– Ошибся… – сказал тот, кто ударил. С табурета из-за угла спрыгнул карлик. Тот самый карлик, собственной персоной – Жора Кельскопец.
– Ну, здравствуй, Жора! – громко рявкнул Бегемотов.
Кельскопец резко повернул голову, Володя снял капюшон. Жора снял с ноги тапочек, кинул в бывшего друга и побежал в кухню.
– Ну, нет, теперь ты от меня не уйдешь! Нам нужно очень многое обсудить, предатель! – закричал Бегемотов, и кинулся следом. Успел схватить его за ногу у самого окна. Но Жора выскользнул.
Эти двое бегали друг за другом по всему дому, переворачивая мебель. Купряинов хотел вмешаться, но старик остановил его, сказав, что им обязательно нужно поговорить. Уверял, что все пройдет без последствий, максимум пару раз по морде друг другу дадут.
– Жен чужих уводить, ребят своих предавать, лучшего друга – ты мастер! А как ответить за поступки, то сразу в бега, Кельскопец? – кричал Бегемотов, стоя напротив Жоры у круглого тола.
– Кельскопец? – воскликнула Оленька. – Точно! Я помню, капитан Дубанько фотографию вашу показывал! Так ты из «Кривой панды»!
– Я тебя, может, удивлю, красавица… Кстати, номер телефончика свой напиши… В этом доме я – не единственный представитель «Кривой панды»!
– Бывший! – вставил «пять копеек» Володя Бегемотов. – Ты был им, пока не предал нас всех!
– Володя упокойся! Я понимаю, что поступил подло, но дай же мне все объяснить! – оправдывался Жора.
– Вот дам тебе по наглой предательской физиономии пару раз, тогда, может, и поговорим! – грозил Бегемотов.
Пара мгновений и эти двое снова бегают друг за другом, как Волк за Зайцем или Кира за Юлей. Вдруг – остановились.
– Сними эту гадкую кофту! У тебя пятно на ней! – кричал Кельскопец.
– А ты в трусах стоишь! – парировал Бегемотов.
– Ольга, о чем речь? – обратился к девушке взволнованный Куприянов.
– Леший – это Жора Кельскопец! Главный помощник Владимира Бегемотова! – громко ответила девушка и обратилась к старику: – А полиция здесь есть?
– Не надо полицию, – посмеялся старик.
– Дед, ты понимаешь, что членов этой банды по всей стране ищут! Они – самые опасные преступники!
– Пойдемте лучше чай попьем, – спокойно ответил на Оленькину гневную тираду старик.
– А ты, Вера? Я все пыталась вспомнить, где же тебя видела. Вспомнила – все тот же капитан Дубанько показывал мне фотографии главных людей в вашей банде, ну кроме Владимира Бегемотова. Ты, Вера, выходит, на самом деле, Анна Бульба?
– Ну, узнала ты, легче стало? – усмехнулась Анна. Автор комедии, на минуточку, продолжит звать девушку Верой, уж больно подходящие ей эти имя и фамилия. Сама она, в конце концов, виновата, что имя не смогла себе более простое придумать.
– Честно говоря, – заговорил Куприянов, – даже комментировать ничего не хочу. Хватит на сегодня с меня приключений, связанных с вашей…– посмотрел на Оленьку, – вашей с Бегуньковым деятельностью. Теперь еще у меня в группе опасный бандит… Пойду я, – Куприянов направился на кухню за стариком, – Святослав, ты пойдешь со мной, тебя опасно одного оставлять, – добавил Куприянов.
– Бегуньков? – засмеялся Жора. – У тебя с фантазией явные проблемы.
– Не может быть! – воскликнула Оленька. – Так, выходит, ты – Бегемотов? Владимир Бегемотов?
Володя оперся руками о стол, опустил голову.
– Ну, спасибо тебе, Кельскопец! И тут меня сдал! Из-за тебя на наш след Сталин вышел! – громко объявил Володя, повернулся к Ольге: – Да, я – Владимир Бегемотов, лидер «Кривой панды», – скорчил он гримасу. Снова повернулся к Жоре: – Бегуньков – еще куда не шло. Вот Аня себе имя придумала потрясное. Хоть стой, хоть падай. Вера Ветродуй!
Кельскопец засмеялся, да так забавно, словно похрюкал.
Оля опешила, несколько мгновений она стояла в ступоре, а потом поспешила к выходу.
