Как говорила Нелли

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

На следующий день Картатай немного опоздал. Сказал, что задержался в школе. Флюр Азатович медленно писал в тетради и проверял записи. Наверное, в автобусе он много раз пересчитывал мелочь перед тем, как отдать водителю. И каждый раз проверял, выключен ли весь свет в квартире.

Сегодня Нелли мешала рассеянность: никакая математика не лезла в голову. Она поглядывала на время, ждала ухода репетитора. Девушка кивала на каждое его «Понятно?» даже, когда понятно не было. Они исписали пять страниц тетради, но ничего из этого Нелли не запомнила. Ее мысли летали в другом измерении.

В конце занятия Картатай сказал, что ей нужно возвращаться в школу, а то дома «сплошная деградация». То есть отсутствие социализации. Флюр Азатович написал письмо родителям Нелли с советом вернуть ее на очную программу. После этого он аккуратно положил листок на стол, помассировал пальцы и протер их об спортивные зеленые штаны. Последнее движение показалось Нелли лишним.

Последовав примеру Картатая, девушка написала собственное письмо, но не родителям:

«Как считаешь, мне можно возвращаться в школу? Сначала я не хотела, но передумала. Там найдутся ответы. Недавно мне привиделось, что я упала в Лесу, но не сама. От этого страшно. Ведь тот, кто толкнул, может учиться в моей школе или даже классе или быть учителем. Хоть кем. Это точно не Картатай, конечно. Слишком медленный. А еще спасибо тебе за вчера. Ты вызвала такси и спасла меня. Сама не поняла, почему так вела себя в Лесу. Мне было страшно. Снова. Тогда я вспомнила падение. Но, что еще странно. Кажется, я общалась с Шипами. Никита как-то странно разозлился на меня. Никита – это таксист. Тоже учился в моей школе. Из Шипов. Прости, что так много информации. Я впервые пишу так много. На самом деле я не немая. Перестала говорить после случая в Лесу. Мне не лень. Мне страшно слышать себя. Как будто во мне кто-то еще есть. И я не понимаю, какой была. То ли тихой, то ли смелой. А Шипы – компашка хулиганов, запугивающих школу. Я сама из Лоли, хороших, приятных девочек. Но это неважно. Я запуталась в обрывках воспоминаний. И мне не нравится то, какого цвета предметы вокруг. Если ты наденешь белую футболку, я захочу увидеть ее в черном цвете. Или, наоборот. Тоже ведь необычно. Пора что-то делать. И ты единственная, кто это знает. Надеюсь, ты все поняла».

Письмо вручилось Нине на следующий день. Они заранее списались о встрече, чтобы не ждать у моря погоды. Кстати, погода: дождя будто и не было. Он испугал Нелли в Лесу, а потом сделал вид, что был галлюцинацией.

Нина внимательно читала письмо и иногда посматривала на подругу. Ветер легко трепал за волосы, но не отвлекал. Сосны, будто ниже опустили головы для присоединения к чтению. Нелли не находила места и шагала рядом туда-сюда. Наконец подруга отложила письмо в сторону.

– Хм. Школа. Не любила ее. Там я влюбилась в очень плохого парня. Я любила его, конечно, – Нина улыбнулась. Говорила так, будто уже закончила школу. – Но тебе нужно туда вернуться. Я уверена. Хотя и младше тебя, но чую, там ты разберешься в проблемах.

Если бы Нина не дала добро на попытку вернуться в школу, Нелли бы опустила руки. Ее решения зависели от других людей. Она ждала знак судьбы.

После обмена мнениями девушки сидели перед входом в Лес и слушали музыку через одни наушники. Теперь очередь Нины и ее «грустного» плейлиста. Было много Алены Швец.

Они сидели долго. Молчали. Это устраивало обеих. Нелли обволакивалась спокойствием, иногда клала голову на острое плечо маленькой подружки. Из Леса выходили люди, сократившие путь. Невредимые и даже не усталые. Нелли не была готова последовать их примеру и войти внутрь.

