– А улыбаешься – то чего? – буркнула Кира.
– Бросить здесь Валенова и отправиться без него искать выход! – агрессивно выдала Юля, оперлась спиной на дерево и скрестила руки на груди. Потом заметила, что на нее все смотрят, – Чего? Я просто предложила! Надо же его как-то проучить!
– Валенов – это судьба, – произнес Дарьян, старательно перебирая рюкзак в поисках чего-то. Что, господин руководитель, не парируете? – он посмотрел на Романа.
– Даша, успокойся. Отчасти Сергей был прав. Нехорошо на своих «стучать»! – резко произнесла Кира.
– Кира, думаю, не нужно заострять на этом внимание, его ситуация тоже не из лёгких с этим Эскимосом… – повернулся к ней Эдкевич, опережая оскорбления Дарьяна.
– Золотая молодежь! Все на блюдечке подали, также и с учебой, он думал, будет. Вся ситуация только в этом! – хмыкнула Элина.
– Не всегда деньги делают нас счастливыми… К сожалению, я не выбирал, в какой семье родиться… – вдруг как-то серьезно и с грустью ответил на слова Элины Дарьян.
– Но… – хотела добавить Элина.
– Разговор окончен, – рявкнул Покровский.
– Олег Уюкович, – позвала Кира патологоанатома, – нам всем нужна ваша помощь! Что делать дальше?
Роман расстроился еще больше.
Могильников вздохнул, закрыл флягу и вернулся к ребятам.
– Если вы думаете, что я в лесу ориентируюсь, как местный житель, вы ошибаетесь, – буркнул он.
– Олег Уюкович, я считаю, в искусстве выживания вам среди нас нет равных, – заявила Кира.
– Думаю, наоборот, в искусстве управления смертью ему нет равных, – пошутил Эдкевич.
– У тебя комар на лбу сидит, – сказал Могильников и влепил Эдкевичу такой щелбан, что тот, бедняга, даже на ногах устоять не смог – упал.
Лея от испуга схватила Элину за руку.
– Товарищ Могильников, прекратите бить людей! – крикнула Элина, поправляя покосившиеся очки. Изолента, которой их замотал патологоанатом, слегка ослабла и правая линза находилась чуть выше левой. – Сначала бьете, потом бросаете женщин и детей! – добавила она и резко замолчала, потому что Лея ткнула ее в бок.
Могильников поморщился, бросил быстрый взгляд на Карабейникову, та опустила глаза. На слова Элины обратил внимание и Дарьян, посмотрел на Могильникова, но успокоил себя мыслью, что, вроде как, общих черт лица у них не наблюдается.
Эдкевич потер лоб, встал:
– Железные у вас пальцы, – усмехнулся он, – зачем же драться-то сразу… Достал мобильник, посмотрел на свое отражение на экране – отпечаток пальца Могильникова проявился на лбу.
– Телефон! – осенило Юлю. – Ребята, телефон!
– Да, буренка, это мобильный телефон, все верно! – усмехнулась Кира.
– Оставь свои шутки для колхоза… – не договорила Юля.
– Что сказала? – тут же бросилась в бой Кира.
– «Ну, погоди!», хватит ругаться! – вмешался Дарьян. – Мы же можем в службу спасения позвонить и все. Считайте, проблема решена!
Юля развела руками:
– Есть ещё вопросы?
Тощий щелкнул пальцами, поднял руку над головой, изобразив жестом, что у него есть идея.
Все посмотрели на Худогубкина, Мишка засмущался и понял, что ничего не понял. Опустил руку, отвернулся.
– Сергей, звони уже! – подтолкнул друга Дарьян.
Тот включил телефон, набрал номер, поднес телефон к уху.
– Алло, добрый день, мы… Нет, мне не нужно бонусное специальное обслуживание за дополнительную плату! Алло! Алло! Вы меня слышите? – Эдкевич посмотрел на экран и грустно констатировал, – разрядился.
– Эдкевич…– протянул Дарьян. – Ты не мог сразу в трубку крикнуть, что мы заблудились! – фыркнул и ушел к своему рюкзаку за своим телефоном. Вернулся: – У меня тоже разрядился, – вздохнул он, вытащив мобильник из кармашка.
– Ребята, проверьте все свои аппараты! – скомандовала Кира.
