Эксперт для ангела

Эмиль Сфорца

Посреди комнаты по-прежнему стояла моя сумка с вещами, словно и не было попытки побега накануне. Я осела на пол возле нее и накрыла руками голову. Почему мне казалось, что получится избавиться от синьора Валлара? А теперь неминуемо подступали последствия в лице обидевшегося Лучо и рассерженных вызывающим поведением домочадцев, Необходимость смотреть в глаза окружающим представлялась истинной пыткой.

Незаметно подкрался вечер, за окном потемнело, и с моря подул теплый, лёгкий ветер, освежая кипящую голову. Нестерпимо хотелось есть, но покидать комнату было мучительно трудно. Позвать прислугу же я не могла, потому что не знала итальянского.

Дверь осторожно, будто спрашивая разрешения, приоткрылась и вошёл необычно серьезный, от того кажущийся более взрослым, Лучо.

– Нужно поесть, Паолита, – спокойно произнес он и поманил служанку с подносом, заставленным всякого рода тарелками.

– Спасибо, – тихо произнесла я, наконец, поднимаясь с пола, в намерении сохранить достоинство.

Младший Валлара глубоко вздохнул и рассерженно хмурясь, развернулся к двери.

– Вещи разложат по местам завтра. Сегодня тебе лучше отдохнуть.

– Останешься на ужин? – произнесла я отчасти просительно, отчасти утвердительно.

Не хотелось, чтобы он злился на глупую выходку. Лучо окинул суровым взглядом мою фигуру, застыв в сомнении, но потом рассеянно кивнул и отослал служанку. Оставшись со мной наедине, паренек опустился в потертое кресло отца, стоящее в центре комнаты. Только сейчас я заметила, как сильно он походил на братьев: тот же профиль, внимательный взгляд, гордая манера держаться. С возрастом юноша должен был непременно сровняться в стати с влиятельными родственниками. Львёнок Валлара конечно однажды превратится в сильного, смелого льва.

– Садись, – Лучо пригласительно вытянул руку и налил нам обоим кофе из красивого, тонкой работы, фарфорового кофейника.

– Не хочу извиняться, поскольку считаю себя правой, но мне жаль, что ты получил из-за этого, так что…

Парень саркастически усмехнулся, чем стал ещё больше похож на братьев.

– Думаю, что ты не понимаешь сути происходящего, Паолита.

– Так просвети, – уловив перемену настроя в его голосе, я принялась за еду, запивая все ароматным, колумбийским кофе.

– Анжело молод, ему очень сложно удерживать статус семьи, отстаивать ее интересы, защищать границы нашего бизнеса.

– Потому и кидается, как бешеный пёс на все, что движется, – философски изрекла я, чуть закатывая глаза в пренебрежении.

– Нет, малышка, – рассерженно взвился Лучо. – На него часто пытаются давить.

Мое внимание вернулось к разговору, а кусок как-то сразу застрял в горле.

– А при чем тут я?

– Чтобы вернуть тебя сегодня домой, он отменил встречу с Филиппом Лучия и, вместо решения наших вопросов, понёсся в Кальяри… Лично. Понимаешь?

– Обнародовав привязанность перед всем криминальным миром… – ошарашенно произнесла я, уставившись в одну точку.

– Верно, малышка, – Лучо немного расслабился, заметив мое смятение. – Понимаешь, мы все очень стараемся не дать повода для давления на него. Меня и Валенсио сложно использовать в манипуляциях…

Я усмехнулась, наблюдая за тем, как он гордо расправляет плечи, считая себя совсем взрослым. Наверняка братья постоянно опекали его, но при этом все же позволяли высказывать собственное мнение, чтобы не вырастить в будущем мягким и легко ведомым.

– А как же Джулия? – я предпочла скрыть невольную снисходительную улыбку за переменой темы разговора.

– За ней стоит целый клан Барзинья, помимо нашего. К тому же она сидит, где велено и проблем не создаёт.

– В отличии от меня?

