Глава 35
Аника сидела на коленях у Кифа и думала: за что ей такая напасть? Почему он такой бесхребетный и не может решить, с кем ему хочется быть? Почему не отстанет, раз не может определиться? Ей ведь так тяжело держать оборону.
– Аника, ты придешь ко мне на инициацию?
“Заладил со своей инициацией, – нахмурилась она. – Сдалась она ему. Нет, чтобы с девушкой своей разобраться. Не-а. Думает о каких-то своих магических делах. Эгоист. Хотя, нет. Все верно. Со мной поиграет, а там у него невеста. Сказал же, что сделает ей предложение. Ну вот. Потому и не предпринимает ничего. Еще и не знаком с ней. Вселенная, что за человек?”
– Аника, ты придешь? – повторил Киф.
– Что мне там делать? Я не как ты, в зрителях толкаться не люблю.
– При чем тут зрители? Там не будет зрителей.
– В смысле? – подняла голову и посмотрела ему в глаза.
– На таких церемониях не бывает зрителей. Это очень закрытая… процедура. Ты будешь моим стражем.
– Кем?
Больше удивилась не термину, а тому, что Киф не спрашивал. Просто поставил перед фактом, что она будет этим его “стражем”.
– Сейчас расскажу, – улыбнулся Киф, которого, по всей видимости, только обрадовал ее озадаченный вид. – Для самого ритуала нужно два мага. Даже один. Второй – представитель семьи. То есть крови. Не важно. Он там не очень нужен. Главный на инициации – ведущий маг. Он проводит ритуал от начала и до конца, контролирует магию, перенаправляет и прочее. Это тоже не важно. Но есть еще должность “стража”. Когда-то вполне себе настоящая. То есть, так как маги не могут отвлекаться, то инициируемого должен защищать человек. Простой человек. В этом смысл. Без магии, чтобы она его не… захватила. Правда, теперь защищать магов не от кого. То есть прошлые войны магов друг с другом позади, потому охрана не нужна. Но должность осталась. Традиция. Обычно стражем выбирают какого-нибудь важного человека. Это, знаешь ли, большая честь. Присутствовать на столь личной церемонии. Но я хочу, чтобы была ты.
– Э…
– Никто не будет против. Ты не думай. Дело в том, что у меня церемонию проводят два очень молодых мага. Немного неопытные и с большой силой. Может пойти что-то не так. В министерстве не хотят посылать ни одного из своих стариков. Опасаются.
– Э…
– Но это безопасно! В смысле для молодого человека абсолютно безопасно. Понимаешь, освободившаяся магия может прокатиться по окружению. Для любого мага это… неприятно. А для человека ничего особенного. Здоровый даже не заметит, хотя у пожилого вполне может сердце среагировать.
После его пылкой речи Аника никак не могла сообразить, что сказать. Надо бы отказаться, но он, кажется, уже все для себя решил.
“Настойчивый прилипала. И сдалась я ему? Что там делать? Стоять и смотреть на трех магов? Мне одного его достаточно”.
– Я хочу, чтобы ты была рядом со мной, – мягко сказал Киф и провел по ее щеке. – Потому что когда ты рядом, мне спокойно. Раньше магия буйствовала, когда ты находилась рядом, а теперь наоборот. Все встало на свои места. Она мне не вредит.
После последней фразы Аника как от огня дернулась.
– В смысле? Как это она не вредит? А раньше что? Вредила?
– Ну да, – буднично ответит Киф, продолжая гладить ее по щеке. – Магия целителей ядовита. Я же говорил, что у меня проблемы со здоровьем.
– Но я… Я думала…
“А что в самом деле я думала? – задалась вопросом Аника. – Ему было плохо. Думала, что просто плохо. Ну… как человеку бывает. Бывает же, что человек болеет. А он. Точно! Сказал ведь, что магию нужно сбросить”.
– Но я как-то не думала, что она ядовита, – пробормотала Аника. – А почему? Почему так? Как такое вообще возможно? Что за дикие у вас порядки? Как можно быть ядовитым для самого себя?
– О, – просиял Киф. – Хоть что-то тебе стало интересно. Давай расскажу одну красивую историю. Итак…
– Я не соглашалась.
