Глава 13
Аника готовила костюм к выступлению. Сегодня она была прекрасным призраком. А если точнее – душой.
Ей нравилась эта пьеса. Мрачная, строгая, порой жуткая. Еще у нее были красивые перебивки. Постановщик – талантливый человек, когда-то работавший в Королевском театре – при подходящем материале ставил удивительно чувственные и сложные спектакли. Печально-романтический сюжет в декорациях чумы располагает к экспериментам. Есть где развернуться.
Аника закрепила парик. Поразилась, как белые волосы почти до колена изменили ее внешний вид. К слову, самое сложное в ее выступлении ― именно не запутаться в волосах. Много раз она просила хоть как-то их укоротить или заплести. Однако считалось, что призрак прекрасной девушки просто обязан быть с длиннющими распущенными волосами.
– Теперь грим, – вздохнула Аника и начала белить кожу.
Ничего особенно разукрашивать ей сегодня не нужно. Только выровнять тон. Эта роль исполняется в маске, скрывающей почти все лицо.
– Привет, – постучал снаружи Илоро. – Можно?
– Заходи, – ответила Аника.
Илоро появился без костюма. Она удивилась. В этом спектакле Аника взаимодействует с актером на всю катушку. Илоро – ее партнер – никогда не относился к выступлению безалаберно.
– Что-то случилось? Почему до сих пор не одет?
– Я не выступаю, – ответил Илоро, сев на пуфик рядом с Аникой. – Какая ты красивая.
– Нравятся блондинки? – улыбнулась она. – Что значит ― не выступаешь? К кому я летать буду?
– Потому и пришел. Поздравляю! Сегодня место в представлении купили, так что можешь праздновать.
– Да ладно, – пристально посмотрела на него Аника.
Тут же прикинула, сколько причитается ей в таком случае, и захлопала в ладоши.
– Вселенские, счастье какое! Это я сегодня триста золотых получу!
– Триста десять. Свой гонорар приплюсуй. Так что да. Ты сегодня богатая.
Илоро осторожно провел по ее парику.
– Хорошо закрепила?
– Да, – отвлекся от ее отражения Илоро. – Ты прекрасно выглядишь.
– Спасибо, – довольно улыбнулась Аника и надела серебристую маску. – Все! Беги тогда на пустырь.
– Нет уж, – подошел к двери Илоро. – Я, раз такое дело, на тебя из зала полюбуюсь, – бросил традиционное: – В добрый путь, – и вышел из гримерки.
– Кто же сегодня будет моим чумным доктором? – улыбнулась своему отражению Аника и, собравшись с силами, вышла из гримерки.
Она почти мгновенно увидела купившего билет. Не то чтобы он бросался в глаза – в цирке сложно выделиться – Аника просто любопытствовала.
Костюм был лишь стилизован под образ чумного доктора. Маска, конечно же, присутствовала в подлинном своем виде, а вот одежда выглядела вполне современно.
Мужчина сидел на кресле в общей гримерке, собранный, молчаливый. Может быть, он нервничает перед выходом – страх сцены никто не отменял, – а, может, сам по себе такой. Аника обратила внимание на его длинные красивые пальцы и решила, что человек музыкант. Тут же отбросила эту мысль: у музыканта столько денег быть не может. А если он известен, то Бумбо не дал бы ему скучать в маске. Целое представление бы устроил для труппы, показывая, какая звезда залетела к ним в театр.
“Нет, определенно он не человек искусства, – думала Аника. – Но какие руки!”
Мысль об игре на каком-нибудь инструменте все никак не отступала. Особенно, когда незнакомец то ли от скуки, то ли от нервов начал постукивать пальцами по столу.
– Какая точность, – задумчиво прошептала Аника.
Хотела подойти и познакомиться, спросить: чем он занимается, из какого мира приехал? – но ее опередил Бумбо. Наверняка, собирался провести последний инструктаж гостю. Аника решила не мешать. Все-таки выступление – стресс. После спектакля пообщается с этим интересным человеком.