– Да, малышка, в отличии от тебя, – паренек смотрел прямо, открыто и искренне. – Любая другая женщина никогда не имела для него такого значения. Но тут… Анжело, будто с цепи сорвался. Он одержим тобой настолько, что все бросил и умчался из Рима. Теперь все заметили слабое место дракона Валлара, а это не хорошо, Паола. Очень не хорошо.

– Дракона? – усмехнулась я, и Лучо тут же смущенно опустил взгляд.

– Так его называют среди своих. За глаза.

– Почему?

– Орет, все крушит и сразу хватается за оружие, – беззлобно улыбнулся юноша. – Плюется огнем, одним словом.

–Понятно. И что мне грозит? – при мысли о том, в какую заваруху я ввязалась, по позвоночнику поползла липкая, вязкая дрожь страха.

Этот инцидент с подобной точки зрения мое однобокое сознание совсем не рассматривало. Если преступный мир Каморра захочет манипулировать юным драконом Валлара, используя в своих целях меня, то в опасности могут оказаться все мои близкие. Подобные выводы очевидно отразились следами паники на лице, поскольку янтарный взгляд Лучо потеплел, наполняясь обычным, доброжелательным блеском.

– Пока ничего, ты ведь с нами. Но больше не делай необдуманных глупостей, ладно?

– Почему ты рассказываешь мне все это?

Сердце часто стучало в груди, при мысли о том, какие проблемы я всем создала своим эгоистичным нежеланием подстраиваться под обстоятельства.

– За наш разговор я, кстати, тоже получу от Анжело, – беззлобно усмехнулся Лучо. – Но он же мой брат, не могу просто так промолчать, соблюдая глупый семейный уклад.

Невольная улыбка проступила на моих губах, наблюдая за тем, как сильна привязанность членов семьи Валлара друг к другу. Пожалуй, Жозефе и впрямь был хорошим отцом, раз сумел привить сыновьям такое трепетное отношение к непреложным ценностям.

– Мне нужно, чтобы ты понимала ситуацию Паолита. В нашем мире все не то, чем кажется на первый взгляд. Так что в другой газ, прежде чем выкинуть какую-то глупость, сначала посоветуйся со мной. Хорошо?

Я, вновь улыбаясь, кивнула, и настрой моего собеседника постепенно вернулся к обычному, беззаботному состоянию. Мы закончили ужин вдвоем, ещё немного поболтали о незначительном и младший синьор Валлара наконец покинул меня ближе к полуночи, оставляя отдыхать в одиночестве. От усталости глаза закрывались сами собой, потому, пренебрегая приличиями и стереотипами, я заснула, не раздеваясь, в самом центре широкой, удобной кровати, ощущая себя неотъемлемой частью странноватого семейства Валлара.

Следующие пару дней пролетели один за другим, без особенных изменений. Во избежании встреч с домочадцами, я предпочитала прогулки в одиночестве по обширным садам Вилла Эмануэлла. Стоило только спуститься с крыльца, как бесшумный, молчаливый испанец по имени Диего материализовывался, казалось, из воздуха и неотступно следовал за мной на почтительном расстоянии, заложив руки за спину и слегка наклонив голову вперёд. Жизнь текла, как вода в реке: медленно, тихо, неспешно.

Ближе к вечеру третьего дня мне принесли новый, совершенно черный ноутбук и телефон представительской марки в подарочных коробках. Синьор посчитал поведение фаворитки достаточно покладистым, чтобы исполнить данное накануне обещание. Больше злить Анжело Валлара совсем не хотелось, потому я решила пока не предпринимать резких движений. К тому же, отсутствие старших мужчин в поместье, похоже, положительно сказывалось абсолютно на всех его обитателях.

Стратегия поведения в такой новой для меня сфере существования пока сформировалась не полностью, но намётки уже проступили. Необходимо было затаиться и попытаться собрать информацию, для дальнейшего анализа с постановкой выводов. Не бывает людей, которыми невозможно манипулировать, нужно только правильно определить направление воздействия.

Экран подаренного телефона загорелся, обнаруживая свою работоспособность. На дисплее появилась фотография Анжело, стоящего, положив руки в карманы брюк, на фоне какого-то ночного клуба, с сияющей, неоновой вывеской: «La Catedral». Валлара смотрел со снимка угрюмо и слегка обескураженно, словно не знал, как вести себя или что сказать. Ему несомненно было некомфортно в сложившейся ситуации.

