– Это ты «В мире животных» насмотрелся? – усмехнулся я. – Думаю, наоборот, это привлечет наших хищников…
– Тихо! – Жека приложил палец к губам. – Ты это слышал?
Я напряг все свои органы чувств и понял: теперь мы в лесу не одни. Странные существа ходили вокруг костра, их становилось больше, в отблесках пламени мы видели их морды – то ли волков, то ли собак. Шерсти на них почти не было, и красное мясо, торчавшее из-под клочков шерсти уродливыми наростами, казалось, причиняет существам нестерпимую боль.
Когда костер потух, твари еще долго ходили возле дерева, словно чувствуя нас, поднимая страшные морды, нюхая воздух. С замиранием сердца мы просидели на дереве до самого утра, не сомкнув глаз. Потом, дождавшись рассвета, решили, что лучше не идти через лес, тем не менее пришлось сделать это, чтобы не давать большого крюка.
В лесу было жутко и странным образом тихо. К полудню, когда стало совсем жарко, мы обнаружили еще теплый костер, и Жека сказал, что наверняка рядом должны быть люди. Это воодушевило нас, и мы, прибавив шагу, двинулись вглубь леса, надеясь, что прекрасно разбираемся в следах. Сейчас смешно вспоминать, как мы, словно следопыты, думали, что, пройдя не одну компьютерную игру, мы способны выиграть и эту партию.
– Ты понимаешь, что если мы не одни и есть выжившие, это все меняет? – вполголоса сказал Жека.
Он говорил тихо именно потому, что в лесу стояло безмолвие и разговаривать казалось невероятным преступлением.
– Понимаю. Но и не все выжившие – люди, – оборвал его я. – Мы тешим себя надеждой поскорее увидеть людей, но если их так легко найти нам, почему ты так уверен, что мутанты не найдут их первыми.
– Я просто о костре подумал. – Жека осекся и, немного помолчав, добавил: – Понимаешь, я не думаю, что эти твари умеют костер разжигать. Зачем им это?
– Тихо! – Я приложил палец к губам. – Ты слышал?
Жека вытащил пистолет и, вопросительно посмотрев на меня, пожал плечами. Пока мы пробирались сквозь разрушенные поселки, из нас вышли отменные стрелки. Мы стреляли во все: в манекены, в пустые бутылки из-под колы и пива, во все, что нам казалось живым, кроме, конечно, людей. Однако живых не было точно.
10 сентября 2020 года
Я не считал дни. Они были похожими один на другой, каждый новый рассвет благословлял на новую жизнь, и это было здорово. Мы живы-здоровы, что было в те дни самым главным. Двигаясь к призрачной цели, мы нашли свой смысл в жизни и верили, что у нас все получится.
Я все записывал в тонкую зеленую тетрадь, которая почти закончилась. Мелкий неровный почерк – свидетельство нашего долгого путешествия. Закрыл глаза, немного поерзав, и, поудобнее устроившись, лег на сухие листья. Нужно было спать. Жека дежурил, считал патроны, а я проваливался в дрему без сновидений.
Тычок Жеки в бок, тихий голос. Я услышал, как кто-то приближается, раскрыл глаза и чуть было не подпрыгнул. Как эта тварь могла так близко подойти?! Мутант был один и, щурясь, рассматривал нас. Казалось, он не представлял опасности, но мы все-таки взяли его на мушку – ну чтобы спокойнее было.
– Уходим, – процедил я сквозь зубы, но Жека был настроен на то, чтобы немедленно пристрелить урода. – Я не хочу шумом привлекать остальных, – я понизил голос почти до шепота и, посмотрев на то, что раньше было человеком, увидел болтающуюся на его худых бедрах сумку моего отца.
Сердце забилось, словно это нечто могло оказаться им. Чудовище, почувствовав мой страх, повело носом и протянуло руку с безобразными пальцами. Я отпрянул назад, пытаясь сохранять самообладание, но это плохо получалось. Смотря в глаза мутанту и переводя взгляд время от времени на часы, которые были у него на клешне, я все больше убеждался в том, что когда-то этот мутант был моим отцом.