Она увидела Анну Блок, шедшую в сторону двухэтажек. Девушка Шипов бросила непонимающий взгляд, но все равно кивнула в знак приветствия. Нелли ответила тем же, Нина крикнула: «Привет!» Увы, Анна не удосужилась познакомиться с неместной. Все-таки Блок была огненной красоткой и не для всех. Жаль, что она осталась в Теневске, здесь не было будущего. Маленький город для обворожительности Анны. Чем она занималась, никто не знал. Во время школы продвигала Инстаграм и весьма удачно. Видео залетали и обеспечивали ее подписчиками. Красота правила миром. Люди за ней шли.

– Я не обиделась на нее. И кстати, я часто вижу, как она проходит. Живу на соседней улице. Мне кажется, она много гуляет.

Нелли пожала плечами и посмотрела вслед стройной фигурке Анны. Ее кивок головой показался девушке приятной неожиданностью. Самая красивая «леди» Теневска поздоровалась с ней. Раньше при каждом взаимоотношении с Анной Нелли таяла шоколадом на солнце. Славе не нравилось это. Ревновала, наверное…

Но ведь Нелли с Анной вместе катались в машине Никиты. Могло ли это связывать их больше, чем обычные приветствия?

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ШИПЫ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Как ты собираешься учиться, если не разговариваешь? – недоумевала Нурия. Она чистила картофель. На обед планировалось рагу.

Нелли не знала как, но надеялась на помощь одноклассников. Пересказы можно сдавать письменно, читать материалы про себя. Остальные контрольные решались ручкой и листом тетради.

Ее классная руководительница, Гульнара Динаровна, приняла бы ее с радостью. Нелли надоело торчать в четырех стенах и сбегать в Лес для встречи с новой подругой.

Она реже уделяла внимание Славе и Алине. Возвращение в школу потянет их общение. Нелли винила себя в том, что не могла дать им свою дружбу. После стольких лет отказаться от общения? Нет, они не были достойны такого.

Нелли слушала возмущения матери, но не уходила в комнату. Стойко ждала положительного ответа. Она нарезала картофель кубиками, но не переставала думать о том, что в понедельник пойдет в школу.

– В школе ты будешь волноваться, – поддерживал маму Алексей. – Дети могут быть жестокими.

Папа сидел рядом, но ничем не помогал в готовке. Поэтому Нелли дала ему нож и лук.

– Мелко нарезать?

Нелли кивнула и улыбнулась. Папа с кухонным ножом выглядел как маленький ребенок. Он неуверенно взял лук в руки, покрутил и начал резать кривыми брусками.

– Нашла, кому поручать. Мужчины не должны готовить. Это дело женщин.

Нелли не была согласна с мамой. Но все же взяла нож у папы из рук и принялась за лук. Вдруг порежется. Когда все овощи закинулись в казан, наступила решающая минута. Нурия смотрела на Алексея, а он на нее и наконец, на Нелли.

– Только всегда бери трубку в школе. Даже, если не говоришь, бери. И пиши каждый урок, – наказала мама.

– Еще всегда иди в школу и домой с Алиной. А нет, она же может пойти в «Нефть», – Нурия запнулась, – Тогда с Марселем! Точно, с Марселем. Я скажу Альфие сегодня же!

– Правильно! Только скажи, чтобы сам руки не распускал.

Нелли уставилась на отца с немым вопросом.

– Что ты смотришь? Не знаешь мальчиков? Он хоть и новенький, но уже освоился в школе. Значит, общительный. Если он после школы тебя поведет в другое место, сразу звони мне. Поняла, Мишка?

Нелли послушно кивнула. Пусть будет так.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Все выходные Нелли собиралась в школу. Волнительное ощущение не покидало. Как ее встретят одноклассники? Она погладила светлую рубашку, повесила на вешалку старый сарафанчик с гипюровым подолом. Алина подарила колготки в честь возвращения. Черные капроновые с еле заметными рисунками музыкальных символов.