«Завтра Лучо отвезёт тебя в город. Прогуляйся, купи себе что-нибудь».

Синьор решил осчастливить фаворитку монаршей милостью? Как великодушно с его стороны! Или может, хотел проявить участие, но не знал, как следует в цивилизованном обществе формулировать мысли, не навязывая собственного мнения? Губ невольно коснулась снисходительная усмешка. В комплекте с фотографией, сделанной, несомненно, для моего телефона, создавалось впечатление, что он пытался ухаживать. Правда, с грацией слона в посудной лавке, но ведь все же пытался.

Было так необычно и удивительно наблюдать его неуклюжие старания обнаружить собственную заинтересованность. Мне всегда казалось, что подобные мужчины просто не могли испытывать проблем с противоположным полом. Хотя может быть в том и заключались причины столь неумелого поведения? Очевидно, в прошлом синьор привык ограничиваться общением с барышнями модельной внешности и неотягощенного интеллектом сознания. Потому стремился вызвать восторг щедростью, предоставив в мое распоряжение карт Бланш на покупку дорогих безделушек. Как обычно бывало в сходных ситуациях.

Рассудив, что не вежливо оставлять диалог открытым, и стоит проявить в этот раз известную долю покорности, учитывая обстоятельства, я набрала ответный текст:

«Это подкуп, или попытка загладить вину?»

Почти сразу последовал лаконичный, в манере неаполитанца ответ.

«Поощрение».

Невольная усмешка проступила на губах в понимании специфического юмора этого в высшей степени странного мужчины. В конечном итоге он был не таким уж и монстром… Наверное.

«Благодарю, синьор. Ваша щедрость не знает границ. Что-то еще?»

Я намерено задала в конце фразы вопрос, надеясь на продолжение разговора. Экран загорелся оповещением о том, что сообщение прочитано. Взор уперся в светящееся окно, с нетерпением школьницы перед первым свиданием. Сердце вмиг подскочило к ключицам, а пальцы настолько вцепились в телефон, что побелели. Вот он. Совсем рядом, тот самый мужчина, за которого я три года подряд беспрестанно молилась, которого искала в каждом новом прохожем… А теперь… Прошла пара минут, и статус абонента поменялся на «Не в сети».

Отвлек кто? Или решил вообще не отвечать?

В душе молниеносно поднялся целый ураган эмоций. Я не могла с уверенностью сказать, что Анжело Валлара разделял мои трепетные чувства, странным образом связывающие нас и произошедшую трагедию, но он помнил мое лицо, был рад встретить вновь, отчаянно не желал отпускать… А теперь молчал.

Я со злостью отбросила телефон и начала мерить комнату шагами в попытках успокоиться. Идиотка! Зачем было вообще писать? Ведь собиралась же ограничиться одной ночью и сделать вид, что ничего не было! Но вот только он определенно не собирался. Или ему просто плевать на меня. Кто я, собственно, такая, в самом деле? Спасительница чертова…

Экран вновь загорелся, и я бросилась к нему, забыв обо всем на свете.

«Задержусь ещё на пару дней».

Смятение заполнило грудь, вырываясь короткими, прерывистыми вздохами. Ну и как это все понимать? Пальцы нервно крутили телефон, а на губах вновь появилась улыбка, будто сама по себе, против воли. Не совсем соображая, что творю, скорее по зову сердца чем по велению разума, я быстро набрала:

«Скучаю».

Прежде чем взволнованное сознание успело проясниться, сообщение кануло в омут всемирной сети и почти сразу оказалось прочитано. Холодная дрожь хлынула по позвоночнику, отдаваясь гулкими ударами пульса в ушах. Абонент все молчал, а меня разрывало от целого урагана различных эмоций, туго сплетающихся в болезненный клубок в животе. Наконец экран засветился и я с облегчением схватила телефон.

«Тоже».

