От вас вовсе не требуется «сесть за стол и приступить к занятиям». Эту книгу можно читать где угодно, например, в метро или лежа на диване, отдыхая после работы. Потому что уникальность метода как раз и заключается в том, что запоминание иностранных слов и выражений происходит подспудно, за счет их повторяемости, без СПЕЦИАЛЬНОГО заучивания и необходимости использовать словарь.

Существует множество предрассудков на тему изучения иностранных языков. Что их могут учить только люди с определенным складом ума (особенно второй, третий язык и т. д.), что делать это нужно чуть ли не с пеленок и, самое главное, что в целом это сложное и довольно-таки нудное занятие.

Но ведь это не так! И успешное применение Метода чтения Ильи Франка в течение многих лет доказывает: начать читать интересные книги на иностранном языке может каждый!

Причем

на любом языке,

в любом возрасте,

а также с любым уровнем подготовки (начиная с «нулевого»)!

Сегодня наш Метод обучающего чтения – это четыреста книг на шестидесяти языках мира. И миллионы читателей, поверивших в свои силы!

Итак, «как это работает»?

Откройте, пожалуйста, любую страницу этой книги. Вы видите, что текст разбит на отрывки. Сначала идет адаптированный отрывок – текст с вкрапленным в него дословным русским переводом и небольшим лексико-грамматическим комментарием. Затем следует тот же текст, но уже неадаптированный, без подсказок.

Если вы только начали осваивать немецкий язык, то вам сначала нужно читать текст с подсказками, затем — тот же текст без подсказок. Если при этом вы забыли значение какого-либо слова, но в целом все понятно, то не обязательно искать это слово в отрывке с подсказками. Оно вам еще встретится. Смысл неадаптированного текста как раз в том, что какое-то время – пусть короткое – вы «плывете без доски». После того как вы прочитаете неадаптированный текст, нужно читать следующий, адаптированный. И так далее. Возвращаться назад – с целью повторения – НЕ НУЖНО! Просто продолжайте читать ДАЛЬШЕ.

Сначала на вас хлынет поток неизвестных слов и форм. Не бойтесь: вас же никто по ним не экзаменует! По мере чтения (пусть это произойдет хоть в середине или даже в конце книги) все «утрясется», и вы будете, пожалуй, удивляться: «Ну зачем опять дается перевод, зачем опять приводится исходная форма слова, все ведь и так понятно!» Когда наступает такой момент, «когда и так понятно», вы можете поступить наоборот: сначала читать неадаптированную часть, а потом заглядывать в адаптированную. Этот же способ чтения можно рекомендовать и тем, кто осваивает язык не «с нуля».

Язык по своей природе – средство, а не цель, поэтому он лучше всего усваивается не тогда, когда его специально учат, а когда им естественно пользуются – либо в живом общении, либо погрузившись в занимательное чтение. Тогда он учится сам собой, подспудно.

Для запоминания нужны не сонная, механическая зубрежка или вырабатывание каких-то навыков, а новизна впечатлений. Чем несколько раз повторять слово, лучше повстречать его в разных сочетаниях и в разных смысловых контекстах. Основная масса общеупотребительной лексики при том чтении, которое вам предлагается, запоминается без зубрежки, естественно – за счет повторяемости слов. Поэтому, прочитав текст, не нужно стараться заучить слова из него. «Пока не усвою, не пойду дальше» – этот принцип здесь не подходит. Чем интенсивнее вы будете читать, чем быстрее бежать вперед, тем лучше для вас. В данном случае, как ни странно, чем поверхностнее, чем расслабленнее, тем лучше. И тогда объем материала сделает свое дело, количество перейдет в качество. Таким образом, все, что требуется от вас, – это просто почитывать, думая не об иностранном языке, который по каким-либо причинам приходится учить, а о содержании книги!

