Цыгане. Сборник статей

посвящается Льву Николаевичу Черенкову и Николаю Владиславовичу Бессонову

Корректор Елена Александровна Еркина

© Сергей Габбасов, 2024

ISBN 978-5-0051-1262-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

БЛАГОДАРНОСТЬ

Автор и кочевая цыганка «ру́ска ромá», Боровск, Калужская область, 2007 г.

Фото – Екатерина Спивак.

В своем монументальном труде «The Rroma» (написанном в соавторстве со Стефаном Лидерихом) Лев Николаевич Черенков отрицает теорию «нескольких волн», согласно которой предки цыган уходили на Запад разными группами в течение нескольких столетий. Аргументирует свою позицию ученый следующим образом. Если «очистить» цыганский язык от наслоений, появившихся в европейских странах, то с точки зрения профессионального лингвиста это язык одного народа (этнической группы). Если допустить мысль, что из Индии в разное время вышли представители надкастового подразделения «домба», раджпуты, «банджара», «рабари», а потом смешались в цыганский народ уже в Европе, то язык современных цыган выглядел бы совершенно иначе, так как каждая группа принесла бы с собой свою грамматику и лексику. Напротив, современный цыганский язык показывает, что исходное наречие было очень согласованным, что никак не похоже на смесь нескольких индийских языков.

Второй аргумент состоит в том, что более поздние «волны» неизбежно принесли бы с собой арабские слова (из персидских земель, захваченных в 17 веке мусульманскими завоевателями), но ничего подобного лингвисты не видят.

Нельзя не отметить, что путь выходцев из Индии по Персии, Армении и далее прослежен именно благодаря заимствованиям из местных языков (Дьячок 2002, 2001). Выясняется, что это не было равномерным движением. Миграции цыган шли «рывками», причём можно проследить, в каких местах предки цыган задерживались надолго, а какие предпочли миновать поскорее. Черенков даже определяет даты. И это выглядит не умозрительными конструкциями, а скорее напоминает изящно доказанную теорему.

Более того, как лингвистический, так и генетический анализ, на который ссылаются авторы, показывает, что в конечном счете предки цыган сводятся к одной сравнительно небольшой (несколько сотен человек) группе людей, одномоментно переместившихся из Северо-Западной Индии (современный Северный Раджастан, Пенджаб, Восточный Пакистан) в Персию, что делает их либо военнопленными, либо нанятыми работниками (например, артистами и музыкантами).

Почти вся терминология кузнечества в цыганском языке греческого происхождения. Значит, вышедшие из Индии предки цыган не были связаны с металлообработкой, иначе сохранили бы соответствующую терминологию (как это случилось с плетением корзин и попрошайничеством). Зато слово «гаджо», означающее не-цыгана – исконно индийское, его изначальная форма звучала как «гавджа» («житель деревни», «крестьянин»). Если учесть, что и в современных цыганских диалектах слово «гав» означает деревню, то сразу же становится понятным происхождение термина, ставшего основой антитезы «ром»/«гаджо» – оно возникло как противопоставление себя оседлым земледельцам (Tcherenkov, Laederich 2004).

Если брать цыганский народ в целом, то большая его часть всегда жила оседло. То есть слова «кочевое племя» являются всего лишь романтичным клише. Статистика и многочисленные исторические источники показывают, что концентрация цыган была и остаётся самой высокой в Восточной Европе и на Балканах. А для этого региона характерен именно оседлый образ жизни – цыгане селились в отдельных посёлках и особых городских кварталах.

Этот двухтомник своей монументальностью прекрасно демонстрирует тот грандиозный вклад, который Лев Николаевич внес в отечественное и мировое цыгановедение. И до сих пор уровень знаний этого великого ученого и исследователя остается непревзойденным.

Несмотря на убедительно лингвистически доказанное единство цыган, некоторые группы отличаются, по меньшей мере, как другой народ. При этом некоторые нецыганские народы настолько схожи с цыганами, что большинство неспециалистов абсолютно уверенно считают их таковыми.

Спорным остается происхождение т.н. «среднеазиатских цыган» – из-за полного отсутствия в их языке четких следов индийской прародины хоть как-то проследить какие-либо подробности маршрута движения их предков не представляется возможным.