Ещё никогда одно единственное слово не приносило в мою жизнь столько позитива, облегчения и удовлетворения одновременно. Словно гора с плеч упала. Я со вздохом опустилась на пол у кровати, закрывая лицо руками.

Мой милый друг – Эмиль Сфорца был прав. Под солнцем Италии легко загораются факелы.

Размышления о начальнике раскололи взволнованные ощущения вдребезги. Я невольно вспомнила свой старый, потрёпанный телефон с кривой полосой глубокой царапины по экрану. Теперь это все вызывало саркастическую усмешку. Как важно мне было сохранить хоть малейшую крупицу участия Анжело Валлара в своей жизни. А теперь его было столько, что хотелось бежать без оглядки отсюда подальше и никогда не возвращаться.

На линии раздались длинные гудки, и зашелестел грустный, усталый голос:

– Да, Паолита.

– Эмиль… Тут у меня некоторые трудности.

– Я в курсе, дорогая.

– Правда?

– Анжело предупредил меня, что ты не вернёшься в агентство.

– Ах вот как?

Негодование вскипело в крови огнем. Синьор Валлара уже все решил за меня. Ну конечно, ведь никто в этом чертовом мире не посмеет ослушаться его приказа. И отчитываться за свои действия он совсем не обязан. Раздражение перерастало в откровенную ненависть. Смирить эмоции стоило больших усилий.

– Я оставлю место руководителя за тобой, если вдруг передумаешь. Двери моего дома всегда открыты для тебя, Паолита.

– Эмиль, все не так, каким кажется тебе… Мне тут… Сложно.

– Это ведь он, дорогая? Тот самый гангстер? Да? – начальник был в курсе истории со спасением, как впрочем, и все остальные, близкие мне люди.

– Да, Эмиль. Это он.

Я поймала себя на мысли, что говорить откровенно, пожалуй, могу лишь с ним. Всегда так было. Старый эксперт понимал меня, разделял убеждения и принципы, часто повторяя, что видит во мне себя в том же возрасте. Мы делились сокровенным не как начальник и подчинённая, а как друзья или даже больше: отец и дочь. Сфорца на той стороне телефонной линии добродушно усмехнулся и заговорил немного мягче.

– Работа не главное, Паолита. Ты ведь постоянно слышала это от всех. Устрой свою жизнь так, как просит того твое доброе сердце.

– У меня не получается, – неожиданно для себя самой созналась я и вдруг стало заметно легче, будто озвучив проблему сознание автоматически начало искать ее решение.

– Не верю, что моя гибкая, ловкая и умная малышка Паолита не сможет подстроить обстоятельства под собственную выгоду. Мы – эксперты, дорогая, не забывай, а конечное заключение всегда требует детального анализа.

– Спасибо, Эмиль, – по щекам покатились слезы благодарности, вымывая из души смятение и тоску.

– Дорогая… – покровитель сомневался, стоит ли озвучивать задуманное, но поразмыслив все же решился. – Я выделил тебе часть своих денег в качестве приданного.

– Нет… Это вряд ли, Эмиль. Видишь ли… Синьор Валлара обручен.

Эксперт тихо хмыкнул и, кажется, переменил положение в своем любимом, старинном кресле.

– Мне его тон показался решительным.

– Уверена, что вы друг друга неправильно поняли.

Холодный, навязчивый, липкий страх заполнил грудь, лишая возможности дышать. Подобное стечение обстоятельств было возможно, но все равно повергало в шок.

– Не спорь, дорогая. Кроме тебя у меня никого нет. Я хочу обеспечить твое будущее и достойное положение в обществе.

– Мог бы сделать нечто подобное раньше, и тогда мне бы удалось отдохнуть в гораздо более приятном месте, – добродушная улыбка коснулась моих губ, а тепло такой трепетной, отеческой заботы растеклось по коже мурашками.

Сфорца примирительно рассмеялся, его бархатный голос зазвучал мягко, успокаивающе, словно гладил по голове.

– Ты чудесна, милая, – низкий, глубокий баритон поменял оттенок, став ещё более покровительственным.

– Эмиль… – голос вдруг дрогнул, вызывая волнение.

– Да, малышка?