Главная беда всех изучающих долгие годы какой-либо один язык в том, что они занимаются им понемножку, а не погружаются с головой. Язык – не математика, его надо не учить, к нему надо привыкать. Здесь дело не в логике и не в памяти, а в навыке. Он скорее похож в этом смысле на спорт, которым нужно заниматься в определенном режиме, так как в противном случае не будет результата. Если сразу и много читать, то свободное чтение по-немецки – вопрос трех-четырех месяцев (начиная «с нуля»). А если учить помаленьку, то это только себя мучить и буксовать на месте. Язык в этом смысле похож на ледяную горку – на нее надо быстро взбежать! Пока не взбежите – будете скатываться. Если вы достигли такого момента, когда свободно читаете, то вы уже не потеряете этот навык и не забудете лексику, даже если возобновите чтение на этом языке лишь через несколько лет. А если не доучили – тогда все выветрится.

А что делать с грамматикой? Собственно, для понимания текста, снабженного такими подсказками, основательное знание грамматики не требуется – и так все будет понятно. А затем происходит привыкание к определенным формам – и грамматика усваивается тоже подспудно. Ведь осваивают же язык люди, которые никогда не учили его грамматику, а просто попали в соответствующую языковую среду. Это говорится не к тому, чтобы вы держались подальше от грамматики (грамматика – очень интересная вещь, занимайтесь ею тоже), а к тому, что приступать к чтению данной книги можно, зная всего лишь правила чтения и самые азы грамматики.

Эта книга поможет вам преодолеть важный барьер: вы наберете лексику и привыкнете к логике языка, сэкономив много времени и сил. Но, прочитав ее, не нужно останавливаться, продолжайте читать на иностранном языке (теперь уже действительно просто поглядывая в словарь)!

Отзывы и замечания присылайте, пожалуйста, по электронному адресу frank@franklang.ru

Der Partner
(Партнер)

Die Lokomotive schrie heiser auf (паровоз хрипло вскрикнул; aufschreien – вскрикнуть): der Semmering war erreicht (прибыли в Земмеринг: «Земмеринг был достигнут»). Eine Minute rasteten die schwarzen Wagen im silbrigen Licht der Höhe (одну минуту черные вагоны отдыхали в серебристом свете высоты; der Wagen – повозка; вагон; das Silber – серебро; das Licht – свет), warfen paar bunte Menschen aus, schluckten andere ein (выбросили наружу несколько пестрых людей, поглотили других; auswerfen – выбрасывать наружу; paar = ein paar – несколько; ein Paar = das Paar – пара; der Mensch – человек, pl. die Menschen – люди; einschlucken – проглатывать; поглощать), Stimmen gingen geärgert hin und her (голоса сердито перекликались: «шли туда и сюда»; die Stimme – голос; gehen – идти; geärgert – рассерженный; ärgern – сердить; der Ärger – гнев, досада, раздражение), dann schrie vorne wieder die heisere Maschine (потом хриплая машина впереди снова закричала; schreien – кричать; закричать) und riss die schwarze Kette rasselnd in die Höhle des Tunnels hinab (и громыхая увлекла черную цепь за собой в пещеру туннеля; hinabreißen – срывать; увлекать за собой; reißen – рвать; der Tunnel – туннель; rasseln – трещать; громыхать). Rein ausgespannt, mit klaren, vom nassen Wind reingefegten Hintergründen (чисто растянутый, с ясными, чисто выметенными мокрым ветром задними планами; der Wind – ветер; der Hintergrund, pl. die Hintergründe – задний фон; задний план; der Grund – почва; фон) lag wieder die hingebreitete Landschaft (лежал опять раскинувшийся ландшафт; liegen – лежать; hinbreiten – распростирать, расстилать; breit – широкий; die Landschaft – ландшафт, пейзаж; das Land – земля, страна).

Die Lokomotive schrie heiser auf: der Semmering war erreicht. Eine Minute rasteten die schwarzen Wagen im silbrigen Licht der Höhe, warfen paar bunte Menschen aus, schluckten andere ein, Stimmen gingen geärgert hin und her, dann schrie vorne wieder die heisere Maschine und riss die schwarze Kette rasselnd in die Höhle des Tunnels hinab. Rein ausgespannt, mit klaren, vom nassen Wind reingefegten Hintergründen lag wieder die hingebreitete Landschaft.