– Не дай ей уйти! – скомандовал Бегемотов Вере. В коридоре начался переполох. Петроградская отбивалась, как могла: щипалась, кусалась, но отцепить от себя Верины руки все же не смогла.
– Помогите! – закричала Оленька, поняв, что не может справиться. – Бандиты! – На помощь прибежал Куприянов, а Жора, под шумок, решил выпрыгнуть в окно и скрыться.
– Стоять! – рыкнул Володя и кинулся за ним.
Выпрыгивая, Кельскопец зацепился ногой за подоконник. Бегемотов схватил его за трусы и втащил в дом.
– Вот они, проблемы малого роста! – стонал Жора.
Володя схватил его за шиворот футболки, и смотрел на него дикими глазами. Жора понял, что жить ему осталось недолго.
– Я не уводил твою жену, Володя! Просто поверь мне, я все объясню! И не я сли информации о банде в полицейские уши! Поверь! – кричал бородатый карлик.
– Володя, – в гостиной появился старик, – он говорит правду!
Бегемотов ослабил хватку, поставил карлика на пол.
– А я бы вот ни за что не причинил боль своему другу, несмотря на обиду, – покачал головой Жора. Туристы стояли в коридоре и молча наблюдали за происходящим. Олю держал за руку Куприянов, Вера встала у дверей, чтобы никто не сбежал.
Кельскопец подошел к шкафу, надел штаны с дыркой на колене.
– Девушку твоего брата я увел, признаюсь. Но за это он мне должен морду набить, а не ты. Тебя я не предавал! Да ты мне спасибо сказать должен, за то, что я избавил вашу семью от неверной женщины! – выдал Жора, рассматривая дыру на коленке.
– Заткнись, Кельскопец! – снова вспылил Бегемотов, затем надел ботинки и вышел на улицу, воздухом свежим подышать.
– Я с криминальными авторитетами в поход пошла, – помотала головой Оленька.
– И ведь не добавишь ничего, – согласился Куприянов.
– Господа, предлагаю пройти на кухню! Она у меня большая, покушаем и все обсудим. Уверяю, бояться нечего, – пригласил Жора.
– Предупреждаю, если захотите нас в рабство продать, или что там еще обычно делают бандиты, то вас найдут. Мои родные все о вас знают, Леший. Знает мама – значит, знает и полиция. Если мы пропадем, нас найдут быстро. Мама и до директора ФСБ дойдет, раз до Сталина дошла, когда я всего сутки на телефонные звонки не отвечала, – предупредила Оленька. – К тому же, уверяю вас, я буду защищаться до последнего.
– Оленька, – загоготал Жора, – вам нечего бояться, я абсолютно безобидный. По крайней мере, для вас. Проходите на кухню, а то мы здесь с Бегемотовым бардак небольшой устроили. Дед, Аня, проводите гостей, за Володей я сам схожу.
Туристы двинулись на кухню, а Жора взял трубку, заправил ее табаком и пошел к Володе. Во дворе, перед воротами, остановился, набрал полную грудь воздуха, выдохнул и шагнул на улицу.
Бегемотов стоял у рябины, сунув руки в карманы. Вид серьезный, задумчивый. И мрачный, как тучка.
Жора закурил, подошел,встал рядом.
– Жду объяснений, – рыкнул Бегемотов.
– Володя, друг, – начал Жора.
– Не друг, ты мне, лицемер.
– Давай вечером прогуляемся до скалы, там закат хорошо видно, красивый такой. И поговорим. А сейчас я просто прошу поверить мне. Я – не предатель, – твердо сказал Кельскопец.
Бегемотов не ответил.
– Я понимаю, что ты злишься. Я бы и сам себя побил, наверное, в такой ситуации. Но пока пойдем лучше к столу, Володя, поужинаем. Потом и поговорим.
Из-за рябины выглянул мужик с граблями – он все также хотел отомстить Бегемотову за то, что тот якобы его избил.
– Горыныч! – заметил его Жора, а потом Бегемотов.
– Что, Леший?
– Горыныч, Леший, я словно сказку попал! – хмыкнул Бегемотов.
– Жизнь и есть сказка, никогда не знаешь, каких и когда чудес от нее ждать, – глубокомысленно изрек Жора и повернулся к Горынычу.
– У тебя вопрос какой-то, пьяница? – грубо спросил он у мужика.