– Итак, – не обратил он внимания, а только обнял крепче, – давным-давно… Нет, не так. Расскажу по простому. Есть одно очень красивое озеро. В столице. Хотя в те времена города еще не было. Города не было, а озеро было. И вода в нем такая чистая, что дарит путникам наслаждение каждой своей каплей. Оттого ее называют сладкой. Сладкое озеро. Когда-нибудь я покажу тебе его. Но вернусь к легенде. Шел по земле маг. Очень сильный маг. Вселенная одарила его даром исцеления, а потому он последовал зову своего сердца и начал путешествовать. Чтобы исцелять людей, зверей и птиц. Заметил он прекрасное озеро, остановился, чтобы отдохнуть и замер, увидев свое отражение. Прежде он не видел себя в такой чистой и светлой поверхности, был поражен. Все никак не мог оторваться от изображения в озере. Так и сидел маг, разглядывая себя. А когда его лицо омрачали следы усталости или возраста, то маг исцелял себя и вновь любовался своим отражением.
– Дай угадаю. И с тех пор магия исцеления стала ядовита, чтобы маги не тратили ее на себя.
– Ну да. Вечная молодость, почти бессмертие. Это не очень хорошо с точки зрения Вселенной. Только ты пропустила самую красивую часть, – улыбнулся Киф. – Целитель действительно плохо закончил. Тоска его сгубила. Знаешь ли, тело можно исцелить, а вот собственную душу вылечить нельзя. Для этого нужны люди. Или хотя бы один человек. Но я отвлекся. Когда маг умер, озеро изменилось. Вода его стала соленой, растения стали гибнуть, а птицы и звери уходить. Пришли нимфы и начали петь озеру, чтобы успокоить его. Они тоже тосковали по прекрасному магу и пели, что понимают, отчего озеро горюет. Но озеро в ответ удивилось: “Неужели маг был прекрасен?”
Аника посмотрела на Кифа удивленно.
– Нимфы тоже так подумали, – улыбнулся Киф. – Спросили: “Кому как не тебе об этом знать? Ведь именно в твоих водах он любовался своей красотой”. Вода согласно прокатилась по зеленым волосам нимф. “Да, – ответило озеро. – Но когда маг приходил ко мне любоваться своей красотой, отражаясь в его глазах, я любовался собой”.
Аника внимательно смотрела на Кифа, а тот разъяснять явно не собирался.
– Ты представить себе не можешь, как много людей любят себя рядом со мной. А я только сейчас начинаю любить себя. Когда ты рядом. Хочу, чтобы ты была рядом.
– Красивая сказка, – решила вернуть его на нейтральную тему Аника.
– Это не сказка, – улыбнулся Киф. – Я ведь сказал, что это озеро существует. И оно действительно очень красиво. Посещать целителям до инициации его нельзя, но скоро это не будет проблемой. Тебе понравится.
“С чего это он взял, что я там буду? Вот же наглый паразит! Уже что-то там себе надумал”.
Аника встала. Только сейчас поняла, что времени прошло много. Спектакль, должно быть, закончился. В коридорах тихо. А где Бумбо? Почему до сих пор никто не пришел? Она растерянно посмотрела на дверь, а Киф встал со стула.
– Где все? Может, что-то случилось? – спросила Аника.
Киф занервничал. Вспомнил, что прогнал Илоро, а каким образом ― неизвестно.
– Давай, я посмотрю, – отвел ее в сторону и приоткрыл дверь. – Все в порядке.
Сказал спокойно, а у самого дух перехватило от того, что он, оказывается, умудрился вытащить из земли.
“Как быть? Анике точно это видеть не стоит”, – решил Киф и закрыл двери.
– Знаешь, я так понял, что там, – он указал на вторую дверь, – кабинет мистера Бумбо. В коридоре пусто. Может быть, он там? Просто сидит тихо, мы и не услышали. Давай посмотрим, – повел быстро Анику к двери. – Наверняка, там.
– Мне кажется, это как-то неправильно, – засомневалась Аника. – Нас туда не звали. Почему бы не выйти…
– Нет, нет, – почти втолкнул Киф ее в кабинет. – О, тут тоже нет. Ну, ничего. Пойдем. Там выход.