Einer der Angekommenen (один из прибывших; der Angekommene – прибывший; ankommen – прибывать), jung, durch gute Kleidung und eine natürliche Elastizität des Schrittes sympathisch auffallend (молодой, выгодно: «симпатично» выделяющийся хорошей одеждой и естественной пружинистостью шага; die Elastizität – эластичность; пружинистость; der Schritt – шаг; auffallen – падать на что-л.; бросаться в глаза, выделяться), nahm den andern rasch voraus einen Fiaker zum Hotel (обогнав других, быстро нанял: «взял» фиакр в гостиницу; nehmen – брать; нанимать; voraus – вперед, в обгон; das Hotel – гостиница). Ohne Hast trappten die Pferde den ansteigenden Weg (лошади не спеша застучали подковами по уходящей вверх дороге; die Hast – спешка; trappen – медленно, тяжело ступать; стучать при ходьбе; das Pferd – лошадь; ansteigen – подниматься, идти в гору). Es lag Frühling in der Luft (в воздухе чувствовалась: «лежала» весна; der Frühling – весна; früh – ранний).

Einer der Angekommenen, jung, durch gute Kleidung und eine natürliche Elastizität des Schrittes sympathisch auffallend, nahm den andern rasch voraus einen Fiaker zum Hotel. Ohne Hast trappten die Pferde den ansteigenden Weg. Es lag Frühling in der Luft.

Jene weißen, unruhigen Wolken flatterten am Himmel (по небу порхали те белые, беспокойные облака; die Wolke – облако; flattern – развеваться; порхать; der Himmel – небо), die nur der Mai und der Juni hat (какие бывают только в мае и июне: «которые имеет только май и июнь»), jene weißen, selbst noch jungen und flattrigen Gesellen (те белые, сами еще юные и легкомысленные ветреники; der flattrige Geselle – ветреный малый; ветреник; flattrig – легкомысленный, ветреный; der Geselle – подмастерье; спутник; парень), die spielend über die blaue Bahn rennen (которые, играя, мчатся по голубому полотну; spielen – играть; die Bahn – дорога; полотно; rennen – бежать; мчаться), um sich plötzlich hinter hohen Bergen zu verstecken (чтобы внезапно спрятаться за высокими горами; der Berg, pl. die Berge – гора), die sich umarmen und fliehen (которые обнимаются и обращаются в бегство; umarmen – обнимать; der Arm – рука; fliehen – убегать; обращаться в бегство), sich bald wie Taschentücher zerknüllen, bald in Streifen zerfasern (то сминаются, как носовые платки, то расползаются на: «в» полоски; bald… bald… – то… то; das Taschentuch – карманный платок; носовой платок; die Tasche – сумка; карман; das Tuch – платок; der Streifen – полоса; zerfasern – разнимать / распадаться на волокна; die Faser – волокно) und schließlich im Schabernack den Bergen weiße Mützen aufsetzen (и, наконец, в шутку нахлобучивают: «насаживают» горам белые шапки; der Schabernack – шутка, проделка; die Mütze – шапка).

Jene weißen, unruhigen Wolken flatterten am Himmel, die nur der Mai und der Juni hat, jene weißen, selbst noch jungen und flattrigen Gesellen, die spielend über die blaue Bahn rennen, um sich plötzlich hinter hohen Bergen zu verstecken, die sich umarmen und fliehen, sich bald wie Taschentücher zerknüllen, bald in Streifen zerfasern und schließlich im Schabernack den Bergen weiße Mützen aufsetzen.