Спустя некоторое время…
– Итак, что мы с вами имеем в итоге, – завел разговор Эдкевич, переводя взгляд на каждого из туристов по очереди, – у Олега Уюковича – бессмертный старый кнопочный телефон был взорван вместе с сумкой нашим пиротехником Михаилом Худогубкиным. У самого же Худогубкина мобильный телефон был разбит вместе с навигатором после полета со скалы.
– Я случайно… – приуныл Тощий.
– Да ты сам по себе человек случайный, – пошутил Эдкевич. Лея снова кинула злой взгляд на Мишку.
– Лея и Кира телефоны свои дома оставили, у меня с Дарьяном они разрядились. Юля? Да, забыл, у нее мобильник разрядился, как только мы на станцию железнодорожную прибыли, посты в социальных сетях – занятие святое. Элина… Элина у нас не менее интересный кадр, оказывается. Во время «грибной» ночи убежала за неким котом Бегемотом, продала свой телефон… Дарьяну, – Эдкевич показал на Покровского, который стоял у рюкзака, грыз фисташки и хихикал, – за одну тысячу рублей российских, купила пакетик корма кошачьего и убежала в лес… Дарьян, напомни, что было дальше?
– Кто старое помянет, тому глаз вон… – сурово ответил тот.
– Да, доярку лучше не вспоминать, – усмехнулся Эдкевич.
Все посмотрели на Дарьяна.
– Можно подумать, вы все адекватными были, – фыркнул в ответ парень, – Тощий, вон, медведя приручить хотел.
– В общем, у Элины мобильника тоже нет. Остается только Роман Александрович, – подвел окончательный итог Эдкевич.
Все повернулись к Валенову
– Роман Александрович, – окликнула его Кира, – может, примете участие в собрании? По вашей же вине оно и состоялось.
Роман несколько секунд ещё сидел неподвижно на своем рюкзаке, будто пытаясь собраться с мыслями. Группе предстояло узнать ещё один неприятный факт. Но делать нечего и потому он медленно поволок ноги к костру. Голову не поднимал, в глаза смотреть боялся.
– Роман Александрович, что у вас с телефоном? Как у руководителя, я думаю, он должен быть прочным и с хорошим аккумулятором? – прищурилась Элина.
Роман встал рядом с теми, кто, по его мнению, бить точно не будет – Тощим и Эдкевичем. Выдохнул.
– Мобильника у меня нет. Спутниковый я ост…– задумался и решил поправить себя, – оказался неисправным, и я его оставил в фирме.
– Секундочку, – выходит, мы сейчас лишены всякой возможности связаться со службой спасения? – возмутилась Элина. – А позвольте спросить, господин руководитель, почему вы свой телефон оставили дома, а? Что за безответственность?
– Это сейчас уже не имеет значения, – тоскливо ответил Роман и поднял голову.
– А что же тогда для вас имеете значение? – продолжала напирать Элина.
– Дорогая, успокойся, нет смысла сейчас мусор разводить, – попыталась успокоить девушку Кира.
– Какой мусор? Ты о чем? – возмутилась та в ответ.
– Демагогию, говорю, нет смысла сейчас разводить, – ответила Кира. Повернулась к Роману: – Ну, хотя бы в МЧС вы нашу группу зарегистрировали?
Роман вздохнул:
– Сожалею, но нет, – опустил голову.
У Могильникова даже фляжка выпала из рук.
– Выходит, никто не знает, что мы здесь, кроме вашего руководителя? – спросила Юля.
– Боюсь, руководитель тоже не знает, что мы на этом маршруте… пока не знает. Знает только моя сестра двоюродная, Ольга, – продолжил сыпать откровениями Роман.
– Что? – взвизгнула Юля.
Тут уже занервничали все. Могильников схватил Валенова за шиворот и прижал к дереву.
– Повтори! – прорычал патологоанатом.
– Александр Куприянов, директор фирмы, считает, что мы с вами на маршруте в другой части страны. В более простом маршруте, людном, – промычал полузадушенный Валенов.
Автор комедии думает, что заострять внимание на каждом из участников нет смысла. Эмоции, которые испытывали туристы, были, примерно, одинаковы: шок, удивление, отчаяние… Лишь Дарьян оставался спокоен. Внешне он, может быть и не был похож на отца, но характером точно пошел в родного папеньку. На лице Дарьяна, в данный момент, было полное равнодушие, как у кота-манула, но в мыслях – Романа он уже задушил.