Перед понедельником девушка побежала к Лесу для встречи с Ниной. На радостях она остановилась около больницы. Посмотрела в свое окно, потом в соседнее. Там только что выключили свет. Да кто же там лежал? Нелли снова кинула камешком в окно и притаилась в кустах. Но ничего. И никого. Нелли вытащила у себя из кармана скомканный рисунок розы в каплях, который некогда нарисовала здесь. Осторожными шагами пробралась ко входу больницы и показала рисунок в регистратуре. Написала в заметках, что очень хотела бы оставить «подарочек» в этой палате.

Медсестра не хотела брать рисунок от незнакомой девушки. Это было ребячеством. Но в коридоре появился Антон Павлович. Он просиял, заметив бывшую подопечную и удивился просьбе. В его глазах читалась тревожность.

– Очень интересно, экстремалка.

Очень хотелось в это верить.

Нина удивилась поступку Нелли и обрадовалась, что смутило Бессонову.

– Только будь осторожнее с Шипами. Судя по твоим записям, они способны на жестокость. Мне не внушает доверия их лидер, Леонид. Будь начеку.

Нелли обняла подругу и подарила ей свитер. Она не могла свыкнуться с тем, что Нина постоянно мерзла. Мама говорила, что это от того, что «кровь плохо ходила».

Девочки еще раз посмотрели большой список шпаргалки Нелли. Она составила его, чтобы Нина узнала о главарях школы.

ШИПЫ:

Лидер – Леонид Касторов. Страшный человек. Злой и агрессивный. Участник всех стрелок. Ненавидит отца, но берет его деньги. Есть девушка, его полная противоположность Влада Ветрова. Но я никогда не видела ее вживую. Даже фотографию. Однако он всегда говорит, что занят. Хотя, все знают, что изменяет. Его уже застукивали в женском туалете с одной девчонкой. А потом с другой, а потом они делали свои дела в подвале.

Анна Блок. Закончила школу год назад. Не уехала из Теневска. С сестрой живут около Леса. И им все равно. Продвигает свой блог. Приходит иногда в школу к Шипам. Не любит насилие физическое, но может распускать слухи или обзывать. С Мирославой постоянные стычки. Показала грудь ее первому парню у всех на глазах. Но мы катались на машине Никиты, не помню подробностей.

Кристина Аббасова. Маленькая злая вышибала. Лысая, но с яркими черными глазами. Постоянно дерется, берет на себя девочек. Как цепной пес. Любимица Лео.

Никита Касаткин. Уже два года как закончил школу. Работает таксистом. Самый быстрый. Первое, что он купил на свои первые деньги – тачка. В детстве воровал постоянно, бил одноклассников, но сейчас утихомирился. Возит Шипы куда-то «по делам». Его называют «Касом».

И еще куча других бунтарей. Их состав всегда менялся, но в основном это были одноклассники Леонида.

ЛОЛИ:

Лидер – Мирослава Вольная. Самая добрая, милая, яркая, громкая и умная. Литературная королева, создала клуб «Темные Лилии». Ставит театральные постановки, дома собственный кукольный театр. Сейчас пишет книгу. Встречается с Данилом Луковым, но при людях они никогда даже не обнимаются. Странные отношения.

Алина Леонова. Стильная и независимая. Работает в «Нефти» официанткой. Сейчас почти не посещает «Темные Лилии», потому что работает. У нее самые вкусные тортики. Как мороженое. Говорит про жизнь и как быть богатым, но я не понимаю ее.

Нелли Бессонова. Любит книги. Любит слушать музыку и свой «спокойный» плейлист. Скромная, тихая, а сейчас и вовсе не говорит. Недавно лежала в коме, а после нее будто потерялась в реальности. Что-то помнила точно, а что-то хотела вспомнить, но не получалось. Вот такая моя история.

