Последнее время

Заказав и получив книгу, долго к ней не притрагивалась. Начиталась спойлеров и ждала окна – читать серьезное и глубокое на ходу, в перебежках нехорошо, невежливо. Готовилась к материалу плотному и многослойному, который не распробовать, не проштудировав матчасть. И вот в пустое, серое, очень питерское утро с неба обрушился туман, мир стал на паузу, и я открыла «Последнее время» .

Меня вобрало с головой, как земля мары поглощала чужаков вместе с конями и доспехами.

Первые страницы как будто идешь вслепую сквозь густой лес. Меня тащило по курумнику непонятных событий и незнакомых слов, я не понимала, кто все эти люди и нелюди, как они живут и зачем воюют. Но когда оставляешь попытки разобраться во всем и сразу, улетаешь легко. Забавно, что к моменту, когда та или иная неясность развуалируется словами кого-нибудь из героев, воображение уже пользует недалекую от истины версию. И кайф от погружения в этот причудливый многоцветный мир не только и не столько в этом.

К чему я не была готова, так это к узнаванию. Меня потрясло, что первые же персонажи нашли отражение в моем личном пространстве вплоть до внешних признаков. Какое-то литературное колдовство. Я бежала глазами по строчкам, как по раскаленным углям, обмирая от сладкого ужаса. Это было чарующе. Незнакомо. Страшно. Обволакивающе. Нежно. Меня несло по Юлу стремительно и с единственной жалостью: мало, мало, возвратно. Когда оставшиеся страницы уже собирались в щепоть, под сердцем заныло, что скоро они уже уйдут, кончатся, все, кого я успела узнать и полюбить, а больше всех Айви, Кула и Озея. Один Кул сам по себе – запечатанная бездна.

Моего арсенала не хватит, чтобы описать, сколько глубины и чувственности в этом тексте. Сколько запахов и ощущений, света и тьмы, движения, пространства, ветра, земли, воды и огня. Сколько точных попаданий в то, что думаешь или пропускал через себя, но не можешь рассказать, не растеряв главного по пути от образа к слову.

Прочитала за четыре дня, не забуксовав ни разу, а ощущение, что прошел год. Так бывает, когда выныриваешь из сна, который ярче и достоверней реальности.

Про концовку: я не увидела в финале жирной точки, скорее черную дыру, всосавшую старый мир – очертания нового, еще не сформировавшегося, привлекают не меньше, чем то, на что оглядываешься.

Пожалуйста, пусть на этом не закончится. Пусть они вернутся.

Шамиля Идиатуллина нельзя отнести к авторам определенного жанра, он пишет разное. «Убыр» этнический хоррор, ориентированный на широкого читателя; «Татарский удар» политический триллер, «Город Брежнев» жесткое социальное ретро, а «Бывшая Ленина» современный остросоциальный роман. «Последнее время» относят к жанру этнофэнтези, но не ищите сходства с первой книгой,его не будет или будет исчезающе мало. Совсем другой жанр, иная проблематика; эпическая, в противовес камерной истории «Убыра», картина мира. Странное плетение отношений в подробно прописанном непривычном мире, где люди сумели договориться с Землей и жить с ней в мире, не зная убийства. Взамен получив все необходимое, и много больше, вроде умения ходить под водой, преодолевать огромные расстояния, складывая пространство, или летать (пусть недолго и по необходимости, но все же!)

Очень интересная, хотя и непростая для понимания книга.

Очень необычная книга. Знаете, к фэнтези крайне равнодушно отношусь – никогда не интересовал этот жанр. Но все-таки желание прочесть книгу весьма симпатичного мне автора перевесило. Знаете, оказалось, этнофэнтези, качественно написанное, очень даже можно читать. Первые страниц 30 вообще было сложно понять, о чем я читаю, где происходит действие, кто эти люди (и люди ли они вообще)) Но потом было очень интересно и увлекательно. Это и философская притча, и роман-блокбастер в одном лице. И слог Идиатуллина классный. Подчас сложно понять, о чем речь, но так красиво написано! В общем, не жалею, что прочитал.

Идиатуллин, всё таки, талант! Лихо закрутил. Тяжело было продираться сквозь начало, но потом начался экшн и стало не оторваться. Мастер печатного слова!

Совершенно прекрасная книга – такое фэнтези, каким оно должно быть. Не наивное, не заумное, не детское, не взрослое, не светлое и не темное. Живое.

Обожаю произведения Шамиля Идиатуллина, без рассуждений и славословий )Но в «Последнем времени»пришлось мне продираться сквозь текст, конечно :-) Но любителям фэнтези решительно рекомендую – это прямо для них!

