Я и шизофрения, или Забудьте про диагноз

Небиологические факторы возникновения шизофрении

Здесь мы будем говорить о другого рода факторах возникновения данного заболевания. И, возможно, их влияние на возникновение болезни не менее важно, чем наши физиология и генетика.

Эти факторы занимали не последнее, а возможно, и первое место в ряде причин возникновения данного заболевания в моей жизни.

Когда я стала разбираться со своей болезнью основательно, то поняла, насколько серьезную роль играют в ней психологические и социальные факторы. И, исходя из моей концепции о том, что выход из любой болезни один и тот же – смена эмоционального, чувственного и мысленного фона, – психологические и социальные факторы становятся изначально на первое место.

Итак, какие же психологические и социальные факторы приводят к появлению психических расстройств?

Социальные факторы

Существует устойчивая корреляция риска шизофрении со степенью урбанизации местности.

Еще одним фактором риска является низкий социальный статус, в том числе бедность и миграция в связи с социальными трениями, расовая дискриминация.

Неблагополучие семьи, безработица или плохие условия проживания также влияют на возникновение шизофрении.

Перенесенные в детстве издевательства и травмирующие переживания тоже фигурируют в качестве стимула к будущему развитию шизофрении.

Считается, что на риск не влияет родительское воспитание, но свой вклад могут вносить нарушенные взаимоотношения, для которых характерно отсутствие поддержки.

К социальным факторам риска шизофрении относится также одиночество.

У больных шизофренией с большой вероятностью диагностируются депрессии и тревожные расстройства; риск алкоголизма и наркомании составляет около 40 %.

Часто на возникновение данной болезни влияют социальные проблемы, такие как длительная безработица, бедность и бездомность.

Кроме того, риску подвержены люди со слабым здоровьем.

Психологические факторы

Эйген Блейлер главной особенностью шизофрении считал не слабоумие, а нарушение единства психики, в том числе нарушение ассоциативного мышления. Блейлер выделял как диагностические критерии «четыре А»: снижение Аффекта, Аутизм, нарушение Ассоциаций и Амбивалентность. Он считал амбивалентность основным признаком шизофрении и рассматривал три ее типа:

1. Эмоциональная: одновременно позитивное и негативное чувство к человеку, предмету, событию (например, в отношении детей к родителям).

2. Волевая: бесконечные колебания между противоположными решениями, невозможность выбрать между ними, зачастую приводящая к отказу от принятия решения вообще.

3. Интеллектуальная: чередование или одновременное существование противоречащих друг другу, взаимоисключающих идей в рассуждениях человека.

Несмотря на типичную сглаженность аффекта, проведенные недавно исследования говорят о том, что многие лица с диагнозом «шизофрения» очень эмоционально реагируют в особенности на стрессовые и негативные стимулы и что подобная чувствительность может обусловливать предрасположенность к проявлению симптомов шизофрении и развитию самого заболевания.

Есть основания предполагать, что содержание бреда и психотических переживаний может отражать эмоциональные причины заболевания и что характер интерпретации человеком этих переживаний способен оказать влияние на симптоматологию.

Возможно, развитие «безопасных привычек» в поведении во избежание воображаемых угроз способствует сохранению хронических бредовых идей.

Методом получения дополнительной информации о психологических механизмах является наблюдение за воздействием терапии на симптомы.

Немедикаментозные способы помощи больным

В течение значительного времени с начала расстройства уровень достижений в сфере работы, отношений между людьми или ухода за собой гораздо ниже, чем до заболевания.

Поэтому во многих странах в лечении и адаптации таких больных к жизни широко используется психологическая и социальная терапия.

Психотерапия также широко рекомендуется и используется при шизофрении! Хотя иногда возможности терапии ограничены фармакологией из-за проблем с финансированием или недостаточной подготовки персонала. Помимо лечения самой болезни, она также направлена на социальную и профессиональную реабилитацию пациентов.

Когнитивно-поведенческую терапию используют для смягчения симптомов и улучшения связанных с ними аспектов – самоуважения, социального функционирования и осознания своего состояния. Хотя ранние испытания не давали четкого результата, в последующих обзорах говорится о возможной эффективности когнитивно-поведенческой терапии в воздействии на психотические симптомы шизофрении. Еще один подход – когнитивная тренировка, приемы которой направлены на борьбу с когнитивными нарушениями, иногда присутствующими при шизофрении.