– Проучить бы надо этого негодяя. Зашел в поселок, избил меня до полусмерти…
– Брысь отсюда, Горыныч! – рявкнул Жора и снова повернулся к Бегемотову: – Пойдем в дом, ужин готов! – предложил он. Володя ничего не ответил. Нахмурился, но в дом все же вернулся.
Жора потушил трубку. Заметил, что на лавочке у дома сидит бабушка и курит.
– Ты чего сидишь здесь, старушка?
– Так Мюррэй Толстиков газету из города привез, ты же заказывал! – ответила бабулька. – Я вот и принесла ее тебе.
– А чего в дом не зашла? Сидишь здесь, ждешь…
– Да шла и вдруг резко грустно мне стало. Присела вот. У тебя тут так хорошо, чистенько, милок! – ответила старушка.
– Понятно, ну отдыхай. Спасибо за газету. А, может, поужинаешь с нами? – спросил Жора.
– Ты сам кушай больше, а то никак не вырастешь, – пошутила бабуля, затем встала и отправилась по своим делам, – до свидания, Леший!
Кельскопец что-то невнятно буркнул в ответ. А дело в том, что все его внимание было сосредоточено на первой полосе газетёнки «Врушка на опушке». Статья под заголовком «Полиция и ФСБ вышли на след известной преступной группировки «Кривая панда» и лично – её лидера Владимира Бегемотова» сразу бросилась ему в глаза. Жора произнес вслух: «Похоже, все намного хуже, чем я предполагал» и вернулся в дом.
Все туристы сидели на кухне, старика с ними не было. На вопрос Жоры «Куда делся дед?» они хором ответили: «Кто бы знал!»
– Ладно, сам вас накормлю. Правда, признаюсь, думал, что вы несколько раньше прибудете.
В ответ на это заявление посыпались возмущенные реплики по поводу организации встречи. Эмоциональнее всех была Оленька, чувства просто кипели: «Мало того, что организации никакой, так еще и в нашей группе оказались бандиты!»
Жора в это время стоял у плиты. Ну, как стоял, чтобы готовить, ему приходилось вставать на табурет, иначе он просто не дотягивался до кухонной утвари! Чтобы ответить Оленька, он спустился на пол и подошёл к столу, за которым сидела девушка и Куприянов. Они могли наблюдать лишь его макушку, так сидели с противоположной от плиты стороне. Бегемотов с Верой стояли у окна.
– Может, залезешь снова на табурет? Неудобно с твоей черепушкой разговаривать, – пробурчала Оленька.
Владимир Германович тут же «просемафорил» ей, чтобы немедленно прекратила шутить на эту тему, опасаясь реакции Жоры. Девушка в ответ развела руками, не понимая, что за «танец» у окна исполняет Владимир.
А Кельскопец так стиснул челюсти, что послышался хруст. Так сжал поварёшку, что ручка смялась. Одно остановило Жору от буйства – Бегемотов. Он посчитал, что в таких натянутых отношениях с бывшим боссом и некогда лучшим другом разводить истерику из-за неудачной шутки «его» девушки – не самая лучшая затея. Да, дорогие читатели, вы не ослышались… Кажется, и Кельскопец подметил, что между Владимиром и Оленькой есть какое-то напряжение. «Они так смотрят друг на друга, что, то ли искусать хотят, то ли обняться, то ли со свету сжить. Явно – не равнодушен Бегемотов к ней. Да и Ольга чувства к нему испытывает!» – размышлял Жора.
Вера коротко хмыкнула.
Жора снова зобрался на табурет.
– Чем вам не нравится мой рост, мадам? – сдержался Жора.
– Нет, что вы… – но карлик не дал Ольге договорить.
– Прошу оставить все шутки про мой рост при себе, будь они злые или добрые. Если кто-то из вас скажет, что я каши мало ел в детстве, то будет сегодня спать на улице! – отчеканил Кельскопец, при этом у него дергалась бровь. – В остальном же, я человек гостеприимный, и мы с вами подружимся.
– Что-то уже не хочется дружить, зная, кем вы являетесь… Вы и командир ваш, – протянула Оленька, – зарубите нас топором еще ночью!