Когда владелец театра подошел к незнакомцу и заговорил, мужчина встал, а теперь Аника оценила его отличную фигуру. Вновь убедилась: этот человек молод. А еще он был выше Бумбо почти на две головы и совершенно не сутулился. Аника подумала, что не помнит людей, которые сами по себе обладают настолько идеальной осанкой. Илоро ходит с такой же ровной спиной, но он артист, ему положено. Этот нет. Тогда она решила, что незнакомец служил. Точно, военные отличаются выправкой. С другой стороны, он очень много заплатил. Возможно, этот человек просто из богатой семьи. Говорят, знать много внимания уделяет своему внешнему виду. Кроме того, что у солдата, что у офицера тысячи золотом не водятся.
– Мармеладка, – позвал ее Бумбо. – Это твой партнер на сегодня.
– Хорошо, – она подошла ближе и сняла маску. – Здравствуйте. Надеюсь, вам понравится представление.
Человек неуверенно кивнул, ей вдруг показалось, что он смутился.
“Интересно, как зовут, – подумала Аника, широко улыбнувшись незнакомцу. – Надо бы спросить”.
Но сделать это не успела, ее подхватил под локоток Бумбо и быстрым шагом повел на сцену. Зазвучали первые аккорды. Самое время приветствовать гостей.
Первая часть спектакля прошла чудесно. Аника так обрадовалась золоту, которое сегодня получит, что летала так, словно это не ловкий трюк с тканью, а у нее самой выросли крылья.
“Целых три сотни золотых! Плюс еще тридцать за три дня, – восторженно думала Аника, ожидая очередной выход. – Бывает же такая удача. Кто бы ни был этот человек, он мой спаситель”.
Началась плавная жалобная мелодия – самая сложная часть выступления сегодня. Сама по себе композиция была очень красивой и неопасной – были и рискованней номера, – но в этот раз Анике придется взаимодействовать с партнером. И если Илоро она доверяла полностью, за выступление незнакомца, несмотря на всю простоту его роли, беспокоилась.
Несколько раз за спектакль она к нему спускалась. Честно сказать, не слишком хорошо он справлялся с ее ловлей. Хотя некоторая неуклюжесть мужчине шла. Возможно, потому что доктор смотрелся очень эффектно в своем костюме, жуткой маске и выданном Бумбо плаще. В общем, незнакомец был впечатляющий и грозный. Оттого глупые промашки смотрелись мило.
Аника покатилась по полотну вниз, публика задержала дыхание, и доктор ее поймал. Пожалуй, первый раз так проворно. Показалось, правда, что перепугался больше всех в зале. Аника улыбнулась, хотела как-нибудь его успокоить, и провела по щеке. Немного не по правилам, но почему бы и нет, вполне подходит для сцены. Хотя лицо было закрыто маской, она поняла, что простое действие произвело на доктора впечатление.
“Надеюсь, он не обезумевший фанат, – испугалась Аника. – Еще не хватало, чтобы подкарауливал меня после работы”.
Ее потянули вверх, а незнакомец явно не хотел отпускать.
– Вы забываетесь, – строго сказала Аника, и руки его ослабли.
Оставшийся номер прошел как по маслу, но настороженность уже поселилась в ее сердце. Что-то было не так в его объятьях. Таких формальных и ненастоящих. Но в то мгновение она ощутила себя беспомощной. Без всякой причины.
“Глупость. Бред и абсурд!”
После она бежала к Бумбо узнать, как зовут этого человека. Кто он? Откуда? Почему решил поучаствовать в спектакле? В ее голове было так много вопросов. А самый главный – почему она чувствует в этом человеке парадоксальную значительность?
Однако Бумбо никак не находился. За кулисами привычная суета. Сотни довольных и не очень голосов, среди которых – вдруг – ее сознание уловило знакомый мужской. Она обернулась. Рядом с кассиршей – очаровательной девушкой в цветочном платье – стоял чумной доктор. Но Аника уже поняла, кто скрывается под маской. Поняла, откуда он взялся и зачем здесь объявился.