– Леха, ты чего? – Жека непонимающе посмотрел на меня. – Почему бы нам просто не прикончить гада? – он вытащил из кармана складной ножик и кинул его мне. – Чего ты ждешь?
– Я не понимаю, почему мутанты стали появляться и при свете дня, – сказал я, наблюдая, как между нами и мутантом медленно, но верно сокращается расстояние. – Не могу…
Я чувствовал, как пот заливает лицо… У мутанта – глаза отца, которые смотрят странно, болезненно: не так рассматривают потерянного сына, не с таким взглядом жалеют о смерти своего ребенка. Так смотрят на мясо, на еду.
– Есть… – прохрипело существо, внезапно оскалилось и с неизвестно откуда взявшейся яростью кинулось на меня.
Выставив руку вперед, я проткнул мутанта ножом и почувствовал, как его теплая кровь брызнула мне на ладонь. Монстр удивленно посмотрел на меня, потом ощерился и бросился снова, ясен пень, не с добрыми намерениями. Тут уже Жека решил, что маскироваться и так поздно. Мутант пытался укусить меня, но Жека, не выдержав, все-таки выстрелил моему бывшему отцу в голову, аккурат промеж глаз. Потом мы поняли, что именно так возможно быстро и легко убить выродков, которых и простые-то пули не всегда берут. Нас удивило то, что выстрелами мы не привлекли внимание других его сородичей по крови, словно он шел по нашему следу один, в надежде полакомиться собственным сыном. Меня передернуло.
– Жека, я очень боялся встретиться с ним после того, как увидел все это… словно в дешевом фильме ужасов… Мой отец переродился из человека в существо, которое и мертвое вызывает ужас и отвращение. – Я не решался подойти к нему ближе. – Если быть честным, то я хочу немедленно убраться отсюда.
– Погоди, у него какая-то сумка. Что в ней, не знаешь?
– Да ничего особенного, Жень. Пойдем – впереди лес, и мы должны организовать хоть какой-то привал. Жека, посмотрев на мутанта, ткнул его ботинком и, убедившись, что тот не подает признаки жизни, перерезал ремешок на сумке, решив все-таки осмотреть ее содержимое. Как я и думал, там ничего не было. А что я вообще хотел там увидеть? Ключ от двери, ведущей в безопасное место? Сейчас, по меньшей мере, это было просто смешно.
11 сентября 2020 года
Лес, куда мы забрели, был гораздо гуще того, где мы ночевали впервые. Мы не стали разводить костер, а начали искать более-менее удобное для ночлега дерево. Протяжный вой заставил нас замереть и прислушаться.
– Такое впечатление, что здесь просто некуда забраться… – начал было Жека, как вдруг из ближайших кустов на нас выскочила тварь-полусобака.
Она не стала дожидаться, пока мы выстрелим, а просто набросилась на меня, повалив на траву и прижав к земле когтистыми лапами. Я был уверен, что это конец, забыв, что не один. Ее горячее зловонное дыхание заставило зажмуриться. Грянул выстрел, и чудовище, взвизгнув, отлетело в сторону. Я посмотрел на Жеку, который, протянув руку, помог подняться, и мы бросились бежать. Глухое рычание оповестило о том, что это еще не победа, – я отчетливо слышал звук ломающихся веток и приближение своры.
Не успев подхватить тяжелые рюкзаки, с одним пистолетом мы понеслись что есть мочи по лесу, натыкаясь на пеньки и ветви негостеприимного леса. Жека стрелял гораздо лучше меня, и об этом говорили предсмертные вопли что собак-мутантов. Несмотря на то, что у нас было оружие и это все же лучше, чем отбиваться палками, мы проигрывали. Неслись сквозь кустарник, понимая: нам просто некуда бежать и негде скрыться от преследователей. Собаки гнали нас как дичь, которая, обессилев, упадет рано или поздно и не сможет сопротивляться. Хорошая тактика.
Самое странное, чего ни я, ни Жека не могли ожидать, так это открывшийся на нашем пути люк, замаскированный травой и мхом – не каждый следопыт обнаружит. Парень в камуфляжном прикиде махнул рукой. Другого выбора не было, во всяком случае лицо у него было человеческое, и это обнадеживало. Когда крышка люка захлопнулась, мы услышали над головой топот ног и рычание хищников, которым сейчас принадлежал лес. Они рыли когтями землю, но не смогли пробраться внутрь.