– Ольга, попрошу вас не пороть чушь, – не выдержал Бегемотов, – вы знаете, какие слухи о нас ходят и думаете, что мы пошли в поход ради того, чтобы убить двух, совершенно неинтересных нам людей? Уверяю, если по возвращению вы начнете рассказывать всем, что с вами Бегемотов в поход ходил, то работать в этом городе вы больше не будете. Лопата на приисках в Магадане вам в руки упадет с удовольствием. Поэтому включите логику, господа и воспринимайте информацию адекватно! – в конце своего монолога Володя повысил голос.
Все замолчали, слышно было, как охранник хлюпает чаем.
– Можешь продолжать, коротышка, – повернулся Володя к Жоре. У того аж поварешка из рук от злости выпала.
– Только потому, что виноват перед тобой, я не буду с тобой драться, – Жора протянул руку в сторону Володи и поводил пальцем.
– Все, к делу! – рявкнул Бегемотов.
– Минуточку, Оленька, – продолжил Жора, помешивая суп, – прерву ваши упреки, но вам придется заплатить за ремонт машины. За вмятины, что вы на ней оставили, когда пытались моего водителя побить.
Тут Куприянов хотел было вмешаться, но его остановил Володя.
– Они ничего платить не будут, Кельскопец. Что старик, дед мой, чудит – это нормально. Ситуация была опасной для жизни группы. Суд и компенсация морального ущерба туристам – нужны тебе это?
– Морального… Аморального! – взвыл Жора. Ты, на чьей стороне, Бегемотов?
– Ты бы помалкивал про сторону! – рыкнул лидер «Панды».
– Правильно, что от тебя жена ушла, жаль, что не я её увел! – буркнул Жора. Бегемотов закатал рукава, Жора рванул с кухни, Володя кинулся за ним.
– Кошки-мышки… – фыркнула Вера. Взяла табурет, на котором стоял Жора, постелила на него газету и села напротив туристов.
– Они не покалечат друг друга? – забеспокоилась Оленька.
– Нет, лучшими друзьями были…Авторитет «Кривой панды» в криминальном мире вместе поднимали, в любой ситуации полагались только друг на друга. Что там у них произошло, я не знаю. Слышала что-то о предательстве Жоры, но история мутная на самом деле, «сарафанное радио» пестрит различными слухами касательно их взаимоотношений. Сами пусть разбираются. А подраться они любили и раньше.
– Но Леший же карлик, как с ним можно драться?
– Поверь, карликовость – не приговор. Жора – сильный духом и телом человек. У меня они оба уважение вызывают, – ответила Вера, а затем обратилась к Куприянову, – Александр Казбекович, думаю, мы сегодня на маршрут уже не выйдем. Скоро темнеть начнет. Останемся здесь?
– Да я думаю, что маршрут завершать надо и звонить в службу спасения… Либо идти дальше, но без вас. Извините, Вера, но я не могу подвергать опасности ни себя, ни моих людей. У меня в группе – криминальный авторитет и его помощница! Сейчас мы находимся в доме у другого члена вашей банды. Вас ничего не смущает? Откуда мне знать, может это Леший причастен к пропаже группы Валенова? Я вынужден сообщить в полицию о данном инциденте.
– Понимаю вас, – Вера улыбнулась, – но предлагаю все же выслушать Владимира Германовича. Дождемся, когда он немного успокоится. Все же лучше объяснит, в чем, в нашем с вами случае, взаимная выгода присутствует. А сейчас давайте ужинать, – предложила она.
Но Куприянов всерьез загрузился вопросами поиска выхода из ситуации.
– Что будем делать? Может, сбежим? – тихо спросил он у Оленьки.
– Бесполезно, Александр Казбекович, куда бежать? Здесь две дороги: одна – на вокзал, другая – к другому поселку, но она совершенно нам незнакома. Кругом тайга. Нас постигнет участь Ромы. Просто задумайтесь – если бы нас хотели убить представители «Панды» – давно бы это сделали.
А в это время самые главные представители банды бегали друг за другом ро всему поселку. Маленький, да удаленький – это про Жору, – смеется автор комедии.
Кельскопец нырнул в огород того пьяного мужика с граблями, с которым недавно у Володи произошел конфликт. Хотел спрятаться, но Бегемотов лихо перепрыгнул через забор и «догонялки» продолжились. Вот удивится мужик, когда домой вернется! Бардак – это мягко сказано о том, что эти двое у него в огороде устроили. Грядки истоптали, пугало с ноги сбили. Жора хотел его в Володю кинуть, да оно перевесило, и Кельскопец упал вместе с ним. Чем мужик набил пугало – остается загадкой.