Первым исследователем на постоветском пространстве, обратившим внимание на эту проблему, был Николай Бессонов. Помимо того, что он долгие годы был единственным, кто изучал субэтнические группы цыган бывшего СССР не только на их временных стоянках около Москвы и Санкт-Петербурга, но и на их родине, Николай Владиславович собрал огромный материал по родовым подразделениям цыганских групп СНГ. Его перу принадлежат уникальные исследования о цыганах, участвовавших во Второй Мировой войне, о геноциде цыган, о цыганском костюме и танце. Он проводил исследования о кочевом прошлом (первый и до сих пор единственный кто в полном объеме зафиксировал воспоминания кочевавшей цыганки, а не цыгана – что вскрыло громадный доселе неизведанный пласт информации), о детских играх в таборах, одной из основных целей ставил избавление от мифов о цыганах – о вечно кочевом народе, о воровстве детей, о цыганском колдовстве, об абсолютной криминальности этого народа. Много сил тратил на иллюстративный материал – от копирования старинных фотографий из семейных фотоальбомов цыган разных этнических групп и изучения произведений художников прошлого до воплощения современных детальных реконструкций в живописи и фотографии.

Каждый раз обращаясь не только к теме цыгановедения, но и к классической этнографии (или, по-современному, социальной антропологии), я с благодарностью вспоминаю те основы, которые заложили мне эти Учителя. К бесконечному сожалению, их уже нет с нами, но их заветы и наследие бессмертны.

Этой данью почтения памяти и уважения заслуг я предваряю сборник своих статей, посвященных самым разным группам цыган бывшего СССР. Это и среднеазиатские цыгане (им посвящены статья «Мугат, джуги, люли: странники Средней Азии» и заметка «Мусорные люл/ди»), цыгане Закарпатья и Молдовы (статья «Берег Закарпатских Цыган»), российские кэлдэра́ры (статья «Кочевье и Ремесло Кэлдэра́ров России»), крымские (статья «Экстракт Крымских Цыган») и финские (статья «Расселение Фи́нска Ромá в России») цыгане.

Хочу выразить благодарность моим коллегам и друзьям Елене Марушиаковой и Веселину Попову, Ольге Абраменко и Валерии Янышевой за неоценимую помощь в работе над статьями.

В конце сборника вы можете ознакомиться с официальными рецензиями как на сам сборник, так и на отдельные статьи.

Отдельно хочу поблагодарить мою любимую жену Елену Еркину, без которой ни одной из этой статей не было бы.

введение

Цыганами считается этническая группа с исторически непрочной оседлостью (кочевая/полукочевая в настоящем или прошлом), объединяемая единством происхождения языка и культуры с индийской кастой «дом». Цыгане подразделяются на множество субэтнических групп с огромным количеством экзонимов (преимущественно профессонимов) и небольшим количеством эндонимов, практически целиком сводимых к трем группам: «дом» (цыгане Передней Азии и Северной Африки), «лом» (армянские цыгане) и «ром» (европейские цыгане). Группы, чье самоназвание в наше время отличается от родственного с «ром» (французские «мануш», немецкие «синти», испанские и уэльские «кале», финские «каале»), обнаруживают четкую историческую взаимосвязь с таковым. Точно такая же ситуация со многими цыганскими группами, которые ныне не говорят на цыганском языке – наличие большого количества исторического и сравнительного этнографического материала позволяют с высшей степенью уверенности относить к цыганам группы «ром» и венгероязычных «мадьяров», и румыноязычных «лингураров».

Старую и до сих пор неразрешенную загадку представляют для цыганологии так называемые «среднеазиатские цыгане». Самоназвание «муга́т», «тавоктарóш», «согутарóш», «косатарóш», «мазáнг»; внешние экзонимы – «люли́» у тюркоязычных народов и «джуги́» у таджиков. В некоторых районах Узбекистана и Таджикистана их называют «мультони» или «мультани» (от пакистанского города Мультан, из которого, возможно, была часть предков современных среднеазиатских цыган) и «гурбéт» / «гурвáт» (от арабского «странники», «чужаки»). Пожилое поколение помнит, что до указа 1956 года о запрете кочевого образа жизни окружающее население обозначало оседлых цыган, живущих ремеслами, как «косибы», а кочевых цыган, основным занятием которых было попрошайничество, – «мультони».

