Когда уже собирался выходить, дверь неожиданно широко распахнулась, впустив в дом прохладу и свежесть. На пороге возник огромного роста мужик, в замызганной фуфайке и кирзовых сапогах. Мы некоторое время молча пялились друг на друга. Детина, комкал в руках шапку ушанку, скромно переминаясь с ноги на ногу.
– Вы кто? – ошарашенно спросил я. – Если к Галине Степановне, так она ушла еще часа полтора назад… Мне тоже пора на выход.
– Да я собственно, за вами? – выдавил он, а я удивленно пожал плечами. – Это она меня и прислала. Велела вас подвезти, а я замешкался и боялся, что уже не застану вас дома.
– Да я вполне могу добраться и сам. Надеюсь здесь не далеко?
– Недалеко-то, не далеко, да дорога уж больно путаная. А спросить не у кого будет. Погода паршивая… все. или по домам попрятались, или на огородах, да со скотиной заняты… Да мне и нетрудно… А со Степановной лучше не спорить – бой баба. Такая ни словом, так лопатой отходить может.
Я представил картину, как маленькая сухонькая старушонка орудует лопатой, награждая тумаками этакого громилу, и захохотал во все горло.
– Вы ее не знаете… – обиделся мужик. – Она тут чуть не за главу!
– Простите, это я так, с недосыпу. – стал оправдываться я. – Вчера поздно приехал, устал, продрог, а поспать-то всего ничего удалось… А Степановна ваша и впрямь стальная. Утром, как ни в чем не бывало, поднялась, словно проспала целые сутки.
– У нас тут все такие, привычные!.. Так я вас жду у калитки?!
Я сунул в рот еще один пирожок, и наскоро запив остывшем чаем, вывалился на холод.
Моему взору предстала раздолбанная, еле живая «пятерка». Я кое-как втиснулся в салон и вжался в сидение, предвкушая рев мотора, скрип покрышек, и еще черт знает какую ерунду. Но на удивление машина тронулась плавно, почти беззвучно, и покатила по кривым улочкам с застывшей на осеннем морозце колее. Машину кидало то влево. То вправо, то разворачивало на скользкой дороге, то заносило в сторону. Я вцепился в ручку двери мертвой хваткой, вздрагивая каждый раз, когда машина наскакивала на колдобину или попадала в яму.
Наконец, мы въехали в рябиновую аллею, где шум колес был заглушен слоем упавших листьев, а старые разлапистые деревья с остатками ярко-бурых крон нависали над дорогой, сходясь в виде свода над нашими головами. Впереди начали вырисовываться очертания большого, двухэтажного дома. Спустя пару минут мы остановились на чисто выметенной площадке перед парадным входом. Я вышел из машины и огляделся. этот дом показался мне еще более древним, чем все дома в деревне, которые мы проезжали.
Из окон с частыми переплетами шел тусклый свет, а из трубы на крутой покатой крыше подымалась тонкая струйка дыма.
Окинув взглядом окрестности, я обернулся к водителю жигуленка.
– Я постараюсь разделаться с делом за пару минут. Вы очень меня обяжете, если дождетесь моего возвращения. – Мужик неопределенно пожал плечами, и я расценил это по своему.
– Разумеется я щедро оплачу ваши услуги.
Детина повеселел. Он снял с головы шапку и прижал ее к сердцу в знак признательности.
– Да не сойти мне с этого места, если я вас подведу. – с жаром промолвил он и с глухим стуком захлопнул дверцу, давая понять, что он готов ждать столько, сколько понадобится.
Я направился к обитой дешевым дерматином красной двери. Вблизи дом оказался на вид гораздо крепче. Видимо строители постарались придать фасаду вид старины. На самом деле все было сработано добротно, с использованием современных материалов и покрытий. Мне хотелось рассмотреть отделку поближе, но время неумолимо бежало вперед, поэтому, оставив ревизию стен, я толкнул дверь и она, с характерным скрипом отворилась. Я сделал несколько неуверенных шагов внутрь.
Дверь тяжело захлопнулась, и я очутились в красивом помещении, просторном, высоком, с натяжным потолком в двух уровнях. По всюду, куда только мог охватить взгляд, горели свечи. Темные тяжелые шторы закрывали окна, придавая комнате еще более таинственный вид. В большой, старинной постройки, печи, трещал огонь, разнося по воздуху аромат сосны и ели. Я невольно протянул руки к теплу, шевеля озябшими и онемевшими от неудобной езды пальцами.
Дарья Велес сидела за столом посреди комнаты, и свет от свечей падал прямо на нее, играя отблесками на ее красивом лице и фигуре. Черные кудри упали ей на лицо, но она не сдвинулась с места, лишь глазами указала мне на стул. Я молча сел и сложил руки на коленях. Глаза гадалки устало смотрели на меня из под густых бровей так внимательно-изучающе, что я невольно отвел взгляд.