Забежал Жора в сарай, где немолодая тетя в фартуке в горошек доила корову. Споткнулся о пустое ведро, упал. Женщина испугалась и вылила на него молоко из другого ведра, полного.
Погоня продолжтлась. Жора пытался спрятаться от Бегемотова то в стоге сена, то на чердаке заброшенного дома. Наступил он на прогнившую доску – провалился. Карлик кидал в Володю и картошку и морковь. Украл яйцо у старушки, которая только что набрала яйца из-под своих несушек в корзину, кинул в Володю – попал. И тут, откуда ни возьмись, появилась курица Марфа, и резво побежала за Володей. Тот ударился от нее в бега. Кельскопец постарался сбежать через дымоход – застрял.
В конечном итоге, когда Бегемотов догнал, наконец, Жору, синяков друг на друге им было не сосчитать. Забавное это зрелище – два расцарапанных, с синяками криминальных авторитета…
И тут, Жора, казалось бы, одержал победу. Он отнял у местного охотника старенькое ружье с одним патроном и прицелился в Бегемотова. Тот остановился.
– Хватит! Подними руки! – пригрозил карлик.
– Ты в меня целишься? – спокойно спросил Володя, делая шаг вперед.
– Стой! Не подходи, я не хочу в тебя стрелять!
– Ты меня сначала предал, а теперь застрелить хочешь? – гнул свое Бегемотов и сделал еще один шаг.
– Стой на месте! Прошу! Стой! – просил Жора. – Ты не веришь мне, а я не предавал тебя!
– Ружье опусти, и поговорим, – спокойно предложил Бегемотов.
– Отойди от меня! Не подходи! Я жить ещё хочу! – кричал Жора.
– Ружье опусти, сказал! – рявкнул Володя.
Вокруг собралась толпа.
– Это твоя бабуля идет? – спросил Бегемотов. Жора машинально обернулся, и Володя выхватил у него из рук ружье, ногой толкнул Жору на землю и уже сам наставил на него ствол. Кельскопец закрыл глаза, сглотнул слюну и стал ждать неминуемой смерти.
Тем временем на переполох, устроенный двумя представителями «Кривой панды», слетелась вся округа, явились и туристы. Увидели ту же картину – Бегемотов целится из ружья в лежащего на земле Жору.
– И ты говоришь, что мы в безопасности? – возмутился Куприянов, повернувшись к Вере.
Бегемотов отвел ружье в сторону и выстрелил, после чего принялся орать.
– Совсем из ума выжил? Оружие на друзей направлять? Разве такую политику мы с тобой вели? Пускать людям кровь? Очень жаль, что я сейчас это увидел, я бы и под пытками другу никогда боль не причинил! Живи своей жизнью, мы тебя не тронем. Я жалею, что снова встретил тебя, Кельскопец! Ты мне мерзок! – сказав это, Бегемотов развернулся и направился к дому.
Жора чуть приподнялся с земли, но не встал.
– А что я должен был сделать… – простонал вдогонку Бегемотову, – что должен был сделать, скажи мне? Я боялся за родных, боялся за свою жизнь. Куппоне выследил меня. Я и сейчас боюсь… Боялся. Только уже тебя. Тебя, понимаешь! Ведь ты был уверен, что я вас всех предал, что я увел твою женщину…
Бегемотов остановился. Жора склонил голову и виновато закончил свой монолог:
– Дай мне все объяснить и, быть может, твои глаза перестанут наполняться кровью от неистовой ярости при виде меня.
Владимир Германович тяжело вздохнул.
– Хорошо, давай поговорим. Только без зрителей.
– Всем разойтись, концерт окончен! – громко объявил Жора. Зеваки нехотя поволокли свои ноги кто куда. Остались на месте только туристы: испуганная Оленька и Куприянов со злым лицом. Бегемотов подошел к ним. Казбекович взял Оленьку за руку и подтянул к себе… Оба сделали несколько шагов назад.
– Не подходи к нам, бандит! – рявкнул главный турист. – Завтра мы выдвинемся на маршрут без вас. Боюсь, что пристрелишь и закопаешь нас там же, в лесу!
– Казбекович, успокойся, Бога ради. Мы сейчас спокойно все обсудим. На моих руках нет крови – пока этой информации для тебя достаточно, – добавил Володя и обратился к Оленьке: – Надеюсь на твою адекватность. Как минимум – чем больше группа, тем меньше шансов наткнуться на дикого зверя, сами же говорили – закончил Бегемотов, и вскоре они с Лешим покинули поляну перед домом.
