, что её ребёнок родился недоношенным и тоже умер. Вот такая история – все беды на неё сразу обрушились. Больше она замуж так и не вышла. Кавалеры, конечно, похаживали к ней, некоторые даже проживали в этой квартире, но ни один подолгу не задерживался. Потом, когда началась приватизация жилья, Злата оформила квартиру в собственность, а перед смертью отписала её племяннице, поскольку других родственников у неё не было. Рано она померла, чуть больше шестидесяти было бедняжке, ещё бы жить да жить. Но начались проблемы с сердцем. После первого инфаркта и составила она своё завещание. И письмо вот это принесла Марии Петровне, понимала, что может умереть в любой момент.

Лада посмотрела на конверт. Открыть? Или подождать, когда соседка уйдёт?

– А вы с ней сильно похожи, – сказала вдруг Мария Петровна. – Особенно на том портрете, который над комодом висит, там она молодая. Я сегодня лишь глянула на вас и сразу поняла что… – старушка осеклась и робко добавила:

– Что родня вы.

– Нет там никаких портретов, – с удивлением вымолвила Лада, вставая и направляясь в комнату.

Соседка засеменила за ней.

– Вот, смотрите, – развела руками новая хозяйка квартиры, – ничего нет!

– И правда, – с недоумением проговорила Мария Петровна, – он вот тут висел. Неужто Танька сняла?! Она, поди, уже не впервой квартиру-то сдаёт, а я ни сном ни духом?! Ну, я ей задам, мерзавке!

Старушка разнервничалась, махнула рукой и направилась к выходу.

– Ты там погляди, в комоде-то, может, Танька фотографии в ящик засунула, – сказала она уже в дверях, не заметив, как от волнения перешла на «ты».

Лада кивнула. Ей даже стало жаль соседку. Старушка была ей симпатична, она чем-то напоминала любимую бабушку Тасю.

Вернувшись в комнату, Лада открыла верхний ящик комода. Он оказался пуст. Она быстро проверила остальные ящики – то же самое. Ну, конечно! Квартира ведь приготовлена для сдачи жильцам, поэтому всё лишнее убрано. Где же могут быть фотографии? Лада осмотрелась. Старый массивный шкаф заставлен посудой. На стеклянных полках рядом с фужерами громоздятся хрустальные вазы. Наверное, этот сервант стоял тут ещё при первой жене Семёна Петровича. У окна два кресла с деревянными подлокотниками и полированный журнальный столик. У стены напротив – диван, накрытый гобеленом. Массивная двустворчатая дверь ведёт из комнаты в спальню. Скорее всего, лишние вещи Татьяна убрала именно туда. Но и в спальне Лада ничего не обнаружила, кроме большой кровати, пуфика и современного шкафа-купе, который тоже был пуст. Тогда она осмотрела кабинет тёткиного мужа. Тоже ничего! Квартира тщательно подготовлена для проживания посторонних людей. Да, эта Татьяна не промах! Уж она своего не упустит. Да ещё и чужое прихватить сумеет. Сколько же она успела на этой квартире заработать?

Тут Лада вспомнила про антресоли в прихожей и небольшую кладовку, которую она утром обнаружила рядом с кухней, когда бегло осматривала квартиру. Вот где надо поискать. И она принялась за дело. В кладовке, помимо прочего хлама, она нашла мешки с тётушкиной одеждой и обувью, сумку со старинными статуэтками и причудливыми пепельницами и саквояж с различными бумагами и фотографиями. Тут были старые, давно оплаченные счета за квартиру, чеки из магазинов, тетради с учётом расходов. А тётка-то, оказывается, была экономной хозяйкой! Или попросту скопидомкой?

На самом дне саквояжа лежала чёрно-белая фотография в деревянной рамке. Лада взяла её в руки и удивлённо вскрикнула – в полумраке кладовой комнаты на неё смотрела… она сама! Лада! Ничего себе, какое поразительное сходство с тётушкой! Неужели так бывает? Права была старушка. Лада прошла с портретом на кухню, встала к окну и разглядела его внимательней. Конечно, сейчас, при дневном свете, сходство было не таким уж разительным, но оно было. Тот же разрез глаз, форма губ. Те же пышные кудрявые волосы. Лада отложила портрет и взялась за письмо.

«Девочка моя! Не знаю, сможешь ли ты меня простить, но я не могу не открыться тебе на пороге своей кончины. Прости меня, доченька, что бросила тебя в то время, когда ты нуждалась во мне больше всего. Молодая я была, глупая. Испугалась, что не смогу вырастить ребёнка без отца, трудностей испугалась. А не знала тогда, что самая большая трудность – это жить на свете с осознанием своей подлости и низости. Мать моя вырастила тебя хорошим человеком, дала тебе всё то, что обязана была дать я. И она меня не простила, так и умерла с обидой в душе. Несколько раз я пыталась встретиться с тобой, открыться, но в последний момент всегда отступала, силы не хватало это сделать. Да и страшно было травмировать твою детскую душу. Потом, когда ты была уже студенткой, я пересылала тебе деньги от имени твоей бабушки, но так и не решилась на личную встречу. Позднее я даже отыскала тебя в столице и иногда наведывалась к дому, где ты живёшь со своим парнем, чтобы хоть издали на тебя посмотреть. Так и жизнь прошла. Впустую.

Пусть хоть твоя судьба сложится счастливее моей. Я знаю, что не заслуживаю прощения. Но если сможешь, прости свою беспутную мать».

Лада отложила письмо и сделала глубокий вдох. Вот это новость! Неужели это может быть правдой? Она снова взяла в руки фотопортрет своей тётки. Нет, не тётки, а матери. Невероятно! Мать всю жизнь жила где-то рядом, а Лада о ней ничего не знала! Но почему же она так и не решилась открыться? Хотя неизвестно, как бы дочь восприняла это. Может, ей от такой новости стало бы только хуже. Сейчас Злата мертва, и обижаться на неё уже нет смысла. А бабуля-то тоже хороша! Всю жизнь врала ей, что мать умерла при родах, что даже ни одной фотокарточки её не осталось. И в свидетельстве о рождении значится какая-то неизвестная ей Светлана Сергеевна Вострецова, а отец – Владимир Александрович Вострецов, старший сын бабули, погибший в Афганистане в 1980 году, незадолго до рождения Лады. Но как бабуле удалось всё это провернуть? Ну конечно! Как же она сразу-то не сообразила? Ведь бабушка раньше работала в сельсовете! Может, и свидетельство сама выписала. В итоге своего родного дядьку Лада всю жизнь считала отцом, а матери никогда не знала. Зато теперь понятно, почему баба Тася была так зла на свою дочь, что даже видеть её не желала.

Лада металась по квартире и повторяла вслух:

– Это невозможно! Невероятно! Это не может быть правдой!

Нет, она больше не в состоянии держать в себе эту убийственную новость! Надо срочно звонить Бусе.