Ирка плохо умела готовить, поэтому они с Анькой и Кешкой наряжали елку в гостиной и сервировали стол.
Ирка любила Новый Год скорее потому, что каникулы и не надо ходить в школу почти две недели. Но вообще-то все новогодние праздники у них в семье были похожи один на другой, и каждый год было одно и то же. Приезжали родственники, пили, ели, привозили с собой кучу всякой еды и совершенно бесполезные, на Иркин взгляд, подарки. В этом году вместе с тетей и дядей приехала бабушка из деревни. Плюс две Анькины кузины из какой-то глуши, да еще единственный сын тети и дяди. Народу было столько, что в квартире сразу стало тесно. Все вырядились в бусы и галстуки и уселись за стол. Долго не начинали есть, почему-то смотрели друг на друга и глупо улыбались. Наконец, папа притащил горшок с уткой. Взрослые в один голос весело закричали: ''О-о-о!'' Мама суетилась вокруг стола. Пока папа резал утку, остальные внимательно смотрели, как он это делает, и каждый пытался сказать что-нибудь остроумное. Особенно дядюшка старался, все говорил какие-то глупости и ставил всех в неловкое положение, а еще подшучивал над тетушкой, отчего они часто спорили.
Папа кое-как справился с уткой, она вся утонула в рисе, который из белого стал серым и противным. Жир тек с утки ручьями. Несмотря на это, все в один голос ее хвалили и папу тоже. Взрослые завели какой-то нудный бесконечный разговор. Было скучно и неинтересно. Когда дошли до десерта, папа притащил свой ''Муравейник'', а в Ирку уже ничего не лезло. Мама включила телевизор, на каждом канале разряженные в пух и прах люди пели всякие старые песни.
– Ну и скучища, – Анька неохотно жевала папин торт, подперев голову рукой. – И охота им глотку драть почем зря. А когда книжку-то дадут?
– После полуночи, – вздохнула Ирка. – Так что еще долго ждать.
Время тянулось очень медленно. Папа завладел пультом и без конца переключал с одного канала на другой в надежде найти, где не поют, потому что все эти певцы в телевизоре его раздражали. Бабушка заинтересовалась Кешкой, тогда все к нему пристали и начали его обсуждать. Кешка пошел в другую комнату и уставился в окно.
Наконец, наступила долгожданная полночь. Папа разливал шампанское и ругал президента, который слишком затянул свою речь. Начали бить куранты, кузины гадали, нужно было успеть до гимна написать свое желание на бумажке, сжечь ее, пепел бросить в шампанское и выпить все это. Конечно, они не успели, а старшая подавилась кусочком недогоревшей спички. Ирке, Аньке и Кешке шампанское не дали, пришлось пить газировку, от которой больно щипало в носу. Ирка зажмурилась и быстро загадала желание, чтобы у всех все было хорошо. Когда закончился гимн, Женька и папа подарили Ирке две первых книжки о Гарри Поттере. Ирка даже взвизгнула от восторга.
Но сразу почитать не удалось, потому что остальные родственники окружили и тоже начали дарить подарки, обниматься, целоваться и вопить от радости. И вдруг на улице прямо под самыми окнами бабахнул фейерверк, стекла задрожали и озарились разноцветными огоньками. Соседи сверху заорали: ''Ура-а-а!!!'' Началось настоящее светопреставление. По всему городу то тут, то там вспыхивали фейерверки, с треском и грохотом рассыпая повсюду сверкающие звезды. Ирка, Анька и Кешка выскочили на улицу. Мама кричала им вслед, чтобы надели шапки и застегнулись. Остальные не вытерпели и тоже побежали с веселыми криками, даже мама. Только скучная тетушка осталась мыть посуду, и бояки кузины, которые боялись маньяков. А бабушка вообще спать легла.