Поджав губы, она наблюдала, как фельдшер снял с себя маску с клювом, как учтиво улыбается девушке и что-то рассказывает про то, что и вправду доктор, что не верит в знаки, но сегодня, пожалуй, пересмотрит свое отношение. Кассирша была им совершенно очарована. Аника понимала почему. Фельдшеру удивительно шел этот костюм, мистический образ и, конечно же, золото в кошельке.
– Раз так, – кассирша кокетливо провела пальчиком по его груди, – вам обязательно нужно посетить нашу Флоринду.
– Это кто? – с интересом спросил фельдшер.
– Гадалка. Самая честная, оттого просто неприлично дорогая, – растянула губы в улыбке девушка.
– Неужели? – фельдшер отвлекся от собеседницы и стал кого-то высматривать среди бегающих туда-сюда людей.
Аника скрылась за частью декораций, которые аккуратно складывали рабочие и потом, пригнувшись, добралась до вешалки с костюмами. Стащила плащ с капюшоном и, набросив его на себя, выбралась из укрытия. Может, и глупая маскировка – скорее совсем не маскировка, – но ей было жизненно необходимо подобраться к фельдшеру незамеченной. В белом платье, как ей думалось, провернуть такое будет сложно.
Когда Аника добралась, ушлая дамочка уже вцепилась в богатенького дурачка мертвой хваткой и тянула за собой к Флоринде.
Надо сказать, что гадалка и в самом деле была настоящая. С большим магическим потенциалом. Никакого жульничества. Потому Бумбо ее и держал. Мог поручиться за то, что нагаданное истинно и золота своего стоит. И то, что Флоринда брала непомерно большие деньги за свои услуги – тоже верно. Вполне возможно, именно поэтому она почти всегда отдыхала. Клиентов платежеспособных пойди найди. Но зрелая дама с пышно обставленной комнатой считала, что пусть лучше один в месяц или два, чем сотня в день. А уж она-то знает, как потратить не только золото, но и время.
Аника добралась до цели именно в тот момент, когда фельдшер зашел в комнату гадалки, а кассирша чуть ли не прыгала от радости возле входа. Свой процент с Флоринды она обязательно спросит.
– Ты почему здесь? – заприметила она Анику. – Поклонника своего высматриваешь?
– Почему это моего поклонника? – сделала безразличный вид Аника.
– Так я давно его заприметила. Такой цвет глаз захочешь, не забудешь. Приходит только на спектакли с тобой. Все время в тени, глаз не сводит. Даже сверкают они иногда. Красиво так. Может, маг он? Как думаешь?
Аника пожала плечами и приложила ухо к двери. Подслушивать нехорошо, но сейчас не до этого. Что ему тут нужно? Зачем к гадалке поволокся?
– Если хочешь узнать, о чем говорят, – кассирша указала на плакат на стене, – там совсем тоненькая стеночка. Ага-ага.
Коварно подмигнула и ушла, а Аника подошла к нужному месту. Прислушалась.
– Ох, любопытный у тебя случай, чаровник, – говорила простуженным голосом Флоринда. – Тяжелый и такой занимательный.
– Занимательный, говорите, – в голосе фельдшера слышалось безразличие.
– В вине вижу сердце твое. Как и ты, три глотка оно сделало. Трех девушек полюбило. Угрюмую, как камень. Нежную, будто вода. И ускользающую, словно воздух. – Флоринда неприятно захихикала. – Что? Сразу интересно стало? Все такие вы, маги. Свысока на нас смотрите, а мы меж тем…
– Я не смотрел свысока. Но не думал, что вы увидите. Теперь спрошу. Как понять мне… Как понять…
– Не о том думаешь, чаровник. Не боись. Сказала же: случай любопытный. Ничего ты выбирать не будешь. Сами все решат и в твоей жизни прекрасно уживутся.