– Это как понимать, руководитель? Ты сам поменял маршрут? – сурово спросила Кира.
– Да, – твердо ответил тот.
Могильников заорал и со всего размаха ударил кулаком в сосну, к которой был прижат Роман. Упало несколько шишек, одна из них – на голову Валенову. Две утки, летевшие высоко над туристами, столкнулись в полете и упали. Одна – рядом с Олегом Уюковичем.
Уюкович наклонился к уху Романа и прошептал: «Если с моим сыном что-то случится, я тебя собственными руками своим клиентом сделаю».
Роман проглотил слюну. Посмотрел на него испуганными глазами и промолчал.
Где-то у Куприянова…
– Ольга, ты слышала? – спросил Куприянов и выглянул из окна своего кабинета.
– Жуткий какой крик, аж мурашки по коже пробежали, – сказала Оленька.
Где-то в лесу…
После душераздирающего крика Могильникова, окутавшего страхом весь лес, туристы не нашли в себе сил и эмоций рычать на непутевого руководителя. Могильников вернулся в круг на так называемое собрание. Сделал несколько глотков из фляги и заговорил:
– Главное – не паникуем, иначе…
– Мы все погибнем! – разрыдалась Лея.
– Я сделал все, что мог, – развел руками Могильников и пошёл разводить костер.
Дарьян закурил сигаретку, которую наешл в кармане куртки, и повернулся к Роману:
– Ну что, руководитель, есть мысли, что делать дальше?
– Стоп-стоп, друг мой, он и так уже сделал все, что мог! Сами решим, что делать дальше, – возразила Кира.
– Ну, хорошо, давай, предлагай, – согласился Дарьян, затянулся и выпустил несколько колечек дыма.
– … – растерялась Кира.
– Предлагаю разбить здесь лагерь и просто ждать, когда нас спасут, – предложила Элина.
– Отличная идея, состаримся здесь! Зато все вместе! – подстегнул Дарьян. – Мы, думаю, дальше пойдем, ведь никто, повторю, никто не знает, что мы находимся здесь!
– Но ведь он, – Элина показала пальцем на Романа, – сказал, что сестра его знает, где мы находимся.
– Не радуйся, брат и сестра – одна сатана! Уверен, что она такая же ненормальная, как и ее брат… – дерзко ответил Дарьян.
– Рот свой закрой! – вспыхнул Валенов. Могильников навострил уши. – Перед вами всеми я виноват, но никому не позволю моих близких оскорблять.
Дарьян потушил сигарету и усмехнулся:
– А что, я не прав? Она ж додумалась отпустить группу по не согласованному маршруту и с таким убогим руководителем!
Дарьяну прилетел «подзатыльник» от Могильникова.
– Речь фильтруй свою! – рявкнул Олег Уюкович.
Дарьян хотел было ударить его здоровой рукой в ответ, но испугался, что ещё и ее, в итоге, повредит.
– Сами разбирайтесь, – махнул рукой Покровский, – а ты, – он повернулся к Могильникову, – ещё раз тронешь и…
– И что? – спросил тот.
Дарьян погрозил патологоанатому пальцем. Больше ничего не смог придумать.
– Иии… Узнаешь, в общем! – и отошел к рюкзаку.
– Опять он его бьет, – произнесла вслух Элина.
– Опять? – спросила Кира. – Почему опять?
– Эээ, просто, к слову пришлось, – ответила девушка, а у самой глазки забегали в разные стороны.
В круг вернулся Роман.
– Ребята, я повторю, что чувства ваши понимаю. Понимаю, что вы все были бы не против оставить меня одного на сонной пустоши наедине с приведением Лоа Лакроа, я этого действительно заслуживаю. Так же я понимаю, что теперь слушать меня ни у кого из вас нет ни малейшего желания. Но так вышло, друзья, что из вас всех больше всего туристического опыта именно у меня.
– Как можем мы вам доверять, Роман Александрович, вы столько ошибок уже совершили, – возразила Элина.