Нина еще раз показала пальцем на Леонида в списке.

– С ним осторожнее. И вообще, думаю стоит ко всем относиться с опаской. Даже к своим подругам.

Нелли не хотела связываться с Шипами, поэтому идея держаться подальше от Леонида нравилась.

– Уже приготовила школьную форму? Что? Не закатывай так глаза. Я в школу еще долго не пойду, – взгрустнула Нина. – И не важно, что я не любила школу. Там лучше, чем все время сидеть дома и смотреть за бабулей. Я ее люблю, но порой так тяжело ухаживать. Хорошо, что ты появилась. Ты приходи к Лесу, не забывай меня.

Нелли обиженно отвернулась от подруги. Как она могла подумать, что школьная жизнь заберет время и силы? Для Нины сохранилось отдельное место в сердечке. Увы, Бессонова ошибалась. Школа действительно занимала очень много времени.

Особенно, если ты отличница.

Особенно, если Шипы следили за тобой.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

В первые дни к Нелли относились с особой осторожностью. После уроков учителя задерживали ее и уточняли, все ли понятно. Только Картатай понимал Нелли по глазам и будто читал мысли. Гульнара Динаровна сама подходила к предметникам и напоминала, что у Нелли необычный период в жизни и нужно проявить тактичность. Учительница была в Америке и вспоминала Бостон, говоря, что это было лучшим студенчеством.

– Если в университете появится возможность учебы по обмену, уезжайте, —наставляла молодая учительница английского языка.

Ее любили все школьники. Она получала больше всего валентинок от анонимных и известных поклонников. Гульнара не любила драки, брала за ухо хулиганов (Шипов) и вела не к директору, а к себе в кабинет. После беседы с ней драчуны ходили с опущенной головой долгое время. Им не нравилось драться при Гульнаре, наверное, это было негласным правилом Шипов. Еще одной причиной уважения к учителю была беспричинная защита Леонида со стороны «англичанки».

– Вот ты и вернулась, you are welcome⁴. А я так и думала, что тебе надо в школу, – расслабленно говорила Гульнара после английского. Они вышли из кабинета вместе. – Поклонники соскучились по тебе, – она подмигнула. Нелли смутилась. Какие поклонники? Максимум одноклассники, которые хотят списать домашку.

– Ладно, красотка, пойду проведаю Алана Флюровича, а тебе желаю прекрасного учебного дня! И не вздумай ослепить какого-нибудь парня своей красотой!

Гульнара отошла к Картатаю, который как раз неспешно выходил из своего кабинета. До алгебры еще двадцать минут. Время большой перемены и большой очереди в столовой.

Нелли не успела смутиться сильнее, как ее подхватили четыре заботливые руки. Сладко-пахнущие и красивые. Слава и Алина весело прыгали на ходу в пышных платьишках и сплетничали. Слухи передавались звонким и забавным шепотом из уст в уста. Одна начинала, вторая добавляла огненных специй и подавала на обсуждение. Нелли шла под их руками в середине и не успевала разобрать один слух, как появлялся второй. Такими сплетне-шагами они и добрались до столовой.

Девочки усадили Нелли и побежали в очередь. Она любила школьную столовую и поваров. Детство здесь застревало в виде заботливых поваров-бабушек или теть. Сейчас Бессонова ловила на себе любопытные взгляды и вспоминала каждого знакомого. Наверное, все знали, что она лежала в коме месяц.

Во время «великой» очереди за макаронами и картофельным пюре Мирослава и Данил очень сухо поздоровались. Девушка расплылась в улыбке, вроде хотела его обнять, но заступорилась в последний момент. Быстрые «приветы» канули в пустоту, и каждый пошел по своим делам. Слава встала за Алиной, их очередь была близка, а Данил остался в хвосте, как будто стыдился стоять рядом с ней.