– Фу! – отшатнулась от стенки Аника. – Он еще и бабник!
Она так сильно разозлилась, что готова была ворваться к гадалке и высказать все, что думает о таких мерзких типах, как фельдшер. Это надо же? С тремя крутить! Верно при первой встрече сказала Матейя: богатенький, симпатичный подлиза, решивший позабавиться.
Аника грозно зашагала в свою гримерку и подумала, что больше никогда, совершенно никогда, не будет ему помогать или развлекать. Нет уж. Пусть завершает практику и отправляется в свой мир (желательно куда подальше) и там забавляется.
Глава 14
Киф вышел от гадалки еще более озадаченным, чем был до этого. Зачем туда пошел? Думал, просто шарлатанка. Но нет. Гадалка в самом деле обладала силой – уж он-то видел – значит, правду сказала.
– Конечно, правду, – обреченно выдохнул Киф. – Запутала только меня еще больше.
Он брел к кассе. Девушка, что отвела его к Флоринде, обещала заказать цветы. Хотелось подарить Анике что-нибудь красивое. Поговорить. Она ведь не знает, что это он. И Киф чувствовал себя отвратительно из-за того, что как дурак к ней таскается, можно сказать, следит. Он ведь не такой. Не маньяк. Просто…
“А что собственно “просто”? – спросил сам себя. – Зачем я сюда хожу? Из-за нее ведь хожу. Ради того, чтобы увидеть, какой она может быть веселой и счастливой. Увидеть ее беззаботную улыбку. Легкость. Правду говорит Флоринда: нежная, как вода. Тут она такая. А в пансионе все по-другому. Только почему так? Разве сложно быть милой и открытой людям? Она ведь такая. Очень-очень милая. Нет же, дома покрыта панцирем, словно мир ей что-то сделал”.
– А вот и ты, красавчик, – вынырнула из подсобки кассирша с букетом васильков. – Как и обещала, – отдала цветы. – Но было сложно. Так что… – девушка выжидающе протянула руку.
– Спасибо, – Киф заплатил. – Очень рад, что удалось их раздобыть.
– Естественно, удалось, – сказала девушка и наигранно вздохнула. – Ах, к нам, кассирам, так вот не ходят. Бегите, сударь, бегите. Мармеладка после спектакля надолго не задерживается.
Только сейчас он об этом подумал. Действительно, что ей здесь делать? Вдруг уйдет? И что тогда? Киф помчался к ее гримерке. Выяснил, где нужная комната, еще перед спектаклем.
Неожиданно у самого входа его остановил какой-то парень. Настойчиво так остановил, даже грубо. Киф присмотрелся и узнал его. Тоже из труппы. Рядом с Аникой на афишах обычно его и рисуют.
– Вы что-то хотели? – спокойно спросил Киф, отстраняясь от артиста.
– К Мармеладке посетителям нельзя.
– Почему же?
– Потому что зрители артистов не посещают, нечего здесь проходной двор устраивать.
– Так я сегодня не зритель. Такой же артист.
– Думаешь, заплатил и особое отношение к тебе будет? – раздраженно спросил парень. – Но эксклюзивный билет – это роль в спектакле, а не возможность приставать к артистке.
– Я не собираюсь к ней приставать, – как мог хладнокровно ответил Киф, хотя чувствовал, что парень этот не просто так пасется возле комнаты Аники. – Просто хотел подарить цветы.
– Я их передам, – забрал у Кифа букет неприятный тип. – Уходи.
“Брата у Аники нет, да и не похожи они. Стало быть, тоже глаз на нее положил. Интересно. Или у них отношения? Хотя было бы так, болтливая кассирша бы мне об этом сказала”.
– А если не уйду? Какие предпримешь меры?