– Почему ты отправил меня сюда?

Сфорца молчал, словно сомневаясь, стоит ли озвучить причины, но потом все же решился.

– Когда-то давно я был молод, малышка, – он запнулся и коротко рассмеялся. – Хотя мои навыки экспертной работы всегда впечатляли заказчиков, но все же никому не нужен специалист без имени. В нашем деле огромное значение имеют рекомендации. Понимаешь?

– И ты связался с Валлара? Эмиль, ты же не «пачкаешь рук»… Принципиально.

– Да, дорогая. Теперь «не пачкаю». Но тогда все было иначе. Чтобы заработать денег на собственное дело, мне пришлось обратиться за помощью. Жозефе был тогда лишь только молодым помощником очень влиятельного мафиози из клана Пинно. Он свел меня с нужными людьми, высказал высокую оценку моей деятельности во влиятельных кругах… Так появились первые дорогостоящие, хотя и не слишком легальные проекты. Потом, получив свою нынешнюю репутацию, я смог отказаться от частных аукционов, но услугу, оказанную мне когда-то Валлара, забыть просто не имел права.

– Что ж, понятно. Но почему ты лично не отправился на эту экспертизу?

– Старость, Паолита. Глаза совсем не те, да и забывчивость смазывает картину. Старший сын Жозефе связался со мной, сообщил, что дело, весьма конфиденциальное. Кому я мог доверить его кроме тебя, дорогая?

– Никому, Эмиль. Никому.

– Хорошо, что ты понимаешь это. Будь осторожна, Паолита.

– Конечно. Я всегда осторожна. Не беспокойся.

Мы ещё немного обсудили незначительные сплетни и попрощались, пожелав друг другу спокойной ночи.

Что ж похоже синьор Валлара и впрямь не был настроен отпускать меня из своего дома. Он ведь, не осведомившись о моем мнении, поставил в известность уважаемого работодателя. Снова все решил сам. Глупо было предполагать, что я сумею избавиться от него в ближайшее время. Да и если уж быть откровенной с самой собой – мне импонировал его бешеный напор, неуёмная энергия и горячий темперамент. Возможно, и правда стоило посмотреть – чем закончится эта история с нежданным отпуском в центре Италии.

В любом случае приличия требовали пары-тройки официальных звонков с уточнением положения, согласно которому экспертиза на Сардинии затягивалась. А мое личное присутствие оставалось абсолютной необходимостью. Отчасти это являлось правдой, да и ждать меня назад было особенно некому. Потому и пропажа не вызвала сильного ажиотажа. Полный набор номеров обнаружился в новом телефоне, указывая на то, что к моим личным данным синьор так же давно получил безграничный доступ. Подобные выводы злили, особенно в сочетании с осознанием совершенной беспомощности в сложившейся ситуации.

За окном, на прозрачном небосклоне тускло поблескивали мириады звёзд, складываясь в причудливые узоры. Стараясь обрести душевное равновесие, я уселась на порожке балкона и, рассуждая о бренности бытия, запрокинула голову к небу. Перед мысленным взором опять возник Анжело. Скорее всего, юный лидер семейства Каморра сейчас был занят закатыванием в бетон очередного врага его, совершенно легального бизнеса.

Губ привычно коснулась саркастическая усмешка. И при этом дракон Валлара несомненно думал обо мне. Все эти три года думал… Как и я.

Прогулки и развлечения

Утро принесло ясность в голову и некоторое облегчение телу. Если уж мне придется задержаться тут дольше предполагаемого, то необходимо было обустроить себе подходящее рабочее место. Так же стоило организовать доставку своей домашней библиотеки из квартиры в Штатах, чтобы не заниматься делами на коленях у кровати. Рассудив подобным образом, я отправилась на поиски исполнителя своих желаний в лице младшего Валлара.

На террасе, выходящей в сад, обнаружились Джулия, Лучо и седой мужчина, выказывавший недовольство моим поведением во время экспертизы. Они завтракали и беседовали, как давние, добрые знакомые, но при моем появлении все разом замолчали.

– Доброе утро, – поприветствовала собравшихся я и указала взглядом на стул. – Могу присоединиться?