Первые результаты говорят о когнитивной эффективности этого направления, основанного на методиках нейропсихологической реабилитации, причем некоторые позитивные подвижки сопровождаются изменениями характера активации мозга. Аналогичный подход под названием «терапия когнитивного улучшения», направленный, помимо нейрокогнитивной сферы, на социальное познание, также показал эффективность.

Семейная терапия или обучение, подходы, направленные в целом на семейную систему, частью которой является больной, в исследованиях обычно признаются полезными, по крайней мере при долговременном вмешательстве. Очевидно, что заболевание серьезно воздействует на семью больного: на плечи родственников ложится тяжелая ноша, в связи с чем публикуется все больше «книг самопомощи» на эту тему. Некоторые свидетельства говорят о пользе обучения социальным навыкам, но в этом направлении были и значительные негативные результаты.

В некоторых работах рассматривается возможная польза музыкотерапии, арт-терапии и других креативных форм терапии.

Психотерапия, в каком бы виде она ни присутствовала в нашей жизни, всегда полезна. Она помогает справиться с душевными ранами и царапинами. Она успокаивает и возбуждает. Она раскрепощает и делает тебя более целомудренным. Она дает то, чего, возможно, тебе не хватает, что ты порой не можешь понять и принять самостоятельно. Она полезна даже тем, кто в ней практически и не нуждается. Это своего рода «витаминка», только для души.

В качестве альтернативы жесткой системе психиатрических учреждений, где отношение к людям часто воспринимается как авторитарное, недружелюбное или жестокое, а лечение сводится к регулярному применению психиатрических (в частности, антипсихотических) средств, рассматриваются Дома-Сотерии, получившие свое название от первого дома «Сотерия», созданного Лореном Мошером.

Дома-Сотерии или дома по образцу Сотерий в настоящее время функционируют в Швеции, Финляндии, Германии, Швейцарии, Венгрии и некоторых других странах. В своей работе 1999 года «Сотерия и другие альтернативы неотложной психиатрической госпитализации» Лорен Мошер, разработавший метод Сотерии, охарактеризовал его как

«применение по 24 часа в день межличностных феноменологических вмешательств, осуществляемых непрофессиональным персоналом, обычно без лечения нейролептическими препаратами, в контексте немногочисленного, аналогичного домашнему, тихого, поддерживающего, защищающего и толерантного социального окружения».

Результаты исследований скудны, но их систематический обзор в 2008 году показал, что программа аналогична по эффективности лечению нейролептиками при первом и втором эпизодах шизофрении.

Движения, организуемые пациентами, стали неотъемлемой частью процесса восстановления в Европе и Америке. Такие группы, как Hearing Voices Network и Paranoia Network, разработали методики самопомощи, нацеленные на обеспечение поддержки и помощи за рамками традиционной медицинской модели, принятой большинством психиатров.

Избегая рассмотрения персонального опыта в терминах психической болезни или психического здоровья, они стремятся дестигматизировать эти переживания и вдохновить человека к принятию личной ответственности и обретению позитивного самовосприятия.

Все чаще устанавливаются партнерские отношения между госпиталями и организациями пациентов, при этом работа врачей способствует возвращению людей в общество, наработке ими социальных навыков и снижению частоты повторных госпитализаций, деградации серого вещества при этой болезни.

Это подтверждает гипотезу о том, что социальные и психологические факторы возникновения данного заболевания имеют место и важны не меньше, чем наши физиологические сбои.

А при правильном подходе к их устранению и сглаживанию лечение будет проходить более успешно порой и без медикаментозного вмешательства.

Все это заставило меня задуматься о том, является ли шизофрения чисто физиологическим сбоем в организме или же это отклик глубоко душевных и нерешенных психологических проблем.

Как видите, экспериментов по лечению и социальному адаптированию людей, страдающих этим заболеванием, достаточно много, и продолжаются они по сей день. Мне бы хотелось в этой книге обратить внимание по большей части на психологические основы возникновения данной патологии, рассказать о своем взгляде на существующую проблему. И возможно, заставить вас задуматься, откуда берут свое начало все наши проблемы со здоровьем, в частности проблемы нашего мозга.