Странная, красивая, местами не ясная книга, играющая образами, ничего не объясняющая, живущая сама по себе – отличное фэнтези

Обычно я не читаю чужие рецензии, не приступив к написанию своей. В этот раз почитала, потому что у меня самой была куча сомнений в оценке этой книги, и вы сейчас поймёте, почему. Начала я её читать параллельно с Эльфрида Елинек - Дети мертвых , которая просто убила меня наповал своей, мммм, как бы так помягче сказать - изощрённостью. И вот тут, предполагая фэнтези и полагаясь на свой собственный восторг по поводу двух книг, прочитанных у автора, начинаю слушать книгу. Увы, не каждый автор - чтец, а я из тех любителей аудиокниг, которые предпочитают некоторую театральность, а не бу-бу-бу... Ладно, переходим на текст. Сильно легче не стало... Вероятно, если бы у меня был больший багаж знаний о приволжских племенах, верованиях варягов, легендах степняков, мне было бы проще. Но сходу начать воспринимать мир, как он дан в книге, - сложно. И по прочитанным рецензиям предполагаю, что не все их авторы перетерпели длительное время "входа в мир". А вот дальше, когда в голове немного улежится то, что мары выращивают всё: от орудий труда до крыльев, позволяющих им летать, что шестипалые (люди Запада, прозванные так народами мары за счёт дюжинами) могут ездить на самокатах с силовыми элементами, что степняки одеты в баулЫ - одежду из полос ткани и ремней, и по их расположению на теле можно понять не только, из какого он племени, но буквально в каком он сейчас настроении, тогда-то становится интересно. И страшно.

Мары - абсолютно мирные, они не обидят никого и у земли не возьмут больше необходимого. У них есть волшба и главный человек - Арвуй-кугыза, разумный вождь, он же самый сильный колдун. Сотни, если не тысячи лет они прожили на своей земле. На своей?

И нелюдь эта тоже где-то рядом с ними существует, изгнанная, невидимая. Только лишь юный Кул, малец не роду-племени мары, а как-то в раннем детстве попавший на их земли, практически изгой, поскольку никак не может овладеть навыками, считающимися обязательными и очень простыми, может видеть хотя бы одного из них. Они даже дружат. Махись - единственный друг Кула.

И даже этому мелкому орту найдётся место в боях, когда шестипалые из каменных пещер, в каких нормальные люди не живут (это по мнению мары) начнут свою операцию по переселению, спланированную очень давно, и там ещё "что-то про кукушонка. Еще бы я знал, что это значит." А с востока другие люди, с именами, похожими на китайские, тоже уже двигаются к этим землям, потому что дома земля не родит, вода горькая, по стенам - плесень...

Как я уже говорила, мары мирные, до самой крайней пацифистской степени.

И они решают уйти. Если они дали земле обет, и земля перестала его поддерживать, значит, они что-то делают не так. Придут на новое место, может, с землёй и соседями договорятся, начнут всё сначала. Но

Бойня не реке, именуемой племенами по-разному, а по сути являющейся Итилем, - грандиозная картина, которая оставляет в полнейшей растерянности... Кто победил? Кто проиграл? Кто будет жить на этих землях и переживёт Последнее время? Лично я думаю, что эти реки крови одновременно были и гимном материнству. Неожиданный вывод, но меня он настиг после прочтения вот этого момента:

А в книге как раз есть важный персонаж - степнячка Кошше, готовая на всё, чтобы спасти своего ребёнка. Материнская любовь её тем более несомненна, что дитё - результат изнасилования, и того сипатого, кто её тогда взял, она ищет среди всех мужчин уже несколько лет, и вовсе не с целью признаться в любви. Она - хладнокровный убийца, но

Так что Последнее время - это не конец света. Это конец привычного мира, разлом легенд и уверенности в своей правоте. Что там будет дальше?

Только и остаётся, как принято у мары, пожелать их миру (и нашему миру не в меньшей степени):

Шамиль Идиатуллин мастер текстовой эргономики - в небольшой объем умещает максимальный смысл. И у него удивительное чувство языка. Я не о стилистическом многообразии, авторская повествовательная манера легко опознается. Не в последнюю очередь вспышками многозначных лексических единиц в простом, экономном в изобразительных средствах, тексте. Слово или выражение, стертое до обмылка, полыхнет вдруг остро иным смыслом.

Мары "Последнего времени"имеют, конечно, отношение к марийцам нашей реальности: самоназвание, политеизм, священные рощи, кугыза (глава, первосвященник, духовный наставник). У автора давний серьезный интерес к фольклору и традициям малых народов России. Но до чего хорошо это "мары", если бы не было, нужно было бы придумать. Подсознание вычитывает из них безбрежное море и Марью Моревну-прекрасную королевну, мир и смерть, морок, мрак, кошмар, мороку, марево.

Пускаясь в плавание по волнам этнофэнтези, стоит заранее уяснить, что легко не будет. Прежде, чем читать или слушать (одновременно с выходом электронной версии, ожидается аудиокнига в авторском исполнении), настройтесь не на одно-два базовых допущения, которые определят отличия здешнего мира от реального. В этой книге необычным будет все, а плотность информационного потока поначалу выбьет опору даже из-под ног самого подготовленного читателя.