Папа зажег бенгальские огни, и дети бегали, размахивая ими. Потом начали кататься в сугробах. Женька поймала Ирку и напихала ей снег за шиворот. Тогда они втроем повалили Женьку в самый большой сугроб. Маме идея барахтанья в снегу почему-то не понравилась. Она все время кричала и охала. Дядюшка, пользуясь тем, что рядом нет тетушки, поймал Анькину маму и столкнул ее в снег. Анькина мама дико завизжала, барахтаясь в снегу, потом вскочила и сердитая ушла домой.
Ирка, Анька и Кешка решили всю ночь не спать, но так объелись и напились газировки, что в животах у них урчало и булькало, поэтому они уже не могли даже пошевелиться. К тому же Кешка в темноте не разобрал и налил им вместо газировки шампанское. Они выпили по полному бокалу и сразу уснули крепким сном.
Побег в кино
– 21 марта состоится долгожданная премьера нашумевшего фильма ''Гарри Поттер и философский камень''. Вместе с фильмом у школьников начинаются весенние каникулы. Священники призывают людей не поддаваться искушению черной магии, посещать церкви и ни в коем случае не веселиться и даже не смеяться всю ближайшую неделю, забыть о развлечениях и строго соблюдать пост. Через пару минут прогноз погоды и, судя по наступившим солнечным дням, будем надеяться, что Гарри Поттер принесет в наш город долгожданную весну!
– Давай быстрее, мы же опаздываем! – кричала Ирка, не оглядываясь. Она пулей выскочила из подъезда и понеслась вдоль забора, размахивая толстой не застегнутой сумкой.
– Да подожди ты, успеем. Сейчас еще только восемь часов! – Кешка бежал следом, очки у него на носу угрожающе подпрыгивали.
Анька с визгом неслась в хвосте, она безнадежно отстала, курточка развевалась у нее за спиной, как мешок.
– Все из-за тебя! – орала Ирка плаксивым голосом, который пронзительным эхом разносился по всему району. – Вечно ты копаешься!
– Я разве виновата, что Ленька мой учебник по математике спер! – Анькины не завязанные ботинки хрустели по замерзшей грязи.
Ирка не оглядывалась и не понижала тон:
– Зачем ему твоя математика, он и говорить-то не умеет!
– Умеет! Еще как умеет! Он уже вторую неделю только и бормочет: ''Гаррипоттергаррипоттергаррипоттер!..''
– Есть идея! – Кешка поднял руку, чтобы прервать этот визг. Вообще-то никакой идеи у него не было, и он крикнул первое, что пришло ему в голову: – Давайте срежем угол! – Кешка юркнул в дырку в заборе.
– С ума сошел! – завопила Ирка. – На стройку нельзя, там опасно!
– Математичка нас убьет! – возразила Анька, зашвыривая портфель в дыру, сама прыгнула следом.
Теперь позади бежала Ирка, она чувствовала себя героиней фильма о войне, кругом ни души, только груды кирпичей, доски, застывший цемент, ржавые будки, гаражи и развалины недостроенного дома.
– Плевать мне на математику! – кричала Ирка, прыгая по листам железа, грохот которых чем-то напоминал пулемет. – А если нас поймают?
– Кто поймает! – возразила Анька. – Тут уже тыщу лет ничего не строят, скоро все плесенью зарастет и грибами… Эй, ты куда?!
Кешка запрыгнул на крыльцо и заглянул в темный проем двери.
– Слезай оттуда сейчас же! – разозлилась Анька. – У нас важное дело, ты забыл?
Но Кешка ее не слушал.
– Всегда мечтал побывать в недостроенном доме. Как, по-вашему, там водятся привидения?
– Заберешься туда, сам станешь привидением! – заявила Анька.
Кешка вздохнул и прыгнул с крыльца на какую-то будку, сколоченную из старых гнилых досок. Вдруг эта будка покачнулась и зарычала, Кешка замер на ней, как статуя, выпучив глаза. Будка закачалась еще сильнее и сердито гавкнула. Доски треснули. Ирка и Анька испуганно переглянулись. Будка рухнула и Кешка вместе с ней, а из-под обломков с жутким лаем выскочил огромный лохматый волкодав какой-то непонятной породы. Анька как завизжит:
– Мама!!! Со-ба-ка!!!..