Кажется, она хотела возмутиться, но, на счастье Кифа, в кабинет вошел мужчина. Представился секретарем и увлек Анику болтовней об отпуске. Уже и распоряжение подготовили. Должна подписать документы ― и свободна как ветер. Пусть отдыхает. Где-то в глубине души Киф был счастлив, что она больше не будет работать. Надеялся, что вообще не будет. Уйдет в отпуск и не вернется. Сегодня у него чуть сердце не остановилось, когда она падала. Думать не хотел, что вновь эта безумица полезет летать без страховки.
– Что же получается, – растерянно подписывала последний лист Аника, – мне завтра не приходить?
– Верно, – кивнул секретарь и забрал бумаги.
– А куда же я денусь? Целых два дня где-то бродить.
“Ко мне! Ей нужно ко мне! Два дня вместе. Да, точно! Надо ее уговорить провести их со мной”.
Только открыл рот…
– Меня ведь из комнаты не выгонят? – спросила у секретаря Аника. – Могу там пожить?
– Разумеется, – удивился ее вопросу мужчина и широко улыбнулся. – Мы вас никуда не гоним. Ваша комната – это ваша комната. Вы можете там проводить сколько угодно времени. Хоть два дня, хоть весь отпуск.
“Уплыла моя радость”, – с досадой подумал Киф.
– Давай, я тебя провожу, – решил воспользоваться хоть таким поводом побыть вместе.
Смерила недоверчивым взглядом, но кивнула. Правда, как только взял за руку и вывел в коридор, строго сказала:
– Только не думай ничего такого.
– Это какого?
– Такого, – нахмурилась Аника.
Снял с одной из вешалок плащ от чьего-то костюма и набросил ей на плечи. Отметил, что возмущаться не стала. Повел прочь из полупустого театра.
– Мы с тобой обнимались, чтобы ты тут все не разнес, – настаивала Аника.
– Самопожертвенная ты моя.
– А ты нестабильный. И ветренный, – посмотрела с укором.
“Еще чуть-чуть и поругаемся, – решил Киф. – Нет. Так не пойдет”.
– Хочешь что-нибудь перекусить? – спросил ласково.
– Я не в том виде…
– Можем зайти в какой-нибудь магазин. Переоденешься.
Остановилась и сердито на него смотрела. Успел смириться, что опять что-то задел и сейчас выдаст какое-нибудь ругательство.
– Отведи меня домой, – устало сказала. – Не надо ухаживать. Хорошо? Просто отведи домой.
– Хорошо, – спокойно ответил, и пошли дальше.
Когда добрались до здания, в котором она снимала комнату, Аника остановилась и долго пристально рассматривала Кифа. У него дыхание успело сбиться под ее колючим взглядом.
– Я согласна.
– А? – не сориентировался он.
– На инициацию твою согласна, – скривилась Аника. – Ты ведь не отстанешь. Постою там. Ничего делать не надо, да? Я просто не разбираюсь… В общем, я согласна там побыть. Доволен?
– Спрашиваешь, – растаял Киф.
Хотелось взять ее на руки и утащить в другой мир. Столицу показать. И почему она говорит такие приятные вещи с таким грозным лицом?
– Но ты не думай! Мы с тобой… Это ничего не значит. Ясно? Просто побуду на твоем ритуале. Никаких свиданий, поцелуев и приставаний. Ты понял?
– Понял, – кивнул Киф. – Церемония будет на следующей неделе. То есть четыре дня учебы, потом дни драконов и она. В полдень.
– Постараюсь не забыть, – съязвила Аника.
– Я напомню.
– Лучше держись от меня подальше.
– Договорились, – улыбнулся Киф и направился на вокзал.
Глава 36
– Эх, Лила! – обессиленно выдохнула Аника, лежа на спине у дракона. – Что с тобой? Совсем меня не слушаешь. Дурачишься. Зачем остров спалила? Я ведь просила тебя. Эх, Лила.
Аника наблюдала, как зарево далекого пожара покрывает черным кружевом потемневшее в последние полчаса небо. Дождь вновь собирается. Небо синее, глубокое, словно озеро, падает или камень бликующий придавил. Воздуха не хватало, хотя свежести вокруг было много. Дым улетал прочь, куда-то далеко. Должно быть, на дальний материк. Здесь, недалеко от пансиона, Аника спасена от едкой гари, колющей душу тревогой и желанием скрыться.