– Да, новичкам свойственно ошибаться. Я, как руководитель – новичок. Вы это уже знаете. Причем, данный факт никоим образом не служит мне оправданием. Но, Элина, практика не всегда совпадает с реальностью. Может, ты и прочитала сотни книг, но, если ты ни разу не была в походе, цена теории не велика. Потому, если считаешь, что сможешь поделиться ценным советом – обсудим. С этого момента я предлагаю обсуждать все коллективно и принимать решения вместе! – Роман словно заряжался энергией от своих слов и говорил все громче и громче. – Чтобы выжить и спастись, мы должны действовать сообща. Мы – единое целое!
– Только давайте без пафоса, Роман Александрович, – поморщилась Кира.
– Хорошо, – покладисто согласился Валенов, – я к тому, что с этих самых пор мы все с вами – команда!
– Это касается и вас, «Ну, погоди!» – подметил Эдкевич.
Кира указала на него рукой и сказала:
– С ним я дружить не буду!
Несколько секунд стояла тишина, а потом все заулыбались. Кроме семейства Могильниковых…
Чуть позже…
Время обеда. Лея старается держаться как можно дальше от Юли и от Тощего. А тот, смекнув, что девушка с недавних пор почему-то очень боится Могильникова, и, не садится с ним рядом, сел поближе к Олегу Уюковичу, надеясь, что рядом с ужасным патологоанатомом его лицо не познакомится со сковородкой Леи.
– Всего две ложки макарон с маленьким кусочком мяса? Вы смеетесь? Я взрослый парень, мне нужно мясо! – возмутился впервые за весь поход Эдкевич.
Дарьян же просто поставил миску на землю.
– Элина, ты ведь готовила такие вкусные обеды… – недоуменно протянул Эдкевич.
– Друзья, запасов на полноценные обеды и ужины у нас всего на неделю, то бишь, на весь маршрут. Запасные раскладки я брать не стал для экономии веса, Худогубкин две раскладки, скажем так, потерял, – вмешался Валенов.
– Насколько я знаю, руководитель всегда берет с собой запас еды на случай непредвиденных ситуаций… – вставила комментарий Элина, помешивая макароны в котелке. Роман ничего не ответил, однако, было заметно, что замечание Элины несколько напрягло его.
– В общем, мы должны экономить пищу. По дороге будем собирать ягоды и грибы… Главное, – посмотрел Роман на Тощего, – съедобные! Потому что, если в такой критической ситуации мы с вами начнем за кикиморой гоняться, ни к чему хорошему это не приведет.
– Секундочку, – вновь перебила его Элина, – Роман Александрович, я правильно услышала, вы сказали «по дороге»?
– Все верно, – кивнул тот.
– Но мы совершено не знаем, в какую сторону идти. Не знаем, в какой стороне от поселка Квазимодо находимся. Не боитесь, что если будем двигаться в неизвестном направлении, то в итоге, забредем в глухую тайгу, откуда и через месяц не выберемся. А если и выберемся, то, явно, без Киры, Юли, Дарьяна, Тощего, Леи и, возможно, вас…
– Каннибализм? – пошутил Эдкевич.
– Уберите дурака из студии! – рявкнула Кира.
– Роман Александрович, я это предложение уже озвучивала. Может быть, есть смысл остаться здесь? Обустроить лагерь и дождаться помощи? Рано или поздно, ваши сестра и начальник начнут беспокоиться, вызовут спасателей и нас начнут искать? – с надеждой спросила Элина.
– Если честно, я с ней согласна, – поддержала девушку Кира, – мы не очень далеко от поселка. В конце – концов, мы и егеря здесь можем встретить. Источник воды есть, дрова, пища… Я считаю, в этом месте у нас больше шансов выжить – это факт!
Могильников увидел, что Валенов растерялся и аргументов ни за, ни против высказать не может.
– Теперь я скажу, – размеренно, басом заговорил патологоанатом, – отчасти я согласен с этой девочкой….
– Меня Элина зовут! – возмутилась та, Могильников зарычал – девушка отвернулась.
– Вариант с разбивкой лагеря приемлемый. Припасы есть, вода, дрова. Шансы, что нас здесь найдут спасатели, либо егеря, тоже есть. Плюс, сестра твоя, Роман, начнет думать, почему мы до сих пор не вышли на связь. У нее есть координаты поселка, она сориентирует спасателей и…
– Прошу прощения, я не помню, рассказывал ли я вам об этом или нет, – опустил голову Тощий.
