Сцена вторая
Леонардо, Салаино, Ромина, Лиза, посыльный
Мастерская Леонардо. Как и вчера, на подиуме сидит модель Моны Лизы. Выглядит она сегодня не лучше, чем вчера. Чтобы девушка не упала, ее привязали к спинке стула.
Салаино: (Переводя дух) Уф, еле выкрутились! И чего это она так взбеленилась?
Леонардо: (Косится на дверь) Тс-с-с… А то еще и без ужина оставит, с нее станется.
Салаино: (Расхрабрившись после стычки с Роминой) Да приструните вы ее, мастер Леонардо! Что она о себе возомнила? Скалкой ее, да по мягкому месту.
Леонардо: (Доверительно) Боюсь я ее… (Подходит к мольберту и обращается к Лизе) Улыбнись, красавица, Христом прошу, улыбнись.
У девушки начинает дергаться правый глаз. Салаино, не спеша, приносит ей стакан воды. Трясущейся рукой девушка берет стакан и пытается пить.
Леонардо: (Бросает кисти на пол; восклицает горячо, но шепотом) Не могу я так работать, Салаино! (Немного громче) Творцу нужна свобода, полет души! (Громко в сторону двери, выпятив грудь) А не каторга!!
Из коридора доносится демонстративное покашливание Ромины. Леонардо тут же сжимается и поднимает кисти. Со скорбным выражением лица начинает рисовать.
Леонардо: (Салаино) Что у нас на сегодня запланировано?
Салаино кивает, садится на пол и одной рукой открывает ежедневник.
Салаино: Так… Нужно бы кастинг закончить… Что скажете?
Леонардо: (Обреченно) Да делай, что хочешь.
Салаино: Тогда, как я и говорил, номер тридцать четыре. Потом в очередной раз перенесенная встреча с братьями Санта Марии…
Леонардо: (Недовольно) Да-да, вот пойди и встреться. Что дальше?
Салаино: Вроде все.
Леонардо: (Вздыхает) Звездолет…
Салаино: Что? Звездо что?
Леонардо молчит и мечтательно смотрит на холст. Салаино подходит к нему – на холсте нарисована летящая в межзвездном пространстве ракета.
Салаино: Это еще что?!
Леонардо: (Мечтательно) Знаешь, я ведь с самого детства мечтал стать астролетчиком. Плавать в межзвездном корабле от звезды к звезде, открывать новые планеты, находить другие жизни и цивилизации. Ничего нет прекраснее, чем обнаружить на какой-нибудь затерянной в глубинах космоса планетке рвущийся к вершинам знания разум… Бывает, зависнешь на околопланетной орбите, отправишь ближе к поверхности датчики и спутники и изучаешь… И все это плывет в космосе, совершает свое привычное кружение… Звездные системы вокруг ядра галактики, планеты вокруг звезд… Земля вокруг Солнца… (У Салаино начинает отвисать челюсть) Она такая красавица, наша Земля, ты бы видел! Прекрасный сине-зеленый шар в обрамлении дымки белых облачков… Вращается себе вокруг Солнца…
Салаино: (Немного приходит в себя и дергает Леонардо за рукав) Хозяин, хозяин!! Вы чего?
Леонардо: (Как будто не слыша его) …Плывет, будто огромный летучий корабль… Ничего нет прекраснее чувства свободного полета… Сколько бы я сейчас отдал за то, чтобы подняться ввысь, выйти из атмосферы и, сидя у иллюминатора, наблюдать за ее кружением, будто в медленном вальсе…
Салаино: (Водит ладонью перед лицом Леонардо, щелкает пальцами) Ау-у! Хозяин!! Опять вы за свое?! Земля круглая, она вертится!! Опомнитесь!!! (Косится на дверь.) Хватит того, что синьор Коперник уже это за вами следом твердит! Бросьте вы эти бредни! Всем известно, что Земля – плоская, а небесная твердь – твердая! Инквизиция не посмотрит на то, что вы – гений!
Леонардо: (Приходит в себя) А? Что? Опять что-то говорил? Что ж за напасть такая? (С сожалением) И опять ничего не помню! (Вздрагивает и испуганно тычет кисточкой в рисунок) А это что такое?
Салаино: (Ехидно) Портрет Моны Лизы, синьор.
Леонардо: Какой же это портрет, болван! Где глаза, рот, брови? Это что-то другое… Что это?
Из коридора доносится приближающийся голос Ромины.
Ромина: Вот сюда, в мастерской он, работает.
Салаино: Вот черт! (Срывает рисунок и прячет запазуху Леонардо, затем ставит новый холст.) Рисуйте, синьор, рисуйте!
Леонардо: (Растерянно) Что рисовать?
Ромина: (Совсем рядом) Осторожно, здесь ступенька… (Раздается глухой звук удара лбом о стенку и тихий вой) …и низкий потолок.
Салаино: Лизу рисуйте!
Леонардо начинает лихорадочно рисовать глаза, нос, рот…
Распахивается дверь. На пороге появляются Ромина и какой-то юноша с сумкой через плечо. Юноша потирает лоб, на котором красуется свежая шишка.
Салаино: (Сидя на полу и записывая в ежедневник) А на заднем плане – окно, и за ним – горный пейзаж. Я все правильно записываю?
Ромина: К вам посыльный, синьор. (Недобро косится на Салаино – тот преданно улыбается ей в ответ.)
Леонардо: От графа?
Посыльный: (Вежливо) Нет, синьор. Из IQ-клуба. Приглашение на сегодняшнее заседание. Получите, распишитесь.
Леонардо: (Обрадованно) С удовольствием! (Подходит к посыльному и расписывается в тетради.)