Unruhe war auch oben im Wind (беспокойство чувствовалось: «было» и наверху в ветре; die Unruhe – беспокойство, тревога; auch – также; и; der Wind – ветер), der die mageren, noch vom Regen feuchten Bäume so unbändig schüttelte (который так буйно тряс тощие, еще влажные от дождя деревья; der Regen – дождь; der Baum – дерево; unbändig – необузданный; буйный; bändigen – усмирять; обуздывать; die Bande, pl. – узы; оковы), dass sie leise in den Gelenken krachten (что они тихо трещали в суставах; das Gelenk, pl. die Gelenke – сустав; krachen – грохотать; трещать) und tausend Tropfen wie Funken von sich wegsprühten (и разбрызгивали «от себя» тысячу капель, словно искры; der Tropfen – капля; der Funke/n/ – искра; wegsprühen – разбрызгивать; weg – прочь; sprühen – брызгать). Manchmal schien auch Duft von Schnee kühl aus den Bergen herüberzukommen (порой даже казалось, что со стороны: «из» гор доносится свежестью: «свежо» запах снега: «запах казался… доноситься»; manchmal – иногда; порой; auch – также; даже; scheinen – светить; казаться; der Duft – аромат; запах; der Schnee – снег; kühl – прохладный; свежий; herüberkommen – переходить на эту сторону; доноситься), dann spürte man im Atem etwas (тогда в дыхании чувствовалось что-то; der Atem – дыхание), das süß und scharf war zugleich (что: «которое» было одновременно сладким и острым). Alles in Luft und Erde war Bewegung und gärende Ungeduld (все в воздухе и /на/ земле было /проникнуто/ движением и нетерпеливым брожением: «бродящим нетерпением»; die Luft – воздух; die Erde – земля; die Bewegung – движение; gären – бродить, скисать; die Ungeduld – нетерпение; dulden – терпеть). Leise schnaubend liefen die Pferde den jetzt niedersteigenden Weg (тихо фыркая, лошади бежали по дороге, теперь спускавшейся вниз; laufen – бежать; niedersteigen – спускаться вниз), die Schellen klirrten ihnen weit voraus (звон бубенцов разносился далеко вперед: «бубенцы звенели, далеко опережая их»; die Schelle – бубенчик; voraus – вперед; опережая).

Unruhe war auch oben im Wind, der die mageren, noch vom Regen feuchten Bäume so unbändig schüttelte, dass sie leise in den Gelenken krachten und tausend Tropfen wie Funken von sich wegsprühten. Manchmal schien auch Duft von Schnee kühl aus den Bergen herüberzukommen, dann spürte man im Atem etwas, das süß und scharf war zugleich. Alles in Luft und Erde war Bewegung und gärende Ungeduld. Leise schnaubend liefen die Pferde den jetzt niedersteigenden Weg, die Schellen klirrten ihnen weit voraus.

Im Hotel war der erste Weg des jungen Mannes zu der Liste der anwesenden Gäste (в гостинице молодой человек первым делом направился: «первый путь молодого человека был» к списку «имеющихся» постояльцев; der Mann – мужчина; человек; anwesend – присутствующий; имеющийся; der Gast – гость; постоялец), die er – bald enttäuscht – durchflog (который он пробежал, скоро разочаровавшись: «разочарованный»; enttäuschen – разочаровывать; durchfliegen – пролететь; пробежать глазами). „Wozu bin ich eigentlich hier“, begann es unruhig in ihm zu fragen (зачем я, собственно, здесь – спросил он себя с тревогой: «начало в нем тревожно спрашивать»; beginnen – начинать). „Allein hier auf dem Berg zu sein, ohne Gesellschaft, ist ärger als das Bureau (быть здесь на горе в одиночестве, без общества, хуже, чем в конторе: «контора»; allein – одинокий; в одиночестве; die Gesellschaft – общество; das Bureau = das Bürό – бюро; контора). Offenbar bin ich zu früh gekommen oder zu spät (по-видимому, я приехал слишком рано или слишком поздно; offenbar – очевидный; по-видимому; offen – открытый; kommen – приходить; приезжать). Ich habe nie Glück mit meinem Urlaub (никогда мне не везет: «я не имею удачи» с «моим» отпуском; das Glück – счастье; удача; der Urlaub – отпуск). Keinen einzigen bekannten Namen finde ich unter all den Leuten (ни одного знакомого имени я не нахожу среди всех этих людей; einzig – единственный; один; der Name – имя; unter – под; среди; pl. die Leute – люди).