Новые хозяева планеты – одни городов, другие лесов и степей, все, кроме человека разумного – умудрились приспособиться и выжить на выжженной земле, являвшейся теперь адом. Когда мы немного перевели дыхание, незнакомец, не говоря ни слова, показал жестом следовать за ним.
Это место чем-то напоминало военный бункер. После земляного туннеля появилась бетонная дверь-стена, которая медленно открылась, после того как парень набрал нужную комбинацию на миниатюрном табло. Так мы и оказались в Бункере. Не знаю, как отец узнал о нем и откуда вообще у него была информация, что нас ждут там. Теперь я уже вряд ли узнаю. Молчаливые солдаты не обращали на нас внимания, словно мы были мебелью, а мы не решались задавать вопросов или даже просто заговорить друг с другом. Вскоре нас проводили в место, которое скорее напоминало помывочный цех, а не душ, где вместо воды пошел газ с отвратительным запахом. Воду мы увидели немного позже, когда прошли полную дезинфекцию и нам разрешили устроиться вместе с остальными выжившими, что обитали в подземном бункере. Старая одежда была заменена обыкновенной камуфляжной формой, словно нас приняли в эту большую солдатскую семью с молчаливым согласием большинства. Оружие конфисковано, и мы, как младенцы, нагими вступили в новый мир, где пахло хлоркой, сырой землей и еще едой. Она готовилась и пахла очень вкусно. Потом несколько врачей осмотрели нас и не нашли никаких признаков мутаций… Это я уже шучу, на самом деле я не знаю, чего хотели от нас эти люди в белых халатах. Вскоре нам надоело их гробовое молчание, и я первый нарушил тишину этого глухонемого лагеря выживших.
– Что тут происходит? Что это вообще за место?
– Ну слава богу, – усмехнулся Жека. – Ты это сделал! – Он, рассмеявшись, посмотрел на человека в белом халате.
– Ну, молодые люди, если вы еще способны шутить, значит еще не все так плохо. – Хмурый доктор, скрестив руки на груди, посмотрел на меня в упор. Потом нас вкусно и сытно накормили и показали комнату, где, как оказалось, мы будем теперь жить. Пока никаких ответов на вопросы – как потом выяснилось, чтобы не травмировать нашу детскую психику. Нашлись тоже мне травматологи-психологи.
За эти месяцы мы повзрослели достаточно, чтобы спокойно пережить не одно нашествие мутантов и не один, наверное, ядерный взрыв. Одно было ясно наверняка – что мира, который мы знали, который любили и ненавидели, больше нет. Нам не сообщили, кто был инициатором мировой катастрофы, да и в принципе нам было уже все равно. Мы знали, что пройдет время – и именно нам предстоит бороться за выживание на планете Земля, против тех, кто когда-то тоже были людьми.
***
31 июля 2020 года
Кабинет Романова Виталия Андреевича.
Запись с камеры видеонаблюдения
– Кристина, ну ты понимаешь, мы не можем остановить эксперимент? – Отец с горечью посмотрел на нее. – Мы обо всем поговорили, ты не должна уезжать в Зону, это опасно.
– Папа, ничего не произойдет. У нас есть снаряжение, оружие. На базе отлично подготовленные бойцы. Только так мы сможем подобраться к Одину.
Романов махнул рукой и присел, выдвигая ящик стола.
– Папа, и мне плесни, негоже пить в одиночку. – Кристина улыбнулась, и Романов понял: дочь давно стала взрослой. Достав вторую рюмку, налил в нее коньяк.
– Главное – не впутывайся ни во что, прошу. Делай свою работу, а крота мы вычислим.
– Но как подобное могло случиться – четвертая часть страны заражена этим вирусом, мутанты плодятся? Если бы не магнитное поле…
– Тогда бы ничто не смогло вытащить нас из ада. – Романов, достав платок, протер вспотевший лоб. – Теперь ты понимаешь, почему я волнуюсь за тебя?
– Да, пап, – улыбнулась Кристина.