Лучо поспешно дал сигнал официанту, мне тут же отодвинули кресло и принесли ещё один прибор. Мужчина, сидевший напротив, насупился и напряжённо замолчал.

– Анжело просил отвезти тебя в город сегодня, – вежливо начал разговор младший Валлара на правах хозяина положения, в отсутствии братьев.

– Он так сказал?

– Конечно. Распоряжусь, чтобы нам приготовили машину. После завтрака.

– Мальчикам обычно скучно на шоппинге.

Все трое воззрились на меня в полном недоумении, словно противиться воле главы клана было истинным самоубийством.

– Извини, но я не могу отпустить тебя одну, – попытался настаивать Лучо.

– Со мной будет Джулия. Правда, дорогая?

Девушка перевела на меня растерянный, едва ли не напуганный взгляд, определенно не зная, как ей стоит реагировать.

– Извините, синьорина Блэк, но это уже слишком, – звенящий неприязнью голос седого мужчины разрядил напряжённую обстановку тотального удивления, словно его негодование выразило общий настрой и от этого всем полегчало. – Мало того, что вы создаете нам крупные проблемы своим поведением, так еще и распоряжаетесь домочадцами так, будто имеете на это право.

– Мне не известно ваше имя и положение, но вам не кажется не вежливым указывать содержанке самого синьора Валлара? Тем более, что приглашала я совсем не вас.

Новая волна недоумения захлестнула собеседников. Им несомненно была не привычна прямолинейность, с которой я называла вещи своими именами. В моем случае, однако, она служила примером оборонительной позиции, способной удерживать домочадцев на почтительном расстоянии, не позволяя издеваться над собой. Всегда предпочитала правду кулуарным хитросплетениям интриг.

– Спасибо за приглашение, Паола, – Джулия несколько раз глубоко вздохнула, будто обретая необходимую решимость. – Я поеду.

Синьорина, не сводя внимательного, чуть испуганного взгляда со старика, невозмутимо отпила свой кофе из красивой, фарфоровой чашки. При этом подняла голову с видом отъявленной бунтарки, что нашла в себе смелость дать отпор всему миру.

Седой мужчина смерил нас взглядом, гласившим: «Да что же, черт возьми, тут происходит-то?» После чего поднялся и, сославшись на занятость, ушел.

– Кто он? – я тихонько обратилась к Лучо, кивком указывая на покидавшего нашу компанию.

– Это консильери отца. Его зовут Рудольфо Весса.

– И чем же я так разозлила почтенного синьора?

– Он не одобряет твоего участия в жизни Анжело, – пояснила Джулия невозмутимо. – Тут никто этого не одобряет.

Я сделала пару глубоких вдохов, чтобы взять обиду и раздражение под контроль, а уж затем, добродушно улыбаясь, произнесла:

– Что ж, тогда вам всем нужно обратиться по данному вопросу к самому синьору Валлара. Ведь к моему мнению, как вы заметили, здесь не прислушиваются.

После завершения террады, я непринужденно поднялась и спокойно отправилась в свою комнату, под предлогом необходимости приготовлений к прогулке. Взволнованный Лучо побежал следом.

– Не обращай внимания, Паола. Они завидуют.

Сдерживать слезы становилось все сложнее. Чему тут завидовать? Строго говоря в этом доме я была пленницей, без права голоса и выбора, но подобное положение вещей несомненно должно было измениться, рано или поздно. Молча покоряться обстоятельствам в мои планы совсем не входило. Ни тогда, ни, тем более, сейчас.

– Не беспокойся, все в порядке. Мне нужно кое-что, сможешь организовать? – спокойный тон размеренного голоса совсем не обнаруживал кипящих в душе эмоций.

– Конечно, говори.

– Для работы и деловой переписки хочу обустроить себе подходящее пространство. Кроме стола, стула, канцелярских товаров, мне понадобится еще стеллаж для книг и настольная лампа дневного света. В общем, нужен свой маленький кабинет, желательно недалеко от спальни, поскольку в переулках коридоров я путаюсь.

Юноша задумался на мгновение, но потом кивнул, соглашаясь.