А теперь самое главное! Внимательно вчитайтесь в эти слова!

Психическое здоровье – это состояние психического и эмоционального благополучия, в котором индивид может использовать свои когнитивные и эмоциональные способности, функционировать в социуме и реализовывать свои потребности. Свидетельством психического здоровья является ощущение способности выдерживать нагрузки, компетентность, поддержание взаимоотношений, независимость в жизни, а также способность восстанавливаться после трудных ситуаций.

 

Здоровье, по определению ВОЗ, – это состояние полного физического, душевного и социального благополучия, а не только отсутствие болезни или недомогания.

Запомните эти слова! Вот к чему вы должны стремиться!

Болеть шизофренией не стыдно

В предыдущей главе мы разбирали органические причины и биологический механизм болезни. Я хочу, чтобы вы поняли, что это именно болезнь. И повторюсь еще раз: таблетки пить обязательно! Хотя в этой книге я в основном обращаю ваше внимание на психологические и социальные причины возникновения шизофренических расстройств, однако каждому методу лечения свое место. Нельзя отказаться от традиционной медицины, если организм сам не справляется. Принимая любую таблетку от даже самого простого простудного заболевания, вы должны помнить: так вы помогаете своему организму, дарите ему свою заботу и поддержку. И только потом вы должны разбираться в психологических и поведенческих причинах ее возникновения.

Почему это всего лишь болезнь? Все очень просто. Наш организм – это система органов. У каждого она абсолютно одинаковая. У нас есть руки, ноги, голова и т. д. И есть мозг – такой же орган нашего тела, как и все остальные. Каждый орган имеет свое значение и функции, свою структуру и различается сложностью строения. Однако следует помнить, что ни одна часть нашего тела не может существовать отдельно. Вырвать из организма какой-либо орган мы не можем, заменить один другим – тоже. Все они нам нужны в одинаковой мере. По сути, я хочу сказать, что наш мозг ничем не отличается даже от простого ануса. Как любой орган может болеть, изменять свою структуру, так и наш мозг может изменять свою структуру – как в хорошем смысле, так и в плохом. Сбои в работе печени, почек или сердца ничем не отличаются от сбоев в работе мозга. То есть лечить мозг нужно теми же методами, что и любой другой орган. Я имею в виду как медицинское, так и психологическое лечение.

Многие, возможно, возразят: нельзя сравнивать изменения в работе мозга и последующие изменения в личности человека, в отношениях с окружающими и в образе жизни после первых шизофренических эпизодов с болезнью какого-то ануса! Ведь когда болезнь поселилась в любом другом органе, но только не в мозгу, это не так стыдно. Это не так заметно, у вас есть выбор: вы можете говорить о ней, можете просто скрывать ее наличие. В любом случае она мешает, по большому счету, только вашему самочувствию и в очень редких случаях влияет на ваши отношения с окружающим миром.

Допустим.

Просто так получается, что тот орган, в котором произошел сбой, и является носителем нашей личности, характера, привычек, настроения, чувств и эмоций, что и влияет на взаимодействие с окружающими и на наш образ жизни.

Вам не должно быть за это стыдно. Я понимаю как никто, что такое стыд после очередного шизофренического психоза. Ведь человек во время психоза запоминает фактически все свои действия, поступки и мысли. Они бередят душу каждый раз, когда возвращаешься в реальный мир, в свою норму. Поймите! Если зациклиться на том, что вы натворили, то вы будете все больше и больше угнетать свою психику. Никогда еще ни одно негативное чувство (в том числе чувства стыда и вины) не приводило ни к чему хорошему!

Вас должны успокаивать три вещи:

– во-первых, эти состояния временные и легко снимаются таблетками (для каждого доза своя и нейролептик тоже), в большинстве случаев они хорошо помогают;

– во-вторых, память о пережитых бредовых мыслях позволяет работать с эмоциональными проблемами, имеющими иногда самые застарелые корни, и неудовлетворенными потребностями;

– и самое главное, только вам решать, как вести себя и какие отношения с окружающим миром выстраивать в период ремиссии.