Ромина: (Неодобрительно) Опять этот клуб! И за что только деньги платим? Одна пустая говорильня. Синьор, вам нужно работать!
Салаино: (Встает, подходит к Ромине и обнимает ее за плечи) Ромина, душенька, синьор сегодня хорошо поработал. Мы обсудили содержание картины для монастыря, продвинулись в Джоконде…
Ромина подходит к мольберту и вскрикивает, хватаясь за сердце.
Ромина: Что это??!!
Все бросаются к холсту. Там изображено что-то странное. Нос Лизы съехал куда-то набок, рот находится почему-то на месте правого глаза, а сам правый глаз отчего-то оказался в левом нижнем углу картины, одно ухо уютно заняло место брови над левым глазом, другое – рта…
Леонардо мямлит что-то невразумительное и делает знаки Салаино.
Ромина: Что это, я спрашиваю!!??
Салаино: А… Э… А… Видишь ли, Ромина… Э… Я как раз не успел договорить… А… Синьор попробовал новую технику… рисования.
Леонардо: (Кивает) Да.
Салаино: Называется сюрреализм. Думаю, это будет очень модно в начале двадцатого века.
Леонардо: (Кивает) Точно.
Ромина: Новая техника, значит? Модно, значит? Ну, негодник, сейчас я тебе задам!
Размахивая скалкой, служанка начинает бегать за Салаино. Сделав несколько кругов вокруг Леонардо и мольберта, они скрываются за дверью и оттуда доносятся возмущенные крики Салаино: "А я то тут при чем?! Я протестую! Это насилие над личностью! Я старый больной человек! Только не по голове!" Леонардо достает из-за пазухи смятый рисунок звездолета, бережно разглаживает его и мечтательно любуется космическом кораблем.
Посыльный: (разглядывая сюрреалистичную картину) А мне нравится…
Привязанная Мона Лиза безвольно обмякает на стуле, упав в обморок.
Сцена третья
Леонардо, Салаино (уже без гипса), Коперник, Нострадамус, председатель клуба, другие "гении" и их слуги
Милан. Заседание IQ-клуба.
В просторном зале за круглым столом сидят "величайшие и неординарнейшие умы" современности (правда, для вступления в клуб не обязательно быть шибко умным, главное вовремя платить внушительные членские взносы). За их спинами, скучая, переминаются с ноги на ногу слуги.
Большинство присутствующих горячо обсуждают идею одного из "гениев" о растениях, которые будут ходить за водой к колодцу. Но некоторые в беседе не участвуют. Коперник, освободив часть стола, составляет из фруктов модель Солнечной системы: большой апельсин – солнце, мандарины – планеты. Нострадамус подсчитывает что-то на счетах и записывает в блокнотике. Леонардо делает бумажные самолетики и пускает их летать по залу.
Салаино: (шепчет Леонардо) И зачем мы сюда пришли? Вы только послушайте, о чем они говорят! Они бы еще решили вывести новую породу волков, которая будет овец пасти… Давайте лучше проблемы нанофизики обсудим!
Леонардо: Ш-ш-ш! Услышат! На, вот, яблочко.
Салаино: (плаксиво) Синьор, пойдемте отсюда!
Леонардо: Прекрати ныть! Нострик вон из Франции прикатил – и не ноет!
Салаино: Поедемте лучше к графу, с башни прыгнем…
Леонардо: (Строго) Салаино! Ты знаешь, мы здесь по делу! Потерпи, всему свое время! Будут тебе и прыжки!
Председатель: Синьоры! Прошу не отвлекаться! Что думает по этому поводу синьор Коперник?
Коперник: (Задумчиво) И все-таки она вертится…
Председатель: (Строго) Это Вы Святой Инквизиции расскажете, синьор. А нас интересует Ваше мнение по обсуждаемому вопросу. Вам есть, что сказать?
Коперник: Спросите лучше Нострадамуса. Он будущее знает, он вам все и расскажет.
Председатель: Синьор Нострадамус.
Нет ответа.
Председатель: (громче) Синьор Нострадамус! Чем вы заняты?
Нострадамус: О, месье председатель! (Поглаживает свою длинную седую бороду) Я только что совершил гениальное открытие!
Салаино: (хмыкает на ухо Леонардо) Он наконец-то открыл свой год рождения? Сейчас опять скажет, что родится в 1505-ом.
Леонардо: (назидательно) Нельзя смеяться над пожилыми людьми! Синьору сто двадцать лет! Не удивительно, что он так тщательно скрывает свой возраст!
Нострадамус: Я знаю, когда наступит конец света! (Все ахают.) В год, когда Страстная пятница придется на день Святого Георгия, Светлое Воскресенье – на день Святого Марка, а празднование Тела Христова – на день Святого Иоанна… (Торжественно) В этот год и наступит Конец Света!
Все достают календарики и начинают подсчитывать.
Нострадамус: Месье, я так счастлив!
Председатель: (озадаченно глядя в календарь) Но позвольте, синьор, так это же этот год!
Нострадамус: Да, месье! Нам выпала небывалая честь! Мы станем свидетелями Конца Света!.. (Ошарашено) Что??? (Снова погружается в свои вычисления)
Леонардо: Как печально, боюсь, что не успею закончить эксперимент с крыльями…
Все горячо обсуждают новость. Кто-то предлагает спешно построить подземный город и переждать Конец Света там. Кто-то доказывает, что это не поможет и нужно выкопать туннель на другую сторону Земли. Еще кто-то предлагает заставить Нострадамуса выяснить, какого рода будет Конец Света и каких областей Земли он коснется.
Леонардо: (Салаино) Как вовремя я изобрел этот космический корабль. (Всем) Предлагаю сесть на него и переждать Конец Света на околоземной орбите.