Это неоднородные по происхождению кочевые/полукочевые в прошлом (а некоторая их часть продолжает сохранять высокую степени мобильности) группы – потомки групп мигрантов в Среднюю Азию из сопредельных областей восточно-иранского и северо-западного индийского культурных ареалов. Миграции этих групп происходили в широком временном диапазоне, от V – X до начала XX вв. н. э. Занятия, образ жизни и социальная организация «среднеазиатских цыган» поразительным образом напоминают цыган мега-групп «дом»/«лом»/«ром». При этом нет никаких исторических и лингвистических свидетельств, подтверждающих их родство с таковыми. «Среднеазиатские цыгане» первоначально формировались на территории распространения таджикского языка, откуда их часть со временем расселилась среди тюркоязычных народов (узбеков, казахов, киргизов). Смешение с таджиками и узбеками проявляется на фенотипическом уровне, в качестве языка внутриэтнического общения используют таджикский. Подробнее о «среднеазиатских цыганах» см.: Marushiakova and Popov 2016.

Гораздо более исследованной цыганообразной группой являются ирландские «путешественники» (Irish Travellers). Эта этническая группа кельтского (гэльского) происхождения явилась своеобразным фундаментом и для формирования английских цыган, которые появились на Британских островах в 1430 году. Аналогичная группа гэльского происхождения существует и в Шотландии. Подробнее об ирландских «путешественниках» см.: Gabbasov S.M. Hidden Hunter-Gatherers of Indian Ocean (with appendix). Ridero, 2019.

На фото ниже – Шотландские «путешественники». Начало XX в.

Ирландские «путешественники». Начало XX в.

Некоторые авторы считают, что разделение на три большие группы («дом»/«лом»/«ром») происходило постепенно в ходе их поступательной миграции из Индостана в Европу (Sampson 1923), другие, основываясь на глоттохронологических исследованиях цыганского языка, предполагают выделение группы «лом» на несколько веков раньше остальных (Дьячок 2002, 2001). Есть мнение, что предки группы «лом» покинули Индостан позже предков «дом» и «ром» (Kutlík-Garudo 1993; Lesný 1916). Наконец, отдельного внимания заслуживает предположение, что различия между группами «дом» и «ром» появились еще на территории Индостана (Matras 2012).

ЛИТЕРАТУРА

Дьячок 2001 – Дьячок М. Т. Глоттохронология цыганских диалектов Европы и Азии // Сибирский лингвистический семинар. Новосибирск, 2001, №1.

Дьячок 2002 – Дьячок М. Т. Цыганский язык и глоттохронология. В: Дьячок М. Т., Шаповал В. В. Opuscula glottologica professori Cyrillo Timifeiev dedicata. – М., 2002.

Kutlík-Garudo 1993 – Kutlík-Garudo I.É. Sprachliches und Zeitliches zur Zigeunerimmigration in Armenien und Palästina im Mittelalter. Zeitschrift der Deutschen Morgenländischen Gesellschaft 143, 1993.

Lesný 1916 – Lesný V. Cikáni v Čechách a na Moravě. Národopisný věstník Českoslovanský 11, 1916.

Matras 2012 – Matras Y. A grammar of Domari. Berlin: Mouton de Gruyte, 2012.

Sampson 1923 – Sampson J. On the origin and early migration of the Gypsies. Journal of the Gypsy Lore Society (Third Series) 2, 1923.

Мугат, джуги, люли: странники Средней Азии

Говоря о среднеазиатских цыганах, обыватель чаще всего представляет себе чумазую попрошайку с протянутой рукой. Отношение к ним преимущественно пренебрежительное, высокомерное. Про них часто приходится слышать самые разные вымыслы – от связей цыган с ближневосточными террористами и афганскими наркоторговцами до несметных богатств, воровства детей и мафии нищих.

Я занимаюсь исследованиями среднеазиатских цыган с 2004 года, много прожил в их среде, и смело могу утверждать, что почти все эти фантазии являются плодами больного воображения или же просто продуктом современного мракобесия. Оно и неудивительно – образованность, начитанность и умение логически мыслить сейчас, как и в «мрачное Средневековье», не в чести.

Введение

Цыган-люли. В. Верещагин, 1868 г.

Хорезм, Бактрия и Согдиана, Ахеменидская держава и завоевания Александра Македонского, империя Тамерлана и Шелковый Путь. С древнейших времен Средняя Азия играла важную роль. Здесь были и астрономические обсерватории, и буддийские монастыри. Бухара, Самарканд, Хива и Коканд были одними из самых главных торговых городов Азии, а известность и неугасающая слава среднеазиатских ученых, архитекторов и поэтов распространилась как далеко за пределы их родины, так и сквозь века – богатство и разнообразие культур народов Средней Азии продолжает изумлять и восхищать и в 21-м веке. Крупные торговые центры, словно волшебным магнитом, притягивали к себе самые разные народы из самых разных регионов Евразии. Арабы и евреи, казахи и монголы, таджики и персы, кыргызы, туркмены, узбеки, индийцы – все они попадали в «плавильные котлы» Гиссарской, Ферганской и Зеравшанской долин, становясь яркими нитями в пестром ковре народов и культур, сотканным историей в Средней Азии. Одним из таких народов являются цыгане.