Она знала, что не пройдет и месяца, все войдет в норму: группа зачистки уничтожит мутантов – в лаборатории, находящейся в Зоне, уже работают над вакциной. Биологическое загрязнение сойдет на нет после того, как к проекту присоединился создатель Одина.
Глава 2 Эксперимент, или Новая семья
15 октября 2022 года
Прошло два года, и я понемногу привык к мысли, что прошлого не вернешь. Еще пару недель не мог спокойно спать, подскакивал от каждого шороха и метался в поисках пистолета или ножа. Трудно залечиваются душевные потрясения. Это сейчас кажется, что сумасшедшая реальность – норма. Однако это не так, когда дети берут в руки оружие и им приходится убивать чудовищ. Нет, это не есть хорошо или нормально.
Так как Жека прошел службу в рядах Российской армии, его сразу забрали в подразделение «Гамма», которое занималось поиском таких недотеп, как мы, после зачистки территории, что выполняла группа «Бета». Чем, спросите, занимались в группе «Альфа»? Я не знал. Его основу составляли бывшие спецназовцы: молчаливые, крутые ребята, немного двинутые и почти что неубиваемые. Жека мечтал попасть в «Альфу», но ему еще предстояло многому научиться.
Меня направили в группу «духов» – черт, прям как в армии, хорошо хоть призраками не назвали. Хотя призраками называют за глаза бойцов «Альфы», потому что они точно действуют, как призраки, быстрые, бесшумные и до жути страшные в гневе.
Теперь мы с Жекой стали видеться реже, и я, честно говоря, скучал, как и он. Все-таки мы столько пережили с ним за те месяцы, пока шли на базу.
Майор Иванов рассказывал, что таких баз несколько, и всегда удивлялся, как мы вообще нашли их. Как выжили в этом аду?!
– Сергей Петрович, так это отец. Он говорил, что мы идем на север и там есть военная база.
– Да, сынок, ты, видимо, не все знал о своем отце.
– Вы его тоже не знаете?
– В таких делах не бывает имен, только позывной и цифровой код. Ученые тоже дают подписку о неразглашении, поэтому ты, возможно, никогда не узнаешь, чем занимался твой отец, но, думаю, он бы гордился тобой.
У меня ничего не осталось от родителей – ни фото, ни какой-либо вещи, я осиротел полностью, а Жека говорил, что так даже лучше.
– Ты быстрее забудешь, что произошло.
– Как можно забыть отца, превратившегося в мутанта, а потом еще и убитого тобой.
– Дурак ты, Лешка. Если б я его не кончил, он бы точно сожрал тебя.
– Я знаю, Жень, но… – Я чуть было не заплакал. Черт, только не так, не сейчас. Я проглотил комок, понимая, что не должен показывать слабость, пусть даже это Жека – мой лучший друг.
– Не кисни, братан, сегодня после занятий вылазка в лес – я поговорил с капитаном Северцевым, ты идешь с нами.
– Да брось прикалываться! – Я не верил, что наконец-то смогу показать свои навыки и больше не называться этим серым словом «дух».
– Это просто вылазка, ничего серьезного. – Жека улыбнулся, так тепло, как в те дни, когда мы вдвоем прочесывали безлюдные улицы городов и прятались в лесах от собак-мутантов. – Я сказал, что тебе нельзя терять боевые навыки, а прошло почти два года.
– Да, – протянул я, – времени не терял: чистил оружие, точно кухарка кастрюли.
Я, конечно, лукавил, потому что никогда не бросал заниматься. Каждое утро начиналось с зарядки, отжиманий, подтягиваний; Жека научил меня разным приемам, поэтому я был готов к бою, точно был готов.
– И какие на сегодня планы? – спросил я.
– Ребята из второй группы сообщили, что к юго-западу от убежища находится большой химкомбинат. Они его зачистили, но на складах что-то есть. По приборам не все ясно. Похоже, что это люди, поэтому несколько наших отправляют в разведку. Мы должны выяснить, люди это или мутанты. Сам понимаешь, если люди, им надо помочь, вытащить из катакомб, а может, там дети, кто-то ранен.
– Понимаю. Когда выходим? Хочется глотнуть радиоактивной пыли, чувачок.