– Бежим! – Ирка понеслась со всех ног, куда глаза глядят, по кирпичам, мимо гаражей и кучи мусора. Где-то позади нее Анька орала так, как будто ее режут.
– Помогите! Спасите! Собака!
Ирка уткнулась носом в забор. Ни одной дыры, даже самой маленькой дырочки! Волкодав лает где-то за грудой кирпичей. Анька с диким визгом принялась карабкаться через забор, страх придал ей невероятную ловкость. Сперва она швырнула портфель, потом сама шмякнулась вслед за ним.
Мимо застывшей Ирки пронесся Кешка, он схватил ее за руку и потащил за собой. Анька где-то на той стороне визжала еще громче, заглушая собачий лай. На их счастье забор оказался не везде. Кешка на всех парах перемахнул через груду ржавого железа и новых досок. Ирка запуталась в проволоке и едва не проехалась носом по льду, но Кешка крепко схватил ее за руку. Волкодав тем временем совершал круги вокруг стройки, совершенно игнорируя все происходящее, он спешно выискивал что-то очень важное среди кирпичей и мусора. Ирка и Кешка с любопытством наблюдали за ним из-за забора. Пес обнюхал кирпичи, затем принялся рыть землю. Наконец, со скулящей радостью, он вытащил огромную грязную кость и направился к обломкам своей будки, довольно помахивая хвостом.
– Вот так Пушок, – произнес Кешка.
– А я думаю, кого он мне напоминает! – воскликнула Ирка.
В конце концов, их внимание привлек не умолкавший все это время пронзительный Анькин вой. Она сидела на земле, обхватив правую ногу руками, и выла, запрокинув голову, как волк на Луну. Волкодав жалобно вторил ей из-за забора.
– А-а-а-я-а-а-а-ка-а-а-ажется-а-а-а слома-а-а-ала-а-а!!!.. Но-о-огу-у-у сло-о-ома-а-ала-а-а-а-а-а-а!!!..
Ирке пришлось тащить Аньку практически на себе. Кешка плелся следом с тремя портфелями. Анька не переставала выть и хныкать и успокаиваться не собиралась. В школу они безнадежно опаздывали, но в Ирке проснулось ослиное упрямство, она тащила Аньку к киоску, который находился за магазином, а значит совершенно в противоположной стороне от школы.
– Нужно купить ''Теленеделю''! Понимаешь, мы должны выиграть эти билеты во что бы то ни стало! Ну, шевелись давай, нам ведь нужно еще позвонить на пейджер! Аня, возьми себя в руки, ты хочешь пойти в кино или нет?!
– Ха-а-а-ачу-у-у-у!.. А-а-а-а!..
– Ничего у тебя не сломано, и не выдумывай! – заявила Ирка.
– А по-че-му тогда у меня голова-а-а кру-у-ужится-а-а-а!!!.. И потемнело в глазах!..
– У меня тоже было такое! – вспомнил Кешка. – Когда я ногу подвернул. Так больно было!.. Я думал – конец.
– Ну, хватит уже! – разозлилась Ирка, подтаскивая Аньку к киоску Роспечати. Она купила ''Теленеделю'' и решила немедленно бежать к телефону. Но целый телефон не так-то просто отыскать. У них обязательно чего-нибудь не хватает, либо все внутренности вывернуты наружу. Поэтому Ирка решила, после некоторого колебания, позвонить из школы, что равносильно самоубийству.
Узнав, что до звонка осталось меньше десяти минут, Анька сорвалась с места, как ураган, только ботинки хлопали по асфальту. Как будто это вовсе и не она пару минут назад стонала и охала, не в состоянии и шагу ступить. Кешка чуть не попал под машину, перебегая дорогу.
– Математичка нас убьет! – орала Анька на всю улицу. Дело в том, что у математички были с Анькой свои счеты.