– Мы все погибнем? – пошутил Эдкевич.
– Да, – твердо ответил Худогубкин, не подумав. Вскоре сообразил, что слетело с его уст: – В смысле, нет! Не перебивайте! – поправил он себя. – В общем, я узнал у моего друга-кондитера, что в этих дебрях, ребята, не очень далеко от поселка Квазимодо, находится ещё один поселок с похожим названием, с разницей лишь в мягком знаке.
– Подробнее! – напряженно спросил Дарьян. У Романа появилось неприятное предчувствие.
– Закус и Закусь, – уныло ответил Тощий, – расстояние между ними то ли двадцать пять, то ли пятьдесят километров, не помню.
Могильников повернулся к Роману:
– Ты знал об этом?
– Да, – не уверенно ответил Валенов. Но на самом деле он сам опешил от новой информации.
– В глаза мне смотри, – сурово приказал патологоанатом.
– Зачем? – произнес Роман.
– Не заставляй меня ждать! – зарычал Могильников. Роман послушался, поднял на него глаза, но не смог продержаться и нескольких секунд.
– Я не знал, – сдался Валенов и отвернулся.
– А уверенность у вас есть в том, что мы хотя бы отошли от нужного поселка, Роман? – спросила Элина. – Ну же, не медлите! – с дрожью в голосе проговорила она.
– Я уже ни в чем не уверен, ни в чем, – занервничал руководитель, совсем потеряв уверенность и былую бодрость. Последняя постепенно сменилась унынием, надежда на спасение тонула во фразе «мы все погибнем». Казалось, Роман вот-вот заплачет.
– Потрясающе! – плюхнулась попой на землю Элина. – Получается, что сидеть на месте, ждать спасения не имеет никакого смысла!
– Равно, как и идти туда, не зная куда, – добавила Кира, правда, весьма спокойно.
– Погодите, друзья, – Эдкевич почему-то был весел, – но ведь не факт, что мы вышли не к тому поселку! Нас встретили, повезли к месту назначения, к человеку, который…– Эдкевич повернулся к Роману: – Роман Александрович, нас ведь, как я понял, должен был человек из поселка и вывести на маршрут, – говорил и медленно менялся в лице Эдкевич.
– Все верно, – буркнул Роман, причем в глаза никому из туристов он не смотрел.
– Кстати, друзья, мы ведь встречали старика в поселке… Он бы нам сказал, что вышли мы не к точке маршрута вовсе… – подметил Эдкевич.
Тем временем…
Петр Ильич Чайковский, известный больше, как старик и дурачок ненормальный, сидел в доме Квазимодо Никифоровича за обеденным столом, кушал шашлык и разговаривал с курицей Марфой, клевавшей на том же столе зерна. Разумеется, никто не знал, что старик в доме. Марфа, кстати, была одета в маленький шерстяной свитерок, который старик для нее сам и связал.
– Скажи мне, Марфа, почему эти туристы ненормальные такие? Все! Кто ж знал, что эти балбесы ни к тому поселку вышли! Леший сказал: «Встреть туристов!» Я встретил. А руковод их, Валенок! Даже толком не объяснил, на какой маршрут их везти. Узнал я, значит, что им не в «Закусь», а в «Закус» нужно было к Лешему. Пошел я, значит, за ними, нашел их на пустоши. Кричали на какого-то Лоа Лакроа, патологоанатом пристрелить меня хотел… Ненормальные туристы, точно, ненормальные!
На привале у Валенова…
– Роман, как вы думаете, когда ваша сестра поймет, что с группой случилась беда? – поинтересовалась Элина.
– Мы должны выйти с маршрута через четыре дня. Я позвонить ей должен на пятый день. Если не позвоню, она начнет бить тревогу.
– Решено, – твердо сказал Могильников, – предлагаю, не раздумывая, на неделю разбить лагерь здесь, ждать спасения. Далее будем действовать по ситуации. Припасы экономим. Считайте, что у нас начался практический курс по выживанию в условиях дикой природы.
– Соглашусь, – неожиданно для себя вставил Дарьян, – разбиваем лагерь. Серега, – обратился он к Эдкевичу, – пойдем палатку заново ставить.