История появления

В произведении персидского филолога и историка Хамзы аль-Исфахани «Та'рих Сини Мулук Ал-Ард Ва-л-Анбийа» («летопись королей земли»), представляющую хронологию доисламских и исламских династий, а затем и в произведении «Шахнаме» («книга царей») известного персидского поэта Абдулькасима Фирдоуси (935—1020 гг.) рассказывается, как царь династии Сасанидов Бахрам V Гур (420/421—438/439 гг.) пригласил из Индии музыкантов. На его призыв откликнулись 12000 «зоттов» (по аль-Исфахани) или 10000 «лури́» (по Фирдоуси). По прибытии каждая семья получила по наделу земли в разных частях Персии, мешок пшеницы и осла с повозкой, а также царский наказ заниматься сельским хозяйством и в свободное время развлекать местных жителей своей музыкой. Год спустя царь с удивлением обнаружил, что музыканты наделы забросили и проводили все время в музыке, песнях и танцах. Шахиншах Гур пытался преследовать их, но те избрали путь скитаний. Учитывая близость сасанидской Персии к Средней Азии и созвучность персидских «лури́» с узбекскими «люли́», можно предположить связь между этими двумя группами.

Таборная стоянка цыган-мугат, 1871 г.

Арабский учёный-филолог Абдул-Малик ас-Таалиби (11 в.) добавляет к легенде о Бахрам Гуре дополнение о «темнолицых люли», которых индийский король Шенгил отправил в Персию играть на флейтах и лютнях. Восходящая корнями к «Шахнаме» книга 12 века «Мохмал аль-таварих» («книга историй и рассказов») также подтверждает индийское происхождение «люли́». Величайший персидский поэт Шамсуддин Мухаммад Хафиз Ширази (14 в.) также периодически упоминал «люли́» в своих произведениях.

Первое конкретное упоминание «люли́», живущих в Средней Азии, обнаруживается в автобиографии «Бабурнаме» основателя империи моголов Захир-ад-дина Мухаммада, известного как Бабур (1483—1530 гг.) – в ней среди музыкантов и артистов своего двора автор упоминает «лури́» по имени Рамзан из Ферганы.

Цыгане-мугат, фото А. Куна, «Туркестанский альбом» (1865—1872 гг.)

В 17 веке «люли́» упоминаются в книге «Шаджаре-йи турк» («генеалогия тюрков») автора Абулгази Багадырхана (1603—1664 гг.), где рассказывается история Нур Мухаммада по прозвищу «Люли́-баче» («сын люли́»), так как он был сыном Абдулгази и цыганки.

В 18 веке Мухаммед Амини Бухари впервые упоминает название «джуги́».

Мир Абдул Керим Бухарский в своей книге «Царствование Шах Тимура» (входящей в цикл «История Средней Азии») сообщал, что командир крепости в Мерве похитил прекрасную девушку-«люли́», и после того как ее у него забрали, он настолько глубоко опечалился, что не смог удержать крепость и сдал ее в 1790 году Шаху Мурад-беку, правителю Бухары.

Общая информация

Самоназвание среднеазиатских цыган – «муга́т», от араб. мн. ч. «огнепоклонники». Такой термин мог в далеком прошлом применяться приверженцами ислама суннитского толка к зороастрийцам, то есть выходцам из Персии. Персия была первой остановкой на пути следования предков цыган из Индии в Европу. Современные генетические и лингвистические исследования дают нам повод утверждать, что цыгане произошли от сравнительно небольшой группы людей (около 150 человек), единовременно выведенных из Индии (Tcherenkov, Laederich 2004). Более вероятно, что это были либо военнопленные ремесленники и/или музыканты, нежели пленные воины (которые были более высокого социального, кастового статуса). Самоназвание персидских цыган – «дом», а название их языка, напрямую связанного как с индийскими предками (кастой «домба»), так и с европейскими потомками (цыганами «рома́» и языком «романи́») – «домари».

Узбекоговорящее население называет среднеазиатских цыган «люли́», фарсиязычное – «джуги́». В некоторых районах Узбекистана и Таджикистана их называют «мультони» или «мультани» (от пакистанского города Мультан, из которого, возможно, была часть предков современных среднеазиатских цыган) и «гурбéт» / «гурвáт» (от арабского «странники», «чужаки»). Последнее также иногда употребляется в качестве самоназвания наравне с «муга́т».