Но Александр Казбекович к словам Владимира Германовича не прислушался. Он потащил Олю за собой в дом, говоря, что сегодня же надо выйти на маршрут. «И никто нас не остановит!» – вопил Куприянов по дороге. Оленька молчала – в голове каша из мыслей. Она просто кивнула, хоть и чувствовала, что вовсе не хочет продолжать маршрут без Бегемотова. Чувства подсказывали ей, что у него светлая душа. Но на кону были жизнь брата и его группы, а Куприянов без нее не справится, как и она без него.
Тем временем…
Жора Кельскопец вел Бегемотова на холм, с которого открывался вид на поселок и невысокие горы. Он посчитал, что этот вид поспособствует душевному разговору.
– Слушаю, – резко произнес Володя, как только они вышли за территорию поселка. Жора вытряхнул из трубки сено, набил ее остатками табака из мешочка, раскурил, пуская клубы дыма, и заговорил:
– Помнишь день, когда мы отмечали твой день рождения? Я поехал домой на такси. Мы еще удивились тогда, что машина будто ждала нас – «тут как тут»! Оказалось, что таксист был из шайки Куппоне. Его задачей была слежка за членами «Кривой панды». По несчастливой случайности, в эту самую машину сел я. Представляю, Куппоне и не ожидал, что один из лидеров попадет к нему прямо в лапы, да без охраны, без оружия, ещё и пьяный! Солидный куш прямо! Водитель сразу же связался с боссом, говорил какими-то бессмысленными фразами. Я подумал, что лучше перестраховаться и назвал ему неточный адрес. Стал писать сообщение тебе – связь пропала. Не знаю, может, «глушилку» поставили. Угрожать ему я не стал, подумал, что опасно. Доехали до места и тут в машину сели двое. Рядом со мной на заднем сидении оказался мужик в черном плаще с короткой стрижкой, в перчатках. Он вытащил пистолет с глушителем и воткнул его мне в бок. Впереди сел сам Николай Куппоне. Вдаваться в подробности не буду, озвучу лишь самое важное. Мягко говоря, не рад он был тому, что благодари действия «Панды» он на Колыму отправился на многие годы. Подкинули в нужные руки кучу липовых и не липовых улик. Но он смог отмыться – связи, деньги… Через несколько лет вышел. Сейчас сотрудничает с полицией, в том числе со Сталиным, помогая им в поимке всех членов «Кривой панды»…– Жора выпустил еще клуб дыма.
– Кельскопец, к делу! – нетерпеливо рявкнул Германович.
– В общем, Володя, у меня был выбор – стучать на тебя. Помочь в поимке всех членов группировки, помочь с твоим арестом и самому сухим выйти из воды, либо… На кону были жизни мамы, отца, сестры, её сына и моя. Причем я понимал, если скажу тебе – итог будет тот же, – Жора начал нервничать, несколько раз затянулся, – месть… Я ему сказал, что согласен сотрудничать, а сам думал, как выпутаться из ситуации. Я не мог ломать жизни друзей, предать тебя, но и не мог потерять родных. Они не виноваты в том, что мы не самым законным путем решили бороться с криминалом в городе. Чтобы выйти из машины живым, мне пришлось выдать некоторые сведения о нас, причем, часть из них была искаженной. Сразу добавлю, что я не раскрывал ему правды о подставном убийстве мэра. Ха! – вскрикнул Жора, от чего Бегемотов аж дернулся. – Это ведь был гениальный спектакль! Как мы классно с тобой тогда облапошили всех!
– Кельскопец! – вспыхнул Бегемотов.
– Понял-понял… Скорее всего, информацию ему выдала твоя жена. И вполне может быть, что в нашей команде еще «крот» был – я не знаю. – Жора затянулся несколько раз, выпустил пару колечек. – Он меня отпустил, а я скрылся. Старик мне помог. К нему, кстати, Куппоне тоже приезжал, но ты же знаешь старика… Если он сам того не захочет, с ним невозможно серьезно разговаривать. По слухам он сидел в майке, в труселях, в своих дурацких валенках, жарил на плитке селедку, пил кефир. При этом порол всякую чушь. Ты же помнишь, что старик рыбу совсем не ест. Пытался Куппоне ему угрожать. Пытался бить. Пытался квартиру поджечь. Да чего только не пытался! Шпион один мне донес потом, что в штабе этого бандюка – Куппоне висит листовка с лицом старика и подписью: «Псих!». Извини, ушел от темы… Кстати, вот мы и пришли, присаживайся, здесь доска даже от скамейки осталась. Я скамейку-то недавно сколотил, чтобы можно было восход встречать или провожать солнце на закате, да бешеные дети ее разобрали – вот, только доску и оставили. И что твориться в их головах?