– А то! – Он гоготнул, хлопая меня по плечу своей тощей, но сильной рукой. – Через час выдвигаемся. Ты там это… шею помой и ногти не грызи. Так… – Он придирчиво осмотрел меня. – Побрился? – Жека подмигнул и направился к двери.
Вот приколист, у самого щетина трехдневная – и ничего. Здесь по поводу бритья особо не заморачивались, на это просто не было времени, да и мысли были о других вещах.
Я знал, что должен проявить себя, чтобы не сидеть «духом» среди малолеток. Мне уже восемнадцать, и я чувствовал себя давно не мальчиком, а то, что Жека поговорил насчет меня, внушало оптимизм.
17 октября 2022 года
В отряде Северцева, которого называли Север, было шесть бойцов. Северцев – крепкий мужик среднего роста с глазами цвета стали и суровым выражением на лице. Впрочем, здесь у всех вояк были такие глаза. В отличие от других, всегда выбрит, благо у него всегда имелась опасная бритва, видя которую, я вспоминал почему-то о маньяках и убийцах. Наша команда состояла из молодых пацанов, от двадцати, как Жека, до самого взрослого Филатова Кости, ему шел двадцать шестой. Фил был самым опытным из группы Жеки, но немного не дотягивал до «Беты». По-моему, ему было комфортно здесь. Высокий, темноволосый, поджарый, точно дикая собака Динго, с темными глазами. Длинная челка, падая на лицо, закрывала глаза, и когда мы вышли из бункера, Фил нацепил косынку, типа банданы, – таким я его видел первый раз. В косынке цвета хаки он похож на героя-спецназовца из популярного фильма.
– Не люблю тупо мочить уродов, – говорил он.
Кстати, именно Фил тогда вытащил нас с Жекой. Никогда не забуду его удивленной рожи, как он внезапно появляется из люка, замаскированного ветками, машет нам рукой, обнаруживая себя.
Я пытался отбросить мысли, понимая, что смогу выжить, если перестану поддаваться эмоциям. Никогда не думал, что будет так тяжело справиться.
Через час пришел Жека и мы отправились на обед, уничтожать стратегические запасы бывшей армии нашей страны, которой уже не было, хотя майор Иванов любил повторять, что страна есть и люди есть, значит – армия также существует.
– Выбросьте из своих голов такие разговоры: «Армии нет». А мы разве не армия?
На обед тушенка с кашей, каждому по пакетику молока в тетра-паке, у которого срок хранения, наверное, миллион лет. Только после этого молока иногда скручивало живот, но доктор Велкин настоятельно рекомендовал нам его, молоко это. Оно-то, конечно, вкусное было, но не хотелось потом, когда мы будем в разведке, искать кусты, чтобы справить нужду.
Мы выпили чай, сладкий и горячий, что было гораздо вкуснее «питательного» молока Велкина, как мы его прозвали. Завершили прием пищи разноцветными таблетками. Интересно, сколько этих таблеток нужно сожрать, чтобы радиация не брала? Думаю, она все равно действует, и рано или поздно если не подохнем от нее, так от каких-нибудь болячек типа рака или еще чего-нибудь подобного точно.
19 октября 2022 года
Наша небольшая группа была готова к вылазке. Мне достался небольшой пистолет Ярыгина, который называют «Грач». Круто! Тяжелый, девятый калибр и 15 патронов в магазине. Думаю, если они закончатся, им можно хорошенько шарахнуть по гадкой мутантской башке.
Ребята нормальные, без понтов. Кроме Фила и Татарина я не знал никого. Высокий черноволосый парень Никита представился Ником.
Они с Филом были чем-то похожи, и я поначалу их путал, точно они брательники. Одного роста – такие тигры в камуфляже!
Мы с Жекой на них смотрели разинув рты – как они тренировались, бегали и стреляли.
Маленькая бойкая девчонка лет шестнадцати с коротко подстриженными волосами оказалась неплохим бойцом. Звали ее Оксаной. Позже я услышал, что все называют ее Мелкая. Она была самой младшей в группе. Маленькая, юркая, метко стреляющая по мишеням и отлично справляющаяся со сложными заданиями.
– Только не вздумай так называть меня, – бросила она мне, как-то по-девчоночьи, подумал я и пожал плечами, двигаясь за ней следом.