Во второй половине XX в. ситуация с экзонимами (названия, данные окружающим населением) представлялась следующим образом. Таджики называли среднеазиатских цыган «джуги́», ферганские узбеки – «люли́», другие узбекоязычные группы – «мул (ь) тони». Группа «пáрья» употребляла слово «маза́нг», а группа «согутарóш» называла цыган «гарибшо» (от тадж. «гариб» – «чужестранец», «странник», «скиталец»). В настоящее время сами «муга́т» считают названия «джуги́», «люли́» и «мул (ь) тони» равнозначными, однако в прошлом название «маза́нг» к себе не относили, применяя его по отношению к группе «пáрья», и утверждая, что перевод этого слова – «темнокожие» (Оранский 1983).

Назаров (1970) приводит информацию о еще двух крайне малочисленных группах цыган, помимо «муга́т». Второй группой цыган являются «кара-люли́» («чернолицые цыгане») или «аугóн люли́/джуги́» («люли́/джуги́ из Афганистана»). Их самоназвание «аугóн мугат» или «ковули». Третьей группой (занимавшаяся ювелирным ремеслом) являются «хиндустони люли́/джуги́» («люли́/джуги́ из Индии») с самоназванием «муга́ти хунди» и «покирадж» / «покародж» (Назаров 1970). В настоящее время никаких следов этих перечисленных групп не осталось.

Термин «kouli» / «kaoli» применяют по отношению к цыганским группам в различных областях Ирана. Иосиф Оранский рассматривает как возможные варианты происхождения термина «kouli» от «kabuli» («кабулец»), так и предполагает связь термина «kauli» не с относительным прилагательным «kabuli», а с цыганским «kala» и «kaula» («темный», «черный») (Оранский 1983).

Мугатки у входа в мечеть, кон. 19 в.

Пожилое поколение помнит, что до указа 1956 года о запрете кочевого образа жизни окружающее население обозначало оседлых цыган, живущих ремеслами, как «косибы», а кочевых цыган, основным занятием которых было попрошайничество, – «мультони».

Проживавшие в недалеком прошлом или живущие и по сей день цыганообразные группы «кавóл», «пáрья», «балю́дж» и определяемые некоторыми специалистами как родственные среднеазиатским цыганам (Бессонов 2008, Назаров 1970) не имеют с таковыми ничего общего. Так, «пáрья» представляют собой оседлых земледельцев, а «кавóл» (скорее всего, от города Кабул) – оседлых мелких торговцев (Оранский 1983).

Александр Вилькинс определяет «балю́дж» как выходцев из Пенджаба, чей путь проходил через Белуджистан, и чье переселение в Среднюю Азию продолжалось вплоть до 1970-х годов (одновременно с настоящими белуджами) (Вилькинс 1879).

Встречаются также названия «маймуны-люли́» («обезьянные цыгане»; традиционными мужскими занятиями были выступления с дрессированными обезьянами и медведями, а женскими – продажа лекарств растительного происхождения, якобы влияющих на определение пола будущего ребенка, а также косметики домашнего производства). Основным регионом расселения «балюджей» была Ферганская долина. В настоящее время никаких следов «балюджей» в Средней Азии не осталось.

В Ферганской долине Узбекистана, в районе Андижана, до сих пор проживает небольшая группа «кашгар-люли́» или «ага». В прошлом они были полуоседлыми ремесленниками, изготавливающие деревянные чаши и ювелирные изделия. Их небольшие сезонные перекочевки были обусловлены всего лишь потребностью заготовить древесину (в летнее время жили в шалашах около рек, где произрастали ивы и другая мастеровая древесина) и продать свои изделия (в этом случае осенью место жительства вновь менялось на оседлое) (Губаева 2012; Marushiakova and Popov 2016; Özkan and Polat 2005; Atakhanov and Asankanov 2002).

Зеравшан. 1880-е годы.

Фотограф – В. Ордэн. Альбом «Кавказ и Ср. Азия-3».