Бегемотов с Жорой присели.
– Какой вид, Володя. Вдохни полной грудью, чувствуешь? Так пахнет свобода! Слышишь? Тишина, птицы, ветер – так звучит свобода. А посмотри вдаль! Видишь? Так свобода выглядит. Оказавшись здесь, я понял – может, оно и к лучшему?.. Обстоятельства вынудили меня отправиться в путь, и помогли обрести свободу. Я понял, что хочу остаться в этом месте. Узнал, что здесь раньше проходил интересный туристический маршрут, решил его возродить. Старик помог, он в город выезжает периодически, да и хороший знакомый его, кондитер Мюррэй Толстиков, из соседнего поселка тоже бывает в райцентре. Они помогают мне с продуктами, рекламой и всем понемногу. Со временем я понял, что не нужен мне ни гламур, ни большие деньги. Счастье там, где душе хорошо, а ей хорошо здесь. Я почувствовал, что живу! – Жора говорил спокойно, как человек, который, наконец, нашел смысл жизни.
– Изменился ты, Жора, изменился до неузнаваемости, – протянул Бегемотов.
– Помню, как ты любил дорогие машины, вечеринки, деньги. А сейчас, вон, штаны с дыркой, футболка с домиком на груди, улыбка до ушей… Здесь, действительно, очень красиво. Вижу, ты нашел свое место. Знаешь, Кельскопец, я давно задумываюсь о том, чтобы оставить дела… Распустить «Панду» и заняться своей жизнью. Мы с тобой столько лет потратили на борьбу с криминалом, столько жизней спасли, а о своих забыли…
Несколько минут они молчали, просто наслаждались видом.
– Скажи-ка мне, а что за история с моей женой? Все тогда говорили, что это ты ее увел, – нарушил молчание Бегемотов.
– Как и говорил, дорогой друг, увел я девушку неверную у твоего брата. Хотя в жену твою я был влюблен, не спорю. Но всегда старался держать себя в руках, ведь ты – мой друг. Женщина может бросить тебя, променять на карьеру, на более выгодную партию, а верный и надежный друг даже от пули прикроет. Говорю, как есть – она давно хотела уйти от тебя, и не спрашивай, откуда я об этом знаю. Нашла в Москве хорошую работу и рвалась в Первопрестольную. А ты хотел, чтобы любимый человек был рядом. Да и в Москву переезжать не собирался – опасно для нашего дела. В общем, она воспользовалась моей репутацией бабника, моим внезапным исчезновением, и пустила слух, что это я ее от тебя увел. Сейчас она в Москве, работает там, куда стремилась, вся из себя гламурная, но… Она одинока, Володя. Нельзя предавать тех, кто нас любит. Ты здесь нипричем. Ревновал ли ты ее, ссорился ли ты с ней… Ты любил, ты был стеной, был тем, кто мог ее согреть. Но твоя забота ей оказалась не нужна. Советы мамы, псевдоподруг на тему – будто она найдет тысячу таких, как ты… Все это вкупе оказалось сильнее. Она сделала выбор, чтобы жить в роскоши, – тут Жора рассмеялся, – а ты продал свой дом, чтобы помочь семье многодетных погорельцев… Чувствуешь разницу между Вселенной и какой-то там галактикой? Даже не галактикой, а всего лишь жалкой планеткой на отшибе солнечной системы… Хе-хе!
– Я любил её… И места себе не находил после того, что она ушла, – вздохнул Володя, – а она, оказывается, меня просто на карьеру и столичный лоск променяла…
– Женщины – коварные существа, Володя, – похлопал его по плечу Жора. Кстати, советую обратить внимание на Ольгу. Я видел, как она на тебя смотрит. Серьезная девица и, может, отчасти стервозная – как раз твой типаж, – коротко засмеялся Келькопец. – Поверь мне, ты ей небезразличен!
