Правильная маскировка
Когда я перевелась в другое подразделение на должность сотрудника отдела кадров, то поняла, что не промахнулась. Коллектив, где мне предстояло работать, был исключительно душевным, каждый относился друг к другу как к равному, включая начальника, и мне психологически было комфортно там находиться и работать с этими людьми.
Практически сразу мне поведали, что у нас на сервере выложены четыре тома нового мирового бестселлера про Гарри Поттера и очень советовали их прочитать. Шёл 2003 год, и я лишь краем уха слышала об этих книгах и экранизациях. Мне некогда было читать, и я редко ходила в кино, потому что муж не позволял мне такой роскоши. Но мои коллеги были так убедительны, что в первый же обеденный перерыв я решила начать чтение.
Книги были в ужасном переводе, где Уизли называли Уэсли, а Северус Снегг был Злодеусом Злеем, но всё равно, начав читать, я не могла оторваться. Волшебный мир Гарри Поттера захватил меня. Одну за другой я читала эти книги в свои обеденные перерывы, а при возможности – и не только в обеденное время.
Но у нас на сервере были выложены не только книги о Гарри Поттере, но и несколько художественных фильмов, которые, разумеется, нельзя было смотреть в рабочее время. Обычно их смотрели тогда, когда во время усиления приходилось дежурить в выходные дни. Но все мы – живые люди, а не роботы, и, конечно же, когда появлялась возможность отвлечься от работы, мы непременно ею пользовались.
Так, однажды, когда всё руководство нашего подразделения ушло на какое-то важное совещание, которое обещало быть долгим, мы, естественно, мигом задвинули всю работу. Народ запустил фильмы на своих компьютерах, и лишь я вернулась к своему Гарри Поттеру.
На столе у меня лежала куча документов, над которыми я работала, а на экране компьютера был текст очередной книги о приключениях мальчика, который выжил.
Чтобы зрение не садилось, я купила себе очки со специальными стёклами для работы за компьютером. И вот, водрузив на нос очки, я углубилась в чтение книги, пока мои коллеги смотрели свои фильмы.
Прошёл, наверное, час, может больше, но мы не волновались, так как обычно подобные совещания длятся не менее двух часов. Но внезапно дверь нашего кабинета открылась, и на пороге появился Николай Семёнович – один из руководителей нашего подразделения, курирующий деятельность отдела кадров.
Все растерялись и не успели выключить экраны своих компьютеров, и Николай Семёнович успел хорошо разглядеть, чем занимались сотрудники подчинённого ему отдела кадров, и тут же принялся нас отчитывать.
– Что это такое? – возмущался он. – Вместо того чтобы работать, они бездельничают, думая, что руководство этого не узнает! И это наш отдел кадров! Так сказать, элита всего отделения, на которую все должны равняться! Мне прямо стыдно за вас! Из всех вас только у Светы хватило сознательности продолжать работать! – повернулся тут в мою сторону Николай Семёнович. – Молодец, Света!
Я молчала. Остальные тоже. Они знали, что я читала Гарри Поттера, и Николай Семёнович, если бы подошёл ближе, тоже заметил бы, что на экране у меня открыт не текст какого-то приказа, а что-то более интересное. Но меня никто не сдал, а Николай Семёнович не стал подходить ближе, и в его глазах я так и осталась единственным сотрудником, который честно продолжает работать даже тогда, когда руководство за этим не следит.
Я же взяла этот случай себе на заметку. Если смотреть на рабочем компьютере фильмы или видео, когда хочешь немного отдохнуть, тебя в любой момент могут спалить. Но если ты читаешь на компьютере книгу или, как это часто бывало в моём случае, сама пишешь книгу, то никто ни о чём не догадается. Главное: разбросать на рабочем столе побольше бумаг, нацепить на нос очки и с умным видом смотреть на экран или печатать, стараясь не проявлять никаких эмоций, и всё будет шито-крыто.
После этого я часто читала книги на рабочем компьютере или писала их сама, потому что дома у меня такой возможности не было, а моя высокая работоспособность позволяла мне достаточно быстро готовить всю служебную документацию, а то, что я делала в остальное время, полагаю, руководства совершенно не касалось.
Прямо по Зощенко
Во время службы в милиции (полиции) мне пришлось сменить ряд должностей и несколько подразделений, и в каждом, кроме тягот службы, происходило что-то хорошее: новые знакомства, новые места, новые знания и новые курьёзы, без которых наша жизнь просто немыслима. И чем больше пишу, тем больше вспоминаю того, что, казалось бы, давно забыто. Но нет. Всё помню так, словно это произошло со мной только что. Помню даже свои мысли, чувства, которые испытывала в тот или иной момент. И именно они помогают мне воскрешать в памяти и подробно записывать те истории, которые я доверяю своим читателям. Порадуйтесь со мной!