– Что за проблемы привели тебя сюда? – спросила она низким бархатным голосом, совсем не таким, каким он показался мне в телевизоре, немного более густым и протяжным.
Я постарался сбросить с себя оцепенение, навеянное мне ее присутствием и быстро заговорил
– Я пришел не узнать свою судьбу и не просить помощи. – в ее томных глазах проснулся интерес – Я хочу вас предупредить… Вас хотят убить!..
– Убить ? Меня? – ее брови дернулись а губы сжались в тонкую линию.
– Да, мне доподлинно это известно! Я, специально приехал сюда, чтобы предупредить вас об опасности. Есть ли у вас подозрения? Враги?
– Нет! – она быстро покачала головой. – Ни подозрений, ни врагов… Таких, чтобы хотели избавиться от меня таким кардинальным способом!
Мне показалось, что ее фигура напряглась и как-то сжалась. Но это видение длилось лишь мгновение. В следующую секунду она уже пришла в себя и на ее губах заиграла задорная улыбка.
– Кто вы? И с чего вы взяли, что на меня открыта охота?
– Мой племянник… он тоже ясновидящий, как и вы… Позавчера мы смотрели программу, где вы давали интервью и…
– Ааа, помню! Ну и что с того? Я постоянно на виду! Но ведь это не повод убивать, правда?
– Не знаю. – задумчиво протянул я. – В моей практике случались непредсказуемые мотивы
– Так вы полицейская ищейка? – ее ноздри раздувались от гнева, а я не понимал, чем вызвал ее негодование.
– А хотя бы и так. – так же зло бросил я. – Если вам неприятно мое присутствие, я могу покинуть этот дом. Но тогда вам придется решать самой свои проблемы. А моя миссия выполнена. – я встал и направился к двери, кленя себя за свой приезд в эту глушь.
– Подождите! – окликнула она меня уже спокойно. – Я благодарна вам, что вы нашли время приехать сюда. И кажется догадываюсь в чем дело. Но, поверьте, я волне могу справиться со своими проблемами сама.
– Вы уверены?
– Конечно не на сто процентов, но кто предупрежден, тот вооружен. Я не думаю, что это серьезно. Так, что… Еще раз спасибо! Кстати, я могу погадать вам. В знак признательности и благодарности… – видя мою нерешительность, она добавила. – Совершенно бесплатно.
– Спасибо! – улыбнулся я. – У меня есть свой предсказатель. Но он частенько не балует меня положительными прогнозами. Так что, не стоит испытывать судьбу. – Я направился к выходу. – Если вам понадобится помощь или вы вспомните что-нибудь… Я остановился у Галины Степановны… к сожалению не знаю ее фамилию – и пробуду у нее до утра. Так что милости просим!
– Я справлюсь. – повторила она и пальцем указала мне на дверь.
Вышел я на улицу, совершенно потерянный и обескураженный. Пот лил с меня градом, заставляя мерзнуть все сильнее. Велес не казалась мне ни испуганной, ни озадаченной. Либо она не восприняла мои слова всерьез, либо догадывается совершенно точно, кто ее недоброжелатель.
Я втиснулся на заднее сиденье авто, которое мне показалось гораздо безопаснее переднего и разрешил трогаться.
– Отвезите меня к Степановне, кажется, мне стоит воспользоваться ее гостеприимностью еще на одну ночь.
Водитель включил зажигание и машина плавно тронулась. Только тогда он подал голос
– Что, трудная у вас задачка? – посмотрел он на меня в зеркало заднего вида. Я чуть заметно дернулся.
– Почему вы так решили?
– Ну раз решили остаться, значит ваши проблемы посерьезнее, чем предполагалось. – резонно заметил он. – Что, проблемы с деньгами? Или с женщинами?
– Ни то и не другое! – буркнул я. – Почему только эти два вопроса?
– Так они почитай, самые распространенные. Я вожу не только вас, но и других постояльцев бабки. Они многое рассказывают, пока мы едем в «святая святых». Иногда их проблемы такие детские и надуманные, иногда серьезные и безвыходные… Но все они сводятся к одному – любовь и деньги!
– Да, наверное, вы правы. – я задумался: «Люди, хотят получить волшебную пилюлю, которая решит все их проблемы и исполнит мечты, сразу, и в полном объеме, при этом не удосуживаясь немного потрудиться, и хотя бы попытаться решить свои проблемы самостоятельно. Поэтому и результат такой… Даже если получаешь желаемое, не приложив к этому никаких усилий, все равно, рано или поздно, дело идет на спад. Люди не понимают, что с обретением желаемого, работать придется в несколько раз больше, чтобы закрепить результат.» – Будьте добры, – обратился я к мужику, – остановите здесь. Я хочу немного прогуляться и подумать.