Но выход из зоны читательского комфорта оправдан. Ничего похожего не только в отечественной литературе, но и в мировой, сколько могу судить, еще не было. Новое слово, во времена римейков и ремиксов, дорогого стоит. Даже если для понимания придется приложить некоторое ментальное усилие.

Итак, имеем мир, сочетающий в части городской культуры позднефеодальный уклад (хотя некоторые особенности говорят о наследовании развитой техногенной цивилизации). Есть степняки, они подчиняются установлениям Великой Степи времен Чингисхана нашей реальности, но с меньшим уровнем агрессии. Тут вообще не воюют глобально, может быть потому, что есть мощный сдерживающий фактор - мары.

Их земли отграничивают условный Город от условной Степи и просто так здесь не пройти,потому что мары в давние времена сумели договориться с Землей. Идеальный биогеосимбиоз: она дает им защиту и все необходимое, и кое-что сверх того (как вам умение летать, перемещаться на огромные расстояния, используя в качестве порталов полые пни или вырастить полный рот новых зубов?). Они заботятся о ней.

Совершенно не похожие на бесплотных остроухих эльфов, с которыми невольно ассоциируешь подобный тип взаимодействия с природой, мары трудятся на своих биофабриках, имеют тысячи запретов и строгих предписаний, которых никому не придет в голову воспринимать мракобесием: всякое установление имеет смысл и ведет к определенным последствиям.

Пользуются высочайшей степенью свободы внутри общин, где нет семей в нашем понимании, детей воспитывают все вместе, сексуальные потребности удовлетворяют с непринужденностью пресловутого стакана воды, чтят старших, заботятся о младших, абсолютно уверены в завтрашнем дне.

К несчастью, ничего неизменного нет под луной и страшное китайское проклятие "Чтобы ты жил во времена перемен" придавит героев всей тяжестью Удесятеренной, утысячеренной. Коренное отличие романа от множества апокалиптических и постап книг в том, что мир тут не рушится.

Он изменяется, но масштабы изменений столь тектонические, что порой подумаешь - смерть была бы предпочтительнее. А впрочем, помереть всегда успеем, ни большого ума, ни большой доблести для этого не нужно.

Героям "Последнего времени" потребуется то и другое, никто не даст гарантии благополучного исхода, а свет в конце туннеля не раз и не два обернется тупиком с гнилушками. Финал крутой, возможность испытать уровень собственной читательской продвинутости пойдет бонусом.

Я обещала и я расскажу про новый роман Шамиля Идиатуллина «Последнее время». «Последнее время» пришло. Вернее, если совсем честно, приехало с курьером, завернутое в пять слоев пленки и скотча. Руками не развернешь, пришлось осторожно, слой за слоем, разрезать ножницами. И вот тогда уже увидеть его таким, какое оно есть. Очень красивым, кстати. И очень удобного формата. С четким и достаточно крупным шрифтом. С обложкой, не шершавой и не гладкой, а именно такой, какой нужно, чтобы было приятно прикасаться. И чтобы даже показалось на миг, что книга чуть-чуть теплее обычного, хоть так не бывает. Или бывает, но не в реальной жизни. Но в нереальной жизни героев книги тоже много чего не бывало раньше. Не бывало, а потом случилось. Потому что «Последнее время» - оно не такое, как все остальные времена. Собственно, я провалилась в текст, как проваливаются в воду. Вроде идешь-идешь, и земля под ногами твердая, а потом р-раз — и нет уже никакой земли, и опоры под ногами нет. И мир вокруг незнакомый, жутковатый, но осязаемый, выпуклый, с резкими звуками, острыми запахами, яркими красками и людьми. Ну и не только людьми, а всеми, кто в нем живет. Не буду даже пытаться пересказывать сюжет. Читать и открывать для себя линию за линией, поворот за поворотом, ход за ходом — отдельное удовольствие. Не буду описывать героев. Про них нужно читать, потому что иначе может получиться как в старом анекдоте «Беня напел». А зачем? Если «Последнее время» - это притча, то у нее даже не тройное дно, а все гораздо сложнее, считать — не пересчитать. Если это сказка, то очень страшная, но в ней все по-настоящему до последней страницы. Если это правда, то про нас. Про всех нас, с нашей внутренней, глубинной стороны. И ты - читатель чувствуешь и видишь себя в каждом из героев. И неважно — кто он. Все равно, его боль — твоя боль, его страх — твой страх, его хоть крохотное, но счастье — твое счастье. Держи и не отпускай. Роман прекрасен, многогранен и многолик. И он тоже не отпустит. Долго-долго не отпустит. А еще, дочитав, можно верить (или надеяться, или зажмуриться и твердо знать), что даже после этого последнего времени, что-то будет. И что все те, кто друг другу так нестерпимо нужны, найдутся. Человек ли, народ ли. Или земля. Найдутся и не потеряются. Ни на грани, ни за гранью. Никогда, даже в «Последнее время».