Моим очередным местом работы был отдел кадров одного подразделения, которое располагалось на Газетном переулке. А поскольку я жила на Выхино, то для того чтобы избежать толчеи часа пик в метро, выходила на работу сильно заранее. Доезжала до Пушкинской или до Китай-города и дальше шла пешком. Мне нравится ходить ранним утром по улицам центра Москвы, когда на них ещё нет толп народа. Особенно хороша в утренний час Красная площадь, которая реально пробуждает патриотизм, когда оказываешься на ней. Ступаешь по брусчатке, свежий ветер бьёт тебе в лицо, и никого навстречу. И лишь куранты на Спасской башне отбивают новый час, напоминая, что ещё есть время до начала рабочего дня, и ты можешь в полной мере насладиться своей прогулкой по самому прекрасному месту на земле.
Но несмотря на мои утренние прогулки, я всё равно приходила на работу одной из первых за тридцать-сорок минут до начала рабочего дня. Раньше меня приходил лишь начальник нашего отдела Игорь Косулин, который жил в Люберцах.
И вот когда я только начала там работать и, как всегда, рано пришла на своё рабочее место, Игорь, поздоровавшись со мной, неожиданно предложил:
– Не хочешь сходить на подработку?
На календаре была пятница, рабочий день, канун Дня защитника Отечества. График работы отдела кадров был как и у всех служащих: пять рабочих дней, два выходных. Ну, и, естественно, всякие усиления в праздники и в случае каких-либо чрезвычайных ситуаций в стране. Зарплата в то время у нас была скромной, и поэтому в выходные дни все ходили на подработки. Однако какая могла быть подработка в будний день? Я поинтересовалась у Игоря, и он объяснил мне, что отдел кадров, как элитная часть аппарата нашего подразделения, имеет ряд преимуществ. А именно: мы можем иногда ходить на подработки по пятницам в рабочее время, если, конечно, нет никакого завала с документами. А поскольку никакого завала в настоящий момент не имелось, то можно было пойти на некоторые послабления и подзаработать.
Оказалось, что в будние дни сотрудники аппарата нашего подразделения несли службу в одном частном банке на Фрунзенской. Там был внутренний пост по охране общественного порядка, то есть ничего сложного или тяжёлого. И сегодня там должен был нести службу один из наших инженеров, но тот внезапно заболел.
– Мы, конечно, можем сообщить в отделение, и они мигом выставят своего бойца, – пояснял мне Игорь. – Но ведь это деньги! Хоть и небольшие. А у тебя семья, ребёнок. Лишний рубль не помешает.
Разумеется, Игорь был прав, и деньги мне были нужны. Тем более, когда была возможность заработать их в своё рабочее время, а не за счёт выходного. И я согласилась.
– Давай тогда быстрей переодевайся и вооружайся, а я предупрежу начальника службы, что на пост отправишься ты.
Времени у меня было в обрез. В банке нужно было быть к девяти ноль-ноль, так что мне следовало поторапливаться.
Я быстренько переоделась в форму, в дежурной части получила оружие, после чего подбежала к Игорю.
– Скажи мне адрес этого банка! – обратилась я к нему.
А на часах было уже без двадцати пяти девять.
– Я не знаю адреса! – невозмутимо ответил Игорь.
– Как не знаешь? А куда же мне ехать? – удивлённо спросила я, полагая, что услышанный мной ответ был шуткой.
– Я тебе объясню! – с поразительным спокойствием ответил Игорь.
– Ну, хорошо, – сказала я. – Слушаю!
– Выходишь из метро из последнего вагона, идёшь к подземному переходу и переходишь на другую сторону проспекта. Там поворачиваешь налево, заходишь во двор и идёшь по двору. Перешагиваешь через трубу и снова идёшь налево. Доходишь до забора и поворачиваешь.
По мере того, как Игорь говорил, я чувствовала, что меня охватывает паника. Я-то думала, что банк находится рядом с метро, и тогда адрес действительно не нужен, а тут нужно было идти дворами да заборами, и всё это за крайне ограниченный промежуток времени, потому что опоздать я не имела права. Может, я зря согласилась на эту подработку?
А Игорь продолжал мне рассказывать о своих сусанинских тропах.
– Идёшь вдоль забора, а потом у высокого дома поворачиваешь направо.