Ровно таким же образом жили «тавоктарóш» / «согутарóш» / «косатарóш» – полукочевые ремесленники, изготавливающие деревянные блюда («тавок»), чаши («согу») и миски («коса»). В летнее время они селились в шалашах «чайлá» около рек, а в зимнее переселялись обратно в родные кишлаки. Детально изучавший эти группы Иосиф Оранский (1983) не нашел ровным счетом никаких оснований хотя бы для отдаленного родства их со среднеазиатскими цыганами, кроме как отдаленно схожих элементов кочевого образа жизни: у цыган перекочевки были вызваны необходимостью поиска новых возможностей для попрошайничества и продажи изделий, а у «тавоктарóш» / «согутарóш» / «косатарóш» – потребностью в материале для изготовления деревянных изделий.

Регион расселения группы «согутарóш» включал в себя Гиссарскую долину, юг современного Таджикистана, а также районы Самарканда и Бухары. «Косатарóш» традиционно проживали в районах Пенджикента и Худжанда, а «тавоктарóш» – в районе Самарканда.

Архив РЭМ, 19 в.

Встречающийся в научной литературе термин «мазáнг», часто служащий названием отдельной этнической группы цыган, на деле переводится как «темный», «темнолицый» (Оранский 1971), и может быть применим как к представителям среднеазиатских цыган, так и к оседлым ремесленникам. Однако представители группы «мазáнг» до сих пор проживают в разных регионах Узбекистана. Традиционными занятиями данной группы было возделывание небольших наделов земли и торговля вразнос косметикой собственного изготовления, бижутерией и продукцией деревообработки (ложками, чашами, блюдами). Причем обработкой дерева и изготовлением из него товаров занимались мужчины, а торговлей вразнос занимались женщины, чем заслужили себе плохую репутацию (Мейендорф 1975; Соболев 1874; Хорохошин 1874; Вилькинс 1882; Гребенкин 1872; Schuyler 1877). В прошлом они отличались высокой мобильностью при смене мест жительства и могли переселиться из одного региона Узбекистана в другой (что было почти невозможно у среднеазиатских цыган, чьи кочевья были строго определены и не пересекались с кочевьями других групп, в противном случае обе эти группы испытали бы большие сложности в плане заработка), что не являлось примером кочевого образа жизни, так как не несло в себе никаких его элементов (сезонность миграций, временность жилища), но было переселением из одного населенного пункта в другой.

Цыгане-«мугáт», несомненно, обладали четким самоопределением, ясно выделяя себя в отдельный народ и не причисляя себя к какому-либо другому, что лишний раз подтверждает, что они – полностью самостоятельная этническая группа, а не часть таджиков, узбеков, афганцев или еще кого-то. Мугáт дифференцировали себя и от других цыганских и цыганообразных групп Средней Азии, называя себя «мугати тубжóн» («местные цыгане»).

Отличительной особенностью цыган всех субэтнических групп является их стремление в той или иной степени мимикрировать с окружающим населением, перенимая их традиции, религию, язык. Большинство цыганских групп цыганского (т.е. восходящего к индийским) языка не знает и разговаривает исключительно на языках окружающего населения. А в таком случае нет и самоназвания, восходящего к названию касты «домба» – тем более абсурдными являются все потуги цыганских активистов заставить называть всех цыган «ромами» («ромский», «ромская», «ромское», «романята», «романенок»; цыганская женщина вообще становится «ромкой»). Но подавляющее большинство цыган знать не знает об этих корпоративных веяниях, и они мало их волнуют.

В случае неагрессивного отношения окружающего населения (а так было во всех местах пути следования цыган, кроме Западной Европы) цыгане принимали в себя существенный компонент окружающего населения за счет межэтнических браков. Поэтому цыгане, дошедшие до Западной Европы, были столь пестрой в лингвистическом и антропологическом плане этнической группой.

Многими исследователями (Бессонов 2008; Назаров 1970) в качестве свидетельства об индийском происхождения мугáт приводится сохранившаяся до наших дней традиция татуирования лба, щек и тыльной стороны ладоней. Узор татуировки чаще всего состоит из одной простой точки диаметром около 2 мм, иногда точек могло быть три. Лоб и щеки татуируют только женщинам.

Есть предположение, что до своего появления в Средней Азии предки среднеазиатских цыган жили на Ближнем Востоке (в Палестине, Сирии, Ираке). Там они могли получить свое «арабское» название «мугáт». И там же существует традиция женской лицевой татуировки. Однако, крайне малое количество арабских заимствований в арго среднеазиатских цыган и совершенно иной узор, а также частое расположение татуировок на подбородке говорит в пользу теорий об ином (скорее, индийском) происхождении данной традиции. Сами цыгане не могли дать никаких объяснений по поводу значений данных татуировок уже в 1960-е годы (Назаров 1970).