Девочки достойно отстояли места и принесли Нелли дымящуюся картошку кубиками, то, что она любила больше всего. И стоила порция всего десять рублей. Мирослава брала то же самое плюс сладкую булочку. Алина никогда не отказывала себе в трапезе: макароны с мясным гуляшем, салат из капусты, булочка и сладкий чай. Слава с Нелли пили простую воду, которую принесли из дома в бутылках.

– Юная леди, откуда у вас столь прекрасные серьги? – торжествовала Мирослава. Серьги висели серебряными цепочками, в середине выделялась бабочка.

– Заработала. Сделала себе подарок. Хорошо быть одной, все траты только на себя.

– Как пафосно сказано, – фыркнула Слава. Алина лишь рассмеялась.

Алина не отказывала себе во многих вещах. В одежде, украшениях, еде. Она одна из немногих, кто зарабатывал в школе. Иногда Алина «худела», садилась на диеты и даже покупала спортивные лосины. А потом глаза замечали корндог, пончики, шаурму, бургеры. «Живем раз», – только пожимала она плечами.

– Как у вас с Данилом? Вы уже перешли на новый уровень?

– Наша любовь без границ, мы ею упиваемся, – восхищенно ответила Слава и тряхнула кудряшками в воздухе.

– А честно? Вы уже переспали?

Нелли сразу покраснела. Ей были неприятны такие разговоры. Почему все открыто говорили о взрослой любви, это ведь личное. Она бы никогда не рассказала. Слава промолчала. Может, ее литературная натура запрещала говорить об эротических темах двадцать первого века. Алина выжидательно смотрела на подругу. Та не сдержалась и только быстро кинула:

– Да.

Нелли чуть не поперхнулась чаем. Она залилась алой краской от кончиков пальцев до мочек ушей. Простое «да» на непростой вопрос выбил девушку из колеи. Бессонова опустила взгляд на свою картошку не в силах смотреть в глаза подругам. Словно она только что прилюдно поцеловалась с парнем.

Слава после ответа вообще не говорила о Даниле. Какими бы «чудесно-голубыми» ни были его глаза, какими бы «невероятно сильными» ни были его руки.

Девочки, как и остальные, заканчивали есть. То и дело раздвигались и задвигались громко стулья, звенела посуда, слышались дружные «Спасибо!» Нелли, наконец, чувствовала себя в своей тарелке.

Но все изменилось, когда вошли Шипы. Они принесли с собой недружелюбную ауру страха, ужаса, неприятия. Спереди шел Леонид, разглядывая школьников и ища жертву. Он не умел смотреть незаметно. Его глаза уничтожали. Рядом плелась Крис с очередным синяком под глазом. Учителям говорила, что упала. Остальные Шипы шли сзади. Как же Нелли повезло учиться в параллельном классе и не замечать их выходок.

Спустя пару секунд в дверях показалась Анна Блок в бархатном черном платье. Ей совсем нечем заняться дома?

Появление Шипов выглядело нереалистично. Они явно должны быть в в рекламе духов или в новом сериале про подростков от Нэтфликс.

– Пришла бездельница, – прошипела Мирослава.

Словно услышав негодование в свой адрес, Анна уселась на колени к выпускнику, наклонилась к уху и легко укусила.

– Шлюха, – вырвалось у Славы. Нелли уставилась на нее во все глаза. Мирослава никогда так не выражалась. Это выглядело дико.

– Ты чего? Каждый раз, как первый. Ты ее так ненавидишь. Иногда, кажется, это все беспричинно.

Нелли молча наблюдала за передвижениями Шипов. Они никого не трогали, выгоняли со стола семиклассников и садились. Конечно, младших трогать было приятнее и легче. Они сразу сдавались.

Крис уселась, положив грубые ботинки на стол, руки закинула за голову. Леонид послал за едой мальчика, а сам уставился прямо в Нелли. Это не назвать ошибкой. В нем читались узнавание, интерес и легкая толика презрения.

– Пошли отсюда, – позвала Алина к выходу.