Неизвестно до чего бы дошла их игра в гляделки, если бы не появившаяся на пороге Аника. Все трое замерли. Аника уставилась на Кифа, казалось, совсем не удивилась его появлению. Была зла. Парень, который явно не знал, куда деть цветы. И Киф, растерявшийся из-за сердитых глаз Аники и совершенно запутавшийся в своих догадках, когда он успел настроить ее против себя.
– Что тебе здесь надо? – спросила Аника.
– Хотел поздороваться.
– Придурок, – вдруг сказала она и прошла мимо.
Киф так опешил, что не сразу сообразил, что нужно ее догнать. Стоял и прокручивал в голове: “Почему? Что я сделал?”
А парень замешательством воспользовался почти сразу. Бросил цветы на ближайший стул и побежал за Аникой.
– Но почему? Почему я придурок? – не унимался Киф. – Что у нее в голове?
Впервые за долгое время он разозлился. Подобное настроение ему было не свойственно. Он мог быть грустным, усталым, нервным, на худой конец раздраженным, но с трудом мог вспомнить, когда последний раз был так зол. Если только в далеком детстве, когда его доставал старший брат. Уж тот мастер довести кого угодно до белого каления. Аника, судя по всему, относилась к этому же типу людей.
Он вышел из театра грозным и направился на вокзал. С него хватит милых развлечений. Надо успокоиться, иначе при нестабильной магии навредит себе. Взял билет до столицы и прошел в коридор с личными дверьми. Несколько шагов, вот и его. Служащий оповестил, что переход готов, и Киф шагнул за порог.
…Оказался в своей комнате. Давно здесь не был. Свой дом он любил, не любил сталкиваться с домочадцами. Вот и сейчас старался не шуметь, чтобы не привлекать внимание. Дошел до кровати и сел. Как прийти в себя, Киф не знал. Думал, в домашней обстановке мысли его переключатся на что-то спокойное, привычное. Но раз за разом его размышления о комнате, воспоминания прошлых лет, думы о том, как изменился город, перебивались образом Аники. И вот Киф сидел и вместо того, чтобы бессмысленно смотреть в окно, думал: понравилось бы здесь ей? Удивилась бы обстановке в комнате? Скорее всего. Она внешнему виду его квартиры на маяке поразилась, что говорить про дом старинной магической семьи. Он улыбнулся.
– Аника, безумная Аника, почему ты такая невероятная? И так непонятно на все реагируешь.
Он снял плащ, только сейчас заметил, что так и разгуливал в костюме. Счастливо улыбнулся, вспоминая, как прекрасна была Аника в белом платье, как близко была к нему, как заботливо провела рукой по его щеке. Одновременно жалел, что был в тот миг в плотной маске, и радовался. Подумать страшно, какое у него было идиотское выражение лица. Пообещал себе: больше не будет в подобном участвовать. Нет, точно нет. В этот раз несказанно повезло и никто не видел его блаженную физиономию, если в другом спектакле костюм не скроет лицо, зрители будут лицезреть то еще шоу.
Зазвенел почтовый колокольчик.
Киф подошел к появившейся в воздухе розовой ленточке и дернул. В то же мгновение вокруг ленты визуализировалось такое же розовое, сияющее блестками, письмо. Прекрасно знал, кто его отправил. Отвечать сейчас не хотелось. Читать тоже. Только не сейчас. Позже. Может быть, утром. Может быть, завтра. Еще немного подрейфует в своих мечтах, а потом обязательно вернется к своим обязательствам.
Киф положил письмо в ящик стола и заметил свежую газету. Скорее всего, дворецкий принес. Старик соблюдал традиции, несмотря на то, что Киф уже несколько месяцев не появлялся дома.
– Вот что я почитаю. Посмотрим, чем живет столица.
Он вернулся к кровати и следующие полчаса читал. На самом деле сложно назвать это чтением. Порой останавливался, понимая, что даже не помнит, что читает и в какой части страницы. Мысли предательски бежали в другое измерение. То в Мир сладостей, где сияет Мармеладка, завораживая его дурака, то в мир драконов, где живет Аника, замораживая его мага.