– Да не проблема! – водитель нажал на тормоз. – Погода прекрасная, ветер утих, солнышко вышло. Для конца октября – это подарок судьбы. Когда дойдете до поворота, сверните направо, пересечете кладбище и сразу налево, а там два переулка, и по окраине. В пять минут доберетесь до Галкиного дома. Всего хорошего!
Я осмотрелся когда машина скрылась вдали. Да, район здесь оказался значительно богаче того, куда занесла меня судьба. Все чаще мне попадались двухэтажные добротные дома, утопающие в окружающих садах. Чистые, ухоженные дворы, красивые ровные заборы. Наверное, – подумалось мне, – летом здесь сказочно красиво. Однако людей видно не было, только собаки брехали из каждого двора, просовывая свои оскаленные пасти под заборами.
Охваченный тревожными чувствами я набрал номер племянника.
– Чего тебе, дядь Борь? – спросил он заспанным голосом.
– Ты что же еще с постели не вставал? – спросил я поглядывая на часы.
– Так ведь разница во времени… – протянул он.
– Ладно, извини, что разбудил, перезвоню позже. – я положил трубку, тут же понимая, что пацан просто развел меня, как настоящего лоха. Если здесь начало двенадцатого, то у него уже время перевалило далеко за полдень. Я выругался про себя и тут же хотел перезвонить и отчитать наглеца, но передумал, сунув телефон в карман. Все еще настолько неопределенно, что мне и спросить-то его особо не о чем… Поживем-посмотрим…
Целый день я бродил по деревне, размышляя о своем. «Зачем я здесь остался? – спрашивал я себя – Мне ясно дали понять, что в моих услугах не нуждаются. Не лезть же мне на рожон. Не хочет, пусть сама разбирается… – но внутренний голос возражал. – Иногда, осознание собственного бессилия приходит слишком поздно. Наверняка Велес не придала моим словам значения, не поверила, иначе бы не вела себя так беспечно».
На душе у меня скребли кошки. Но мне не оставалось ничего другого, как ждать. «Ждать у моря погоды – так, кажется, это называется! – думал я. – Завтра утром отправляюсь домой. Точка! Хватит дурака валять. Теперь от меня ничего не зависит».
Галина Степановна накормила меня ужином и отправила спать.
– Завтра автобус прибывает в девять утра. А значит надо встать пораньше – собраться, умыться, позавтракать…
– Это у вас все степенно, заранее спланировано, а мы, городские, собираемся за пятнадцать минут до выхода…
– Вот потому такие и хилые! – отрезала бабка.
Я не стал возражать. Начинать спор не было смысла, все равно каждый останется при своем мнении, так стоит ли ломать копья? Единственным моим желанием было уединиться и отрешиться от своих невеселых мыслей.
Я был крайне утомлен и подавлен морально, терзаемый предчувствиями, но спать мне не хотелось. Я ворочался с боку на бок, призывая сон, который не приходил. Где-то далеко во всю разрывались собаки, воя и рыча на все голоса. А потом все разом стихло. Дом погрузился в тишину. Лишь слышался вой ветра в трубе, но и он скоро прекратился…
Я проснулся от того, что кто-то тряс меня за плечо. Это была хозяйка дома, Галина Степановна. Я невольно взглянул на часы – восемь утра. Неужели я проспал так долго? Пора собираться…
Я потянулся за кошельком, чтобы расплатиться за постой, но хозяйка отвела мою руку в сторону. Какое-то тревожное чувство заставило меня внимательней к ней приглядеться.
– Что-то случилось? – спросил я и сердце мое екнуло, почуяв беду.
– Велес… убили сегодня ночью.
Я досадливо сжал кулаки: «Вот дурак! – корил я себя. – Вместо глупых рассуждений нужно было всего-то проследить за ее домом!». Но уже поздно. Дело сделано.
Я постарался взять себя в руки, быстро оделся и отправился к ее дому, отказавшись от машины соседа.
– Нет времени ждать, Галина Степановна. Дорогу я знаю.
– Да и то правильно, Михалыч-то отправился в район, за полицией… А тебе не стоит туда идти, ничего она тебе уже не посоветует.
– Я сам полицейский. – я показал удостоверение. Старушка лишь молча вздохнула.
Как я теперь буду смотреть в глаза Женьке? – досадовал я, шагая вдоль знакомой аллеи. – Он послал меня предотвратить преступление, а я оказался идиотом, не способным даже объяснить женщине, что ее поджидает опасность. Вот какого черта я мямлил?
Мне показалось, что дорога не заняла много времени, однако, когда я поднялся на ступеньки крыльца уже знакомого мне дома, наткнулся на троих, бестолково сновавших туда-сюда людей в форме.