Сбегая с горки, они спугнули целую стаю голубей. Испуганные птицы осыпали их перьями. У самой калитки Кешка уронил Иркину сумку, из нее посыпались ручки, карандаши и куча всяких других вещей. А на крыльце Кешка споткнулся и разбил нос. Как раз в этот момент у забора остановилась машина и появилась директорша, огромная и круглая, как шар, она важно направилась к школе, переваливаясь с боку на бок. Еще больше математички друзья боялись директорши, у которой, кстати, тоже были свои счеты с Анькой. Поэтому девчонки быстро втащили Кешку в фойе.
Дежурные, выстроившиеся в шеренгу у входа, перепугались не на шутку, увидев три подозрительных существа жуткого вида, которые с грохотом ввалились в школу, запыхавшиеся, грязные и взъерошенные, волосы дыбом с перьями, а самое маленькое существо с разбитыми очками истекает кровью. Дежурных как ветром сдуло.
Ирка юркнула в гардероб, следом за ней Анька, таща Кешку за шиворот. В гардеробе была как обычно толкотня и неразбериха. Дежурные и опоздавшие толпились тут, орали друг на друга, застревали в дверях, кого-то прижало железной перегородкой, и получился затор. Возмущенная девица с ногами из шеи пихнула Кешку локтем, и он ударился о вешалку. Воспользовавшись суетой, Ирка схватилась за телефон. Анька тем временем лихорадочно искала конкурс в ''Теленеделе'', от усердия разрывая газету в клочки. Вопросы оказались легкими, а в телефоне опять врубили испорченный приемник. В конце концов, гардеробщица вытурила их. Прозвенел второй звонок. Ирка и Анька потащили Кешку на четвертый этаж. Математичка пришла в ужас и велела им немедленно убираться к врачу.
Всю математику дети просидели в медкабинете. Раньше он был на первом этаже, но теперь его перенесли на третий в бывший стоматологический. Анька очень этому радовалась, не будут больше зубы каждый год сверлить. Врачиха первым делом занялась Кешкиным носом, а Ирка и Анька сидели на кушетке, на которой всегда сидят дети, ожидая прививок. Анька рассказывала жуткую историю, как они боялись опоздать на урок и бежали сломя голову так, что у нее изо рта пошла кровь, а за ними гнался огромный бешеный волкодав, похожий на оборотня, и она сломала ногу, а Кешка брякнулся на пороге школы, потому что шнурки не завязал как следует… Ирка чувствительно пихнула ее локтем.
Так начался четверг 21 марта. Последним уроком в этот день была информатика, она заканчивалась в 15:20, а фильм в кинотеатре начинался в 16:00.
– Мы успеем… – бормотала Ирка в нерешительности.
– Ага, как же, успеем, – сердито шептала Анька, кося одним глазом на англичанку, которая с головой ушла в захватывающее повествование о тараканах и бешеных коровах на чисто русском языке. – Ты что, не знаешь, как эти автобусы ходят? Мы только целый час на остановке проторчим. Говорю тебе, нужно двинуть информатику. Ну, сама посуди, последний урок в четверти, контрольные мы уже написали и пересдали десять раз. Не будет же она новую тему давать в конце четверти…
Ирка многозначительно хмыкнула.
– Ну и черт с ней, с новой темой! Что для тебя важнее: дурацкая черепашка в компьютере, которая уже всех достала, или Гарри Поттер?
Конечно, Ирка ни минуты не сомневалась и на перемене сама выдала информатичке душераздирающую историю о больнице, смертельной болезни, назначенном приеме, а так же сочувствующим, каким-то жалобным тоном осведомилась, будет ли сегодня что-нибудь важное. Через секунду, они втроем уже неслись, как на крыльях, по лестнице вниз с четвертого этажа, и ничто не могло скрыть их сияющих физиономий. Навстречу им попадались одноклассники, тащившиеся на информатику с кислыми лицами, они недоверчиво провожали счастливую троицу, думая, что урок отменили.