Жека замыкал наш небольшой отряд, который осторожно продвигался по мрачному коридору. Лестница, люк – я поднял голову, рассматривая потолок, покрытый плесенью. Откуда здесь капли воды, с поверхности или грунтовые воды просачивались через толстый слой железобетона? На стене множество отпечатков, точно кто-то опускал ладонь в краску и оставлял память о себе в виде отпечатка руки.
– Леха, двигай помидорами, – Жека положил руку на поручни.
Я понял, что остался один, все уже поднялись наверх.
В лицо пахнуло влажным осенним воздухом, листья почти облетели с деревьев, лежали под ногами бурым ковром, точно большие коричневые жуки. Ветер безжалостно обнажил черные, как уголь, ветви деревьев, растерзал в клочья и без того нищенские одеяния. Запах прелой листвы, аромат осени, который заставил меня улыбнуться. Я вспомнил время, когда были живы отец и мать, когда война еще не прокатилась по нашим жизням ядерным смерчем.
Оглядываясь по сторонам, мы тихо двигались вперед. Лес не казался враждебным, но был редким и хорошо просматривался, что было на руку существам, наблюдающими за нами.
Мы не разговаривали, стараясь не издавать лишних звуков. Наши шаги тонули во влажной листве, пока я не услышал хруст за спиной. Все резко остановились и осмотрелись.
Северцев жестом приказал рассредоточиться.
Жека одними губами прошептал, что здесь кто-то есть. В это время суток людей-мутантов бояться было нечего – они, как правило, спали, и лес был пастбищем для других существ.
Глухое рычание заставило меня покрыться потом. Я не видел монстра, но слышал его дыхание.
Звук предохранителя АК-115. Я посмотрел, как Ник обходит ближайший куст слева, Северцев, приложив палец к губам, присел, сжимая карабин «Сайга». Капитан тоже никого не видел, лишь чувствовал.
Оксана отступила назад и, споткнувшись о корень, торчащий из-под земли, упала назад, потеряв равновесие и подняв вверх грязную листву.
«Много шума, слишком много шума», – пронеслось в моей голове. Внутри что-то оборвалось, я ощутил, как страх начинает затягивать петлю на шее. Мелкая медленно поднялась и застыла на четвереньках, впившись взглядом в пистолет, который отлетел в сторону. Северцев, строго посмотрев на нее, показал, чтобы не сходила с места; Оксана, скорчив недовольную мину, пялилась на отброшенный ствол. У меня было впечатление, что у нее руки чешутся, чтобы поднять его.
Справа послышалось рычание, кусты вздрогнули, листья зашуршали своими мертвыми телами под лапами пса-мутанта. «Зубоскал», – пронеслось у меня в голове. Именно эти твари напали на нас, когда мы с Жекой, побросав оружие и припасы, бежали сквозь лес и колючки, подгоняемые страхом. Если бы не Фил, нас бы точно разорвали.
Мерзкая тварь метнулась к девочке.
– Мелкая!!! – крикнул Фил.
Ник выстрелил, прошивая очередью мохнатый живот мутанту. Оксанка упала лицом вниз, зарываясь в бурую листву. Пес перелетел через нее и бросился в сторону Ника.
Истекая кровью, пес продолжал скалиться и, когда Фил выстрелил ему в голову, упал как подкошенный, окрасив ковер из листьев красно-бурой кровью. Его голова дергалась, когтистые лапы плясали последний танец в агонии перед смертью. Ник, вытащив нож, загнал его по рукоятку, протыкая изуродованный мозг мутировавшего животного.
Когда все было кончено, я помог Оксане встать. Она подняла пистолет, злобно метнув колючий взгляд в мою сторону.
Северцев тихо приказал двигаться дальше. Хотелось сказать Жеке, что здесь есть еще одна тварь, что-то было в кустах, я чувствовал это.
– Там еще кто-то есть. – Я мотнул головой в сторону зарослей.
Жека, ничего не ответив, поднял дуло пистолета и пожал плечами.
Они шли за нами бесшумно, останавливаясь, когда замирали мы, слушая тишину. Не понимаю, почему их больше никто не чувствует! А этот запах гнилой плоти – от него меня начинало подташнивать.