Im Hotel war der erste Weg des jungen Mannes zu der Liste der anwesenden Gäste, die er – bald enttäuscht – durchflog. „Wozu bin ich eigentlich hier“, begann es unruhig in ihm zu fragen. „Allein hier auf dem Berg zu sein, ohne Gesellschaft, ist ärger als das Bureau. Offenbar bin ich zu früh gekommen oder zu spät. Ich habe nie Glück mit meinem Urlaub. Keinen einzigen bekannten Namen finde ich unter all den Leuten.

Wenn wenigstens ein paar Frauen da wären (если бы здесь было хотя бы несколько женщин; wenigstens – по меньшей мере; хотя бы; wenig – мало; die Frau – женщина), irgendein kleiner, im Notfall sogar argloser Flirt (какой-нибудь маленький, в крайнем случае даже невинный флирт; der Notfall – чрезвычайная ситуация; крайний случай; die Not – нужда; der Fall – падение; случай; arglos – простодушный; безобидный, невинный; arg – дурной, злой), um diese Woche nicht gar zu trostlos zu verbringen (чтобы не провести эту неделю в полном унынии: «вовсе слишком уныло»; trostlos – безнадежный; унылый; der Trost – утешение).“ Der junge Mann, ein Baron von nicht sehr klangvollem österreichischen Beamtenadel (молодой человек – барон из: «от» не очень родовитой: «известной» австрийской чиновной знати; klangvoll – звучный; известный; der Klang – звук; тон, тембр; klingen – звенеть, звучать; der Beamtenadel – чиновная знать; der Beamte – государственный служащий; чиновник; das Amt – должность, место, пост; служба; der Adel – аристократия; знать), in der Statthalterei angestellt (служивший в резиденции наместника; die Statthalteréi – наместничество; резиденция наместника; der Statthalter – наместник, регент; die Statt /устар./ – место; halten – держать; anstellen – приставлять; брать на службу), hatte sich diesen kleinen Urlaub ohne jegliches Bedürfnis genommen (взял «себе» этот маленький отпуск без всякой нужды; das Bedürfnis – потребность; нужда; bedürfen /+ Gen./ – нуждаться в чем-л.; nehmen – брать), eigentlich nur, weil sich alle seine Kollegen eine Frühjahrswoche durchgesetzt hatten (собственно говоря, только потому, что все его коллеги добились для себя: «себе» весенних каникул: «весенней недели»; der Kollége – коллега; die Frühjahrswoche – весенняя неделя; das Frühjahr – весна; die Woche – неделя; durchsetzen – добиваться) und er die seine dem Dienst nicht schenken wollte (и он не хотел свои /каникулы/ подарить службе; der Dienst – служба; dienen – служить).

Wenn wenigstens ein paar Frauen da wären, irgendein kleiner, im Notfall sogar argloser Flirt, um diese Woche nicht gar zu trostlos zu verbringen.“ Der junge Mann, ein Baron von nicht sehr klangvollem österreichischen Beamtenadel, in der Statthalterei angestellt, hatte sich diesen kleinen Urlaub ohne jegliches Bedürfnis genommen, eigentlich nur, weil sich alle seine Kollegen eine Frühjahrswoche durchgesetzt hatten und er die seine dem Dienst nicht schenken wollte.