– Насколько высокого? – спрашиваю я. – Девять этажей? Двенадцать? Шестнадцать?
– Я не помню! – простодушно отвечает Игорь. – Высокий такой дом, ты увидишь! Обходишь дом и снова направо. Когда повернёшь, доходишь до подъезда с чёрной металлической дверью. Это и есть банк.
– А как хоть называется банк? – упавшим голосом спрашиваю я.
– Не знаю! – пожал плечами Игорь. – Это частный банк!
– На нём хоть написано, что это банк? – с последней надеждой спросила я.
– Нет, там ничего не написано! Просто чёрная металлическая дверь, ты не пропустишь! – уверенный в моей сообразительности произнёс Игорь.
Отличный ориентир! Чёрная металлическая дверь! Да в Москве миллионы таких!
– Игорь, – поникшим голосом обратилась я к начальнику. – У нас ведь с этим банком договор. В договоре всегда есть реквизиты. Давай быстренько поднимем договор и посмотрим адрес этого банка и его название, потому что я сомневаюсь, что смогу найти его за то короткое время, которое у меня осталось.
– Света! – строгим голосом произнёс Игорь. – На это нет времени! Я так подробно описал тебе дорогу, что ты не заблудишься!
– Сомневаюсь, – убитым голосом ответила я. Мне уже совсем не хотелось отправляться на подработку, потому что мне, как в сказке, предстояло идти туда, не знаю куда, и искать то, не знаю что!
– Света, ты – офицер милиции! Разберёшься! Давай поезжай, потому что времени у тебя в обрез! – велел начальник, и я, с обречённым видом и упавшим сердцем, отправилась на поиски неизвестного банка по неизвестному адресу.
Может быть оттого, что времени у меня реально было в обрез, переживать по поводу возможной неудачи было некогда. Как взмыленная лошадь я понеслась к метро Охотный ряд и поехала на Фрунзенскую. Там я вышла из последнего вагона и приступила к поискам, на которые у меня было около десяти минут.
Вспоминая всё, что говорил Игорь, я зашла во двор, прошла по нему и вскоре действительно увидела трубу, идущую параллельно земле. Это была первая удача, так как она означала, что я иду в правильном направлении. Дальше следовало правильно свернуть и найти забор, вдоль которого нужно было идти. И это мне тоже удалось. Сложность оказалась лишь в поисках высокого дома, который следовало обойти. Но и здесь я не промахнулась. Наверное, сработала интуиция.
И после всех этих хитроумных манипуляций и прогулок по сусанинским тропам я вышла, как вы думаете, куда? На Фрунзенскую набережную! А ведь Игорь ни словом не обмолвился о набережной! А такой ориентир как Москва-река сложно пропустить!
В ужасе я оглянулась назад. Наверное, я всё же где-то ошиблась и неправильно свернула. И я уже хотела идти назад, чтобы продолжить поиски, но у меня оставалось чуть больше минуты до девяти часов, и я решила, чисто для успокоения совести, пройти вдоль того дома, к которому пришла. И, о чудо! я увидела чёрную металлическую дверь! Неужели она?
С бешено бьющимся сердцем я потянула на себя эту тяжёлую дверь. Времени у меня оставалось буквально несколько секунд. Пан или пропал! И я вошла внутрь.
Это и в самом деле был банк. Его немногочисленные сотрудники с изумлением посмотрели на меня. Ещё бы! Вместо бравого парня-милиционера, которого они ждали, к ним вваливается хрупкая девушка в милицейской форме и с красным от пробежки лицом.
– Здесь милиционера ждут? – спросила я, прям как у Зощенко в его пьесе «Свадьба», которую совершенно замечательно экранизировал Леонид Гайдай в своём фильме «Не может быть!», когда герой Савелия Крамарова заглядывает в очередной дом, чтобы найти место, где должна состояться свадьба его друга, и спрашивает: «Сюда, что ль, жениху?», так и я занималась поисками банка, где мне предстояло нести службу в этот день.
– Здесь, – тихо ответила одна из сотрудниц, ошарашенно глядя на меня.
– Так вот это я и есть! – бодро ответила я.
Сотрудники банка были в шоке, это было написано у них на лицах, но вслух они ничего не сказали, лишь показали мне, где в их банке располагается милицейский пост. А заодно показали, как пройти в туалет и где можно поесть, когда я соберусь пообедать. А я была так рада, что не заблудилась и успела к назначенному часу, что ещё долго приходила в себя.