– Устрою к вечеру в смежной гостевой комнате. Пойдет?

– Прекрасно. И ещё. Подбери для меня репетитора итальянского языка. Лучше женщину, с которой я могла бы проводить много времени вместе, для практики.

– Зачем тебе? – усмехнулся Лучо.

– Хочу понимать вас всех, включая обслуживающий персонал.

– Хорошо, так и сделаем. Что-то ещё?

– Спасибо. И пусть подадут завтрак в комнату.

День начал налаживаться. Обретя вновь душевное равновесие, я собралась на прогулку выбрав удобное платье и обувь на плоской подошве, из расчета, что придется много ходить. Восхитительно прекрасная Джулия, идеальная со всех сторон – куда не глянь, встретила меня пренебрежительным взглядом у капота белого автомобиля.

– Счастливо прогуляться, девочки, не изматывайте охрану, – напутствовал Лучо, закрывая за мной дверцу.

– И для чего был затеян спектакль? – обратилась ко мне спутница, едва медленно сползающиеся, автоматические ворота, сомкнулись за нами тяжелыми створками, оставляя поместье позади.

– Решила, что раз мы ничего не решаем, то девочкам дома Валлара следует попробовать держаться вместе.

Она непонимающе подняла бровь, всем видом выражая недоумение.

– Для чего?

– Как минимум потому, что так проще группироваться при ударах. Да и в общем, если ты сказала правду, и внимание Анжело тебя не интересует, то нам нечего делить, не так ли?

– А тебя интересует? – впервые собеседница добродушно улыбнулась, а ее фигурка расслабилась.

– С точки зрения политической обстановки в доме – несомненно, поскольку это он решает когда меня можно уже отпустить.

– Я не это имела ввиду.

– Понимаю, но не могу ответить на твой вопрос. Человека, которого три года назад удалось спасти, я совсем не знала. Сознание заместило пустоты в понимании его сути теми эмоциями, которые были дороги мне самой. Да, я думала о нем часто, – нервная усмешка коснулась губ, – настолько, что даже стала считать его другом… Вот только реальный Анжело Валлара похож на созданный мной образ лишь лицом, и то не полностью. Кажется, что стоит позволить ему разочароваться во мне так же, как я разочаровалась в нем, и тогда все станет на свои места.

– Поверь, подруга, – Джулия умозрительно усмехнулась. – Он не отпустит тебя. Даже если разочаруется.

– Тогда может удастся остаться добрыми приятелями?

– Или ты влюбишься в него по уши, как все предыдущие.

– Так говоришь, будто их были миллионы, – саркастически усмехнулась я.

Джулия пренебрежительно закатила глаза, чуть скривив в отвращении пухлые губки.

– Я слышала, что на Вилла Эмануэлла синьор Валлара кого попало, не тащит. Для этого в Кальяри у него есть отель, а в Риме – клуб. Но пара-тройка девиц на моей памяти все же появлялась.

– И что ты? – мое недоумение граничило истерикой. Посмел вести девку в дом, где живет невеста?

– Я? – она посмотрела непонимающе. – Принцессам возмущение не положено по статусу.

В тихом голосе Джулии зазвенела грусть, а большие глаза наполнились печалью. Казалось, что собственная судьба тяготит сицилийку, но силы противиться ей девушка все же найти в себе не могла.

– Посмотрим, что мы можем с этим поделать, – улыбнулась я и коснулась ее руки.

Компаньонка вздрогнула, но пальцев не убрала, по-прежнему взирая на меня с изумленным недоумением. Скоро наша компания, состоящая из дам и двоих охранников, прибыла в Кальяри. Прогулки по бутикам вмиг подняли настроение Джулии. В каждом из них она скупала не меньше горы не очень-то нужных вещей, аксессуаров или косметики при этом все подряд мерила по сотне раз и требовала восхищённых отзывов консультантов на любое свое появление.

Я устало потирала лодыжки, сидя на широком, мягком диване напротив примерочной. Ноги грозили в скором времени отвалиться, а в желудке неприятно урчало. К моему огромному сожалению, на летние закусочные с пёстрыми зонтиками моя компаньонка не обращала никакого внимания.