Er war, obwohl innerer Befähigung nicht entbehrend (он был, хоть и не без скрытых дарований: «не лишен внутреннего дарования»; die Befähigung – способность; дарование; zu etwas befähigen – делать способным к чему-л., давать возможность /делать что-л./; fähig – способный; entbehren /+ Gen./ – быть лишенным чего-л., нуждаться в чем-л.), eine durchaus gesellschaftliche Natur (вполне общительной натурой; gesellschaftlich – общественный, светский; общительный; die Gesellschaft – общество), als solche beliebt (за это его любили: «в качестве таковой любим»; beliebt – любимый, популярный; lieben – любить), in allen Kreisen gern gesehen (охотно принимали: «видели» в любом кругу: «во всех кругах»; der Kreis, pl. die Kreise – круг; sehen – видеть) und sich seiner Unfähigkeit zur Einsamkeit voll bewusst (и полностью осознавал свою неспособность к одиночеству; die Einsamkeit – одиночество; einsam – одинокий; bewusst – осознанный; bewusst sein – быть осознанным, известным; sich bewusst sein – сознавать). In ihm war keine Neigung, sich selber allein gegenüberzustehen (в нем не было склонности оставаться наедине с самим собой: «в одиночестве стоять напротив самого себя»; gegenüber – напротив; stehen – стоять), und er vermied möglichst diese Begegnungen (и он по возможности избегал этих встреч; vermeiden – избегать; möglichst – по возможности; möglich – возможный; jemandem begegnen – встречаться с кем-л., попадаться кому-л. навстречу), weil er intimere Bekanntschaft mit sich selbst gar nicht wollte (потому что он вовсе не хотел более близкого знакомства с самим собой; intím – интимный; близкий; die Bekanntschaft – знакомство; bekannt – знакомый). Er wusste, dass er die Reibfläche von Menschen brauchte (он знал, что ему нужно соприкасаться с людьми: «нужна поверхность трения людей»; wissen – знать; die Reibfläche – поверхность трения; reiben – тереть; die Fläche – поверхность), um seine Talente, die Wärme und den Übermut seines Herzens aufflammen zu lassen (чтобы дать развернуться: «разгореться» своим талантам, теплу и задору своего сердца; das Talént – талант; der Übermut – высокомерие; задор; das Herz – сердце; aufflammen – воспламеняться; разгораться; die Flamme – пламя; lassen – оставлять; давать сделать что-л.), und er allein frostig und sich selber nutzlos war (а один он был холоден и самому себе бесполезен; frostig – морозный; холодный; der Frost – мороз; der Nutz – /устар./ польза = der Nutzen), wie ein Zündholz in der Schachtel (словно спичка в коробке; das Zündholz – спичка; zünden – зажигать; das Holz – дерево, древесина).

Er war, obwohl innerer Befähigung nicht entbehrend, eine durchaus gesellschaftliche Natur, als solche beliebt, in allen Kreisen gern gesehen und sich seiner Unfähigkeit zur Einsamkeit voll bewusst. In ihm war keine Neigung, sich selber allein gegenüberzustehen, und er vermied möglichst diese Begegnungen, weil er intimere Bekanntschaft mit sich selbst gar nicht wollte. Er wusste, dass er die Reibfläche von Menschen brauchte, um seine Talente, die Wärme und den Übermut seines Herzens aufflammen zu lassen, und er allein frostig und sich selber nutzlos war, wie ein Zündholz in der Schachtel.

Verstimmt ging er in der leeren Hall auf und ab (в дурном настроении он ходил взад и вперед по пустому вестибюлю; verstimmen – расстроить, раздосадовать; испортить настроение; die Stimmung – настроение; die Hall = die Halle – зал; холл; вестибюль; auf und ab gehen – ходить взад-вперед), bald unschlüssig in den Zeitungen blätternd (то перелистывая в нерешительности газеты: «в газетах»; unschlüssig – нерешительный; в нерешительности; der Schluss – заключение; конец; die Zeitung – газета; die Zeit – время; blättern – перелистывать; das Blatt – лист), bald wieder im Musikzimmer am Klavier einen Walzer antastend (то снова в музыкальной комнате за фортепиано, подбирая: «нащупывая» вальс; das Musikzimmer – музыкальная комната, помещение для музицирования; die Musik – музыка; das Zimmer – комната; das Klavíer – клавир; фортепиано; antasten – прикасаться; нащупывать), bei dem ihm aber der Rhythmus nicht recht in die Finger sprang (в: «при» котором, однако, ритм ему не давался: «не прыгал в пальцы правильно»; recht – правый; правильный; der Finger – палец; springen – прыгать). Schließlich setzte er sich verdrossen hin (в конце концов он уселся раздосадованный; verdrießen – рассердить; раздосадовать; sich hinsetzen – усаживаться), sah hinaus, wie das Dunkel langsam niederfiel (смотрел наружу, как медленно спускалась темнота; hinaussehen – смотреть /туда/ наружу; niederfallen – падать вниз; спускаться), der Nebel als Dampf grau aus den Fichten brach (/и/ туман клубами: «в виде пара», серея: «серо», выступал из-за: «из» елей; als – как; в виде; der Dampf – пар; die Fichte – пихта; ель; brechen – ломать; выступать). Eine Stunde zerbröselte er so, nutzlos und nervös (так он потратил: «раскрошил» один час, бесполезно и нервничая: «нервно»; zerbröseln – раскрошить; der Brösel – /хлебная/ крошка). Dann flüchtete er in den Speisesaal (затем он сбежал в столовую; flüchten – спасаться бегством; сбегать; die Flucht – бегство; der Speisesaal – столовая; die Speise – еда, блюдо; der Saal – зал).