Ей не пришлось долго уговаривать. Взгляд Лео не предвещал ничего хорошего. Черный океан бушевал, готовился ко всемирному потопу. Как только девочки встали, Лео шепнул Кристине что-то на ухо. Она последовала за Лоли.

Нелли напряглась всеми мышцами, даже несуществующими. Но это не помогло скрыться с глаз долой.

Кристина плыла быстрой грозовой тучей. Ее акулья ухмылка вселяла тревогу. Слава заслонила Нелли спиной, как только Крис встала впритык. Но Мирослава не стала проблемой для местной драчуньи. Маленькая и злая девочка отшвырнула спасительницу в сторону и буквально плюнула в лицо Нелли:

– Тебе не стыдно?

Нелли стало не по себе. Она не помнила, чтобы кто-то ее вообще обзывал. На нее смотрело полшколы. Нелли бы хотела исчезнуть в другое измерение и больше не видеть Кристину и вообще Шипы.

– Притворилась дурочкой, молчишь, как рыба. Это все специально, мы в курсе. Мы знаем, что ты сделала.

– Отстань, Крис. Я закричу, придет директор, и тебя сразу уведут, – вмешалась Алина.

– И тогда я все расскажу и про тебя, – многозначительно ответила Кристина. Она знала, за какую ниточку дергать.

Если бы Алина продолжала отрицать уловки Крис, Нелли бы поняла, что Алина чиста. Но Шипы определенно знали некоторые секреты. Значило ли это, что они были правы насчет Нелли?

– Обманщица, – огрызнулась Крис. – Лучше бы ты сдохла, – она смотрела прямо в Нелли злыми жгучими глазами.

Лео пялился на представление все это время. Анна Блок подошла к девочкам ближе, подправляя помаду, которую можно было не трогать. Наверное, ей некуда было деть руки.

– Кончай, Крис.

– С-с-с, заткнисссь, Анна, – просипела она, но отступила.

– Не пугай так сильно наших кукольных девочек. Это ведь достояние школы, – Анна обратилась именно к Мирославе, своей заклятой подруге.

Блок подошла к ней сверх уверенно, раскрывая всю внутреннюю энергию, якобы говоря: «Посмотри, где теперь я, и где ты». Анна скрестила руки на груди, и ее пухлые губы томно произнесли:

–Твой Данил в надежных руках.

Мирослава кинулась на Анну, повалила на пол, а та лишь громко смеялась и даже не сопротивлялась. Вокруг собирались школьники с телефонами. Алина оттаскивала подругу от Анны, параллельно прося убрать камеры.

Нелли не увидела, как разняли девушек, потому что трусливо убежала из столовой. И не потому, что она боялась получить от Анны, нет. Ее испугал продолжительный взгляд Лео и громкие слова Крис. Вдруг они были правы в каком-то ее обмане? Она никогда не хотела быть в центре внимания, да еще и в неприглядном. Кажется, ей даже шутить не удавалось, не говоря о вранье. Мама пресекала попытки любых недомолвок. Самовольство грозило домашним арестом или лишением телефона.

В горле стоял ком. Нет, она не хотела плакать! Они сами выдавливались, как зубная паста из тюбика. Нос шмыгал подступившими соплями, шагалось так тяжело, словно в ее ноги влили жидкое железо.

К черту алгебру с Картатаем, ей не нужна школа. Лучше домашнее обучение. Нелли поняла, что боялась Шипов до дрожи и слез, до трясущихся слабых рук. Она вдыхала ртом воздух и выдыхала. Вдох-выдох, вдох-выдох.

Но как же ей везло со спасителями. В самые трудные моменты рядом появлялись самые неожиданные спасители.

– Куда? – Марсель Баев поймал ее за руку.

Но тут Нелли не сдержалась и выплеснула окончательно копившиеся слезы. Обычный человек мог стать импульсом к взрыву эмоций, кнопкой быстрого действия. С собой легче сдерживаться. Стыдясь слез, Нелли смахивала одну за другой.