На очередном повороте от ресторана к магазину силы покинули уставшую душу окончательно.

– Давай поедим, дорогая? Пожалуйста! Я не могу так больше!

Джулия смерила меня пренебрежительным взглядом, но позволила увлечь себя к ближайшему столику.

– Ты так глупа, Паолинья! Когда ещё Анжело позволит тратить, сколько вздумается? Надо брать, пока дают.

– Вот поем и возможно стану разделять твой энтузиазм, – я нервно оглядывалась в поисках официанта. – Поможешь заказать? Я не знаю итальянского.

– Это Кальяри, забыла? – снисходительно улыбнулась компаньонка, – Тут говорят по-английски.

После пребывания в доме Анжело Валлара, где понимали меня только хозяева, сложилось полное ощущение отчужденности. Только сейчас, после заявления синьорины Барзинья, начала понемногу отступать полная уверенность в собственном отчуждении. Я быстро освоилась с меню и заказала себе пиццу невероятных размеров и разнообразного содержимого, на что Джулия скептически поморщилась.

– Растолстеешь, перестанешь нравиться Анжело.

– Велика потеря, – презрительно хмыкнула я, – глядишь отпустит.

– А ты действительно этого хочешь?

От ответа удалось уйти, поскольку принесли заказ. Да и, строго говоря, я не знала, что можно ответить. Мои чувства путались, замещались, будто осколки зеркала в калейдоскопе.

Джулия сфотографировала для своей страницы в социальных сетях каждый кусок по отдельности, потом себя с каждым из них и, наконец, меня, чтобы подписать фото чем-то вроде: «Вот та самая подруга, которая и собирается все это есть. Не подумайте, я заказала выпечку не себе.» После чего мне наконец позволили приступить к трапезе. Пару минут посомневавшись, красавица присоединилась, всем своим видом давая понять, что делает это из человеколюбия и оказывает тем самым мне огромное одолжение. Настроение быстро поднялось, раскрепощая окончательно.

– А потом по салонам красоты…

– Не-е-е-е-т! Пожалуйста. Только не это!

– Хочешь оставаться простушкой?

– Не глупи, ты ведь Валенсио понравиться намерена, он всего этого не оценит.

Джулия вмиг утратила беззаботную веселость.

– Тебе-то откуда знать.

– Ну, скажем так: я уже обратила его внимание на себя однажды.

– Что? – девушка искренне злилась. – Да как так-то! Один мой тональный крем стоит дороже, чем вся твоя косметика вместе с одеждой!

– Ох, дорогая. Чтобы понравиться такому мужчине, как средний Валлара, нужно восхищаться им, а не требовать умиления собой-красавицей.

Она разом умолкла и посмотрела на меня с нескрываемым вниманием.

– Как это? Смеяться над его шутками?

– Ну и это тоже, а главное попытайся выразить ему то, что ты понимаешь его стремления… И разделяешь их.

– Как мне это сделать, когда он со мной почти не разговаривает? – погрустнела собеседница.

– Думаю, что мы сможем при случае устроить вам рандеву. Только подготовиться к нему нужно тщательно.

– Уж об этом не беспокойся, – она высокомерно вздернула носик.

– Ты меня не поняла. Надо внимательно слушать то, что он будет говорить, и во время вставлять реплики, подтверждающие вашу общность.

– Это как?

Я привела пару примеров, и сосредоточенность на лице компаньонки подтвердила ее заинтересованность.

– А одежду и косметику нужно выбрать приближенную к естественной, чтобы ведущая партия в этой игре оставалась за ним. Понимаешь?

– Кажется, да… Ты поможешь мне, Паолинья?

Я тепло улыбнулась и взяла ее за руку.

– Конечно, дорогая. Не беспокойся.

В сумке надрывно зазвенел телефон. На экране появился снимок угрюмого Анжело. Я рассеянно посмотрела на Джулию, потом сделала несколько глубоких вздохов и сняла трубку.

– Что происходит, Паола? – грозный, низкий тон резкого, раздраженного голоса вызывал оторопь.