Неожиданно для себя Киф обнаружил колонку с объявлениями.
– Вот оно! – обрадовался и вскочил с кровати. – То, чего мне не хватало.
Киф позвонил в колокольчик для прислуги.
– Наомхан! Подготовь переход на Службу занятости. Сейчас же.
Не прошло и минуты, в комнату влетел запыхавшийся дворецкий – человек удивительно высокий и совсем седой – глубоко поклонился, хотел что-то сказать, но Киф его прервал.
– Я уже ухожу. Переход готов?
– Да. Ваше…
– Отлично, – вышел из комнаты Киф и пошел в сторону зала перемещений. – На ужин не вернусь. Пусть пишут письма.
Дошел до нужной двери и поспешил войти в переход. Из дома хотелось сбежать как можно быстрее. Умел бы задавать параметры перемещения, не пришлось бы объявляться. Однако эта магия Кифу никогда не давалась. Потому и пришлось просить дворецкого.
“Ничего, – подумал Киф, проходя мимо столов чиновников в Службе занятости. – Сейчас быстро все решу и сбегу отсюда, пока родственники не объявились”.
Он подошел к одному из служащих и сел в кресло. В столице к таким странным костюмам, как сейчас у него, были непривычны. Эффект он произвел на все отделение.
– Вы что-то хотели, милорд? – вежливо поинтересовался мужчина.
– Да, – кивнул Киф и положил газету на стол. – Меня интересует данное резюме.
Письмо на зеленой бумаге
Здравствуй, моя нежная умница.
Я так горжусь твоими успехами. Всегда знал, что у тебя получится сладить со своей драконицей. Очень рад, что удается хорошо учиться. Только не переусердствуй.
Тренировки, знаю, безумно утомительны. Для молодой девушки это может быть непосильным испытанием. Тем более, ты поздно приступила к обучению. Я беспокоюсь за тебя. Ты пишешь, что разрешили вам подниматься над пансионом. Отдыхай больше и высыпайся. В воздухе легко потерять контроль. Держись на драконе крепче. Не забывай надевать защиту.
И не ворчи, что я напоминаю тебе бабулю.
Я тоже летаю, знаю, насколько это опасно. А ведь это я еще в кабине сижу. А ты. Моя беззащитная и хрупкая девочка. Помыслить не могу, что с тобой что-нибудь случится.
Ты просила написать о моем существовании.
У меня все хорошо.
Свалился в пропасть забот.
Дни летели, проносилась жизнь перед глазами. Не верю, что пишу это. Но, пожалуй, именно сейчас я понял суть суждения: наша душа – невеста смерти.
Я часто видел смерть в последние месяцы. Страшился этого. Привыкал. Теперь же чувствую ее, и это совсем меня не беспокоит. Странно.
Но не горячись. Сегодня у меня действительно все хорошо. Спокойно. Много-много дней мне потребовалось, чтобы найти это спокойствие. А сколько таких дней впереди. Надоест. Уверен, захочу вырваться из лап безмятежности и нагрузить себя работой. Давно не трудился. Устал спать.
Одной вестью хочу тебя опечалить.
Не знаю, сумею ли я писать тебе в будущие месяцы. Не жди от меня вестей, как минимум до весны. Но верь, я соберу в своих мыслях для тебя самые красивые слова и размышления. Помню, тебе нравилось, когда я рассказывал небылицы про магические миры. Буду сохранять их в памяти. Хранить мои глупые фантомные сокровища, чтобы после написать тебе красивые письма. Быть может, ты прочтешь их и улыбнешься. Я бы хотел узнать, как ты улыбаешься.
Дни улетят, мы обязательно встретимся.
Осталось едва ли больше, чем смогу выдержать. Я почти погасил задолженность перед своим сварливым миром. Осталось немного, и суровые города отпустят меня к тебе.
Если, конечно, ты все еще захочешь меня видеть.
Проваливаюсь в мечты и воспоминания.
Твой минорный и сонный Риган.