– Борис Ракишов. – представился я, показав удостоверение. – Что здесь произошло?
– Да вот, смотрите сами… – посторонился один из них.
Я вошел в зал, и остановился. Взгляд мой сразу уперся в неподвижное тело Дарьи, лежащее на полу у печи. Ее руки были широко раскинуты в стороны, ноги неестественно вывернуты, а глаза, подернутые затуманенной пленкой, смотрели прямо в потолок. Во лбу женщины застряла стрела. Кровь черной струйкой стекала из раны, прячась в волосах, разметавшихся ореолом вокруг головы жертвы.
По всему полу были разбросаны разноцветные перья. К стене прибит огромный тяжелый крест, грязный, заляпанный, словно его только что вытащили из земли и приперли сюда с улицы, оставив длинный черный след волочения. Вчера его здесь не было, в этом я мог поклясться. У печи валялись обугленные кости неизвестного животного, сваленные в кучу. Все свечи, расставленные по полкам и столу со вчерашнего дня, оплыли и теперь стояли бесформенными столбиками с черными головками, заставляя задуматься о бренности бытия…
– Что скажете? – обратился я к старшему по званию. – Обо всем этом…
Во дворе послышался шум, крики, и причитания. Скорее, это напоминало рыдание женщины, заглушенный, подавленный стон человека, терзаемого непреодолимым горем.
– Что там? – крикнул майор Трухин.
– Это ее соседка – Марфа! – пояснил сельский староста, и мы все отправились на улицу, чтобы выяснить что происходит.
Полная женщина в стареньком пальто, надетом прямо на ночную сорочку, рвалась в дом. Ее с трудом удерживали два сержанта.
– Отпустите. – приказал я им, и оба разом отошли в сторону.
Освободившись от пут, Марфа кинулась ко мне, схватив за рукава куртки. Она невнятно заголосила, потом бросилась в дом, где вскоре послышались ее иступленные крики. Мы двинулись следом.
– Как вы думаете, Марфа…
– Валериановна… – повернула ко мне покрасневшее заплаканное лицо соседка.
– Валериановна. – продолжил я. – Что здесь могло произойти? Вы знаете, кто все это сотворил? Вы слышали что-нибудь?
– Нет, нет, не знаю, не слышала! – зачастила она и вытерла слезы рукавом пальто, оставив на щеке грязный след. – Боже мой, что они с ней сделали!
– Давайте присядем, успокоимся и вы все, что знаете, мне подробненько расскажете. Майор, – обратился я к старшему, – принесите воды и успокоительного. – велел я и снова повернулся к женщине, деликатно взяв ее за локоток. – Если вас не затруднит, пройдемте в соседнюю комнату.
Женщина грузно переваливаясь с ноги на ногу, засеменила в приоткрытую дверь спальни. Усаживая ее в мягкое прикроватное кресло, я бегло осмотрел комнату.
Здесь, в отличии от зала, было простенько, но уютно. Большая кровать, заправленная розовым покрывалом, плательный шкаф, от пола до потолка, да плюшевое кресло, на котором сейчас скрестив ноги и руки бесформенной кучей растеклась Марфа. При каждом всхлипе ее тело сотрясалось как студень и я отвел глаза в сторону от неприятного зрелища.
– Что связывало вас с убитой? – начал я допрос.
– Мы с ней в соседях много лет. – заговорила женщина, одним махом опрокинув стакан с успокоительным, который поднес ей майор. – Я знала ее еще тогда, когда на этом месте стояла старенькая хибарка ее бабки. – Агафьи Старшиновой.
– Тоже экстрасенса и гадалки? – спросил я. – Это у них потомственное?
– Да нет. – махнула рукой Марфа – Простая тетка была, из крестьян. Дояркой работала в нашем совхозе. Ни о каких гаданиях и, тем более, предсказаниях и речи не было… Да и у нас с этим строго было в те времена.
– Ну а ее семья? Муж, дети?
– Семья была, да только вся вышла. – продолжила рассказ Марфа – Муж в войну сгинул, сын в город подался да так там и осел. Сюда практически не наведывался, даже на похороны матери не явился.
– А Дарья откуда взялась?
– Так она приехала уже после смерти бабки. Показала старосте документы, сказала, что дочь Валерия, сына Агафьи. Ну, вопросов больше и не возникало. Дама она оказалась бойкая, шустрая. Дом вот построила… Вы ее второй этаж видели?
– Нет, не успел еще осмотреться. Что там интересного?
– Да много всего!
– Давайте-ка по-порядку. Она приехала сюда и сразу объявила себя вещуньей?
– Нет, я об этом узнала не сразу. Сначала мы просто так, по дружески, по соседски общались – чаек попить, да соли-сахару занять. Это уже потом, к ней стали заезжать клиенты… А там и телевидение и репортеры с журналистами зачастили.