А Могильников повернулся к Роману и прошептал:
– Возьми себя в руки, тряпка. Сам же сказал, что опыта много – дерзай! Выпутывайся! Подсчитаем пока припасы, а после будем думать, что делать дальше. Вон, кстати, утка упала, действуй – сезон охоты и экономии пищи открыт!
Глава 12. Кофейня «Имбирный пряник»
Незадолго до рождения в голове Романа Валенова мыслей о самостоятельном походе…
Не только Оленька Петроградская любила проводить время в кофейне «Имбирный пряник». Начальник полиции Геннадий Виссарионович Сталин, любил посидеть здесь вечером за кружечкой вкуснейшего авторского чая. Да и по утрам иногда заезжал за кофе с можжевельником. Разумеется, как человек, который чаще, чем раз в год посещает данное уютное место, по теории вероятности хоть раз встретит не менее важного гостя кофейни, Маргариту Драбадан.
Вы ведь помните, дорогие друзья, девочку в красивом платьице, которая делала большой заказ кофе в день, когда Оленька Петроградская обсуждала со своим начальником приключения Романа Валенова? Заказ для кого?
Володя Бегемотов и Клоун Джек были ярыми любителями настоящего свежесваренного кофе. Суровый некриминальный авторитет банды Кривая панда, безумно любил каппучино с черникой. В кофейне специально для такого интересного заказчика заказали литровые стаканы «на вынос».
Разумеется, Бегемотов не мог сам появиться в кофейне, особенно после того, как до него дошла информация, что лично Сталин и Жуков пытаются выйти на его след. По этой причине за кофе он посылал четырнадцатилетнюю Маргариту – свою верную помощницу. Она маленькая и проворная – не зря считалась в банде лучшим специалистом по побегам. Даже если поймают, то вряд ли довезут до участка.
Итак, Маргарита закупала кофе всем желающим. Ждали её, как правило, в стареньких «Жигулях» красного цвета. Однажды Бегемотов и вовсе на «Москвиче» приехал. Вполне логичное действие, на самом деле, дорогие друзья. Он редко куда выезжал на своем «премиальном» автомобиле – в глаза бросается слишком. Свои частые визиты в кофейню Маргарита объясняла тем, что: «Родственнички ленивые, ненасытные, посылают самую маленькую за сладостями». Так ведь ладно, если только кофеманы Бегемотов и клоун Джек кофе закажут. Литр для Бегемотова и маленький эспрессо для клоуна унести – не проблема. Иногда и другие личности из банды падали на шею маленькой девочке – по четыре стакана бедная выносила. Бывало, конечно, ей помогала Анна Тарасовна Бульбос, выдавая себя за маму. Но она – главный стратег в группе, ей нельзя рисковать.
Так вот, в один прекрасный вечер, за несколько дней до встречи Романа Валенова с группой, полковник Сталин, не зная, как выглядит Маргарита Драбадан, обратил внимание на девочку в голубом платьице, которая зашла в кофейню. Волосы забраны в хвост. На ногах надеты белые модные кроссовки. Все бы ничего – симпатичная, миловидная девчонка. Должно быть, одноклассники за ней так и бегали! Подозрение у Сталина вызвало то, что зашла она в кофейню в платье. На дворе – начало сентября, моросит дождь, а девочка была без зонта, и не промокшая – явно вышла из машины. Однако, одета она была все равно не по погоде. Если бы Сталин находился в кофейне с супругой, то, может, и не обратил бы на нее внимание. Жена бы не дала спокойно поразмышлять со своими разговорами о работе, о детях и о том, что муж её подруги купил ожерелье, а у нее такого нет. К тому же супругу явно бы смутило внимание взрослого человека к девочке. Дорогие читатели, к слову, не подумайте, в банде Бегемотова Маргариту никто не обижал. Она сама, кого хочешь, обидит.
Но вернемся к начальнику полиции. В тот вечер, за две недели до отправки группы Валенова в поход, Сталин заехал в кофейню выпить кружечку облепихового чая. Первое, как автор комедии сказал выше, что бросилось ему в глаза, в кофейне находилась девочка, одетая совсем не по погоде. Она привлекла его внимание. Сталин в любом действии человека старался разглядеть некий заговор. Увидел на ее шее маленький шрам и татуировку какого-то животного, на руке – свежие порезы, замазанные зеленкой, унылое лицо и, конечно, семь кружек кофе. Девочка о чем-то разговаривала с молодым человеком, который варил этот самый кофе. Из всех, как считал Сталин, неинтересных, лишённых смысла фраз, он выцепил одну: «Кофе для моих престарелых родственничков».