Verstimmt ging er in der leeren Hall auf und ab, bald unschlüssig in den Zeitungen blätternd, bald wieder im Musikzimmer am Klavier einen Walzer antastend, bei dem ihm aber der Rhythmus nicht recht in die Finger sprang. Schließlich setzte er sich verdrossen hin, sah hinaus, wie das Dunkel langsam niederfiel, der Nebel als Dampf grau aus den Fichten brach. Eine Stunde zerbröselte er so, nutzlos und nervös. Dann flüchtete er in den Speisesaal.

Dort waren erst ein paar Tische besetzt (там пока было занято всего несколько столов; erst – сперва; только; пока… всего; der Tisch – стол), die er alle mit eiligem Blick überflog (которые он все окинул торопливым взглядом; der Blick – взгляд; überfliegen – перелететь; окинуть взглядом). Vergeblich! Keine Bekannten (напрасно! ни одного знакомого: «никаких знакомых»; vergeblich – напрасный, тщетный; vergeben – отдавать; тратить напрасно; der Bekannte – знакомый), nur dort – er gab lässig einen Gruß zurück – ein Trainer (только вон там, – он небрежно ответил на приветствие, – тренер; zurückgeben – отдавать назад; отвечать на что-л. тем же; lässig – непринужденный; небрежный), dort wieder ein Gesicht von der Ringstraße her, sonst nichts (вон опять /знакомое/ лицо с Рингштрассе, больше ничего: «ничего другого»; das Gesicht – лицо). Keine Frau, nichts, was ein auch flüchtiges Abenteuer versprach (ни одной женщины, ничего, что обещало /бы/ хотя бы мимолетное приключение; auch – также; хотя бы; flüchtig – беглый; мимолетный; flüchten – сбегать; versprechen – обещать). Sein Missmut wurde ungeduldiger (к его досаде прибавилось нетерпение: «его досада стала нетерпеливее»; der Missmut – досада, недовольство; dulden – терпеть; die Geduld – терпение; geduldig – терпеливый; die Ungeduld – нетерпение; ungeduldig – нетерпеливый).

Dort waren erst ein paar Tische besetzt, die er alle mit eiligem Blick überflog. Vergeblich! Keine Bekannten, nur dort – er gab lässig einen Gruß zurück – ein Trainer, dort wieder ein Gesicht von der Ringstraße her, sonst nichts. Keine Frau, nichts, was ein auch flüchtiges Abenteuer versprach. Sein Missmut wurde ungeduldiger.