– Жека, неужели вы их не слышите? – не выдержал я.
– Тихо, Север не любит разговоры в разведке.
– Они знают, что мы здесь, и добром это не кончится.
– Может, ты заткнешься, – прошипела, оборачиваясь, Мелкая.
Внезапно из кустов выпрыгнули четыре пса-мутанта, грязные, с вывороченными кусками плоти на облезлых спинах. Они скалились, рычали и были готовы броситься на нас. Мне показалось, что зубоскалы что-то задумали, если, конечно, эти твари способны шевелить мозгами. Медленно обходя нас, они пытались отрезать все пути к бегству. Татарин, передернув затвор, прицелился, и тут же две твари кинулись к ребятам – не кусали, а выбили из рук пистолеты, не давая дернуться с места. Каждая попытка была пресечена злобным лаем и агрессивным рычанием. Из пастей несло зловонием, а зубы, покрытые коричневыми пятнами, запросто могли загрызть, разорвать, сожрать.
У Северцева и Ника автоматы висели на ремнях. Дуло карабина «Сайга» в руках капитана смотрело в мерзкую пасть твари, выжидало. Возможно, это и спасло нас. Началась стрельба. Жека упал, накрывая меня собой, тощий локоть друга больно вонзился в плечо. Я увидел, как Оксанка побежала вперед. Вот дура! Псы ринулись за ней. А что вы хотели? Инстинкты хищника работают всегда. Даже когда собака становится мутантом, она бежит за дичью.
Сбросив Жеку и подняв свой «Грач», я побежал за тварями – их было двое, остальные не давали подняться Татарину и Филу, гребли лапами землю, пуская вонючую слюну.
Я выстрелил и ранил тварь, она завизжала и свернула с тропы в лес; вторую почти догнал, так как не особо быстро бежала, словно играла в погоню.
Поравнявшись с Мелкой, я схватил ее за руку и рванул к себе. Зубоскал, выпрыгнувший из кустарника, щелкнул зубами, укусив воздух. Мы упали и покатились в овраг, выстрелы короткими очередями прорезали тишину леса, поднимая в небо птиц. Птицы – я давно не видел их, сколько мы шли с Жекой – только мертвых.
Обхватив Оксану, я пытался замедлить наше падение. Больно ударяясь о кочки и сучья, мы летели вниз, точно снежный ком, обрастая грязью и прелыми листьями, пока не рухнули в воду. На дне оврага после дождя скопилась небольшая лужа. Оксана лежала на спине, и вода смягчила падение.
– Ты как, все цело? – Я приподнялся, все еще сжимая ее в объятиях, и посмотрел по сторонам.
– Долго будешь лежать на мне? – буркнула Мелкая, пытаясь освободиться.
– Тихо, не вертись, – я посмотрел вверх, где над оврагом кружила стая диких голубей. Они громко кричали, словно сообщая о нашем присутствии. Я посмотрел на Оксану – она тоже наблюдала за странным поведением стаи. На шее часто бился пульс, и, казалось, я слышал, как стук ее сердце. Снова выстрелы и крики, какая-то возня и рычание.
Я посмотрел на Оксану. Наши глаза встретились, я облизал пересохшие губы. Ее одежда стала насквозь мокрой, дрожь пробежала по телу. Я медленно поднялся, помогая ей встать. Щеки залило краской. Чувство, что ты полный идиот, щекотало нервы. Поддерживая Мелкую и помогая подняться, я лез следом, цепляясь за корни, стараясь не останавливаться. Мое чутье снова проснулось, улавливая присутствие очередной твари.
Запах гниющего мяса и псины ощущался так, словно зубоскал оказался совсем близко. Я приготовился к схватке.
Собачина выдала себя хрустом веток – не получилось незаметно подкрасться к нам. Выстрел показался слишком громким, Оксана подскочила, хватаясь руками за корни, поднимаясь выше. Зубоскал заскулила, я выстрелил снова, на этот раз в морду. Теперь все было кончено. Противно, когда теплая кровь с запахом трупа летит прямо в лицо; я вытирался рукавом, плевался и морщился от отвращения.
– Эй, вы долго будете прохлаждаться там? – бросил Татарин, смотревший на нас с края обрыва. Его круглое лицо расплылось в улыбке.