Как я уже упоминала, это был канун Дня защитника Отечества. И потому под конец рабочего дня сотрудницы банка собрались поздравить своих коллег-мужчин. И меня они тоже позвали.
– Но я же не мужчина! – принялась я отнекиваться.
– Всё равно Вы – наш защитник! – ответили мне.
Затем девушки банка вручили своим коллегам и мне по набору хрустальных стопок Дятьковского завода. Мне было очень приятно, но всё равно неловко, будто я отобрала подарок у своего собрата по оружию. Но, с другой стороны, может, я и вправду его заслужила?
Вечером я принесла подарок домой, и мой муж оценил его. Ещё бы! Ведь этот набор был рассчитан скорее на мужчин, чем на женщин. А я с гордостью поставила его в сервант, потому что набор был действительно хорош. И сейчас, глядя на него, я каждый раз вспоминаю о своём приключении в тот день, и думаю о том, что так и должно было случиться: сначала невыполнимая задача, с которой я справилась, а затем – приз за хорошую работу.
Новые игры госпожи Каролины
Это случилось, когда я работала юристом в одном Управлении. На весь юридический отдел у нас было только два телефонных номера: один у начальницы, и один – на остальные пять кабинетов, в которых трудилось одиннадцать человек. Этим же номером пользовалась и заместитель начальника.
Разумеется, это было неудобно, и руководство отдела всячески пыталось добиться выделения хотя бы ещё одного номера. И вот это случилось. Муниципальные власти выделили нам ещё один телефонный номер, который мы сразу же включили во все справочники. Количество звонков в наш адрес увеличилось, но большая часть звонивших были совсем не теми людьми, с которыми нам хотелось бы говорить.
Мои коллеги, хихикая, уже начали перешёптываться и рассказывать друг другу о странных звонках на новый номер, на который им приходилось отвечать. Однако мне ещё ни с кем подозрительным говорить не приходилось, оттого я скептически относилась к подобным рассказам. Поэтому когда в очередной раз зазвонил телефон и никто из моих коллег сразу не ответил на звонок, я без малейших колебаний подняла телефонную трубку и представилась:
– Капитан милиции N. Слушаю Вас.
– Госпожа Каролина? – услышала я в трубке вкрадчивый мужской голос.
– Нет, это милиция! – строгим голосом ответила я.
– Госпожа Каролина, у Вас новая игра? – всё тем же заигрывающим тоном продолжил разговор мужчина.
– Нет, это не новая игра! И не госпожа Каролина! Это капитан милиции N! – громким голосом повторила я, чтобы отбить у мужчины, находящегося по другую сторону телефонного провода, охоту шутить с представителем власти.
– Мне нравятся Ваши игры, госпожа Каролина! – обрадованным тоном заявил в ответ мужчина, совершенно не желая прекращать разговор.
– Послушайте! – приложила я все свои усилия, чтобы переубедить своего телефонного собеседника. – Это и в самом деле милиция! Этот телефонный номер принадлежит нам, поэтому звонить по нему нужно только тогда, когда у Вас действительно серьёзная проблема, требующая нашего вмешательства!
– Продолжайте, госпожа Каролина! Мне нравится Вас слушать!
Признаться, я была в замешательстве. Конечно, можно было бросить трубку, можно было нагрубить. И, полагаю, в любой другой организации именно так бы поступили. Но сотрудникам милиции категорически запрещено грубить гражданам, и мы обязаны отвечать на все адресованные нам вопросы и просьбы о помощи, даже когда мы понятия не имеем, что делать и как отвечать. В таких случаях мы обязаны направить обратившегося гражданина к тому сотруднику и в то отделение, где ему смогут помочь. А поскольку начальники для того и существуют, чтобы решать те проблемы, с которыми подчинённые справиться не в силах, я велела своему телефонному собеседнику подождать, а сама перевела разговор на заместителя начальника нашего отдела, которая тоже была женщиной, но только получала в три раза больше меня, и потому я с полным правом могла делегировать ей кой-какую работу.
После того как заместитель начальника ответила на телефонный звонок, я со спокойной душой положила телефонную трубку. И через несколько секунд я услышала голос, кричащий на весь коридор:
– Нет, это милиция! Вы ошиблись номером!
Уж и не знаю, как умаслила этого мужчину наша заместитель начальника, потому что я прикинулась дурочкой, которая была вообще не в курсе, кто звонит. Но впредь постаралась не отвечать на звонки, приходившие на этот телефонный номер.
А звонки продолжались ещё, наверное, несколько месяцев, и никакие уверения поклонников госпожи Каролины в том, что теперь они звонят в милицию, не помогали, так как подобные ответы воспринимались ими как новые игры, которым следует всячески подыгрывать.