«Престарелые родственники пьют кофе в таких объемах в десятом часу вечера? Они что, вместо молока матери кофейными зернами питались?» – задумался начальник полиции. Так задумался, что не обратил внимания, как положил в кружку с облепиховым чаем большую ложку соли, и размешал ее. Человек он был упертый, и не показал вида, что пить эту жижу невозможно. Глотал, но в голове у него крутилось: «застрелите меня, я не могу это пить!» Затем отвернулся к окну, чтобы дать хоть какую-то волю эмоциям. Оказалось, удачно он отвернулся, так как в окне увидел два припаркованных автомобиля – старенький «Жигули», который, как помнил Сталин, чудесным образом всегда был припаркован в тех районах, где совершала свои преступления «Кривая панда». Рядом, через два авто, стояла машина «премиум» класса, очень уж похожая на служебный автомобиль господина Жукова. Геннадий Виссарионович достал телефон, позвонил приятелю.
– Добрый вечер, дорогой друг, – поздоровался Сталин, – скажи пожалуйста, ты сейчас на работе?
– Привет, Гена, сегодня вечер пятницы… Уже, кстати, поздний вечер.
– Да-да. Так ты на работе? – не желал слушать ничего лишнего полковник.
– Я с женой в ресторане! – повысил голос Жуков.
– А в каком? – спросил Сталин.
– Ты чего привязался ко мне?
– В общем, я сейчас в «Имбирном прянике» и вот незадача, вижу, как из твоей служебной машины вышел твой водитель!
– Что за вздор! Он должен был машину ещё в три часа дня поставить на парковку и идти домой. Мы с женой на даче у её родителей.
– Ты же сказал, что в ресторане.
– Её мама так готовит, что я готов это место рестораном называть… А отец, ты ведь знаешь, мастерски коньяк разливает. Так что там с водителем?
– Благо, дорогой, люди придумали модные гаджеты и социальные сети. Сейчас сброшу тебе фотографию. Кстати, ты почему из «друзей» удалился? – возмутился Сталин.
– Подумал, что не гоже директору Федеральной службы безопасности, пусть и в отставке, в соцсетях сидеть. Поэтому я там под другим именем зарегистрировался, сейчас ссылку тебе сброшу.
*Пилик*
– Это тебя надо в ссылку отправить… Наполеон Бонапарт? Ты издеваешься, товарищ генерал!
– Не по рангу хамите, товарищ Сталин.
– С картавыми французами не имею чести общаться, товарищ Бонапарт…– затем замолчал на несколько секунд, и продолжил, – фотографию переслал, месье.
– Мерси! – отрезал Жуков в ответ.
– Бармен, водки мне! – не выдержал Сталин.
– В нашей кофейне алкоголь под запретом! – возмутился бариста.
Сталин недовольно, даже грозно, посмотрел на него.
Девушка, заваривающая чай, что-то шепнула парню, тот судорожно сглотнул слюну и продолжил диалог со Сталиным.
– Вам с лимоном подать?
Сталин ничего не ответил. Зато Жуков в трубке начал орать:
– Гена, чего это на тебя нашло? Ты ведь не пьешь!
– К личностям, что страну нашу захватить хотели, негативно отношусь, – и финальную фразу он выделил максимально высоким голосом, словно пропел, – месье Бонапарт!
– Странно, действительно мой автомобиль! – согласился Жуков. – И возле него стоит мой водитель. Сейчас позвоню ему с телефона жены. *Набирает номер*. Звоню. Гудки идут.
– Он достал телефон из кармана, – говорит Сталин, наблюдая за действиями водителя, – смотрит. Думает, отвечать или нет. Кладет трубку обратно в карман.
– Да, сбросил вызов, подонок! – у Жукова изменился голос.
– Как вам не стыдно, товарищ Бонапарт, – осек его Сталин.
– Рот закрой, полковник, – буркнул Жуков.