Самая успокаивающая вещь – это статистика. Так вот, таковы по статистике исходы расстройства:

– полностью выздоравливают 25 % заболевших;

– состояние значительно улучшается, восстанавливается нормальный уровень функционирования в обществе (работа, семья, выполнение повседневных дел и т. д.) – 35 % заболевших;

– состояние улучшается, но уровень функционирования восстанавливается не полностью (человек нуждается в помощи, поддержке) – 15 % заболевших;

– состояние не улучшается, человек нуждается в постоянном наблюдении, частых госпитализациях – 10 % заболевших.

Только вдумайтесь в это: ¼ всех страдающих заболеванием выздоравливают полностью, вне зависимости от срока давности и количества обострений. Это не так уж и мало. Течение болезни обнаруживает значительное многообразие и никоим образом не связано с неизбежностью хронического развития или прогрессирующего нарастания дефекта. В некоторых случаях выздоровление может быть полным или почти полным.

А 60 % живут абсолютно обычной жизнью и занимают в обществе порой не последнее место.

Я живу с диагнозом «шизоаффективное расстройство» уже семь лет. Имею за плечами три обострения. Все это время принимаю таблетки. Люди, которые не знают о моей болезни, даже и не догадываются о ее существовании. Я веду абсолютно обычный образ жизни.

Это должно успокаивать по крайней мере тех, кто впервые в своей жизни столкнулся с психозом.

Многие гении страдали шизофренией. По свидетельствам современников, Эйнштейн, Пушкин, Лермонтов, Фрейд – шизоидные психопаты. Остро проявляла себя болезненная психика у Дизеля, Гёте, Сен-Симона, Канта, Диккенса, Хемингуэя, Гоголя, Мопассана. Ницше и Врубель последние годы жизни провели в сумасшедшем доме. Наполеон, Толстой и Достоевский страдали эпилепсией. Когда Льва Толстого одолевали апатия и уныние, творческие спады у него длились по нескольку лет. А Гоголь с 20 до 32 лет весну и лето проводил в тяжелой депрессии.

Современники утверждают, что знаменитый испанский живописец Сальвадор Дали страдал шизофренией. То, что он рисовал и как себя вел в обществе, не укладывается в голове обычного человека. Его картины вошли в золотой фонд сюрреализма. Дали создавал похожие на кошмарные видения образы, которые сам называл «рисованными снимками сновидений». Он утверждал: «Я видел то, чего другие не видели; а того, что видели другие, я не видел».

Хочется развеять и суеверные предубеждения, возникающие чаще всего у первично заболевших. Это не бесы и не порча, на вас не наложили проклятие и никто не сглазил. Я не отрицаю экзорцизма и веры в Бога, силы молитвы и святой воды, однако очень хочу донести до вас, что сила души, мысли и воли человека гораздо мощнее. Наш внутренний потенциал сильнее. А главное, та сила, которая есть в вас самих, никогда не покинет вас, вы можете пользоваться ею постоянно и совершенно бескорыстно, прибегая к ней в самые критические моменты своей жизни. Но об этом позже.

Еще хочется уточнить про защитные реакции попавших первый раз в центры психического здоровья. Вы должны понимать, что вас туда отправили не насильно и это были не враги. Многие, конечно, понимают это, находясь в своей психической норме. Однако у других еще долгое время в процессе ремиссии происходит отторжение того, что это болезнь и ее нужно лечить.

Если бы я каждый раз отказывалась от госпитализации – а я в приступе психоза рьяно этого избегаю, – то поверьте, меня давно не было бы в живых. Это уж точно вам говорю. Поэтому хочу сказать большое спасибо персоналу Центра психического здоровья города Минска. А особенно Ирине Сергеевне Залесской.

Многие и после болезни ищут подтверждения своих бредовых идей и не хотят с ними расставаться. Со временем это проходит. Я научилась четко отличать все признаки своей нормы и патологии. Научилась даже во время ремиссии видеть, где у меня был бред, галлюцинации, а где это были реальные, объективные люди, события и ситуации. Это очень сложно, потому что во время психоза все переплетается между собой. Сложно, но возможно.

Итак, мы осознали, что шизофрения – это болезнь, которую нужно лечить (принимать таблетки), и по возможности проходить различные программы индивидуальной и групповой психологической помощи, чтобы справиться не только с проблемами постпсихотического периода, но, возможно, и с застарелыми эмоциональными проблемами.