Я подтолкнул Мелкую, которая схватила его за руку, пытаясь выбраться. Татарин, в миру Ильгиз Каюмов, сыскал славу плачущего убийцы, наверное, потому что у него было такое доброе круглое лицо, как и сердце. Он отлично стрелял, а на его счету было много мутантов, которых он убивал любым способом и орудием, однако был очень сентиментальным, всегда переживал и даже мог пустить скупую мужскую слезу после подобных вылазок.
Ребята помогли мне выбраться, и Северцев приказал двигаться вперед.
– На данный момент уничтожено девять зубоскалов, – проговорил капитан. – Мы немного отклонились от курса, и времени мало, чтобы вернуться.
– А птицы – вы видели птиц? – спросил я.
– О чем ты, Леш? Здесь давно уже нет никаких птиц. – Капитан с удивлением посмотрел на меня.
– Когда мы упали в овраг, то видели птиц, – вставила Оксанка. – Они кружили над этим местом и громко кричали, словно звали кого-то.
– Почему мы этого не видели? – спросил Фил. – Ладно, надо успеть вернуться до заката, иначе не справимся, когда проснутся люди-мутанты.
Оксанка дрожала от холода. Я предложил ей куртку, на что она презрительно фыркнула. Жека сообщил, что бесполезно помогать ей – она привыкла все делать сама.
Посмотрел на часы – было около полудня. Серые облака плотным слоем укрыли солнце, а сизая мгла окутывала лес. Странные коготки предчувствия опасности поселились где-то в правом подреберье, царапали острыми крючьями, пытаясь выбраться наружу. Я хотел рассказать Жеке о том, что чувствую, но сейчас нам было не до разговоров. Отвлечься – значит не увидеть врага, лес хранил в себе еще много опасностей. Здесь хотя бы можно было спрятаться. Команда прибавила шаг, впереди показалась пустошь.
Сладковатый запах гари с привкусом крови, тошнотворный и мерзопакостный – я знал, что мы увидим.
Выжженная напалмом земля и груды тел мутантов, людей, животных. Теперь я понимал, чем занимается группа зачистки. И когда мы встретились с Жекой, его никто не собирался спасать, солдаты убивали всех. Я не понимал, что здесь делаем мы, и просто следовал за Мелкой. Она казалась невозмутимой, легко шла пружинистой походкой, сжимая пистолет в левой руке.
– Группа, все сюда! – скомандовал Северцев. – Определимся с нашими задачами. – Он показал на экран навигатора.
– Интересно, это люди или твари? – спросил Татарин.
– Это нам и нужно выяснить, – сообщил Ник таким тоном, точно уже все всем известно, кроме Татарина, который где-то отсутствовал.
– Склад занимает несколько километров, и, чтобы осмотреться, необходимо разбиться на группы, – продолжил Северцев. – Со мной идете ты, Леха и Жека. Ник прошуршит с Татарином. Фил, соответственно, с Мелкой. Общаться будем по рации, у каждого GPS в навигаторе. Если вы обнаружите мутантов, не вступайте в перестрелку, ваши действия могут подвергнуть опасности других. Ясно?
– Так точно, – отчеканил Ник.
– Выполнять! – Северцев двинулся вперед: – Моя группа, заходим с северного входа. Ник, твоя – с западной стороны. Фил, на южной стороне подземная парковка, через час встречаемся там. Используйте ножи, стрелять только в крайнем случае, и, если мы услышим выстрелы, поймем, что произошла чрезвычайная ситуация. Ясно, Мелкая?
– А что сразу Мелкая? – Оксана с вызовом посмотрела на капитана.
– Потому что спорить с командиром нельзя, – улыбнулся он. – Замерзла?
– Нет, товарищ капитан! – кисло улыбнулась она, хотя дрожала, как осиновый лист.
Понимаю, девчонке в мужском коллективе сложно, и проявить слабость – значит поставить себя на ступень ниже нас, парней, чего Оксанка делать не хотела. Красивая… Я вспомнил, как мы падали в овраг и получил подзатыльник. Не больно, но как-то обидно получалось, Северцев точно считал меня каким-то недотепой.