– Генерал, не начинай, ты ведь знаешь, что я не боюсь твоего звания, и потому наши с тобой словесные перепалки могут длиться бесконечно, а подраться обоим не позволяет служебное положение, – спокойно ответил Сталин.
– Не был бы ты моим другом… – протянул Жуков.
– Но, к сожалению, мы друзья, – хмыкнул Сталин.
Сталину принесли водку с двумя дольками лимона, аккуратно уложенными на кофейное блюдце.
– Ваша водка, – осторожно сказал барриста.
– Нет, спасибо, – с неохотой ответил Сталин.
– Но вы заказывали! – повысил голос парень.
– Я передумал. Принеси тортик, лучше, шоколадный, – разговаривая с кофеваром, Сталин не отводил глаз от водителя генерала Жукова.
– Какой торт… – занервничал парень.
Девушка – его коллега, остановила его и сама ответила Сталину:
– Сейчас вам принесут торт!
Парень вернулся к барной стойке, злющий, как сто китайцев.
– Ты совсем с ума сошел? С начальником полиции отношения портить! Ты понимаешь, что из-за того, что мы – его любимая кофейня, мы под защитой от криминала и оборотней в погонах! Неси ему тортик, сказала!
Маргарита Драбадан, которая стояла рядом, не расслышала причины, по которой они так боятся господина у окна.
– А почему вы так боитесь мужика у окна? – поинтересовалась она у парня, не переставая улыбаться.
В этот же момент генерал Жуков дозвонился до своего водителя. Тот ответил, что автомобиль находится, разумеется, в гараже, а он сам с супругой направляется в кинотеатр. Сталин не стал дожидаться финала их разговора, положил трубку. «Дело здесь нечисто!» – сказал он сам себе.
Маргарита, услышав фамилию начальника полиции, улыбаться перестала. Сталин посмотрел на девочку. Девочка на Сталина. Полковник без труда заметил, что она стала нервничать, и вскоре покинула кофейню, не дожидаясь заказа. Полицейский сохранял спокойствие. Считал, что паника и спешка вызывают путаницу мыслей. Он не спеша подошел к девушке, заваривающей чай, и спросил ее о странной девочке в голубом платье. Из разговора выяснилось, что эта девчушка – постоянная покупательница. Товарищу Сталину сообщили, что она их заведение часто посещает, заказывает, в основном, кофе для своих родственников. Представилась Ритой. Назвала папу своего, Владимира Бегункова, заядлым «кофеманом».
– Владимир Бегунков, – задумался Сталин, – так созвучно с Бегемотовым. И странные родственнички, которые не приходят за кофе лично… Рита… Полное имя – Маргарита.
– Да, может быть, это важно… У нее на шее – небольшая «татушка» в виде панды, – вспомнила девушка, заваривающая чай.
Сталин схватил телефон и набрал Жукова.
– Твой водитель завербован Бегемотовым из «Кривой панды». Он сейчас находится у кофейни «Имбирный пряник». Я вычислил Маргариту Драбадан, направляюсь за ней! – и положил трубку.
– Господин, ваш торт! – злобно процедил бариста, поставив блюдце с пирожным перед начальником полиции.
– Нет, спасибо, – буркнул Сталин и откланялся.
Автору сложно передать все красноречивые выражения, которые выдал бармен после очередного отказа начальника полиции принимать заказ.
Между тем Сталин привел табельный пистолет в боевую готовность. А Жуков уже мчался на все парусах с дачи родителей супруги к кофейне, названивая в дежурную часть с требованием вызвать наряд к «Имбирному прянику» для поимки членов банды Бегемотова…
Увы, но, словно специально, в тот вечер у телефона в отделе сидел стажер, которого давно уже завербовал Бегемотов… Подкрепление, разумеется, не выехало.
Банда Бегемотова, конечно же, знала, что делать в случаях оперативных действий со стороны полиции. Правда ко встрече со Сталиным в кофейне она была не готова…
На парковке служебной машины Жукова, как и его водителя, уже не было. Маргарита Драбадан тоже испарилась. Зато стоял тот самый подозрительный «жигуль», а возле него – девушка в плаще, на высоких каблуках. Она что-то кричала, пинала ногой в дверь со стороны водителя. Начальник полиции, не убирая пистолета в кобуру, направился к «жигуленку» и девице.