– Лила, нам очень нужно сдать экзамен. Как ты не понимаешь? Не сможешь меня слушать, когда работаешь с огнем, тебя не выпустят отсюда. Понимаешь? Ты ведь хочешь в другие миры? Хочешь? Вот. Значит, надо быть воспитанным драконом. Доброжелательным. Контролировать свой огонь.
Лила молчала. Аника знала, что дракон ее выслушала, но все так же несерьезно настроена. Лила тоже смотрела в небо. Но видела там что-то еще. В этой синеве дракону чудилось нечто иное.
– Что это? – спросила у нее Аника. – Я не понимаю твоих впечатлений.
Лила фыркнула, но Аника уже внимательнее всматривалась в небо. В то, сгущенное летним паром небо, вязкое теперь и тяжелое, готовое вот-вот обрушиться на них чистыми каплями такого редкого и нужно для жизни дождя. И лишь всматриваясь, вглядываясь в темную синюю густоту, Аника поняла, что где-то там, среди насупленных текучих туч, она видит тот удивительный озерный цвет глаз фельдшера. Такой непроницаемый и мореный, каким бывает лесной тиховодный пруд, одинокий среди старых деревьев, молодых трав и сотен лесных голосов.
– Ты скучаешь по нему? – спокойно спросила Аника, хотя знала, что дракон почувствует ее ревность.
Лила не фыркала, головой не качала, но Аника почувствовала предательскую и жаркую тоску, смешанную с надеждой. О той надежде и сама, если признаться, думала Аника, по вечерам вертясь в одеяле и планируя в голове будущий день, а вместе с ним будущую жизнь. Именно такая обидная и колкая надежда крутилась внутри, заставляя мысли сбиваться, я сны взбалтываться.
– Ты хочешь уехать за ним? В его мир? – не веря, что произносит вслух страшное, сказала Аника. – Лила! Как ты можешь? Мы ведь… не нужны, – чувствовала, как глаза становятся сырыми и горячими. – Когда же этот дождь уже начнется.
Лила не поддержала ее попытку снять волнение. Дракон чувствовала ее. Не скрыться. Все, что внутри творится, знает. Никогда бы не подумала, что будет жалеть об этой нежной способности.
– Прекрати, Лила, – прошептала Аника. – Мы ему не нужны. Я не нужна. Он любит другую. А со мной так… Проходные глупости. Сейчас, может, и интересно, а потом будет как на все вокруг – благосклонно взирать в пустоту. Не на меня. А так… Сквозь. Устало. Если поедем за ним, будет еще больнее. Надо просто заняться делом. Дело, оно спасает. От всех мыслей спасает. От хороших, от плохих. Когда устаешь, то просто спишь замертво и ничего тебе не надо.
Чувствовала, как Лила занервничала. Не сразу сообразила, что случилось, а потом вдруг услышала его растерянный голос.
– Ты здесь? Прости, я не заметил, – виновато сказал фельдшер в нескольких метрах от них. – Думал, тут только Лила.
– А Лила тебе зачем? – зло спросила Аника. – Не твое дело с драконами общаться. Сиди в медпункте.
По лицу видела, что обиделся. Да, пожалуй, перегнула с грубым голосом. И формулировка совсем не вежливая. Ну и пусть. Нечего к ее дракону приходить. Лила и так к нему привязалась – уж непонятно, когда и как – еще и приволокся к ней. Паразит, одним словом.
Аника решительно слезла со спины дракона и хотела во чтобы то ни стало его прогнать. Но Лила вдруг ее остановила. Можно сказать – если бы общение было в словах – ультиматум поставила, что она, Лила, с фельдшером общаться будет и гнать его не следует.
– Так, значит, – почти проскрипела в морду дракону Аника. – Ну и сидите тут!
– Аника! – хотел остановить ее фельдшер.
– Отстань!
Шла тучей по полю, проливая на мягкую траву совсем нежеланные слезы. Довел-таки. Разревелась из-за красивого и бессовестного мага. Докатилась. Дальше только ехать за ним в другое измерение и мечтать хотя бы издалека ловить небрежный взгляд. А может, и того хуже – насмешливый.