Er war einer jener jungen Menschen, deren hübschem Gesicht viel geglückt ist (он был одним из тех молодых людей, чьи миловидные лица пользуются успехом: «чьему миловидному лицу много удалось») und in denen nun beständig alles für eine neue Begegnung, ein neues Erlebnis bereit ist (и в которых нынче всё постоянно готово к новой встрече, к какому-нибудь новому происшествию; nun – теперь; нынче; das Erlebnis – переживание; происшествие; erleben – переживать, испытывать), die immer gespannt sind (которые все время с нетерпением ждут; immer – всегда; все время; gespannt sein – быть напряженным; ждать с нетерпением; spannen – натягивать; напрягать), sich ins Unbekannte eines Abenteuers zu schnellen (/как бы/ броситься стремглав в неизведанность приключения; das Unbekannte – неизвестное, неведомое; /sich/ schnellen – стремительно бежать; бросаться стремглав; schnell – быстрый), die nichts überrascht (которых ничто не застигает врасплох; überraschen – застигнуть врасплох; поразить, удивить; rasch – быстрый), weil sie alles lauernd berechnet haben (потому что они, наблюдая исподтишка, все просчитали; lauern – подстерегать; наблюдать из укрытия), die nichts Erotisches übersehen (которые не упустят из виду ничего эротического; übersehen – охватывать взглядом; упускать из виду), weil schon ihr erster Blick jeder Frau in das Sinnliche greift (потому что уже их первый взгляд вцепляется в чувственность: «чувственное» любой женщины; das Sinnliche – чувственное; der Sinn – смысл; чувство; greifen – хватать; цепляться), prüfend und ohne Unterschied (оценивая и не делая различия: «без различия»; prüfen – проверять; оценивать; der Unterschied – разница; различие; unterscheiden – различать), ob es die Gattin ihres Freundes ist (является ли она женой их друга) oder das Stubenmädchen, das die Türe zu ihr öffnet (или горничной, которая отворяет дверь /ведущую/ к ней; das Stubenmädchen – горничная; die Stube – комната; горница; das Mädchen – девочка; девушка).

Er war einer jener jungen Menschen, deren hübschem Gesicht viel geglückt ist und in denen nun beständig alles für eine neue Begegnung, ein neues Erlebnis bereit ist, die immer gespannt sind, sich ins Unbekannte eines Abenteuers zu schnellen, die nichts überrascht, weil sie alles lauernd berechnet haben, die nichts Erotisches übersehen, weil schon ihr erster Blick jeder Frau in das Sinnliche greift, prüfend und ohne Unterschied, ob es die Gattin ihres Freundes ist oder das Stubenmädchen, das die Türe zu ihr öffnet.

Wenn man solche Menschen mit einer gewissen leichtfertigen Verächtlichkeit Frauenjäger nennt (когда таких людей с некоторой опрометчивой презрительностью называют охотниками до женского пола: «охотниками за женщинами»; gewiss – известный; некоторый; wissen – знать; leichtfertig – легкомысленный; опрометчивый; leicht – легкий; fertig – готовый; die Verächtlichkeit – презрительность; verachten – презирать; achten – уважать; der Frauenjäger – охотник на женщин; der Jäger – охотник; jagen – охотиться), so geschieht es, ohne zu wissen (то это происходит без осознания /того/: «без /того/ чтобы знать»; geschehen – происходить, случаться), wie viel beobachtende Wahrheit in dem Worte versteinert ist (сколько наблюдательной правды заключено: «окаменело» в этом слове; beobachten – наблюдать; die Wahrheit – истина; правда; wahr – верный; истинный; versteinern – окаменеть; der Stein – камень), denn tatsächlich (ведь действительно; die Tatsache – факт; die Tat – дело, поступок; die Sache – вещь), alle leidenschaftlichen Instinkte der Jagd (все страстные инстинкты охоты; die Leidenschaft – страсть; das Leid – страдание; der Instínkt – инстинкт), das Aufspüren, die Erregtheit und die seelische Grausamkeit (выслеживание, возбуждение и душевная жестокость; aufspüren – выслеживать; die Erregtheit – возбужденность; erregen – возбуждать; grausam – жестокий) flackern in dem rastlosen Wachsein solcher Menschen (вспыхивают в неустанной бдительности таких людей; flackern – мигать, пульсировать; вспыхивать; rastlos – неутомимый; неустанный; die Rast – отдых; das Wachsein – бодрствование; бдение; wach – бодрствующий; бдительный). Sie sind beständig auf dem Anstand (они постоянно начеку: «в стойке»; der Anstand – приличие; засада, охотничья стойка), immer bereit und entschlossen (всегда готовы и полны решимости; entschlossen – решительный; полный решимости; sich zu etwas entschließen – решиться на что-л.), die Spur eines Abenteuers bis hart an den Abgrund zu verfolgen (идти по следу: «преследовать след» приключения до самого конца: «жестко до дна пропасти»; hart – твердый; жесткий; der Abgrund – пропасть; дно пропасти; der Grund – почва; дно; verfolgen – преследовать; идти по следу; folgen – следовать).