– Тише, ты чего, – переживал Марсель. Он укрыл ее крепкими объятьями. – Моя мать сказала, чтобы я присматривал за тобой. Что случилось?

Нелли ничего не ответила. Только крепче прижалась к груди Марселя. Хитрый кот превратился в главного спасителя заблудившейся девочки. Ей не было странно, что ее обнял парень, которого она знала от силы пару дней. Ей казалось, он понимал ее без слов. Марсель аккуратно гладил ее

– Ладно, я отведу тебя домой.

Нелли была не против сопровождения. Ей всюду мерещились приближающиеся шаги, громкие обвинения, едкий смех. Чужие голоса оглушали, окружали тесным коконом. Хотелось закрыть уши и сбежать в какое-нибудь детство, когда единственной проблемой был выбор игрушки для ванной, а мама приносила нарезанные фрукты в тарелке и целовала в волосы. Путь домой прошел незаметно. Даже не хотелось заходить в подъезд. Воздух прогрелся, шептал о приближающейся весне. Марсель воодушевленно рассказывал про свою жизнь. Про братика и мать. Даже не верилось, что он так резко выбегал из квартиры и хлопал дверью. Парень казался старше и мудрее сверстников. Словно он перерос их и не думал, что в жизни существовали проблемы. Марсель не торопился открывать дверь сырого подъезда девятиэтажки. Копался в телефоне, при этом что-то напевая себе под нос.

– Блин, так жду, когда заговоришь. Это ведь интересно. Какой голос у тебя, умеешь петь? Вот я люблю. В душе постоянно это делаю. Хочешь послушать?

Нелли немного смутилась. Ей казалось, что это она собиралась петь на улице среди прохожих. Как можно быть таким открытым и некомплексующим? Она не двигалась, но и молчать не хотелось. От Марселя веяло добром, на которое хотелось ответить взаимностью. Все вокруг торопились, работали на износ, готовились к экзаменам, а он просто остановил время и захотел спеть.

– И зачем я у тебя спрашиваю? Я искал минусовку Мота вообще-то.

Марсель Баев отвел к скамейке Нелли, усадил и включил минус. Девушка сразу узнала мелодию «Капкана». Как же сильно она удивилась его выбору. Романтика? Откуда ты такой взялся?

Он начал петь и очень даже неплохо. Хорошо. Вау! Прекрасно! Его голос успокаивал, а глаза смотрели на нее как на бриллиант. Наверное, ему от девочек отбоя не бывало?

«Как нам друг без друга прожить и дня?»

Нелли очень смутилась. Веяло любовью, но он ведь просто вжился в образ. И на миг ей захотелось стать единственной девушкой, которой пел бы Марсель.

«Кап-кан ты самый опасный для меня».

Он пел, и все кроме его голоса переставало иметь значение. Он исцелял, вдохновлял и оберегал. Что могло быть спасительнее его пения? На данный момент, наверное, ничего…

– Надеюсь, я хоть немного поднял тебе настроение, тетя Неля. – Марсель подмигнул и убрал телефон в карман брюк. – Давай, доберись без приключений, а я погнал в школу. И не парь себе мозг глупыми мыслями. Люди так много надумывают. Решай проблемы по мере их поступления. А в остальное время кайфуй.

Марсель крепко обнял ее, похлопал по спине, как приятеля и собрался уходить.

– И зови меня Марс. Мы же теперь друзья.

«Друзья? Хорошо. И, да, ты меня рассмешил. Я улыбалась внутри. Пока».

Хоть Марс и поднял ей настроение, но дух Нелли совсем упал и подниматься не собирался. Происшествие в столовой не выходило из головы. Злобные лица Шипов маячили перед ней и обвиняли во вранье.