“Три дня. Всего три дня”, – тормозили ее ноги в рослых цветах.
Цветы покачивались, а может, и кивали ее мыслям. Правда ведь. Три дня, и все. Больше не будет в ее мире фельдшера. Церемония. Зачем только согласилась участвовать в этом магическом мероприятии? Ведь ясно же, что проревет все три дня драконов. Выйдет к полудню опухшая и слабая. Не самый лучший момент знакомиться с представительными магами. И тем более не лучший момент расставаться с фельдшером.
– Ну и к черту! – резко развернулась Аника.
Пошла обратно. Не то чтобы решила провести с ним оставшееся, скорее подумала, что ничего ужасного в том, чтобы посидеть рядом с Лилой и фельдшером, нет. Зачем ему Лила?
Замерла. Фельдшер сидел на траве, спиной прислонившись к дракону, и хвост ее поглаживал. Нежно улыбаясь, приговаривая что-то. Но остановиться Анику заставило не это. Перед Лилой лежал поднос с почтовыми рунами, на котором горкой сияло золото. Дракон подцепляла лениво по пластинке и умиленно жмурилась.
– Это… Это как понимать?! – громыхнула Аника.
Фельдшер вскочил на ноги, не зная куда метнуться, а потом тоже замер. Увереннее встал. Пиджак поправил, вроде как готовый к серьезным переговорам.
– Аника, я просто выполняю свой долг, – глухо сказал фельдшер.
– Какой еще долг? – чуть не взвыла Аника. – Ты! Что ты о себе возомнил? Какое право ты имел вмешиваться?! А я скажу. Ни-ка-ко-го!
– Неправда, – нахмурился он. – Мой долг заботиться о всем живом в королевстве. И особенно о золотых драконах. Они под защитой королевской семьи, если ты не забыла. Мой долг заботиться о Лиле. Даже если ее неадекватная напарница против.
– Что? – опешила Аника. – Неадекватная?
– А какая? Ты заставила дракона страдать из-за своих детских капризов.
– Я?! – хорошо, что у нее нет магии, так бы уже спалила идиота или забросала бы камнями.
Слова, выразить возмущение и гнев, не находились – надо бы побольше читать книжек, а то совсем она недотепа рядом с важным магом, – а фельдшер стойко выдерживал ее пламенный взгляд, потом и вовсе приосанился.
– Это мой дракон, – вдруг выдал он.
– Что?
– Это мой дракон, Аника, – увереннее повторил фельдшер.
– Что? – так и не смогла сообразить, о чем он таком говорит.
– Ты – напарник. Всадник. Но это не значит, что Лила твоя. Она может дружить и общаться с кем пожелает. Не спрашивая твоего разрешения.
– Лила? – строго посмотрела Аника на дракона. – Это он вообще о чем?
– Я буду заботиться о ней, потому что она для меня важна. Потому что мы с ней друзья. И я не позволю, чтобы ты ее ограничивала или продавливала свои решения. Лила всегда сможет обратиться ко мне за помощью.
– За какой еще помощью? – хлопала глазами Аника.
– Я готов поддерживать ее безвозмездно.
– Что?
– Ни ты, ни тем более Лила ничего мне не должны. Я обещаю, что никогда не потребую платы за свое покровительство.
– Покровительство?
– Ну да, – сложил руки на груди Киф. – Она – мой дракон. Я – ее покровитель.
– Да что ты все заладил “мой дракон”? Совсем спятил?
– Нет, – серьезно ответил фельдшер. – Давай еще раз. Она – мой дракон. И, как старший, я буду о ней заботиться. Мы с ней связаны. Потому хватит об этом. Это как раз тебя не касается. Ну то есть… Прости. Давай, о Розалинде поговорим.
– Ах, ну да, самое время.