– Посмотри мне в глаза, – попросил Бегемотов.
Жора повернул к нему голову и улыбнулся.
– Все, что ты рассказал – правда?
– Правда, мой друг, правда. Прости, что не решился сразу тебе все рассказать – боялся. Прости, что ружье на тебя сегодня наставил, я бы не выстрелил – кишка тонка. Я был и остаюсь для тебя другом! – Жора отвернулся к заходящему солнцу.
Володя протянул ему руку.
– Мир?
– Мир! – пожал ее Жора. – Теперь проводим солнце и пойдем обратно, пока твои туристы чего не начудили со страху.
Двое молча сидели, пока светило нижней своей кромкой не коснулось линии горизонта. Просто сидели и наслаждались тишиной, звуком ветра, запахом леса, разбавленным печным дымом.
Тем временем в доме Лешего…
Куприянов все-таки решил не откладывать отъезд до утра. Думал скорее уехать отсюда, и заночевать в поселке, где, по его мнению, должен был находиться Валенов. А в доме Лешего туристов уже ждал старик. Он вновь появился на сцене, макая сосиску в майонез.
– Дед, можешь увезти нас до второго Закуса или как там его… Куда, в общем, я и заказывал сопровождение, – спросил злой Куприянов.
– Подождите, сейчас придет Жора, обсудим, как вам лучше поступить – ночевать здесь или сразу выходить на маршрут, искать группу.
– Я бандитов ваших ждать не собираюсь, у меня на кону ни в чем… Ну, может, в чем-то и повинные конечно, жизни!
– Не нужно бежать впереди паровоза, Александр Казбекович. Володя – не бандит. Дождитесь и поговорите с ним, – улыбнулся Петр Ильич и откусил кусок сосиски.
– Я все сказал, – заявил Куприянов, – доедем до поселка, узнаем, по какой тропе они пошли, выйдем за ними.
– Ну, хорошо, – ответил старик, доел сосиску, – но Владимир и Вера – часть вашей группы.
– Я с бандитами дел не имею! – фыркнул Куприянов. – Святослав, собирайся, Ольга – собирайся тоже!
– Хорошо, я вас довезу, – согласился дед.
– Как-то не уверенно отвечаешь, старый, ты тоже в их секту входишь? – подозрительно прищурившись, спросил Куприянов.
– Нет-нет, что вы. Собирайтесь, – ответил дед, и возвел очи в потолок, – о, паучок ползет!
Куприянов повернулся к Оленьке. Она задумчиво смотрела в сторону, молчала. «Не услышала наверно» – подумал Куприянов.
– Петроградская! – повысил голос начальник.
– А? – протянула Оленька.
– «Бэ!» – передразнил руководитель. – Собираемся и выдвигаемся! Переночуем в другом поселке, подальше от этих бандитов.
– Пойду, лошадь прогрею, – сказал старик и ушел. Разумеется, все подумали, что Ильич ушел заводить свой УАЗ. Но не тут-то было…
Девушка с ныне двойным именем Анна Бульба – Вера Ветродуй силой задерживать
группу не стала, хотя и могла. Она подумала, что если Бегемотов с Лешим помирятся, то они и без группы решат, где можно будет переждать бурю, вызванную Сталиным и Жуковым. Поэтому Вера пожелала туристам удачи, и налила горячего чая с имбирем в Оленькин термос им в дорогу. Правда Куприянов, как только туристы вышли из дома, заставил Ольгу чай вылить, опасаясь, что представительница бегемотовской секты могла подмешать им в чай яд или слабительное.
Наконец, все собрались и вышли на улицу. Машина как стояла, так и стоит. Двигатель не заведен. Старик отсутствует. Трое вышли на дорогу – никого.
– Если сейчас он не подъедет – пойдем пешком! – грозно произнес шеф.
– Нет, – твердо ответила Оленька.
– Что ты сказала? – возмутился Куприянов.
– Александр Казбекович, вы на Валенова ругаетесь, а сами… Сами-то что делаете! Собрались, вопреки здравому смыслу, идти по ночному лесу… В составе, скажем так, не сильно надежном! Дуралей, слабонервная девочка и вы… Вы даже голому мужику ответить по-мужски не смогли, а строите из себя сурового парня, – последнее предложение она произнесла совсем тихо. И отвернулась от Куприянова, чтобы не смотреть ему в глаза.