Нелли воздержалась от похода в школу на следующий день. И на второй тоже. Она еще больше замкнулась в себе и теперь даже не писала в заметках. Сплошное молчание. Ей даже было страшно переписываться с Лоли, хотя они строчили сообщения каждые два часа.

«Нелли, как дела?»

«Нелли, смотри, я написала рассказа про тебя».

«Нелли, пошли пить чай с тортиком».

Нелли благодарила за приглашения, но на этом ее пальцы переставали работать по сенсору телефона. В личных сообщениях тоже маячила Мирослава. Она писала, как ей тяжело не видеть подругу в школе. Слава так переживала за Нелли, что постоянно спрашивала, что она делала. Алина приглашала к себе в гости попить чай с выпечкой. Но все мимо.

Родители ломали голову, почему их дочь наотрез отказывалась объясняться. Они звонили Гульнаре Динаровне, но от нее не было толка. Учительница не читала мысли учеников. Нелли точно. Лоли ничего не говорили им, якобы сами не понимали.

Единственное, куда Нелли с радостью ходила – это к Соснам и Нине. Они снова слушали спокойные и грустные плейлисты. Пару раз Нина хотела вывести ее в город, прогуляться хотя бы в Меркурии. Бесполезно. Бессонова была заворожена тропинкой в Лес. Никакие парки, торговые центры и кукольные театры Славы ее не волновали. В голове метались мысли, а в глазах отражались Сосны.

Однажды Нина пришла к ней запуганной. Необъяснимое явление. Но в Нину будто вселился ужас буквально на секунду и тут же отпустил. Нина не успела спросить, что произошло, как подруга перевела тему. Бессонова забыла тотчас. И времени на разъяснения не было. Эгоистично, но как иначе.

На третий день Нелли достала телефон из кармана юбки и написала Нине:

«Пошли в Лес».

Нина осторожно посмотрела на Нелли, ища ответы в глазах. Но там грелся только кофе вперемешку с золотыми осенними листьями. Нелли смотрела вперед, в темноту зеленых чудовищ. За весь вечер никто не вышел оттуда. До выходных три дня, видимо сегодня люди не испытывали судьбу в Лесу.

– Если ты уверена, то пойдем. Но я боюсь его, – она указала вглубь. – Бабушка говорила, что в Лесу было больше страшных вещей, чем мы знаем. Помнишь про женщину… да, вот я всегда вспоминаю ее, когда передо мной Лес. Ведь убийцу так и не нашли.

У Нелли по спине пробежал холодок. Она подумала о волке. Рыскающем, быстром, хладнокровном. Но вряд ли бы он смог полезть на дерево и повесить человека.

Страх к лесу постепенно затупился. Волков бояться – в Лес не ходить. Как же подходяще звучало. Сосны хранили воспоминания того дня. Нелли обязана найти яму, в которую ее столкнули.

Нина стояла на месте. Нелли не отличалась. И никто не делал первый шаг. Тропинка змейкой вела к зловещим Соснам. Кто рискнет? Нелли ненавидела себя за трусость. Деревяшки с зелеными иголками и все. Обычные деревья. И волка там нет! Она проверяла в Интернете.

Такой страх появлялся перед первым прыжком с пирса в озеро. Или перед вызовом к доске. А еще, когда Лео прожигал тебя, как кожу сигаретой. Если начать – страх улетучится. Главное войти, да? Остальное придет позже. Проблемы нужно решать по мере их поступления. Ведь так говорил Марс.

Не ожидая от себя, Нелли бросилась в бор. Она не знала, через сколько секунд побежит в Лес, но была уверена – это будет неожиданностью и для нее самой.

Если бы она стояла дальше, то не зашла бы в пасть к зеленому монстру. Она так бы стояла на пирсе и не спрыгнула в воду. Даже с высотой в два метра. Стояла бы и думала, что ударится о дно и не всплывет. Стояла бы и думала, что провалит ответ у доски. Стояла бы и думала, что Лео прожжет ее взглядом.

– Стой! – крикнула Нина.