Затейливая фамилия
Когда я стала работать в Управлении, то меня часто стали направлять в командировки проверять работу нижестоящих подразделений. Поначалу я немного опасалась командировок, так как считала, что не гожусь в проверяющие, но потом втянулась и даже стала получать удовольствие от таких поездок. Да и подчинённые меня любили, так как приезжая в проверяемый отдел и заметив в работе какие-либо недостатки, я никого не отчитывала, а принималась сама всю эту работу переделывать. Я даже в суды ходила за подчинённые подразделения. Просила оформить мне доверенность и шла в суд, выигрывала дело и со спокойной душой возвращалась обратно. Я знала, что хорошая судебная практика мне пригодится впоследствии, а сложных дел для меня не существовало в принципе. Всё-таки хорошее образование в комплекте с мозгами – большое дело.
Кроме того, приезжая в незнакомый город, мне было интересно узнать его. Поэтому я часто просила местных сотрудников организовать мне небольшую обзорную экскурсию по их городу. Я всегда брала с собой фотоаппарат и потом, кроме впечатлений и нового судебного опыта, привозила из командировок ряд фотоснимков. Я даже не подозревала, сколько, оказывается, в Подмосковье интересных мест! И потому каждая новая командировка была для меня в радость.
Обычно мы ездили проверять подразделения небольшими группами, а порой я вообще ездила одна. Но как-то раз меня отправили в Воскресенск в составе комплексной группы проверяющих из разных служб.
По правилам, если командировка предстояла в город, располагающийся от Москвы на расстоянии не более ста километров, то оплата проживания, а также проезд в этот город были не предусмотрены, так как чиновники, принимавшие эти правила, посчитали, что при таком условии сотрудник в состоянии каждый день ездить туда и обратно домой. И неважно, что сам сотрудник живёт в одной стороне Московской области, а проверяемое подразделение находится в другой, и путь в одну сторону занимает не меньше четырёх часов. Поэтому порой нам приходилось снимать жильё, а также оплачивать проезд в дни командировок за свой счёт, потому что часто, особенно когда руководитель проверяемой группы был слишком въедливым, наш рабочий день заканчивался после девяти вечера.
И вот когда мы приехали в Воскресенск, и стало ясно, что проверка будет чуть ли не круглосуточной, проверяемое подразделение организовало наше расселение на местной турбазе.
Подходим мы регистрироваться, и встречает нас женщина лет пятидесяти и спрашивает наши фамилии, чтобы вписать их в журнал. Ближе всех к регистратору оказался Сеня Фомин из технического отдела. И когда его попросили назвать фамилию, он тут же ответил:
– Фомин.
И мы, те, кто стоял рядом, видим, что женщина-регистратор пишет в своём журнале: «Холмин».
Сеня тут же поправляет её:
– Не Холмин, а Фомин! Первая «Ф»!
И женщина, не поднимая головы, быстренько исправляет «Холмин» на «Фолмин».
– Не Фолмин, а Фомин! – ещё громче произносит Сеня, начиная потихоньку злиться.
В итоге, с третьей попытки женщина всё же написала фамилию Сени правильно, после чего, подняв голову, посмотрела на нас и произнесла:
– Надо же, какая затейливая фамилия! Первый раз такую слышу!
А мы, все кто стоял за Сеней, начали переглядываться. Если эта дама в фамилии из пяти букв умудрилась сделать три ошибки, то что будет с нашими фамилиями? Она их до вечера записывать будет?
Тут Ирина Мастеркова, руководитель нашей группы, решила взять ситуацию под контроль.
– Знаете, – сказала Ирина, обращаясь к женщине-регистратору, – давайте мы сами свои фамилии запишем!
Та, понимая, что спорить с группой милиционеров не стоит, согласилась, и мы сами вписали свои данные в регистрационный журнал. А когда мы шли по своим номерам, я подошла к Сене и шутливо сказала:
– Какая затейливая у тебя фамилия, оказывается!
Но отчего-то Сеня обиделся.
– Нормальная у меня фамилия! – буркнул он мне, и я поняла, что больше не стоит говорить с Сеней на эту тему, если я не хочу испортить с ним отношения, тем более что ни я, ни женщина из регистратуры не пытались его обидеть. На мой взгляд, ситуация действительно вышла смешная, так почему бы не посмеяться? Ведь многие ошибаются, произнося то или иное слово, но не всем удаётся ошибиться так, чтобы это было смешно и не обидно.