– Понимаешь, у меня огня нет. Я странный маг. Перекошеный, – улыбнулся фельдшер. – Магии много, а огонь совсем не мое. Так бывает. Редко, но бывает. Но можно найти недостающую часть. Чувствовать себя полным. Магически завершенным. Вот Розалинда, например, – это ветер. Одного из магов прошлого ветер. А Лила – мой огонь. Потому и магия моя так рано взбесилась. Все от того, что мы с Лилой встретились. Тебе проще понять, у вас с ней тоже особенная связь. Уверен, что ты поймешь. А когда я умру, часть моей силы уйдет Лиле. Она станет совсем другой. Обретет голос, сможет думать совсем по-человечески, жизнь ее продлится на многие-многие века. Лила – мое наследие. Я уйду из этого мира, а она останется. Каждый одаренный маг должен оставить что-то после себя. Я не знаю, что успею сделать за свою жизнь, но уже сейчас радуюсь, что после меня останется Лила.
– Как ты можешь так спокойно размышлять о собственной смерти?
– Просто пытаюсь тебе объяснить, что я всегда буду поддерживать и защищать Лилу, – он напряженно вздохнул и хитро улыбнулся. – А еще у нас есть секрет. Я ведь маг. Мне полагается посох. Посох, понимаешь?
Нет, Аника его совсем не понимала.
– Это такой атрибут взрослого мага. Настоящего сильного мага. Посох смиряет силу. Это сама сила. Можно сказать, что это часть мага. Вроде руки. Ну, не совсем так… Не важно. Знаешь, посох он… Зовет.
– Че? – осмысляя странные отношения Лилы и Кифа. – Куда?
– Ну… К себе. Чаще всего это дерево или что-то в таком роде. Камень еще может быть. Или кость. Да, точно. Кости какого-нибудь могучего и древнего существа. Да. А меня зовет Лила. Ну, то есть вон тот шип на ее хвосте. Блестит. Видишь? Вот. Это он. Посох. Она завтра-послезавтра шкуру сбросит. А посох мне на инициации отдаст. Шип то есть. Сила, та, которая неуправляемая, которая слишком для меня, она его создаст, в нем и будет. Понимаешь?
Аника смотрела на него не моргая. Вроде еще недавно злилась, а теперь стояла и соображала: как он вообще живет, в каком непонятном мире, по каким чудным законам. И ведь она совершенно его не знает, не понимает. И это, должно быть, плохо. Вселенная, а не человек. Почему так скупа на общение с ним? С другой стороны, ответ она знала. Страх. Монотонный банальный страх. Не то чтобы узнать страшное. Скорее узнать удивительное, может, даже пленительное и не получить ни капли. Так и остаться в своей пресной жизни, только теперь знать наверняка, какая она трафаретная и пустая.
– Аника, – сделал шаг вперед фельдшер, – можно тебя обнять?
– Зачем? – огрызнулась она.
– Мне кажется, тебе это сейчас нужно.
– А тебе?
– Мне всегда нужно.
Нехотя подошла и кивнула. Фельдшер осторожно ее обнял и ничего не говорил. Это хорошо. И так чувствовала себя отвратительно. Зачем опять к нему пришла? Почему никак не может от него отлипнуть? Глупая. Или, как он верно сказал, неадекватная.
– Я понимаю, что ты переживаешь из-за моей девушки, – тихо сказал фельдшер. – Я решу это. Мне нужно с ней поговорить. До того, я не могу, просто не имею права ничего тебе обещать. Пройдет инициация, и я добуду ее адрес. Хорошо? Ты можешь подождать еще чуть-чуть и не пренебрегать моим вниманием?
– Эгоист, – буркнула она ему в грудь. – Здесь попробуешь, там попробуешь, а потом выберешь, что больше понравится.
– Да, звучит не очень.
– Зачем ты мне?
– Что?
– Вот на что ты мне сдался? – спросила Аника. – Только и можешь, лукавить и размышлять с кем бы получше отношения устроить. И зачем мне такой?
– Действительно, – угрюмо сказал фельдшер и обнял крепче. – Зачем?
– Видать, люблю.
Чувствовала, как пальцы его дрогнули, но Киф ничего не ответил. Только вздохнул глубоко. Наверное, стоило бы испугаться или хотя бы занервничать. Да, пожалуй, в любой другой раз в подобный момент Аника чувствовала бы себя загнанной на убой беззащитно блеющей овечкой. Но сейчас она впервые за много лет ощутила себя в безопасности. Бежать не хотелось, защищаться не хотелось, оправдывать свою глупость тоже. Просто плыла в его объятьях теплым воском, поддаваясь лучистому пьянящему чувству.